Текст книги "Soulmates never die (СИ)"
Автор книги: bitter_Ellie
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)
– Хэй, – говорит Стайлз осторожно. – Хэй. Посмотри на меня. Я хочу видеть.
Джексон послушно распахивает глаза, пугливо смотрит, боясь поверить в то, что видит, потому что мир не скачет монохромными отпечатками, и не накладывается цветными фрагментами, он – целый, яркий, красочный, такой же живой, как тепло чужих ладоней на его коже, и он едва не задыхается от восторга, жадно смотрит, а Стайлз улыбается – вокруг глаз появляются морщинки – и прикасается лбом к его лбу.
Джексон тянется к его губам и понимает: Стайлз вытягивает.
========== Стив/Тони. ==========
Комментарий к Стив/Тони.
мир, в котором соулмейты могут чувствовать эмоции друг друга, иногда даже понимать физическое состояние и всё в таком духе.
***
Hurt/comfort, флафф, AU (Мстители живут у Тони, разлада между ними не было, как и Альтрона, Джарвис всё ещё Джарвис, а Стив и Тони – едва ли не лучшие друзья)
У Тони на лице – вечная улыбка, слегка хищная, немного самодовольная, слишком открытая.
У Тони в словах – извечный вызов, острый ум, умение заткнуть парой едких фраз.
У Тони в планах – сделать мир лучше, и несколькими пресс-конференциями он переманивает на свою сторону подавляющее большинство.
Как всегда.
Стив смотрит на Тони в выпуске новостей и видит то, чего не замечают другие, то, чего сам раньше не замечал: у Тони в глазах – отчаянное “спасите”, сигнал S.O.S., крик о помощи. Тони у м о л я е т – и остаётся один.
Стив сидит в тёмной гостиной и не понимает, как он мог не заметить раньше, ведь всё слишком очевидно: Тони не железный, и Стив не имел никакого права об этом забывать, так почему же он…
– Джарвис, свет, – говорит Тони и Стив тут же садится прямо, поспешно скидывая с коленей плед. Он ни за что не признается, что ведёт себя как девчонка, ещё не хватало большой кружки какао и какой-нибудь мелодрамы на экране телевизора.
– Джарвис, – продолжает Тони, – мне нужна большая кружка какао и какая-нибудь сопливая мелодрама, как раз недостойная такого взрослого мужика, как я. Подбери что-либо на свой вкус.
– Хорошо, сэр, – соглашается искусственный интеллект, а Стив сидит, боясь пошевелиться, потому что нет, чёрт возьми, не может быть…
Из своего “укрытия” (господи, это вообще удивительно, что Тони его до сих пор не заметил) он смотрит за тем, как Старк стягивает через голову галстук, кидает его на подлокотник кресла, а спустя пару секунд туда же отправляется пиджак и жилет. Тони закатывает рукава у рубашки, и Стив не может оторвать взгляда от его рук, он практически видит, как они выглядели бы, прорисованные карандашом или углём на бумаге, и у него отчего-то подскакивает пульс.
– Джарвис, – бормочет Тони, сжимая переносицу, – проверь-ка, как там Кэп, мне немного неспокойно.
Стив замирает ещё больше, хотя единственное, что ему хочется – это вскочить, встряхнуть Тони и проорать что-то вроде “Ах ты сукин сын, ты всё знал!”
Стивен заставляет себя не высовываться.
– Капитан Роджерс не у себя, сэр, – спустя пару секунд отвечает Джарвис, и Тони бормочет что-то себе под нос – явно нецензурное – и Стив чувствует беспокойство и сильное желание того, чтобы его кто-то обнял.
– Ладно, – говорит, наконец, Тони, взлохмачивая волосы. – Где мой какао и плаксивый фильм для девочек-подростков?
Стив зажмуривается и решает: сейчас или никогда.
– Я бы мог составить тебе компанию, если ты не против, – говорит он и, ей-богу, он ещё ни разу не видел, чтобы Тони так пугался.
– Господи, Кэп! – наконец говорит Старк, отдышавшись. – Так и умереть недолго!
– Прости, – говорит Стив, опустив взгляд в пол. – Но я правда подумал, что тебе нужна компания.
– Я сам себе вечеринка, Кэп, – ухмыляется Тони, но Стив видит, чёрт возьми, он видит, как много в нём отчаяния, поэтому он подходит к нему и обнимает, прижимая к себе.
