Текст книги "Птицы разного полета (ЛП)"
Автор книги: BleedingInk
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)
Мэг хотела впитать как можно больше солнечных лучей.
На смену невысоким строениям и людям, снующим по улицам, пришли одинокие дома с идеально подстриженными газонами. Дети бросали друг другу бейсбольные мячи, а девочки-подростки в купальных костюмах отдыхали на шезлонгах и пытались загореть. До лета оставалось еще несколько месяцев, но раннее субботнее утро марта можно было назвать прекрасным вступлением к нему.
Мэг высунула руку из окна и попыталась поймать ветер, словно в полете. Такая привычка появилась у нее с детства и она не осознавала, что делает это, пока Кастиэль снова не подал голос:
– Хочешь включить музыку? – поинтересовался он, когда машина покинула пригород Лэндбрука и выехала на дорогу.
– Конечно, – Мэг открыла бардачок. – Посмотрим, что у тебя есть.
Компакт-диски выпали ей прямо на колени и она начала перебирать их, слегка нахмурившись. Девятая симфония Бетховена, фортепианные концерты Моцарта, соната Шопена…
– А здесь есть что-нибудь с вокалом? – спросила Мастерс.
– Думаю, там точно была опера Шумана…
– Я имею в виду, из этого столетия, – пояснила Мэг. – Желательно на английском.
Новак открыл рот и снова закрыл, пребывая в замешательстве.
– Эта музыка прекрасна, Мэг, – сообщил он под конец размышлений. – Я считаю, что она выходит за рамки любых языков.
– Да, разумеется, – ответила Мэг с насмешкой. – Если хочешь так думать.
– Что ты пытаешься этим сказать? – медленно спросил Кастиэль.
– Ничего, – ответила она, глядя через окно на столбы и бесконечное небо. – Вообще ничего.
– Хорошо…
– Просто интересно, тебе действительно нравится подобная музыка или ты слушаешь ее, потому что она позволяет тебе чувствовать себя важным? – спросила Мэг.
Его руки непроизвольно сжали руль. Мастерс знала, что дразнить его подобным образом не стоило, но они пробыли в одном пространстве меньше часа и странным уже начал казаться тот факт, что она ни разу не заставила его нервничать. Кастиэль прекрасно понимал, что самым зрелым решением будет игнорирование любых провокаций, поэтому остался при своем мнении. Он продержался около трех минут, прежде чем ввернуть:
– Ты пытаешься сказать, что я просто какой-то музыкальный сноб? – процедил он сквозь зубы.
– О, конечно, нет, – протянула Мэг. Ее голос буквально сочился сарказмом. – Просто ты мог бы немного обновить свою коллекцию.
– Зачем? – простонал Кастиэль. – Качество музыкальных композиций сильно ухудшилось после второй половины девятнадцатого века…
– И это самая снобистская вещь, которую я слышала от тебя, – отметила Мастерс со смешком. – И, Боже мой, я слышала множество снобистких вещей от тебя.
– Это неправда! – возмутился Новак. – И когда это я…?
– Наша первая встреча, – напомнила ему Мэг. – Ты пытался отправить Красную Шапочку за решетку.
– Да, потому что она этого заслуживала, – возразил Кастиэль. На его шее начала проступать красная вена. – Сколько раз мы будем обсуждать одно и тоже?
– До тех пор, пока ты не осознаешь, что являешься обыкновенным индюком с привилегиями, который даже не хочет принять во внимание обстоятельства других людей, – прокомментировала Мэг, немного повысив голос.
– Я не сужу их по обстоятельствам, – ответил Новак, отвлекаясь от дороги, чтобы бросить яростный взгляд на девушку. – Я сужу их по поступкам.
– А ты когда-нибудь задумывался, что, быть может, их поступки продиктованы обстоятельствами? – парировала Мастерс. – Жизнь не делится на черное и белое, Кларенс.
– Возможно. Но когда я сформировал мнение, я не имею привычки отрекаться от него.
