Текст книги ""Бутылка" (СИ)"

Автор книги: bark

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

Я собирался целую вечность, пока отец рассказывал, что я был без сознания двое суток. К счастью, в этот раз кровопотеря не была такой серьёзной.

На этих словах я перестал натягивать штанину джинс вверх, только сейчас задумавшись о том, как Ласу удалось остановиться. В первый раз его кто-то остановил. Я так и не узнал, кто это был, стараясь вообще не думать о том случае. Но в этот раз в подвале никого не было. Мог ли вампир сознательно сохранить мне жизнь или кто-то неведомый явился и снова остановил судьбу, уже после того как я отключился.

Вопросов было много. Ответов не было никаких. Сил думать об этом тоже, поэтому я сосредоточился на собственной одежде, мечтая поскорее оказаться на воздухе.

Отец тем временем вызвал такси. Затем с лёгкостью поднял меня на руки и понёс прочь из дома Варжей.

Вампиры, кажется, услышали наши сборы и поджидали внизу. Я заблаговременно отвернулся, позволяя отцу разбираться самому. Может, я бы и не вёл себя как последний эгоист, но усталость отобрала всякое желание выглядеть достойно. Мне просто хотелось исчезнуть отсюда поскорее.

Никто нам так ничего и не сказал, позволяя спокойно уйти. Дорога заняла совсем немного времени и вот я уже лежу на своей узкой кровати, уставившись в белый потолок.

Голова разболелась сильнее, и я позволил себе провалиться в короткий беспокойный сон.

Зря я думал, что это лучший способ уйти от проблем.

Во сне я снова очутился в том подвале. Чёрная дыра присосалась ко мне намертво, не позволяя сдвинуться с места. Тени, огромные, с горящими глазами, обступали со всех сторон. Они шумно дышали и пялились на меня своими голодными углями глаз. Они не двигались, позволяя страху затягивать удавку на моей шее всё туже…

– Энди, Энди, – звал меня отец.

Мне не сразу удалось вынырнуть из кошмара. Весь в холодном поту, я не мог остановить безумный взгляд, мечущийся по комнате в поисках монстров, притаившихся в тенях погашенного освещения.

– Энди, всё хорошо, – отец прижал меня к груди.

И внутри словно что-то прорвало.

Я ревел так отчаянно, ощущая, как зёрна злости, непонимания, предательства, досады, страха и губительных надежд расползаются в груди, заполняя каждую свободную клеточку моего тела. Всё то, что я так отчаянно подавлял эти пару месяцев, перехлестнуло через край одной гигантской волной, топя меня в пучине беспросветности. Заливаясь в уши, рот и нос. Заливаясь в душу и отчаянно придавливая ко дну.

Было больно. Обидно. И горько.

Эта боль была несравнима с той, что причиняли мне эти монстры, но она ощущалась ничуть не легче. Звери уничтожали моё тело. Сейчас страдало то, что люди зовут душой. Если она действительно была энергетической субстанцией переплетённых нитей, то сейчас эти нити расползались во все стороны под страшным давлением изнутри. Обвисали лохмотьями, превращались в жалкую тряпку.

Отец был со мной, пока я не затих, излив часть своих несчастий на его домашнюю клетчатую рубашку.

Он ни о чём не спрашивал. Не знаю, что он решил. Наверное, думал, что это шок после пережитого. Так оно, в сущности, и было, не считая той незначительной детали, что этот шок затрагивал всё то время, что я прожил в чёртовом Истрет Виль.

Больше мне ничего не снилось, и я спокойно дремал до вечера, приходя в себя только чтобы выпить воды и лекарства, которые папа купил заранее по рецепту.

Мысль о стоимости скользнула по краешку сознания, и я пообещал себе, что непременно спрошу об этом отца.

Завтра. Я непременно сделаю это завтра, – вздохнул я про себя, вертя блистер в руке, и вернулся к себе в комнату.

Но подремать до утра мне не удалось. Звук работающего телевизора разбудил около полуночи. Отец заснул на диване, свернувшись калачиком, словно подросток, который так и не нашёл в себе силы отклеиться от экрана.

