Текст книги "Смерть на моей стороне (СИ)"

Автор книги: aysemal

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

К утру всё было по-прежнему. Фоменко, скорее всего, пропажи не заметил, ведь никакой паники в его глазах не было. Без инцидентов прошёл день и вечер. Ложась спать вновь, Рома убедился, что папка была на месте. Об этом маленьком преступлении никто, кроме него и Лизы, не знал.

А вот к началу следующего дня майор был явно взволнован. Не по себе становилось и Коршунову, ведь он понятия не имел, как вернуть ему папку на место и стоит ли вообще это делать. Не трудно было заметить, что с настороженным видом ходило несколько солдат – они к Фоменко были ближе остальных. К счастью, Михайлюка в этих скромных доблестных рядах не было.

Действительно страшно стало в тот момент, когда в открытую начали обыскивать жилые помещения. Рома молчал до последнего, кроме него никто ничего не понимал. Как только солдаты, во главе с Фоменко, добрались до кровати молодого человека, его сердце билось в таком бешенном ритме, что вот-вот должно было выпрыгнуть из грудной клетки. Но там было пусто. Роман готов был вздохнуть с облегчением, но быстро понял, что забрать папку могла только Лиза.

Страшно было теперь за неё, ведь до их комнаты ещё не дошло. Фоменко был, судя по всему, настроен на скандал. Ему явно не хватало развлечений, а тут надвигалась целая революция. Он постепенно входил в разгневанное состояние, осознавая, что везде, где бы он ни искал, было пусто. Майор готов был разнести всё в пух и прах, но вдруг, к его же счастью, одна за другой посыпались бумаги. Его бумаги.

========== Глава 11. Карабин ==========

Марина быстро поняла, что прокололась с тем, что не перевязала папку после того, как в спешке пролистала её. Стоя всё время у стены, она прижимала собой бумаги к вертикальной поверхности и, как оказалось, напрасно не думала про усталость. Фоменко от сложившейся картины испытывал явно нечто двоякое: он одновременно был в ярости и ликовал от новой порции его любимого развлечения.

Лиза выглядела максимально растерянно, когда просила помощи. Марина, впрочем, испытала нечто подобное, когда решила просмотреть бумаги. Когда голос Фоменко было слышно, она не отрывалась от бумаг. Пришлось сделать это в тот момент, когда начала паниковать Лиза, а связывать саму папку времени не оставалось. Женщина завела любопытное чтиво за спину и через него облокотилась на стену. Однако с идеально ровной спиной стоять ей было довольно сложно. Дав слабину лишь на долю секунды, Марина упустила драгоценные листы из-под своего контроля. Она понятия не имела, что делать; единственным желанием было провалиться сквозь землю. Майор, судя по всему, подобного исчезновения женщины никак не хотел, поэтому быстро привёл её в чувства лечебной пощёчиной.

– Ну и сука же ты, – с особой досадой произнёс он. – Знал ведь, что бабам нельзя верить. Вам всем, ублюдкам, нельзя было верить и пускать сюда.

Александр хотел вступиться за возлюбленную, но Матвей быстро схватил его за плечо. В перепалку решил вступить Роман.

– Она? – нервно усмехнулся молодой человек, сделав шаг к Фоменко. – Майор, я понимаю, что не я здесь главный, но ты сам не охренел ли часом так по-скотски относиться к другим людям?

– У нас появился защитник? – мужчина ухмыльнулся, доставая пистолет из кобуры и пытаясь изобразить умиление. – Какие мы смелые.

– Ты жалок. Всё, на что ты способен – самоутверждаться за счёт других, отправляя их на практически гарантированную гибель. Ты до дрожи боишься тех, кто может быть сильнее тебя, от чего всячески пытаешься их изжить.

– Так эта ты та гнида? Стоило оно того? – майор взял Романа на мушку.

– Боюсь спросить, кто тогда ты.