– Хорошо, я признаю свою ошибку, – Мэг подняла обе ладони вверх. – Это одна из самых…
Ее слова заглушил громкий гудок. Когда на них понесся большой красный грузовик, в салоне раздался сдавленный крик, который, как позже выяснила Мэг, принадлежал именно ей. Кастиэль выкрутил руль и машина резко свернула с автострады. Как раз вовремя. Шины заскрипели о тротуар и грузовик проехал мимо, едва задев их.
На этот раз они оба резко замолчали, тяжело дыша и глядя в пустоту. Затем Новак практически перепрыгнул на пассажирское сиденье, обвив Мэг руками. Одним быстрым движением он откинул переднее кресло и буквально впился в ее рот, безжалостно кусая губы и вдавливая в сидение собственным весом. Мэг в ответ дернула его за волосы, вцепившись пальцами в мужской затылок и обвила ногой его торс. Ограниченное пространство не позволило им продолжить начатое, но бьющиеся в унисон сердца стали символом долгожданного облегчения.
– Почему? – прошептал Кастиэль, когда им удалось оторваться друг от друга. – Почему это должна была быть ты?
Мэг не ответила. Она точно знала, что имел ввиду Кастиэль, потому что думала о том же. Ее здравый смысл, очевидно, был выброшен в окно где-то в самом начале путешествия.
Еще пара секунд промедления и они могли бы погибнуть в результате своей ссоры. Кастиэль неуклюже вернулся на свое место, почти задев приборную панель и едва не ударив Мэг по лицу. Она поправила сидение.
– Как насчет перемирия до тех пор, пока мы не окажемся в менее опасных для жизни обстоятельствах? – предложила Мэг.
– Согласен, – заявил Кастиэль и снова завел машину.
========== Изменение статуса ==========
Кастиэль заглушил мотор, позволяя Мэг ошарашенно выглянуть из окна.
– Да ты издеваешься, – процедила она.
– Что? – спросил Новак.
По пути они проехали несколько больших частных домов, но этот превосходил все прочие в размерах. Двухэтажный особняк с серыми каменными стенами, обвитыми изумрудно-зелеными лозами. С огромными окнами и небольшим балконом на фасаде. Передний двор полностью утонул в пышных деревьях, которым, видимо, наплевать на то, что весна только началась.
Кастиэль открыл тяжелую деревянную дверь, пропуская Мэг в широкий светлый коридор, украшенный бело-золотистыми коврами, шторами и мебелью. Единственные два предмета, выбивающиеся из общего интерьера – большой плазменный телевизор и блестящее черное пианино около лестницы.
– Ты обманул меня! – обвинила Мастерс, оглядывая все вокруг с широко раскрытыми глазами.
– Я… точно этого не делал, – оправдался Новак, ставя пакеты на пол и хмурясь, словно не был уверен, стоит ли ему обижаться.
– Ты сказал, что у вас здесь небольшой коттедж, – напомнила Мэг. – Этот точно не подходит под определение “небольшой”!
Кастиэль взглянул наверх, явно впервые в жизни оценивая размеры дома.
– Ну, он немного меньше нашего пляжного дома, – прокомментировал Новак.
Небрежный тон, каким была произнесена эта фраза, шокировала Мэг.
– О, да, конечно! – произнесла она высоким голосом, чтобы подчеркнуть сарказм. – Немного меньше!
Кастиэль наклонил голову: – В чем проблема? – поинтересовался он. В голосе не слышалось раздражение, скорее сдерживаемый смех.
– Я не знаю, – искренне призналась Мэг. – Я всегда знала, что ты богат. Я просто не знала, что ты… – она протянула руки в попытке охватить все пространство коттеджа. – … богат.
Новак внимательно рассматривал ее, скользя голубыми глазами по женскому лицу, будто пытаясь решить очень сложную головоломку.
– Я не совсем понимаю, что ты пытаешься сказать.
Мэг не могла точно сказать, провоцирует ее Кастиэль или нет. У него было нечитаемое выражение лица, поэтому невозможно определить, было ли его замешательство искренним или вежливо притворным.
– Ты… знаешь что? Забудь, – вздохнула Мэг. – Где здесь ванная комната?
– Наверху, в конце коридора, последняя дверь слева, – указал Новак. – Чувствуй себя как дома. Я съезжу в город за продуктами. Это займет не больше двадцати минут или около того. Хочешь чего-нибудь особенного?
