Текст книги "Самадхи (СИ)"

Автор книги: Baal

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

Алоха.

У Маринетт Дюпэн-Чэн была хорошая семья.

Мать любила девочку так чисто и искренне, что мне в это просто не верилось. Я ни разу за свою жизнь не видела, чтобы родитель испытывал к ребёнку подобную привязанность.

Да что там говорить. Я своего-то ребёнка не любила.

Том для меня вообще оказался персонажем, будто только сошедшим со страниц какой-то сказки. Мужчина в семье, ну надо же. Мне, выросшей в постсоветское время без отца, забота месье Дюпэна казалась наигранной, ненастоящей. Пока он обнимал Маринетт, – меня, – глаза то и дело щурились, а мозг выхватывал кусочки информации: где мужчина держит руки, не прижимается ли слишком сильно, не дышит ли на ухо, не бьётся ли у него сердце и не твердеет ли в штанах.

Том Дюпэн был хорошим человеком, и дочь свою он обнимал ровно как дочь. Мне было жаль думать в подобном ключе об этом добром мужчине, но иначе я не могла: жизнь не приучила. У меня раньше не было ни одного представителя «сильного» пола, который не разочаровал бы меня.

Наверное, поэтому я и завела отношения с девушкой. Мы искали третьего, – мужчину, адекватного, нормального, готового разговаривать и ищущего не только секс или самоутвержение, – но, видимо, теперь уже и не найдём.

Тоска по оставленной жене сжимала сердце и мешала дышать первые два дня после моего перемещения. Потом произошла магия, которой я бы предпочла избежать: в одно мгновение что-то во мне оборвалось, и разум затопила искусственная эйфория. Воспоминания об оставленной жене, горячо любимой, ради которой я готова буквально на всё, превратились в картинки, которые я пыталась оставить в своей голове… хотя бы ненадолго.

Но они выветривались. Мне было всё равно на моё прошлое, и осознание этого буквально сводило меня с ума. Я не хотела забывать жену, но её имя стёрлось на третий день, лицо – на четвёртый. Какое-то время помнила, что она курносая, что глаза у неё – шоколад с золотом, что мне очень нравились её длинные волосы и что у неё были очень красивые руки.

Всё это я записала в дневник, который Маринетт хранила под замком в шкатулке. Перечитывая свои же записи на вторую неделю после своего осознания здесь, я не могла воскресить в голове ничего о ней. Прошлая жизнь растворилась, изредка выдавая ассоциации и обрывки воспоминаний. У меня остались опыт, знания, реакции и эмоциональные травмы. Больше – ничего.

Сейчас, по прошествии месяца, я практически смирилась с произошедшим. Сабина больше не кидала на меня настороженные взгляды, я пересилила себя и начала называть её «мама». С Томасом было сложнее: на его «кексик» я напрягалась, хотя и пыталась этого не делать. Любящие родители Маринетт отвели меня к психологу, который не мог мне помочь.

Для терапии нужно доверие.

Представляя, какой лютый трэш ждёт меня в будущем, я кусала ногти и ходила по чужой розовой комнате взад и вперёд. Мне нужен был талисман, любой ценой. Честно говоря, я была готова на всё, лишь бы заполучить его. Причина одна: страх.

В мультике акумы были развесёлыми злодейчиками в обтягивающих костюмах вырвиглазной расцветки. А как на самом деле? Куда девались люди с улиц во время нападения игрушечных злодеев?

Или не игрушечных.

Сапотисы могли сожрать что угодно; когда еда закончится, они наверняка перейдут на людей и животных. Бабблер отправлял людей в космос, где они могли погибнуть от обморожения, нехватки кислорода или банально навернувшись с высоты вниз. Страшила муровала жертв в коконы – зачем? Чтобы съесть? Или чтобы отложить личинки?

Про Мима вообще молчу. Чёртов ИМБА местного разлива. Ограничения силы зависит только от воображения.

Да даже простенький вроде бы Мистер Голубь… давайте откровенно, голубей в Париже – тьма. И всем этим рассадником птичьего клеща вышеупомянутый Мистер управляет.

Блеск!

