Текст книги "Путь к надежде (СИ)"
Автор книги: Calime
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)
Серлотэль вскочила на ноги. Движения ее были порывисты и резки. Брови сошлись у переносицы, челюсти сжались, равно как и кулаки. А из тонких раздувавшихся ноздрей, казалось, вот-вот повалит дым. Не обращая внимания на ее негодование и злобу, я попрощался с Леди Алмиэль и вывел сестру на улицу, где нас дожидался Арвилинвэ.
Втроем мы направились в сторону дома Глорфинделя. Однако по дороге, когда мы уже почти достигли неприметного одноэтажного строения, где он разместился, нам встретился его оруженосец и сообщил, что Лорд несколькими часами ранее отправился в Альквалондэ.
Я просил благородного Арвилинвэ задержаться в доме моего деда, оставаясь подле Леди Аилинэль. Тот согласился, пожелав мне удачи и уступив сестре свою лошадь. Проводив взглядом удаляющегося усталой походкой отцовского друга, я повернулся к Серлотэли:
– Мы отправляемся в Лебединую Гавань! Надеюсь, нам удастся застать его в порту…
========== Часть 16 ==========
Я спешил, а оттого пустил коня крупной рысью, не обращая внимания на красоты окрестных степей и то и дело подгоняя лошадь сестры. Ехали молча. Ни мне, ни Серлотэли не хотелось заводить беседу даже в осанве.
Примерно через два часа непрерывной быстрой скачки я заметил, что мы нагоняем неспешно двигавшуюся в сторону Альквалонде группу вооруженных всадников. Все еще не оправившийся от совершенного сестрой жестокого поступка, я не сразу понял, что Серлотэль и я приближаемся к патрулировавшему восточный тракт отряду стражей Тириона во главе с благородным Альвэ.
Он тоже заметил нас еще издали и жестом велел своим верным остановиться.
– Ты и твоя сестра разыскиваете меня? Что-нибудь случилось дома? – встревоженно спросил мой дед.
– Нет, господин мой, дома все спокойно, – ответил я, поравнявшись с его лошадью. – Мы с Серлотэлью направляемся по срочному делу в Альквалонде…
– Что за дело могло заставить вас нещадно гнать лошадей, спеша в оплот тэлери? – удивился Альвэ.
Я взглянул на побледневшее лицо сестры. Она опустила пушистые черные ресницы, не смея глядеть в глаза командиру тирионской стражи.
– Лорд Глорфиндель намеревается отплыть в Великие Земли, и мы хотели увидеть его и просить не делать этого… – начал я, повернувшись к Альвэ. – Вам известно, что он со вчерашнего вечера нареченный Серлотэли?
Дед не успел ответить, потому что внезапно вперед выступил конь, несший на своей каурой спине Маладора.
– Друг мой! Леди Аранвиэль! – он широко улыбался, приветствуя нас. – Но как вы здесь очутились? Не слишком ли далеко вы заехали для простой вечерней прогулки? – и он разразился счастливым смехом.
– Мы спешим по делу в Альквалонде, друг мой, – сказал я, протянув ему руку. – А как ты оказался здесь?
– Он теперь служит в тирионской страже, – ответил за него Лорд Альвэ, в то время как сам Маладор светился гордостью. – Твой товарищ отлично показал себя в истории с поединком, и я пригласил его в мой отряд. Но постойте, ты сказал, что Лорд Лаурэ – нареченный твоей сестры? Зачем же он хочет покинуть ее и наш благословенный остров?
– Мы тоже считаем, что у него нет на это причин, – заявил я, не желая подвергать испытанию стыдливость Серлотэли. – Поэтому я решил отговорить его от плавания и попросил сестру помочь мне. Кто как не она, его невеста, сможет найти нужные слова, чтобы задержать Глорфинделя в Амане!
– Он уплывает, ибо я сказала ему, что стану его супругой лишь после того, как он привезет в наш с матерью дом моего отца! – громко и отчетливо, чеканя слова, проговорила Серлотэль.