– Нет, просто… выбирай на свое усмотрение, – ответила Мэг, еще не полностью придя в себя.
Кастиэль ушел, оставляя Мастерс в замешательстве еще на несколько секунд. Неподалеку расположилась огромная книжная полка, занявшая всю стену, и, что вполне предсказуемо – Мэг первым делом подошла к ней. Перед книгами стояли несколько фотографий, на которых был изображен Кастиэль с двумя мужчинами (своими братьями, как догадалась Мэг, поскольку они выглядели довольно молодо, чтобы являться отцами). Улыбаясь, они держали на руках огромную серебряную рыбу, а другая фотография запечатлела профессора Мур с брюнеткой в солнечных очках.
На палубе, смеющимися.
– Профессор Мур, видимо, очень близкий друг их семьи, – подумала Мэг прежде, чем обратить внимание на сами книги.
У большинства тяжелых фолиантов оказались потертые корешки, словно разные люди одалживали их и читали в течении нескольких лет. Мастерс-старший бы не одобрил подобного. Мэг наугад вытащила одну из книг и открыла. Страницы были хрупкими, с желтоватым оттенком и запахом пыли. Как оказалось, она взяла энциклопедию о жизненном описании музыкантов. На главной странице изобразили молодого человека с вьющимися волосами и выдающимся подбородком, которого подписали как Фредерика Шопена. Буквы казались маленькими и немного расплывчатыми, но Мастерс смогла разобрать текст о том, как Шопен встретил писательницу Жорж Санд и был несколько раз отвергнут ею, прежде чем они стали любовниками.
– Что же, добро пожаловать в клуб, Фредди, – пробормотала она про себя, кладя книгу на место.
Ванная была такой же шикарной и роскошной, как и вся обстановка в коттедже. Серебряные смесители, занавески для душа, украшенные ромашками. Она знала, что это должно выглядеть элегантно и все такое, но Мэг скорее находила все это безличным и немного удручающим.
Освежившись, она сменила джинсы и рубашку на платье. Мэг вывезла из общежития много платьев, не планируя всю неделю прятать собственную кожу под тканью.
Последняя дверь направо, прямо напротив ванной, оказалась главной спальней. Мэг заставила себя отвернуться от кровати (огромного размера, усеянную подушками с кремовым покрывалом) и вместо этого вышла на балкон. Озеро промелькнуло перед ней, круглое и блестевшее в лучах полуденного солнца. От задней двери коттеджа, запечатленной на фотографии с профессором Мур, шла белая дорожка прямо к маленькой гавани. К деревянному помосту была привязана лодка, в которой едва могли бы поместиться два человека. Поскольку остальные дома были скрыты от глаз за высокими деревьями, можно было вообразить, что он одни в этом мире.
Мэг оперлась на поручень и, загипнотизировано рассматривая общую картину, вдохнула прохладный воздух. У нее ни разу не было возможности побывать в подобных местах. И если бы у нее был такой дом, она вряд ли вернулась бы настоящий мир.
Позади раздались шаги и уже через секунду руки Кастиэля обвились вокруг ее талии. Он едва ощутимо поцеловал ее в шею, отчего Мэг закрыла глаза. Впервые с Рождества чувствуя себя расслабленно.
– Ты голодна? – спросил Новак.
– Не очень, – пожала она плечами.
– Хорошо.
Кастиэль повернул ее к себе, обхватив женское лицо руками и поцеловал. Мэг пришлось крепко держаться за его шею, так как колени внезапно ослабли и затряслись. Ладонь Кастиэля на мгновение скользнула по ее спине, прежде чем оказалась на ягодицах, а вторая запуталась в длинных волосах.
– Я в настроении закончить то, что мы начали в машине.
– Что у тебя на уме? – Мэг тяжело дышала.
Она была так рада, что задала этот вопрос.
Кастиэль наклонился и почти без усилий поднял ее на руки. Вообще, это действие не должно было быть таким преступно сексуальным. Любому другому мужчине Мэг бы попросту не позволила носить ее как ребенка. Вероятно, она бы запаниковала, как только ее ноги перестали касаться земли. Но не с ним.
