Текст книги "Пропавшее достоинство (СИ)"

Автор книги: Blackmourne

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

Глава 9

– Какого черты произошло! Ведьма что ты сделала со мной? – непривычно тонким голосом прокричал Ланн в начинающие светлеть небеса. Но к сожалению Ульмы не было рядом чтобы ему ответить. Живот сводило от голода, а тело заключенное в липкую от крови одежду непрерывно дрожало. Наскоро осмотрев себя, Ланн понял что нигде не был ранен, похоже вся эта кровь не его. Снова поднявшись на ноги он запутался в собственных штанах и с громким испуганным визгом едва не упал, уцепившись пальцами за край алтаря. А потом штаны ремень которых был расстегнут и вовсе с него упали. Оглянувшись через плечо, барон с грустью увидел аппетитные округлые ягодицы. Обычно такое зрелище бы привело его в восторг, они были почти идеальной формы, а кожа в тех местах где она проглядывала от засохшей крови была красивой и белой. Проблема была в том что сейчас эта идеальная задница была его собственной.

Громко ругнувшись, Ланн наклонился и натянул обратно штаны, они хоть как-то защищали от холода. Осмотрев ремень, он быстро понял что придется прорезать новую дырку, иначе штаны на нем он не удержит. Свою дорожную сумку он вероятнее всего обронил рядом со входом в Храм, перед началом боя со стражами, в ней были припасы, а еще подходящий для того чтобы подправить одежду кинжал. Кожаные сапоги, были главной проблемой, они были ему слишком велики и едва не спадали с ног. Поднявшись на ноги поддерживая штаны двумя руками барон неуклюже побрел в сторону выхода из храма. Вдали, над кронами деревьев окружающих холм, он уже видел красный свет зари, скоро должно было зайти солнце. Найдя сумку и наскоро перекусив приготовленными Ульмой припасами, Ланн приступил к подгонке одежды. Ее бы следовало еще постирать, да и самому помыться, но рядом барон не мог припомнить подходящих ручьев на том пути по которому они прошли с Ульмой.

Зато он прекрасно помнил низкорослых, уродливых карлов от которых они убежали. Укоротив брюки и рукава куртки, он застанул ремень и встал. Одежда на нем мешковато висела, Но это явно было гораздо лучше чем бегать по лесу в чем мать родила. А вот с обувью были большие проблемы. Которые барон частично решил замотав свои стопы в несколько слоев портянок, это было не слишком удобно и могло подвести в бою, но увидев свои нежные, женские ножки барон очень явно представил во что они превратятся без обуви уже спустя день похода. А выбираться из Сердца Чащи ему предстояло сейчас минимум три-четыре дня. Сердце разрывалось от нестерпимого страха и жалости к себе, усевшись и обняв себя за колени, Ланн снова разрыдался. Такие яркие и сильные эмоции он испытывал только в глубоком детстве и сейчас ничего не мог с собой поделать. Это злило, но даже злость воспринималась другой. Она была ненаправленной, бесцельной и не подходила даже для того чтобы напитать его Волю.

Твердя что он бывал и в худших переделках, Ланн попытался убедить себя что он сможет живым выбраться из Чащи. Но даже такая простая Цель, едва всколыхнула его чувства. Уверенности и Эго ему не хватало, Ланн не понимал в полной мере причин этого, но похоже вместе с полом изменилась и его Воля. Вернувшись в центр храма и в лучах восходящего солнца отыскав свой меч, Ланн поднял его и зажав двумя руками выставил перед собой. Тело слушалось иначе, а клинок казался куда тяжелее чем раньше, но сделав пару взмахов барон удовлетворенно кивнул, его навыки мечника никуда не делись, а заученные с ранних лет техники он все еще мог применять, если их немного изменить под его новую физиологию. А вот ножны для клинка пришлось перевесить с пояса за спину, иначе он рисковал в них запутаться во время бега. Закончив со всеми приготовлениями и пересчитав запас пищи и воды, юноша убедился что ему их раньше бы хватило на дней пять. По крайней мере вопрос с едой остро не стоял. Надо было двигаться в путь.