– Что?! – вырвалось у Альвэ.
Маладор же прикрыл рукою рот, таращась на сестру во все серо-синие глаза. Другие воины отряда тоже обратили взоры на глядевшую куда-то вдаль Серлотэль.
– Это правда, – потерянно произнес я, низко склоняя голову, пожираемый стыдом.
Я не решался взглянуть ни на одного из собеседников, рассматривая пыль под копытами моего скакуна и чувствуя, как пламя стыда за сестру опалило щеки. Вокруг слышался топот многих лошадиных копыт и конское фырканье, но голосов стражей не было слышно. Наконец после паузы, показавшейся вечностью, Лорд Альвэ молвил:
– Твоя цель благородна, как и все, что ты делал, очутившись в Благословенном Краю. Я готов отправиться с тобой. Хоть уже не одно столетие минуло с той поры, как довелось мне видеть величие Лебединой Гавани, и кровь навеки разделила народы нолдор и тэлери, ради благородной цели я поеду вновь туда и буду помогать тебе всем, чем смогу.
– Я тоже поеду с вами! – вмешался Маладор. – Недолго я знаю тебя, друг Воронвэ, а уже постиг, что мало найдется квенди благородней и чище сердцем. Я буду рад, если смогу помочь тебе.
От смущения я не нашелся, что сказать. Никаких слов благодарности не было достаточно, и я лишь кивнул, низко склонив голову. Дальше в направлении Альквалонде мы отправились уже вчетвером, отпустив отряд патрульных Лорда Альвэ обратно в Тирион.
Маладор казался самым оживленным из нас на всем протяжении пути. Он то и дело что-нибудь спрашивал у меня или Лорда, или рассказывал о своей весс и многочисленных хозяйственных заботах, что после возвращения в их дом легли на его плечи. Расспросы и рассказы Маладора отвлекали меня от невеселых мыслей, и за одно это я был благодарен товарищу.
Серлотэль не принимала участия в наших беседах, сосредоточенно глядя перед собой, но было заметно, что чутким слухом она ловит каждое произнесенное нами слово.
С наступлением ночи остановились. Было решено свернуть вправо от дороги и устроить ночлег под ветвями одиноко стоявшего посреди пустынной местности высокого каштана, чей искривленный ветрами ствол казался иссохшим и безжизненным. А оттого мне подумалось, что это дерево мертво, несмотря на шелестевшие в раскидистой кроне тонкие листочки и созревшие шарики покрытых шипами плодов.
Я опасался, что Серлотэль попытается сбежать, а потому почти не сомкнул глаз. Но сестра казалась присмиревшей. Ее болезненная гордость не позволяла открыто признать это, но по задумчивой погруженности в собственные мысли и некоторой рассеянности можно было понять, что она смирилась с моим решением и готовится взять обратно свое жестокое и бесчестное условие.
Когда к полудню следующего дня мы добрались наконец до плотно запертых массивных городских ворот, случилось то, чего я втайне опасался, – нас отказывались пропустить внутрь городских стен.
– Нолдор закрыт путь в город! – выкрикнул со стены один из городских стражей. – Их можно впускать только по особому распоряжению Кириарана или командира стражей.
– Но нам нужно в порт! – кричал я, подняв голову вверх. – Прошу! Мы хотим найти друга, который, возможно, в этот самый час готовится отплыть в Смертные Земли! Время не терпит! Откройте ворота!
– Позови твоего командира и мы поговорим с ним! – прогремел громом обращенный к стражу голос Лорда Альвэ. – Поторопись, воин! От твоей расторопности зависят многие жизни!
Мгновение страж колебался, но вдруг исчез, и было слышно, как проворно он сбегает по каменным ступеням с той стороны стены.
Вскоре на стене показалась фигура другого воина, чью голову покрывал сплошной серебристый шлем. Посмотрев на нас, неизвестный в шлеме скрылся из виду, и почти в тот же миг створки давно не отворявшихся ворот начали скрипеть, расступаясь перед нами.
