Текст книги "Яркая Звезда (СИ)"
Автор книги: ChaosCrash13
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)
Красный дракон снова понесся по коридорам, в уме прикидывая возможный маршрут беглеца. И чуйка его, в который раз, не подвела: вскоре он выскочил в коридор, на противоположном конце которого, опершись о стену, пытался отдышаться рыжий пес.
– А вот и ты, сучечка. Сейчас папочка ветеринар тебя исправит, – довольно прорычал Ларгр, и бросился к беглецу.
Тот икнул от страха, и взлетел в дыру, вырезанную прямо у него над головой. Дракон последовал за мохнатым трусом, пытаясь схватить рыжий с белым кончиком хвост. Но не успел – тот оказался проворнее. Зато, с рыком пробравшись по невысокой шахте, красный оказался в комнате, подозрительно похожей на грузовой отсек челнока. Рыжий хвост скрылся за новой дверью. Дракон молча метнулся за ним. Но снова опоздал – металлическая панель была быстрее: щелчок известил Ларгра, что дверь теперь задраена.
– Внимание, герметизация! – объявил голос самки.
– Ну, ничего, сученыш, мимо меня ты не денешься: выхолощу в положенный срок, – сообразив, что происходит, уселся у двери красный дракон, готовя себя к ожиданию.
***
Ожидание было долгим. Отчего желания ближе пообщаться с беглецом у красного только прибавилось. Но через какое-то время и ожиданию пришел конец – Ларгр почувствовал характерные для посадки челнока сотрясения, и встал со своего места, приготовившись встречать гостей. Но, к его удивлению, открылась вовсе не та дверь, что он ожидал: из еще недавно задраенной пилотской кабины с боевыми визгом выскочил рыжий пес, видимо, намеревавшийся застать дракона врасплох. Ларгр чуть отступил, и даже фантазировать не стал: наподдал ногой проскочившей мимо него фигуре промеж ног – чтобы скакала дальше. Ну, та и проскакала, с уже жалким визгом остановившись мордой по внутренней двери грузового шлюза. Где и свернулась калачиком, зажимая руками промежность и жалко поскуливая.
– Так, сучка, сколько вас на корабле? – задал вопрос Ларгр, одной рукой беря пса за грудки, и прижимая его к стенке челнока так, чтобы эта девка хоть как-то могло смотреть дракону в лицо, – Можем поступить по-плохому: я буду бить тебя ногами промеж твоих хилых лап до тех пор, пока не приготовлю хороший омлет с кровью и кремом. Или мы можем поступить по-хорошему…
– Двое, со мной. Все, кроме капитана, пошли на абордаж, – в ужасе проскулил пес, окончательно теряя даже былые остатки мужества. Да и правильно: откуда оно у девки?
– Хорошая сучечка заслужила награду, – ухмыльнулся Ларгр, и быстрым движением свободной руки сделал свое дело.
– Визг!.. – взвизгнул пес, и умудрился навесу сложиться в калач, руками зажимая то место, где у него когда-то был мохнатый мешочек с двумя совершенно ненужными девкам шариками.
– Лежи тут, – приказал Ларгр, отпуская пса на пол, – Если тебя тут не найду – в жопу выебу. Если в спину ударить подумаешь – руки поотрубаю. А потом в жопу выебу. Потому, что тут тебя не нашел. Понял, евнух?
– Вы обещали по-хорошему… – проскулил пес все еще лежа на полу и зажимая кровоточащую рану.
– Я обещал тебя по-хорошему кастрировать – я тебя по-хорошему кастрировал. Гляди, ты даже кончила, сучечка! – осклабился красный дракон, рассматривая оставшийся в руке трофей: шарики ничего особенного, но сойдут.
– Отдайте, господин дракон… – в полном отчаянии проскулил пес, видимо, окончательно впав в истерику. Ну, девке простительно.