Фоменко готов был нажать на спусковой крючок и почти это сделал, но внезапный визг мерзких сирен нарушил все его планы на этот счёт. В бункер с боем прорывались другие люди. Все они были вооружены – преимущественно в их руках были охотничьи ружья. Они ничего не спрашивали, а сразу же стреляли практически в упор. В первые же секунду они ранили двух солдат. Первому повезло отползти и даже перетянуть рану ремнём, второго же добили. На месте скромного светловолосого двадцатилетнего парня теперь было обезглавленное тело – всё, что было расположено выше плеч, картечь превратила в гадкую кашу из крови, костей и мяса.

Все, кто стоял за Роминой спиной, сориентировались быстро: они понимали, что это едва ли не единственный их шанс. Вместе с солдатами, пользуясь сложившимся хаосом, они вломились в арсенал и вооружились. После ухода «зелёных человечков» они остались на своих позициях. Все, кроме Александра и Марины. Лиза постаралась вжаться в самый дальний непросматриваемый угол, а Константин, Матвей и Роман ставили перед собой цель защитить самую маленькую их спутницу.

Нападавшие работали сплочённо, это был их явно не первый налёт. Коршунов не отбрасывал мысли о том, что кто-то из них вполне мог быть здесь раньше. Все они были в чёрной одежде, а лица прикрывали масками. Команды отдавали в основном жестами, словно боялись, что некоторых могут узнать по голосам. Всего их было пятеро, и всем своим составом они старались держаться вместе. Первостепенно они явно хотели обезоружить остальных, обезопасив тем самым себя, но в арсенале их ждало разочарование.

Матвей прекрасно стрелял не только по дичи во время охоты. Прицелившись из автомата в одного из непрошеных гостей, он нажал на спусковой крючок раньше остальных. После короткой очереди мужчина в чёрном замертво упал. Ввиду того, что коридор приглядывался со всех сторон и везде кто-то был, не сразу стало ясно, откуда бьют. Раздался громкий хлопок, и на холодный пол повалился уже один из солдат. Лиза, казалось, вжалась в угол ещё сильнее, прикрывая свои глаза ладонями. Понимая, что другого шанса не будет, Рома сжал кулаки в руки.

В какой-то момент молодой человек словно выпал из существующей реальности в подобие нирваны. Стало слишком спокойно. Когда на него навели одно из ружий, он ухватился за невидимые струны. Их было множество, из-за чего необходимые выбрать становилось своего рода проблемой. Однако Рома всё-таки смог это сделать. Он ощущал трупы как часть себя – такого раньше не было. Однако благодаря этому управлять ими становилось гораздо проще. Коршунов поставил на ноги и заставил выпрямиться в спине сначала последнего убитого солдата, а после и нападавшего, которого застрелил Матвей. Все до единого, кто был свидетелем подобного чуда, прекрасно понимали, в чём дело. Кто-то паниковал, кто-то дрожал, но всех их объединяло одно чувство: первобытный страх. Только Константин теперь твёрдо осознавал, что способность молодого человека, что так его пугала, была действительно на их стороне.

Один из нападавших подался в бегство, после чего его примеру последовали его товарищи и какой-то солдат. Скорее всего, их мысли были близки к словам Широкова после первого контакта с прекрасной особенностью Романа: если он вытворяет подобное с мертвыми, то на что способен его дар при контакте с живыми?

Подобная некромантия отнимала немало сил, поэтому буквально через минуту Коршунов едва держался на ногах. На помощь подошёл Матвей. Поддерживая молодого человека, он мужчина довёл его до ближайшего стола, на который тот мог спокойно опереться. Но новая проблема не заставила себя долго ждать: Фоменко.