Мы проезжали через арку ворот готовые ко всему, кроме того, что предстало нашим взорам. На другой стороне стены нас ожидали Аинайрос и его свита.
– Она была права, сказав мне, что вскоре ты явишься сюда, – окинув меня взглядом единственного глаза, изрек главный солосимпи. – Моя дочь ждет тебя и я не в силах препятствовать ей в ее желании… Но мой долг спросить тебя, разделяешь ли ты его?
«Леди Анвэн ждет меня…» – сладко запело сердце. Не раздумывая и не обращая внимания на окружавших меня и Аинайроса стражей тэлери, а также Маладора, Альвэ и сестру, я отвечал:
– Да, господин. Всецело. Ваша дочь, Леди Ар-Фалавэн, моя избранница с того мгновения, как я впервые увидел ее. Я прошу вашего дозволения сделать ее моей супругой.
Произнося эти слова, я знал, что они истинны и никогда ранее я не был столь непоколебимо уверен в том, что говорю и чего желает моя фэа. А оттого мой голос прозвучал особенно отчетливо и твердо.
Окружавшие нас воины тэлери загомонили. Кто-то пытался выкрикивать оскорбления, обращенные к нолдор, но Аинайрос заставил их замолчать одним взмахом руки.
– От судьбы нет у меня дара ценнее, чем моя дочь, – сказал он. – А потому я желаю видеть ее счастье и радость. Если на то ее воля, я согласен принять ее.
Сердце заколотилось в груди. Так давала о себе знать моя тревога за решение Леди Анвэн. Нетерпеливое ожидание новой встречи с ней смешивалось воедино со страхом быть отвергнутым ею вопреки словам ее отца.
– Я скоро разыщу Леди Ар-Фалавэн и попрошу объявить мне свою волю, а сейчас прошу вас, пропустите нас в порт. Жених моей сестры, известный вам Лорд Глорфиндель, собирается покинуть эти земли. Мы приехали, чтобы помешать ему и умолить остаться.
Аинайрос взглянул на Серлотэль. Лукавая ухмылка искривила его губы. Мне даже показалось, что его лицо сделалось бледнее обычного, однако он указал нам направление рукой, а кивком среброволосой головы, увенчанной простым серебряным венцом, показал, что мы свободны ехать.
Никто из нас не пожелал испытывать терпение заносчивого и своевольного главы солосимпи. Все как один, мы сорвались с места и направили коней вдоль указанной Аинайросом улицы, спускавшейся вниз, к морю. Местами эта улица становилась очень узкой, давая возможность проезжать по ней, лишь следуя друг за другом. Ближе к портовой набережной, когда мы спустились на дно чаши, что представляла собою бухта Альквалонде, улица эта начала постепенно расширяться.
Только я подумал о том, что нужно отправиться к управляющему портом и справиться у него о Глорфинделе, как издали заметил блестевшие золотом на полуденном солнце, собранные в косу волосы бывшего командира. Он стоял на возвышении у носа одного из кораблей, собиравшегося в эти минуты отшвартоваться от причала.
– Лорд Лаурэ! Постойте! – вскричал я, напрягая голос и подгоняя коня.
– Он отплывает! – воскликнул Маладор.
Внезапно раздался крик Серлотэли, что есть мочи вонзившей пятки в бока своего скакуна, который, почувствовав боль и услышав громкий призыв своей наездницы, молнией рванулся вперед, обгоняя наших лошадей, и как ветер понесся прямо к причалу.
========== Часть 17 ==========
Предчувствие, что сейчас произойдет нечто ужасное, овладело мною в тот миг. Все мы как один подгоняли коней, спеша в погоне за сестрой и ее нареченным. Лебединый корабль златовласого Лорда, тем временем, стал отходить от причала. А сам он, казалось, не слышит наших криков из-за сильного встречного ветра, дувшего с моря.