Спускался с холма Ланн стараясь держаться кустарника и не выходить на открытые места. Ему пока продолжало везти и с карлами он не сталкивался, испытывать судьбу вступая с ними в бой в таком теле он не хотел. К сожалению удача продолжалась недолго, всего через час девушка увидела большую, светлую поляну, по которой покачиваясь бесцельно бродили карлы. Они казались пассивными и сонными, Ланн насчитал четверых, волоча по земле свои палки и грубые костяные дубинки, они бесцельно бродили по поляне, похоже утратив постоянное влияние Зова, они потеряли и волю к жизни. Это было большой удачей, барон отступил осторожно в кусты прежде чем его заметили и попытался обогнуть поляну по дуге. К сожалению на половине пути ему не повезло снова и он практически нос к носу столкнулся с стоящим в густом кустарнике карлом. Мелкий уродец ростом по грудь борона, уставился на него мелкими, желтоватыми глазами заплывшими складками кожи, а мгновение спустя в них что-то вспыхнуло и карл громко гортанно вскрикнул пытаясь схватить рукой барона за грудь. Испуганно взвизгнув Ланн отпрыгнул назад и потянул меч из ножен, со стороны поляны послышались похожие крики, низкорослый уродец потянулся к нему снова, когда Ланн взмахнул клинком целясь тому в шею. Удар вышел откровенно неудачный, его руки дрожали от страха, потому вместо того чтобы срубить карлу голову, меч с мерзким звуком врезался в его плечо, отчего урод издал оглушающе громкий крик боли, Ланн пнул его в грудь и с трудом освободил клинок рванув его на себя и расширяя рану, после чего попытался унять дрожь ужаса в руках.

Он не мог понять что его так испугало во взгляде жалкого мутанта, но на это не было времени. Перепрыгнув через начинающего заваливаться на живот карла, Ланн бросился бежать, он находился уже пятидесяти шагах от того места, когда судя по звукам карлы с поляны заломились в кустарник и громко заголосили. Ланн решил срезать через поляну, пока его преследователи обыскивают кусты и стараясь держаться тени деревьев побежал чтобы скрыться в кустарнике напротив. Когда до них оставалось всего несколько метров, ему навстречу из них выбежали еще два уродца. Пожирая Ланна плотоядными глазами они громко заголосили. И тут барон понял что его так пугает в их взглядах. В них чувствовалась похоть. Барон инстинктивно бросил взгляд на их болтающиеся короткие, толстые чресла. Короткой картины возможной ужасающей участи хватило, чтобы взвизгнув от страха, барон рубанул ближайшего вопящего карла, но тому удалось костянной дубинкой парировать удар, Уводя меч Ланна в сторону, потеряв баланс барон замедлился и получил сильный тычок длинной палкой в живот от второго карла. Отпрыгнув назад, Ланн вернул равновесие и перехватив клинок поудобнее попытался зарядить его Волей.

Сердце бешенно стучало в груди, ладони вспотели, но барону удалось окружить лезвие меча, тусклым маревом фиолетовой ауры, после чего он шагнул вперед и обрушил меч на карла с дубиной, Тот поднял ее чтобы отбить удар, но коротким движением кисти Ланн подправил удар и почти срубил уродцу голову, держась на нитях кожи и сухожилий та запрокинулась назад, а сам мутант начал медленно заваливаться на спину. Его товарищ пронзительно заревел и ударил барона своей палкой по ногам, но успев среагировать Ланн подпрыгнул вверх и в падении рубанул карла мечом. Тот подставил под удар свою палку, фиолетовая аура на клинке замерцала и погасла когда меч наполовину врубился в дерево. Ланн сразу же отпустил клинок и шагнув вперед пнул карла сапогом в пах, а следом выхватил кинжал и вогнал в шею уродца. Тот забулькал и его глаза потухли. Сзади слышались крики еще нескольких карлов, они выскочили из кустов и сейчас бежали по поляне к барону. Ланн оглянулся, несмотря на короткие ноги уродцы довольно споро бежали к нему и спустя несколько секунд уже до него доберутся, их было четверо. Уперевшись ногой в палку, Ланн напрягая мышцы смог выдернуть клинок и освободив кинжал из шеи второго убитого бросился бежать, моля богов не наткнуться на кого-то из них в кустарнике.

