Текст книги "На вдохе (СИ)"
Автор книги: Булочка_С_Творогом
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)
Она, как и все, сидела на стуле недалеко от Терезы с как можно более сурово-равнодушным видом, стараясь не смотреть ни на неё, ни на Ньюта, ни на кого в целом. Остальные же, за исключение Бренды, что демонстративно раскладывала пасьянс с Хорхе, в упор смотрели на девушку.
Когда Тереза заметила Галли, рот у неё открылся ещё шире.
– Вот что сейчас будет. – грозно начал тот, даже не дав ей и звука издать. – Мы зададим тебе ряд вопросов, а ты расскажешь всё, что нам нужно знать. Начнём с простых. – он взял стул и, поставив его спинкой вперёд, уселся лицом к лицу с Терезой. – Где держат Минхо?
– Неужели вы всерьёз думаете… – начала Тереза. Голос её дрожал, однако лицо уже теряло своё растерянное выражение.
– Нет, не смотри на него, он тебе не поможет. На меня смотри. – приказал Галли. Томас показательно отвернулся. Вид у него был довольно несчастный. – Мы знаем, что Минхо в здании. Где?
Тереза вздохнула и, видимо, решила даже не пытаться хранить лицо. Ей это давалось слишком тяжело.
– Их держат всех вместе. Минус третий этаж.
– И сколько их там? – подал голос Ньют.
– Двадцать восемь.
– Я могу это провернуть. – сказала Бренда. Майя еле заметно фыркнула.
– Нет. Вы не сможете. Доступ к этажу ограничен, там на входе… Распознаётся отпечаток большого пальца.
– Поэтому ты и пойдёшь с нами. – наконец сказал Томас. Галли пожал плечами, поднимаясь со стула, взял что-то со стола.
– Ну, не знаю. Не так уж она и нужна. – он повернулся к ней, и Майя разглядела, что в руках у него скальпель. Тереза сглотнула. – Нам ведь только палец нужен…
– Галли, завязывай.
– Что, кишка тонка? – начал заводиться кривобровый. – С Минхо она наверняка дела и покруче проделывала…
– План другой, отвали уже. – Томас поднялся вслед за ним и отобрал инструмент, взглядом показав, что тот перегибает.
– А хоть бы и так. Через главный вход вам всё равно не пройти. – с вызовом произнесла Тереза. Блефует. А глаза всё равно полны страха. Хотя, глядя на Галли, даже Майе стало жутко. – Сенсоры засекут вас, как только…
– Знаю, мы меченые. Собственность ПОРОКа. – Томас медленно подошёл к Терезе и присел на корточки рядом с ней. Само его приближение (да ещё и со скальпелем в руках) заставило её сжаться ещё сильнее. – С этим ты нам и поможешь.
И протянул скальпель ей.
Тереза поджала губы.
– Что, просто взять и… Вырезать? Всем?
– Не всем. – ответил Ньют.
Ну разумеется, чтобы ей вдруг не приспичило как тогда пойти тайком за ними. Умно, умно, а главное, очень по-взрослому.
Язви, не язви, а сердце всё равно ноет.
– Кто… Первый? – спросила брюнетка, принимая из рук Томаса инструмент. Галли поднял руку. – Мне нужны салфетки и что-нибудь дезинфицирующее…
– Конечно, и того и другого у нас в изобилии. – фыркнула Бренда. Окончательно растерявшуюся Терезу спасла Райли.
– Я сейчас принесу что-нибудь.
Тереза кивнула, почувствовав себя гораздо увереннее, когда поняла, что не все в этой комнате мечтают оттяпать ей палец (или ещё какую конечность).
Она собрала волосы в крепкий пучок на затылке, сняла пальто, разложила на столике все принадлежности, что ей любезно принесла Райли и приступила к работе. Скальпелем Тереза надрезала кожу на шеях парней и в буквальном смысле вынимала оттуда ПОРОКовский чип. Тот самый, рядом с которым написаны обозначения вроде Клея или Сломленной. Вынув железку, она обрабатывала рану и переходила к следующему. Парни удар держали достойно: только негромко постанывали.
Томас сел к Терезе самым последним.
Майя вместе с Брендой и Райли провожали Хорхе. Тот возвращался на базу к океану, чтобы вернуться к ним с подмогой. По-отцовски обняв всех троих, он отдал им шуточную честь и побрёл к машине. Признаться, Майя ощутила что-то вроде тоски, когда латинос скрылся. Что уж говорить о Бренде.