Я видел как в последний момент конь Серлотэли резко остановился, будучи у самого края длинного пирса, и сестра, не удержавшись в седле, полетела в воду. Крик страха и отчаянной тревоги вырвался у меня помимо воли. Спешно спрыгивая с лошади, я всматривался в темно-зеленые воды в том месте, куда упала сестра, и не видел ничего, кроме поднятых отходившим кораблем высоких волн. Тогда же я понял, что выросшая вдали от моря Серлотэль могла совсем не уметь плавать, и от этой догадки моя тревога лишь возросла. Со всех ног я помчался к месту ее падения. Мои провожатые бежали за мной.
Взор мой был прикован к волнам, вздымавшимся у края причального настила. Я был уже близок к цели и хотел броситься за сестрой в пучину, когда увидел, как с палубы корабля, на котором был Глорфиндель, в воду стрелой нырнула высокая фигура какого-то тэлеро. Как мне показалось, то был один из мореходов команды. Сам ваниарский Лорд метался у кормы, готовый, как и я, в любой миг прыгнуть в воду, на помощь отважному моряку.
К счастью, уже через несколько мгновений его голова показалась из воды вместе с головой Серлотэли. Он крепко держал ее сзади под мышки, прижимаясь грудью к ее спине. Увидев сестру, Глорфиндель не замедлил прыгнуть в море. Он почти мгновенно оказался рядом с ее спасителем и помог тому добраться со своей ношей до пирса.
Маладор и Лорд Альвэ выглядели довольными, когда Глорфиндель лично вынес из воды испуганную и наглотавшуюся морской воды, но пребывавшую в сознании сестру, чтобы передать ее в мои руки.
– Мы спешили сюда, в надежде воспрепятствовать твоему отплытию, – начал я, обращаясь к нему. – Серлотэль хотела сказать тебе, что берет обратно свое условие, а я хотел дать свое согласие на ваш с ней союз.
Глорфиндель смутился, посмотрел на меня своими ясными лазурными глазами, а затем взглянул на замершую у него на руках сестру.
– Это правда? – тихо спросил он, обращаясь скорее к Серлотэли, чем ко мне.
Она тоже смутилась, слегка кивнула и прильнула к нему, пряча лицо, уткнувшись в мокрую толстую косу золотых волос Глорфинделя, лежавшую у него на плече.
– Я вас оставлю, – сказал я, оглядываясь по сторонам в поисках моряка-тэлеро, несколькими мгновениями ранее спасшего жизнь моей сестре.
В это миг я ощутил, как кто-то пахнущий свежестью моря легонько коснулся моего плеча. Я обернулся и обомлел – передо мной стояла Леди Анвэн. Она была облачена в одежды тэлерийских мореходов, с которых, как и с ее заплетенных в хвост волос струйками лилась вода.
– Леди Анвэн… – только и смог произнести я.
– Благодарю вас за спасение дочери моего сына, госпожа Ар-Фалавэн, – заговорил с ней Лорд Альвэ, почтительно приложив ладонь к груди. – Вы появились как нельзя во время…
– Моя госпожа, – с благоговением шептал склонившийся перед ней в поклоне Маладор. – Вы принесли спасение Леди Аранвиэль, а значит, избавили от горя моего друга. Моя благодарность вам не знает предела.
– Не благодарите, не нужно, – поспешила прервать его Анвэн, кутаясь в предложенный моим дедом плащ. – Я сделала то, что сделал бы любой из вас, окажись он на моем месте.
– Я перед вами в неоплатном долгу, – сглотнув ком в горле, сказал я. – Но как вы оказались на том корабле?
– Вы хотели бы услышать, что я оказалась там случайно? – с улыбкой молвила она. – Я лишь хотела достичь Великих Земель, увидеть те берега… Но я не думала оставаться там надолго и возвратилась бы в числе команды вместе с очередной группой возвращающихся сюда нолдор.
– К счастью, судьбе было угодно распорядиться иначе, – ответил я.