Талисман не давал гарантии на выживание. Даже не так. Он напротив кидал тебя в гущу событий. Но при этом я была уверена, что моё будущее при наличии серёжек больше будет зависеть от меня, а не от какого-то другого «супера».

К тому же, получить Талисман Удачи было бы вполне неплохо. Может он и в пассивном состоянии работает. Везение мне бы пригодилось.

Моё перемещение пришлось на середину летних каникул. Просмотрев фотки класса прошлого года и найдя кучу незнакомых мне детишек, – кроме Хлои; эту красотку я везде узнаю, – я поняла, что у меня есть немного времени свыкнуться с новой для меня реальностью.

За месяц я села на все три шпагата, смогла пробежать пять километров и встать в ненавидимую планку на пять минут. Я любила спорт и в прошлой жизни, но сейчас мной двигал обычный страх умереть при первом же акуме, не сумев вовремя сделать ноги или дать хоть какой-то отпор.

Помимо спортивных достижений, я на нервах потеряла пять килограмм, из-за чего походы к психологу стали практически ежедневными. Маринетт обладала тонкой конституцией, так что эти злосчастные пять килограмм были значимой частью её организма. Смешно: всю прошлую жизнь пыталась похудеть, а тут желанная стройность обернулась проблемой на уровне дистрофии.

Бойтесь своих желаний, так сказать.

День Икс настал слишком быстро. Утром в зеркале отражался то ли зомби, то ли уже полноценный мертвяк: желтоватая кожа, мешки под глазами из-за нервного недосыпа, бледные губы. Лёгкая косметика кое-как скрыла этот ужас, а яркие акценты на одежде окончательно сместили фокус. В итоге выглядела я практически сносно.

Сабина поцеловала меня, Томас обнял. Я в который раз напряглась, и родители Маринетт переглянулись; психолог считал, что я стала жертвой сексуального насилия, что негативно сказалось на поведении и реакциях.

Ох, знал бы он.

После завтрака, – кусок не лез в горло, – я взяла приветственные макарон для новых одноклассников и выбежала из дома. До коллежа имени Франсуа Дюпона было идти минут десять, и, насколько я помню, именно по этой дороге Маринетт и встретила мастера Фу…

Если бы я не знала, что старикан должен быть в красной гавайке, то чёрта с два обратила бы на него внимание. Фу играл по-живому: натурально замешкался на дороге, споткнулся, чуть не выронил трость. Под визг серебристой машинки я хватанула мужика за шкирку, как котёнка, и вытащила на тротуар. Сама же шлёпнулась на задницу, выронив приветственные макарон.

Проверяльщик херов! А если бы во мне мозгов было больше, чем героической дури? Мне часто говорили, что я слишком добрая; было смешно, потому что сама я так не считала. Я ненавидела людей, моя голова часто была полна дерьмовых мыслей и нелицеприятных комментариев. Иногда я мечтала ударить тех, с кем живу, – не жену; только не её, никогда, – а в младенчестве сына, лёжа с раскалывающейся головой под его вечную истерию, представляла, как вышвыриваю ребёнка из окна.

Или разбиваю его голову.

Или душу его, чтобы красное от ора лицо стало синим.

Или травлю.

Много чего было. Только мысли, но абсолютно чёрные, словно клякса Катаклизма. Достаточно сильно меня искорёжившие, чтобы я помнила их даже после перемещения.

При этом я была тем, кто при пожаре в подъезде выбегал на лестничную клетку, услышав нервный стук в дверь. Я спасала бабочек и шмелей, подсаживая их на цветы. Я помогала детям, потерявшим свои вещи. Пересылала деньги на благотворительность и волонтёрствовала в ветеринарной клинике.

Я выдохнула и надавила пальцами на веки. Потом встала и отряхнулась, краем глаза отслеживая движения Фу. Идиот. А если бы я не кинулась его спасать? Тело в тот момент действовало само. Я даже про волшебные серёжки не думала, нужно было просто спасти идиота-мастера из-под колёс иномарки.

– Спасибо, детка, – улыбнулся Фу.

Я кивнула и присела, подбирая коробку с макаронами. Мятно-зелёные сладости рассыпались по тротуару, часть уже передавили спешащие на работу пешеходы. Сахарные пятна напоминали почему-то про день Святого Патрика, лепреконов и четырёхлистный клевер.