Майор был напуган не меньше своих подопечных. В его взгляде можно было уловить что-то звериное. Дрожащими руками он сжимал пистолет, пытаясь «нащупать» мушкой цель. Ничего сказать не мог ни он сам, ни кто-либо ещё. Константин сжимал автомат, но что-либо делать было поздно: Фоменко выстрелил. За какой-то жалкий миг до этого между пулей и Романом встал Матвей. Обосновать свой поступок мог лишь он сам: его годы и без того были сочтены, а на мир этот со всей из него вытекающей гадости смотреть было невыносимо.

Фоменко попытался вновь нажать на спусковой крючок, но затвор оставался в заднем положении – закончились патроны. Поняв, что он рискует повторить судьбу Матвея, он смог лишь попытаться унести ноги. Константин тем временем бросился к товарищу, который смотрел на Рому и повторял лишь одного слово:

– Беги.

И Коршунов повиновался, как только его отпустила излишняя взволнованность. Схватив автомат, что протянул ему Широков, он подался по следам нападавших к выходу, пытаясь как можно быстрее покинуть стены этого мерзкого места.

Как только Рома скрылся из виду, Матвей взглянул на старшего товарища. Он схватил его за запястье из последних сил, после чего протянул:

– Под шкафом, – он отпустил мужчину. – В центре.

Константин быстро подошёл к описываемому месту. Практически ложась на пол, он сунул руку вглубь, после чего вынул оттуда охотничий карабин, который затем поднёс к Матвею.

– Дарю, – немного громче, стараясь улыбнуться, произнёс мужчина.

Закрывая глаза, вздохнул в последний раз старый охотник.

========== Глава 12. Звериное лицо ==========

Обстановка в бункере после побега Романа в целом сложилась не самая благоприятная. Единственный момент, когда объединились как выжившие, так и солдаты – попытка вынести трупы на поверхность. На остальное время оставшиеся там Марина, Лиза, Александр и Константин забаррикадировались на складе и в арсенале, которые были связаны между собой единым проходом. Помогло им это сделать лишь их численное преимущество, когда большая часть солдат по приказу Фоменко двинулась следом за Коршуновым.

Позиция была, несомненно, выгодной. Здесь была еда и доступ к воде, а также, что тоже немаловажно, оружие. Если Фоменко и все ему подконтрольные в данный момент жалели патроны, то Александр и Константин могли при желании отстреливать всех и каждого практически без ограничений – патронов здесь было столько, что хватило бы предотвратить весь этот апокалипсис в границах какого-нибудь посёлка, да ещё при том условии, что стреляющий не умел бы стрелять вовсе.

Так прошёл день, за ним ещё один. Было относительно тихо. Фоменко не высовывался, его солдаты даже не пытались приблизиться к захваченной территории – несколькими очередями им дали понять, что все настроены серьёзно. Те, кто покинули бункер по приказу вслед за Ромой, до сих пор не возвращались. Марина по этому поводу переживала, мнение её, в общем и целом, было двояким.

С одной стороны, возможно, Рома нашёл способ от них избавиться. Но, с другой, реальность могла быть куда более отвратительной. Скорее всего, они все вместе наткнулись на какие-нибудь неприятности, которые их и… Возможно, они просто друг друга перебили. Или же Рома погиб, а солдатики отправились на тот свет следом – то, что убило молодого человека, пришло и по их души тоже или же они наткнулись на что-то более ужасающее. Возможно было всё. В том числе и то, что Роме удалось сбежать, а его преследователям – нет.

Попытки создать Лизе беззаботное детство канули в Лету. Фоменко неоднократно пытался выманить её, в том числе и книгами, что остались в казармах, но тщетно: ни сама девочка, ни её товарищи настроены на это не были. Где-то в глубине души Александра была надежда на то, что майор не так страшен, но бумаги, что всё-таки удалось спасти Марине, это дело успешно исправляли.

Константин все эти дни не выпускал из рук оружие. Он не скрывал того, что было страшно. Это было нормально, ведь неуверенность в том, будешь ли ты завтра вообще жить, всегда порождает страх.

