Текст книги "Обсидиановое зеркало (СИ)"
Автор книги: Bafometka
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)
И зачем молодой человек подсовывает девчонкам чёрные волосы? Что же здесь произошло такого, чтобы Джедайт спустя год после отъезда Нехелении решился на инсценировку? Девчонки вряд ли что-то ещё расскажут. Джедайт тоже… Все ниточки ведут только к Нехелении… Может стоит спросить у неё самой?
Я достала телефон из кармана и зашла в социальную сеть. Хочешь узнать о человеке всю подноготную – имей при себе выход в интернет. Через полчаса поисков я выяснила, что у мисс Роуз было несколько групп фан-клубов, где можно было посмотреть бесчисленное количество её фотографий, коллажей со стихами от преданных фанатов и всевозможные признания в любви с просьбами “вернись к нам”. Впрочем, нашлась и парочка хейторовских групп из разряда: “сдохни тварь и больше не возвращайся сюда”, организованных, судя по всему, местными девушками. В принципе очень ожидаемо для столь колоритной личности, которая оставила здесь такой след. Однако, несмотря на обилие творческих порывов, никаких ссылок на профиль в социальной сети Нехелении, скайп или иную контактную информацию я не обнаружила. И это было очень странно… Ты можешь не любить социальные сети, но хоть какая-то информация должна быть о тебе… Мы же не в средневековье живём… Покопавшись на фанатских сайтах ещё, мне всё же удалось раздобыть адрес электронной почты Нехелении, но, когда я попыталась отправить письмо, тут же пришло сообщение, что адрес ящика указан некорректно. Проверив правописание, я разочаровано вздохнула. Похоже, ящик был давно заблокирован…
М-нда… Видимо Нехеления решила порвать все связи и уничтожить воспоминания, связанные с этим городом… А раз так, то связаться с ней не получится…
Я посмотрела на часы – было уже пять часов вечера, а мифический Одуванчик и не думал появляться. Госпожа Циркония продолжала мирно спать в кресле, и чтобы хоть как-то убить время я решила послоняться по дому.
Первая комната, в которую я заглянула, оказалась милой кухней в прованском стиле. Впечатление портила лишь гора грязной посуды, громоздившаяся в раковине. Недолго думая, я перемыла всё и аккуратно расставила в шкафу. Следующей остановкой оказался холодильник. Хоть я и чувствовала себя героиней, но чувство голода ещё никто не отменял, ведь за весь день я съела только один сэндвич с курицей и печенье с чаем, которым меня угостила миссис Цукино.
Открыв дверцу, я испытала настоящее разочарование – в холодильнике не было ничего, кроме подсохших макарон с сыром, бутылки молока, нескольких яиц и парочки лимонов. Класс! А этот Одуванчик, похоже, не сильно думает о своей бабуле. Не удивительно, что она сбежала из дома. Надеюсь, хозяева не посчитают меня слишком уж своевольной, если я приготовлю лимонный пирог. Тем более есть очень хотелось, да и госпожа Циркония, думаю, не откажется от свежей выпечки. Уж всяко это было лучше макарон сомнительной свежести. Немного пошарив на полках и отыскав необходимые ингредиенты, я завела тесто и выложила его в форму. Поставив пирог в духовку на 180º, я решила двинуться на экскурсию по дому дальше.
Следующей комнатой, как я подумала, оказалась мастерская, потому что в ней не было ничего, кроме огромного количества картин и заляпанного краской пола. Конечно, я не была знатоком живописи, но картины мне очень понравились. Они были нарисованы ярко и броско, но в то же время честно и правдиво, словно сюрреалистический сон, который неожиданно стал реальностью. Много природы, зеркал, обнажённых прекрасных женских тел, мифических животных и магических атрибутов. Вне всякого сомнения, человек, рисовавший эти картины, был талантлив. Я рассмотрела каждую, поражаясь фантазии художника, но один холст, стоящий на мольберте, находился под покрывалом. Движимая любопытством, я протянула вперёд руку, чтобы его сдёрнуть, как неожиданно замерла на месте потому, что входная дверь громко хлопнула, и в прихожей отчётливо послышались чьи-то шаги.