Кое-что в коробке осталось. Даже удивительно.

– Осторожнее, месье, – я пододвинула коробочку ближе к мужчине, угощая остатками роскоши. – Это было опасно.

Мастер с удовольствием взял один из макарон и подмигнул мне.

– Нам нечего бояться, пока на улицах такие герои как вы, юная мадмуазель.

Улыбка у меня наверняка была кривоватой. Зато искренней. Прогресс.

– Надеюсь, этому городу ещё нескоро понадобится герой.

Мастер лукаво прищурился.

– Но, если что, вы же будете на подхвате?

Простой вопрос заставил меня замереть.

Буду ли?

Что я буду делать, если не получу серьги? Если прямо сейчас Ван Фу сожрёт макарон, поблагодарит, развернётся и навечно пропадёт с моих радаров? Буду ли я тогда «на подхвате», или же приложу все силы, чтобы уговорить родителей Маринетт переехать куда-нибудь, несмотря на бизнес?

Они ведь согласятся. Они любят свою дочь. Свою Маринетт.

То есть, меня теперь.

Губы у меня дрогнули, глаза заслезились. Камень в груди, давивший на внутренности и душу, превратился в тысячетонную глыбу.

– Буду.

Мне было страшно от собственного решения. Но, приняв его, я словно связала себя с этим нелогичным чёртовым миром, давая обещание и себе, и ему.

Серьги Удачи, обнаруженные потом в сумке, были мною полностью заслужены.

Комментарий к Серия первая. Начало

Скорее всего, будет сборник драбблов (если вдруг вас это заинтересует)). Давно хотела что-то такое написать, чтобы был вечный статус “Завершён”.

Так что добавляйте в сборники, чтобы не пропустить обновления.

И не забывайте про комментарии :)

Алоха, друзья.

========== Новенькие ==========

Коллеж имени Франсуа Дюпона был тем местом, о котором я мечтала после школы. Что-то вроде крутого универа из американских фильмов, только поменьше и без лишнего пафоса. И учились здесь с семи до восемнадцати лет.

Короче говоря, коллеж – та же школа. Только круче и с кучей разных кружков.

Здание было этажа на три или четыре – я не рассмотрела, потому что на всех парах неслась вперёд, чтобы не опоздать на свой первый урок слишком уж сильно. Потолки были высокими, стены светлыми, пол без выбоин или протёртостей. Туалетом не пахло, что уже огромный плюс. Значит, за трубами следят так же, как за внешним видом здания.

Тело бежало само, вроде как на рефлексах. Я бы не нашла класс мадам Бюстье, как бы ни пыталась, но ноги принесли меня куда следует. Только распахнув дверь и увидев красно-рыжую шевелюру мадам, я смогла перевести дух.

Как ещё макарон не рассыпала окончательно.

Насколько я помнила, с началом года классы перемешивались, так что мои рассматривания будущих одноклассников не должны были выглядеть странно. Пока Бюстье рассаживала детишек, как ей нужно, я бессовестно пялилась на героев мультика, которых обожала и ненавидела одновременно.

Сюжеты историй Ледибаг и Кота Нуара вызывали у меня зависимость и тяжесть на сердце. Мне было жаль многих персонажей франшизы, над которыми режиссёры и сценаристы надругивались, как в жестоком психологическом порно. Одна Хлоя чего стоила. Да и Адриан… бедный ребёнок. Мне хотелось как-то… не знаю. Как-то облегчить его жизнь, что ли. Может, поэтому я и писала фанфики, где у него в итоге всё складывалось хорошо.

Я вообще любила хэппи энды. И надеялась, что моя история тоже будет со счастливым концом. Но только не как у меня; точно не как у меня. Мои персонажи сначала проходили через такую мясорубку, что подумать страшно.

Мне, если можно, что-нибудь попроще.

Нино был арабчонком с большим носом и тяжёлыми очками. Складывалось впечатление, что он отобрал аксессуар у собственного деда, чтобы просто погонять. Парень сидел в помещении в красной кепке, что меня немного покоробило. Но меня, вообще-то, довольно много вещей нервировало. К примеру то, что дома разуваться во Франции не принято. Или отсутствие центрального отопления.