Я разбудил его и отправил в постель, а сам, дождавшись пока он скроется в спальне, присел на нагретую поверхность продавленного дивана и с вожделением уткнулся носом в набивку. Она пахла отцом… и папой. Запах папы жил здесь, я не ошибался.

Поджав ноги, я свернулся на том же месте, что и отец, впервые понимая, что не я один вижу призраков.

Как же хотелось вернуться в прошлое. Там я был счастлив. Там не было проблем, с которыми я не мог справиться.

Мне казалось, со смертью папы я сильно повзрослел. Многое понял, выучил все уроки, подкинутые жизнью. Но вот я очутился в проклятом Истрет Виль, и моя прежняя уверенность развеялась словно дым.

Эти пару месяцев я только и делал, что метался между тем, что должен, и тем, чего мне действительно хотелось, раз за разом находя оправдания своим поступкам.

Мне нужно было пресечь общение с Ласом, как только вампир стал отираться в округе. Мне следовало заткнуть себе уши, когда он со мной заговорил. Нужно было смотреть в другую сторону, когда он возникал в поле зрения. Нужно было послать его подальше и не продолжать эту дурацкую игру влюблённых, даже ради того чтобы спасти меня от насмешек…

Но было слишком поздно.

Я позволил собственным желаниям распахнуть двери шире. Энди-романтик и Энди-добряк, которых мне почти всегда удавалось игнорировать, ускользнули из-под надзора и придержали створку, когда Лас вошёл в мою жизнь уверенной походкой. Но ведь это случилось только потому, что я сам пожелал этого. Я сам согласился играть в игры Ласа.

Сам. И теперь… теперь я за это расплачивался…

Я тяжело вздохнул и глубже уткнулся носом в сидение.

С Ласом так легко было чувствовать себя омегой. Он покорял своим обхождением и вниманием… И я купился, сдав оборону и полностью капитулировав.

Как же я просчитался с тем, что считал невинными заблуждениями, снами наяву, чуть не окончившими мою жизнь так глупо. И словно этого было недостаточно, судьба решила, что именно Лас станет тем, о ком мне придётся грезить ближайшее время. Понятия не имею, как долго. Не представляю, что делать, чтобы выкинуть вампира из головы. Как не думать о том, что он будет с Ричем, которого я ненавидел всей своей душой.

Смешно, но ненавидел я его не за покушение, хотя именно об этом говорил здравый смысл. Я ненавидел его совсем не за это…

Рыдать не было сил. Я просто лежал в немом оцепенении, надеясь, что скоро усну и забуду обо всем ненадолго.

Увы, у меня снова ничего не вышло. Похоже, жизнь не желала идти на уступки ни в чём.

На кухне я заварил себе чаю и уставился в окно. Небо было тёмным – ни луны, ни звёзд. Только ветер шумел на улице, забивая ноготки тощих пальцев в щели старых рам.

– Ой! – вздрогнул я от испуга, когда прямо передо мной, из ниоткуда, возникло бледное лицо.

Это был Лас.

========== Сладкий кошмар ==========

Мы уставились друг на друга сквозь стекло. Я не сразу вспомнил о чашке в руке, только когда горячая поверхность пластика обожгла кожу. Прикусив язык, отставил её в сторону и на цыпочках пробрался в коридор, молясь, чтобы скрип петель не разбудил отца.

Выбравшись за дверь, я нос к носу столкнулся с вампиром.

– Привет, – шепнул от неожиданности, не зная, что ещё сказать. Отойти от вампира подальше я не мог – позади оказалась стена дома, сбоку обитая скамейка.

Лас молчал, продолжая сверлить меня тяжёлым взглядом. То ли от этого взгляда, то ли от холода, тут же покусавшего оголённые руки и ступни, по коже побежали мурашки.

– Почему ты не захотел остаться? – глухо спросил он.

Голос Ласа звучал по-другому. Не так как всегда. Не было в нём обычных мягких ноток, придававших голосу очарование, которым он так беззастенчиво пользовался в разговоре, завоёвывая собеседника с первых фраз.

– Мне нечего делать в твоём доме, – собравшись с мыслями, озвучил я очевидную истину.

Так ли уж необходимо мучить меня дурацкими вопросами? И почему я никак не могу игнорировать сладкий запах роз, шепчущих о лете…

– Если нечего, – после паузы заговорил он, – то зачем ты предложил свою кровь?