– Ба?! Ты где? Я купил продукты… Прости, что задержался… – донёсся до боли знакомый голос Джедайта Сайто.
Сердце ёкнуло, а кровь прилила к щекам. Твою мать! Такое вообще бывает?! Он и есть Одуванчик?!
– Ба, ты опять развела огонь. Я же просил не лезть в камин! И что это вообще за запах выпечки… – слышался голос Джедайта уже из гостиной.
Так! Нужно срочно уносить отсюда ноги, пока он меня не заметил!
С бьющимся сердцем я высунулась из мастерской. Никого. Гул голосов продолжал раздаваться из гостиной. Значит, госпожа Циркония уже проснулась. Может она вообще не вспомнит о моём существовании и мне незаметно удастся ускользнуть из дома. Стараясь не шуметь, я на цыпочках преодолела коридор и бросилась к платяному шкафу, где оставила свою обувь. Однако осмотрев все полки, я никак не могла её отыскать. Кеды просто исчезли, хотя я точно помню, что оставляла их именно здесь. Чёрт! Только этого мне не хватало! И что теперь делать? Босиком идти?
– Что-то потеряла? – послышался ехидный голос Джедайта Сайто позади меня.
Комментарий к Глава 7
“Зашивание костей мертвеца в подушку” – из моей семейной хроники. Пра пра бабушка занималась подобными вещами, чтобы развести с женой первого своего мужа. Ходила в дом к нему и магичила. ))) Всего у бабули их было пять)) и все, кроме, последнего умирали не прожив с ней и двух лет…Вот такое предание есть в моей семье
========== Глава 8 ==========
Я застыла. Шок оттого, что меня поймали на месте преступления в тот самый момент, когда я хотела по-тихому сбежать, ввёл меня в ступор и напрочь лишил возможности мыслить связано. Наверное, я выглядела нелепо – замершая, словно статуя с открытым ртом и виноватым выражением лица, но ничего не могла с собой поделать.
Помахав передо мной моими красными кедами, которые Джедайт держал за задники, он медленно направился прямо ко мне. Его красивые голубые глаза цвета летнего неба осматривали меня с ног до головы, как будто расщепляя образ на составляющие: кожу, волосы, одежду. Молодой человек изучал меня, но лицо оставалась совершенно бесстрастным и холодным.
Когда нас стало разделять всего сантиметров тридцать, Джедайт остановился, и я ощутила тонкий свежий аромат с лёгкой нотой горчинки. Его тело было так близко, что моя кожа, словно губка, стала с жадностью впитывать исходящие от молодого человека волны тепла. Однако я не могла долго смотреть ему в лицо, потому что воображение против моей воли начинало рисовать сцену поцелуя в ванной, а потом и после клуба, когда он промывал мой желудок водой из бутылки. Приступ стыда вновь окрасил мои щёки в пунцовый цвет, заставляя смущённо опустить глаза.
– Ну, вот. И кто теперь из нас рискует попасть в полицейский участок за незаконное проникновение? – ехидно спросил Джедайт, скрещивая руки на груди. При этом он всё ещё сжимал в правой руке мои кеды.
– Я…Я… У меня и в мыслях не было… Просто я… В общем так… получилось, что… Я встретила госпожу Цирконию в парке и решила её проводить… – сбивчиво бормотала я, чувствуя, как голос начал срываться на писк.
“Идиотка! Дура! Сейчас же заткнись и сохрани хоть какие-то остатки гордости!”
– Вот, как? – брови Джедайта поползли вверх. – И ты, конечно же, решила поиграть в мать Терезу и под предлогом проводить несчастную бабушку? Как удобно!
Голос молодого человека прозвучал елейно желчно, отчего я тут же пришла в себя, словно от пощёчины.
– О чём это ты вообще? – нахмурилась я.
– Вот только не надо снова изображать героиню. Решила опять засунуть свой любопытный нос не в своё дело и что-нибудь разнюхать?
– Что ты вообще несёшь?! – воскликнула я в гневе. – Я просто помогла незнакомой старушке, проводив её до дома, а вместо благодарности от её внука, получаю какие-то сомнительные упрёки в свой адрес! Как ты вообще мог оставить госпожу Цирконию одну дома?! Ей явно требуется специальный уход!
