Текст книги "Обсидиановое зеркало (СИ)"
Автор книги: Bafometka
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)
Я набрала на телефоне номер, который поклялась больше никогда в своей жизни не набирать. Но видимо правду говорят о том, что никогда нельзя зарекаться…
– Здравствуй, Рей, – послышался приятный мужской голос после нескольких гудков.
Удивительно, как время меняет всё. Раньше этот голос был единственным, который мог заставить меня плакать. А теперь я не чувствую ничего. Только бесконечную грусть.
– Здравствуйте, господин Кайдоу, – ответила я спокойным голосом.
– Господин? – удивился голос. – Когда-то ты звала меня просто Син…
– Те времена давно прошли, а мы уже не те, что были раньше. Вы это знаете не хуже меня, господин Кайдоу.
– Ты получила белые лилии и платье от меня в день рождения?
– Зачем спрашивать об очевидном, господин Кайдоу? И я думаю, вы уже прекрасно осведомлены об этом.
Бархатный голос засмеялся. Когда-то я очень любила этот его смех…
– Зачем ты позвонила, Рей? У тебя что-то случилось? Тебе нужны деньги? Совет?
– Мне нужны ваши связи, господин Кайдоу. Поскольку вы живёте в Великобритании, я хочу, чтобы вы отыскали для меня одного человека и узнали о нем всё, что только можно узнать.
– Хорошо. Мне нужно имя и какие-нибудь первичные данные…
– Всю информацию я отправлю вам на электронную почту прямо сейчас.
– Да, было бы неплохо… и Рей…
– Да?
– Я скучаю…
– Сочувствую вам и вашей жене, господин Кайдоу, – ответила я резко и нажала отбой.
Вот дерьмо! Так и знала, что он снова начнёт делать со мной ЭТО! Бесчувственный, лицемерный ублюдок! Если бы не загадка Нехелении, ни за что бы я не позвонила ему. Но Кайдоу единственный у кого хватит денег и связей найти любого человека, если об этом попросила я. Это здорово сократит мне время, ведь за дело возьмутся профессионалы его службы безопасности. Скоро я буду знать о Нехелении Роуз всё, что можно только узнать о человеке и тогда эта стерва точно не отвертится, когда я задам ей парочку вопросов, какого хрена здесь происходит!
– Вот, ты где Рей! – воскликнул звонкий голос Усаги, вырывая меня из мрачных мыслей. – А мы тебя повсюду ищем!
Я подняла голову. Весь Сейлор Клуб, исключая Минако, стоял рядом с моим столом.
– Ты не в настроении? – спросила Усаги, рассматривая моё лицо.
– Да так… просто устала немного… – пробормотала я, чувствуя подкатывающее раздражение.
– Ой, сегодня день видимо такой! Магнитные бури или ещё что! Я по радио слышала сегодня свой гороскоп и скажу я вам… – защебетала блондинка, присаживаясь вместе с девочками рядом со мной.
Я посмотрела на Мако и Ами. Девчонки плохо выглядели. Видимо сказывались недосып и переживания. Ами, слонявшаяся всю неделю по колледжу словно приведение, казалась безучастной даже к учёбе, что было ей крайне несвойственно. Вот и сегодня она была бледнее, чем обычно, а под глазами у неё пролегли тени, похожие на синяки. Мако выглядела не лучше – карие глаза, которые прежде блестели, теперь выглядели мутновато и устало. На днях я видела, как она сцепилась с какой-то девчонкой из-за пустяка и сильно ударила её по лицу. Было видно, что Мако находилась на взводе. И только Усаги вела себя как обычно: легко и непринужденно, как будто случившееся в клубе в пятницу было обычным сном. Она продолжала болтать про новое реалити шоу, которое недавно посмотрела по телевизору, и казалось, не замечала скорбных масок своих подруг. И глядя на эту картину, я почувствовала, как раздражение переплавилось в острую неприязнь.
– Мне кажется это глупо вести себя так из-за Нехелении Роуз, – сказала я, пододвигаясь к девчонкам поближе, окидывая каждую из них внимательным взглядом.
От имени Нехелении все три девушки вздрогнули, как от удара током и ещё сильнее побледнели.
– Рей… прошу… не надо о НЕЙ… – с трудом выдавила из себя Ами.