Райли волновалась, но пока ещё не сильно. Она с неподдельным интересом наблюдала за сосредоточенной Терезой и молчала, пока Лукас раздавал парням их «маскарадные костюмы». Галли, Томас и Ньют вместе с Терезой под видом военных должны были пробраться в здание и найти там Минхо. Задача Бренды и Фрайпана: вывезти остальных иммунов за стены. Это всё, что знала Майя. В остальное их уже не посвятили.
Они же оставались на связи: при помощи раций регулярно связывались с каждым, ждали возвращения Хорхе и ребят, а потом все вместе улетали в закат. Майя уже предвкушала, как будет все часы ожидания биться головой о стену.
Томас и Тереза разошлись в разные стороны. Последнюю Галли, грубо взяв за локоть, уже вёл в комнату, где она будет ждать их. Блондинка последовала за ними.
– Тебе чего? – буркнул Галли, заметив её.
– Я побуду с ней, иди одевайся.
– Ага, конечно, оставлю я вас вдвоём…
– Да успокойся ты, параноик, мы давно не в Глэйде! Выключи свой режим «Капитана Галли» и включи мозг! – рявкнула Майя. Галли нахмурился, некоторое время подумал и… Кивнул.
Дверь за девушками громко захлопнулась.
Майя не знала, о чём с ней говорить. Хотя ей правда хотелось. Ей хотелось расспросить её о новой жизни, о том, мучает ли её по ночам совесть, о том, как продвигаются поиски лекарства. Понять, та ли эта Тереза, или совершенно другая. Но молчала, слушала гудящую тишину. И Тереза тоже развязывать беседу не спешила.
Как она отличалась от той самоуверенной, сильной, холодной девушки, которую она встретила в Глэйде! Тогда Тереза, несмотря на всё вопросы и неясность, была собранной и сдержанной, вызывающей уважение тем, как хорошо она держится. Сейчас же недалеко от Майи сидела взрослая женщина, вроде бы, всё такая же, но в её глазах, в её предателях-глазах, отражалась вся боль, вся вина, всё отчаяние, что переполнило каждую её клетку, впиталось в кровь. Она не выглядела уставшей или замученной, она выглядела так, как будто на её плечах лежит тяжёлый груз, камень, что давит на неё и совсем скоро раздавит, а Тереза понимает это, но спасения не ищет. Она сама привязала к своей шее этот камень и теперь готова прыгать с ним в омут. Она уже в нём. Вопрос в другом: когда достигнет дна. И когда чернила заполнят её лёгкие целиком так, что дышать не сможет.
Отчаяние… Вот чем буквально разило от Терезы.
– Как дела?
Более идиотского вопроса в таком положении и не придумаешь.
Тереза подняла на неё глаза.
– Паршиво, если честно. Ты…
– Надоело это, знаешь. Сидим как чёрт знает кто… У меня столько вопросов… На самом деле, только один, самый главный. Мне глубоко плевать на какие-то тайны ПОРОКа, но я хочу узнать: почему. Почему ты это сделала? Я знаю, зачем, знаю, как, но причина должна быть.
– Она есть. – она вздохнула и чуть усмехнулась. – Ты, кажется, единственная, кто вроде как рад меня видеть.
– Точно. – слабая улыбка. – Ну так что?
– Помнишь, мне вернули воспоминания? Я вспомнила многое, практически всё. Маму. – Тереза слабо улыбнулась, глядя куда-то сквозь неё. – Она была такой удивительной. Её все любили. Она была красивая, весёлая, живая… А потом заразилась. Я прятала её, думала, что это пройдёт, никому не говорила. Она целыми днями металась по своей комнате взаперти, я слышала только, как гремит мебель и как она кричит. Без конца. Громко, бесчеловечно. А однажды перестала. И я зашла в комнату. Там всё было как после взрыва, а в центре на полу сидела мама и улыбалась. Она сказала, что больше не будет никаких страшных видений… Она выцарапала себе глаза. – Тереза сглотнула. – Я постоянно вижу её лицо с двумя кровавыми дырами на месте глаз, исцарапанные руки, рубцы на шее. Это невыносимо. Это так… Так давило. Ты же видела всех их, таких историй миллион! Миллион детей, которые не могут уснуть из-за криков матери и миллионы матерей, чьи дети мучаются от заразы. Я просто не выдержала. Не смогла с этим ходить. Я просто не могу допустить, что такое происходит. Это, возможно, тупой героизм, но это так… Поверь, я не думала, что всё так обернётся. Это наивно, но я потребовала с них гарантию о том, что они не причинят нам вред. Я вспомнила, что среди нас не у всех есть иммунитет, это же огромная опасность. Я думала, что в комплексе их точно не будут мучать, но они будут в безопасности и под присмотром. Я не хотела говорить тебе, но Ньют…
– Я знаю. – перебила её Майя. Тереза закусила губу. Узнать об этом они, не посвящённые в дела ПОРОКа, могли только одним способом…
– Боже… – она уронила лицо на руки, продолжая что-то бормотать. – А Фаркл? Он ведь тоже… Я не увидела его сейчас, с ним всё хорошо?