– Кэп? – удивлённо хрипит Тони, и Роджерс прижимает его ещё ближе, – Стив? – пробует Старк по-другому, и Стивен облегчённо выдыхает и утверждает, не разрывая объятий:
– Ты знал.
– Я много чего знаю, – неуверенно смеётся Тони. – Например, что ресурсов нашей планеты хватит примерно на…
– Заткнись, – мягко смеётся Стив, утыкаясь подбородком в плечо Тони. – Ты знал о том, что мы – соулмейты, и ничерта об этом не сказал.
– Ох, – тут же обмякает Тони. – Ох. А как я, по-твоему, должен был это сделать? – тут же напрягается он. – Хэй, привет, Кэп, ты тут больше половины века пролежал во льдах, меня зовут Тони Старк, не путай меня с другим Старком, я твоя родственная душа? Ты бы мне сразу двинул, я даже не сомневаюсь, а это, знаешь ли, в мои планы не входило, поэтому…
– Тони, пожалуйста, заткнись и обними меня наконец, – усмехается Стив, не меняя позы, и Тони моментально обхватывает его руками – без малейшей тени сомнения, без ненужной неловкости, так правильно и тепло, что Стив бормочет, зная, что услышат:
– Джарвис. Свет.
Тони хохочет и за секунду до того, как комната опускается в темноту, Стив успевает прочитать в его глазах облегчённое «спасибо». Ему достаточно и этого, но то, что Тони предлагает взамен…
Стив только рад.
========== Артур/Мерлин (Колин/Брэдли). ==========
Комментарий к Артур/Мерлин (Колин/Брэдли).
мир, где возле сердца появляется имя соулмейта.
***
Юмор, флафф, модерн-AU (я бы даже сказала, что это похоже на реинкарнацию) и немного мистики (у этих двоих не бывает иначе).
Когда Колину исполнилось семнадцать, он наконец увидел Имя своего соулмейта (именно Имя, потому что Колину была присуща некая сентиментальность и страсть к преувеличению; его брат, например, презрительно фыркал каждый раз, когда Колин напоминал ему о его Имени, и крутил романы направо и налево). Ровно под ключицей виднелось размашисто-аккуратное А р т у р, и Колин даже на секунду задумался, есть ли у него знакомые с таким именем и разочарованно вздохнул, потому что таких не было. Он спустился к завтраку, плюхнулся на табурет и потянулся к стакану с апельсиновым соком и паре тостов с клубничным джемом, а затем пробормотал, опустив голову:
– Кажетсяягей.
– Милый, ты не мог бы сказать погромче? – ласково спросила его мама, и он обвёл взглядом собравшуюся семью и гораздо чётче повторил:
– Кажется, я гей.
Родители обеспокоенно переглянулись, брат нахмурился – а спустя минуту расхохотался.
– Видимо, у нашего милого романтика мужское имя. Я угадал, братец?
Колин только кивнул и как ни в чём не бывало продолжил завтракать.
***
Колин ненавидел ранние подъёмы и обожал свою работу и Брэдли Джеймса. От вечных опозданий его спасал вышеупомянутый Джеймс, и Колин был чертовски благодарен ему за это (и если совсем начистоту, Морган был расстроен, что на его коже было написано не Брэдли, а Артур).
Колин не помнил, сколько они вчера выпили, но судя по тому, как предательски раскалывалась голова – немало. Он поднял голову с подушки и тут же застонал, заметив слишком бодрого Джеймса, размешивающего в чашке с кофе молоко.
– Я бы предложил тебе, конечно, – усмехнулся он, – но я уже не настолько пьян, чтобы травить тебя тем, на что у тебя аллергия.
– Идиот, – буркнул Морган, – аллергия на молочные продукты и непереносимость лактозы – немного разные вещи. И ты мог бы сварить мне простой чёрный кофе.
– А ещё я бы, конечно, предложил бы тебе прекраснейший способ от похмелья, – продолжал Брэдли, будто не заметив его ремарки, – хороший, жирный кусок мяса, но, увы, ты же не ешь мясо!
– Ублюдок, – с усмешкой заметил Колин. – Иногда я так тебя ненавижу.
– Неправда, – просиял блондин. – Ты вчера мне признался в любви и очень, я подчёркиваю, очень нецензурно костерил какого-то Артура. Серьёзно, я сначала решил, что мой персонаж тебе что-то сделал, но потом мы выпили ещё и я потерял нить разговора. Ты не хочешь, кстати, объясниться?