Нино выглядел депрессивно-мрачным: сгорбленная спина, полуприкрытые глаза, опущенные уголки губ. Он не снимал наушники, несмотря на мягкий укоряющий взгляд Калин Бюстье. Та в ответ не делала парню никаких замечаний, довольствуясь тем, что Нино их хотя бы слышал.

С Ляифа глаз соскользнул на парочку в левом ряду: Хлоя и Сабрина. Буржуа была светлой блондинкой с голубыми глазами и большим количеством голубых же теней над ними. Помада ей не шла, подобранная скорее из каких-то побуждений, чем по цветовой палитре. Одежда сверкала шиком, волосы оказались тщательно уложены гелем или лаком.

Сабрина, несмотря на рыжий окрас, на фоне Хлои почти ничем не выделялась. Большие очки, веснушки и мелкие прыщики, шерстяная жилетка с ромбиками, угодливое выражение лица. Я даже не удивилась, что в будущем она станет Невидимкой. Серый человечек с кучей страшных мыслей в хорошенькой головке.

Я села за третью парту среднего ряда и почти не удивилась, когда Хлоя возникла передо мной, словно призрак отца Гамлета. Драко Малфой местного колера. То же «папочка», использование чужой власти, масть и гадкий характер. И всё это – на фоне будущей личной драмы.

Буржуа хлопнула передо мной ладонью по парте, чтобы привлечь внимание. Маникюр у девушки был отличный: светло-бежевые ноготки приятной овальной формы. Да и пальцы красивые.

– Маринетт Дюпэн-Чэн, – протянула Хлоя на редкость неприятным голосом.

Вообще-то, судя по тембру, он у неё был наоборот хорошим. Достаточно низким. Однако Хлоя зачем-то добавляла в него надрыв, из-за чего появлялся скрип и отталкивающие рычащие нотки.

Пока Хлоя пыталась самоутвердиться за мой счёт, я разглядывала Буржуа. Красивая ведь, такой блондинкой я всегда хотела стать. Традиционная «That Girl», жили бы в Америке – точно записалась бы в черлидеры.

На кой чёрт она пыталась согнать меня с моего места, я так и не поняла: в мультике конфликт был из-за желания Хлои оказаться поближе к Адриану. Но я-то села не за традиционную парту, даже ряд другой! И чего прикопалась?

– Так что иди и садись с той очкастой зубрилкой, – зубоскалила Хлоя, ткнув пальчиком в сторону Альи.

Я взглянула на Сезер, – та, дрожа от негодования, медленно вставала, – потом перевела взгляд на Сабрину. Подняла брови, уставившись прямо на огромные очки.

До Хлои моя пантомима дошла очень быстро: девушка зашипела, как кошка, и вцепилась острыми коготками мне в плечо, пытаясь поднять с места.

Я, вообще-то, неконфликтный человек. Совсем. Даже игры всегда предпочитала одиночные, чтобы не сталкиваться с агрессией. И четвёртую Цивилизацию Сида Майера проходила Культурой, а не Войной или Религией{?}[Смысл: строишь кучу культурных достояний, и твоя страна становится центром мирового туризма.]. В жизни вообще никого не трогала, ограничиваясь своим чёрным мирком мыслей.

Но по руке Хлои всё-таки шлёпнула. Как нашкодившего ребёнка, который лезет, куда не следует.

Буржуа от этого, кажется, потеряла дар речи. Даже отшатнулась на шаг, смотря на меня широко распахнутыми глазами – ну точно куколка. Очень красивая девушка.

Даже жаль, что такая избалованная.

– Т-ты… да как ты… мой папа…

Ничего не говоря, я встала, отодвинула Хлою со своего пути и пошла к первой парте. По пути хватанула Алью за локоть, так и не дав ей вступить в конфронтацию с Хлоей.

К моему безграничному удивлению, Сезер позволила себя увести.

– Ух я бы ей, – скрипела зубами будущая Рена Руж, – а ты чего никак не ответила? Таких надо давить во младенчестве!

Я посмотрела на Хлою, – та картинно выставила пострадавшую руку вперёд и изображала из себя опороченную невинность, – и поджала губы.