– Это вообще не твоё дело! – зашипел Джедайт, бледнея от подступающей ярости.
– Нет, моё, если дело касается жизни и здоровья человека, который попросил у меня помощи! – крикнула я, сжимая кулаки. – Как можно оставлять пожилого человека без еды на целый день! Ты в своём уме?! Так может поступать только крайне эгоистичный человек!
– Вот ещё, буду я выслушивать проповеди от девки, которая вечно ищет приключений на свою голову, провоцируя опасные ситуации, с которыми сама ничего не может поделать! – резко ответил молодой человек.
– Джедайт Сайто, как ты можешь говорить таким тоном с девушкой! Где твои манеры?! – разразилась праведным гневом госпожа Циркония, стремительно влетая в прихожую.
Её голубые, совсем как у Джедайта, глаза метали молнии, а весь её воинственный вид говорил о том, что старушка была настроена решительно и категорично.
– О, Господи! Ты только взгляни на себя! Выглядишь так, будто ты снова влез в драку! Одуванчик, ты должен немедленно переодеться! Что подумает о тебе наша гостья.
– Ба, я сто раз тебе говорил не называть меня Одуванчиком! – воскликнул молодой человек.
– Глупости! – возразила госпожа Циркония. – Такая шапка кудрей, что была у тебя в детстве, сохранилась до сих пор! И для меня ты всегда останешься Одуванчиком… А теперь будь добр проследовать в свою комнату, сменить эти рваные джинсы на приличные без дырок и предстать перед этой молодой леди в надлежащем виде!
– Вообще-то мне пора домой… – весело отозвалась я, чувствуя, что в любую минуту могу разразиться безудержным хохотом, глядя на мрачнеющее с каждой секундой суровое лицо Джедайта Сайто и маленькую старушку, отчитывающую его, словно маленького мальчика.
– Глупости какие! – всплеснула руками госпожа Циркония. – Мы ни за что не отпустим тебя, пока ты не выпьешь с нами чаю. Это самое меньшее, что мы можем сделать в благодарность за твою помощь, Рей. Я хоть и выжившая из ума старуха, но умею быть благодарной.
С этими словами она проворно схватила меня за руку и потащила на кухню, а Джедайту ничего не оставалось, как проследовать за нами.
Спустя десять минут, усевшись за круглый стол и уплетая ароматный лимонный пирог собственного приготовления, я почувствовала себя Алисой в гостях у Безумного Шляпника. Госпожа Циркония выложила на стол всё, что смогла отыскать к чаю во втором холодильнике, который я прежде приняла за шкаф с посудой. Она то и дело подливала мне ароматный чай в изящную розовую чашку из тонкого фарфора, едва ли я успевала сделать глоток, превращая чаепитие в бесконечное действо. Старушка весело болтала о каких-то пустяках, и я в который раз подивилась перемене её личности из состояния ребёнка в типичную гостеприимную хозяйку дома.
– Дорогая Рей, ты просто потрясающе готовишь! – восхищённо сказала госпожа Циркония, пробуя мой пирог. – Ты не только прекрасная хозяйка, но и очень красивая девушка. Правда, она похожа на Хелению, Одуванчик?
– Не вижу ничего общего, – мрачно пробурчал молодой человек, который буравил меня недовольным взглядом.
– Зато я вижу сходство, – продолжила старушка. – И как ты мог проглядеть такую красавицу, ума не приложу! Это просто судьба, что вы встретились сегодня именно здесь под крышей дома, принадлежавшего нескольким поколениям семьи Сайто!
Пожилая женщина повернулась к внуку и подмигнула ему.
– Вообще-то мы знакомы, госпожа Циркония – смущённо призналась я.
– Вы друзья? Просто поразительно!
– Мы ходим в один колледж, и я один раз помог господину Хино отремонтировать входную дверь и ставни, – пояснил Джедайт, не сводя с меня своих холодных глаз.
– Так ты внучка священника Хино с горы Хи, Рей?! Я знаю его уже лет сто! Как же это замечательно! – госпожа Циркония раскраснелась от возбуждения, переводя взволнованный взгляд с Джедайта на меня, потом с меня и вновь на Джедайта. – О-о-о, какая чудесная пара! Я думаю, что мне нужно поговорить с твоим дедушкой, Рей! Ты ведь ещё не обручена?