С ним все всегда иначе.
Он осторожно усадил ее на кровать и развязал бретельки ее платья. Мастерс решила не надевать бюстгальтер, а Кастиэль особо не возражал. Он лишь опустил лицо ниже и обхватил один из сосков ртом, лаская его языком и заставляя Мэг буквально хныкать.
– Кас…
Она протянула руки к его рубашке, требуя избавиться от предмета одежды. Кастиэль отмахнулся и продолжил дразнить ее, нежно посасывая кожу, пока Мэг медленно превращалась в корчащуюся под ним массу.
– Ты… ты собираешься трахнуть меня или что? – спросила она, нетерпеливо приподнимая бедра, чтобы ощутить хоть какое-то трение.
Новак запрокинул голову и уставился на Мэг так, словно только что столкнулся с судьбоносной дилеммой.
– Или что, – произнес он в итоге.
Затем, намеренно неспешно, он принялся оставлять следы от поцелуев по всей ее ключице, ведя губами по ложбинке между грудей вплоть до пупка. В этот момент ему пришлось отпустить запястья Мэг, но она уже настолько сильно поддалась желанию, что даже не осознала этого, пока он не начал стягивать с нее нижнее белье.
– Что ты…?
Громкий стон вырвался из ее рта прежде, чем она смогла закончить предложение.
Кастиэль только что очень нежно раздвинул ее ноги, чтобы получить доступ к вагине и провести языком по клитору. Мэг вцепилась в край одеяла и закусила губу, чтобы подавить внутреннее желание закричать так до неприличия громка и заставить его ускориться. Однако Новак вообще не собирался куда-либо спешить. Он убрал язык, заменив его большим пальцем, массируя одну точку и вместе с тем опуская голову ниже. Он позволил Мэг закинуть ноги себе на плечи, пока она лежала в откровенной позе, разрешая ему скользить языком настолько глубоко, насколько вообще возможно.
Мэг больше не могла терпеть. Она наконец разразилась ругательствами и стонами, которые сдерживала внутри. Ее голос, надорванный от непередаваемого удовольствия, эхом разнесся по комнате и она была уверена, что ее могли услышать все в округе, но Мэг плевать хотела. Она кончила. Все ее вспотевшее тело задрожало, зрение затуманилось, когда она яростно вцепилась в волосы Кастиэля.
И он продолжил ублажать ее дальше. Безжалостно, решительно, двигая языком по кругу и снизу-вверх, будто пытаясь высушить ее всю. Одним глотком, как предполагала Мастерс. Он продолжал до тех пор, пока Мэг не покраснела и не кончила во второй раз, а потом в третий и потом…
– Кас! – взмолилась она почти хриплым голосом. – Стой, стой! Я… я больше не…
Кастиэль мгновенно поднял голову. Его покрасневшие губы блестели, измазанные жидкостью Мэг, и это зрелище казалось настолько непристойным, что она кончила бы в четвертый раз, если бы не была полностью истощённой и задыхающейся.
– Ты в порядке? – спросил Новак.
– Хватит… заткнись, – пробормотала Мэг. – О, Боже, заткнись.
По ее лицу катились слезы, пока она пыталась собраться с мыслями. Кастиэль прикоснулся к ее плечу и Мэг, инстинктивно повернувшись, уткнулась носом в его шею. Он прижал ее к себе, запустив пальцы в волосы. Прошло еще несколько минут, прежде чем Мэг смогла прийти в себя.
– Предупреждай в следующий раз, – простонала она, все еще скрывая лицо в изгибе шеи Кастиэля.
– Извини, – протянул он. – Это было… неудовлетворительно для тебя?
– Нет, нет, – вздохнула Мэг. – Это было крайне удовлетворительно… просто… я не была готова.
Ей не нужно было видеть лицо Кастиэля, чтобы почувствовать, как он хмурится в замешательстве. В конце концов он произнес свою коронную фразу:
– Я не понимаю, – заявил Новак. – Другие любовники должны были практиковать подобное с тобой?
Мэг не ответила. Внезапно ее озарило понимание, что всю жизнь она встречалась не с теми людьми.