Мне было нечего сказать. Вернее, то, чем я мог бы оправдаться, никак не подходило для ушей вампира.

– Я ведь мог не остановиться.

Порог замело сухой листвой. Нужно будет подмести завтра.

– Энди, зачем ты это сделал? – очень медленно и очень отчётливо повторил свой вопрос Лас.

Он сделал крошечный шаг ближе, сократив между нами расстояние.

– Ты пришёл помочь мне. И я не захотел оставаться в долгу.

Свист ветра наполнил уши, срывая со лба чёлку и заставляя жмуриться.

– Только поэтому?

На миг мне показалось, что этот день никогда не кончится.

– Энди, ты не дал мне умереть только из благодарности? – Вопросы Ласа словно пытались зацепить правду крюком и стащить её с моего языка.

– Этого мало? – почти с мольбой спросил я, желая, чтобы этот разговор наконец закончился и Лас исчез с моего крыльца. Исчез из моей жизни.

– Мало, – не задумываясь, ответил он.

Я умоляюще смотрел на вампира, надеясь, что он увидит, как я устал. И устал не только из-за приключившегося с нами.

– Лас, что ты хочешь?

Сил играть в кошки-мышки-альфы не было.

Зудящее желание прекратить всё здесь и сейчас стало почти нестерпимым, свербя под кожей.

– Хочу тебя. – Тёмные глаза не дрогнули, когда вампир озвучил своё желание.

Как же я хотел, чтобы это оказалось правдой, но…

– Пока не кончится моя кровь? – с горчившей в горле иронией уточнил я.

– Пока не кончится моя жизнь, – всё так же не отводя взгляд, произнёс вампир.

Это было почти невыносимо. Он пытал меня. Пытал! А я ничего не мог поделать, желая обмануться ещё на минутку. На одну самую последнюю минутку, чтобы потом ещё долго вспоминать этот вечер и эту встречу.

– Вряд ли твой жених будет рад услышать это.

– У меня нет никакого жениха, – чуть нахмурился Лас. – С тобой говорил Рич?

– Не важно.

Но Лас не позволил отвести взгляд, ухватив меня за подбородок и заставляя смотреть на себя.

– Энди, у меня нет жениха. Наши с Ричем родители действительно вели переговоры о договорном браке, но прийти к согласию не успели. Так случилось, что я натолкнулся на лойде.

Вампир произнёс это очень тихо, словно это странное слово имело значение.

– Что значит лойде? – спросил я, не в силах отвести взгляд.

– Это значит «поющий». Тот, чья кровь поёт для тебя.

Я мог едва услышать слова Ласа, различая сказанное по губам, оказавшимся так близко от моих…

– Ты – мой лойде, Энди. Твоя кровь несёт жизнь. Для меня это живительный эликсир. Источник вечной жизни или молодости, как говорят ваши человеческие сказки. Поэтому я не смог остановиться в первый раз, чуть не убив тебя. Я не поверил себе, когда ощутил на языке твой нектар. Я потерялся в ощущениях, забыл где нахожусь и что происходит.

Слова вампира сами походили на сказку. Таинственную, завораживающую и, в то же время, очень страшную сказку.

– Значит, я редкая бутылка? – не мог остановиться я, чувствуя, что стою на краю чёрной пропасти.

– Ты – дар, Энди.

Время между нами остановилось.

– Мне ведь не сбежать от тебя? – со всей ясностью вдруг осознал я.

– Ни за что. – Лас наклонился ближе, обжигая дыханием мои губы. – Даже не пытайся.

– Иначе ты найдёшь меня где угодно.

– И под землёй и на краю земли.

– И…

– И очень жестоко тебя накажу.

– Ты угрожаешь. Мне следует обратиться в полицию.

– Тебе просто не следует убегать, Энди…

Разговор должен был быть шутливым, вот только…

Последний клочок пространства между нами наконец исчез, и я попробовал розы на вкус. Во второй раз.

Поцелуй не был нежным, как тогда, на парковке. Он обжигал силой и напором. Был немного груб в желании получить как можно больше и как можно скорее. И мне это нравилось.

В этом поцелуе был весь Лас. Всё было идеально.

