Текст книги "Soulmates never die (СИ)"
Автор книги: bitter_Ellie
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)
(Артур тогда ещё удивился, что они вообще на него налезли, и Мерлину пришлось признаться, что джинсы на самом деле когда-то принадлежали Гавейну, а потом он про них забыл)
(объясняться по поводу того, что джинсы Гавейна делают у него, Мерлин наотрез отказался; Артур подозревал, что Гавейн тоже не вспомнит).
Елена подошла к нему после совещания и заговорщицким шёпотом сообщила, что он выглядит потрясающе. Артур удивлённо моргнул раз, другой, потом сдержанно поблагодарил, а в конце дня имел на руках ворох разноцветных бумажек от официантов, бариста и даже от пары посетителей кафе с номерами телефонов и комплиментами. Мерлин только расхохотался, когда Артур показал ему их все и спросил, что за чертовщина происходит, а потом пообещал на выходных пройтись с ним и Морганой по магазинам и показать ему, что на самом деле означает стиль.
Если бы Артур знал, на что он подписывается…
он бы всё равно согласился.
***
Моргана выглядела потрясающе, как и всегда. Она стояла рядом с Мерлином, держа в руках стаканчик с кофе, они оживлённо переговаривались, периодически смеясь, и Артур в ту же секунду с какой-то неосознанной грустью понял, почему Балинор мечтал о том, чтобы она оказалась соулмейтом его сына.
Они были прекрасной парой. Нет, идеальной. Особенно сейчас, когда даже оделись похоже: в узкие тёмные джинсы, клетчатые рубашки, белые кроссовки, оба замотанные шарфами крупной вязки, в накинутых на плечи пальто, со стаканчиками из Старбакса… Артур даже залюбовался, но быстро тряхнул головой, решительно подходя к ним, язвительно спросил:
– Моргана, с каких пор ты предпочла шпилькам кроссовки?
– С тех пор, как поумнела, мой дорогой брат, – хищно улыбнулась она, допивая кофе. – Я предпочитаю удобство, а не боль. Но хватит обо мне, – она выкинула стаканчик в урну и радостно хлопнула в ладоши. – Мы здесь для того, чтобы превратить тебя в звезду уличной моды, и будь я проклята, если ты потом не станешь звездой инстаграма!
– Моргана, даже не уговаривай, – покачал головой он. – Я ни за что не заведу себе там профиль.
– Тогда ты станешь звездой моего, – пожала плечами она. – Мерлин потрясающий фотограф, так что…
– Мерлин что? – удивлённо спросил Артур.
– Ты не знал? – в свою очередь удивилась Моргана. – Он лауреат нескольких престижных премий, пару раз снимал для различных изданий, а его съёмки с моделями просто…
– Моргана, ты меня смущаешь, – пробормотал Эмрис, пока Артур изумлённо на него пялился. – Это всё равно не моя работа, так, увлечение…
– В котором ты чертовски хорош, – заметила она. – Но раз ты так не хочешь об этом говорить, то я перестану. Всё равно мы здесь за тем, чтобы сначала приодеть моего слишком скучного братца. Надеюсь, ты взял с собой достаточно денег. – Моргана хищно улыбнулась, а затем решительно перебежала дорогу, утягивая их за собой в первый бутик. Она сразу же двинулась к стойке с вязаными свитерами, и Мерлин тут же последовал за ней, доставая из сумки фотоаппарат и один из объективов, скидывая пальто на руки подбежавшей девушке и лучезарно улыбаясь ей. Артур даже опешил от такой перемены: обычно Мерлин не раскидывался такими улыбками и не выглядел настолько уверенным, как сейчас, наводя объектив на прислонившуюся к стойке Моргану, держащую в руках целый ворох вещей. И когда только успела?
– Вы что делаете? – изумлённо поинтересовался Артур, когда Эмрис несколько раз щёлкнул камерой, а затем заставил девушку сменить позу, что она с радостью и сделала, возвращая вешалки на место. Мерлин удовлетворённо кивнул, а затем присел на корточки, фотографируя её снизу. Артур не мог отвести взгляда – казалось, Мерлин стал кем-то другим; кем-то, кого он не знал; кем-то, к кому его тянуло. Артур тряхнул головой и повторил свой вопрос.