– Они что, ни разу…? – возмущенно протянул Новак.
– Заткнись! – оборвала она, поднимая голову. – Не то чтобы я их об этом не просила. Они всегда требовали взамен чего-то, что противоречило законам гравитации или человеческой анатомии. И это не смешно, Кларенс.
Кастиэль все равно продолжил посмеиваться. Мэг взглянула на него.
– Ладно, а чего потребуешь ты? – рявкнула Мастерс.
Кастиэль осторожно взял ее руку и запустил в собственные джинсы. Мэг готовилась ощутить нечто твердое и готовое к процессу, но вместо этого нащупала совершенно вялый член, оставивший подозрительное пятно на ткани боксеров. Он кончил лишь из-за того, что делал ей поганый куннилингус. Удивление Мэг, видимо, отразилось на лице, потому что он ухмыльнулся (настолько доволен собой, чертов мудак) и воспользовался молчанием, чтобы откатиться назад и сесть на край кровати.
– Я думаю, нам стоит съесть пиццу на обед, – сообщил он самым непринужденным тоном. Мэг схватила его за плечо и толкнула обратно на постель. Кастиэль не стал возражать, когда она принялась снимать с него рубашку и джинсы.
– Я не хочу обедать, – предупредила она, откидывая одеяло. – Я хочу поспать.
– Разве еще не слишком рано…?
– Ты собираешься лечь и обнять меня или мне придется слоняться по дому в поисках дополнительных подушек? – поинтересовалась Мэг, уже закрывая глаза. К своему удовольствию, секундой позже она ощутила, как Кастиэль приобнял ее и оставил легкий поцелуй на макушке.
– Судя по всему, это день новых начинаний, – прокомментировал Новак.
– Ты слишком много говоришь для человека, чьему рту можно найти лучшее применение.
– Что же, в таком случае я с радостью найду лучшее применение своему рту. В любом месте, о каком ты попросишь в будущем.
– Иногда ты можешь говорить приятные вещи, Кларенс, – вздохнула Мэг.
***
Они проснулись в очень странное время во второй половине дня, когда уже было слишком поздно для обеда, но и слишком рано для ужина. По этой причине они решили убить время, оставаясь в постели и занимаясь неторопливым сексом. Затем они громко поспорили о том, какую начинку им следует добавить в пиццу и закончили на том, что страстно целовались у прилавка. Мэг была почти уверена, что подобная привычка плохо скажется на их кровяном давлении, но не могла заставить себя озаботиться этим в полной мере.
Когда солнце начало медленно садиться, Кастиэль достал пару шезлонгов и они вместе отправились к озеру, неся коробку с пиццей и пару бокалов шампанского, которыми воспользовались для апельсиновой газировки.
– Мама была бы потрясена, если бы узнала, как мы используем ее роскошную стеклянную посуду, – сообщил Кастиэль, допивая.
– В таком случае нам повезло, что ее здесь нет, – прокомментировала Мэг, протягивая Новаку бокал. Она блаженствовала, глядя на красное небо и улыбаясь. Мастерс чувствовала непринужденность, так как находилась вдали от безумного ритма колледжа, мелодрамы Сэма, и Руби и всех прочих. – Хорошо, что здесь вообще никого нет. – добавила она, размышляя вслух.
– Что же, не обращай на меня внимания, – попросил Кастиэль и Мэг усмехнулась, беря его за руку. Они молчали, наблюдая за тем, как звезды проявлялись на небе.
Одна за другой.
– Почему этот момент не может длиться вечно? – Мэг наконец выдохнула. – Ты и я… просто… наслаждаемся жизнью и никто из нас не пытается завязать ссору.
– Мы всегда склонны ссориться с теми людьми, которых любим больше всего.
Мэг поставила бокал на землю. Медленно, она выпустила руку Кастиэля, прежде чем он успел осознать смысл сказанного. Когда до него дошло, в глазах уже отразился ужас.
– Я не… я не этом имел ввиду… о, Господи, – пробормотал он. – Извини. Я…я…
Мэг наконец оправилась от шока и натянула маску безразличия.
– Я могу ходатайствовать о перерыве? – предложила она.