Спина ударилась о деревянную стену. Пальцы закопались в копну длинных курчавых волос. Мне не давали вздохнуть, придавливая грудь мощным телом, так сильно, что ещё немного, и я мог задохнуться.

Я потерялся в этих диких ощущениях, не представляя, что значит почувствовать на себе всю страсть альфы. Нет. Всю страсть Ласа – альфы, вампира и моего собственного наваждения.

Не помню, почему и как мы сумели оторваться друг от друга. Только в какой-то момент перед глазами снова возникло его лицо.

– Энди, ты отдал кровь из благодарности? – в третий раз спросил он.

Я почти забыл, что Лас всегда получает что хочет. А нужен ему был мой ответ, словно это имело значение.

Я покачал головой, не в силах признаться в глупых чувствах.

– Тогда почему?

Жар вампира горел у меня внутри.

– Потому что я тебя ненавижу, – с досадой произнёс я, понимая, что правда и так читается на моём лице алым цветом.

– Очень?

Я бы взвыл, если бы за меня это не сделал ветер. Толкнув вампира в грудь, я хотел было вернуться в дом.

Но, конечно, мне не позволили.

Лас смял меня с новой силой, впиваясь поцелуем-укусом.

Я пробовал сопротивляться… хотел попробовать, но чёртовы розы в этом чёртовом Истрет Виль были хуже самого текучего и смертоносного яда. Они пропитали меня до костей.

Я не сбегу.

Я не смогу.

Я врос в сладкий кошмар.

========== Семь десять ==========

Руки Ласа обхватывали меня за пояс, прижимая к себе. И, несмотря на настойчивость его губ и неприличное поведения его языка, хозяйничавшего во рту так, словно за один-единственный раз Лас хотел установить правила, его руки не позволяли себе лишнего. За это я был благодарен, потому что вряд ли смог бы сопротивляться.

– Ты замёрз? – спросил Лас, оторвавшись от меня на миг.

Голова кружилась от эйфории, я почти не соображал. Только сейчас я вспомнил, что мы стоим на крыльце. На дворе ноябрь. Должно быть, холодно, но огонь, струившийся по венам, грел лучше всяких одежд.

– Энди, где обувь? – прошипел вампир, заметив, что я стою босиком.

Я не знал, что ответить.

– Обуйся, возьми куртку. Нам нужно поговорить. Я буду ждать здесь, – отдавал он чёткие приказы.

Мне бы следовало возмутиться и напомнить Ласу, что на улице глубокая ночь и отец вряд ли одобрит прогулку, да ещё в компании вампира, дважды оказавшегося рядом, когда я чуть не погиб. Но… у меня были тысячи вопросов… и ещё столько же глупых надежд. Я отчаянно нуждался в том, чтобы во всем разобраться.

И потому снова решил поступить, как настоящий идиот: отмахнулся от Энди-реалиста, вопившего, что я сошёл с ума, и пошёл за курткой.

На всё у меня ушло около десяти минут. И вот я уже снова вижу Ласа. Его взгляд мечет молнии – я слишком долго собирался. Я молчу, будить отца у меня не было никакого желания.

Мы оказались в машине, и Лас завёл двигатель. Фары не вспыхнули и на этот раз. Машина тихонько исчезла с нашей улицы – непогода прекрасно скрыла шум двигателя. Оказавшись у знакомого особняка, свернули на подъездную дорожку.

Под колёсами заскрипел гравий.

Я по привычке не дал Ласу помочь себе выбраться из машины, оказавшись на ступенях раньше, чем он. Вампир одарил меня ещё одним нечитаемым взглядом, схватил мою руку и повёл наверх.

Холл встретил нас абсолютной тишиной. Пара светильников позволила не споткнуться, когда Лас вёл меня вверх по лестнице. Ещё минута, и вот я снова очутился в знакомой комнате, откуда так поторопился сбежать.

Стоило нам оказаться вдвоём за закрытыми дверьми, как я почувствовал себя не в своей тарелке. Лас тем временем включил приглушённое освещение и сбросил куртку.

– Я принесу тебе чай, – с этими словами он оставил меня одного, давая возможность выдохнуть.