– У нас тут съёмка, милый, – коварно улыбнулась сестра, не забывая смотреть в объектив. – У меня задание Моргаузы, она третий год хочет получить статью про тебя, подкреплённую фотографиями. В конце концов, я её заместитель и я в восторге от этой идеи! Добро пожаловать в мир моды!
Именно тогда Артур понял, что он пропал.
***
На него смотрел кто-то другой.
Артур задумчиво покрутился перед зеркалом, поправил рукава рубашки (за что тут же получил по рукам от Морганы), а потом сестра парой небрежных движений уложила ему волосы и поджала губы.
– Тебе надо сменить парикмахера, – уверенно заявила она. – Тут поможет только Персиваль.
– Можно ещё к Гавейну, – подал голос Мерлин. – У него, конечно, запись на полгода вперёд, но я уверен, что он сделает небольшое исключение.
– Для меня тоже? – тут же развернулась к нему девушка. Мерлин выглянул из-за фотоаппарата и улыбнулся.
– Конечно. Тебя он примет, даже если ты заявишься к нему, не предупредив.
Артур продолжал разглядывать себя в зеркале и никак не мог понять, нравится ему или нет. На него смотрел уверенный в себе, определённо неглупый молодой мужчина в джинсах, клетчатой рубашке и свитере. Пендрагону определённо нравились ботинки, которые нашёл Мерлин: кожаные, достаточно высокие, как раз по ноге. Он осмотрел себя ещё раз и пришёл к выводу, что всё же доволен.
К тому моменту Моргана как раз выпорхнула из примерочной, и Артур чуть было челюсть не уронил: сестра выглядела восхитительно, и у него бы даже язык не повернулся сказать ей, что он не оплатит ей всё то, что она выбрала.
Мерлин довольно хмыкнул, набирая смс для Гавейна, а потом радостно сообщил:
– Он нас ждёт. Готовы к переменам?
Артур был готов.
***
Спустя неделю постоянного восхищения, к которому Артур никак не мог привыкнуть, Моргана впорхнула в его кабинет, отмахиваясь от пятого за прошедшие с ухода Гвен полторы недели помощника, и кинула ему на стол журнал, небрежно поправляя стрижку.
– Страницы с сорок четвёртой по пятьдесят восьмую, – довольно пропела она, плюхаясь в кресло и закидывая длинные ноги ему на стол. – Моргауза расщедрилась на гигантскую статью, поэтому я чувствую себя такой счастливой, как никогда. А ещё твои и наши совместные фото в целом набрали миллион лайков. А я выложила всего лишь двадцать штук!
Артур поражённо замер, уставившись в журнал. Неужели Мерлин умеет так снимать? Он пролистал снимки от начала и до конца, затем ещё раз и ещё – и всё равно не мог поверить.
– Он гений, правда? – хмыкнула Моргана. – Я давно ему говорю, чтобы он уходил к нам, но он слишком сильно любит свою работу. Или тебя, – усмехнулась она.
– О чём ты? – нахмурился Артур.
– Это его лучшие снимки. Да, он безусловно потрясающий фотохудожник, но тут нечто иное, – Моргана сняла ноги со стола и подалась вперёд, перелистывая страницы. – Присмотрись, как он ловит твою улыбку в кадр, как идеально чувствует тебя через объектив. Артур, это чертовски сложно, когда ты не влюблён в того, кого снимаешь; это практически невозможно, я тебе из своего опыта говорю. Так было с Митиан, так было с Гавейном; так до сих пор с ним, хоть мы никогда не были вместе. Посмотри, как он ловит свет, как находит идеальный кадр, хоть ты ни разу специально не позировал. Это не просто так.
Артур удивлённо переваривал услышанное. Так что, выходит, все эти годы он сох по Мерлину зря? Он уже давно мог сказать ему, что им нужно быть вместе не только потому, что они чёртовы соулмейты, а потому, что они чувствуют друг друга?
Он с силой сжал переносицу. О том, что они родственные души, он узнал в тот же вечер, когда Мерлин разочарованно признал, что вся эта сказка с соулмейтами – чушь собачья. Не мог же Артур после такого сказать что-то вроде «Хэй, мы созданы друг для друга»!
Артур зажмурился, вспоминая дракона на мерлиновой лопатке. Они тогда здорово набрались, но когда он увидел – мгновенно протрезвел, благоговейно касаясь тёмного рисунка на бледной коже. Мерлин сопел на его диване, беспомощно обнимал себя руками, пытаясь согреться, потому что буквально час назад разделся до трусов, заявив, что ему слишком жарко, и Пендрагон тогда осторожно накрыл его пледом, а утром сделал вид, будто ничего не помнит; хотя раковину разбил по абсолютнейшей глупости: настолько расстроился, что в сердцах ударил по белому кафелю, и раковина с жалобным грохотом рухнула на пол.
