Текст книги "Золотой капкан (СИ)"

Автор книги: Charoit

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Как Гарри мог забыть об этом, когда сомневался в том, стоит ли падать в эти отношения? Как мог решить, что ему нужно себя проверить или, хуже того, что стоит попробовать найти себе девушку?

«Я просто слишком зациклился на идее, что это может быть Малфой и перестал думать о том, что он говорил. А еще было слишком много секса, » – невесело подсказал себе Гарри и, вздохнув, отпустил Деби, сделав шаг назад.

Девушка встрепенулась, растерянно на него взглянула.

– Что такое, Гарри?

– Прости, – он виновато улыбнулся. – Ты чудесная девушка, и я бы ни за что не отпустил тебя в других обстоятельствах. Но я напрасно сюда пришел. Хотел забыть человека и…

Не иначе, как алкоголь не дал ему вовремя заткнуться, заставляя говорить лишнее. Он еще раз виновато улыбнулся, пожав плечами, а Деби неожиданно скривилась, растеряв львиную долю своей красоты, и зло выплюнула.

– Педик!

– Похоже на то, – неожиданно даже для себя согласился Гарри и, развернувшись, быстро кинулся в сторону выхода. Проносясь мимо бара, он еще успел заметить заинтересованный взгляд Алана, но и он его больше не волновал.

Гарри проклинал себя только за то, что позволил себе усомниться в том, нужен ли ему Джон Доу. И радовался, что понял правду до того, как сделал хоть что-нибудь, из-за чего стал бы себе противен.

Джон Доу был нужен ему больше всех на свете.

========== Часть 9 ==========

Этим утром Гарри проснулся не менее разбитым, чем предыдущим. С той лишь разницей, что, едва разлепив глаза, он сразу знал, в чем дело и чему, а, точнее, кому, обязан этим своим настроением. А еще сегодня у него не было времени, чтобы поддаваться меланхолии и медленно собирать себя по осколкам – утро понедельника не могло предоставить такую роскошь.

Гарри пытался утопить свои мысли в повседневных делах, отвлечься на ванную, завтрак и одежду, на планы на день и проверку сумки. Но снова и снова мысли возвращались то к письму Джона, то к его грустному голосу в их последнюю встречу, то к этой дурацкой Гарриной идеей с походом в клуб. Каждое воспоминание било под колени, подкашивало, и Поттер буквально тянул себя за шиворот, не давая себе погрузиться в них.

Уже одевшись в привычные форменные штаны, он неожиданно почувствовал что-то объемное в оттопыренном кармане и, нахмурившись, запустил туда руку. Пальцы скользнули по смутно знакомой, приятной ткани, а, стоило Гарри выудить на свет серую ленту, как он сразу узнал ее – галстук Джона. И маленькая белая змейка на кончике.

Гарри подавился вдохом, пораженно и растеряно глядя на нее… а затем его внезапно накрыла волна облегчения, от чего он, в голос рассмеявшись, расслабленно осел на ближайший стул.

– Ну что за идиот! – смеясь, покачал Гарри головой и любовно погладил скользкую ткань.

Мерлин, и о чем Гарри только переживает? Он знает, чего хочет и знает, что делать. Он, черт побери, сейчас самый счастливый человек во вселенной, и все, что ему нужно, это пойти и забрать свое счастье себе! А по пути закончить еще парочку важных дел.

У Гарри все хорошо. Так хорошо, как не было уже давно. И ничто уже не может сбить его с пути.

Поттер улыбнулся, любовно обмотал ленту уменьшенного галстука вокруг запястья и, решительно поднявшись и подхватив вещи, аппарировал к Министерству.

*

Гарри нашел Рона в курилке и, кивком головы велев тому следовать за собой, уверенно двинулся в сторону кабинета заместителя. Лицо Уизли он толком и не разглядел, но не сомневался, что кислоты ему хватит на пару фунт лимонов.

Распахнув дверь в офис, Поттер пропустил вперед хмурого парня, затем сам прошел внутрь и, наложив на дверь заглушающие, обернулся к нему.

– У тебя была неделя, чтобы освободить кабинет, – сразу перешел к делу Гарри. – Ты собрался?