– Тебе всё это померещилось, – пробормотал Колин, потирая виски. – Ты был слишком расстроен расставанием с… как там её зовут?
– Не помню, – отмахнулся Брэдли, – всё равно на мне не её имя. И я хотел бы вернуться к вчерашним событиям, если ты не возражаешь.
– Возражаю, – тут же ответил Морган. – Сначала кофе, невообразимо прекрасный крепкий чёрный кофе, потом душ, а затем уже разговоры, идёт?
Вместо ответа Брэдли фыркнул и швырнул в него полотенцем. Но поговорить им так и не удалось, потому что как раз в тот момент, когда Колин допивал свой кофе, прибежала Кэти и заявила, что их ждут на съёмочной площадке. Джеймс притворно обиделся и обвинил его в применении магии.
Ох, если бы Колин ей обладал…
он был поменял это чёртово Имя.
***
– Я бы сказал, что верю в реинкарнацию, если бы реальные Артур и Мерлин были такими, какими мы их прописали в сценарии, – улыбаясь, заявил им Джонни, просматривая отснятый эпизод. – Можете быть до завтра свободны, парни, отличная работа.
Брэдли пихнул его плечом, радостно улыбаясь, и Колин, который всё ещё был Мерлином, привычно закатил глаза и буркнул «Осёл». Капс снова повернулся к ним, усмехнулся и сказал:
– Именно это я и имел в виду. А теперь живо убирайтесь с площадки и чтобы до завтра я вас тут не видел!
– Есть, сэр, – шутливо отдал честь Брэдли, схватил Колина под локоть и поволок на выход.
– Я могу идти и сам, – фыркнул Морган, послушно следуя за ним.
– Не смеши меня, Мёёёёлин, – усмехнулся блондин, и Колину тут же стало тепло, будто ласковое закатное солнце коснулось закрытых век. Он остановился, будто поражённый внезапной догадкой, вырвал руку и тут же ткнул указательным пальцем Брэдли в грудь.
– Какое оно? – требовательно спросил он. Мужчина нахмурился и Колин нетерпеливо пояснил: – Имя. Какое оно?
– Мужское, – пожал плечами Брэдли. – С чего это вдруг тебе стало так интересно?
– Конкретнее нельзя? – проигнорировал его вопрос Морган.
– Да что случилось-то? – удивлённо вскинул брови Джеймс.
– Просто ответь на вопрос, – нетерпеливо потребовал брюнет и Брэдли отвёл взгляд.
– Я бы сказал, что это чертовски иронично со стороны Вселенной, – наконец пробормотал он. – У меня написано… ладно, пойдём, я тебе просто покажу, – он снова схватил Колина за руку и уверенно повёл в сторону гримёрной. Толкнул дверь, прошмыгнул внутрь, и тут же захлопнул её, стоило Моргану зайти следом. Стянул футболку через голову, и Колин чуть не захлебнулся воздухом: на золотистой коже виднелось издевательское М е р л и н.
Он стоял и смотрел, а потом так же молча расстегнул рубашку и показал Брэдли это чёртово А р т у р. Джеймс в изумлении смотрел на чёткие буквы минут пять, потом покачал головой, хмыкнул, и уверенно притянул Колина к себе. Ему показалось, что земля уходит из-под ног, и он вцепился в предплечья Брэдли, а затем фыркнул и неверяще рассмеялся, уткнувшись лбом в чужое плечо.
– Кажется, – спустя минуту заметил Брэдли, рассеянно поглаживая его между лопаток и по-прежнему не выпуская из объятий, – нам придётся попросить Капса немного изменить сценарий, а, Мерлин? – он приподнял лицо Колина за подбородок и насмешливо изогнул губы. Морган поспешил стереть эту ухмылку поцелуем и оказался прав.
В конце концов, им действительно не помешало бы немного изменить сценарий.
========== Стив/Тони, Стив/Баки. ==========
Комментарий к Стив/Тони, Стив/Баки.
мир, где возле сердце – полное имя соулмейта.
***
ангст, драма, AU (Баки не был Зимним Солдатом и не умирал, Стив не лежал во льдах, а изначально жил в XXI веке, но Тони всё же Железный Человек), даркфик, UST, любовь/ненависть.
***
возможно, будет больно;
мне было.