– Да. Поддерживаю. – Кастиэль вздохнул. – Я…
– Я хочу принять душ, – объявила Мэг, вставая. – И я думаю, нам не следует разговаривать друг с другом пару часов.
Она направилась к дому, не дожидаясь его ответа. Мэг позволила себе среагировать только после того, как дверь комнаты закрылась, а из крана потекла вода. Опустившись на унитаз и прикрыв рот обеими руками, она пыталась заглушить крик. Мастерс не могла поверить, что он так просто возьмет и признается. Они ведь договорились, что не будут говорить об этом до окончания каникул.
Они… проклятие.
Мэг сорвала купальный костюм и ступила под воду, но это не помогло смыть чувство гнева. Это просто не имело никакого смысла. Она уже психологически загнала себя в угол признания того факта, что Кастиэль представлял собой нечто большее, чем просто партнер для случайного секса. И это утомляло. Какого черта ему захотелось добавить элемент любви во всю эту неразбериху?
Но на этот раз она все-таки поняла, что причиной ее гнева стал вовсе не Кастиэль, а ее собственная неуверенность в изменении статуса их отношений. Поэтому она решила немного очистить разум, прежде чем вернется обратно к нему.
Без последствий.
Мэг надела просторную рубашку, в которой спала, и пошла в комнату. Сейчас внутри было слишком темно, а вода в озере лениво колыхалась под холодным ветерком. Мастерс легла на кровать и потянула за собой сумку, решив ненадолго затеряться в вымышленном детективном мире. Пока не появится Кастиэль и она в итоге не притворится, что ничего из ряда вон выходящего не произошло. Мастерс вытащила свой мобильный телефон и заметила несколько непрочитанных сообщений – все от Сэма:
> Вы добрались без проблем?
> Там ловит связь?
> Молю, скажи, что ты никого не зарезала.
> В любом случае, если такое случится, то напиши мне.
Она улыбнулась и ответила:
> Все в порядке. Никого не зарезала.
> Пока что.
Сэм ответил быстрее, чем она обнаружила страницу, на которой остановилась:
> Удали эти сообщения. Не нужно оставлять улики в моем телефоне.
Мэг рассматривала вариант того, что на свете существуют способы по восстановлению любых сообщений, но судмедэксперт в романе собирался объяснить, как здоровый тридцатилетний мужчина опух, словно жаба, и умер (Мэг предполагала о наличии яда), и это оказалось гораздо более интересным чтивом.
Хотя в финале действительно задействовали яд.
Она была так увлечена ужасной кончиной жертвы и приключениями детективов, что сначала не обратила внимания на музыку. Мэг отвела глаза от книги лишь тогда, когда закончила главу после особенно зловещей сцены, погрузившей ее разум в загробную тишину. Снизу доносилась тяжелая грустная мелодия, заполнившая коридор и ворвавшаяся в комнату через открытую дверь. Мастерс не знала, кто ее написал, но была готова поспорить, что автором являлся человек весьма подавленный.
Но она все еще не могла отрицать, что эта музыка буквально призывала ее.
Мэг прошлась на цыпочках по коридору и встала на самом верху лестницы. Она села, вытянув ноги через перила, свесив их вниз. Отсюда она могла различить очертания спины Кастиэля перед пианино. Его длинные изящные пальцы лениво танцевали по клавишам, позволяя Мэг отметить, что ими не руководил никакой нотный лист. Ей захотелось закрыть глаза и сосредоточиться на музыке, но она обнаружила, что не может оторвать от него взгляд. От того, как его лопатки двигаются под рубашкой, как он наклоняет голову то влево, то вправо, как будто парит так далеко от нее и всего мира.
Неужели этот человек никогда не перестанет удивлять ее?
Мелодия закончилась на мягкой, сладкой ноте, и Мэг зааплодировала с явной ухмылкой из-за того, что Кастиэль вскочил со своего места, поряженный.
– Ты это написал? – спросила она.
– Нет, конечно, нет, – сообщил он, покраснев. – Это “Лунный Свет” Дебюсси. Знаменитое произведение.
– Что же, звучало действительно красиво, – пожала плечами Мэг. – Ты идешь спать?