Уизли набычился, угрюмо глядя на бывшего друга, но ничего не ответил. Гарри тоже помолчал, встретив его злой взгляд, подержал его несколько секунд, а затем, словно получив ответ, кивнул и отвернулся. Хватило беглого взгляда, чтобы понять, что Рон даже и не думал собирать вещи. Поттер еще раз кивнул сам себе и, трансфигурировав пустую папку в коробку, взмахом палочки стал складывать в нее пожитки бывшего заместителя.

Еще неделю назад он был в ужасе от того, что ему, быть может, придется делать то, что он делает сейчас. Но зародившаяся с самого утра уверенная решимость полыхала в груди мерным огнем, давая сил на любые, даже самые сложные поступки. И что-то там же, в душе, отвечало согласным резонансом – Гарри все делал правильно.

– Что ты творишь?! – закричал Уизли и кинулся к коробке, вытаскивая из нее вещи. – Ты, гребаный идиот, что ты…

– Отойди, Рон, – холодно отчеканил Гарри. – Я предупредил тебя и дал тебе время. Ты воспользовался им так, как счел нужным. Или не воспользовался, в твоем случае. В конце концов, у тебя была неделя, чтобы хотя бы попробовать поговорить со мной.

– Так вот, что тебе было нужно, Поттер?! – яростно огрызнулся он. – Чтобы тебе лизали задницу?!

– Называй, как знаешь. В силу интеллекта, – так же спокойно отозвался Поттер. – В конце концов, ты мог хотя бы узнать, что хотел человек, шантажировавший меня твоими фотографиями. И решил ли я твои проблемы.

Рон мигом заткнулся, но судя по его красному лицу, бешеному взгляду и раздувающимся ноздрям успокаиваться он совсем не собирался.

– У тебя была неделя, чтобы собраться, – с нажимом повторил Гарри. – Все уже решено, приказ о твоем переводе, так же, как и о назначении Дина, уже подписан. На твою зарплату это не повлияет, но я не хочу видеть тебя в этом кабинете. И в своем доме тоже не хочу.

– Хорошо. Замечательно! – зло выплюнул Рон, начав хватать вещи и не глядя запихивать их в коробку. – Просто прекрасно! За пару дебильных фотографий ты унижаешь и отворачиваешься от меня, а дерьмовый Хорек трется в Лютном, а потом является к нам с министерской проверкой! Просто прекрасно!

– Лучше бы ты был в Лютном, выслеживая Хорька, а не то, что ты там делал… – Гарри попытался сказать и это так же спокойно, но горечь все-таки пробралась в голос. А затем он еще раз прокрутил в голове слова Рона и нахмурился. – Ты видел в Лютном Малфоя? И не сказал мне, хотя всегда первым бежишь рассказывать мне все сплетни про это семейство?

Рон ничего не ответил, но отвел глаза и так характерно засопел, что Гарри все понял и сам.

– Ты видел его там как раз тогда, когда брал взятку, верно? – обмирая, проговорил Поттер. И хотя это звучало, как вопрос, в ответе он не сомневался.

Впрочем, по Рону все было видно и без слов.

Гарри только кивнул и отвернулся, направившись к двери.

– У тебя есть сутки. Завтра этот кабинет займет Дин Томас, – бросил он через плечо, прежде, чем открыть дверь.

*

До своего рабочего места Гарри добрался на ватных ногах и, стоило только упасть в кресло, как он тут же призвал к себе стакан и, поспешно наполнив его холодной водой, выпил все залпом.

Мысли плясали в голове, бегали, мелькали и слепили, а Поттер все никак не мог собраться.

Рон видел тогда в Лютном Драко Малфоя. Рон видел Драко. Гарри и прежде подозревал в нем Джона, но одно дело думать, предполагать, даже быть почти уверенным, но совсем другое – получить в руки практически неопровержимые доказательство. Конечно, это все еще могло быть случайным совпадением, но на самом деле этих «совпадений» было слишком много для простого случая.