– Мне надо с ним поговорить, – наконец хрипло сказал он, отнимая руки от лица. Моргана удивлённо посмотрела на него, а потом понимающе хмыкнула. – Как и тебе с Гавейном, вы такие же идиоты, – бросил он, выходя из кабинета.
Сестра изумлённо охнула ему вслед.
***
– Мерлин, я осёл, – именно с таким заявлением Артур явился в технический отдел.
Эмрис изумлённо выглянул из-за монитора, уставился во все глаза, когда Артур кинул журнал ему на клавиатуру и уселся прямо на стол, загораживая компьютер.
– Ты просмотрел фото и решил, что тебе нужно в модельный бизнес? – весело хмыкнул Мерлин, пролистывая журнал.
– Я просмотрел фото и решил, что мы были не до конца честны друг с другом, – Пендрагон не сводил напряжённого взгляда с него, и Мерлин тут же посерьёзнел, отложил журнал и внимательно на него посмотрел.
– И что ты имеешь в виду? – осторожно спросил он.
Артуру было абсолютно всё равно, что сейчас за ними наблюдает весь технический отдел и появившаяся здесь Моргана. Он взрослый мужчина, у него собственная компания, девять с половиной тысяч человек в подчинении, публикация в модном журнале, да в конце концов, миллион лайков на странице сестры, он сможет признаться в том, что влюблён в другого мужчину!
– Я имею в виду то, что ты мне нравишься, Мерлин, и мне почему-то кажется, что я нравлюсь тебе тоже, – он заметил, как Эмрис напрягся от его слов, но отступать было некуда, поэтому Артур набрал в лёгкие побольше воздуха, и продолжил: – если честно, то ты мне намного больше чем просто нравишься, Мерлин, и я не знаю, почему был таким болваном и так долго с этим тянул. Наверное, влюблённость в лучшего друга – это не самое лучшее, что могло со мной случиться, особенно когда этот самый друг не отвечает взаимн…
Договорить ему не дал Мерлин: дёрнул на себя, рванулся сам, прижался влажными горячими губами, и Артуру стало не до слов. Он выпрямился, утягивая Мерлина за собой, не отнимая губ, обхватил чужое лицо руками и ответил: так, словно Мерлин был единственным источником воздуха на всей земле.
Моргана одобрительно засвистела, рядом отчаянно зааплодировали, Мерлин усмехнулся прямо в губы, а затем поцеловал ещё глубже. Когда Артур открыл глаза, то увидел, как трепещут чужие ресницы, и глубокую, манящую синь за ними, поэтому улыбнулся и снова поцеловал, не удержавшись.
– К чёрту соулмейтов, – пробормотал Мерлин. – Я люблю тебя.
– Хорошо, – рассмеялся Артур, укладывая ладони на острые лопатки и обещая себе не говорить о том, что они ими и оказались. – Я тебя тоже.
***
Впрочем, Мерлин всё равно узнал.
Наказание за молчание Артуру пришлось по вкусу.
Даже более чем.
========== Джексон/Стайлз. ==========
Комментарий к Джексон/Стайлз.
всем тем, кто ждал Стексон:)
***
мир монохромный до встречи с соулмейтом.
***
Angst with a Happy Ending (мне по-прежнему очень не хватает этого жанра на Фикбуке), Hurt/comfort, мифические существа, первый ER (Established Relationship) в этом сборнике.
Джексон стоит на пороге древней лондонской церквушки, смотрит на потёртую дверь, легко хмурясь. Он никогда не верил ни в бога, ни в высшие силы – жизнь в своё время дала неслабого пинка под зад, а потом снова – и Уиттмор окончательно понял, что высшим силам на него глубокое п. о. е. б. а. т. ь.
И именно поэтому он сейчас стоит на пороге церкви, не решаясь зайти.