– А что не надо? Вы гробите себя пустыми переживаниями. Кто-то должен вам это сказать, – нахмурилась я.
– Первое правило Сейлор Клуба – мы никогда не упоминаем имя этой ведьмы, – нервно заметила Усаги.
– С чего вдруг? Она что – Волдеморт? Та-чьё-имя-нельзя-называть? – хмыкнула я. – Фигнёй перестаньте заниматься и верить во всякую чушь. Нехеления Роуз – обычная девушка. Возможно странная, но никакая она не ведьма. И вы в глубине души, возможно, это сами осознаёте, иначе бы не сделала то видео с ней, чтобы она уехала из города.
– Эй, откуда ты знаешь про видео? – удивилась Усаги, глядя на меня во все глаза.
– Мне рассказал об этом Мамору, когда подвозил до дома Нехелении, – спокойно ответила я.
– Что?! – воскликнули девочки хором.
– Мамору подвозил тебя?!
– Ты ездила смотреть дом Нехелении?
– Всё верно, – кивнула я. – Это было в воскресенье. Я гуляла по городу и случайно встретилась с Мамору. У нас зашёл разговор о Нехелении Роуз и он рассказал мне про отснятое вами видео, а потом по моей просьбе отвёз взглянуть на её дом.
Все три девушки застыли, словно их внезапно поразили гром и молния. Я специально не стала говорить им, что видела Нехелению на дороге, чтобы не напугать ещё сильнее. Скорее всего, Мамору придерживался той же позиции, поэтому он ничего им не рассказал о нашем маленьком воскресном приключении.
– И… и… с вами ничего не случилось ТАМ? – спросила Мако, которая первая из троицы пришла в себя.
– Естественно нет. Это просто старый заброшенный дом. Думаю, вам пора перестать бояться собственной тени и начать трезво смотреть на вещи. Иначе загоните себя в гроб быстрее, чем сами успеете это осознать.
– Не говори так, Рей! – резко бросила Усаги, заметив, что при слове “гроб” Мако закусила губу от страха, а на глаза Ами стали наворачиваться слёзы.
– А что не говори?! – не выдержала я. – По-твоему, проще верить во всякую ерунду и прятать голову в песок, как страус, болтая о сериалах, ничего не замечая, в то время, как окружающие находятся на грани истерики?! И это называется дружба?
– Ты вообще о чём? – нахмурилась Усаги.
– О том, что на твоих глазах девчонки превращаются в параноиков, а ты только и делаешь вид, что ничего не происходит.
– Я пытаюсь их успокоить и своим примером показать, что жизнь не заканчивается, а продолжается, что бы ни случилось! – стала оправдываться Усаги.
– Оно и видно, – хмыкнула я. – Продолжается, “что бы ни случилось” только у тебя!
– Ты ни черта не знаешь, что здесь происходило, и ЧТО мы пережили! Так по какому праву, ты орёшь на меня?! – воскликнула Усаги, подскакивая со своего места.
– По праву той, кого вы бросили в клубе на милость сомнительных мужиков, которые чуть не изнасиловали меня из-за твоей трусости! – прошипела я, чувствуя, что внутри меня клокочет небывалая огненная ярость.
Всю неделю я играла в безразличие и делала вид, что ничего не случилось. И вот теперь после разговора с Кайдоу нечто снова вырвалось из меня наружу, сметая на пути всех и вся сокрушительным огненным потоком.
– Ты… ты… – задрожал голос Усаги, не окончив фразы.
Она резко развернулась и бросилась вон из библиотеки.
– Ты, блять, какого хрена на Усаги наезжаешь?! – заорала Мако, угрожающе надвигаясь на меня.
– Мако, не надо! – захныкала Ами, удерживая её за плечо.
– Что не надо?! А ты разве не видишь, что Рей ведёт себя, как стерва! – кипятилась Мако.
– Хочешь выяснить отношения? Ну, давай. Я готова, – подалась вперёд я, с вызовом глядя на шатенку.
Гром и молнии против огненной лавы.
– Девочки, прекратите! – встала между нами Ами, отчаянно глядя то на меня, то на Мако.
Мы с минуту стояли и буравили друг друга неприязненными взглядами, но никто из нас так и не решился сделать шаг.