А еще Гарри пугала мысль, что там мог делать Малфой. В смысле, да, конечно, он делал колдографии Рона, но откуда-то он же знал, где, когда и ради чего ждать заместителя старшего аврора Поттера. Значит, он видел Уизли там и прежде? А что тогда делал там Малфой? Драко никогда прежде не представлялся Гарри человеком, заслуживающим доверия, но сейчас, когда Рон предал, а бывший школьный Хорек мог быть возлюбленным Поттера, второе разочарование ему было бы слишком сложно перенести.

А вдруг Драко и вовсе использовал какой-нибудь приворот? С одной стороны да, Гарри мог здраво оценить свое состояние и не находил в нем нужных симптомов, но ведь и Малфой был отменным зельеваром. Вдруг он…

– Хватит предположений, – сказал сам себе Гарри. – Я пойду туда в обед и все выясню.

Отвлечься от этих мыслей и сосредоточиться на работе было невероятно сложно, но Поттер поистине невероятным усилием воли обрывал себя каждый раз, когда понимал, что его заносит. Он не будет раньше времени накручивать себя, предполагая самое страшное. И не будет делать выводы, пока все не узнает. Это был один из тех уроков, который Гарри крепко-накрепко запомнил еще во времена Хогвартса.

*

Гарри все-таки сумел вырваться в Лютный в обед, но короткого перерыва ему в тот раз не хватило. Он упустил одну важную деталь – хотя на фотографиях были запечатлены интерьер и хозяин магазина, вывески на них не было, а поименно и в лицо всех местных лавочников Гарри не знал. Заглядывать в каждый магазин без всякой стоящей маскировки тоже было неудобно – здесь хватало артефактов, снимающих иллюзию, а появление такого известного лица, как Гарри Поттер, в Лютном переулке точно вызовет ненужное никому волнение. Да и сам Поттер вряд ли что нашел бы – те, кому стоит давать взятки ради собственной безопасности, поспешили бы быстренько закрыться.

Так что пришлось дожидаться конца рабочего дня, возвращаться домой за мантией-невидимкой и повторить поход по злачным местам центра Магического Лондона.

Повторный поход был в разы удачней, хотя поиск и занял не меньше часа. И все-таки в итоге Гарри нашел и нужный, сомнительный даже на первый взгляд, магазин, и владельца с неприятным, по-крысиному острым лицом. Поттер предполагал, что расколоть его будет не так просто, но тот настолько перетрусил, увидев на своем пороге Героя Магической Англии, что рассказал ему все, что знал. И все, что сам Гарри знать не хотел.

Он рассказал, как часто к нему приходил аврор Рон Уизли и по каким расценкам работал. Он рассказал, кто еще из авроров захаживает к нему и в лавки по соседству. Он безо всяких слов предоставил скрупулезно собранный список всех, кто покупал у него что-то запрещенное за последний месяц – и в этом списке Гарри с замиранием сердца увидел имя Драко Малфоя.

Гарри даже не пытался врать себе, что у него не дрожат руки в те долгие секунды, когда он переводил взгляд с имени на список запрещенных покупок. Поттеру казалось, что, если он увидит хоть что-то, что обычно используют в приворотном, он в самом деле не сможет от этого оправиться. И как жить дальше, что делать после, Гарри не знал.

Секунды шли, сердце отбивало нервную дробь где-то в горле, пальцы озябли, а руки дрожали. Гарри раз за разом перечитывал куцый список и не верил в то, что видит. А точнее в то, чего не видит. Ни один из этих компонентов не мог готовиться вместе с неизменной основой любого, даже самого новейшего и модифицированного, приворотного.

Только когда Поттер выдохнул, только когда глубоко вздохнул, прикрыв глаза, он понял, что на самом деле уже почти поверил, что жизнь не бывает к нему добра. Что если все очень хорошо, то он просто заблуждается, и неожиданное счастье обязательно должно оказаться обманкой.

Оно не было обманкой. По крайней мере, все, что Гарри чувствовал, было его собственное.

Невольно улыбнувшись и не обращая внимания на испуганного, но откровенно заинтересованного продавца, Поттер еще раз прочитал список из всего-то трех наименований, прикидывая, для какой основы они могут лучше всего подойти. Это когда-то давно в школе Гарри не мог отличить аканитовое зелье от бодроперцового, а сейчас, став аврором, он был обязан уметь отличать их всех по малейшему аромату, по пролитой капле или по нескольким ингредиентам.