– Он давно мёртв. Дженсон застрелил его. В тот самый вечер.
Брюнетку передёрнуло.
– Ты ненавидишь меня? Если бы не я, этого бы не случилось.
– Ненавижу?.. – Майя усмехнулась, поднялась на ноги. – Знаешь, Тереза, я всегда считала тебя подругой. Всегда. Я очень долго ждала, когда снова увижу тебя, чтобы мы вот так поговорили, как когда-то, даже несмотря на то, что ты сделала. Меня уже тошнит от сослагательного наклонения. То, что случилось – уже случилось. Безусловно, не будь этого, было бы всё по-другому… – кулаки сжались. У Фаркла не было иммунитета. – Но было бы лучше? Не факт. Я действительно рада тебя видеть. Хотя ты и предатель. Но я не ненавижу тебя. Совсем. Возможно, от того, что на твоём месте сделала бы тоже самое… Я тобой почти восхищаюсь: ты стольким жертвуешь ради мира, ради других людей, в то время как мы пытаемся спасти только себя… Ты всегда хотела как лучше и для нас, и для них. Я не могу ненавидеть тебя. – закончила она и посмотрела на девушку. Она не плакала, на её лице читалось невероятное облегчение и благодарность за то, что она услышала. Как будто эти слова смогли немного ослабить узел на её шее, а сама Тереза – немного всплыть.
– Спасибо… Спасибо. – она вздохнула. – А как Ньют? Он всё ещё лучший на свете?
Издевательские нотки в её тоне всё-таки проскользнули.
– Он… Он… Он такой говнюк. – выпалила Майя.
– Ого.
– Если решишь пошутить, помни что у меня есть козырь в виде твоих нынешних отношений с Томасом.
– А ты стала гораздо более жестокой.
– У меня отличный учитель.
– Кто?
– Жизнь.
Она криво усмехнулась.
– Кстати, кто бы говорил о жестокости. Не думаю, что вы с Минхо там чай пьёте.
Тереза вмиг помрачнела.
– Да… Ему ещё и как самому старшему достаётся. В организм вводится что-то типа наркотика, который может спровоцировать в сознании мини Лабиринт. Иммун реагирует, и из его пота, крови можно попробовать извлечь лекарство. Но пока без толку. Что бы мы не делали… – она вдруг замерла, как будто что-то вспомнила, вскочила на ноги и подбежала к Майе. – Майя, прошу, помоги мне кое с чем. Мне кажется, что я нашла… Бренда. Весь ответ в Томасе… Мне лишь нужно…
Дверь открылась так резко, что обе девушки вздрогнули. Хмурый как грозовая туча Галли, уже в форме ПОРОКа, прожигал их недоверчивым взглядом.
– Ваше шушуканье слышно ещё в коридоре. Теперь с ней буду я.
Майя поджала губы. Это кривобровик позаботиться о том, чтобы она не приближалась к Терезе, но ведь ей нужна помощь, а в чём – она даже не успела договорить.
Майя вышла, гордо задрав голову, даже не переглянувшись с брюнеткой. Но и та не дура – минутная слабость, порыв доверия прошли, уступили страху и скованности. Она – пленница. Заложница. И уже практически дважды предатель. Обеих сторон их нелёгкой игры.
Разговор с Терезой, который дал ей понять только то, что у неё всё ещё есть подруга, занял все её мысли. Минут десять она просто ходила по коридорам, приводя мозги в порядок. Пытаясь. Потом она поняла, что ей нужна Райли. Она, в отличие от других, никакой неприязни к Терезе не испытывает, а значит, может помочь решить ей, что делать без лишних сантиментов.