– Всё с меня хватит. Иначе это плохо кончится! – процедила Мако, устремляясь за блондинкой на выход.
– Мако, подожди меня! – крикнула Ами, так же направляясь за подругой.
На полпути она остановилась и обернулась ко мне.
– Прости, Рей… но Усаги… она… в общем ты извини… – заикаясь, пропищала она, но так и не смогла закончить мысли.
Класс! Вот и поговорили. Приведя в порядок своё сбившееся дыхание, и немного успокоившись, я решила, что на сегодня с меня вполне достаточно детективов и разборок. Всё! Срочно домой: есть, принимать ванную и релаксировать. Закинув сумку на плечо, я направилась к выходу. Однако проходя между рядами библиотечных столов, я наткнулась на неожиданное препятствие. С недоумением я посмотрела на Джедайта Сайто, который вытянув вперёд ноги, преграждал мне путь, ехидно улыбаясь. Да вы все, блять, сговорились сегодня?!
– Вижу, ты уже начала понимать, ЧТО на самом деле представляют собой твои подружки-сучки? – усмехнулся молодой человек.
Его голубые глаза насмешливо оглядывали меня с ног до головы.
– Тебе-то с этого какая радость, ЧТО я о них подумаю? – вопросом на вопрос, ответила я, чувствуя, что раздражение вновь подкатывает к горлу.
С чего вдруг он решил поговорить со мной, если всю неделю старательно делал вид, что мы не знаем друг друга, когда я пыталась с ним здороваться?
– Так… – уклончиво ответил он. – Просто любопытно.
– Я за тебя вполне рада, – бросила я, пытаясь перешагнуть через его ноги, но у меня ничего не вышло потому, что тут же была поймана в капкан его голеней.
– Эй! – с раздражением крикнула я на Джедайта, пытаясь не потерять равновесие. – Что за шутки?!
– Я просто не закончил разговор, а ты уже решила сбежать.
– Ну, так давай закончим, и я пойду. Что ты хотел?
– Всего два маленьких вопроса: куда ты ездила с Джиба в воскресенье, и кто такой Кайдоу?
Я вновь с недоумением смотрю на Джедайта. Он что, шутит? По крайней мере, голубые глаза смотрят на меня насмешливо, а голова чуть склонена вправо.
– Вообще-то подслушивать чужие разговоры – дурной тон, – фыркнула я.
– Вообще-то светить трусами, отплясывая пьяной на барной стойке – это дурной тон, – парировал молодой человек, скрещивая руки на груди.
Я покраснела до корней волос при упоминании случая в клубе.
– Что тебе нужно?
– Я тебе уже это сказал. Ты глухая?
– Я хорошо слышу, просто не могу взять в толк, с чего такой интерес к моей личной жизни. Если я правильно помню, то ты сам меня недавно обвинял в чрезмерном любопытстве! Хочешь любить Нехелению и подкидывать волосы – это твоё дело. Ты дал мне ясно это понять. Поэтому я не вижу ни единой причины, почему я тут должна распинаться перед тобой!
С этими словами я с силой разжала его ноги, и, освободившись из плена, быстрой походкой направилась на выход. Джедайт не последовал за мной.
Погода на улице стояла тёплой. Я с удовольствием вздохнула осенний, вечерний воздух, подействовавший на мою нервную систему целительным бальзамом, но это не смогло унять покалывающую боль в области сердца. Поэтому чтобы прийти в себя, я решила немного прогуляться. Погода была такой безоблачной и тёплой, и мне даже не верилось, что со временем наступит перелом. Если верить рассказам дедушки, скоро на город начнут опускаться туманы и подуют злые холодные ветра.
До дома я добралась примерно через час. К этому времени, я полностью успокоилась и боль в груди прошла. В храме было темно и очень тихо. Видимо, дедушка ещё не вернулся…
Внезапно в одном из окон моей комнаты что-то мелькнуло. Я замерла на месте, всматриваясь в темноту. Оконные жалюзи были подняты, а во тьме бликующего в свете луны стекла, я увидела женский силуэт. Кровь застыла в жилах, а по телу пробежали ледяные мурашки.
“Нехеления” – услышала я чей-то голос рядом и тотчас поняла, что этот голос принадлежал мне.