Вот и сейчас, хотя вариант не был совсем окончательным и имелось еще парочка куда менее понятных, эффективных, значительно более сложных, но все-таки возможных вариантах, Гарри остановился на модифицированной версии Феликс Фелициуса. И одно из основных «за» в этом решении было то, что именно Драко Малфой был автором этого нового, менее действенного, но куда более простого и быстрого рецепта. Поттер еще помнил, как полгода назад «Пророк» трубил о новом зелье, а Рон исходил на дерьмо, проклиная Хорька.

Итак, два месяца назад Драко Малфой был в этом магазине и купил ингредиенты для облегченной версии Феликс Фелициуса. Два месяца, Мерлин подери! Драко планировал все это, выжидал и не собирался рисковать.

Когда Гарри надавил на торговца, тот чуть не обезумел от отчаяния. В чем именно дело, Поттер понял тогда, когда мужчина упал на колени и начал задыхаться, ужасающе и безрезультатно расцарапывая в кровь шею, словно пытаясь сорвать с нее несуществующую удавку. И только когда аврор отступил, тот, наконец, выдохнул и разрыдался там же, не поднимаясь с колен, прося пощады. Впрочем, Гарри и не собирался напирать. Непреложный Обет даже в своей облегченной версии заканчивался летально для того, кто не желал его соблюдать. Все, что Гарри вытащил из несчастного, так это то, что Драко был здесь дважды – один раз, когда покупал ингредиенты, и второй – неделю назад. Малфой подстраховался, но Поттеру и не нужно было спрашивать, что именно тот делал в этом магазине. Он и так уже знал.

Осталось только прийти к Хорьку домой и заставить поговорить, глядя в глаза. И, разумеется, без этого уже почти полюбившегося, но, конечно же, абсолютно ненастоящего голоса.

И все-таки у Гарри было еще одно дело, которое он должен был закончить прежде, чем явиться в Малфой-мэнор. И даже если долгожданную встречу с «Джоном» придется оставить на завтра, Поттер готов был пойти на это.

Были вещи, с которыми он давно должен был разобраться.

*

Гарри стоял на коленях перед камином, упираясь вспотевшими ладонями в ковер, и откровенно нервничал.

Оранжевое пламя взвилось, принимая в себя горсть волшебного пороха, языки огня недовольно затрепетал, зеленея, а потом в камине появилось напряженное лицо Джинни Уизли.

– Гарри? – осторожно спросила она.

– Да. Да, привет, Джин, – Поттер неловко улыбнулся и, помявшись немного, решил перейти сразу к делу. – Ты получила мое предыдущие письмо?

– Да, – так же напряженно ответила она. А потом, неожиданно, порывисто подалась вперед, с какой-то надеждой внимательно вглядываясь в его лицо сквозь зеленые искры. – Ты был пьян?

Эта непонятная, такая неуместная между ними надежда в ее глазах больно резануло Гарри по сердцу. Так больно, что в другой ситуации он бы не решился продолжить. В любой другой, но только не этой. Разве что удивился, что Джинни Уизли, оказывается, что-то еще испытывает к нему, хотя ведь было так похоже, что уже…

– Почему, чтобы написать что-то такое, я обязательно должен быть в стельку? – недовольно пробормотал Гарри, от собственного бессилия начиная заводиться, но быстро взял себя в руки. – Черт, я… Прости. Прости Джинни, я… черт. Но, Мерлин, неужели ты считаешь, что я не прав? Неужели ты счастлива в таких отношениях и хочешь, чтобы все это закончилось свадьбой и… и…

Его решимость кончилась совершенно внезапно, и он подавился словами. Черт побери, а и правда, с чего он вообще взял, что Джинни это не устраивает? Быть может она все это время считала их отношения идеальными?

– Ты кого-то встретил? – вдруг спросила Джинни, но, вопреки ожиданиям Гарри, ее голос прозвучал мягко, почти нежно. – Ты, наконец, встретил кого-то, чтобы все понять?

– Ты… – Поттер задохнулся, пораженно глядя в огонь и не зная, что ответить. Все, на что его хватило, это растерянно выдавить: – Ты и правда все это время?..