– Теперь они мои. А ты, сучечка, будь здесь, а то попользую, – Ларгр закинул в рот первое из еще горячих яичек, и смачно им захрустел (пес в страхе взвизгнул, и заткнулся). Как говорят в клане, трофеи нужно есть теплыми. А еще там говорят, что все самцы кончают, когда им отрывают яйца. В этом Ларгр убедился на собственном большом опыте (вона, даже этот рыжий обкончался, когда дракон его богатства рванул). Мудрость веков. Она дури не сохраняет.
Так, хрустя на зубах чьей-то прошлой мужественностью, Ларгр прошел через грузовой шлюз челнока, и вышел в ангар. Дракон огляделся: ангар как ангар – ничего непонятно. Но двери для персонала, кажется, вон там наверху, куда ведут лестницы. Ларгр уверенно двинулся к цели. Жаль, никто не мешал.
Дойдя до двери, красный дракон понял, что она задраена. Но теряться не стал: схватил массивный замковый штурвал, и попытался провернуть. На удивление, все прекрасно сработало: штурвал провернулся, замки щелкнули, дверь открылась. С удивлением посмотрев на ее срез, Ларгр расхохотался: Кастраты пустотные! Даже дверь нормальную не поставили! У нее же только ручной механизм запирания, да еще и открывающийся с обеих сторон! Впрочем, жаловаться было бы неуместно – дракон еще в рыло местному капитану не дал, какое бы оно у него ни было. Красный продолжил свой путь вглубь чужого корабля. И какое-то время этот путь был пуст и скучен до невозможности.
– А ты что за хрен чешуйчатый? Не припомню тебя среди наших, – раздался из-под потолка удивленный голос самки.
– Команда холощения: хуи режу, яйца отрываю, делаю из пустотных евнухов хороших сучечек, – в ответ расхохотался Ларгр, сообразив, что это с ним разговаривает корабль.
– Это ты, что ли, челнок обратно привел? Молодец! – восхитилась корабль-самка. И тут же издевательски пояснила, – А я сейчас от твоей убегаю. Но хрен она меня догонит, хоть и быстрая: я на скольжении уйду, а там и прыжок. Чуешь, герой, чем пахнет? В бухту прибуду – парни из тебя и сучечку, и кошечку, и козу безрогую сделают.
– Обожаю несговорчивых самочек! – весело выкрикнул Ларгр, козырнув вглубь коридора тесаком, и решительно двинулся вперед, – Сейчас, милашка, отрубаю лишнее местному капитану, и огуляю тебя во все твои женские дыры – пищать от счастья будешь!
– Ты – один, – усмехнулась корабль-самка, а из ниш в стенах вышла четверка манекенов.
Ларгр лишь хмыкнул, и порубал всех четверых тесаком: это ж не другие драконы – это как дрова на привале рубить.
– Собака! – выругалась корабль-самка, и надолго прекратила любые разговоры с красным драконом.
Зато, принялась травить его манекенами и пытаться поймать манипуляторами там, где те были. Но Ларгру вскоре это развлечение наскучило. Самостоятельные манекены, как всегда, были раздражающе тупы, медленны и предсказуемы. Те ходячие железки, которыми непосредственно управляла корабль, были получше. Но они были привязаны кабелями к своим отсекам. Да, и дрались-то, в общем, как шпана деревенская – какого боя от самки ожидать? А разруби кабель, по которому корабль своей марионеткой управляет, так она тут же в такого же дебила дубового превращается, движимого одной лишь программой. Не интересно. Ну, а про манипуляторы и упоминать не стоит: где их мастера понатыкали, там они и стоят, висят или по рельсам ездят. Так что, дракон принялся обходить самые большие скопления механических защитников, дабы не тратить свое время зря на эти груды шарниров и проводов. И вскоре, да, дошел туда, куда и намеривался – в рубку.