Ланн бежал уже несколько часов кряду, пока гортанные крики карлов не затихли позади, а он сам спустившись с холма не оказался в обычном лесу. Одежда насквозь промокла от пота, ноги дрожали от усталости. Время уже перемахнуло за полдень, когда барон решил остановиться. Прижавшись спиной к дереву он устало сел, пытаясь унять стук сердца в груди. Дрожащими руками он стянул с себя походную сумку, достал флягу и жадно напился. Кожа зудела от смеси засохшей крови и пота, а длинные волосы которыми барон так гордился, висели слипшимися прядями. Ланн ужасно выглядел, а чувствовал себя и того хуже. Нужно было найти какой-то ручей, чтобы пополнить запас воды и привести себя в порядок. С этим барону наконец-то улыбнулась удача и всего через два часа пути, он вышел на берег небольшого озерка, серебристая гладь воды в котором отражала высоко стоящее солнце.

Постояв недолго разглядывая прекрасную картину, барон вздохнул и отправился по берегу озера, на ходу собирая валежник для костра. Закончив разжигать огонь, барон полностью разделся и принялся отстирывать одежду, натирая ее песком. На все эти хлопоты ушло еще пара часов и день уже двигался к закату, когда закончив развешивать одежду на ветках деревьев, Ланн подрагивая от водной прохлады сам погрузился в озеро, смывая со своего тела кровь и застарелый пот. Немного отплыв от берега, барон нырнул, разглядывая дно озера, вода в нем была кристальной чистоты, судя по всему оно подпитывалось подземными источниками. Вынырнув и набрав полную грудь воздуха, Ланн весело рассмеялся, слушая свой голос. Мягкий тембр которого, барон даже сам посчитал красивым. Вода была приятной температуры, из озеро разогретого за день ярким летним солнцем не хотелось вылезать на вечернюю прохладу. Ланн упивался тем как вода ласкает его кожу, зажмурившись он лег на водную гладь и широко раскинув руки и ноги наслаждался красотой начинающего темнеть неба. Как бы не были плохи его дела, он не собирался здесь умирать. Жизнь начинала ему казаться куда более приятной, а ближайшие перспективы пусть и не радужными, но по крайней мере неплохими. Выбравшись из озера, он подкинул свежих веток в огонь и усевшись рядом с огнем на большой плоский камень, обхватил свои колени, пытаясь согреться.

От огня веяло теплом и безопасностью. Барон позволил себе расслабиться от напряжения последних дней отдаваясь этому чувству. Глядя в огонь, он почему-то вспомнил последний сон что видел до своего пробуждения. Вспомнил ощущение безопасности и нежности, горячий огонь похоти и страсти, вкус собственного семени во рту. Хрипло застонав Ланн выпрямился и ущипнул себя за левый сосок, который отозвался на прикосновение вспышкой удовольствия. жмурясь от сладкой истомы и воспоминаний, он потянулся второй рукой к своей промежности и раздвинув ноги погладил свою начинающую гореть вагину. Прикосновение к клитору заставило его сжать ноги вокруг своей руки от удовольствия и тихо вскрикнуть. Ланн сейчас представлял свои сильные мужские руки ласкающие его. Сжав сосочек он потянул его снова, полная крепка грудь колыхнулась принося наслаждение. Ланн вошел в свою начинающую сочиться смазкой дырочку одним пальцем и погладил ее изнутри. Каждое движение и прикосновение вызывало вспышку воспоминаний из недавнего сна, он представлял длинный мужской член входящий в него и ощущение заполненности, счастья. Ланн ускорил движения рукой в своей киске, второй рукой продолжая сжимать грудь, от его промежности раздавались приятные, влажные звуки, а образы в голове напонялись все большим развратом и страстью. Наконец выгнувшись, барон представил лицо мужчины трахающего его прижимая к кровати и бурно кончил забрызгав свою ладонь, после чего упал на спину и поднеся ладонь что мгновение спустя сжимала его грудь прикрыл глаза тихо застонав. Стало невыносимо стыдно. Потому что в момент оргазма, лицо мужчины было не его собственным.

– Да блядь, что со мной. Почему я вспомнил этого парня?

Решив выкинуть это из головы, барон поднялся на ноги и смыв следы секса начал одеваться в успевшую высохнуть одежду. От озера сейчас уже отражающего свет луны начинало веять прохладой. Закончив с одеждой Ланн вытащил походный котелок и приготовил себе нехитрый обед, гречнивую кашу, с сушеным мясом. С удивлением он отметил что получилось неплохо, зачерпывая деревянной ложкой по краю котелка он наслаждался ярким и богатым ощущением вкуса. Кажется никогда раньше он не испытывал такого наслаждения от еды. Вспомнилась Ульма Кроу собирающая им припасы в дорогу, ее красные шевелюра и ехидная ухмылка. Накатила грусть, Ланн ужасно хотел встретить ее снова. Он чувствовал как изменилось его сознание и восприятие, как изменились его ценности и желания. Собственная слабость и подверженность эмоциям его даже не злили. А скорее интриговали.