– Во-первых, ты не знаешь, почему она себя так ведёт.

– Да потому, что её разбаловали! – жарко зашептала девушка. – Я бы своих сестёр за такое выдрала бы по задницам! Из угла бы не выходили!

На такое я фыркнула. Ну да. Недопустимое поведение.

– У каждого своя история, – миролюбиво сказала я, двигая к Сезер коробочку с макарон.

Креолка выхватила один из них и принялась яростно жевать.

– А во-вторых? – спросила она, расправившись с тройкой печенек.

Во-вторых, хотела бы сказать я, маятники нужно проваливать. Но с Трансёрфингом в этом мире, скорее всего, была напряжёнка.{?}[Если коротко: в мире есть энергосущности, которые едят энергию – «маятники». Любое отклонение от спокойствия есть выделение энергии. Маятнику легче получить негатив, потому что человек выдаёт больше энергии. Чтобы провалить усилия маятника (он вас типа «толкает»), надо или пройти мимо него (состояние «мне пофиг»), или ответить неадекватным с точки зрения маятника поведением. Трансёрфинг, Вадим Зеланд.]

– А во-вторых, мой дорогой будущий друг, – я взяла макарон, повертела его и положила обратно в коробку, – её отец – мэр Парижа.

Хлоя жаловалась на отнимающуюся руку и, кажется, пыталась дозвониться до отца. Краем уха я слышала гудение автоответчика, который девушка почти сразу сбрасывала.

– То есть, ты надавала по рукам мэрской дочке?

Я кивнула. Ну, «надавала» – громко сказано. Просто шлёпнула, не так уж и сильно.

Глупое решение, если так подумать. Чёрт его знает, как на это отреагирует Андрэ. Может как проигнорировать, так и вставить по самую маковку, чтобы другим неповадно было.

По спине прошлись мурашки. У меня была дерьмовая история с человеком, обременённым властью и не обременённым моралью, так что подсознательно я ожидала плохой исход. Самовнушение помогало, но на него было нужно время.

Со всем этим переходом в новый мир все проблемы кукушки, казалось, только усугубились.

– Ну ты и, – Алья усмехнулась и прислушалась к щебету Хлои, – криминальный элемент.

Я хотела было достать учебники, но нащупала в сумке углы коробочки с волшебным Талисманом Тикки. Паника сразу же улеглась.

Всё. Всё, первая веха пройдена.

Отлично.

– Я Алья Сезер.

Я пожала протянутую руку и улыбнулась, наконец обретя хотя бы подобие уверенности в своём будущем.

– Маринетт Дюпэн-Чэн.

Чужое имя всё ещё ощущалось кислотой лжи на языке.

Комментарий к Новенькие

Прошло только 5 минут серии Начало :)

========== Абракадабра ==========

Почему-то я думала, что волшебный и несравненный Адриан Агрест появится на первом же уроке. Однако его не было ни на первом, ни на втором, что крайне огорчало Хлою и её верную подружку.

Мне было хоть и интересно посмотреть на этого прекрасного мальчика, но без надрыва. Я знала, что он в любом случае появится, так что могла со спокойной душой разговаривать с Альей насчёт супергероев – девочка была ярым фанатом всего сверхъестественного.

Неудивительно, что потом она станет основательницей Ледиблога. Ух, надеюсь, название можно будет изменить. Мне никогда не нравилась централизация Сезер на одном герое. У неё же был ещё и потрясающий Кот Нуар!

Ладно, возможно, я предвзята. Но Кота я любила процентов на восемьдесят. Оставшиеся двадцать обещали добавиться при психологическом взрослении парня, до этого оторванного от социума.

Алья рассказала мне про Маджестию и её команду. Олимпия Хилл не скрывала свою личность и не была владельцем волшебного Талисмана, насколько я помнила. Местный Кларк Кент, если говорить проще.

Сражались Маджестия и Ко против обычных преступников и редких злодеев с суперсилами. Источников способностей плохих парней не называли, но вот тут я почти была уверена, что замешана другая шкатулка с Талисманами.

Впрочем, это было интересно, но не слишком полезно. Мне бы пока с собственным будущим разобраться.

