Текст книги "Папаши (СИ)"

Автор книги: bestbest

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

– Шерлок, надень что-нибудь, не смущай миссис Хадсон, может, она пришла со стаканом, чтобы мы отсыпали ей соли.

Слова «надень что-нибудь» произвели обратный эффект, чем тот, на который рассчитывал Джон. Миссис Хадсон вцепилась в ручку двери и начала тянуть ее на себя, стремясь распахнуть дверь как можно шире. И это, действительно, стоило того. Она надолго запомнила Шерлока Холмса, стоящего на пороге, освещенного лучами закатного солнца, которое проникало в квартиру сквозь неплотно закрытые занавески и облаченного в фиолетовый халат, покрытый кружевами, неизвестными пятнами и одной дыркой. Прижав руки к груди, миссис Хадсон обозревала открывшееся ей великолепие и пораженно молчала. Оттенок халата Шерлоку определенно шел.

***

– И что теперь? – голос Майкрофта прозвучал слишком громко, и Шерлок, поморщившись, отодвинул телефон подальше. – И жили они долго и счастливо?

– Ты что-то имеешь против?

– Ты уверен в своем решении?

– Если ты не в курсе, мы вчера съехались. Конечно, я уверен.

– Но риск…

– Хоть одно слово про риск или что мама расстроится – и я повешу трубку.

– Ты ей не сказал?

– Она с трудом привыкла к мысли об одном ребенке, а тут внуков будет в два раза больше. Такое потрясение.

– Возможно, ты и прав.

– Я всегда прав.

– А кошка?

– А что с ней?

– Ты рассказал им историю ее появления?

– Тайна твоей секретной лаборатории по изменению окраса для кошек умрет со мной.

– Шерлок, – голос звучал устало, – просто следи, чтобы она регулярно питалась, и когда токсин будет выведен, она вернется к зеленому оттенку, этот пигмент оказался наиболее устойчивым.

– Я помню, инструкцию по пользованию кошкой ты мне выдал.

– Желаю удачи, Шерлок, постарайся ничего не испортить.

– Спасибо, Майкрофт, – после паузы, – постарайся не сильно надоедать нам своим незримым присутствием, у нас тут медовый месяц.

Майкрофт повесил трубку и позволил себе улыбнуться.

– Антея?

– Сэр?

– Обновите статус наблюдения. Степень третья. Активная.

– Простите, сэр, вы не сказали, чей статус.

– Шерлока Холмса, доктора Ватсона, их сыновей и зеленой кошки.

========== Эпилог. Три года спустя. ==========

– Ты думаешь, криптонит можно заменить плутонием? – тихий голос Макса тут же привлек внимание Джона, проходящего мимо комнаты мальчиков.

– Можно попробовать, – беззаботно отозвался Джеймс, – сколько у нас денег?

– Фунтов сто, – полный сомнений Макс сосредоточенно пересчитывал бумажки, передвигая их из одной стопки в другую.

– Подарок на день рождения посчитал?

– В общем-то, это он и есть, – разочарованно откликнулся тот, – остальное мы уже потратили на три мороженых (тебе), одну морковку (Зеленке) и набор карандашей (мне).

– Глупо с Зеленкой получилось, кто же знал, что она не ест морковку.

– Действительно, кто же знал, – разозлившись, Макс перестал понижать голос, и Джону, примостившемуся за дверью, все было превосходно слышно. – Можно подумать, это не я тебе читал, что именно едят кошки, да еще и фотографии показывал. А ты «ну давай попробуем, ну что тебе, морковки жалко».

– Это был эксперимент, – важно сообщил Джеймс, – а любой результат эксперимента можно считать успешным. Теперь мы точно знаем, что морковку она не ест.

– Да, – Макс, покосившись на невозмутимую кошку, мирно лежащую на подоконнике, подставив зеленую спинку солнышку, почесал царапины, оставшиеся в результате этого опыта, – теперь мы точно знаем.