Решимость узнать ответы на свои вопросы никуда не девалась, только оказаться ночью в гостях у альфы, от которого подгибаются колени… было неприлично. Даже если он говорил о том, что мы, кажется, суждены друг для друга.

Лас вернулся скоро, неся в руках поднос с чаем, накрытый на двоих.

– Иди сюда, – позвал он ближе к небольшому столику, заметив, что я до сих пор тушуюсь, застыв посередине комнаты.

Я присел на край стула и передо мной тут же возник чай.

– Пей, – отдал Лас распоряжение. Затем, должно быть, оценил собственный повелительный тон и добавил уже мягче:

– Не хочу, чтобы ты заболел, – и осторожно пододвинул блюдце с чашкой в моем направлении.

Он ничего не говорил, пока я пытался пригубить кипяток и одновременно согреть руки.

– Я хочу спросить, – начал я, не в силах бороться с любопытством и сверлящим взглядом, приклеившимся к моему лицу.

Надеюсь, Лас не думал о том, что случилось на пороге нашего флигеля… я вот не думал. Абсолютно.

Получив подбадривающий кивок, я продолжил:

– Почему ты только сейчас рассказал мне о… м-м… лойде?

Я сделал вид, что задумался, не желая показывать, что запомнил слово с первого раза.

Хорошо, что в сумраке приглушенного света Ласу вряд ли удастся разглядеть румянец на моих щеках. Назвать себя странным словом, загадочным образом связывающим меня с Ласом, было неловко.

– В нашем мире, Энди, – мире вампиров, – существует множество правил и законов, которые лучше не нарушать, – не таясь, начал объяснять Лас. – Когда я понял, что ты мой лойде, то немедленно дал знать отцу. Ты – человек, и это несколько осложняет дело. Даже при том, что ты – мой идеальный партнёр, – Лас сделал паузу после этих слов, внимательно следя за моей реакцией.

А я в свою очередь поспешил потупить взгляд и сделать новый глоток чая.

– Даже несмотря на это, – продолжил он, – вначале я должен был получить разрешение на то, чтобы ввести вас с отцом в круг посвящённых.

– У тебя… получилось? – спросил я, пытаясь поддержать разговор, в котором чувствовал себя словно рыба, выброшенная на берег.

– Этим занимался мой отец. И да, у него всё вышло невероятно быстро. Пара месяцев для такого дела не срок. Вампиры очень тщательно берегут свои тайны от посторонних.

– Твой отец был не против?

– Шутишь? Он счастлив, что мне так повезло. Отыскать лойде – невероятная удача. Поэтому он взялся за дела, позволив мне остаться в Истрет Виль. – Лас помолчал немного. – Честно говоря, я не нашёл в себе сил оставить тебя сразу после того, как нашёл. Мне хотелось узнать тебя поближе, понять, какой ты и о чём думаешь.

– Извини, что пришлось разочароваться, – пробубнил я куда-то вниз, смущённый таким пристальным вниманием к своей заурядной особе.

Да уж. Из себя я представлял жалкое зрелище и на место избранного вряд ли годился.

– Энди, прекрати нести чушь, – рассердился Лас, опустив свою руку поверх моей.

Но ведь я знал, что во мне нет ничего особенного или интересного. Кроме моей крови, судя по всему.

– Всё это время я пристально наблюдал за тобой, – продолжал он говорить. – Ты не похож на других омег. Ты не нуждаешься в помощи и ничего не просишь. Ты самодостаточный, умный, смелый и скромный.

– Лас, пожалуйста, хватит! – Лицо пылало до самой шеи.

– Но это так, Энди.

Лас сжал мою руку в своей, перевернул и огладил ладонь, словно хрупкий лепесток кувшинки.

– Я не мог дождаться того момента, когда смогу тебе всё рассказать, чтобы ты перестал меня бояться.

– Я тебя никогда не боялся, – тихо ответил я.

Лас вопросительно посмотрел в ответ.

– Но тогда почему ты избегал моего внимания и удирал словно от огня?

Сердце колотилось как ненормальное, язык приклеился к нёбу.

– Энди, прошу, откройся мне хоть немного, – покорно просил Лас.