***
на одном дыхании.
и по-прежнему
р а з р ы в а е т .
Тони р а з р ы в а е т.
Перемалывает внутренности чужой идеальностью, и он скалит зубы в очередной вежливой улыбке. Пеппер говорит, что он скоро начнёт пугать людей, Тони легко отбивает её подачу, требуя записать на курсы актёрского мастерства – сражаться с мисс Поттс привычно и даже как-то спокойно.
Не то, что сражаться с собой.
Он смотрит на Стива, затянутого в капитанскую форму, и у него кулаки чешутся вмазать ему по чёткой линии челюсти. Стив с улыбкой принимает из рук Баки бокал и улыбается так, как никому другому, приобнимая его за талию. Тони едва не разворачивается на каблуках, чтобы покинуть зал, но тут Барнс машет ему и Тони подходит к ним, лучезарно улыбаясь, жмёт протянутую ладонь Стива и хлопает Баки по плечу в объятии, хотя хочется активировать костюм и просто вмазать. Тони не может, Тони друг семьи, Тони помогает выбирать Барнсу костюмы к каждому выходу в свет, Тони платит им обоим целое состояние, потому что они работают на него, Тони знаком с их родителями и даже разъяснял им, почему их детям необходимо быть вместе.
Господи, да у Тони ни единого, мать его, шанса.
– Отлично выглядите, ребята, – хмыкает он, окидывая их оценивающим взглядом. – Я бы, конечно, не отказался убедиться в том, так же ли вы идеальны без одежды, но…
Баки смеётся, открывая беззащитную шею, и Тони хочет раздавить в кулаке бокал и перерезать ему горло осколком. Он бы смотрел, как кровь с бульканьем течёт вниз, под воротник рубашки от грёбанных D&G, слушал бы предсмертные хрипы и потом долго и медленно отмывал руки от липкой, пахнущей ржавчиной, алой жидкости.
Вместо этого Тони качает головой, тихо усмехаясь, залпом осушает бокал и опускает его на поднос к пробегающему мимо официанту. У Старка есть правило: флиртующий Тони – Тони, который не представляет угрозы. Смех Баки – подтверждение тому, что он не вызывает подозрений.
– Неважно выглядишь, – прищуривается Стив и Старк тут же напрягается.
– Не сходится кое-что в чертежах, – врёт бесстыдно, даже не задумываясь, просто по привычке, зная, что поверят. – Чёртова физика словно взбесилась против меня, и эта грёбанная штука не хочет взлетать. Но ничего, я что-нибудь придумаю, – он подмигивает, вызывая ещё один взрыв хохота от Баки – и ещё один недоверчивый взгляд от Стива.
– Мне иногда кажется, что у тебя вместо Имени написано «наука» или «работа», – всё ещё смеясь, замечает Барнс.
– Нет, детка, – качает головой Тони. – Там написано «деньги».
Барнс пихает его в плечо кулаком, оглядывается на усмехающегося Стива, и тот смотрит на него, забывая про Тони. Старк пользуется моментом и отходит к столу с закусками, задумчиво рассматривая тарталетки. У него аллергия на красную рыбу, и Тони думает, сколько ему надо съесть этих чёртовых тарталеток, чтобы умереть, или будет проще подорваться на собственной бомбе?
Боже, он так и видит заголовки газет: «Глава “Stark Industries” Тони Старк умер при изобретении нового оружия». Кристин точно оторвётся, публикуя очередную разоблачительную статью, а Пеппер… господи, Пеппер наверняка будет в бешенстве.
– И всё-таки? – внезапно спрашивает Стив, оказываясь рядом, и Тони подскакивает, прикладывая руку к реактору в защитном жесте. – Какое у тебя имя?
Тони смотрит на него и думает, что у него абсолютно точно аллергия на Стива – всего такого правильного, идеального, участливого.
Настоящего, мать его, друга.
У Тони аллергия на него, на Баки, на них обоих, просто до удушья, до невозможности дышать. Тони боится оставаться со Стивом наедине едва ли не больше воды – кошмары, где его пытают и пытаются утопить в грязном чане с водой до сих пор лидируют, но те сны, в которых Стив видит его Имя, вызывают такую же панику.