Джексон не верит ни в бога, ни в дьявола, ни в судьбу, но как только толкает тяжёлую дверь – поминает их всех и сразу, потому что на низкой скамейке сидит Стайлз, мать его, Стилински собственной персоной, разглядывает потолок и расписанные фресками стены, привычно и сосредоточенно закусывая губу. Ноздри забивает знакомым запахом, голова кружится с непривычки – слишком давно не позволял лёгким раскрыться так сильно, жадно дыша чужой пряной неугомонностью – и Уиттмор чувствует себя приятно пьяным.
Благослови, господи-ёбаный-боже, его и эту одержимость другим.
Джексон делает над собой усилие, приближаясь, шумно плюхается рядом, коротко бросает, даже не глядя:
– Вот уж кого не ожидал здесь увидеть, так это тебя, Стилински. Что ты тут делаешь?
– Тебя жду, – дёргает уголком рта Стайлз и смотрит в упор.
Джексон жадно перехватывает взгляд, впитывает каждое изменение, подаётся навстречу, слегка ослабляя хватку на загривке внутреннего зверя. Стайлз сокращает оставшееся расстояние, зрачки топят радужку, он хватается за отвороты дорогой кожаной куртки и хрипло спрашивает:
– Ты, чёртов ублюдок, ты вообще собирался мне сказать?! Хоть слово, Джекс, хоть одно ёбаное слово?! Неужели тебе было так сложно?!
Уиттмор украдкой выдыхает, а затем резко утыкается лбом в чужое плечо, жадно дышит и едва ли не скулит, чувствуя, как длинные прохладные пальцы запутываются в волосах.
– Господи, какой же ты идиот, – сипло говорит Стайлз. – Какой же ты, Уиттмор, всё-таки идиот.
Джексон согласно кивает, потому что Стилински прав, прав на все сто, на всю тысячу процентов: он идиот, он самый большой идиот во всём мире, только он мог оставить Стайлза тогда, когда их обоих выламывает друг без друга, когда мир снова становится монохромным, когда жизнь перестаёт иметь смысл.
– Поехали домой, – шепчет Стайлз.
– Я дома, – глухо возражает Джексон под тихий смех, и чувствует лёгкий поцелуй у виска.
Он не верит ни в бога, ни в дьявола, ни в судьбу.
Он верит в Стайлза.
========== Кора/Лидия. ==========
Комментарий к Кора/Лидия.
мельком – Дерек/Стайлз.
соулмейты могут читать мысли друг друга.
AU (никаких оборотней, все Хейлы живы, Дерек планирует стать Президентом), ангст, любовь/ненависть, полиамория.
**WARNING!**
кому-то это может показаться странным; во всяком случае, для меня это более чем.
но болит почему-то сильнее, чем пугает.
Лидия вглядывается в своё отражение, убирает усталость привычными мазками кисти. Хочется хоть раз показать людям, насколько на самом деле сломана, но разве им это надо? Она накидывает куртку на плечи, хватая с тумбочки ключи и тяжёлую сумку, критически оглядывает себя в огромном зеркале и в целом остаётся довольна, захлопывая дверь квартиры и сбегая по ступеням вниз.
Она занята работой над предвыборной кампанией Дерека Хейла, ей сейчас совсем не до себя.
Лидия заводит машину и иронично благодарит высшие силы за то, что смогла сегодня поспать.
Да.
Она умеет расставлять приоритеты.
***
Кора заходит к ней в кабинет ближе к обеду. Узкие джинсы подчёркивают стройные ноги, объёмный вязаный свитер глубокого винного цвета повторяет оттенок помады, и младшая Хейл будто не испытывает дискомфорта от убийственно высоких шпилек. Лидию всегда восхищало это; пусть сама тоже производит такое впечатление, знает, насколько это тяжело.
– Уф, – говорит Кора, закидывая длинные ноги на стол, позволяя Мартин рассмотреть туфли от Jimmy Choo за три тысячи баксов. – Как же я задолбалась, Лидс.
Лидия понимающе хмыкает, скидывая чужие ноги отточенным движением и не отрываясь от просмотра прессы: до выборов осталось три месяца и это вообще чудо, что у неё бывает время забежать домой, принять быстрый душ и переодеться. Если честно, она не понимает, откуда берёт силы Кора, когда вся её семья занята тем, чтобы Дерек победил в этой чёртовой президентской гонке. По последним прогнозам и данным, у них есть все шансы, потому что Дерек – образец идеальности: прекрасное образование, крепкий брак с соулмейтом и никакого компромата вроде фото с пьяных вечеринок или прогулов в колледже.