Тяжело вздохнув, я проблеял, как ягнёнок, не понимая, почему Лас не видит очевидных вещей:

– Ты и я из разных миров. Мы никогда бы не смогли быть вместе, уже не говоря о том, что ты похож на принца, сбежавшего из сказки, а я на лягушку, не имеющую шанса превратиться в красавца. Думаешь, легко знать об этом, находясь рядом с тобой каждый день?

Лас смотрел на меня долгим внимательным взглядом, стараясь понять всё, что у меня не хватило смелости выразить словами.

– Тогда для меня нет никого желаннее и прекрасней лягушки, – наконец произнёс вампир. – Когда я получил разрешение рассказать тебе правду, то едва мог удержаться, чтобы тут же не признаться тебе во всем. А на следующий день ты вдруг согласился пойти в кино. Я решил, что это знак, настало время рассказать о нашем мире… – Лицо альфы исказилось словно от муки. – И я обрушил на тебя всю правду единым махом. А потом наш разговор ушёл не туда, и я не успел сказать тебе самого главного. Ты всё неправильно понял, не захотел слушать, – Лас заговорил быстрее. – А я, дурак, не стал настаивать, решив, что когда ты успокоишься, мы нормально поговорим и я всё тебе объясню.

– Ты поэтому не появлялся в школе?

Лас кивнул.

– Думал, ты скорее начнёшь скучать и простишь меня, – улыбнулся он подавленно. – Я был идиотом, что оставил тебя одного.

Мы оба словно вернулись во тьму того подвала.

– Рич совершил непростительной поступок. – Лас сжал мою руку крепче, его лицо потемнело. Таким он меня пугал не меньше, чем в образе монстра, рвущего чужие шеи.

– Что с ним?

– Он в своём особняке. Идёт следствие. Не по вашим, по нашим законам, Энди.

– Есть разница?

– Огромная. Он покушался на жизнь лойде. Его семья настаивает на том, что он не имел понятия о том, кто ты для меня. Но тот факт, что он задумал жестокость в отношении человека, тоже имеет серьёзные последствия. Мой отец будет настаивать на полной мере наказания.

– И в чём она заключается? – Кажется, я не хотел этого знать, но всё же спросил.

– Он останется таким же недовампиром, как и сейчас.

– С ним что-то не так?

– Всё так, Энди. Просто наши омеги рождаются почти людьми. У них нет клыков, они не могут питаться кровью, попросту потому что их организм её отвергает. Они обретают себя только в паре с альфой.

– Я не знал этого.

– Ты не знаешь многого, как и другие люди. Но я расскажу тебе обо всем.

Обещание поделиться тайнами имело и множество других смыслов.

– То есть, ваши омеги, по сути, простые люди?

– Ты прав. Каждая семья, в которой есть омега, стремится к тому, чтобы отыскать для него альфу. Договорной брак – обычная для нас вещь. Слияние семей, повышение статуса отпрыска, выбор правильной крови для наследников. Но Рич явно взял на себя слишком многое и ему не ускользнуть от расплаты. Он хотел причинить зло человеку, пусть и не зная о его истинной ценности, и сам останется человеком до конца своих дней.

– Это так ужасно? – Лас вернул мне вопросительный взгляд. – Быть человеком?

– Нет, Энди, – тепло улыбнулся альфа. Я даже не заметил, как он придвинул свой стул ближе и теперь сжимал мою ладонь в своих руках. – Для тебя и остальных людей нет. Но для урождённого вампира страшный позор остаться «нераскрытым» до конца своих дней.

Рича мне не было жаль, как не было жаль ему притащить меня в подвал и натравить монстров.

– А кто были те нападавшие? – стараясь не вспоминать их горящие глаза, спросил я.

– Рич отыскал их где-то в другом городе. Отребья, которых предостаточно и среди нас. Пообещал им лёгкие деньги и бесплатное удовольствие. Идиоты повелись на сказки Рича о Истрет Виль, где якобы можно сожрать любого человека и уйти от наказания. Недоумки не стали проверять небылицы, польстившись на щедрые посулы. Если бы я не успел…

Между нами повисла страшная пауза.

– Как ты узнал, где меня искать? – Я же не имел ни малейшего понятия, откуда в подвале появился Лас.

– Я пробовал твою кровь, Энди, и теперь отыщу тебя где угодно.

Это звучало пугающе. Для нормальных людей. Я слышал всё по-другому.