– Я люблю тебя, Гарри, – на лице Джинни Уизли отразилась ласковая улыбка, она было потянула к нему руку сквозь камин, но остановилась, не донеся огненных, но совсем не горячих пальцев до его щеки. – Я очень люблю тебя и не капли не сомневаюсь, что и ты любишь меня. Но это не та любовь, которая сплавляет сердца и делает людей счастливыми.

– Тогда почему ты все это время была со мной? – потерянно спросил Гарри, почти с отвращением слыша печаль в своем голосе.

Это было так глупо – огорчаться и почти обижаться сейчас, когда все решалось так хорошо, но почему-то совсем неуместная тоска волной накрыла Поттера. Он бы, наверное, почувствовал бы сейчас себя совсем одиноко, так, как чувствовал себя сразу после победы, если бы не было Джона-Драко. И Если бы Джинни не улыбалась ему так тепло, хоть и совсем невесело.

– Прости, Гарри. Не то, чтобы я мучилась в этих отношениях, и сразу говорю, что никогда не изменяла тебе, но я верила, что однажды ты найдешь кого-то, все поймешь, и мы останемся с тобой друзьями. Мне было очень важно остаться с тобой друзьями, Гарри, пойми. Из нас, быть может, вышла отвратительная пара, но ты никогда не будешь для меня чужим человеком. И ты не можешь не согласиться, это были очень разные вещи – ты бросаешь меня или я тебя.

– Черт побери, Джинни Уизли, когда ты стала такой мудрой? – чуть грустно улыбнулся Гарри, но с тем облегчением, которое он испытал сейчас, вряд ли что-либо могло сравниться.

– Наверное, я слишком много общаюсь с Гермионой, – рассмеялась девушка, и Гарри понял, что впервые за долгое время она смеется легко и свободно. Сейчас разница была так очевидна и так бросалась в глаза, что не заметить этого было просто невозможно. – Ты ведь правда нашел кого-то, да, Гарри? Я очень рада, если ты правда будешь счастлив.

– Похоже на то, Джин. Это, правда, совершенно ненормально, и я сам не ожидал такого, но, кажется, я и впрямь нашел кого-то, кто мне очень важен, хоть и в совершенно неожиданном месте.

– Это очень похоже на тебя, Гарри Поттер. Ты постоянно нас удивляешь, даже когда кажется, что ты уже не сможешь этого сделать. Хотя, думаю, уж меня-то ты больше не в силах шокировать. Уверена, это будет тебе не под силу, даже если ты внезапно окажешься геем, по уши влюбленным в Хорька Малфоя.

Она вновь весело рассмеялась, а Гарри подавился воздухом и нервно закашлялся. Это определенно был совершенно не тот мир, в котором он просыпался чуть больше недели назад.

Джинни поняла его по-своему и вновь мягко, успокаивающе улыбнулась.

– Прости, Гарри, просто я хотела сказать, что всегда буду на твоей стороне и приму любой твой выбор, лишь бы ты был счастлив. Может быть, это было незаметно по мне в последнее время… В последние слишком много лет, если быть точной, – она сморщила носик, став похожей на ту Джин, которую Гарри знал в Хогвартсе, и весело фыркнула. – Черт, Поттер, на самом деле, словно целый Хогвартс с плеч свалился! Я правда люблю тебя, и наконец-то это перестанет меня раздражать.

– Стерва, – не выдержав, рассмеялся в ответ Гарри. – Черт, за последние годы ты стала такой светской львицей, что я забыл, какая ты на самом деле, Джинни.

– Я сестра Фреда и Джорджа и специалист по Летучемышечному сглазу, так что не смей меня недооценивать ты, очкарик. И если ты когда-нибудь скажешь Арианне или Мишель, как я с тобой разговариваю, тебе не поздоровится.

– Эти твои подружки из высшего общество, – насмешливо фркнул Гарри, притворно скривившись. – Окей, а если я сдам тебя Мэлани?

– Сколько угодно, – наигранно высокомерно усмехнулась девушка. – Иногда мы с ней снимаем шпильки, берем напрокат метлы и гоняем над пляжем за снитчем.

– Совет вам и любовь, – в голос рассмеялся Поттер, а успокоившись, с нежностью взглянул в огонь. – Оказывается, я так соскучился по тебе, Джин.