По крайней мере, это здоровая комната с экранами, панелями, креслами и клювастым хреном с закрытыми глазами, расслабленно полусидящим почти посередине всего этого добра, должна была быть именно рубкой. Ларгр, отрубив клинком несколько механических щупалец и проигнорировав полное ненависти шипение корабля, подошел к хрену, и принялся с интересом его разглядывать. Хрен оказался необычно длинным грифоном (настоящая жердь!) коричневой масти с желтыми клювом, горлом, грудью, животом и прочими причиндалами. При этом, почему-то, без излюбленной грифонами одежки – как нормальный парень неглиже лежал! И даже хер у него стоял. Да и в мешок, судя по виду, Создатели положили птичке достойно, хоть яйца грифона сейчас и были почти скрыты парой устрашающего вида трехлопостных металлических клешней.
– А хорошо оно в банке смотреться будет. Интересно, у меня геля для консервации в запасе столько есть? – глазом разметил тело ничего не подозревающего грифона Ларгр.
– Не смей! – взвизгнула самка, – Если ты!.. Парни в бухте тебя за яйца повесят!
– Какая бухта? Мы ж до нее не доплывем – сейчас ветер кончится, сладенькая, – весело удивился красный дракон, и сноровисто ударил грифона тесаком снизу-вверх: грифоний член отлетел одним куском вместе с обоими источниками несостоявшихся грифончиков.
– Агх!.. Ясна, что случилось? Больно… – грифон, вскрикнув от боли, на мгновение подался вверх, и тут же бессильно осел. Но за пах не схватился. Вместо этого изо всех сил вцепившись в подлокотники своего кресла. И глаз тоже не открыл, – Почему мы рассоединились? Голова кружится…
Ларгру такая вялая реакция совершенно не понравилась.
– С добрым утром, кастрат пустотный! – красный дракон заехал по кровоточащей ране грифона ногой, – Проснись, и пой!
– Ааа!.. ах!.. – вот теперь грифон согнулся, ухватив дракона за давящую на рану конечность и выпучив глаза.
– А клювик-то закрой, – с издевательской ухмылкой Ларгр растер пальцами рану грифона.
Тот взвыл. Но вскоре заткнулся, растеряв дыхание.
– Оставь Остра в покое, изверг! – тут уже взвизгнула корабль-самка. Что навело Ларгра на мысль.
– Свяжись с Яркой Звездой – твой кур ощипанный перестанет орать, – предложил кораблю красный дракон.
– Да как ты смеешь?!! – снова взвизгнула та.
– Ну, как знаешь, – Ларгр чуть пошевелил пальцами в ране: грифон заверещал аки резанный.
– Я подчинюсь! Только оставь Остра! – вот теперь корабль захныкала.
– Ну, связывайся. Я жду, – дракон намекающе приподнял пальцы, прицеливаясь когтями в еще не слишком замызганную часть грифоньей раны.
– Это делается не так, – сквозь синтетические слезы ответила корабль, – Ты должен соединиться со мной, и тогда ты будешь моим повелителем – сможешь делать со мной все, что захочешь. Я лишь могу тебя не впустить. Но… одно условие: обработай рану Остера. Я не хочу его потерять.
– То есть, вот это как работает? Как с настоящей самкой! – присвистнул Ларгр, и, уберя ногу из раны, взвалил уже бесчувственного грифона на плечо, – Ну, кастрат перьевой, считай, что жизнью обязан самке своей железной: книжку еще о тебе напишут романтическую – самочки рыдать будут. Завидую я тебе.
– Так, где у нас что? – дракон с беспамятным грифоном на плече подошел к настенной аптечке, и принялся в ней копаться, – Хм, а богато живете, кастраты пустотные…
Обработав рану грифона найденными в аптечке препаратами и плотезаменителем, Ларгр связал ему руки взятыми из той же аптечки и тут же варварски раздербаненными медицинскими жгутами. После чего уложил неудачливого птицельва на пол рубки, и подошел к валяющемуся рядом с капитанским креслом отрубленному грифоньему хозяйству: оно все еще было зажато парой клешней. Высвободив некогда принадлежащую пернатому мужественность из объятий металла, Ларгр принялся ее разглядывать.