– Серьёзно, Тони, – снова пробует Стив, когда не дожидается ответа. – Если хочешь, я никому не скажу, но весь мир знает, что у меня возле сердца написано “Джеймс Бьюкенен Барнс”, а ты так скрываешь свою вторую половинку…
– Оно зачёркнуто, – резко прерывает его Тони, сжимая край стола дрожащими пальцами, и Стив тут же потрясённо замолкает, а спустя секунду пытается что-то сказать, но Тони разворачивается к нему лицом и говорит чётко, будто пятилетнему ребёнку основы квантовой физики объясняет:
–Оно. Зачёркнуто. – Он смотрит в льдисто-голубые глаза, а ощущение, будто всё-таки подрывается на грёбанной бомбе.
Тони, казалось бы, уже давно разорван, но нет, он снова и снова распадается на лоскуты и частицы, заново осознаёт всё, и опять р а з р ы в а е т_с я, перечёркивая себя и свою жизнь, как имя возле сердца, возле реактора. Тони сильно сжимает переносицу и в миллиардный раз думает, что лучше бы эта чёртова шрапнель добралась до его сердца, лучше бы он захлебнулся в плену, лучше бы умер тогда, когда Оби достал реактор, лучше бы, лучше бы, лучше бы.
Лучше бы Стив так не смотрел.
Баки подходит к нему, становится рядом, тянется обнять Тони, и тот позволяет, хотя всё, чего хочется – это придушить, хоть голыми руками, а затем убить Стива. Тони позволяет себя обнимать, пока Баки не отстраняется, а Стив всё же просит прощения и стискивает в объятиях тоже, шепчет куда-то в шею “держись”, и Тони вздрагивает, тут же отстраняясь.
– Я, знаете ли, хотел бы побыть один, поработать, – врёт он. Единственное, чего он хочет – придушить себя, утонуть в ванной, подорваться на собственной бомбе – что угодно, потому что нелепее этого ничего и быть не может. Он неопределённо объясняет что-то Пеппер и уходит, чувствуя между лопаток пристальный взгляд, а дома стоит перед зеркалом и смотрит на аккуратные буквы.
У Тони – перечёркнутое Стивен Грант Роджерс.
Нелепее и больнее этого действительно ничего не может быть.
========== Дерек/Стайлз. ==========
Комментарий к Дерек/Стайлз.
у людей, ещё не встретивших свою родственную душу, гетерохромия.
***
Hurt/comfort, AU (никаких оборотней), немного ангста, нашлось место и флаффу)
***
боже, неужели у меня дошли руки наконец-то написать Стерек:)
Дереку четыре и он слеп на один глаз.
На тот самый глаз, который не его.
Как-то вечером за ужином он признаётся, что не хочет встречаться со своим соулмейтом. На удивлённые вопросы родных почему же, он отвечает с неудоумением во взгляде, а потом произносит, будто не понимает, почему они спрашивают такую глупость:
– Если мы встретимся, он же перестанет видеть совсем. Это же ужасно!
Остаток ужина проходит в тишине.
***
Дереку десять и он знакомится со Стайлзом.
Стайлзу семь, он полон безумных идей и отчаянных планов. Как-то он признаётся, что не хочет встречаться со своим соулмейтом, потому что боится окончательно ослепнуть.
Дерек весь вечер плачет, уктнувшись матери в колени, и когда та испуганно спрашивает, что произошло, он признаётся:
– Я нашёл его. Это Стайлз.
Больше никто не задаёт вопросов.
***
Дереку семнадцать и он чертовски боится влюбиться в Стайлза.
Не сейчас. Когда-нибудь потом, потому что уверен, что тот станет до ужаса красивым и просто не оставит ему ни единого грёбанного шанса. Он уже сейчас красивый, несмотря на всю свою худощавость, угловатость и детский голос.
Господи, да ему всего четырнадцать, он и должен быть таким, но Дерек уже сейчас его любит, потому что Стайлза просто невозможно не любить. Но любить можно по-разному, и Дерек продолжает умолять себя не влюбляться. Ему надо продержаться до отъезда в колледж, и тогда будет гораздо проще.
Ей-богу, ему кажется, что это самые длинные два месяца в его жизни.
***
Дереку двадцать один и он вынужден приехать в Бикон-Хиллз, потому что Лора выходит замуж.
И, конечно же, Стайлз приглашён.
Как иначе?
Дерек старается не пялиться на него, но он не может, потому что Стайлз такой красивый и, господи-боже, Дерек так скучал, что одного взгляда на Стилински хватает, чтобы признать, что его план провалился с треском. Остаётся только сменить стратегию.