– Э-э-э… Нет… – проговорила я, поперхнувшись чаем.
– Ба, – прошипел Джедайт, – прекрати!
– А что я такого сказала? – с детской непосредственностью ответила старушка. – Я бы очень хотела увидеть правнуков, пока ещё жива, а таких девушек, как Рей днём с огнём не сыщешь! Из неё получится отличная жена и заботливая мать! Уж я пожила на свете предостаточно, чтобы это увидеть! Раньше всё было гораздо проще, когда родители могли договориться о браке самостоятельно…
– Ну, всё! Хватит! – отрезал Джедайт, резко поднимаясь из-за стола.
– А что я такого сказала? – обиженно пробурчала госпожа Циркония.
– Ничего. Просто Рей уже давно нужно быть дома, – сдержанно ответил молодой человек, многозначительно на меня посмотрев.
– Да, госпожа. Мне уже нужно домой… – подтвердила я, склоняя голову перед молодым человеком, который просто кипел от ярости.
– Ах, ну, конечно же… – всполошилась старушка, всплеснув руками. – Как я могла забыть, что ты и так провела здесь почти целый день! Твой дедушка, наверное, уже переживает! Но ты обязательно должна навестить нас ещё раз! Джедайт покажет тебе свои картины. Он очень талантливый, и его работы всегда побеждают в конкурсах…
– Рей это учтёт, ба! – отрезал Джедайт.
Он схватил меня за руку и почти волоком вытащил в прихожую. Пока я зашнуровывала кеды, госпожа Циркония продолжала беззаботно болтать, а Джедайт, казалось, вбивал гвозди в мой затылок своими холодными голубыми глазами. Старушка крепко обняла меня на прощанье и взяла слово, что я непременно приду в гости ещё раз.
На улице уже успело здорово стемнеть, и только яркие фонари, освещавшие улицу, на которой находился дом семьи Сайто, не давал этому место полностью утонуть во мраке. Как только за нами захлопнулась входная дверь, Джедайт и я застыли на веранде, как будто переводя дух. Мы оба потеряли дар речи или просто боялись нарушить тишину, не зная, что в таких случаях принято говорить.
– Э-э-э… Ну, что ж спасибо за чай… – пробормотала, наконец, я, прерывая молчание. – Пожалуй, вызову такси…
– Я отвезу тебя, – ответил молодой человек глухо.
– Да не стоит… Останься лучше с госпожой Цирконией. Я вызову такси и…
– Я отвезу тебя, – вновь повторяет он с нажимом, не глядя на меня. Что-то недоброе чудится в его голосе.
– Спасибо, но я всё же предпочту такси, – нервно говорю я, пытаясь замаскировать своё волнение улыбкой.
Не то чтобы я не доверяла Джедайту, просто во время чаепития он смотрел на меня так, что фраза: “убить взглядом” абсолютно точно описывала его настроение. И теперь после всего мне стало очень не по себе от проявления такой внезапной любезности.
Молодой человек резко развернулся ко мне лицом и медленно подошёл почти вплотную. От близости его тела мой сахар резко падает вниз, а внизу живота все скручивается узлом.
– Я… Я… На такси… поеду… – пищу я, глядя в потемневшие небесные бездны.
– Я. Сказал. Что. Отвезу. Тебя, – повторяет он бесцветным голосом.
Молодой человек протягивает ко мне руки, резко хватает и взваливает на плечи.
От неожиданности я громко верещу и тут же получаю болезненный шлепок по ягодицам.
– Заткнись, – всё тем же бесцветным голосом говорит Джедайт, направляясь куда-то в сторону заднего двора.
К своему удивлению, я замолкаю и начинаю жадно хватать носом воздух. О, Боже! Похоже он в ярости.
– К-куда мы идём? – выдыхаю я, про себя отмечая небольшую дорожку, вымощенную камнем и подстриженный ровный газон.
– Я сказал, что отвезу тебя.
– Странный способ перевозки. Учти, я живу на другом конце города и таким способом попаду домой в лучшем случае к утру, – решила сострить я, что было довольно непросто в моём сложившемся положении.