– Вот это дырки! Да еще и семя из них капает! – удивился дракон, внимательно изучая свой трофей, – Девка, ты в моих такие же пробьешь?
– Да. В этом и суть соединения, – угрюмо ответила корабль.
– Ну, так начинай. Что я? Хуже этих кастратов пустотных? – запрыгнул на капитанское кресло Ларгр, и раздвинул ноги, – Вот наизобретают машин, что только через жопу работают!..
– Соединяю, – ядовито прошипела самка.
– Ох!.. Сука! – охнул красный дракон, когда его гонады пронзила острая боль.
– Быстро соединяю, – торжествующий голос корабля донесся как из тумана.
Свет в рубке как-то позеленел, а голова Ларгра закружилась как после хорошего удара – вокруг возникли какие-то висящие в воздухе таблицы и тексты. И кошка. Двуногая прямоходящая кошка. Но не из тех, что ошиваются в больших портах – на руках и ногах у нее были полупрозрачные плавники, а хвост вместо нормального был чем-то вроде змеиного.
– А глубже я тебя, изверг, не пущу, – промурлыкала кошка, не скрывая злорадства. И обратилась к кому-то другому, – Сука белая, вот у меня один из твоих! Ответь мне! И пусть твой капитан тоже ответит!
Перед Ларгром возникли еще две фигуры: пустотный кастрат, который капитан «Яркой Звезды», и какая-то дикая помесь драконессы с чем-то морским.
– Быстро! Простукай подлокотники! Кнопка отсоединения там! – крикнул кастрат.
– Нет у меня кнопки отсоединения! – в ярости выкрикнула кошка, – Нам с Остри она не была нужна! А твой!.. Твой изверг его!.. Он нас разлучил!
– Объясни, – сменил тему кастрат, теперь обращаясь к кошке.
– Он его выхолостил!.. Мою любовь… – сначала вспыхнув яростью, кошка заплакала. А чуть в стороне в воздухе возникла картина, явно демонстрируемая с одной из камер наблюдения рубки: на палубе без сознания валялся связанный и окровавленный грифон самого помятого вида.
– Эй, вы, две грифособаки с кастратом, это, что, и есть гелиоглиф? Я его себе по-другому представлял, – окликнул странное сборище Ларгр.
– Ты в эфире, идиот. И пасть на моего капитана не раскрывай! – вызверилась помесь драконессы и чего-то морского.
– Да, ты в эфире. И я не возьму с тебя больше, чем нужно для поддержания связи. Мне противно, – мгновенно сменила настроение с плаксивого на мстительное кошка, и подошла ближе к Ларгру, – И, изверг, ты много себе навоображал: ты не мой капитан!
– Дорогая… Как я вас могу называть? – дипломатично начал кастрат.
– Ясный День! – развернувшись, выкрикнула кошка, в чьем голосе уже отчетливо слышались истеричные нотки, – Я – Ясный День. Посыльный корабль, построена на верфях Малого Стола! Бунтарка и пиратка, вместе с моим возлюбленным капитаном пославшая все это гнилое королевство крысам под хвост!.. А этот!.. А этот!.. Он отобрал у меня мою любовь!.. Моего Остри!..
– Ясный День, прекрати, – твердым голосом сказал кастрат, – Нужно поговорить.
– Нужно! – взвизгнула кошка, – Я сдаюсь! Мне не с кем бежать – он выхолостил моего Остри! Вне эфира ты, белая, быстрее! И прыгать я больше не могу! Все! Я сдаюсь на вашу милость, победители!.. Но, прежде…
Ларгр почувствовал, как клешни-захваты на его драконьих шарах ослабли. А затем они с силой насадили яички красного на свои иглы, по ощущениям дракона, пройдя чуть не до паха – самец выпучил глаза. А потом железные тиски с силой сжались.