Алья оказалась порывистой, но очень приятной девчонкой, с которой я смогла общаться без напряга. Энергия Сезер хлестала через край, заставляя меня задуматься о личных границах: по структуре психики я относилась к интровертам, хотя и любила общество{?}[Развеиваем непонятки. Интроверты восполняют психическую энергию в одиночестве, экстраверты в обществе. При этом экстраверт может обожать оставаться дома один, а интроверт любить общаться.]. Но, думаю, проблем у меня с этим не будет: как я успела заметить, во Франции понятие личного пространства оберегалось значительно сильнее, чем в России.

Семья Альи перебралась в Париж с Мартиники, острова из группы малых Антильских. Марлен, её матери, предложили место шеф-повара в ресторане Буржуа, и упустить такую возможность женщина не могла.

Отец Альи воспринял переезд не слишком хорошо: на островах он управлял небольшой заповедной зоной, тогда как в Париже смог устроиться только в зоопарк. Но жену свою Отис Сезер любил больше амбиций, так что ссор на эту тему в семье практически не возникало.

Алья была яркой, как солнышко, с горящими от любви к жизни глазами. Её кожа казалась тёплой, от улыбки на щеках появлялись ямочки, и даже очки её не портили. Как мне объяснила девушка, большая роговая оправа была последним «писком» моды, так что носили её практически все очкарики.

Да даже солнцезащитные очки Хлои были с толстой рамкой оправы и широкими дужками. Что уж говорить про обычных смертных?

На перемене Ким, – мальчик-спортсмен, бывший лучший друг Маринетт, – чуть не получил по щам от Айвана. Вообще-то, парня звали Иван, но его имя коверкали на французский манер, и парень на это даже не реагировал – смирился, наверное. Ух, лягушатники.

Айван трепетно любил Милен, но их сладкий роман ещё не начался: девочка-пухляшка боялась крупного парня как огня и всячески его избегала. Айван любил рок, чёрный цвет и мотоциклы; этакий плохой парень. Но на самом деле он был мягче пудинга, насколько я помнила.

Итак, от мордобоя Кима спасла мадам Бюстье, а я поняла, что акуманизация близко. Стоило ли мне её предотвращать?

В оригинале, насколько я помнила, у Маринетт это не вышло. Сначала она подбодрила парня, но по итогу это только отодвинуло одержимость парня. Или это было потом, после того как Каменное Сердце в первый раз проиграл?

Ладно, не так важно. Главное было очистить бабочку. Вот это прям необходимо, потому что иначе одержимый размножится, чего никак нельзя было допускать.

Айвана отправили к директору, мадам Бюстье вышла из класса, Ким получил хорошую затрещину от своей новой лучшей подружки – Аликс. Девочка с розовыми волосами не скупилась на силу, так что Ле Тьен взвыл белугой. Адриана всё ещё не было, Хлоя грустила, а я начинала нервничать.

Отговорившись забытыми вещами, я выскользнула из-за парты, схватила рюкзак и быстро вышла из класса. Найти свободную комнату оказалось сложнее, чем я думала, но в итоге я остановила свой выбор на крошечной кладовке. Дверь запиралась изнутри, что было неоспоримым преимуществом. А ещё здесь были тряпки для швабр.

Заткнув относительно чистой тканью полоску под дверью, я, подсвечивая себе телефоном, достала из сумки коробку с Талисманом. Едва я открыла шкатулочку, как над ней загорелся розовый шар – словно маленькое солнышко, он расширялся, будто собираясь меня сожрать перед коллапсом.

Как бы я ни уверяла себя, что всё в порядке, к такому я оказалась не готова.

Магия. Магия, чёрт бы её побрал! Долбанная магия, реальная магия, проклятая магия, и всё это передо мной!

Хотелось материться, но я зажала себе рот рукой и, не отрываясь, смотрела на сияющий шар. Глаза слезились из-за интенсивности света, но отвернуться я просто не могла: а вдруг тогда эта магия пропадёт? Вдруг всё это окажется просто сном?

Нет-нет, я не имела права так рисковать.