Хотя вопрос, где эти самые силы берут Дерек и Стайлз, беспокоит её куда больше и, судя по статистике упоминания этой темы в СМИ, не её одну.
Она как раз откладывает в отдельную стопку очередную статью с подобным вопросом, когда Кора спрашивает:
– Не хочешь перекусить?
Лидия снимает очки и кладёт на место карандаш, захлопывает крышку ноутбука и ставит на блокировку планшет. Она знает Кору едва ли не всю свою жизнь, поэтому знает: та не отстанет, пока не добьётся своего. Хейл легко поднимается, дефилируя в сторону выхода, и Лидия со смешком следует за ней, захлопывает двери и чуть ли не врезается в резко остановившуюся Кору.
– Мне надо кое-что забрать, – хищно улыбается та.
Лидия против воли фыркает, потому что знает, что будет дальше.
Знает – и всё равно идёт.
***
Кора запирает свой кабинет изнутри, тут же прижимая Лидию к двери и жадно целуя. Мартин забирается руками под мягкий кашемир, пробуя на прикосновения гладкую кожу, и еле слышно стонет в поцелуй.
Она с точностью до дня может сказать, когда это началось.
Только вот ответа на вопрос, почему ей в пару досталась Кора Хейл, она так и не нашла.
Кора кусает её за нижнюю губу, вышибая ещё один стон, а затем спускается поцелуями на шею, нетерпеливо забираясь руками под одежду и грубо просовывая колено между ног. Лидия знает, что недавно Кора спала с Айзеком, да и у неё с Джексоном всё неплохо, но эта чёртова связь…
Она иногда сводит с ума.
Мартин помнит, как это началось. Зуд чужих мыслей под кожей и невыносимое желание заткнуть их мокрым, абсолютно непристойным поцелуем лишали её рассудка, пока она не послала всё к чёрту и не заставила Кору сесть и поговорить.
(правда, поговорить не получилось, потому что Хейл тогда прошла вглубь её квартиры, по пути скидывая свои очередные невозможные туфли и дизайнерские шмотки, и Лидия, принесшая двумя минутами позже из кухни чай, наткнулась на почти обнажённую Кору, которая изогнула пухлые алые губы в ироничной усмешке и спросила что-то вроде «Ты хотела поговорить?»
Когда дело касалось таких моментов, Лидия не умела держать себя в руках)
Мартин где-то в глубине души понимала, что они не правы в этом и должны брать пример с нормальных пар вроде Дерека и Стайлза: быть вместе, закрепить связь, согласиться, что они соулмейты, но обе слишком ценили свободу, а ещё больше – свободу выбора.
– Я тебя ненавижу, ты знаешь это? – хрипло спрашивает Кора, кусая Лидию за плечо до багровой отметины, и та шипит, отпихивая от себя Хейл.
– Я тебя тоже, – яростно сужает глаза, меняясь с девушкой местами, а затем мстительно оставляет метку на открытом участке кожи.
Кора толкает её вглубь кабинета, к массивному столу, и Лидия не сомневается, что в последний раз Айзек и Кора занимались сексом именно тут. Эта мысль неожиданно заводит, а не вызывает отвращение, поэтому Мартин разделяет чужое дыхание и спрашивает:
– Он был хорош?
– А Джексон? – злобно сверкает глазами Кора.
Лидия ухмыляется и позволяет уложить себя на заваленный важными бумагами стол.
***
– Это Кора тебя так? – восхищённо присвистывает Джексон вечером, разглядывая укусы и глубокие царапины на её бёдрах. Лидия вздыхает, забираясь под одеяло, позволяя ему прижаться теснее, и в миллионный раз задаёт себе главный вопрос: господи, ну что с ними не так?
«Я не знаю» – числится утром в непрочитанных смс.
Лидия горько усмехается, убирая усталость и обречённость чётко выверенными взмахами кисти.
Людям её сломанность ни к чему.
========== Дерек/Стайлз, Кора/Лидия. ==========
Комментарий к Дерек/Стайлз, Кора/Лидия.
AU (Стайлз и Лидия – близнецы, Клаудиа и все Хейлы живы, никаких оборотней), флафф, юмор.
***
Никаких общих физических признаков у соулмейтов нет, просто ни с чем не сравнимое ощущение, что оно – то самое.
***
Захотелось тепла в этот снежный вечер^^
– Это отвратительно, – заявляет Дерек, шумно заваливаясь на кровать Стайлза.