Оставив Серлотэль и Лорда Глорфинделя в компании Маладора и Лорда Альвэ, к которым с предложением помощи подоспели моряки с пришвартованных в порту кораблей и воины-солосимпи из гарнизона прибрежной охраны, мы с Леди Анвэн отдалились от них, углубившись в одну из узких городских улочек. Мы неспешно шли, поднимаясь постепенно к городскому центру. Она, как всегда, первой начала разговор:
– Я рада, что вновь вижу вас и что ваша сестра и Лорд Глорфиндель вместе. Они – прекрасная пара.
– Это верно, – отвечал я. – Благодаря вам они наконец-то смогут соединить свои судьбы. Сестра и я перед вами в долгу.
– Не говорите так больше. Ведь я знаю, что любой из вас на моем месте поступил бы также, как я.
Нежные щеки ее заалели. Смущение ясно читалось во взгляде и движениях. И все же я чувствовал, что должен говорить с ней о нас.
– Ваш отец сказал, вы ожидали моего приезда в ваш город, – начал я, глядя себе под ноги.
– Он сказал правду. Втайне я надеялась, что вы приедете сюда за какой-нибудь оказией, чтобы иметь возможность еще раз встретиться с вами… Моя надежда теплилась и тогда, когда корабль отшвартовался от причала. Я стояла у кормы, глядя на город. Это и позволило мне первой увидеть, что произошло с вашей сестрой.
– Моя Леди, – я повернулся к ней, приложив руку к груди. – Ваши слова заставляют меня надеяться, что между нами…
У меня захватило дух от глубокого счастливого и волнительного переживания. Вот-вот, как казалось, небывалое и нежданное счастье обрушится на меня, словно морская волна, увлекая в свою пучину…
– Прошу, выслушайте меня сейчас. Я расскажу вам, как все началось, – неожиданно заговорила она, глядя на меня взором загоревшихся глаз. – Когда-то неизвестный прорицатель предрек моей матери, что у нее родится дочь, которая выйдет замуж за сына ее убийцы. В те времена берега Амана еще не были запятнаны кровью и то предсказание прозвучало, словно бред безумца. Но мою мать, как видно, оно взволновало, а потому она решила сделаться воином, чтобы суметь защитить себя. Отправившись в Тирион, она пожелала брать уроки мастерства во владении мечом и кинжалом у самого искусного воина эрухини. Назвавшись юношей из тэлери, мать среди прочих молодых эльдар была принята в ученики самим Феанаро. Достигнув желаемого мастерства, она возвратилась в Альвалонде и вскоре вышла замуж за моего отца. Я родилась незадолго до Резни. Моя мать пожелала в ту проклятую ночь защищать наши корабли. Облачившись в доспехи и опоясав мечи, она тайно покинула дом и нашла свою смерть на причале, в поединке с одним из воинов, верных Нолофинвэ…
Я слушал ее со все большей тревогой, ощущая, как сердце учащает ритм, а озноб сотрясает тело.
Леди Анвэн тяжело вздохнула, но продолжала:
– Мой отец обезумел от горя, узнав о ее гибели. Он поклялся найти убийцу и отомстить ему. Видя, что я унаследовала от матери склонность к воинскому искусству, он отослал меня в Тирион, чтобы там меня научили сражаться так, как это умели только нолдор. Я, как и моя мать, быстро и с легкостью воспринимала мастерство, превосходя учившихся со мной ловкостью и быстротой движений. А потому никто не усомнился в моей легенде – я представилась тэлерийским юношей и покинула вашу столицу, как только почувствовала, что готова принять настоящий вызов. Когда из Земли Покинутых стали приплывать первые корабли, привозившие бывших изгнанников из нолдор, отец понял, что пришла пора действовать. Не зная, как опознать убийцу матери, он решил, что мы должны уничтожать всех, кого у отца были хоть малейшие основания подозревать в ее убийстве.
Потрясенный ее рассказом, я жадно глотал ртом воздух, стараясь унять колотившееся в груди сердце.