– Тебя Ньют искал. – первое, что сказала подруга, как только она подошла к ней. Майя вскинула брови.
– Зачем?
– Не знаю. Я сказала ему, что ты ушла вместе с Терезой… Он, наверное, за тобой пошёл. Вы не столкнулись?
Майя покачала головой.
– Найди его. Кажется, это важно.
Не найти друг друга в таком помещении – это надо очень постараться. И зачем, интересно, она понадобилась Ньюту? Он игнорировал её весь вечер. Неужто извиниться решил…
Из комнатки, где держали Терезу слышались голоса. Майя насторожилась. Как можно тише она подобралась к двери, самую малость приоткрыла её и попыталась вслушаться. Говорил явно не Галли.
–… Почему ты не хочешь мне поверить? Это же наш шанс!
– У нас был шанс, но, благодаря тебе, теперь его нет! Я не собираюсь рисковать из-за твоих дурацких догадок!
– Прошу тебя, Ньют. Пожалуйста. Я не могу больше ни к кому обратиться.
Молчание.
– Я подумаю.
– Спасибо…
– Я не сказал «да», я сказал, что подумаю.
– Думать придётся быстро. Нам только нужно…
В этот момент Майя распахнула дверь. Тереза быстро отшагнула от Ньюта, но, когда поняла, что это Майя, выдохнула и попыталась улыбнуться. Галли действительно не было. Ньют выглядел весьма спокойным, только вот щёки немного порозовели. Он тоже уже был в форме, разве что, куртку ещё не надел, оставшись в грязно-сером джемпере.
– Мне сказали, ты меня искал. – стараясь не говорить слишком уж неприветливо, сказала Майя.
– Да, да, я просто думал, ты здесь. – немного замешкавшись, ответил Ньют. – Пошли. Сейчас вернётся Галли. – он лишь мельком переглянулся с Терезой, после чего они вышли.
Она не знала, куда они идут, потому что сосредоточена была на едком желании спросить, что это он забыл у Терезы и о чём они там секретничали. Сам Ньют шёл небыстро, почти вразвалочку, как будто собираясь с мыслями. Друг на друга они не смотрели.
– Я очень хотел с тобой поговорить.
– А я думала, ты с Терезой уже обо всём поговорил. – не подумав, брякнула Майя. Ньют усмехнулся.
– Ревнуешь что ли?
Да.
– Ещё чего. О чём ты хотел поговорить?
– О многом, если честно. Не знаю, уложусь ли только за сейчас.
– Ну, напиши письмо. – чуть улыбнулась Майя, но заметив, как помрачнел Ньют, стала серьёзной. Да, шутить сейчас – самое время.
Чёртова защитная реакция.
Они вышли на крышу. За один только день она уже побывала здесь трижды. Крайне судьбоносное местечко, однако.
На Город уже опустилась ночь, и он сиял всеми своими яркими огнями. Неужели они были в нём сутки назад? Сутки, а с ней уже случилось столько всего. Как же быстро всё происходит…
Они подошли почти что к самому краю, но садиться не стали. Последний Город, возвышающийся из-за стен, приковывал к себе внимание, завораживал. Его свечение отдалось холодком по коже. Громадные стены сами навели на мысли о Глэйде, о Лабиринте. Вспомнился ярко-зелёный плющ. Вспомнилось (и, видно, не только ей), что когда-то этот плющ спас Ньюту жизнь.
– Знаешь, я давно хотел рассказать тебе…
– О сломанной ноге, о попытке сброситься?
Ньют удивлённо посмотрел на неё. По его лицу было видно, что он готовил долгую исповедь, полную сожалений и раскаяний, а девушка так бестактно его обломала.
– Откуда ты…
– Минхо рассказал. Ещё в Жаровне.
Ньют отстранённо кивнул и снова отвернулся.
– Значит, ты знаешь.
– Я не понимаю, как тебе такое вообще могло взбрести в голову. Хотя ты не изменился. Всё так же пытаешься самоубиться, только другими способами. Ты хоть понимаешь, какой это риск?
– Ты бы по-другому говорила, если бы я не запретил тебе идти.
– Не папочка ты мне, чтобы что-то запрещать. – огрызнулась она. Но, наверное, в чём-то он был прав.
– Ну прости. Прости, пожалуйста. Я знаю, тебя это бесит, но я не хочу, чтобы ты была рядом, когда… Это случится.
– Что?
– Когда я умру.
Сердце Майи громко ухнуло и затихло.