“Я сплю! Мне это снится!” – убеждала я себя, продолжая смотреть на девушку в окне моей комнаты. Хотелось закричать, но страх костлявой рукой сжал моё горло, лишая воли. Спустя какое-то время женский силуэт исчез, а я ещё долго пристально всматривалась, но так ничего и не увидела. Скованность спала, возвращая телу подвижность. Не раздумывая, я проскользнула в прихожую, миновала коридор и бросилась в свою комнату, по пути щёлкая выключателями, чтобы прогнать темноту. С колотившимся сердцем, я отворила дверь.
В моей комнате было холодно, пусто и пахло чем-то сладким.
– Кто здесь?! – заорала я не своим голосом.
Ответа не последовало.
Я открыла все шкафы, отодвинула свой письменный стол. Спрятаться в комнате было просто невозможно. Все вещи были на своих местах, и только моё обсидиановое зеркало, лежащее на футоне, казалось единственным инородным предметом, словно нарисованный чёрной гуашью и грифелем рисунок на пожелтевшем старом пергаменте. Где-то вдалеке послышался серебряный, словно колокольчик, смех.
Комментарий к Глава 10
* Gula (чревоугодие), Fornicatio (блуд), Avaritia (алчность),Ira (гнев), Tristitia (печаль), Acedia (уныние),Vanagloria (тщеславие),Superbia (гордыня) – пер. с лат.
** Иоанн Кассиан или Иоанн Массалийский (лат. Ioannes Cassianus; Ioannes Massiliensis, ок. 360—435) – христианский монах и богослов, один из основателей монашества в Галлии, видный теоретик монашеской жизни.
========== Глава 11 ==========
Утро следующего дня выдалось туманным. Я с трудом вылезла из постели и подошла к окну. Туман клубился вокруг деревьев и кустарников, оседая бусинками влаги на золотисто-красном кружеве листвы.
– Надеюсь, туман вскоре развеется, – послышался голос дедушки за моей спиной.
Я обернулась. Старичок стоял в проёме двери и держал в руках какой-то маленький тряпичный мешочек с длинными завязками в виде тонких полосок кожи.
– Как ты сегодня спала? – поинтересовался дедушка.
– Да не особо… – честно призналась я.
Дедушка нахмурился и задумчиво на меня посмотрел.
– Вот, я принёс тебе вот это… – наконец проговорил он, протягивая мне мешочек. – Ты должна носить его, не снимая.
– Что это такое? – спросила я, рассматривая пахнущий мятой мешочек, сделанный из холщовой ткани.
– Это твой оберег от злых духов. Внутри находится мята и листок с молитвой.
– Дедушка, я не думаю, что мне это необходимо… – скептически заметила я, с сомнением рассматривая мешочек.
– Зато это необходимо МНЕ. Надень его и больше не спорь со мной.
Сказано это было твёрдым и беспрекословным тоном и мне ничего не оставалось, как подчиниться. Дедушка дождался, пока я завяжу мешочек на шее и, удовлетворённо кивнув, вышел из моей комнаты. В последнее время озабоченность так и не сходила с его лица. Наш дом по-прежнему был обклеен листками с молитвами, и каждый день старичок окуривал помещение разными благовониями. Я посмотрела на мешочек ещё раз. Сможет ли он защитить меня от видений? Вчерашняя моя галлюцинация была настолько правдоподобной, что на минуту я уже решила, что видела приведение. Но приведений не бывает, а люди, которые их видят, становятся жертвами своего воображения. Возможно, я настолько хочу отыскать Нехелению Роуз, что просто увидела её в окне своей комнаты, а блики Луны на стекле сыграли со мной злую шутку.
Спустя два часа туман действительно рассеялся, но день оставался серым и хмурым, продолжая давить сверху тяжёлым пуховым одеялом. Воздух был пропитан солёной влагой моря и где-то далеко уныло кричали чайки. Эх, в такую погоду никуда бы не выходить, а просто завернуться в плед и засесть с книжкой…
Я рассеяно наблюдала за прохожими в окно такси, которое мне пришлось вызвать, потому что автобус так и не появился в назначенный час, и чувствовала, как на глаза накатывает сонливость. Однако я тут же очнулась от полудрёмы и попросила таксиста притормозить у обочины, когда заметила ссутулившуюся фигуру Ами Мицуно, медленно бредущую по тротуару.