– И, конечно, он не переносил, когда кто-то проявлял ко мне интерес… – она вновь слегка зарделась, произнеся эти слова. – Теперь вы видите, я – монстр, чудовище, которое обречено вечно страдать от последствий свершенного зла.
– Поэтому вы и покровительствовали приплывавшим на остров изгнанникам? – спросил я. – Вы и ваш отец искали среди них убийцу?
– Нет, – твердо, поджав коралловые губы, отвечала Анвэн. – Я искала моего суженного, что был предназначен мне судьбой еще до моего рождения. Предчувствие говорило мне, что я обрету его среди тех, кто придет с востока в числе нолдор изгнанников. А кроме того, я стремилась оградить как можно больше из них от отцовской ненависти. Возмездие, которое по воле отца я приносила им, пугало меня и заставляло мучиться от чувства вины. На моих руках слишком много крови, а значит, я ничем не лучше любого из тех, кто участвовал в Резне, – она вскинула голову и поглядела мне прямо в глаза.
– Вы – прекрасное, неземное создание, – заговорил я. – Ваши поступки были продиктованы любовью к отцу, и не мне судить вас, моя госпожа. Есть и другое, что я хочу сказать вам. Прошу вас выслушать меня.
Анвэн кивнула с видимым волнением. Я набрал в грудь воздуха и продолжил:
– Передайте вашему отцу и знайте сами, что отныне вам более нет нужды проливать кровь несчастных изгнанников, которые возвращаются сюда с искалеченными душами в надежде вновь обрести родную землю, дом и дорогих их сердцам родичей и друзей. Я знаю, кто той проклятой ночью сразил в честном поединке вашу матушку. И я готов назвать вам его имя.
Леди Анвэн побледнела, прикрыв рот ладонью и глядя на меня широко раскрытыми глазами.
– Его имя – Аранвэ Альвион. Это мой отец… – молвил я, закрывая глаза, готовый провалиться сквозь землю.
Повисла тишина – только вдалеке слышался плеск морских волн и крики паривших в лазурной вышине чаек. Она молчала. Казалось, все кончено: мне никогда не сделаться ее супругом. Счастье, надежда на которое уже успела укорениться в моем сердце, отныне было навсегда для меня потеряно. Мне предстояло жить вечность в одиночестве, расплачиваясь за грехи отца, одним из которых было само мое рождение.
Будучи в плену горестных мыслей о несчастной судьбе моего родителя и моей собственной, я почувствовал прикосновение к моей руке ее нежных пальцев и услышал шепот, больше походивший на осанве: «Я знала все с первого мгновения, как только увидела вас… Я люблю вас, Воронвэ…»
========== Часть 18 ==========
Комментарий к Часть 18
Narquelie (кв.) – Октябрь
С этих ее слов: «Я люблю вас, Воронвэ…», началась для меня совершенно новая жизнь. Только после того, как я услышал эти невероятные слова Леди Анвэн, я осознал, что оказался в Блаженном Амане, в беспечальном краю вечной юности и процветания.
Душа моя возликовала вместе с ее душой. И мы соединили наши руки и смешали наши дыхания. Анвэн была прекрасна: такая совершенная, трепещущая, с алым румянцем на свежих щеках и пьянящей сладостью мирувора на нежных губах. Я держал ее в объятиях и, прикрыв глаза, наслаждался открывшимся мне ощущением великого счастья от сбывшейся надежды, которая еще мгновение назад казалась столь призрачной.
Покидая через два дня Альквалонде в компании Лорда Альвэ, Маладора, сестры и Лорда Глорфинделя, я увозил на указательном пальце серебряный перстень с крупным прозрачным искрящимся в свете Анара аквамарином – знак ее верности и согласия на скорую свадьбу. В дороге мой взгляд часто останавливался на этом кольце, чей блеск и ярко-голубой цвет напоминал о цвете глаз Леди Анвэн.