– Только попробуй влюбиться в меня, и я не поленюсь побить тебя безо всякой палочки. Возможно, даже ногами, – строго предупредила та, стараясь не улыбаться, и Гарри состроил в ответ скорбное лицо.

– Простите, девушка, я не свободен.

– Ну и слава Мерлину! – она замолчала, помедлила и опять улыбнулась ему. – Мне пора, Гарри. И я правда за тебя очень рада.

– А я рад за нас. Отдыхай там, малышка Джинни. Я буду ждать твоего возвращения, чтобы ты забрала из моего дома все свои вещи.

– Наглец! – в наигранном возмущении выкрикнула напоследок Джин, затем рассмеялась и пропала в алеющих сполохах огня.

А Гарри откинулся назад, падая спиной на ковер, и улыбнулся потолку шальной, радостной улыбкой. Он счастливый мерзавец, самый удачливый в этом мире, и завтра он окончательно утвердит свои права на это звание.

========== Часть 10 ==========

Это было первое утро за… Черт, Гарри понятия не имел, за сколько времени, когда он проснулся с таким радостным нетерпением и возбуждением. Как в Рождество в первые школьные годы, только, кажется, еще сильнее, если говорить об эмоциях.

Ему не терпелось, наконец, решить все со своим шантажистом и быть счастливым безо всяких недомолвок и условностей. И в то же время он боялся предстоящего разговора, понятия не имея, как и с чего начать, а еще больше страшась реакции прижатого к стенке Малфоя. Этот придурок мог такого наворотить, что они и вдвоем потом с год не разберутся.

Да что далеко ходить! Уже после одного только воскресного вопиллера можно было представить, что Драко ответит на одну только просьбу встретиться. И уж точно не стоило и думать о том, чтобы попытаться взломать каминную сеть или дежурить у ворот. Хорек надежно спрятался в своей норе, и, даже если его и можно попробовать подловить в Министерстве, все равно едва ли удастся пробить сверкающую броню язвительного высокомерия, за которой тот, наверное, уже укрылся. По крайней мере, насколько мог судить Гарри, дела должны были обстоять именно так. А значит, нужно было найти какую-то лазейку, придумать какую-то хитрость, которая даст Поттеру шанс.

Он размышлял об этом все утро, пока умывался, завтракал и собирался на работу. Он прикидывал все возможные приглашения и предлоги, вспоминал последние сплетни или тот их с Драко разговор в баре, но ничего полезного найти так и не смог. Он был близок к тому, чтобы не то, чтобы отчаяться, но порядком огорчиться, когда время на праздные раздумья вышло – пора было отправляться на работу.

И стоило Гарри только переступить порог Аврората, как он тут же понял, что нужно делать.

Вот только неожиданно оказалось, что «знать» и «сделать» – вещи совершенно разного порядка. Все утро Поттер повторял себе, что, как бы некрасивы его методы в итоге не были, это единственное, что в состоянии подействовать на Хорька. Что слизеринцы понимают только хитрость, что Малфой знатный истерик и что если быть с ним мягким, они так ни к чему не придут. Но правда была в том, что Гарри было невероятно сложно заставить себя сделать то, что было нужно. Потому что это было подло и потому что, как бы он не злился на Драко, ему страшно было подумать, что этот бестолковый придурок пережил за эти дни. Как накрутил себя и насколько отчаялся.

Еще недавно, скажи кто Гарри, что Драко Малфой способен на такие чувства, Поттер бы вежливо рассмеялся, начав всерьез беспокоиться за психическое здоровье болтливого бедняги, но теперь, после прошлой недели, он понимал, что сам был бы тем «беднягой», который рассказывал бы такие байки про Драко Малфоя. Драко был… совсем не таким, каким хотел казаться. И он был способен на такое тепло, такую заботу, такую самоотдачу, какую от него вообще было сложно представить. Малфой оказался тем человеком, которого Гарри хотел бы любить и с которым хотел бы начать отношения. И к которому меньше всего хотелось применять те методы, которые собирался применить Гарри – и, если бы у него только был выбор… Но выбора не было. В каких-то вещах Драко Малфой оставался все тем же Хорьком и действовать с ним можно было только методом силы.