– Ами, привет! – крикнула я, приветливо помахав ей рукой.
От неожиданности девушка вздрогнула, но заметив меня, выдавила из себя улыбку.
– Привет, Рей…
– Ты в колледж? Могу подбросить, – предложила я, кивая в сторону такси.
– Вообще-то я иду навестить Минако. Ей намного лучше, а у меня с утра перерыв…
– Ой, а можно мне с тобой? – неожиданно предложила я. – Я даже могу убрать волосы в хвост, чтобы лишний раз её не расстраивать и не напоминать… ну сама знаешь…
Ами с сомнением посмотрела на меня, но я улыбнулась такой лучезарной и искренней улыбкой, что у неё не было никаких шансов сказать «нет». Мне не терпелось увидеть четвёртого члена Сейлор клуба. К тому же, кто знает, может она окажется поразговорчивее относительно Нехелении Роуз.
– Хорошо, – кивнула Ами. – Думаю, что Минако не будет против… Только давай прогуляемся до её дома пешком. Я и так редко выхожу из дома в последнее время… из-за… загруженности по учёбе. Здесь недалеко…
Я отпустила такси, и мы зашагали по узкой улочке спального района, по которой уже вовсю спешили не проснувшиеся прохожие, направляясь на работу или учёбу. Я вновь взглянула на Ами – выглядела она по-прежнему неважно: прозрачно-бледная, с потухшими глазами удивительной синевы. В целом девушка была симпатичной, если бы не скорбное выражение лица и сутулая спина, которая как будто бы навечно застыла под тяжестью невидимого рюкзака, набитого толстыми и тяжёлыми фолиантами. Медленно бредя по тротуару, Ами молчала, задумавшись о чём-то своем, и я даже не знала о чём с ней можно начать разговор.
– Надеюсь, Минако действительно стало лучше… – бросила я пробный камень.
– Да. Она звонила мне вчера, и я очень захотела её увидеть… – растерянно проговорила Ами, не глядя на меня.
Девушка нервно дёрнула рукой, и рукав её куртки слегка приподнялся, открывая взору ужасный зарубцевавшийся шрам, который тянулся от запястья вдоль предплечья. Ого. Так вот почему она всё время носит кофточки с длинными рукавами, даже когда погода бывает по-летнему жаркой. Почувствовав мой пристальный взгляд, она резко одёрнула рукав своей куртки, скрывая безобразные рубцы.
– Это… – начала я.
– Это ошибки прошлого… – поспешно ответила Ами, ещё больше ссутулившись, напоминая сдувшийся воздушный шарик, из которого неожиданно выпустили весь воздух. – Знаю, что их вид может вызвать отвращение…
– Не придумывай, – возразила я. – В шрамах, конечно, нет ничего красивого, но порой бывают и такие, которые намного опаснее и не видны невооруженным глазом, потому что находятся внутри…
– Эти шрамы и внутри, и снаружи… – тихо ответила Ами. – Ведь я сама это с собой сделала…
– Что?!
– Ну да… – нервно улыбнулась девушка. – Когда-то я не хотела жить, решив, что несчастнее меня на свете нет… а теперь вот, не хочу умирать… забавная штука жизнь…
– А почему ты не хотела жить? – спросила я и тут же упрекнула себя, что влезла в чужое личное пространство. – Извини… если не хочешь об этом говорить, не нужно…
– Ничего… Сейлор-клуб знает, а раз ты одна из нас теперь, то… Это было ещё в школе… я была круглой отличницей, и все учителя прочили мне блестящее будущее… но мои одноклассники считали, что таких как я нужно давить… “Насекомое” – так они меня называли… однажды я не выдержала и порезала запястья. Меня еле спасли тогда… пришлось даже поменять школу…
– А твои подруги? Они знали, что над тобой издеваются?
– Да, – кивнула Ами. – В конце концов, это были МОИ проблемы…
– По-моему поддерживать друг друга в беде и есть проявление настоящей дружбы…
– Они и поддерживали… – покачала головой Ами. – Но, в конце концов, это было не в их власти заставить тридцать человек вести себя по-другому… Я решила это сама… к тому же мои одноклассники были, наверное, в чём-то правы…
– Вот уж глупости! – воскликнула я. – Как можно оправдывать издевательства?!