– Осталось выяснить, где можно достать плутоний. Как думаешь, если мы положим дяде Майкрофту сто фунтов и записку «на плутоний», он поймет, что это наш заказ?

– Так, ребята, – прервал их Джон, заходя в комнату, решив, что пора вмешаться, пока эти дети не начали ненароком ядерную войну, – кто мне объяснит, почему меня вызывает в школу ваша новая учительница, как там ее?

– Мисс Морстен, – тоскливо отозвался Макс. – Нам не сказали. Но она особенно отметила, что прийти должны оба родителя.

– Может, она тоже какой-то эксперимент хочет провести? – бодро вмешался Джеймс.

***

Дети опять что-то натворили. Вызвали обоих. Через час в школе. ДВ

Сам не справишься? ШХ

Слово «обоих» тебе незнакомо? ДВ

Слово «занят» тебе незнакомо? ШХ

Разрешаю опоздать на полчаса максимум. ДВ

Кто-то включил командный тон. ШХ

Пожалуйста. ДВ

Постараюсь. ШХ

***

Белокурые волосы, убранные в аккуратный пучок, очки в черепаховой оправе, строгие голубые глаза, фирменный пиджак учителя частной школы – именно такой предстала перед Джоном новая учительница мальчиков, немедленно вызвав желание сбежать. И совершенно некстати пробудив воспоминания о черных взъерошенных волосах, которые так приятно пропускать сквозь пальцы, не боясь испортить совершенство прически или испачкаться в средствах для укладки. И вообще захотелось домой.

Мисс Морстен являла собой типичного представителя вида учителей, семейства зануд, как сказал бы Шерлок, и Джон от души пожалел тех, кому приходилось общаться с ней постоянно. Проверив галстук, отсутствие на рубашке следов пребывания Зеленки, любопытства мальчишек или, что еще хуже, пятен после попыток Шерлока вытереть ею стол, предварительно залив его чем-то синим и не поддающимся стирке, Джон решительно направился к девушке, деловито изучающей бумаги.

– Мисс Морстен? – уточнил он, заранее зная ответ и мысленно призывая Шерлока с той же истовой верой, с которой индейцы вызывали дождь. Еще немного пребывания в этом чопорном учебном заведении, и он отправит детей в обычную школу, а себя – в ближайший бар.

– Мистер Ватсон? – улыбнулась девушка. – Рада знакомству. Присаживайтесь. А ваша прекрасная половина?

Еще никто так не называл Шерлока в присутствии Джона, и он на секунду замер, удивленно приоткрыв рот. Впрочем, не ему диктовать, как правильно называть однополых супругов. Половина, так половина. И вообще, Джон, хватит придираться к словам.

– Скоро будет. Скажите, в чем, собственно, дело?

– Мистер Ватсон, в первую очередь, я хотела с вами познакомиться. Вы – родители необыкновенных сыновей, на вас лежит огромная ответственность.

Джон пропустил первые пятнадцать минут речи, разглядывая распахнутое окно, в котором был виден двор, залитый солнцем, слышны радостные вопли и где сейчас его дети, обладатели всевозможных лестных эпитетов из уст этой милой девушки, гоняют мяч, вызывают морское чудовище Ктулху или пытаются основать новую империю – точно он не знал, но, что бы это ни было, всяко в миллион раз интереснее того, чем занимался он сам.

– Вы меня слушаете? – строгий голос ворвался в хаос его мыслей звонкой дисгармонирующей нотой, и Джон постарался взять себя в руки и сосредоточиться.

– Конечно, вы говорили, что в воспитании детей важен мир и покой в семье, – бездумно повторил он последнюю фразу.

– Да, именно так. Но есть одно тревожащее меня обстоятельство, которое я хотела бы обсудить.

– Я весь во внимании, – сказал Джон вслух.