Видя, что я молчу, Лас продолжил:

– Я почувствовал твой страх и ужас словно свой. Но я был дома и никаких причин для этого не было. Значит, опасность грозила тебе. По времени ты должен был находиться на пути домой. Я домчался до перекрёстка, когда понял, что обратно ты не возвращался. Найти тебя в пределах школы не составило труда.

Как же я был рад, что Лас тогда успел!

В ответ на свои мысли, я слегка потёр кончиками пальцев раскрытую ладонь альфы.

– Тебе чем-нибудь грозит то, что они все умерли? – Было страшно произносить вслух правду так, как она звучала на самом деле. Но Лас, похоже, имел другую точку зрения.

– Я убил их, Энди. И сделал бы это снова за то, что они осмелились протянуть к тебе руки. – На секунду глаза вампира потемнели, он задышал быстрее. Я притих. – Не бойся, я держу себя в руках, – тут же вернулся он мыслями в комнату, заметив во мне перемену.

– Я не боюсь, – снова повторил я. – Просто не хочу, чтобы ты вспоминал.

Лас ответил тёплой улыбкой. А затем неожиданно поднял мою руку и поцеловал тыльную сторону ладони.

Не дав мне возмутиться, он ответил на мой вопрос:

– Мне ничего не будет. Я защищал своего лойде. К тому же между ними и мной слишком большая разница в статусах. За них некому вступиться. Они были теми, кто выбирает быструю наживу, не думая о последствиях. Семьям не нужны такие глупые дети. Честь рода в нашем мире не на последнем месте. У этих, – презрительно произнёс он, – не было даже фамилий.

Мир вампиров выглядел странным и жестоким. Моих неудавшихся насильников и убийц мне не было жаль, так же, как и Рича, но то, что рассказывал Лас, пугало.

Смог бы я выжить в мире вампиров?

Я поспешил отмахнуться от неожиданных мыслей, напуганный собственной смелостью. И если днём голова кружилась от усталости, то сейчас она была переполнена новыми знаниями, с которыми я понятия не имел, что делать. Лас молчал, понимая, должно быть, что я сейчас чувствую.

– Наверное, уже поздно, – осторожно отнял я руку. – Мне пора домой.

На лице вампира отразилось разочарование.

– Конечно, – кивнул он. – Тебе нужно обо всем подумать.

Я благодарно улыбнулся, позволив Ласу снова взять себя за руку и отвести к машине.

Мы добирались до флигеля в полном молчании.

Лас вышел вместе со мной, желая проводить до порога. От моих слов о том, что в этом нет необходимости, он отмахнулся.

Тёмное небо слегка поредело синевой – близился рассвет.

Я остановился напротив двери, не зная, как попрощаться. Лас застыл на очень близком расстоянии, ожидая моих действий.

– Увидимся, – произнёс я, мазнув взглядом по его лицу.

– Когда?

Я снова посмотрел на Ласа, а затем опустил взгляд, уткнувшись в землю.

– Отец уходит на работу в семь, – пробубнил я под нос, чувствуя, как краснеют щеки.

– Тогда я буду у тебя в семь десять, – ответил Лас, а затем обхватил моё лицо ладонями, заставляя поднять взгляд, и поцеловал.

То, что делал его язык, было возмутительно. Возмутительно хорошо.

========== Сталкер ==========

Очутившись дома, я оставил верхнюю одежду в коридоре и проскользнул в кухню. Чайник, как раз закипел, когда в ванной послышался шум воды – отец встал.

Приготовив и накрыв для него завтрак, я решил, что, наверное, стоит переодеться. Стянув грязную майку и забросив её в корзину, принюхался. Наверное, и мне стоило принять душ.

Альфы, в отличие от омег, обладали более чутким обонянием. Я не знал, относилось ли тоже самое к вампирам, но решил не проверять это опытным путём. Не очень хотелось видеть, как Лас корчится от отвращения, оказавшись слишком близко…

Как близко мы можем оказаться друг к другу, я не знал. На этот счёт у меня были противоречивые мысли…

Стоило об этом подумать под струями душа, как неугомонные советчики заголосили разом.

Энди-пессимист сварливо запричитал, что я лишился разума, поверив в невероятные выдумки Ласа.