Стремясь скрепить нашу помолвку и не остаться в долгу, я одарил ее кольцом моей матери, которое в день помолвки даровал ей мой отец и которое она отдала мне незадолго до своей гибели, сказав, что оно предназначается для моей нареченной. Это тонкое и простое на вид серебряное кольцо пришлось ей в пору, словно было сделано специально для изящного указательного пальца Ар-Фалавэн.
Согласно обычаю, мы, как и Лорд Глорфиндель с Серлотэлью, должны были ожидать не менее года со дня помолвки, чтобы затем провести в кругу родичей и друзей церемонию произнесения брачных обетов. Необходимость в ожидании, однако, не казалась нам в тягость. Следующий год прошел в трудах и заботах об обустройстве нашего с Анвэн будущего.
Было решено, что после свадьбы мы поселимся в Альквалонде. Родители отца поначалу не желали отпускать меня, но я упросил Леди Аилинэль не противиться моему решению. Тирион для меня был прекрасным отголоском отцовского прошлого, но я не мог считать его моим домом. В то время как Лебединая Гавань являлась родным городом не желавшей уезжать слишком далеко от отца Леди Анвэн. А потому Аинайрос просил Кириарана, чтобы тот отдал распоряжение приготовить для нас один из беломраморных дворцов, расположенных на живописном побережье у входа в главную бухту. Я же настоял на том, чтобы нам отвели скромный дом на соседней улице от роскошных палат, где жил с дочерью вожак солосимпи, и часто приезжал в Альквалонде, чтобы помогать при его обновлении и обустройстве, не упуская случая зайти в дом Аинайроса, чтобы встретиться с Анвэн.
В те дни, когда я пребывал в столице нолдор, я с радостью помогал Лорду Глорфинделю и нанятым Лордом Альвэ рабочим ремонтировать покосившуюся крышу и обновлять фасады и стены старого дома, принадлежавшего Леди Алмиэль, где жила Серлотэль. Работы велись денно и нощно, поскольку сестра согласилась последовать за будущим супругом в Валмар только при условии, что ее свадьба пройдет в этом небольшом ветхом домишке, где она родилась и выросла.
Туор и госпожа Леди Итарильдэ настаивали на том, чтобы наша с Ар-Фалавэн церемония обмена клятвами прошла во дворце Нолдарана. Мой верный друг вознамерился самолично добиться для нас с Анвэн этой чести и убедить Владыку нолдор предоставить залы своего дворца под роскошное празднество. Я решительно возражал.
– Если уж и проводить церемонию здесь, в Тирионе, то только в родительском доме отца, – говорил я Туору в пылу спора.
– Но ты – сын одного из Лордов Гондолина, посланник Ульмо и самый отважный мореход из тех, кого я знаю! – не сдавался тот. – Кто как ни ты заслуживает праздновать свадьбу с прекрасной тэлерэ в чертогах Владыки?!
– Я ценю твою заботу, но я сам, также, как и Анвэн, желаю произнести обеты в доме, где прошли детство и юность отца. В память о нем я хотел бы, чтобы гости помнили, чей я сын, и кому обязан появлением на свет и спокойной жизнью в годы страшных испытаний, выпавших на долю нашего народа в изгнании.
– Быть посему, – отвечал Туор. – Но я призову лучших музыкантов и поваров из королевских чертогов, чтобы ваш с невестой праздник стал самым веселым и шумным! Будем гулять два дня подряд! Эту церемонию еще долго будут помнить в Тирионе! – выкрикивал он, стоя в дверях, готовый в любой момент сорваться с места и кинуться на поиски изысканных вин и дорогих закусок.
Вскоре выяснилось, что нам никак не будет возможно отделаться лишь одной церемонией произнесения клятв любви и верности. Многочисленные приближенные и родичи Аинайроса, как и он сам, не желали ехать в Тирион. А потому мы с Анвэн решили уступить настойчивым уговорам ее отца и позволить ему организовать вторую церемонию в Альквалонде, сообразуясь с собственным вкусом и замыслом.