– Всё, что с нами случается – не случайно… – возразила Ами, уставившись на меня немигающим взглядом, от которого у меня поползли неприятные мурашки. – Тебя бьют, если ты позволяешь другим это делать… тебя считают ничтожеством, если ты на самом деле такая… Отвратительное, скучное, трусливое насекомое… Я оставила эти шрамы на руках, отказавшись от пластической хирургии, для того, чтобы всегда помнить об этом… и никогда не забывать…
– Ами, но это же ненормально… так относиться к себе…
– А что в нашем мире нормально? Я привыкла к такой жизни и ничего от неё уже давно не жду… все эти планы… учёба в Германии… в конце концов, это ничего не изменит… Декорации меняются, а сущность остаётся прежней и с тобой обязательно случится то, чего ты больше всего боишься, и в конечном итоге уничтожит… Вот и сейчас я даже трусливее, чем была тогда, раз… не могу принять неизбежное. Но что делать, даже отвратительные насекомые цепляются за жизнь до последнего… – она умолкла, чтобы перевести дух и успокоиться.
– Я, кстати, так и не поблагодарила тебя за то, что спасла меня в клубе… Хотя, если подумать, не стоило бы тебе этого делать… – вновь заговорила моя подруга, пытаясь улыбнуться.
– Ами…
– Не нужно, – перебила меня она. – Все слова бессмысленны… Говорю, что привыкла и, наверное, давай закончим на этом… к тому же мы уже пришли к дому Минако.
Я подняла голову и увидела, что мы стоим возле двухэтажного домика с небольшим аккуратным палисадником, в котором, несмотря на осень, все ещё цвели розы. Ами прошла в калитку и позвонила в звонок. Дверь открыла низенькая, полноватая женщина с узким разрезом глаз и смуглой кожей, в которой я признала уроженку Филиппин.
– Здравствуй, Би-Сан. Мы пришли навестить Минако, – вежливо поздоровалась Ами с женщиной, которая с недоумением осматривала нас с ног до головы.
– Кто там ещё?! – послышался недовольный капризный голос из глубины дома, отчего в глазах филиппинки отразился страх. Она так и застыла в проёме двери с открытым ртом, жадно хватая воздух.
Я услышала быстрые шаги и через несколько секунд на пороге возникла прекрасная фея с ангельскими чертами лица и длинными золотыми волосами.
– Ами! – просияла блондинка, бросившись на шею к подруге. – А это кто такая? – недоверчиво спросила девушка, поглядывая на меня с явной неприязнью.
– Это Рей. Она теперь состоит в Сейлор Клубе. Мы пришли навестить тебя, – пояснила Ами, обнимая Минако.
Взгляд холодных васильковых глаз за секунду просканировал меня всю от волос до туфель и задержался на моей сумочке.
– Скажите-ка пожалуйста, откуда это у тебя Chanel из курортной серии? – бросила мне блондинка, пожирая глазами мою кожаную стёганную сумочку на цепочке.
– Э-э-э… Купила в Париже, – ответила я, чувствуя неловкость от столь странного приветствия.
– Все так говорят. Фейк поди! – желчно хмыкнула блондинка, не отрывая взгляда от сумочки.
– Все так говорят, кто ни разу не держал в руках оригинал, – парировала я, чувствуя, как во мне начинает подниматься волна неприязни.
Однако мой невозмутимый вид и тон голоса произвёл на девушку впечатление. Она растянула губы в фальшивой улыбке, обнажая мелкие острые зубки, отчего у меня тут же возникла ассоциация с пираньей.
– Ну, что ж, друзья моих друзей – мои друзья! – хлопнула в ладоши блондинка.
Минако ловко высвободилась из объятий Ами и, цепко схватив меня за руку, как будто мы были друзьями, не разлей вода, потащила в дом.
Гостиная произвела на меня впечатление и своим видом напомнила дворцовую залу в миниатюре. Кругом зеркала в золочёных рамах, псевдоантикварная мебель, бесчисленное количество безделушек. Всё это было броским и слишком кричащим, чтобы можно было назвать проявлением хорошего вкуса. Однако Минако в своём чёрном платье вполне гармонично смотрелась на фоне этой нелепой пышности.