На третий день в этой клетке становилось скучно. Было видно, что здесь безопасно, спать ради этого приходилось по очереди. Единственное, за чем могли прийти солдаты, так это за едой, и то, пока не видит этого Фоменко. По их разговорам было слышно, что вера в майора явно пошатнулась. Особо радовал Михайлюк – он явно мужчине не доверял, но уйти от него не мог из-за страха. Солдат сказал, что майор был прямолинеен и обещал так или иначе убить каждого, кто покинет его сторону.

Пользуясь тем, что почти все спали, Марина выбралась из скромного убежища. Она вела себя тихо, постоянно оглядывалась и смотрела под ноги. В комнате, где они до всего этого хаоса жили с Лизой, было пусто. Она взяла пару книг, какую-то тетрадь с карандашами. Женщина даже почти дошла до безопасного места.

Но вдруг её толкнули. Марина упала, роняя всё, что было у неё в руках, после чего обернулась. Это был Фоменко и две его основных пешки. Женщина закричала, на что из арсенала выглянули Константин с Александром. Оба были вооружены. Как и солдаты, что теперь держали Марину за обе руки. Как и Фоменко, который руководил всем этим.

– Ну что, теперь поговорим? – с прежним безумием в глазах начал майор.

– Чего ты хочешь? – шаг вперёд сделал Константин.

– Власти, – ухмыльнулся в ответ Фоменко. – И, желательно, вашей смерти.

– Власти? – Широков засмеялся и подошёл ближе, сняв карабин, что отдал ему Матвей, с предохранителя. – Чем ты тут властвовать собрался? Тараканами, которые твой труп обглодать придут? Или младшими по званию, которые в большинстве своём дождаться не могут, когда дружно отсюда свалят?

– У меня есть как минимум она, – мужчина указал пистолетом на Марину, пожав плечами. – Наверняка самая мелкая тоже не сможет за себя постоять. Или вы её там как цепного пса дрессируете?

– Ей не придётся за себя стоять.

– Да ну? – лицо Фоменко вновь стала украшать безумная ухмылка. – Я в жизни не поверю, что ты в меня выстрелишь, пока рядом она, – он вновь намекал на Марину, после чего посмотрел на стоящего позади Широкова Александра. – Что про него уже говорить. Оба зацепить побоитесь.

– Ты не уверен, что я смогу в такую объёмную мишень попасть? – Константин прицелился.

– Зато я уверен, что ты не выстрелишь, – майор схватил Марину за волосы и поднял перед собой, приставив пистолет к её голове. – Ты ведь не хочешь, чтобы её зацепило?

– Мне плевать, – Широков усмехнулся. – Патрон сквозь неё пройдёт насквозь, это не страшно. А вот тебе уже тяжко придётся, майор.

Александр с трудом себя всё это время сдерживал. Он крепко сжимал автомат. Крепко до такой степени, что самому мужчине казалось, что скоро он банально сломает оружие, которое, в соответствии со всеми стереотипами, сломать нереально.

Услышав о наплевательском к ЕГО женщине отношении, Александр словно перешёл в другой режим. Внутри что-то замкнуло. Кровь, казалось, начала застывать. Мир становился ярче и чётче. По обонянию разом ударили запахи, которые до этого были неощутимы. Дубровский прекрасно понимал, к чему это всё идёт.

Солдаты остались стоять на своих местах, а Фоменко, продолжая тащить перед собой Марину, обернулся к остальным спиной и направился в своё логово. Майор чувствовал себя в безопасности. Женщина же не знала, чего ей ждать.

Как только он скрылся за изгибом коридора, предохранитель Александра слетел окончательно. Всё его тело единовременно напряглось до такой степени, что из рук выпал автомат. Константин обернулся на грохот. Теперь Широков чувствовал не страх, а ожидал неизбежного: его товарищ обращался, а значит это могло лишь одно. Чью-либо неминуемую гибель.