Утомленный спорами вокруг собственного торжества, я был рад узнать, что торжество Лорда Глорфинделя и Серлотэли будет праздноваться лишь единожды и должно состояться уже совсем скоро, в середине месяца Наркуэлие*.
Месяц этот, даром что приходился серединой осени, периода сбора урожая и пышно праздновавшегося, как и в прошлом году, в палатах Нолдарана праздника Осеннего Равноденствия, выдался необычайно теплым. Поэтому столы с угощениями для гостей праздника и всех желающих в день церемонии были накрыты на небольшой лужайке рядом с обновленным домом Леди Алмиэль.
Вопреки ожиданиям, гостей собралось много. Среди них были: родичи Леди Алмиэль, родичи, друзья и боевые товарищи Лорда Глорфинделя, многочисленные бойцы отряда дозорной охраны под командой Лорда Альвэ, подруги и родня Леди Аилинэль. Пришли по моему приглашению и Туор с Леди Итарильдэ, лучший друг моего отца Арвилинвэ, Маладор с супругой и толпой приятелей и некоторые другие эльдар – нолдор, ваниар и фалатрим, кто переплыл вместе со мною Великий Океан в надежде обрести новый дом в Благословенной Земле. Из Альквалонде прибыла с охраной и множеством даров, предназначенных молодым супругам, Леди Анвэн.
Сестра и мой бывший командир сияли красотой и изысканной роскошью платья. Их лица светились. Серлотэль, как я заметил, выглядела не менее счастливой, чем ее супруг, смотревший на нее с неизменным обожанием и восхищением. Клятвы были произнесены, золотые кольца красовались на указательных пальцах молодоженов, столы ломились от угощений и вина. Ближе к вечеру начались танцы. Я почти весь вечер танцевал с одной Анвэн, уступив один танец невесте и еще один Леди Аилинэль, сиявшей искренней радостью и не устававшей воздавать хвалу Единому за то, что позволил Серлотэли стать счастливой.
К полуночи почти все гости разошлись. В доме Леди Алмиэль, в украшенной цветами гостиной которого ярко горел свет, оставались лишь: сама хозяйка, Лорд и Леди Альвэ, я, Ар-Фалавэн, благородный Арвилинвэ Веарвион, Маладор с женой и тихо перешептывавшиеся в дальнем углу молодожены.
– Благодарю за то, что приняли нас. Это был очень важный день и для меня тоже, – сказал я, обращаясь к Леди Алмиэль.
Она смутилась:
– Ты не должен благодарить, ведь это ты, как истинный брат, защищал ее честь, заботился о ней и оберегал мою дочь от других и от самой себя.
Я не стал спорить с ней, взглянув на стоявшую рядом Анвэн:
– Приходите через неделю на нашу церемонию в дом Лорда Альвэ, госпожа моя. Обещаю, вы не пожалеете о потраченном времени.
Леди ответила согласием, кивнув и слегка смущенно улыбнувшись.
– Я уверена в этом, ведь с твоим появлением наша с Серлотэлью жизнь изменилась к лучшему. Кто знает, сколько еще важных событий и происшествий ждет нас впереди?.. – задумчиво произнесла она, отводя взор куда-то в сторону.
В этот момент входная дверь за спиной Леди Алмиэль отворилась, и на пороге показалась высокая мужская фигура в темном дорожном плаще с капюшоном. Незваный гость, пошатываясь, сделал пару шагов, переступив порог дома. Все бывшие в гостиной обернулись и замерли, глядя на него, тоже недвижно стоявшего темным силуэтом перед распахнутой дверью.
Казалось, прошла вечность, прежде чем он медленно поднял руку в запыленной перчатке и стащил с головы скрывавший лицо капюшон. Моя бабка, Леди Аилинэль, тихо вскрикнула в установившейся абсолютной тишине. Я смотрел на него во все глаза и не мог поверить тому, что вижу. Перед нами, вытянувшись во весь высокий рост, бледный как полотно и потрясенно глядящий на всех нас темно-синими безднами, стоял мой отец – Аранвэ Альвион.