Но Джедайт не ответил мне, и от этого моё воображение начало рисовать жуткие картины: одна страшнее другой. Он точно псих! Я набираю побольше воздуха в лёгкие, чтобы вновь закричать, но тут я замечаю, что мы входим в какое-то помещение. Джедайт ставит меня на пол, щёлкает выключателем, и я понимаю, что мы оказались в гараже, в котором хранились всевозможные инструменты, садовая утварь и мотоцикл.
Он делает несколько шагов ко мне, я отступаю назад, пока не упираюсь в кирпичную стену. Джедайт хрипло дышит, а его голубые глаза пылают от гнева.
– Ну, а теперь, когда мы одни, я хочу знать, зачем ты притащилась ко мне домой? – спрашивает он, угрожающе нависая надо мной.
– Я же уже говорила – я встретила твою бабушку. Мне она показалась не в себе, и я предложила отвести её домой. Я понятия не имела, что она ТВОЯ бабушка… Но в принципе, даже зная это наперёд, я бы поступила точно также…
Джедайт нахмурился, и на его лице отразилось недоверие.
– Не ври. Тебя послали эти твои сучки-подружки?
– Никто меня никуда не посылал. Я рассказала тебе всё, как было. Если не веришь мне, спроси у госпожи Цирконии. Она сама ко мне подошла в парке, потому что перепутала с Нехеленией Роуз, – ответила я, глядя ему прямо в глаза. – К тому же, зачем девочкам посылать меня к тебе? Ты что знаменитость или агент разведки под прикрытием?
– А волосы?
– Что волосы?
– Ты не сказала им про волосы? – недоверчиво спрашивает Джедайт.
– Нет, не сказала.
Молодой человек удивлённо открывает рот.
– Почему? – потрясённо выговаривает он.
– А почему я должна была?
Голубые глаза молодого человека расширяются, и в них проскальзывает изумление. Он с минуту внимательно рассматривает моё лицо, как будто пытаясь найти в нём следы подвоха, но мне нечего было скрывать от него. Джедайт с шумом выдыхает воздух из лёгких, и напряжение его лица спадает.
– Извини меня, – говорит он вновь, виновато опуская голову. – Извини и спасибо за то, что привела бабулю домой…
Ничего себе! Я не ослышалась? Джедайт Сайто впервые извиняется передо мной!
– Я нисколько не в обиде и всё прекрасно понимаю, – мягко ответила я.
– Бабушка иногда превращается в ребёнка… – вздыхает молодой человек. – Врачи говорят, что этот процесс уже необратим, но у меня нет пока возможности нанять сиделку, чтобы обеспечить круглосуточный присмотр. Я забираю у неё ключи, но она все время находит способ улизнуть из дома. Подозреваю, что у бабули где-то хранятся дубликаты ключей от входной двери… Не принимай её болтовню всерьёз… Она любит поговорить о странных вещах и может быть крайне назойливой… И спасибо ещё раз…
– Да, не за что… Я ведь тоже не поблагодарила тебя, хотя ты спас мою жизнь уже дважды… Поэтому, у меня намного больше оснований сказать тебе спасибо…
Мы смотрим друг на друга, и я ощущаю, что атмосфера между нами меняется. Как будто внезапно растаял лёд, и сквозь влажную землю начали пробиваться хрупкие побеги первых весенних цветов. Молодой человек пододвигается ко мне ещё ближе и пальцем поднимает мой подбородок так, чтобы я смотрела прямо на него. Его голубые глаза прожигают меня насквозь, а внутри расширившихся зрачков проскальзывает нечто алчное и первобытное. Господи, какой он все-таки красивый и так похож на золотоволосого ангела, изображение которого я так часто видела в церкви при католической школе для девочек, что посещала в детстве. Мой сахар стремительно рухнул вниз, а сердце неистово забилось, когда он медленно провёл пальцем по моей щеке и губам. Боже!