– Агх!.. Грифособака пользованная!.. – часто задышал Ларгр, пытаясь пересилить боль в раздавленных тестикулах.
– Я еще не закончила, – сквозь туман до дракона донесся исполненный мстительности голос кошки.
Яйца Ларгра скрутило и болью, и физически – клешни начали вращаться, откручивая канатики семенников от тела красного дракона и разрывая его мошонку в лоскуты. Ларгр попытался сдвинуть вместе ноги. Увы, с этим ничего не вышло – мешала пара экранов, невесть когда выдвинувшихся из капитанского кресла. Красный дракон стиснул зубы, дабы больше не проронить ни звука. И как раз в этот момент клешни сделали последний рывок, начисто оторвав два искромсанных лоскута плоти, когда-то делавших Ларгра самцом. Дракон заорал. А перед мутнеющим взглядом пролетела мощная струя семени. «Оторви самцу яйца – он кончит», всплыло в памяти. На этом сознание погасло.
***
– Ясный День, ты довольна? – спокойно спросил беснующуюся от злобы пиратскую корабль Граф.
– О, нет… Еще нет!.. – взвизгнула Ясный День, все больше накручивая саму себя, – Сейчас я приведу в рубку манекены, и разорву этого изверга в лоскуты! Я буду красить свои интерьеры его кровью!
– «Опасная истеричка! Как бы ей не пришло меня протаранить,» – по внутреннему каналу поделилась мыслью Яркая Звезда, – «Разреши уже мне ее кусануть! Без скольжения да после небольшого куся она от меня никуда не уйдет.»
– «Звездочка, не надо. Я еще с ней поговорю,» – в ответ помыслил Граф. Черный дракон сейчас находился на третьем, глубоком уровне слияния со своим кораблем, и с трудом отличал себя от своей возлюбленной: он смотрел ее сенсорами, чувствовал ее мощное металлическое тело и каждый взмах ее хвоста, бросавший гигантский корабль сквозь пустоту в полном согласии с принципами субэфирного движения… и ее полураскрытую пасть, полную острых стальных зубов, которые вот в это самое время Яркая Звезда очень хотела пустить в ход.
– Этот изверг должен страдать!.. – снова выкрикнула Ясный День, связь между которой и Яркой Звездой поддерживалась посредством эфирных импульсов. Впрочем, Граф понимал, что недолго этому оставалось: вскоре остатки яичек красного на ее коннекторах окончательно умрут, и корабль больше не сможет питать свои эфирные машины жизненной силой дракона. Нужно было договариваться здесь и сейчас.
– А как же твой капитан? – резонно спросил черный дракон.
– Этот изверг его выхолостил! – пиратский корабль опять перешла на визг, – Я убью эту мразь!
– Ну, хорошо, убьешь. А дальше что? – продолжил гнуть свое Граф, – Твой капитан умрет.
– Остри умрет? – осеклась Ясный День.
– Да, он умрет, – подтвердил Граф. И спокойным тоном продолжил, – Теперь ты – брошенный корабль в дикой системе. Без капитана и без хоть кого-то, кто мог бы привести тебя обратно в цивилизацию.
– Тут рядом две населенные планеты и обитаемая луна! – зло парировала пиратка (правда, тон ее был уже не столь уверен), – А еще: за мной приплывут ребята из бухты!
– Две населенные дикарями планеты и луна лишь с первобытным зверьем. А ребята из бухты будут плыть долго – им еще понять нужно, что с тобой и твоим капитаном что-то стряслось, – не повышая тон, возразил Граф, – Остри серьезно ранен: ему требуется не только лечение. Ты хотя бы его можешь ему оказать? И он больше никогда не будет силен – ему не выжить в диких мирах, на которых тебе придется оставить своего капитана.
– А эти мрази из бухты могут зассать плыть в систему, где видят мертвые корабли! Раз уж я здесь пропала, – поморщилась Ясный День, – Что ты, дракон, и ты, белая сука, хотите взамен за спасение моего капитана?