– Ч-что?.. Ты это серьёзно?
– Я всего лишь здраво смотрю на вещи. Ты же говорила с Терезой, лекарства нет. Как только спасём Минхо, эта дрянь меня изнутри сожрёт. Ты бы знала, каких сил стоит ей сопротивляться…
– Замолчи.
– Я не боюсь умирать.
– Ты не умрёшь. Слышишь? – Майя отвернулась от масштабной стены прямо к Ньюту. Он же продолжал задумчиво смотреть на Город. – Ты вернёшься.
Он вздохнул.
– В любом случае, я хочу тебя попросить… Помни. Вот я постепенно забываю, и это паршивое чувство. Мне и так стёрли из памяти всю жизнь, пришлось начинать заново, заводить друзей, выживать. Но об этом я не хочу забывать. О Глэйде, парнях, тех редких минутах спокойствия, о тебе… – Ньют прикрыл веки, вдыхая прохладный воздух. – Как мы с тобой накормили Галли рагу с подмешанной землёй…
– Точнее, как я подсыпала ему землю, а ты бросился меня защищать. – улыбнулась девушка, и, кажется, он тоже.
– Плантации. – продолжал парень. – Все дни, что мы на них провели, даже твоё нытьё – это моя жизнь, понимаешь? Не хочу, чтобы всё обрывалось.
– Всё будет хорошо. – зачем-то сказала Майя. Даже если Ньют не поверил, то согласно кивнул.
– А помнишь, как мы забрались вечером на Башню и ели только что собранную клубнику, глядя на заходящее солнце? Тогда даже мне показалось, что я просто живу, живу, а не выживаю. Ты тогда улыбалась весь вечер, губы были розоватые из-за клубники, волосы сверкали в последних лучах солнца… Это было самое прекрасное, что я видел в своей жизни после Стёрки и, наверное, до неё тоже.
Майя помнила. И теперь понимала, что тогда она была самой счастливой на свете, а ведь все были уверенны, что невозможно быть счастливым и запертым одновременно.
Майя вздохнула, делая шаг к Ньюту. Он наконец повернулся к ней с этой грустной полуулыбкой человека, который готов умереть. Он не должен так улыбаться.
Какое-то время они просто смотрели друг на друга. Майя вздохнула и, сдерживая слёзы, опустила голову. Ещё не хватало снова разрыдаться. Она же верит, что Ньют вернётся. Она знает.
И тут произошёл взрыв – яркая вспышка света сквозь эту, казалось бы, беспросветную тьму, в которой они живут. Ньют взял её за подбородок и крепко поцеловал, обнимая за талию одной рукой, а другой поглаживая её по щеке. И Майя ответила. Тут же, даже не задумываясь. Запустила руки в его волосы, ликуя в глубине души, что это происходит, что Ньют настолько близко к ней. Он с трепетом прижимал её к себе, как будто она могла исчезнуть, целовал со всей осторожностью, чтобы не спугнуть, не разрушить, запомнить. И она делала то же – со всей нежностью, что копилась в ней всё это время, и что так рада наконец вырваться наружу.
Губы у Ньюта влажные, искусанные, но в тоже время мягкие и тёплые, кожа пахнет солнцем, а волосы такие шелковистые, когда можно их перебрать, наматывать на палец и просто гладить, давая понять, что она чувствует.
Мозги вышибло. Захотелось просто остановить чёртово время, чтобы это не заканчивалось никогда. Чтобы кожу продолжало обжигать краткое дыхание между новыми поцелуями, чтобы в груди разливалось это тепло, чтобы, ей, блин, всегда было так наплевать на мир, на жизнь, потому что важен только момент.
И Майя поняла, что ей не нужно большее. Потому что даже этот поцелуй сейчас что-то неправильное, невозможное. Она должна думать о том, как выжить, об осторожности, о постоянной опасности и войне с ПОРОКом, а думает о Ньюте.
О Глэйд с его закатом и душистой клубникой! Его расслабленная улыбка, тёплый взгляд, сверкающая чёлка, что лезет в глаза, из-за чего он регулярно откидывал голову назад… Наверное, тогда она в него и влюбилась.
Влюбилась в Ньюта.
Они разомкнули губы и, тяжело дыша, прислонились друг к другу лбами. Ньют всё ещё не отпускал её.
– Вернись ко мне. – прошептала Майя. Чуть слышно. Но он услышал и ответил новым касанием губ.