Процесс, который происходил довольно быстро, не успел даже завершиться, а Дубровский уже ринулся в бой. Он накинулся сначала на одного солдата, словно пытаясь его разорвать, затем переключился на второго. Человечное в нём всё дальше и дальше отходило на задний план. Александр не контролировал зомбированную часть себя. По нему открыли стрельбу, пытаясь отступать, но до определённого момента мужчина не реагировал. Когда этот момент наступил, что-либо делать было поздно. Он едва дышал, а вернуться в человеческую форму почему-то не мог. Чёрная кровь вытекала из ран, а солдаты отступали, пытаясь спастись. Самоконтроль вернулся, но толку от этого не было. Единственное, что испытывал Александр – боль. Всё, на что он надеялся – регенерация в этой форме.

Марина же, услышав очередь, вздрогнула. Ей казалось, что хуже быть уже не могло. Фоменко закинул её в какое-то помещение, после чего запер его на ключ. Было темно, от чего становилось страшно. Женщина не могла даже пошевельнуться.

Константин же подбежал к товарищу, надеясь, что может чем-то ему помочь. Ему самому было страшно, причём не столько это чувство было вызвано Фоменко и его компанией, сколько поведением Дубровского. Однако мужчина надеялся, что Александр теперь адекватен.

Вновь завыла сирена.

========== Глава 13. Побег ==========

Было действительно страшно. Как только заверещала сирена, Марина подумала о самом худшем, что только могло произойти, что уж говорить о её мыслях, когда прозвучали первые автоматные очереди немногим раньше. Однако, параллельно с гадким визгом в небольшой комнатушке, под потолком заработал стробоскоп. Благодаря частым красным мерцаниям, привыкнуть к которым было нереально, женщина могла увидеть, где и что расположено.

Марина металась из стороны в сторону. Она тратила на ящики в единственном здесь столе драгоценное время, но ничего, кроме бумаг, внутри не находила. Она осматривала стены, даже стучала по ним, словно пытаясь найти тайник. И всё это длилось до тех пор, пока она не взглянула на самое банальное место – на дверную раму. Там, на вбитом в неё гвоздике, видел один-единственный ключ. Женщина не верила в собственное везение до тех пор, пока замок победно не щёлкнул.

Нападали те же самые люди, что и в прошлый раз. Однако теперь их было гораздо больше. Одеты они были в старые-добрые оттенки чёрного, оружие оставалось на прежнем уровне разнообразия. Как стало понятно уже спустя несколько минут, стрелять они были готовы лишь по военным. Что, в принципе, и происходило. Довольно быстро стало ясно, что конкретной целью был Фоменко – это незнакомцы обсуждали вслух. Не стоило большого труда сообразить, что это, скорее всего, были другие выжившие и их друзья, которые имели честь ранее сбежать отсюда. Широков даже не откидывал мысль, что среди них были люди со способностями.

Лиза не знала, что ей делать и стоит ли вообще давать о себе знать. Она по-прежнему сидела в одном из углом арсенала, который получилось даже немного укрепить со сторон входов, пытаясь не дрожать от страха и не смотреть на раненого Александра. Получалось крайне редко.

Марина, тем временем, смогла добежать до продовольственного склада. Солдаты в большинстве своём были заняты попытками куда-либо спрятаться, то и дело грохотали выстрелы, до женщины никому дела не было. Конечно, было страшно. Но гнев Фоменко, наряду с его безумием, казался куда более ужасающей вещью.

Однако стоило Марине всё-таки добраться до остальных, как она обомлела, испытывая одно из самых ужасных чувств в своей жизни.

– Саша! – громко крикнула она, не в силах сдержаться, и подбежала к раненому, упав после рядом с ним на колени.

Тот мог лишь смотреть на возлюбленную, не находя в себе сил произнести даже одно слово. Его организм явно боролся со смертью всеми своими ресурсами, из-за чего не переводил его обратно в «человеческое» состояние. Температура тела мужчины была явно повышена не только для живого, но и для мертвеца. Можно было бы подумать, что Дубровский сам стал зомбированным полноценно, но разум, что он не утратил, выдавали его глаза. Марина просто заплакала, глядя на всё это. Как в детстве, не в силах сдержаться. Чувствуя, что остаётся одна.