Так что когда Гарри, наконец, сел писать письмо, он утешался именно этим – отсутствием у себя выбор.

«Здравствуй, Малфой.

Ко мне попал список запрещенных ингредиентов, которые ты покупал в Лютном переулке. Я не хотел бы заводить дело, но мне нужно встретиться с тобой и поговорить лично. Ты сам понимаешь, что это не терпит отлагательств, так что постарайся не планировать ничего на сегодняшний вечер и разблокируй камин. Буду у тебя в восемь часов вечера.

Гарри Поттер.»

Гарри закончил письмо, еще раз перечитал его и удовлетворенно хмыкнул. Что ж, это все чертовски неприятно, но это действительно наилучшее решение в общении с Малфоем. Так же, как было отличным решением не спрашивать о его планах и свободном времени, а просто поставить перед фактом. А то, что он назначил встречу на то же время, что на той неделе встречался с Джоном… Ну что ж, Гарри просто не смог удержаться от маленькой мести за потрепанные нервы.

Отправив аврорского филина с посланием, Поттер, наконец, собрался и погрузился в работу. Впереди было полно дел, не говоря уж о том, что еще нужно было передать все дела Рона Томасу. О том, что Уизли не будет помогать своему преемнику, Гарри даже не сомневался. И Поттеру невероятно повезло, что сейчас в принципе выдалось свободное время.

Впрочем, радовался Гарри рано. У Рона оказался такой завал, что он с успехом погреб их с Дином аж до семи часов. Все больше и больше погружаясь во все это безобразие, Поттер старался не материться при Томасе, но про себя костерил себя последними словами. За то, что упустил, не досмотрел, распустил и даже не подумал проконтролировать. Что поставил дружбу выше работы. Если и с Дином не станет лучше, то вывод будет только один – из Гарри откровенно хреновый начальник. А если это и впрямь так, то и место держать незачем.

А если уволиться, то куда потом идти?

Но, стоило Гарри только вскользь подумать об этом, как он вспомнил, как Драко тогда говорил с ним об аврорате, как убеждал, что у Поттера есть выбор и что он сможет найти себе что-то по душе. Что-то, куда он будет вставать по утрам не как на обязательную повинность, а куда будет идти с нетерпением. В это почти не верилось, но… но… Если Малфой верил в это, быть может, для начала Гарри будет этого достаточно?

Эти мысли заставили его улыбнуться. Гарри украдкой взглянул на часы и чуть не воскликнул от досады. Минутная стрелка, как и ожидалось, не собиралась замирать на двенадцати. Более того, она давно перевалила за половину и теперь неумолимо приближалась к цифре девять. До восьми часов вечера было непозволительно близко.

– Ох, черт, – все-таки, не сдержавшись, раздосадованно оборонил Гарри, огорченно запуская пятерню в волосы. Времени уже почти не было, а еще нужно было закончить, закрыть кабинет и добраться до каминного зала. О том, чтобы переодеться перед встречей с Малфоем, уже и речи не могло идти.

– Что, начальник, опаздываешь на свидание? – усмехнулся стоящий рядом Томас.

Гарри обернулся, вымученно улыбнувшись, но все же не сумел сдержать тяжелого вздоха.

– Не то, чтобы свидание, но… да чего уж теперь.

Дин хмыкнул и неожиданно протянул руку.

– Слушай, Гарри, не дури. Давай уже ключи, я все закрою. Даже, так и быть, не буду без тебя дальше здесь копаться. А ты иди, может, еще успеешь.

Колебался Поттер всего мгновение.А затем плюнул на все, вытащил из кармана специально настроенные на внутренние охранные заклятья ключи и вложил их в протянутую ладонь.

– Буду должен, Дин, – уже на бегу крикнул он и что есть мочи помчался к лифтам.