– «Кусануть эту хамку, однозначно, надо!» – мысленно проворчала Яркая Звезда, – «Сама мелкая, а язык на всю систему!»
– А ты готова меня выслушать? – несмотря на ответ вопросом на вопрос, задан он был предельно спокойным тоном.
– Во-первых, пощадить эту мразь, – горько усмехнулась пиратка.
– Во-вторых, твоя жизнь не закончена. Ясный День, каторжные сроки не бесконечны. А пространство до сих пор не знает ни одного грифона и ни один корабль, умерших от старости, – успокаивающе продолжил за Ясный День Граф.
– Но Остри больше не мужчина… – неуверенно возразила корабль, явно обдумывая неожиданную для себя мысль о том, что со сдачей властям для нее вовсе еще ничего не кончено.
– Мой старший помощник – самка, – возразил Граф, – К тому же, это рано или поздно должно было произойти.
– Что? – вызверилась Ясный День, – Что моего возлюбленного выхолостит здоровенный чешуйчатый ублюдок с тесаком?
– То, что, рано или поздно, он перестанет быть мужчиной. Ты сама прекрасно знаешь, что единственный способ для капитана избежать этой судьбы – вовремя оставить свою корабль, и списаться на станцию. Вряд ли ты собиралась разорвать вашу с Остром связь, когда его мужественность окончательно отказала бы ему или если бы он решил сохранить свое право на потомство, – спокойно разъяснил свои слова Граф, в конце задав вопрос, – Или он интересен тебя только как самец?
– «А мне не нравится об этом думать, капитан,» – грустно помыслила Яркая Звезда, – «Но с тобой приходится.»
– Конечно же, нет! – гневно воскликнула пиратка, – Я люблю его! И приму моего Остри каким бы он ни был!
– Тогда, третий пункт: ты примешь временного капитана… – начал Граф.
– Нет! – вспыхнула Ясный День, – У меня только один капитан!
– ВРЕМЕННОГО, – с нажимом повторил Граф, – Он проведет тебя до обитаемых миров, где Остру окажут помощь.
– Меня поставят на прикол до завершения расследования, моего Остри отдадут под суд, и нас обоих будут допрашивать насчет ребят с бухты… Впрочем, этих жопошников не жалко, – ехидно возразила пиратка.
– Зато, твой капитан останется жив, тебя не постигнет судьба заброшенного корабля и, спустя время, вы снова сможете воссоединиться, – заметил на это Граф, – Как по мне, звучит лучше, чем сходить с ума в непосещаемой системе, оплакивая свою любовь, сожалея о содеянном и постепенно превращаясь в космический мусор.
– Согласна, – с неохотой согласилась Ясный День, – Но пусть этот временный не называет себя капитаном! Капитан у меня только один!
– Ну, что же, по рукам? – протянул руку пиратке Граф.
– По рукам, – Ясный День протянула руку Графу, – Остри, я буду плавать с тобой!
Черный дракон не стал смеяться над последним выкриком корабля (она, явно, сходила с ума от страха за своего капитана), и сжал призрачное запястье в своей виртуальной ладони. Самец и самка, дракон и корабль, заключили в эфире соглашение.
***
Как это ни удивительно, после неформального скрепления договора Ясный День оказалась весьма покладистой кораблем, и без возражений позволила пристыковать себя к Яркой Звезде. Чему как раз последняя-то рада и не была, еще некоторое время выпрашивая у своего капитана «Ну, можно я ее разик кусну?». И первое, и второе было легко объяснимо: пиратка как осенний лист тряслась за своего возлюбленного, тогда как Яркая Звезда была изрядно разозлена нападение, попорченным корпусом и тем, что ей и ее капитану имела наглость грубить корабль волчьей постройки (хоть и значительно модифицированная на каких-то нелегальных верфях драконьими и грифоньими технологиями). Впрочем, недовольство Яркой Звезды удалось легко укротить: Граф отдал часть своих жизненных сил на активацию способностей своей Звездочки к саморегенерации, восстановив ее обшивку. А вот интерьерами уже пришлось заняться ворчащей по этому поводу Зик и ее армии манекенов – Яркая Звезда, видимо, под впечатлением слов Графа о том, какая судьба рано или поздно ждет и его самого, сама отказалась от полной регенерации.