Константин, к собственному удивлению, сориентировался быстрее остальных. Он повесил карабин Матвея себе на плечо, после чего распихал по всем карманам патроны. На что-либо другой времени не было.

– Бери Лизу и уходим, – скомандовал он.

Марина молча повиновалась. Широков поднял Александра на руки, пачкая одежду в его крови, и выдвинулся вперёд. Следом под руку шла женская часть скромной группы. Не по себе было всем без исключения.

Константин направился в сторону скрытого гаража, с которых их жизнь в этом бункере и началась. Сначала на заднее сидение присела Марина, после Широков уложил туда Александра – женщина придерживала ему голову. Лиза заняла переднее сидение. Конечно, как и любой другой ребёнок она всегда мечтала покататься в машине рядом с водителем, но сейчас это мало чего стоило и действительно хотелось разве что выбраться отсюда.

Константин сел за руль, после чего потянулся к бардачку. Чудо свершилось – ключи были там. Мужчина вставил их в замок зажигания, следом завёлся двигатель. Не прошло и пары секунд, как о металлическую дверь автомобиля ударилась пуля. Все, кроме Александра, посмотрели на вход в их бывшее убежище.

– Не достойны! – вопил Фоменко. – Вы все не достойны! Жить не достойны, уроды! Не достойны!

– Да как же ты меня уже… – пробормотал про себя Константин, хватаясь за карабин.

Мужчина прекрасно понимал, что этот поступок с его стороны далеко не самым правильный в данный момент, но поделать с собой ничего не мог, да и было поздно. Он вышел из машины. В голове был целый рой мыслей, но озвучивать их было однозначно плохой идеей – мешала негласная цензура и сложившиеся нормы приличия. Чего нельзя было сказать про оружие. Константин в доли секунды снял карабин с предохранителя и навёл на майора, после чего выстрелил. Фоменко, пытаясь ещё что-то сказать, рухнул на холодную сырую землю.

Широков сел обратно за руль, после чего тронулся с места. Счёт шёл на минуты, и мужчина прекрасно это понимал.

В бункер, тем временем, творился самый настоящий ад. Те солдаты, которым не повезло сбежать, один за другим погибали. Особенно досталось цепным псам Фоменко – над ними даже всячески пытались издеваться. Например, выстрелить в каждую конечность по очереди. Картечью. Везло тем, кто погибал от болевого шока. Большинство ждала пуля в голову при сопротивлении или подобие рабства, если не удастся в конечном итоге спастись и выбраться на поверхность.

В любом случае, захватчики явно намеревались присвоить бункер себе. А зверства для них были лишь развлечением.

========== Глава 14. Дорога ==========

Рома пытался бежать так быстро, как только мог. Едва стоило ему остановиться, как он слышал далёкий тяжелый солдатский топот. От одной только мысли о том, что может произойти, когда они всё-таки догонят его, у молодого человека открывалось сначала второе дыхание, а после и третье, и четвёртое…

С обычной равнины, которая уже стала за недолгое время привычной, то и дело приходилось выбегать к холмам и оврагам. Если изначально это казалось безумием, то теперь было больше похоже на особую тактику.

Несмотря на то, что Рома от всего этого прилично уставал, само по себе всё выматывающее действо имело долю здравого смысла. Темнело, когда вновь пришлось подступиться к одному из многочисленных оврагов. У Коршунова преодолеть пропасть получилось с первого раза, а вот один из солдат, несмотря на наличие фонарика, сорвался вниз. Последние несколько секунд своей жизни он даже смог почувствовать себя настоящим спелеологом – проваливаясь в подземную полость, что по размерам была как самая настоящая пещера, молодой человек потянул за собою слой грунта с поверхности. Если его в процессе всего обвала не убил бы случайно упавший камень точно на голову, он всё равно бы умер от последующей асфиксии.