У их поцелуя был солоноватый вкус сильной и настоящей любви, разгоревшейся в слишком неправильное время.
========== Глава 30 ==========
Она снова, с фантастической невозмутимостью, перебирала записки. Медленно брала в руки одну за другой потёртые бумажки – в клетку, в линейку, аккуратно вырезанные или кое-как оторванные от чего-то – всматривалась в беглый подчерк, в заждую завитушку над буквой. Могла приложить записку к носу и ощутить едва уловимый запах бумаги, спирта и персиков. Крайне интересное сочетание. По-матерински нежно улыбаясь, она задумчиво проводила пальцем по словам и переходила к следующей записке. Что было в ней написано – она и не пыталась понять или осмыслить. Её голова была занята совсем другим.
Губы всё ещё горели, и девушка по инерции регулярно их облизывала, вспоминая вкус их поцелуя. В какой-то момент Майя задумалась, есть ли у неё иммунитет. Вдруг она теперь тоже заразится?
Одна Вспышка на двоих – романтика их апокалипсиса.
Она не могла даже приблизительно описать своё состояние. Голову заволок вакуум, пестрящий разноцветными мыслями, воспоминаниями, делающий каждое её движение тягучим и протяжным. Она смотрела перед собой и не видела. Бесконечно думала, но ни одна мысль не могла принять форму. Просто странная, непонятная субстанция, считываемая, но неосознанная. Майя как будто вышла за рамки собственного тела и разума. Как будто бы вселилась в заводную куклу и сквозь стеклянные голубые шарики смотрела на то, как руки что-то берут, чувствовала, как двигаются веки, шевелятся пальцы, но всё это было не её.
Прислушиваясь к каждому удару сердца, она пыталась понять, что изменилось в ней теперь. После того, как она поняла. И всё, что подсказывал ей её организм, всё эти невнятные пятна, ощутимые на ментальном уровне (ведь понимает, но сформулировать не может), явственно давали ей понять, что изменилось ровным счётом н и ч е г о.
Сказал бы ей кто хотя бы полгода назад, что она будет целоваться с Ньютом и не пропишет ему потом в щи, она бы покрутила пальцем у виска и расхохоталась. Но сейчас, чувствуя себя повзрослевшей за последний час на целую жизнь, Майя понимала, что ничто не взялось из ниоткуда по щелчку пальцев. Это было. Всегда было.
Просто в один момент всё вдруг стало ясным и очевидным. Просто в её мозгах всё наконец расставилось по полочкам и открылась простая истина, вокруг да около которой она бродила всё это время.
Внутри неё зажгли маленькое солнце. Его тепло разливалось по всему телу, дурманило, убаюкивало. Она хотела только одного: чтобы он вернулся. Живой и здоровый. Чтобы она снова могла поцеловать его.
Рация у её руки голосом Томаса негромко известила их, что они на месте. Это в буквальном смысле было сравнимо с проходом через ледяной поток водопада. Майю схватили за шкирку, выдернул из сладкого плена непонятно чего, и швырнули на стул обратно на базу Лоренса. Где были лишь она, Райли и Лукас.
А остальные уже добрались до ПОРОКа.
– Можно? – к ней, улыбаясь, подошла Райли. Майя выдала ответную улыбку и кивнула. Если Райли до сих пор ничего не сказала ей, значит и внешне Майя не выглядит как-то необычно. А может всё дело в невероятной тактичности её подруги. Хотя, Лукас ею не обладает, но даже он ни слова ей не сказал за всё это время.
– Что делаешь?
– Вдохновляюсь местными афоризмами. Вот, смотри. – Майя взяла первую попавшуюся бумажку и, показушно прокашлявшись, зачитала. – «Ты будешь совершать ошибки. Хитрость состоит в том, чтобы научиться справляться с ними». Какой-то м-р Фини. Воодушевляет, скажи?
– Ага… – Райли порылась в стопке и прочитала другую записку. – «Любовь – это игра, в которой выигравшему достаётся смерть». Прямо я чувствую позитив, исходящий из этих строчек.
Майя негромко засмеялась. В тот момент она согласилась бы перебирать записки до самого их возвращения. Разговор с Райли всегда приносил ей ощущение полного внутреннего спокойствия.
Наверное, никто не понимал её так, как она. Ну, кроме Ньюта.
Но с Ньютом они могли периодически друг друга посылать на все четыре стороны, а с Райли такого не бывало.