Глава 10

– Возможно она сможет исправить то что натворила, до того как я превращусь в женщину окончательно. – устало произнес барон, размышляя как поддался похоти, сбрасывая напряжение. Даже наедине с самим собой, ему было невероятно стыдно за те мысли что были у него в голове. тяжело вздохнув, барон улегся на бок рядом с костром, лицом в сторону леса. Подтянув меч в ножнах поближе, он прижал его к груди засыпая.

Поутру съев остатки каши, Ланн продолжил свой путь направляясь на север. Если он хотел каким-то чудом добраться до Лангарда, сначала ему нужно было выйти в самые северные регионы населенные людьми, к форту Равен. Три года назад, Ланн уже бывал в нем, где и познакомился с Айром в весьма опасных обстоятельствах. Идя по лесу, Ланн приметил какими сонными и медленными были многочисленные звери которых он встречал по пути. Раньше этот лес буквально полыхал первобытной, животной энергий. А сейчас встреченные ими кролики и белки лениво уходили с его дороги, подняв одного кроля с уши и заглянув в глаза, Ланн не увидел в них даже страха. Похоже что исчезновение артефакта сильно изменит эти места, впрочем природа все равно со временем исцелит сама себя снова. Ланн осторожно опустил зверюшку, ему претила бессмысленная жестокость, а еды еще было в избытке.

Следующие три дня пути прошли спокойно и лишь истершиеся в слишком больших сапогах ноги доставляли проблем и постоянно болели. Лес медленно оживал вокруг, по ночам начал слышаться вой волков, так что ночевать сейчас барон предпочитал на дереве. Сейчас блеклый огонек его Воли вряд-ли бы отпугнул дикий зверей, если бы они решили им отобедать. Каждые два часа по утру, прежде чем отправиться дальше в путь Ланн ежедневно посвящал тренировкам и медитации, но укрепить свою Волю посредством стандартных практик стало очень сложно, лишь в первый день проснувшись у озера, Ланн понял что его Воля стала чуточку ярче.

Но как бы он не пытался развить успех, у него ничего не получалось. А еще барона беспокоило то что его Воля изменила свою окраску. Цвета воли характеризовали ее носителя, синий цвет был самым распространенным, он встречался к начинающих идти по пути меча оруженосцев и начинающих рыцарей, но со временем цвет воли менялся под стать владельцу.

Люди склонные к инстинктивным, быстрым действиям, не склонные долго размышлять о последствиях становятся носителями красной или розовой ауры, обычно эти цвета свойственны опытным стражам и солдатам. Черная аура для тех кто любит насилие, убийства и наслаждается самим этим процессом, это аура убийц для которых процесс стал самоцелью. Зеленая характеризуется логичными действиями, холодным и последовательным анализом, носители этой Ауры становятся отличными охотниками и следопытами, а так же следователями.

Цветов аур было довольно много, но Ланн никогда не слышал о кому-то, чья аура бы изменила цвет на фиолетовый. Возможно это было как-то связанно с Ульмой и тем артефактом в Чаще. Он пульсировал схожим цветом, но был… Словно чуждый, грязный, неправильный. Своя аура казалась Лану гораздо чище.

Погруженный в эти размышления барон не сразу понял почему потянулся к рукояти меча за спиной. Остановившись и втянув носом воздух, Ланн прислушился к лесным звукам, пытаясь вычленить из них то что заставило его насторожиться. Откуда-то издалека, с севера куда он направлялся, до него доносился едва слышный звон стали. Судя по всему там кто-то сражался. Чтобы там не происходило, это вряд-ли касалось его лично, но барон решил разведать кто там сражается, оставлять возможную угрозу за спиной его пугало.