– Шерлок, мать твою, уже сорок одна минута прошла, будешь посуду две недели мыть. К черту, появись только, и я сам буду ее две недели мыть, Шерлок, родной, ты только поторопись, я слишком близок к тому, чтобы сбежать с позором, – подумал Джон про себя.

– На днях я дала классу творческое задание – нарисовать «Мою семью».

– Так, – Джон немедленно насторожился, – и что же вас удивило?

– Вот это, – девушка достала плотный картон, исчириканный цветными фломастерами, – рисунок Джеймса.

Первым делом Джон узнал себя – маленький человечек со светлыми волосами, условным медицинским халатом и красным крестом на полтела. Он держал в руках что-то, похожее на тарелку и радостно ею махал.

«Что ж, – с облегчением подумал Джон, – могло быть и хуже».

Рядом с ним стоял Шерлок – пальто, кудри, улыбка до ушей, на которую не пожалели красного цвета, отчего он слегка начал смахивать на счастливого вампира после сытного обеда. Ростом Шерлок был раза в два выше Джона.

«Что ж, – мрачно подумал Джон, – кто-то будет жить без сладкого, пока не научится правильно соизмерять пропорции».

В нижнем углу рисунка ютились две кляксы – черная и зеленая, призванные, видимо, отражать Макса с Зеленкой.

В верхнем углу – Майкрофт с зонтиком и огромным чемоданчиком, по размерам сравнимым разве что с Шерлоком.

– Вы понимаете мою обеспокоенность? – голосом героини греческой трагедии спросила девушка.

– У моего сына нет художественных способностей? – в тон ей отозвался Джон.

– Нет. Посмотрите, – девушка ткнула пальцем в рисунок, чуть его не порвав, – ваша жена доминирует над вами. Во-первых, у нее длинное черное платье, а это признак затаенной тревоги у ребенка, он не наряжает маму в яркие цвета, она ассоциируется у него исключительно с депрессивными настроениями.

– Во-вторых, – не обращая внимания на пытающегося протестовать Джона, продолжила она, – в руках у вас тарелка – символ ведения домашнего хозяйства, видимо, ваш сын замечает, что только вы занимаетесь, например, мытьем посуды, чисто женскими вещами, и это сбивает его с толку. В-третьих, ее волосы напоминают клубок змей, что, как вы понимаете, тоже означает крайнюю степень агрессии со стороны вашей супруги. Таким образом, можно заключить, что вы боитесь ее, а сын чувствует нервную обстановку дома и создает воображаемого героя, – еще один тычок, – волшебную няню, которая решит все семейные проблемы, принеся с собой безразмерный чемодан, в котором хранятся ответы на все вопросы.

– Но это не так, – продолжила она, вдохновившись потрясенным молчанием Джона, – с этим можете справиться только вы, и никто другой, – положила ладонь на его руку и заглянула в глаза, – если вам нужно с кем-то поговорить, знайте, у вас тут всегда есть друзья.

– Стоило отлучиться на пару минут, а тебя уже тащат под венец, – раздался насмешливый голос с порога классной комнаты.

Шерлок в два шага преодолел разделявшее их расстояние, взял из рук оторопевшего Джона рисунок и принялся его изучать.

– Моя дорогая мисс, судя по всему, диплом психолога вы купили, особо не заботясь хотя бы о том, чтобы уметь правильно писать название этой науки. Начнем с основной ошибки – это не жена Джона, это муж Джона. Вас что, не учили в школе основным отличиям между мальчиками и девочками?

– Я выше его, потому что, – он окинул взглядом диспозицию и хмыкнул, – наш сын рисует в реалистичной манере, а при всем моем уважении к доктору Ватсону, он меня существенно ниже.

Джон с трудом подавил в себе желание показать Шерлоку язык и вспомнить любимое выражение Макса «бе-бе-бе».