Слава Мерлину, особыми трудоголиками Министерство не славилось и коридоры были почти пустыми. Впрочем, даже редкие встречные работники не смущали Гарри, который что есть мочи несся по коридорам. Вскочил в лифт, буквально вдавливая нужную кнопку в панель и точно так же выбежал на этаж, стоило дверям начать разъезжаться. Только в каминном зале Поттер чуть перевел дух, поднял глаза на большой магический Темпус, но, увидев, что от заветных восьми часов его отделяют лишь три минуты, снова сорвался на бег. Выхватив из плошки горсть летучего пороха, обсыпав мантию и с чувством чертыхнувшись, Гарри, наконец, запрыгнул в камин и назвал адрес. О том, что смолчавший на письмо Малфой мог не получить его или из вредности проигнорировать, не открыв камины, Поттер успел подумать и испугаться уже в полете.

Но все обошлось.

Гарри чуть ли не вывалился в просторную светлую гостиную, сразу же запачкав серым порохом с одежды и ботинок белый ковер.

– Потрясающе, Поттер. Эффектное появление, абсолютно в твоем стиле, – холодный голос, казалось, раскатился по всей комнате, и Гарри быстро вскинул голову.

Драко поднимался ему навстречу из такого же белого кресла и сам казался каким-то таким же светлым, хотя и был одет в серебристо-серую, мягкую, домашнюю мантию. По последней моде она была схвачена на талии широким кожаным поясом, делая Малфоя каким-то совсем тонким, а струящаяся от бедер ткань придавала стройности. Он весь был похож на стилет – изящный, острый, ощеренный и готовый к бою. И это было неожиданно красиво. Потрясающе красиво. Эти светлые мягкие волосы, которые Гарри еще так хорошо помнил на ощупь, эти мягкие губы… Он смотрел на Драко и не мог оторвать восхищенного взгляда. Просто поразительно, насколько же красивым ему внезапно начал казаться Малфой. Он не видел этого прежде, потому что не хотел смотреть на Драко или потому что именно так готов был смотреть только на женщин? Гарри не нашел бы ответа, да и не было это сейчас важно. Важно было…

Поттер хотел бы сказать, что важным в эту минуту был сам Драко, но на самом деле это было не так. Важным было то, как поведет себя сам Гарри, и эта мысль отрезвила, привела в чувство. И вовремя, потому что Малфой уже начал подозрительно хмуриться.

– Что ты пялишься на меня, Поттер? Совсем слепой стал? – неприветливо поинтересовался он, всем своим видом показывая, как не рад незваному гостю.

И все-таки Малфой всегда оставался Малфоем. Даже сейчас, когда Гарри совершенно не сомневался в том, с кем же провел прошлую неделю, меньше всего Драко был похож на несчастного влюбленного. Это почему-то развеселило и придало сил, и Гарри, усмехнувшись, небрежно отряхнул от пепла мантию, прошел к дивану.

– Из тебя никудышный хозяин, Малфой, – весело заметил Гарри, без приглашения устраиваясь на приглянувшемся месте. – Ни чай мне предложить, ни хотя бы поздороваться по-человечески. А ведь еще позавчера мы с тобой отлично пообщались, ты даже, помнится, меня на игру звал. Что же случилось за три дня?

Поттер изобразил удивление, вскинув бровь в чисто малфоевской манере, и вцепился в того внимательным взглядом. И только поэтому, пожалуй, заметил, как вздрогнул и поежился Драко прежде, чем снова взять себя в руки и нацепить на лицо бесстрастную маску.

– Тогда я приглашал тебя, Поттер, и у меня было настроение. А сейчас тебя никто не звал, и я имею права не радоваться тебе в своем доме, – Малфой прошел к стоящему напротив дивана креслу и с изящной небрежностью в него опустился.

Но сейчас Гарри не собирался любоваться им – слишком громко в голове звучали только что услышанные слова. Это было почти больно. Словно пощечина. И только когда Гарри с трудом разжал губы, заставив себя выдохнуть и успокоиться, он понял, что на самом деле задело его так сильно. То, что чертов Джон именно так и поступил с ним – морочил Поттеру голову, пока у него было настроение, а потом выбросил, как надоевшую игрушку. Прогнал, как непослушного пса. И это правда было больно. Если бы только за прошедшую неделю было бы сказано чуть меньше, если бы Гарри только чуть меньше любви почувствовал от своего шантажиста, он бы уже ушел из этого дома. Но все было, и этого было достаточно, чтобы суметь перевести дух и справиться с эмоциями.