Именно поэтому Дерек пытается сделать всё, что угодно, чтобы Стайлз не влюбился в него.
Дерек остаётся в родном городе на каникулы, и ему кажется, что Стилински преследует его. Догадки только подтверждаются, когда Стайлз оказывается в его комнате и прижимает его к стене.
– Я уверен, – практически рычит он, и, о боже, Дереку так позорно нравится этот звук, – что где-то в истории твоего браузера есть запрос “как оттолкнуть друга детства”, потому что я не могу иначе объяснить твоё поведение! Сначала четыре года несколько смс в месяц, теперь это! Что, чёрт возьми, происходит?!
Дерек просто стоит и смотрит, потому что Стайлз почти прав (на самом деле запрос звучал так: “что делать, чтобы в тебя не влюбились”. Оказалось, что Дерек совсем не одинок в этом).
Стайлз всё ещё прижимает его к стене, и Дерек внезапно осознаёт, что стоит и молча пялится: на острые скулы, чёткие родинки, вздёрнутый нос и пухлые губы. Ох, господи, эти губы!
– Дерек? – неуверенно спрашивает Стайлз, с беспокойством глядя на него. – Всё нормально?
Дерек понимает, что должен соврать, ответить, что да, но вместо этого хрипло признаётся:
– Нет.
Стайлз продолжает смотреть, и Дерек вынужден пояснить:
– Ты сказал, что не хочешь встречаться со своим соулмейтом, потому что боишься ослепнуть. В своё время я сказал примерно то же самое, только чтобы не ослеп он.
Стилински распахивает глаза, ошалело смотрит, а потом придвигается ещё ближе и шепчет:
– Позволь мне теперь самому решать, чего я хочу. Я немного повзрослел, знаешь ли.
Дерек хочет возразить, сказать хоть что-нибудь – но с ужасом и восторгом осознаёт, что Стайлз целует его: зарывается длинными пальцами в волосы, прикусывает нижнюю губу, проводит языком по верхней, ловит судорожный выдох и тут же пользуется этим, делясь воздухом и начиная исследовать рот. Дерек стонет, прижимает Стайлза ближе, отвечает – и боится раскрыть глаза. Он сжимает Стайлза в объятиях, шумно дышит ему куда-то в плечо, потом вслепую ищет губы – и вкладывает всё отчаяние в этот поцелуй. Господи, Дерек не плакал одиннадцать лет, но сейчас щёки предательски мокрые от слёз, и он так боится открыть глаза, и понять, что Стайлз, что его Стайлз больше никогда…
– Я люблю тебя, – слышит он. – Я люблю тебя, Дерек Хейл, – повторяет Стайлз, а затем просит: – Посмотри на меня.
Дерек не может разлепить веки, настолько ему страшно, и Стилински так же мягко просит:
– Дер. Пожалуйста.
Он распахивает глаза и смотрит в глаза напротив – карамель, коньяк, орехи и солнце, много солнца, а ещё вкрапления древесной стружки – и благоговейно шепчет:
– Ты такой красивый.
Стайлз улыбается смущённо, опускает взгляд, а затем вскидывает глаза, в которых плещется веселье, и Дерек понимает: он видит. Видит так же чётко и ярко, как и сам Дерек, и от этого такое облегчение, что подкашиваются ноги. Стайлз утыкается лбом ему в плечо и повторяет:
– Я люблю тебя.
Дерек улыбается ему в макушку и счастливо шепчет:
– Я тоже тебя люблю.
У него внезапно появляется новый план: никаких планов.
========== Барри/Харрисон. ==========
Комментарий к Барри/Харрисон.
Баррисон (наконец-то, да!) для восхитительной Claire Coleman;)
Чёрт, ты даже не представляешь, как сложно (читай, невозможно) отлынивать от выполнения просьбы, когда её высказывают, сидя на расстоянии вытянутой руки.
Приезжай ещё;)
***
Hurt/comfort, ангст, флафф, AU (Джесси вернулась на Землю-2 без отца, Барри не спасал мать, Харри помогает команде Флэша), кроссовер со Стрелой (слишком люблю Фел и Олисити, да-да).
У соулмейтов одинаковые родимые пятна.
Барри пытается убежать.