Удача, пусть и несколько кровожадная, улыбалась Роману. Второй солдат из пятерых преследователей банально не выдержал нагрузки – схватившись за сердце, он замертво упал. Коршунову в тот момент казалось, что он вскоре и сам сыграет в ящик подобным образом.

Третьего солдата молодой человек застрелил, выдавая своё местоположение двум оставшимся. Бедолага подошёл слишком близко, а оставлять его в живых в таком случае значило погибнуть самому. Но спасать товарища всё равно никто не спешил.

Несмотря на то, что близился закат, Рома не спешил обустраивать себе место для сна. Он был голоден, ему было холодно и он чертовски устал, но всё равно продолжал идти. И не зря, ведь когда часовая стрелка перевалила за полночь, впереди в лунном свете были видны очертания высоток.

Чем ближе Рома подходил к бетонным джунглям, тем больше на его пути встречало зараженных. Никто из них молодого человека не трогал, не провожал своим пустым взглядом. Вскоре из-за спины донеслись несколько автоматных очередей, за которыми последовали громкие крики. Для Коршунова эта новость была противоречивой. С одной стороны, скорее всего это были преследователи и опасаться их теперь не было смысла. С другой, убить их могли только заражённые, а это значило, что атаковать в любой момент они могли и Рому.

Молодой человек не знал, куда идти. Как бы то странно ни звучало, но единственным из его знакомых, даже из относительно разумных существ, был не кто иной, как седовласый, однако его ещё надо было найти. Это решение было довольно сомнительным даже если откинуть вариант окончательного безумства вроде как адекватного заражённого.

Проблема по большей части заключалась в дороге к торговому центру. Этот город молодой человек не знал абсолютно. Он никогда ранее здесь не был, если исключить тот случай, когда солдаты Фоменко сами довезли его к нужному зданию. Учитывая, что сейчас Рома был совершенно в иной части города – всё было действительно не радужно. Раньше можно было обратиться к навигатору или поймать в толпе местного, а сейчас…

Город был пуст. Заражённые были заняты скорее друг другом, чем Ромой. Сам он шёл куда глаза глядят – хуже, по его мнению, быть уже не могло. В животе от голода, судя по звукам, выли киты. Сил едва хватало на то, чтобы переставлять ватные ноги. Рома прекрасно осознавал тот факт, что в случае остановки его ждёт неминуемая гибель. Да, жить и без того не хотелось, но даже в такой обстановке желание умирать было ещё мизернее.

Коршунов пытался вспомнить, что в его жизни было хорошего и плохого, он размышлял даже про религиозную трактовку ада и рая и про жизнь после смерти. Возможно, это была попытка утешить самого себя. Постепенно в город приходил рассвет, заражённые всё так же были на своей волне. Ненароком Рома подумал и про Фоменко, искренне желая ему мучительной гибели. Вспоминая про Лизу, сердце молодого человека сжималось с трепетом, ведь он не знал, что с ней сейчас и жива ли она вообще. Он понимал, что остальные хотя бы могли постоять за себя, а вот Горева… Она была пусть и чрезмерно умной для своих лет, но всё же маленькой слабой девочкой.

В какой-то момент молодой человек осознал, что вышел в знакомое место. Он осмотрелся и понял, что явно здесь был, когда впервые они приезжали к торговому центру. Пришлось вернуться назад и свернуть с главной дороги. Рома даже ускорил шаг. Чем дальше он уходил, чем шире была улыбка на его лице: не ошибся. Вскоре перед ним на фасаде огромного здания появились знакомые буквы с названием бывшего рая шопоголиков.

Внутри было так же людно, как и во время прошлого визита, однако местное население на Рому даже не обращало внимания. Впрочем, его самого сейчас не интересовало ничего, кроме еды и воды. Стоило молодому человеку увидеть название одного из сетевых супермаркетов, как мозг его отключился, а телом двигал уже голодный желудок.