Спустя десять минут бега звуки сражения стали громче, барон приближался к кромке леса. Судя по всему сражающиеся находились на тракте. Голос командира отдающего приказы показался Лану знакомым, он побежал вперед быстрее. А потом он услышал леденящий душу вой, так знакомый ему. Так выли только Свеживатели, а точнее их редкий и крайне опасный подвид – воющие скитальцы. Эти похожие на людей твари были исчадиями Пустынных Земель и обычно возглавляли банды Свеживателей которые приходили оттуда. Их крики сводили их кровожадных прислужников с ума, придавая силы и скорости, а кроме того подавляли Волю противников. Сами они старались держаться подальше от кровавой мясорубки ближнего боя, приближаясь к врагам лишь когда все было кончено, чтобы вырезать их сердца из груди.

Ланн насторожился еще сильнее и остановился у дерева пытаясь унять поселившийся в сердце ужас. Он знал какая незавидная и ужасная участь уготована женщинам попавшим в руки свежевателей. Еще прежде чем они заканчивали, несчастная бы молила о смерти, если бы у нее еще оставался язык. Страх и сомнения глодали барона, но в этот момент он вновь услышал громкий четкий приказ командира. Он узнал этот голос и нахмурившись обнажил клинок. Этого парня он бросить в переделке не мог.

Прокравшись через кустарник на обочине тракта, Ланн осторожно вылянул на дорогу которая стала полем боя. Семеро гвардейцев из линейной пехоты возглавляемые рослым десятником в глухом шлеме и тяжелых латах, стояли сформировали полукруг, со спины их прикрывала груженная телега, возница истыканный стрелами лежал рядом с трупами двух мертвых лошадей. Вокруг солдат же выли и буйствовали два десятка Свежевателей. Трое гвардейцев уже лежали мертвыми, или ранеными за спинами товарищей и их строй бы уже развалился, если бы не упрямо стоящий как скала в центре строя десятник.

Он был вооружен полуторным мечом и башенным щитом и с легкостью отражал удары которыми его осыпали враги, изредка отвечая на них короткими, но точными выпадами своего клинка. За троих гвардейцев мутанты уже заплатили шестью трупами, но бой все равно очевидно складывался не в пользу людей. Во многом благодаря Скитальцу, который стоял подальше от схватки, спиной к лесу, в десяти метрах от Ланна. Он дико и утробно выл, а черная грязная аура Воли что от него исходила заставила Лана скривиться от омерзения.

Высокий, на три головы выше барона, урод напоминал человека, но обладал второй парой рук, сейчас воздетых к небу, и целой короной ветвистых рогов на голове. Он был вооружен двумя грубо выкованными, кривыми скимитарами, сейчас казалось все его внимание сосредоточено на идущей схватке. Ланна скрутил ужас, он понимал что если даже если сможет сразить Скитальца, то его быстро окружат и изрубят оставшиеся Свеживатели, ну и кроме того этот вой, как будто выхватывал из его подсознания самые мучительные и ужасающие воспоминания.

Один из гвардейцев получил удар клинком в живот, ударившего его дикаря сразу же пронзили с двух сторон его товарищи, но воин осел на землю сжимая глубоко вонзившийся костянной меч пробивший кольчугу и поддоспешник. Шестеро оставшихся гвардейцев повинуясь приказу командира сделали шаг назад чтобы сузить кольцо и закрыть брешь в строю. Время играло против них. Тяжело сглотнув, Ланн укрепил свой разум с помощью Воли, скидывая оцепенение, руки сжимающие тяжелый клинок двуручным хватом дрожали, когда выскочив из кустарника барон побежал в сторону Скитальца.

Когда до мутанта оставалось пять шагов, он что-то почувствовал и прекратив выть начал поворачиваться в сторону бегущей на него девушки. Ланн попытался привычно усилить ноги с помощью Воли и подпрыгнул вверх, тело действовало само, на инстинктах выробатанных десятилетием практики. Это его и подвело, его Воля и так истощенная Воем рассеялась не оказав никакого воздействия и барон не допрыгнул до противника сумев лишь кончиком меча легко ранить того в бок.

Скиталец яростно заревел и вскинул вверх свои сабли зажатые в нижних руках, верхние он сложил на груди, первый быстрый удар он направил в бок девушки, но Ланн смог его отразить своим мечом, одновременно поднырнув под взмах второй сабли разминувшись с ней на считанные миллиметры. Пучек его волос срубленных ударом затанцевал на ветру, когда барон крутанувшись на месте и распрямляясь рубанул монстра снизу вверх, его меч столкнулся с саблей противника и отлетел в сторону, чтобы пробить блок твари барону не хватило сил.