– Я подражаю Одри Хепберн из “Завтрака у Тиффани”, – с гордостью произнесла блондинка. – Я слышала, что в Нью-Йорке это сейчас очень модно. Старая забытая классика возвращается! Ты, кстати, была в Нью-Йорке? – обратилась она вновь ко мне.
– Всего пару дней, год назад…
– О, круто! И как? Наверное, побывала во всех бутиках? У меня, например, есть две сумки от Donna Karan и ещё маечка от Dolche & Gabanna… – тараторила блондинка и её глаза сверкали, словно два звёздчатых сапфира. – Но вообще Chanel – мой любимый наркотик…
Мы с Ами уселись на небольшой диванчик в викторианском стиле, рассматривая улыбающееся лицо Минако, которое тут же изменилось, едва ли её взгляд скользнул по Би-Сан.
– Чего, блять, застыла?! – рявкнула блондинка. – Неси чай!
Перепуганная филиппинка вздрогнула и поспешила на кухню.
– Вот, дура тупорылая! Вечно всё по два раза повторять приходится! Была бы моя воля – уволила бы её нафиг! Но нет, мамочке, видите ли, жалко её! – продолжила ворчать Минако, нервно дёргая ногой, одетой в бархатную туфельку. – Ну, а теперь я хочу услышать все последние новости, Ами! Всё по-старому? Усаги всё ещё худеет, а Мако снимает стресс известным нам способом?
Голос блондинки прозвучал ехидно и довольная своей остротой, она рассмеялась.
– Не знаю… – пожала плечами Ами. – Сейчас не очень спокойное время… ты же в курсе, что я чуть было не…
– Зато Я знаю! – перебила её Минако. – Вчера вечером Би-Сан ходила в кондитерскую и там она встретила Усаги, покупающую чуть ли не килограмм пирожных! Уверена, что у неё снова булимия!
– Булимия? – удивилась я.
– О, так ты не знаешь?! – воскликнула блондинка, довольная, произведённым на меня эффектом. – Раньше Усаги весила под девяносто килограмм! Я слышала, что ей даже форму на заказ шили. Та ещё туша была! Но ради Мамору, она начала худеть – обезжиренный творог, яблоки, отварная куриная грудка… в общем, у неё пунктик был насчёт еды. Но оно и понятно, если ты ешь как свинья всю жизнь, а потом резко ограничиваешь себя, вот тут крыша и начнёт протекать, что собственно и случилось с нашей “мисс популярность”. Её, конечно, лечили, и папочка уйму денег вложил, чтобы она перестала набивать желудок всем подряд, а потом блевать, как заведённая игрушка… Но девочки, это строго между нами… – блондинка наклонилась и зашептала с заговорщическим видом. – Мне кажется, что Усаги втайне от родителей покупает сладости и наедается ими ночью, пока никто не видит, а днём делает вид, что ничего не было. Помяните моё слово, что дело вновь пахнет психиатрической клиникой и…
Однако Минако не удалось закончить свою мысль, потому что в комнату вошла Би-Сан, неся в руках поднос с чашками, чайником и сладостями.
– Не прошло и полгода… – гневно скривилась блондинка, скосившись в сторону домработницы.
– Ну, а как ты себя чувствуешь сейчас, Мина, и когда планируешь вернуться в колледж? – спросила Ами, чтобы отвлечь подругу.
– О, превосходно! Доктор Мидори утверждает, что мне следует больше погрузиться в проблемы детства, причинившие столько боли. Я полностью с ним согласна и считаю, что тот случай, когда мама отказалась мне купить кукольный домик на Рождество, всё-таки имел свои последствия, вызвав у меня галлюцинации.
– Так ты теперь считаешь, что тот случай в ванной… был просто видением? – удивилась Ами.
– Естественно! – хмыкнула блондинка. – Стресс по учёбе и мои «детские проблемы» сделали своё дело. Доктор Мидори считает, что я должна уметь выражать свои желания и стать чуточку эгоистичной, чтобы избавиться от ложного чувства вины, которое я заработала, став жертвой внутренних противоречий.