– Тут что-то весь набор. И про дружбу есть, и про любовь есть, и про смерть есть, и про смысл жизни. Тому, кто это писал, видно, совершенно нечем было заняться.
– А может всё-таки есть какая-то ниточка? Меня не оставляет смутное сомнение, что всё это напрямую касается нас… – Майя поморщилась.
Голова болела у неё с самого утра, но боль – сначала совсем слабая, а потом по нарастаюшей – отодвигалась на второй план ровно до тех пор, пока она не осталась с ней один на один. Маленькая область мозга ноюще пульсировала и порой это становилось невыносимым.
Ну что, Вспышка?
Из планирований собственного близкого сумасшествия Майю отвлёк тихий-тихий шёпот Райли: «Только бы вернулись». Брюнетка повторяла это как молитву, едва шевеля губами, чтобы никто не слышал, никто не понял, что даже солнышку Райли тяжело.
Но ждать действительно невыносимо. Все страхи и сомнения обретают форму и тенями мелькают перед глазами, влажными холодными руками обвивают шею, душат, шепча на ухо «Не упеют, не вернутся, погибнут…». Какой смысл прятать это за улыбками? Майя прижалась к подруге, позволив той положить голову себе на плечо.
– Всё будет хорошо, Райлз. Всё будет хорошо…
– А вдруг Ньют прямо там… Как мы можем ему помочь? Почему он не остался?
– Он должен помочь Минхо. – отдать долг, как говорится. – Томас знает, он рядом, он не позволит, чтобы с ним что-то случилось.
Он вернётся.
– С такой вещью как Вспышка невозможно договориться, Персик. Мы просто пытаемся отсрочить неизбежное.
«Как только спасём Минхо, эта дрянь меня изнутри сожрёт. Ты бы знала, каких сил стоит ей сопротивляться…»
Майя зажмурилась, до щемящей боли закусывая губу. Об этом нельзя думать. Они обязательно что-нибудь придумают. Блондинка поглаживала подругу по голове, и ей вспомнился их прошлый разговор о Ньюте. Сдержать усмешку не получилось.
– И всё же, тогда мы с тобой обе были правы…
– Что? – переспросила Райли, поднимая голову.
– Нет, ничего. Где наш Ковбой? – Майя резво поднялась на ноги. Хандрить сейчас точно не время.
Лукас подходил к отведённой им роли гораздо ответственнее, чем девушки. Но, заметив Майю, он, по своему обыкновению, улыбнулся и отложил блокнот, в котором, как Майя успела заметить, была пометка: «21:37. Прибыли»
– Ты чего сидишь тут всеми брошенный?
– Ну, а вы меня что-то и не зовёте.
Майя с одобрением кивнула.
– Правильно, молодец, научился. Расскажи мне что-нибудь весёлое, а то я скоро от тоски усохну.
– Рассказать тебе о моём дедушке Джо, у которого огромная лошадиная ферма и что до всего этого я жил там и готовился стать первоклассным наездником? – глаза Лукаса лукаво заблестели.
– Держу пари, ты даже роды у лошади принял.
– Разумеется, а жеребёнка назвал Холли.
– Решил мне подыграть?
– Разумеется, мэм. – и он поправил на голове воображаемую шляпу. – Вам бы очень пошли ковбойские мотивы. Ах, представляю, как вы милы в свете костра…
– Воу, полегче. – рассмеялась блондинка. – Я и так неотразима, а при костре ты бы и вовсе рассудок потерял.
– Не могу не согласиться.
Майя чуть потупилась, отвела взгляд, чувствуя себя одновременно странно уютно и жутко неловко под покровом тёплых Лукасовских улыбочек. Необъяснимо сдавило грудь, ладони вспотели, во рту пересохло. Как же сильно болит голова!
– Почему ты издеваешься надо мной? – спросил Лукас серьёзно.
– Ты позволяешь. – негромко ответила она.
Тут к ним подошла Райли, сжимая в руке рацию.
– Лукас, запиши: Фрайпан уже на месте, Бренда тоже, иммунов всех освободили…
– А что Ньют? – перебила её Майя обеспокоенно. Лукас нахмурился.
– Не знаю, они не сказали. Но, кажется, они разделились. – Райли закусила губу.
Майя рвано вздохнула. Чёрт, это же не входило ни в чьи планы. Всё будет хорошо. Всёбудетхорошовсёбудетхорошо.