Кастиэль все еще был ошеломлен тем фактом, что она застала его за игрой, но больше всего его все-таки смутил сам вопрос.
– Я… я думал, что сегодняшнюю ночь ты предпочтешь провести в одиночестве, – признался он, глядя на свои туфли, а затем снова на нее. Он еще никогда так сильно не походил на потерянного котенка.
– Как думаешь, я все еще отдаю предпочтение этому варианту? – спросила она, подмигнув. Мэг подождала, пока Кастиэль обработает ее намек и поднимется по лестнице, чтобы присоединиться к ней.
========== Секреты ==========
Мэг начинала осознавать, что частота и интенсивность их ссор доходила до смертельных угроз и молчаливого бойкота лишь в тех случаях, когда они обсуждали правовые нормы и имитационные судебные заседания. В остальное время они всегда заканчивали на том, что обнимались на диване или смеялись до тех пор, пока не перехватывало дыхание.
– Так, ты лицемер и лжец! – однажды накричала на него Мэг. Судя по всему, данное обвинение выбило Кастиэля из колеи. Независимо от того, что он собирался произнести в ответ, слова застыли на губах, когда Новак нахмурился, в замешательстве глядя на Мэг.
– Что ты имеешь ввиду? – спросил он наконец, пытаясь выглядеть раздраженным, но был слишком сильно сбит с толку, чтобы преуспеть.
– Ты заявлял, что не слушал музыку после первой половины девятнадцатого века! – ткнув его пальцем в грудь, произнесла Мэг. – А Дебюсси написал “Лунный свет” в 1905 году! Я провела исследование!
В ее голове все звучало менее абсурдно, но в момент этой ссоры она пыталась ухватиться хотя бы за соломинку, поэтому не отреклась от своих слов. Кастиэль уставился на нее, словно не мог понять, шутит она или нет, а затем закашлял. Хотя кашель был подозрительно похож на смех.
– Не смейся, – предупредила она, но от этого искусственный кашель лишь усилился. – Я сказала – не смейся!
– Про… протестую, – выдохнул он со смехом. – Актуальность вопроса.
– Заткнись, – рявкнула Мастерс, покраснев и повернувшись к нему спиной. Через секунду Кастиэль уже обнимал ее сзади. Она попыталась оттолкнуть его, но он все равно поцеловал ее в висок и, как всегда, она растаяла от тепла его губ. – Ладно, это было глупо. Но это все еще не означает, что ты прав.
– Конечно нет, конечно же нет, – покорно кивнул Новак. – Эм… из-за чего мы ссорились?
Мэг задумалась на секунду, но затем ей пришлось признать, что она тоже не помнила причины.
Большую часть пяти дней, проведенных в коттедже, они протянули относительно мирно. Что же, настолько мирно, насколько возможно для них, хотя Мэг продолжала рапортовать Сэму о том, что никого еще не убили.
По утрам они плавали в кристально чистой воде или гребли на лодке до середины озера. Кастиэль ловил рыбу (хотя так ничего и не поймал), а Мэг читала свой детективный роман. Время от времени они видели, как мимо проплывала другая лодка, однако просто махали незнакомцам и старались держаться на расстоянии, чтобы насладиться близостью. Они возвращались обратно около двенадцати и готовили обед. Ничего особенного: либо макароны, либо фастфуд или что-нибудь простое в микроволновке. Кастиэль продолжал настаивать на том, что все это вредно для здоровья. Мэг отвечала, что им следует употреблять как можно больше алкоголя и нездоровой пищи, так как они все еще молоды и могут сжечь любые калории при помощи физкультуры.
– Я не уверен, что это так работает…
– Ешь свою пиццу, Кларенс.
По вечерам они спали на диване или просто бездельничали. Кастиэль играл для нее на пианино, иногда упоминая имя композитора или детали их биографии. Ей нравилось потешаться над его расстроенным выражением лица, когда она казалась совершенно не впечатленной его познаниями в музыке. Он просто не знал, что она просматривала все, что он упоминал, в пыльной энциклопедии.
Пока однажды не застал ее за этим занятием.
– Ты жульничаешь! – пожаловался Новак. Мэг поставила книгу на место и приподняла бровь.