– Нихрена подобного, – хмыкает Стилински, даже не отворачиваясь от ноутбука и продолжая что-то печатать. – И будь так добр, съеби с моей кровати.
– Ты даже не знаешь, о чём я тебе говорю! – закатывает глаза Хейл, даже не собираясь исполнять просьбу.
– Ты о Лидии и Коре, – весело фыркает Стайлз, щёлкая клавишами. – Меня всегда поражало то, что ты ничего не замечаешь.
– Не замечаю чего? – капризно спрашивает Дерек, складывая руки на груди.
– Всей этой напряжённой сексуальности между ними, – наконец поворачивается Стилински-младший, взмахивая руками и изображая на своём лице что-то вроде “я-знаю-что-ты-тупица-и-не-замечаешь-как-они-пожирают-друг-друга-глазами”.
– Ты не понимаешь, – мученически стонет Хейл, закатывая глаза. – Лидия буквально утащила Кору за собой, и вид у неё был такой, что я испугался за свою сестру. Почему я распугивал всех парней вокруг неё, господи, если она запала на девушку?
Стайлз заливисто хохочет, откидывая голову назад, бьёт ладонями по собственным коленям, прежде чем подняться, и подходит к книжной полке.
– Во всяком случае, – говорит он, – я всё ещё помню, как ты просил меня придержать член в штанах, стоило мне просто посмотреть в её сторону. Мы выросли вместе, Дер, и это было грубо, – он всё ещё смеётся, перебирая пальцами корешки комиксов.
– Это была естественная реакция на твоё поведение, – защищается Дерек.
– Нам было по четырнадцать, Хейл, я не видел её всё лето, за которое она вымахала на шестнадцать сантиметров, и как раз естественным было присвистнуть и сказать “охереть”. Во всяком случае, я сейчас совсем не об этом говорю, – он поворачивается к Дереку, и тот легко считывает дьявольские смешинки в коньячных глазах.
– А о чём? – вопросительно приподнимает брови Хейл.
– Ты тогда сказал что-то вроде “я не допущу, чтобы Кора встречалась с кем-то из вашей чокнутой семейки”, – напоминает парень, выбирая между Бэтменом и Железным Человеком.
– Мне до сих пор чертовски неловко от этого, – бормочет Дерек, вызывая у Стайлза улыбку.
– Я к тому, – продолжает тот, возвращая выпуск DC на полку, – что ты явно не тому Стилински это говорил.
Хейл фыркает от смеха, прикрывая глаза, и Стайлз тут же этим пользуется, стягивая его за лодыжку с кровати и плюхаясь на освободившееся место.
– Я ж просил съебаться, – лучезарно улыбается он на недовольный взгляд и сосредотачивается на комиксе.
Дерек улыбается и молча качает головой, даже не собираясь вставать с холодного пола.
Спустя две минуты Стилински скидывает ему плед.
***
– Я смирилась с тем, что вы двое не такие как все, очень давно, – смеётся Клаудиа, когда Лидия говорит, что им с Корой надо объявить всем о том, что они пара.
– В смысле двое? – хмурится Стайлз, удивлённо глядя на мать. – Что со мной-то не так?
– Серьёзно? – хмыкает Лидия. – Братец, да с тобой буквально всё не так.
– Я тоже тебя безумно люблю, Лидс, – кривится он, показывая сестре язык, и Клаудиа обнимает их за плечи, целует каждого в макушку, привставая на цыпочки, чтобы дотянуться до сына, взлохмачивает ему волосы и говорит:
– Когда-нибудь ты всё поймёшь, милый. Лидия, не поможешь мне на кухне?
– С удовольствием, – улыбается она, повторяя жест матери, и уходит вслед за ней.
– Господи, почему все так любят трогать мои волосы? – громко возмущается он, а затем переводит взгляд на каминную полку и с трудом сглатывает ком в горле.
Там – фото семилетней давности, ему и Лидии на нём по двенадцать, они оба с коротким ёжиком волос стоят возле матери, у которой на голове шёлковая косынка, и счастливо улыбаются в объектив.
Он помнит, как им тогда было страшно, как Лидия твёрдым шагом зашла с ним в парикмахерскую и потребовала подстричь её под ноль, как и брата.
Он помнит, как мама расплакалась, увидев их такими, и обнимала худыми, бледными руками, услышав сиплое «это для поддержки, чтобы тебе не было одиноко» от него.