– Меня другое волнует. – подал голос Лукас. – Где Лоренс? Ни его, ни его людей лично я не видел с самого утра.
– Давайте найдём хоть кого-нибудь. Это ожидание убивает меня. – сказала Майя и прицепила изредка похрипывающую рацию к поясу джинсов. – Лично я и перекусить была бы не против. Надеюсь, они нас не пошлют.
Коридоры были подозрительно пусты. Ничего не было слышно, свет везде выключен, и ни одной живой души. Майю это сразу насторожило. Они медленно, озираясь по сторонам, дошли до комнаты самого Лоренса, но так никого и не встретили. Главаря тоже не было.
– Куда все подевались? – пробормотала Майя, разглядывая оранжерею Лоренса и тут заметила за окном мигающий яркий свет, как будто от множества зажжёных факелов.
– Смотрите!
Райли и Лукас подбежали к ней. Окно было тонированное, ничего, кроме блёклых очертаний невозможно было разглядеть, но этого хватило, чтобы понять, что что-то случилось.
– Пойдём к ним?..
– Не надо, Райлз. Мало ли что. Вернёмся, а заодно предупредим наших, чтобы поторапливались. Не нравится это мне…
Тут Майю буквально сбил с ног сильнейший удар по голове. Резким движением ей заломили руки за спину, пнули коленом в живот и прежде, чем она успела опомниться, поволокли из здания. Живот болезненно ныл, от боли перед глазами всё немного расплывалось, ноги еле слушались, но захватчиков это, похоже, не интересовало – стоило ей замешкаться, как её грубо подталкивали вперёд, чуть ли не сшибая. Лукаса и Райли вели рядом с ней, у первого из губы бордовой лентой текла кровь.
Их вывели на улицу. Майя оказалась права – весь город вывалил на улицу, держа в руках ярко зажжённые факелы. Они сбивались в кучи, выглядывали из-за обвалов домов, сидели на балках, что некогда были потолками и крышами. Пламя факелов, костров настолько близко находились друг к другу, что на короткие мгновения огонь сливался в единый и вздымался ввысь, плевался искрами, вылизывал грубую кожу людей. В ярко-оранжевом свете их лица, искаженные ненавистью, светились, словно посланники самого Ада, торчащие из глыб арматуры и провода стали приходить на кривые руки зараженных, искалеченные, пытающиеся схватить, разорвать. В душном воздухе стоял запах пота, грязи, копоти и сжигаемого мусора.
Троицу довели до торчащего из земли покосившегося фонарного столба, толкнули спиной к камню и крепко привязали – невозможно было даже попытаться шевельнуться. Тогда, когда их наконец оставили в покое Майя увидела Лоренса.
Шиз, надев на лысую голову капюшон, так что его изуродованное лицо было скрыто почти целиком, медленно, прихрамывая прошёл мимо них, смерив безумным взглядом, подошёл к грузовику, заставленному какими-то небольшими коробочками и бидонами и, не без помощи своих помощников, забрался на кузов. Жители города приветственно загоготали, тряся своими факелами без малейшего страха спалить соседа.
Но Лоренс снял капюшон и толпа, ужаснулась. Майя же, у которой было такое чувство, будто её внутренности взбили блендером, а об голову разбили тонну кирпичей, почувствовала желание проблеваться.
– Не бойтесь. – громко начал Лоренс. Его голос отразился от голых стен. – Да, я не красавчик. Но мы все знаем, кто меня таким сделал. Наши главные враги. Те, что прячутся, как крысы за этими стенами.
Толпа зашумела почти восторженно.
– У них там есть прозвище для таких, как мы… – быстрый взгляд на них. – Не так ли? Они зовут нас шизами. Ну, а я считаю, что они – подонки! Эту войну начали они, когда заперлись в своём райском уголке! Но сегодня мы её закончим. Идите за мной. Идите за мной, и мы покажем им людей, о которых они решили забыть! Они посчитали, что мы недостойны того, чтобы быть счастливыми, они спрятали от нас лекарство и ждут, пока мы все тут передохнем! Они, – он указал на Майю, Райли и Лукаса. – Они посчитали, что нас можно использовать. Они надеялись нас обмануть. Вы правда думаете, что иммуняки станут о нас думать? Мы все обведены вокруг пальца! ПОРОК держит у себя под сердцем лекарство от всех наших бед, а иммуняки, в жилах которых течёт то, чего мы все лишены, вытирают о нас ноги, думая, что ничего им за это не будет!..