– Это не платье, это пальто, – лекция не прерывалась ни на секунду. – И, как бы вы ни доказывали обратное, цветочный узор на мне смотрелся бы попросту глупо. В руках у Джона не тарелка, вечный символ угнетенных женщин, а зеркало, с его помощью он недавно осматривал горло одной из пациенток в присутствии сына, и тот по-настоящему впечатлился, видите, даже несколько преувеличил размеры.

– В этом углу, к моему величайшему прискорбию, не волшебная няня, а мой брат, – констатировал Шерлок, проведя пальцем по зеленой кляксе, и уголками губ улыбнувшись Джону, словно бы намекая, что комментировать цвет кошки при посторонних он не намерен. – А в руках у него не мешок Санта-Клауса, а ядерный чемоданчик, поскольку наши дети наделяют его статусом Королевы с полномочиями Господа Бога. Еще вопросы?

– Шерлок, – к Джону наконец вернулся дар речи, и он кивнул Шерлоку на стоящий рядом стул, – садись, мы еще рисунок Макса не посмотрели. Боюсь даже представить, что там.

– Прошу прощения, если мои выводы показались вам ошибочными, – если чего и не было в голосе мисс Морстен, так это сожаления, – но рисунок Макса действительно стоит отдельного внимания. Дополнительно хочу заметить, что задание у него было то же – «Моя семья».

Восемьдесят процентов площади рисунка «Моя семья» у Макса занимал огромный пистолет. Прорисован он был действительно талантливо, Джон тут же узнал табельное оружие Лестрейда, которое тот не так давно демонстрировал мальчишкам, зайдя в гости. Восхищение Макса не знало границ, он разве что не целовал холодную сталь, преисполнившись священного трепета. Джеймс отнесся к этому намного спокойнее, и весь вечер донимал Грегори вопросами о том, сколько пуль допустимо по закону всадить в человека, чтобы тот считался живым преступником, а не мертвой жертвой.

В остальных углах рисунка, несколько хаотично, были расположены фигуры миссис Хадсон, Зеленки и Джеймса, улыбающаяся рожица которого смотрела из нескольких мест одновременно. Видимо, Макс пытался уловить нужное ему выражение лица и использовал несколько попыток. Джона и Шерлока на рисунке не было замечено вовсе.

– Что вы на это скажете? – холодно поинтересовалась мисс Морстен. – Ваш сын даже не нарисовал родителей. Сложно представить, с каким безразличием сталкивается бедный ребенок дома.

– Единственное, что на это скажу я, – улыбнулся Джон, поднимаясь, – что на выставку работ Макса «Оружие и мы» в Нью-Йоркской галерее искусств вас не пригласят. А еще – что, пожалуй, таких, как вы, вообще не следует подпускать к детям. И к рисункам. И к миссис Хадсон. Это наша соседка, друг семьи, – пояснил он опешившей учительнице. – Понимаете, у нее, в отличие от нас с Шерлоком, никакого морального запрета на раздачу подзатыльников глупым молодым женщинам – нет.

– По-моему, это означает, что мы переходим в другую школу, – уточнил Шерлок, когда они вышли из здания.

– Полностью согласен, – вздохнул Джон.

***

Нам нужна новая школа. ШХ

Что случилось с этой? Они ее взорвали? МХ

Лучше бы взорвали. Мы поссорились с учительницей. ШХ

Мы? МХ

Мы. Все. Кроме Зеленки, но ее просто не было рядом. А так – она на нашей стороне. ШХ

Значит, большинством голосов? МХ

Именно. ШХ

Привилегированная? МХ

Больше никогда. ШХ

Хорошо, я пришлю варианты. МХ

Джеймс нарисовал тебя с зонтом и чемоданом. ШХ

Уже лучше. В прошлый раз я был нарисован за закрытой дверью лимузина. МХ

Лучший твой портрет. ШХ

Потому что меня на нем не было? МХ

Именно. ШХ

Еще не хочешь сбежать от семейных забот в Гватемалу? МХ

Никогда. ШХ

Рад слышать, Шерлок. МХ