Просто разгоняется до тех пор, пока кеды не начнут дымиться, чертыхается себе под нос, сбрасывая горящий пиджак, несётся в сторону Старлинг-сити – может, Оливер будет знать, что со всем этим делать, как и в тот раз? – и тормозит от вибрации в кармане джинсов. На экране – улыбающееся лицо Циско, слишком довольное, и Барри хмыкает, поднимая трубку.
– Чувак, ты нам нужен, – заявляет Рамон, нетерпеливо стуча по клавишам – Аллен слышит раздражающее щёлканье мышкой и встряхивает головой.
– Без меня совсем никак? – устало спрашивает он, сжимая переносицу.
– Мистер Аллен, – встревает Харри, и, господи-боже, у Барри от этого голоса мурашки вдоль позвоночника, – было бы неплохо, если бы Вы оказались здесь.
Он может назвать тысячу отличий между Харрисоном Уэллсом с Земли-2 и тем, кто украл его личность здесь, несмотря на похожий голос, прищур глаз и пугающий объём знаний.
Он может назвать миллион причин, но всё равно продолжает просыпаться от кошмаров каждую ночь.
– Уже бегу, доктор Уэллс, – сдаётся он, тяжело вздыхая.
– Поторопитесь, – хмыкает Харрисон, сбрасывая вызов.
Барри может назвать миллиард причин, почему он должен бежать.
И ни одной, почему возвращается.
***
Харри смотрит в экран, выругивается себе под нос, сдёргивает очки с переносицы, бросая на стол, укладывает подушечки пальцев на закрытые веки, сильно растирая глаза. Барри жадно ловит каждое движение, украдкой наблюдает, бездумно выводя узоры на листе бумаги. Им надо придумать, как всё изменить, и Аллен было предложил вернуться в прошлое, но Харрисон раздражённо дёрнул плечом, резко отказался, буквально припечатал решительным «нет» – и Барри отступил, улавливая удивление на лицах друзей.
– С Джесси всё хорошо? – решается спросить он спустя полчаса, замечая, что Харри сидит всё это время, практически не двигаясь.
– Более чем, – кивает Уэллс, цепляя кончиками пальцев очки. – Передавала всем привет, обещала заглянуть в гости на днях.
– Это хорошо, – улыбается Барри. – Может, повеселее станешь.
– О чём ты? – хмурится учёный, и Аллен тут же пожимает плечами.
– Ты слишком дёрганный в последнее время. Нет, ты всегда нервный и резкий, но в последнее время – особенно. Это немного пугает.
– То же самое могу сказать и о тебе, Барри. – Харрисон редко называет его по имени и смотрит в глаза, поэтому Флэш невольно отступает назад, тяжело сглатывая. – Ничего не хочешь мне сказать?
– Барри, срочно сюда! – кричит Циско, появляясь на пороге.
Аллен облегчённо сбегает.
***
– Всё в порядке? – спрашивает Фелисити, как только замечает его. Она снова стоит прямо посреди его кабинета, и Барри невольно улыбается. Фел всегда умела поднять ему настроение одним своим видом.
– Да какое там, – ерошит волосы он, плюхаясь в кресло. – У вас ничего не случилось?
– Я не могу проведать своего друга? – притворно удивляется она, скрещивая руки на груди.
– Если нужна помощь… – начинает он, но девушка тут же его перебивает:
– Барри, Оливер – мой соулмейт.
Парень давится воздухом, изумлённо распахивая глаза, и Фелисити садится на соседний стул, придвигаясь ближе, и продолжает:
– Возможно, это звучит дико, да, но я уверена на все 100, да и Оливер не стал отрицать. Оказывается, он догадывался, хотел меня сберечь и всё в таком духе. Я просто не могла утаить такое от тебя, сам понимаешь.
–Ещё как… – бормочет Барри. – Как ты это поняла?
– У нас одинаковые родимые пятна. Один в один. Даже размеры совпадают. С таким не шутят, – пожимает плечами она. – В общем, у нас по этому поводу намечается вечеринка, и ты приглашён, возражения не принимаются и всё в таком духе, – она поднимается, поправляет юбку, ласково улыбается. – Мне ещё предстоит пригласить Циско и Кейтлин, и Айрис было бы неплохо позвать. Ты ведь не против, что она будет там?
– О чём ты вообще? – удивлённо спрашивает он. – Айрис мой хороший друг, а это ваша вечеринка, и если ты спрашиваешь моего мнения относительно того, стоит ли её приглашать, то я лишь за. Только кого мы оставим следить за ситуацией в городе, чтобы позвал, если что?