Молодой человек наклоняется ниже, а я, повинуясь инстинкту, встаю на цыпочки, и через мгновение наши губы сливаются в страстном поцелуе. Джедайт стонет и прижимает меня к себе ещё сильнее. Его рука грубо хватает меня за волосы на затылке, что не даёт мне никаких шансов сбежать или оттолкнуть его. Да, я собственно и не хотела этого делать. Его губы были сладкими и настойчивыми. Мы неистово впивались, распаляли и сжигали друг друга дотла, вываливались пеплом и рождались вновь. Это было нечто новое, нечто неизведанное, нечто, что родилось буквально мгновение назад. Нечто, что стёрло из памяти все неловкие предыдущие моменты и поставило на мне невидимую печать того, что я никогда не захочу целовать кого-то другого.
Его язык проскальзывает ко мне в рот и начинает там хозяйничать, распаляя сильнее. О Боже! Сердце билось неистово и рвалось наружу. Всем своим существом я потянулась к нему, боясь нарушить хрупкое очарование волшебного поцелуя. Внизу живота расцвели всевозможные цветы всех оттенков розового, сплетая невидимое эфемерное кружево вокруг наших тел.
Но волшебная нить момента, связывающая нас, внезапно оборвалась. Джедайт резко отстранился от меня и отступил назад. Прекрасные цветы засохли, покрываясь плесенью, утопая в чёрной скверне. “Не-е-ет!” – что-то с надрывом кричит где-то глубоко внутри меня.
– Что ты со мной делаешь? – шепчет молодой человек с недоумением, захлёбываясь своим дыханием, как будто он долго бежал.
Я делаю шаг вперёд и кладу руки ему на плечи, которые он тут же стряхивает и вновь отступает.
– Не нужно… – говорит Джедайт, мотая головой.
Всплеск адреналина, вызванный лучшим в мире поцелуем и близостью Джедайта, рухнул вниз с высоты Ниагарского водопада, оставляя внутри дикую опустошённость и разочарование. Я приблизилась к нему, давая понять, что хочу продолжить поцелуй, а он меня просто оттолкнул.
– Почему? – просто спросила я, чуть не плача, чувствуя, что вбиваю последний гвоздь в свой гроб этим вопросом.
– Тебе нужно домой, – глухо отозвался молодой человек, отворачиваясь от меня, топча невидимые лепестки мёртвых цветов.
Вот и всё… Дверь закрылась и не откроется. Какая же я дура!
Джедайт выкатил из гаража мотоцикл, надел свой чёрный шлем, а другой, с голубыми полосками, который я ещё не видела, передал мне. Я заглянула внутрь, и моё сердце упало. На внутренней поверхности шлема виднелся прилипший длинный чёрный волос. Кровь застучала в висках. Мог ли этот волос принадлежать Нехелении? Ну, конечно… кому же ещё… Значит, ОНА тоже ездила с ним… Значит, это все из-за НЕЁ… Желудок предательски сжался, а непрошенные слёзы стали подкатывать к глазам.
– Ты чего застыла? – спросил Джедайт, усаживаясь на мотоцикл.
– Ничего… Просто задумалась, – ответила я, стараясь придать голосу беззаботное выражение.
Я быстро надела шлем и крепко обхватила молодого человека сзади.
“Ни за что не отдам его тебе” – сказала я про себя, глядя на то место, куда я выбросила тёмный волос. Мотоцикл заурчал, и сквозь его оглушительный рев мне показалось, что я услышала серебристый женский смех. Презрительный и такой холодный. Я сглотнула слюну, но лишь сильнее прижалась к спине Джедайта.
“Ты его не получишь! Не отдам!” – кричало моё сознание.
“Ой, ли, девочка? Я всегда получаю то, что хочу!” – ответил ласковый нежный голос.
“Не в этот раз! Тебя вообще здесь нет!” – зарычало нечто внутри меня.
“Расстояние не имеет никакого значения, если это настоящая любовь. И ты скоро в этом убедишься”.
Жалящий смех вновь зазвенел в ушах, и я поморщилась от внезапной боли в районе сердца.
Мы с Джедайтом неслись вперёд на огромной скорости по пустынной дороге, и ветер развивал мои чёрные волосы, выбивавшиеся из-под шлема, делая их похожими на чёрные крылья. Мотор мотоцикла утробно урчал, а в моей голове звуки перемешивались в какую-то странную какофонию: серебристый смех, рев мотора, крик моего подсознания, заунывный хор нескольких женских голосов и что-то ещё…
Дорога впереди змеилась серой лентой. Мы вписались в поворот, потом ещё в один. Мимо мелькали дома и фонари, сливаясь в какую-то светящуюся бесформенную массу. Впереди показался указатель. Ещё десять километров, и мы достигнем горы Хи. Джедайт прибавил скорость, и стрелка спидометра поползла вверх. Может оно и к лучшему? Мне не терпелось оказаться дома и выплакаться в подушку.