– Что ж, технически, я не нарушала закон, – вызывающе бросила она. – И что ты собираешься с этим делать?
Кастиэль яростно поцеловал ее, после чего перебросил через плечо и понес к постели. Этого она не ожидала, но точно не собиралась протестовать.
По ночам они мало спали. Не потому, что занимались сексом (хотя этому уделялось немало времени), а потому что ночи всегда были такими приятными, побуждающими взять одеяло и уйти на палубу понаблюдать за звездами. Однажды они решили окунуться ночью в озеро, но вода оказалась холоднее, чем они ожидали и им пришлось бежать назад, дрожа от холода и обещая никогда больше так глупо не поступать, при этом стуча зубами.
Большую часть ночи они нежились на большой хозяйской кровати, обнимая друг друга и разговаривая, пока ветер плавно раздувал занавески балкона.
– Отец думает, что я буду работать в фирме, как и мои братья, когда выпущусь, – пожаловался Кастиэль однажды, прикусив язык от отвращения. – Новак, Новак, Новак и Новак. Я был бы четвертым Новаком.
– Что ж, должно быть приятно иметь хоть какую-то ясность в отношении своего будущего, знаешь, наследия, – парировала Мэг, раздраженная его неблагодарностью. – У меня нет знакомых или людей, которые могли бы порекомендовать меня кому-то. Мне придется подниматься с долбанного дна.
– Как бы странно это не звучало, но, по крайней мере, у тебя будет свобода выбора делать это на своих условиях, – ответил Кастиэль с тем приглушенным рычанием, указывающим на то, что ей все-таки удалось рассердить его. – Отец не собирается вообще предоставлять мне свободу выбора, хотя я сказал ему, что хочу работать в офисе окружного прокурора или, возможно, преподавать, как мама.
– Подожди, твоя мама – профессор? – пролепетала Мастерс. В памяти внезапно мелькнула фотография профессора Мур и незнакомой брюнетки. – Она… ты – сын Наоми? – спросила она, поднимая голову.
Кастиль моргнул: – Я думал, ты в курсе.
Мэг в ужасе уставилась на него, готовясь возразить и сообщить, что он вовсе на нее не похож и вообще откуда ей знать об этом, если у них разные фамилии…
– Подожди-ка, значит, Джесс – твоя…?
– Кузина, – медленно произнес Новак. – Дочь брата моей матери.
– Я знаю определение слова кузина! – проворчала Мастерс.
Прямо сейчас перед ней открывался целый мир новых возможностей. Она могла бы спросить его о причинах решения Джесс разорвать отношения с Сэмом. Могла бы побыть адвокатом для своего друга. Сэму больше не придется слоняться по общежитию, как забитому щенку.
Но Мастерс решила отложить этот разговор на потом. Прямо сейчас они наслаждались собственным единением и она не хотела разрушать момент.
Кастиэль, видимо, придерживался того же мнения, поскольку продолжил задавать разные глупые вопросы. Например, предпочитает ли она кошек или собак, кто ее любимый автор или что, черт возьми, она все-таки слушает, если классическая музыка ее не впечатляет.
– К чему все это? – спросила она слегка раздраженным тоном, подражая его собственному при последнем вопросе.
– Ну, я начинают подозревать, что ничего из этого о тебе не знаю, – пожал плечами Новак. – А я хочу знать.
Мэг усмехнулась и отвернулась, делая вид, что ей наплевать. Они сидели на палубе, пили газировку с шампанских бокалов и наслаждались прекрасной ночью.
– Расскажи мне что-нибудь, чего о тебе никто не знает, – попросил Кастиэль.
Мэг выдохнула, слегка придвинувшись к нему.
– Мою лучшую подругу убили.
Она надеялась, что это заставит его замолчать – так и произошло, по крайней мере, на пару секунд.
– Хорошо, – кивнул Новак. – Как это произошло?
Мэг осушила бокал до последней капли газировки. Она ненавидела вспоминать об этой истории, но ей некого винить, кроме самой себя за то, что она приоткрыла завесу тайны.
– Ее звали Лилит, – поведала Мэг. – Нам было по восемь лет.