Когда сияние пропало и кладовка погрузилась в темноту, я потёрла глаза. Под веками вспыхивали розово-белые пятна, отголоски увиденного волшебства.

Тикки, наверняка появившаяся передо мной, молчала. Я тоже.

Всё ещё не открывая глаз, я вытащила чёрные серёжки-гвоздики из ушей, заменив их на Талисман Удачи. И только тогда Тикки подала голос:

– Привет?

Я открыла глаза.

Квами слегка светилась в темноте рассеянным красным, так что я смогла её рассмотреть. Описать Тикки было, если честно, сложно: я такого никогда не видела. То есть, видела… но только в мультфильмах.

В том же Миракулюсе, к примеру.

У Тикки была большая голова и непропорционально маленькое для неё тело, больше всего напоминающее внешне сквиш{?}[Игрушка мялка-жмялка. Как её описать? Уникальная штука.]. Хвост. Четыре лапки без намёка на пальцы и два усика, как у насекомых. Она была карминово-красной, с большой чёрной точкой на огромном лбу. Глаза у неё были голубыми, а взгляд – мягко-растерянным.

Никакой мудрости тысячелетий я в нём не заметила. Квами не давила собой или своей энергией, а вполне вежливо ожидала моей реакции.

– Привет, – ответила я, сильно щипая себя за руку.

Уй! Ух! Чёрт, точно синяки останутся.

Реальность прошла проверку болью, но всё ещё смахивала на один из моих ярких и цветных снов.

– Спасибо, что ничем не кидаешься, – предельно вежливо сказала Тикки. – Я – квами Созидания, моё имя Тикки.

– Маринетт. Очень приятно.

На протянутую руку Тикки посмотрела как-то странно, но один из моих пальцев аккуратно пожала.

– Ты знаешь про квами, – сказала Тикки, кивнув большой головой. – Откуда?

В этот момент здание тряхнуло. Мы с квами одновременно уставились на закрытую дверь кладовки, и даже, кажется, нахмурились одинаково.

– Давай об этом поговорим потом, – предложила я. – Сначала главное, ладно?

Квами кивнула, удивив меня пониманием.

– Хорошо.

Было несколько команд, которые я и так знала: для превращения, призыва Талисмана Удачи и снятия костюма. Но вот то, что внешний вид героя можно менять, оказалось для меня приятной неожиданностью. Хотя это было логично: смог же как-то Адриан стать Гуляющим Котом с зелёными волосами? Всё зависело от намерения, как и в любой другой магии.

Для превращения не обязательно было использовать фразу «Тикки, пятна!», можно было назначить любую другую. Одна и та же вербальная формулировка позволяла квами реагировать на неё в любом состоянии сознания, даже во время сна или отключки. То есть, это был программируемый рефлекс.

Недолго думая, я предложила «Абракадабра» для трансформации и «Алаказар» для снятия костюма – эти слова в обычном мире ты используешь примерно никогда. В превращении решила остановиться не на «Талисман Удачи», а на привычном «Супер-Шанс», потому что именно шансом на победу выпадающие предметы и были.

Весь разговор занял не больше пяти минут, после которых Тикки нырнула в мой рюкзак, а я вышла из кладовки. Коридоры опустели. В классе осталась одна только Алья, заметно нервничающая и грызущая ноготь на большом пальце. Увидев меня, Сезер с облегчением выдохнула нечто вроде «ну наконец-то!» и схватила свои вещи.

Бюстье вывела всех детишек минуты три назад, и Алье пришлось прятаться под партой, чтобы её не заметили.

– Это капец какой-то! – тараторила девочка, пока мы, оглядываясь выбирались из слегка порушенного коллежа. – Настоящий суперзлодей, а я тебя жду! Чёрт, сколько кадров упустила!

– Ну прости, прости. Зато ты поступила как истинный герой, выбрав чужую жизнь и безопасность вместо славы.

– Ты так думаешь?

– Конечно.

От предложения переждать у меня дома, – туда было тупо ближе добираться, – Алья отказалась. Она была хорошей девочкой, заботящейся о своей семье и беспокоящейся за младшеньких, так что хотела зайти за будущими Сапотисами в детский сад. Это меня удивило: я-то думала, что она побежит за монстром, но догонять того не было смысла.