Он помнит, как прижимал сестру к себе, пока она испуганно плакала возле операционной, и какое облегчение они все испытали, когда стало ясно, что мама идёт на поправку.
– Моя помощь не нужна? – спрашивает он, заходя на кухню.
Мать улыбается ему и просит порезать овощи для салата. Лидия прижимается к нему плечом, помешивая заправку для пасты, и он коротко целует её в пахнущую цветочным шампунем макушку.
Он рад, что всё вышло именно так, а не иначе.
***
– Дерек, мне нужна твоя помощь, – говорит Стайлз, затаскивая в квартиру продукты.
– Я не собираюсь разрешать тебе тут готовить, даже не проси, – хмыкает Хейл, откладывая книгу в сторону.
– Я готовлю как грёбаный бог, а ты наверняка питаешься какой-нибудь ерундой, – закатывает глаза Стайлз, сгружая пакеты на стол. – Ты не сможешь мне отказать. В общежитии невозможно готовить, а до родительской квартиры ехать слишком далеко, так что ты обязан разрешить мне воспользоваться твоей кухней.
– Я не собираюсь пускать твою тощую задницу в святая святых, – грозит пальцем Дерек, засовывая нос в пакеты.
– Ты понимаешь, насколько абсурдно это звучит, учитывая тот факт, что я уже здесь? – фыркает Стилински, открывая один из шкафчиков в поисках кастрюли.
– Я ненавижу тебя, – стонет Дерек, выкладывая овощи в мойку и включая воду.
– Я тебя тоже, – бормочет Стайлз, внимательно изучая упаковку со спагетти. – Очень.
Дерек не может сдержать смешок, доставая нож и разделочную доску.
***
– Ты засранец, – говорит Лора, как только он открывает ей дверь.
– Я могу позвать его, если хочешь, – заговорщицки шепчет Стайлз, продолжая держаться за дверную ручку.
– Стилински!! – радостно кричит девушка, крепко сжимая его в объятиях.
– Хейл!! – так же громко вопит он, приподнимая её на пару сантиметров над полом.
– Дерек не говорил, что ты здесь, – говорит она спустя минуту.
– Он же мистер “я-самая-хмурая-и-неразговорчивая-задница-на-свете”, так что неудивительно, – хмыкает Стайлз. – Вообще не понимаю, почему я всё ещё с ним дружу.
– Тебе надо где-то готовить, стирать свои шмотки и бесить людей, – говорит Дерек, выглядывая в коридор. – Лора, ты ещё долго собираешься там стоять?
– Я скучала по тебе, – утирает невидимые слёзы девушка, прижимая руки к груди.
– А я по тебе нет, – корчит рожицу Дерек. – И твою мать, Стайлз, закрой наконец дверь!
Стилински распахивает её шире под одобрительный хохот Лоры.
***
– Как думаешь, до них скоро дойдёт? – спрашивает Кора, укладывая голову Лидии на колени.
– Это же Дерек и Стайлз, – усмехается девушка. – Это может произойти или завтра, или на пенсии.
– Обоже, – стонет Кора, – я не хочу ждать до пенсии.
– Кажется, тебе и не придётся, – шепчет Лидия, кивком головы указывая направление.
Кора тут же садится, замирая, и едва ли не с благоговением смотрит на то, как Стайлз запрыгивает Дереку на спину и тот с улыбкой подхватывает его под коленями. Младшая Хейл уже собирается воскликнуть “Аллилуйя!”, но тут из-за деревьев появляется Лора и протягивает Стайлзу стакан с попкорном.
– Ты победил, – смеётся она, и Стилински с гиканьем спрыгивает на землю, давая Лоре “пять”.
– Да чтоб меня, – шипит Лидия, сужая глаза. – Наши братья – идиоты.
Кора дарит ей утешительный поцелуй.
***
– Как думаешь, этот галстук подходит к этой рубашке или нет? – задумчиво интересуется Стайлз, глядя в зеркало.
– Я видел тебя в галстуке два раза в своей жизни. И это второй, – фыркает Дерек, поднимая взгляд от очередной книги. – Что за повод?
– Я иду на свидание. И пришёл за твоим советом.
– Пришёл, – закатывает глаза Хейл. – Ты практически живёшь тут, хотя тебя никто не звал.
– Ты сам дал мне ключи от своей квартиры! – возмущённо повышает голос Стилински, отрываясь от разглядывания своего отражения и переключаясь на Дерека.