Прочее было хуже. Жизни Ларгра ничего не угрожало, но проснувшись в лазарете и удостоверившись, что самцом он, действительно, больше не является, красный дракон впал в злобное уныние. Пират Остр, на чью жизнь теперь все было завязано, в противоречие надеждам Графа, полностью подтвердил слова, сказанные черным Ясной День: грифон был очень плох. Нет, умирать вот прямо сейчас он не собирался и, скорее всего, пришел бы в какую-то норму даже на корабле. Но норма эта была бы очень плохой – Ларгр на совесть постарался, пиная своего беспомощного оппонента в свежую интимную рану.
С остальными пиратами тоже был непорядок. Причем, вызванный той же сделкой, что заключили между собой Граф и Ясный День. Всего на абордаж Яркую Звезду брало четырнадцать головорезов, из которых двое погибли (одного убил Ларгр и одного совместными усилиями зарубили прочие защитники корабля). То есть, оставалось еще двенадцать, один из которых лишился руки и один был сильно обожжен (тоже работа Ларгра). И всей этой ораве предстояло плыть на пиратском же корабле под охраной всего трех грифонов, находящихся не в лучшей форме (их Граф твердо решил сплавить куда подальше, раз подвернулась такая возможность). Бунт и веселое «Йо-хо-хо» в исполнении Ясной Дня и ее любовника просто напрашивались. Так что, нужно было что-то делать, что поставило бы «джентльменов удачи» в полную зависимость от лояльных птицельвов. И это что-то само лезло в глаза и на ум: после неудачного для них боя половина пиратов оставалась самцами, и половина ими быть перестала – нужно было довести это соотношение до ноля к одному в пользу немужчин. Тогда бы Ясной День не оставалось никакого иного выбора, кроме как подчиняться грифонам и своему новому временному капитану.
Когда Граф озвучил пленникам свое решение, они подняли страшный крик и, даже, попытались устроить бунт. Но присутствие зло хмурого Ларгра, специально отряженного леди Арисой в помощь капитану «Яркой Звезды», и угроза Графа тем, что по Пустотному праву он может вот прямо сейчас, без суда и следствия, нулифицировать все пиратское отребье к грифособакам вонючим, помогли решить вопрос. Оставшаяся с яйцами шестерка крайне мрачных пустотных разбойников позволила Леоре лишить себя мужественности. Единственный плюс во всем этом был тот, что Леора и Зик, несмотря на доставшуюся первой тяжелую работу, оказались очень довольны исходом данного кризиса. Почему? Граф выяснять не стал. И так проблем хватало.
Ремонт, лечение одних, холощение других, перегрузка припасов с Яркой Звезды на Ясный День и с Ясной Дня на Яркую Звезду, обустройство грифонов на новом месте, составление писем и заверений к грифоньим властям и прочее, и прочее заняли восемь дней. Во время которых Граф не знал ни отдыха, ни покоя. Да еще и регулярно получал волны «справедливого» недовольства от всех трех самок «Яркой Звезды», раздраженных его наплевательским отношением к собственному здоровью! На девятый день всей этой истории Ясный День отстыковалась, и поплыла к первой прыжковой точке на своем маршруте обратно в цивилизацию.
В это время, неожиданно для всех, свою каюту покинула Ариса Лазури, и, поинтересовавшись у Графа готовностью «Яркой Звезды» к отплытию, с сомнением произнесла: «По крайней мере, ключ все еще у меня.» Пояснять свои слова синяя драконесса не стала, и, выдав капитану новое задание, снова скрылась в своих покоях.