Какой ещё лойде! – возмущался он. – Хочешь снова попасться на крючок вампиров? Неужели тебе было мало от них проблем с самых первых дней в Истрет Виль? Вместо того, чтобы уносить ноги, ты сам приглашаешь одного из них – самого опасного для тебя, потому что ты, идиот, попросту выключаешь инстинкт самосохранения, – в собственный дом, стоит отцу шагнуть за порог.

Вымывшись, я нашёл простую белую футболку и летние штаны, затолкав фланелевые, с раздувшимися пузырями колен, подальше, и уселся на диван, ожидая, пока отец расправится с завтраком и я смогу вымыть посуду.

Слушая Энди-пессимиста, мне становилось стыдно за собственную глупость, и даже мелькнула мысль, чтобы набрать Ласа… нет, послать ему смс о том, что я устал и нам лучше увидеться позже. Стоит мне услышать голос вампира и я мог случайно поменять своё решение.

Но тут вмешивался Энди-реалист, пытаясь взвесить ситуацию трезво и напоминая, что тот же самый вампир спас меня от форменных подонков. К тому же, Лас ни разу не пытался оскорбить меня или унизить. Ни разу не смотрел презрительно или свысока, несмотря на пропасть между нашими социальными статусами. И всё же это не значит, что пришло время выкидывать мозги на помойку и верить в небылицы.

Энди-добряк вспоминал сытные обеды и регулярный извоз. К тому же мокасины – подарок Ласа, который тот пытался оправдать моим же собственным заработком, спасли мои бедные ноги.

Отец прервал пылкую беседу нашей маленькой компании, напомнив о таблетках и о том, чтобы я побольше отдыхал. Я послушно кивнул и пожелал ему хорошего дня, отправляясь мыть посуду.

Знакомое и понятное занятие немного успокоило нервы.

Энди-романтик негодовал, что никто не хочет верить словам Ласа о том, что между нами существует связь. Ведь то, что Истрет Виль полон вампиров оказалось правдой.

Я сам видел кинотеатр без кассы и омегу с блестевшими клыками у входа, только не понял тогда, что это отнюдь не модный бриллиант, имплантированный в зуб, а самое настоящее острие клыков.

Все ребята в городке были достаточно странными для того, чтобы быть обычными людьми. Взрослых можно было сосчитать по пальцам. Энди-реалист согласно мычал, но Энди-романтика волновало даже не это.

Он просто не желал делать из города хотя бы шаг и ему, похоже, было абсолютно плевать, чем именно это могло закончиться. Вопил, что мы с Ласом созданы друг для друга, иначе как объяснить то странное влияние вампира, которому я едва мог противиться?

Раньше со мной такого никогда не случалось. В этом он был прав.

Напомнил, что Лас всегда смотрел на меня по-особенному, не так, как смотрят на знакомого или друга. И вампир никогда не обращал внимание на мою старую одежду и болезненную худобу.

– …Конечно. И он хотел целовать тебя, Энди, прикрываясь сначала игрой, а когда необходимость скрывать свои намерения отпала, он такое делал с тобой на крыльце…

– Да, да, да, – перебил пессимист до того как я успел смутиться, – если ему нужна твоя кровь, то и вещи, и остальные несовершенства обложки для вампира должны иметь мало значения.

– Пусть так, – отвечал ему романтик, – но он говорил, что это притяжение выше банальных гастрономических потребностей. Утверждал, что ты особенный и нужен ему до конца дней.

– Фу, какая банальная пошлятина, – отплёвывался оппонент, пока реалист и добряк в растерянности прислушивались к двум враждебно настроенным соперникам.

– Так и говорил! – ввернул романтик. – И сказал, что его отец искренне рад.

– Мы не можем это проверить.

– А как же тот факт, что он настаивал на том, чтобы ты, Энди, остался в их доме?

– На то могли быть разные причины…– но пессимист не успел закончить мысль.

– Ты такой, трус! – накинулся на него романтик. – Давай, заставь Энди бежать, скрываться. Пусть останется у разбитого корыта, наплевав на судьбу, которая стучится в его окно.

– Но ведь Лас утверждал, что отыщет где угодно. Почему бы не проверить его слова опытным путём?