– Да ты взял их сам! – мужчина с силой захлопывает книгу и поднимается.
– Нифига себе! – удивляется Стайлз, разворачиваясь на пятках и злобно глядя на Хейла. – Что ещё я делаю не так?
– Ты ешь мою еду, стираешь у меня свои вещи, оккупировал полку в шкафу и занял диван! – не менее возмущённо заявляет Дерек, приближаясь к парню на один шаг. – Ты забил мой холодильник молоком и апельсиновым соком, которые я не пью, а ещё повсюду твои чипсы и попкорн!
– Так выброси всё это к чёртовой матери! – ещё громче говорит Стайлз, тоже делая шаг вперёд.
– Я не могу! – кричит Дерек, обвинительно пихая Стилински пальцем в грудь.
– Да неужели?! – прищуривается тот, шагая ещё ближе. – Сок, который ты не пьёшь, засранец, которого ты терпишь… Звучит так, будто мы встречаемся, чёрт возьми!!
Дерек замирает на полуслове, отводит взгляд в сторону, а затем решительно смотрит на Стайлза.
– Похоже на то, – наконец хрипло говорит он.
– Дер… – ошеломлённо замирает Стилински, глядя во все глаза. – Да ёб твою мать, – стонет он, подаваясь навстречу. – Серьёзно? Всё это время мы с тобой…
– Заткнись, – рычит Хейл, хватая парня за галстук, резко тянет на себя, сокращая последнее расстояние, и затыкает сам.
Стайлз не возражает.
***
– Бинго! – хором кричат Кора и Лидия, радостно стукаясь кулаками с Лорой, когда узнают.
– Наконец-то, – выдыхает Клаудиа, сжимая руку мужа в своей.
– Вот уж действительно наконец-то, – хмыкает Джон, покачивая головой.
Дерек прячет смешок, фыркая в макушку Стайлза и не видит, как тот показывает всем язык.
– Нужно сделать фото! – хлопает в ладоши Талия. – Ричард, неси фотоаппарат!
Дерек зажмуривается и понимает, что он впервые в жизни не против семейного фото. Чёрт со всем этим, он счастлив, о чём и шепчет парню в основание шеи, положив подбородок ему на плечо.
Стайлз улыбается и сжимает его ладонь.
========== Йен/Микки. ==========
Комментарий к Йен/Микки.
нахуй это дерьмо, я **не** согласна.
у меня свой финал для тех, кто истрепал мне столько нервов.
у меня своя неоконченная концовка.
и похуй на всё.
***
Ниса, милая, с Днём тебя.
Пусть это будет часть подарка, пока я собираюсь с силами для чего-то бОльшего.
Спасибо тебе за всё.
Люблю.
***
Мир без соулмейта монохромный, Йен и Микки – чёртовы психи, которых я люблю и ненавижу, так что повторюсь: это то, во что я готова поверить и похуй на финал серии в каноне.
***
HAIM – Let Me Go.
Давайте начистоту: Микки подыхает без Йена. Мир идёт монохромными пятнами, перекрывает все представления о реальности, глушит все эмоции и мысли, тянет на себя, отрезая от реальности.
– Ты у меня вроде как под кожей, чувак, и что с этим поделать? – очередное признание взрывает мозг, а Микки чертовски сложно оторваться.
У Йена взгляд как у побитой собаки, волосы искрят на солнце, отдают золотыми бликами. Микки чувствует себя грёбанным художником, узревшим саму красоту. Галлагер тянется сам, одновременно пытаясь сохранить расстояние, и Милкович знает, что тот придёт, что не сможет – это как вид мазохизма, извращённое удовольствие для его золотого мальчика.
– Как мне найти тебя? – кричит вдогонку Йен, и Микки ухмыляется сам себе.
– Посмотри вверх.
“Посмотри, блядь, на то, что ты со мной творишь,” – хочется добавить ему, но Милкович молчит.
Мир снова трещит по швам.
***
Микки честно ни на что не надеется, когда останавливает машину возле Йена.
Засранец улыбается так, что у Милковича что-то с треском ломается внутри и перестраивается заново, однако ощущение надвигающегося пиздеца не отпускает, только обостряется, но Микки шлёт его нахуй, собираясь взять по-максимуму, урвать всё, что дают, оставить внутри на будущее – и к чертям ту боль, что обязательно последует потом.