Глядя на Минако, говорившую красивые фразы из лексикона психолога, я увидела, как она нервно дёргает ногой под столом, а её красота при ближайшем рассмотрении больше не производила ошеломляющего впечатления. Я вдруг заметила, что в худом бледном лице Минако чувствуется нечто алчное. Как будто маленький зубастый хищник смотрел на меня через стол, выбирая место на моем теле, куда бы воткнуть свои острые зубки. Но вместе с этим чувствовался в девушке какой-то затаённый страх, который она не хотела показывать, несмотря на всю свою браваду. Это было видно по тому, как она вздрагивала от любых шорохов и звуков, доносившихся с улицы, панически озираясь по сторонам.
Мы просидели в гостиной Минако ещё около получаса, прежде чем отправиться в колледж. Попрощались мы приветливо, если не считать её манеру разговора с Би-Сан, которую она, не стесняясь, третировала по любому поводу.
– Не обращай внимания… на самом деле Минако очень хорошая… просто раздражительная, – заверила меня Ами, когда мы направились назад в колледж.
– Да уж… – задумчиво пробормотала я, ощущая, что неприязнь к блондинке только усилилась.
Я не знала, было ли её поведение обусловлено пережитым стрессом из-за подкинутых Джедайтом волос, но представить Минако другой мне было сложно.
Мы простились с Ами на первом этаже. Она направилась в библиотеку, а мне следовало отыскать аудиторию, в которой проходила моя лекция по Экономике. Блуждая по коридорам, я видимо пропустила поворот и оказалась в безлюдном крыле здания, перегороженном цепочкой. Я собиралась, уже было развернуться, как неожиданно до меня донёсся странный звук, похожий на всхлип. А потом ещё. Конечно, я опаздывала на лекцию, но любопытство пересилило студенческий долг. Недолго думая, я перешагнула цепочку и направилась на звук всхлипов и стонов. Интересно, кто мог плакать здесь с утра пораньше?
Звук привёл меня к полуоткрытой двери. Заглянув в щель, я покраснела до корней волос. В тусклом свете, едва просачивающегося сквозь опущенные пыльные шторы, белели два обнажённых тела, крепко сжимавших друг друга в объятиях. Молодая девушка лежала на столе, широко раздвинув ноги, меж которых трудился широкоплечий мужчина, двигающийся медленно и ритмично, чувственно сжимая роскошные полушария груди девушки. Спина мужчины блестела от пота, и было видно, как сильно напрягаются его великолепные мускулы в этом сладострастном ритме. Девушка глубоко, почти жалобно стонала, поощряя, мощные выпады своего любовника, а её руки яростно сжимали край стола. Я не видела их лиц, но была сильно потрясена и в тоже время околдована, открывшейся мне картиной. Краска прилипла к лицу, а внизу живота все скрутилось в одну пульсирующую точку. Внезапно, я поймала себя на мысли, что сама была бы не прочь оказаться на месте той девушки, тело которой выгибалось в дугу от сладостных ощущений. Плотская любовь до сих пор оставалась для меня тайной, но глядя на эту пару, так самозабвенно занимающуюся любовью, мне показалось, что я бы хотела это испытать прямо сейчас.
Я закусила губу и прижала руку к бьющемуся сердцу, пытаясь успокоиться, но вместо этого по телу прошла чувственная волна, усиливая пульсацию внизу живота.
Внезапно чья-то рука легла мне на плечо, отчего я чуть не взвизгнула от неожиданности, но в эту же самую секунду оказалась прижатой к стене, а напугавшая меня рука перекочевала на лицо, зажимая рот.
– Т-с-с… – прошептал Джедайт, прикладывая палец к губам. – Ты же не хочешь, чтобы нас обнаружили здесь?
Я послушно кивнула. Молодой человек убрал ладонь, но продолжал прижимать меня к стене своими бёдрами. Я жадно глотала ртом воздух, и моё сбившееся дыхание смешивалось с чувственным стоном, доносившегося из-за двери.
– А я смотрю, ты любительница подглядывать, – усмехнулся Джедайт, наслаждаясь моим потрясённым видом.
– О чём это ты? – удивилась я. – Я просто забрела не туда и услышала плач…
– Ну, глядя, как твоя подруга раздвигает ноги, это с натяжкой можно назвать плачем…
– Что?! Какая подруга? Ты вообще о чём? – зашипела я на Джедайта.