Среди витрин и стендов тварей было не меньше, однако они так же были заняты собой. Они занимали скорее декоративную функцию.

Из продуктов здесь было буквально всё, но приходилось изучать сроки годности. Всё сносно было в кондитерском отделе, можно было найти не так давно созревшие в тени бананы и до сих пор нормальные яблоки, но со стороны мяса и рыбы доносились отвратные ароматы. К счастью, неприятные места можно было обойти, да и в целом они слабо беспокоили Рому в его состоянии. Он пришёл в себя лишь после того, как съел упаковку крекеров и запил их всё ещё годной для этого дела колой.

Зомбированных всё это время не было ни видно, ни слышно. Коршунов был уверен, что руку к этому приложил седовласый. Несмотря на то, что молодой человек ожидал прилив сил после небольшого пиршества, ему стало ещё хуже. Какое-либо чувство страха атрофировалось, поэтому решение найти седовласого было неоспоримым. Рома знал, что в этом мире он в любом случае умрёт не от старости, и спросил сам у себя: «Так почему бы не сыграть в русскую рулетку?». Привлекая в себе внимание громкими шагами и всяческими попытками выманить разумного, он продвигался между стеклянными витринами бутиков.

В какой-то момент Рома услышал голоса. Один явно принадлежал девушке, второй был более тихим и хриплым, слова его разобрать было практически невозможно. Попытка найти их была риском, но сытому и уставшему Коршунову вода в море была по колену. Он прислушивался и двигался в ту сторону, где звуки становились больше похожими на слова.

В конце концов реальность превзошла все ожидания. Рома увидел перед собой седовласого, а напротив него, к молодому человеку повёрнутая затылком, стояла какая-то девушка. Рома подошёл ближе, неумышленно делая это тихо, после чего споткнулся.

Если седовласый рад был его видеть, то про незнакомку такого сказать было нельзя. Пытаясь не упасть на пол, Коршунов случайно схватился за её плечо. Испугавшись, она крикнула, после чего рефлекторно сжала Рому за запястье, пытаясь убрать с себя его руку.

Резкая боль сковала Коршунову сначала его конечность, а после всё тело. Казалось, что кожа отмирает. Как только девушка отпустила его руку, стало видно, что там остались жуткие следы, будто под руками незнакомки всё прогнило. Сил у организма Ромы бороться с этим не оставалось. Закрыв глаза, он попросту свалился с ног, после чего с грохотом встретился с холодным и некогда белым кафелем торгового центра.

========== Глава 15. Пустые глаза ==========

Непонятно было, становится ли лучше Александру. Он постепенно становился всё больше похож на простого человека, однако раны его не затягивались. Было слышно, что ему тяжело дышать, сам он был горячим. Приличное расстояние от бункера, на которое удалось отъехать, позволяло остановить машину. Это давало не только покой раненному, но и возможность размяться.

Лиза была взволнованной. Она чувствовала, что Дубровский всё дальше отходит от их живого мира. Девочка пыталась даже сказать об этом, но никто не слушал: Константин был слишком занят ухабистой дорогой, а Марина попросту конкретно этого исхода не хотела. Из-за всего этого ребёнку пришлось после остановки попросту выйти из машины. И ждать.

Широков, тем временем, сам ходил кругами у транспорта. Он внимательно всматривался в каждый куст, опасаясь встретить там кого-либо, прислушивался к малейшему шороху. Поведение Лизы его ничуть не смущало, ведь ему казалось, что такой она была всегда.

Марина же неустанно лила слёзы, нависая над Александром. Она протирала выступающий пот на лбу мужчины платочком, гладила его, всячески пыталась отвлечь от страданий, даже осознавая, что ему было плевать на всё это женское колдовство. Остановилась она лишь когда мужчина перестал дышать.