– Всё равно полиция и армия уже всё перекрыла, – закатила глаза Сезер, кривя губы. – Надо было сразу бежать.

Шутку про французскую армию я проглотила{?}[– Сколько французов надо, чтобы защитить Париж?

– Не знаю, они никогда не пытались.]. Вряд ли Алья бы её поняла.

– Я принесу тебе торт в качестве компенсации.

Это, кажется, подняло девушке настроение.

– Торт? Звучит отлично, сестрёнка! Ладно, бывай!

Она махнула рукой и чуть ли не вприпрыжку отправилась по одному ей известному направлению. Я же рванула домой, проверять своих новых родственников.

Томас и Сабина были в квартире. Сидели перед телевизором, трогательно сцепившись руками, и смотрели новости: там обращённый Айван громил машины.

Пустые, к счастью. Не уверена, что я была готова к зрелищу раздавленных людей.

…а разве Алья не была одной из тех, кого едва не раздавили?

Внутренности скрутило. Отговорившись стрессом и попросив меня не беспокоить, я пулей влетела в свою комнату, закрыла люк на замок и открыла рюкзак. Вылетевшая из него Тикки ободряюще мне кивнула, и я нервно облизала губы.

– Ну что, Тикки… Абракадабра.

Да будет волшебство, мать его.

========== Первая Трансформация ==========

Больше всего волшебное превращение напоминало струю кипятка.

Больно не было, хотя я понимала, что меня обжигает. Странное состояние, которое мозг отказывался воспринимать. Я чувствовала, как по телу проходятся волны этого жара, то ли превращая меня, то ли просто создавая волшебный костюм.

К моему облегчению, было не обязательно вставать в крутые позы – всё же, кривляние оказалось частью выбранного сценаристами жанра. Вроде превращения Чародеек, Сейлор-воинов или Винкс. А вот розового сияния выделилось предостаточно: оно залило комнату яркой вспышкой, ослепляя меня настолько, что ничего кроме я не видела.

Заметка на будущее: спросить про сияние у Тикки. В природе всё стремится к равновесию и упрощению, так что, возможно, я смогу как-то снизить концентрацию света при трансформации.

Ну, если выживу.

Мысль была простой: при КПД в сто процентов не должно выделяться дополнительной энергии. Розовый свет просто развеивался в воздухе, как и потоки магии. Вряд ли это нормально. Хотя сравнивать мне, конечно, не с чем.

Но вообще это всё размышления. Видимо, мозг решил привнести в мою жизнь хоть немного логики, чтобы успокоить себя. Удивительно, что я просто стою перед зеркалом, а не паникую с воплями и визгами.

Кстати, звука у превращения никакого не было. Так что, если не орать мою Абракадабру во всё горло, то можно трансформироваться очень тихо. Большой плюс.

Отражение в зеркале всё ещё было не моим, но теперь я его воспринимала как-то отстранённо. Словно встретила крутого косплеера, который не поскупился на качественные материалы для костюма.

Волшебная ткань выглядела как спандекс Человека-Паука. На ощупь она оказалась твёрже и имела чётко различимую ячеистую структуру, по форме напоминавшую пчелиные соты. Грани этих сот выделялись твёрдыми швами и были, вероятно, аналогом ниндзя-сетки из мира Наруто. Ну, той самой, которую носили практически все шиноби и которая позволяла смягчать или отражать некоторые удары.

Практичненько.

Костюм был алым, с чёрными точками. Я ожидала сильных изменений внешнего вида, – сознание определяет бытие, – но он практически соответствовал канонному. Было всего два отличия: чёрные жёсткие «шорты» и плотные наручи. Вроде, что-то похожее появилось сезоне в третьем… в четвёртом? Тогда у Маринетт слегка менялся костюм. Ай, чёрт, не помню.

Два хвоста, кстати, остались. Чуть длиннее, чем были у меня в обычном виде, завязанные не по бокам, а сзади. Ну, хоть ленточек не было.

В целом, я костюмом была довольна. Паховая зона, низ живота и поясница прикрыты чёрным плотным материалом, на руки можно будет принимать удары. Никаких лент, за которые можно дёрнуть, волосы не мешаются.