– Харри останется, – уверенно заявляет Фелисити. – Он уже любезно отказался от моего приглашения, однако поздравил.
– Тогда ладно, – соглашается Барри. – Когда надо быть там?
– Сегодня вечером, – ослепительно улыбается девушка, направляясь к двери. – И не опаздывай, Барри Аллен! – строго предупреждает она.
Барри хмыкает, откидываясь на спинку стула. Уж он-то не опоздает.
***
Торжество в самом разгаре и Флэш дурачится, как только может. Господи, он давно так не веселился и не видел такую расслабленную Кейтлин, а ещё не может отвести взгляда от счастливых Оливера и Фел. Он порывисто обнимает обоих и ничего не может поделать с идиотской улыбкой и слезами в уголках глаз, поэтому шмыгает носом, хлопая Оливера по плечу.
– Чёрт, ребята, я так рад за вас.
Куинн широко улыбается в ответ, притягивая Фелисити за талию, и явно хочет сказать в ответ что-то слегка язвительное, но тут в комнату вбегает испуганный Циско, выискивая взглядом Барри и Кейтлин, произносит на выдохе:
– Харри ранен.
Барри стартует быстрее, чем осознаёт это.
***
– Мистер Аллен, я в порядке, – шипит Уэллс, как только замечает Флэша. Он зажимает рану на плече, и Барри в тот же миг оказывается рядом, пристально смотрит, а через секунду возвращается с бинтами и антисептиком.
– Пуля? – спрашивает он, разрывая упаковку, и Харри кивает.
– Я её достал.
– У нас нет твоей крови, если что случится, – напоминает Аллен, – а Циско потребуется несколько часов, чтобы добраться сюда и открыть портал на твою Землю. Поэтому снимай, – он указывает на чёрный пуловер, нетерпеливо отстукивая нервный ритм подошвой кеда по полу.
– Я в порядке, – цедит Харрисон, практически вжимаясь спиной в кресло.
– Доктор Уэллс, не будьте ребёнком! – не выдерживает Аллен, изо всей силы ударяя ладонью по столешнице. – Чёрт, Харри, ты ранен и тебе нужна помощь, я же вижу. Пожалуйста, – просит он.
– Чёрт с тобой, – рычит Харрисон, с шипением и руганью стаскивая пуловер через голову, постепенно обнажая бледную кожу.
Барри тут же заставляет себя сосредоточиться на ранении, заливает всё антисептиком, стирает кровь ватными тампонами, туго заматывает бинтом, и только потом замечает знак молнии на чужом плече, давится воздухом, отступает на нетвёрдых ногах, сшибая невесть как оказавшийся сзади стул. Харри устало прикрывает глаза, трёт метку, накрывает ладонью – Барри замечает, насколько кожа там темнее, чем на плече – и поднимает измученный взгляд.
– Как давно ты знаешь? – выдавливает Барри из себя. Слова неохотно проходят сквозь сжатую паникой глотку, но он упорно заставляет себя говорить. – Почему не сказал мне?
– А что я должен был сказать? – прищуривается Харри. – Добрый вечер, мистер Аллен, я двойник человека, убившего Вашу мать, лишившего Ваших близких того, что им дорого и нормальной жизни, предавшего всё, во что Вы верили и, упс, я Ваш соулмейт? – Уэллс язвительно кривится, дёргает плечом, шипит от боли, и Барри тут же делает шаг вперёд. – Серьёзно, Барри, как я должен был себя вести? Я всю жизнь считал себя недостойным соулмейта, и тут нахожу тебя – человека, которого должен предать; человека, которому парень с моим лицом причинил слишком много боли. Что я должен был делать?
– Не знаю, – качает головой Барри, делая ещё один шаг навстречу. – Зато я знаю, что должен сделать сейчас.
Он осторожно разжимает стиснутые на метке пальцы, оглаживает контур молнии, чувствуя, как кожа слегка искрит, переводит взгляд на лицо Уэллса, улыбаясь, когда замечает расширяющийся зрачок, наклоняется ближе и шепчет:
– Привет, Харри. Я твой соулмейт, – а затем сцеловывает неуверенную улыбку с чужих губ.
Больше кошмары, в которых доктор Уэллс убивает всех, кто ему дорог, ему не снятся.