В следующее мгновенье взмах второй сабли полоснул Лана в бок. Рана вышла неглубокой, но рубашка начала пропитываться кровью. Насмешливо рыкнув Скиталец захохотал, в его глазах читалась жестокость и похоть, он играл с Ланном полностью уверенный в своей победе. Унижение и страх вырвали из легких девушки звонкий крик, Ланну очень не хотелось так умирать. Жажда жизни вспыхнула в его разуме, ему хотелось вновь почувствовать вкус прекрасной еды, прикоснуться к женщине, вволю поплавать в озере.

Простые и банальные желания сейчас слились в его сознании с затухающей Волей и ее фиолетовое пламя взметнулось вверх. Барон почувствовал вспышку страстного желания и повинуясь ему поднял меч над головой рубанув монстра горизонтальным ударом в грудь, его меч окутало гудящей фиолетовой аурой и он ускорившись столкнулся с саблей врага которая разлетелась на куски, ошеломленный этим Скиталец попытался уклониться, но меч почти на ладонь врезался ему в бок, плеснуло черной кровью, Ланн сразу же рванул меч на себя, а Скиталец отпрыгнул назад зажимая рану на боку и дико протяжно завыл.

Клинок Лана потух, а он заметил что от отряда Скитальцев в его сторону быстро побежали двое вооруженные длинными копьями, у него оставались считанные секунды чтобы справиться с Скитальцем. Ланн рванул на него, время замедлилось и расслоилось, он видел как оставшаяся сабля врага медленно движется навстречу его колющему удару в грудь. Монстр успел частично отклонить удар и вместо сердца меч глубоко вонзился в его легкое, зажав клинок барона в своей ране свободной рукой, Скиталец неистово заревел и ударил девушку рубящим ударом сверху вниз, отпустив меч Ланн бросился в сторону уклоняясь от атаки и выхватывая кинжал.

Двое свежевателей были уже в пяти метрах от них, подпрыгнув в воздух, барон вонзил кинжал в сгиб локтя монстру и подхватил его выпавшую саблю в воздухе, после чего крутанувшись на месте ударил Скитальца в украшенную ожерельем из человеческих фаланг пальцев шею. Сабля пробила трохею и горло, вой врага превратился в мерзкие булькающие звуки, Ланн бросил саблю в ближайшего свежевателя, выигрывая драгоценные мгновения чтобы схватится двумя руками за свой меч и оттолкнувшись ногой от падающего скитальца вырвать его из раны. Его окатило черной кровью, барон сразу же прыгнул в сторону, один из свежевателей задел его ударом копья, в бок, наконечник пробил куртку и соскользнув по ребрам вспоров кожу застрял в куртке, скривившись от вспышки боли, почти мгновенно второе копье вонзилось Ланну в левое бедро, барон взмахом меча перерубил оба копья и неуклюже отпрягнул назад. За его спиной все еще слышались звуки боя, гвардейцы сражались за свои жизни, а значит подмоги ждать было неоткуда.

Черное отчаяние накатывало волной, когда раненая девушка увидела что ухмыляющиеся Свежеватели выхватив кривые, костяные кинжалы начали обходить ее с двух сторон. Бедро нещадно ныло, вызванная потерей крови слабость накатывала все сильней. Шагнув в сторону правого врага, Ланн отбил его удар в сторону и взмахом меча вспорол уроду живот, пузырящиеся черные внутренности полезли наружу из страшной раны, Ланн понимал что не успевает уклониться от удара второго и молился чтобы рана не стала смертельной, кинжал вонзился ему в плечо совсем рядом с шеей, выронив меч девушка с жалобным криком упала на землю.

Свежеватель захохотал, не обращая внимания на страшные крики умирающего товарища неподалеку, он слизнул капли крови со своего кинжала медленно пошел в сторону пытающейся отползти от него Ланы, наслаждаясь ее страхом и осознанием скорой смерти. Но мгновение спустя его глаза расширились, а девушку накрыла тень. Перед ней возвышалась рослая фигура десятника, а от его могучей фигуры веяло ощущением уверенности и защищенности. “Интересно, его спина всегда была такой широкой? Подумал Ланн прежде чем силы оставили его окончательно и он потерял сознание, но это мгновение останется в его памяти теперь навсегда.