Однако дальше произошло то, чего я никак не ожидала. Прямо посреди дороги, словно чёрт из табакерки, показалось существо в тёмном плаще, с неясными контурами фигуры. Сердце забилось в бешеном темпе. Я тряхнула головой и сощурила глаза, пытаясь прогнать внезапное наваждение, но существо не исчезло. По мере нашего сближения контур фигуры стал виден чётче, и вместо существа в плаще перед моими глазами возникла девушка в голубом платье с очень длинными тёмными волосами. Она развернулась вполоборота, и свет от фонарей осветил её прекрасное бледное лицо, с тёмными кругами под глазами. Сердце ёкнуло, а в голове моментально стало пусто. Это была Нехеления Роуз… Точно, как с портрета над камином в доме Джедайта. Сначала я подумала, что это просто галлюцинация, но по реакции Джедайта, который резко свернул влево, я догадалась, что он увидел то же, что и я.
От резкого манёвра мотоцикл потерял опору и, накренившись, утратив равновесие и сцепление с дорогой, полетел вперёд и рухнул на землю, увлекая нас за собой. Звуки стихли – и смех, и хор голосов, и рёв мотора. Мне вдруг стало поразительно легко и спокойно. Как будто тёплый кокон внезапно окутал меня плотной пеленой, оберегая и защищая от всего мира.
– Рей! Господи! Очнись! – испуганно кричит Джедайт, возвращая меня в реальность.
Я открываю глаза. Молодой человек обнимает меня за плечи и его лицо выглядит обеспокоенным.
– Я в порядке, – улыбаюсь я.
– Тебе нужно в больницу… – покачал головой Джедайт.
– Со мной, правда, всё хорошо, – отвечаю я, легко поднимаясь на ноги. – Руки, ноги целые и у меня нигде ничего не болит.
– Это не значит, что у тебя нет травмы. Ты можешь прибывать в шоковом состоянии, – возразил молодой человек.
– У меня нет шока и на мне ни царапины. Только джинсы и куртка испачкались, – заверила я его, оглядывая свою одежду.
Однако мои уверения не убедили Джедайта. Он сдвинул брови, и его лицо приобрело знакомое мне суровое выражение.
– Отличный вывод, девушка-рентген, – холодно отозвался он. – Поехали в больницу, там тебе сделают полное обследование, и тогда я отстану от тебя.
– Хорошо. Если это тебя успокоит, то поехали, – пожала плечами я. – Только что мы скажем властям? Что ты не справился с управлением или, что пытался уйти от столкновения с девушкой на дороге?
Казалось, мой вопрос вызвал у Джедайта шок. Он сильно побледнел, подскочил ко мне и схватил за запястья.
– Ты… Ты… Ты тоже ЕЁ видела?!
Пальцы Джедайта больно впились в мою кожу, голубые глаза потрясённо расширились, а ноздри нетерпеливо затрепетали. Я невольно содрогнулась, потому что молодой человек всем своим видом стал напоминать одержимого.
– Ну, да… Там была девушка… Похожая на Нехелению Роуз. Я видела её портрет у тебя дома над камином и…
Но Джедайт уже не слушал меня. Он отпустил мои запястья и бросился бежать в сторону дороги, где мы резко свернули.
– Хелена! – что есть мочи позвал Джедайт, крутясь во все стороны, словно потерянный ребёнок. – Хелена!
Он бегал по дороге взад-вперёд, вдоль и поперёк, крича ЕЁ имя, надрывая горло, разрывая моё сердце на части. Я позвала его, но молодой человек не услышал меня. Словно раненый зверь в клетке он метался по дороге, пытаясь найти на асфальте следы присутствия Нехелении Роуз, что-то бессвязно бормоча. Я не знала, сколько прошло времени и существовало ли оно в тот момент, потому что в моей голове всё время прокручивалась одна и та же фраза:
“Расстояние не имеет значения, если это настоящая любовь”.
Когда-то кто-то и при других обстоятельствах мне уже это говорил…
========== Глава 9 ==========
Страшен был крик Джедайта, сотрясший безлюдную улицу, и казалось даже весь город.
“Хелена!” – раскатилось дикое эхо, пронзая тишину ночи, разрывая на клочки чернильно-чёрное небо и моё сердце. Трудно было передать этот вопль отчаянья и бессильного горя, который вырывался из грудной клетки молодого человека.
Мои нервы были на пределе, и я готова была разрыдаться, глядя на Джедайта, ощущая, как ледяные оковы сковали моё сердце.
“Хелена!” – продолжал он звать Нехелению Роуз. За первым воплем раздался следующий, потом третий и четвёртый, а мне показалось, что её имя будет звучать бесконечно. Но вскоре Джедайт затих, обессилено упав на колени, безвольно опустив голову и замер без движения. Наступила тишина, зловещая и жуткая…
Только теперь я поняла, как бесконечно дорога была ему Нехеления Роуз… Если бы только Джедайт мог испытывать ко мне хоть малейший осколок подобного чувства… Но, увы… Мог ли вообще кто-нибудь в этом мире так оплакивать разлуку со мной? Вряд ли…
Я подошла к молодому человеку и обняла его за плечи, шепча какие-то ласковые слова утешения, первые которые приходили мне в голову. Я успокаивала Джедайта, и щемящая боль в сердце от тоски от неразделённой любви, понемногу притуплялась. Мне было уже не так горько, по мере того, как я стала ощущать, что напряжение молодого человека начало спадать.
– Давай, я вызову такси… – предложила я, когда Джедайт поднялся на ноги.
– Я сказал, что отвезу тебя… – тихим, точно чужим голосом ответил молодой человек. – К тому же тебе нужно в больницу…
– Единственное чего я сейчас хочу, это очутиться дома, – улыбнулась я. – А в больницу, если что-то будет не так, можно съездить и завтра…
– Хорошо… – рассеянно кивнул молодой человек, пряча от меня своё лицо, на котором я успела заметить две влажные дорожки от слёз.
До храма мы добрались, не сказав друг другу ни слова. Я тесно прижималась к спине Джедайта и старалась как можно сильнее вобрать в себя тепло его тела. Мимо нас мелькали тёмные деревья и яркие неоновые вывески небольших магазинчиков, выстроившихся в ряд, словно разноцветные диковинные бусины, нанизанные на нитку. По мере приближения к горе Хи, таких бусин становилось всё меньше и меньше, пока город не утонул в подступающей природе и молочной дымке тумана, окутывающий холмы, словно нежный фимиам.
Расстались мы у храма так же молчаливо, пусто и почти отчуждённо. Однако больше всего в эту минуту меня тревожили не душевные раны, а осознание того, что Нехеления Роуз зачем-то вновь вернулась в этот город. В том, что это была именно она, у меня не было никаких сомнений. Нехелению сложно было перепутать с кем-то другим. И хоть я видела её почти мельком перед тем, как мотоцикл перевернулся, этого оказалось достаточно, для того чтобы её как следует разглядеть.
Что ни говори, а девушка была прекрасной – уверена, что с таких лиц и фигур греки лепили свои статуи богинь. Она была высокой, но в то же время изящно и пропорционально сложена. Белокожая, голубоглазая, с водопадом роскошных чёрных блестящих волос. Портрет над камином в доме Джедайта запечатлел лишь её изображение, но он никак не мог передать эту неповторимую ауру ошеломительной красоты, бьющей наповал в солнечное сплетение, от которой веяло почти могильным холодом прекрасного, но ядовитого цветка.
Зачем же она вернулась в этот город? Что она делала на пустынной дороге одна ночью? И как вообще получилось так, что я встретила её именно тогда, когда в моей голове произошёл воображаемый разговор, и Нехеления пообещала мне показать свою силу влияния на Джедайта?
Может Усаги и девочки не зря её боятся? Но для чего ей все это?
И тут, как на зло, в голове прозвучал неуверенный и немного нервный голос Усаги:
