Текст книги "Клешни для "именинников" (СИ)"

Автор книги: Автор неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

Другие почувствуют лишь некоторое недомогание. На одной из наших звезд, самой крайней, которая не заселена и служит для проведения разного рода испытаний, создана огромная увеличивающая линза, площадью в два раза превышающая площадь земного шара. Эта линза зависнет над Землей в нужное время, в нужной высоте, за пределами стратосферы и увеличит звезды настолько, что в небе будет находиться практически только созвездие Рака.

Учитывая размеры линзы, оптический эффект будет достигнут лишь над несколькими городами. Город, под названием Оверселл находится в самом удобном, для достижения желаемого результата, месте и наше пристальное внимание будет обращено именно на него.

– Все произойдет через тридцать три часа, – добавил в завершении Магистр и глаза его оживились. Конечности также пришли в движение...

– Ну что, удовлетворил любопытство, док, – поинтересовался Штопор. – Теперь спроси у них, чем они нас собираются кормить все это время, дохлятиной? Когда спросишь, скажи, пусть выключают свои приемники к чертям собачьим, а то у меня голова разболелась.

Хоуз не внял просьбе Мельского и задал совершенно посторонний вопрос, услыхав который, Штопор со злостью проскрипел: "Фанатик".

– Я сегодня видел на камнях собачьи лапы. Скажите ваш эксперимент распространяется и на животных?

– Собака, лапы которой ты видел, была отловлена специально... Поедая замлянина, она проглотила червя, нужного нам для исследования, – Ррурк шевельнул глазами и заговорил снова. – Время не позволяет мне продолжить контакт с тобой... Сейчас вы будете доставлены в лабораторию. Не пытайтесь сопротивляться и не думайте, что мы не применим оружие, рискуя повредить корабль... Он отслужил свой срок и навсегда останется здесь...

– Лаборатория находится в этом корабле?

– Нет. Вас переведут в корабль, из которого я руковожу экспериментом...

Мельскому наскучило стоять без движения, и он принялся переминаться с ноги на ногу, даже не подозревая, что совершенно неожиданно узнает, как открывается дверь, ведущая в другой отсек. Без всякой побочной мысли он сделал шаг назад и услышал шипение. Повернувшись, заметил, как панель плавно ушла в сторону. Желание бежать прочь от этого места овладело каждой его клеточкой, но он всегда смертельно боялся выстрела в спину. Снова, не думая ни о чем, он стал на место и дверь слилась со стеной. Штопор многозначительно посмотрел на друзей, уловив в их взглядах одобрение. Ему также было интересно, как отреагируют на это его открытие раки, но те, или и не думали реагировать, или их отвлек вспыхнувший экран.

Мужчины замерли и даже Снегирева пришла в себя и посмотрела на экран, почувствовав, как напрягся Ларри.

Снова возникла панорама песчаного берега и все увидели, как на малой высоте, к острову летят три военных вертолета. Пролетев над пляжем, они исчезли с экранов, но минуты через три появились вновь. Скорее всего они сделали круг над островом и теперь садились возле катера. Из темно-зеленых винтокрылых машин вышли люди и у пленников защемило сердце. Спасение было совсем рядом и, что самое обидное, никто из прилетевших на остров не знал о них, даже не подозревал. Они, правда, были чем-то возбуждены: размахивали руками и разговаривали, перебивая друг друга, но это не значило, что они примутся прочесывать лес, а стоит им найти мертвых людей в машинном отделении, они и вовсе забудут зачем прилетели...

– Ваш корабль видели с побережья и сейчас на острове будет полно людей, – с каким-то злорадством в голосе произнес доктор, как будто это могло шокировать инопланетян. Становилось ясным, что падение большой тарелки в океан – это есть обычная посадка с целью маскировки.

– Если земляне обнаружат местонахождение космического корабля, они будут незамедлительно уничтожены, – отозвалось в голове и "переводчик" отключился.

Существа принялись пересвистываться между собой, после чего, в отсеке остался всего один робот и два Рака. Стало быть, появление вертолетов не входило в планы чужаков. Как только голова освободилась от неприятных ощущений, доктор Хоуз взял инициативу в свои руки. Не обращая внимания на пришельце", он громко заговорил:

– Вы заметили, что когда эти твари говорят, они как бы отключаются от всего. – Так ведет себя глухарь, когда поет...

– И именно в этот момент к нему подбирается охотник, чтобы убить, – перебил Штопор. – Молодец, док – это то, что нужно... Нам нужно напасть на Раков. В первую очередь на ихнего начальника. Мы сделаем это, когда он будет свистеть... Это я беру на себя, а ты, Ларри сразу стреляй в того, что без лица, целься прямо в черноту, мне кажется она стеклянная...

Лоб Кристиана покрылся капельками пота. Он мягко отстранил от себя Снегиреву:

– Мы сделаем это! Пока вертолеты не улетели... Дверь, как я понял, открывается автоматически... Разберемся что к чему... Это лучше, чем ничего, – боксер осекся, так как голова наполнилась шумами, и он услышал чужой голос:

– Вам придется побыть некоторое время здесь. Не пытайтесь бежать, за вами будут наблюдать, – Рак указал на стоящего у стены робота. – Вам некуда бежать... Находящийся внутри вас червь остановит вас, как только ему будет дан мысленный приказ другого червя, который находится здесь. Он парализует вас. Кроме этого, у нас есть множество других способов найти вас и уничтожить, – пришелец нажал какую-то кнопку и на экране возникло изображение гигантской ящерицы с множеством мелких зубов в красной пасти.

Это изображение сменилось другим, на котором была изображена еще более ужасная фурия... Картинки менялись одна за другой, как автоматическое расписание на вокзале и на каждой были чудовища, одно страшнее другого...

Для чего устроен этот просмотр, не догадывался даже доктор. Но вот мельтешение прекратилось и на экране замерло изображение какой-то мерзости: нечто среднее между лошадью и гиеной и к тому же с перепончатыми лапами.

Раскрытая пасть с множеством жутких саблевидных клыков устрашала даже на картинке. Придумать подобное, мог только психически больной человек.

– Смотрите внимательно, земляне. Перед вами креодонт – последняя из существующих живых форм на планете РС-55505в. Два экземпляра доставлены нами на вашу планету для изучения его приспособляемости к чужим условиям. Нам достаточно выпустить их на острове и от вас ничего не останется. Благодаря своему невероятному чутью, эти хищники найдут вас в очень короткий промежуток времени. Они немного медлительны, но будут преследовать вас день и ночь, а так как ваш организм требует сна и отдыха, вы, земляне, не выдержите первыми. Мы же, в случае "охоты", получим новые данные о ваших рефлексах... Своим побегом, земляне, вы ускорите свой конец, – сразу же, на последнем звуке, "переводчик" замолчал.

– Что будем делать? – упавшим голосом спросил Хоуз.

– Неужели он напугал тебя своими ящерицами? – не слишком уверенно воскликнул Мельский. – У нас нет выбора, как говорится – без труда и кашу маслом не испортишь, или что-то в этом роде... Делаем как задумали.

– Но как? "Переводчик" отключен. Как заставить Рака заговорить?

– Спроси у них что-нибудь, док, – предложил Ларри. – Что-то такое, на что бы он долго отвечал... Пит, когда нападешь, постарайся оттянуть эту тварь от пульта, чтобы она не включила "глаза".

– Давай, док, – подбодрил Хоуза Штопор и сам принялся привлекать внимание пришельцев, размахивая руками и издавая какие-то непонятные звуки, от которых по спине у Верки забегали мурашки.

Магистр действительно заинтересовался странным поведением землянина, и "переводчик" заработал.

– Забыл задать вам еще один вопрос, – скороговоркой заговорил доктор, не позволяя существу перебить его. – По прошествии двух часов, отведенных для эксперимента, строение тела землян может обрести прежний вид?

– Нас это интересует также, как и вас, – прозвучал короткий ответ, слишком короткий для Штопора, он даже не успел сжать кулаки. По всей видимости у Хоуза был приготовлен еще один вопрос, так как он сразу же его задал:

– Насколько я понимаю вашу теорию, на изменение живых форм нашей планеты влияет не время, а расстояние? Вам не кажется это абсурдным?

– И время и расстояние, а проще – расстояние во времени...

Снова короткий лаконичный ответ, недостаточный для нападения наверняка, но и на этот раз доктор нашелся быстро:

– Почему же, в таком случае, со временем не произошло никаких изменений с обычными речными раками? К какой категории в своем сообществе вы относите их?

– Рак речной – это низшая форма..., брак... Всего лишь ответвление на дереве жизни. Так же точно, после появления на Земле человека, сохранились приматы, от которых оттолкнулся человек разумный, – Магистр принялся объяснять что-то еще и Мельский не стал упускать шанс.

Прилив отваги, на который он надеялся и который всегда приходил в последние секунды перед дракой, помог ему в этом... Одним прыжком Штопор достиг пульта и, вложив в удар всю свою силу, ткнул Рака в то место, откуда у него росли его конечности. К радости своей, Мельский услышал хруст и в следующую секунду почувствовал ослепляющую боль. Клешни устрашающе защелкали вокруг него, но Штопор даже не пытался от них уворачиваться, он с остервенением бил по хитиновому панцирю, закрыв глаза, потеряв счет ударам, чувствуя, как поддается коричневато-зеленая "скорлупа" и в лицо ему брызжет что-то теплое и липкое. Затем, когда Мельскому начинало казаться, что руки входят в туловище Рака по локоть, он прекратил орудовать кулаками и изловчился перехватить одну из конечностей пришельца. К счастью, тот не слишком сопротивлялся и Штопор легко сломал ее. Второй Рак отступил к стене и, выставив перед собой клешни, не пытался повлиять на ход схватки.

Что касается робота, то тот только успел взять в руки свою пушку, как прогремел выстрел и пуля ударилась в черную выпуклость, оставив на ней светлое пятно и не больше. И все же выстрел нельзя было считать неудачным.

Робот, казалось, на время потерял ориентацию и замер в нелепой позе, как боксер после блестящего нокаута. Пушкой своей он воспользоваться не успел.

Люди бросились к дверям, как при землетрясении.

В считанные секунды они оказались в другом отсеке и потеряли полминуты в поисках двери. Но вот она отыскалась и, бесшумно открывшись, пропустила людей в другое помещение, ничем не отличающееся от предыдущего... В нем не было почти ничего, кроме какого-то резервуара и поблескивающей массы на прохладном полу. Эта масса напоминала собой выстроенную на берегу моря песочную пирамиду, чуть больше метра в высоту.

Снегирева дико завизжала, когда пирамида эта зашевелилась и поползла прямо на нее. Она схватила Мельского за руку и едва не свалила его с ног...

– Ничему не удивляйся, – дрогнувшим голосом прошептал Штопор и попытался освободиться от Верки, но безуспешно.

Доктор обернулся на крик девушки и увидел то, что ее испугало:

– Ларри! – крикнул он боксеру, который целеустремленно пытался отыскать в отсеке другой выход. Как он успел убедиться – каждое помещение на корабле имело две двери и из него можно было пройти в следующее. Сколько таких помещений еще предстоит пройти, Кристиан не знал.

– Ларри, стреляй! – кричал доктор, указывая на мерзкое ползучее существо.

– Это, наверное, тот червь, о котором говорил Рак. Он дает приказ червям, что находятся внутри нас...

Ларри не пришлось уговаривать дважды. Он медленно прицелился и нажал курок. То, из чего состояло коричневатое толстое тело, брызнуло в разные стороны. Густое вещество неопределенного цвета попало Мельскому в лицо и тот отплевываясь, принялся вытираться рукавом рубашки. Для верности Кристиан выстрелил вторично и существо перестало ползти, распластавшись на полу, словно кусок теста. Может быть именно это подтолкнуло к более тщательным поискам выхода, и он скоро нашелся. К удивлению всех, найденная дверь открывалась не в сторону, как все двери в корабле, а снизу вверх и открывала она не проход в другое помещение, а темную земляную нору, из которой в лицо ударила сырая прохлада. Где-то далеко виднелось светлое пятно – по всей видимости выход из открывшегося тоннеля. Земляной проход куда-то вел и это было лучше, чем заблудиться в бесчисленных отсеках тарелки.

Ларри уверенно пошел в темноту, передав пистолет Мельскому, который должен был быть замыкающим. Он шел, ориентируясь по светлому пятну, ощущая близкое дыхание идущего позади него доктора и думал о вертолетах, которые еще должны были находится на берегу. Только в них был единственный шанс спасения и Кристиан очень спешил... Очень...

Вслед за Хоузом Штопор подтолкнул в тоннель Верку и в последний раз оглянулся на опустевший отсек с резервуаром в центре. Он уже готов был последовать за девушкой, когда, краем глаза, заметил появление в противоположном углу помещения робота. Пушка, извергающая разрушительной силы лучи, была при нем и находилась в полной готовности. Каждая мышца Мельского сжалась, превратившись в твердые комочки и он вспомнил о пистолете. Никогда еще ему не приходилось вскидывать оружие так молниеносно и стрелять так точно. Прозвучал, не слишком громкий, хлопок и на черном лице Компа появилось еще одно светлое пятно, рядом с тем, которое осталось от первой пули... Робот отшатнулся и ослепительный луч, вырвавшийся из его пушки, метнулся вверх, полоснув по блестящему потолку. Что-то вспыхнуло, посыпались искры и мгновенно запахло горелой проводкой, но Штопор ничего этого уже не видел. Он метнулся в темный проход и, вдруг, услышал впереди себя нечеловеческий крик, как ему показалось, кричать могла только Снегирева. В следующую секунду, он споткнулся обо что-то мягкое и распластался на спрессованном земляном полу. Падая, он успел позвать Ларри.

Боксеру пришлось вернуться. К этому времени, Мельский уже встал на ноги и осветил своей зажигалкой лежащую на земле Верку, из горла которой вырывались крики, от которых становилось дурно. Присмотревшись повнимательнее, Штопор увидел причину ее "беспокойства". Ногу девушки обхватила какая-то металлическая конструкция, чем-то похожая на обычный капкан и вынырнувшая из земли. Наверное, это и был капкан, отличающийся от обычного тем, что его невозможно было открыть. Дорога была каждая секунда, но Мельский все же пытался разжать стальные клешни, перебившие голень, словно тупая гильотина. Вера кричала, словно безумная и тут уж Мельский мог ее понять. Он даже не пытался представить, как ей больно, от одной этой мысли ему становилось не по себе.

Смахнув с носа крупную каплю пота, он попросил Ларри осветить капкан и поднес дуло пистолета к тому месту, где металлический ободок был наиболее тонким. Выстрелил. Пуля противно взвизгнула и, отлетев от капкана, впилась в потолок. Мельский выстрелил второй раз и его едва не убило рикошетом.

На металле не осталось ни царапинки и, увидев это, Кристиан первый понял всю бессмысленность данной затеи. Когда Штопор нажимал курок в третий раз, Ларри сжал его плечо:

– Остановись, Пит... Ты же видишь, что это ничего не дает...

– Что ты предлагаешь? – огрызнулся Мельский, грубо отбросив руку боксера.

– Ты предлагаешь оставить Верку здесь?

– Ты уже ей не поможешь!

– Так что же мне теперь, пристрелить ее как собаку, чтобы не мучилась! Не мешай мне!

– Опомнись, ты, придурок! – заорал Ларри и принялся отбирать пистолет у Штопора. Это оказалось не так-то просто, так как Мельский не на шутку рассвирепел.

У входа в тоннель со стороны тарелки появился робот. Напичканный сложнейшей аппаратурой, он быстро приходил в себя. Его пушка была направлена на Штопора, который находился к нему ближе всех. Обе руки, сжимающие пистолет в ненужной схватке, направили дуло в сторону чужака. Пистолетный выстрел прогремел раньше, и пуля достигла цели, ударившись: то ли в руку робота, то ли в его пушку, но так или иначе, в том месте, где он стоял, посыпались густые искры, осветив подземелье, словно фотовспышка.

Ларри разжал пальцы и бросил пистолет:

– Бежим! – крикнул он Штопору, но тот и не собирался последовать его совету.

– Проваливай, если хочешь, я не могу бросить землячку, – с этими словами, Мельский приготовился стрелять по стальным оковам, впившимся в ногу девушки.

– Ты ненормальный! – прокричал Кристиан. – Там же остался всего один патрон!

Боксер схватил Штопора за плечо и заставил его выпрямиться. После этого он нанес ему короткий и резкий удар в солнечное сплетение. Изо рта Мельского вырвался свистящий звук, и он повалился на Ларри всем телом.

Перекинув Штопора через плечо, боксер зажег зажигалку и быстро взглянул на Веру:

– Прости, крошка... Ну чем мы можем тебе помочь? В глазах девушки, он не заметил никакого понимания и, сглотнув подступивший к горлу комок, потушил огонь. Полные ужаса, боли и мольбы глаза, исчезли во тьме.

Сгибаясь под тяжелой ношей, Ларри побежал к выходу, зная, что подобный капкан может в любую секунду впиться и в его ногу. К счастью, все прошло благополучно и скоро он зажмурился от ослепившего его солнечного света.

Вместо непривычного окружения сложной аппаратуры, Кристиана окружали обычные деревья, среди которых стоял доктор Хоуз, едва сдерживающий желание побежать.

Ларри прислонил Мельского спиной к шершавому стволу и принялся шлепать его по щекам, в надежде привести его мозг в состояние сообразительности.

– Где девушка? – тихо спросил Хоуз, который, оказывается не терял времени даром и пока в пещере происходила потасовка, отыскал брошенный им "винчестер".

– Боюсь, что ей не повезло, – коротко ответил боксер и поставил на ноги ничего не соображающего Мельского. – Ты готов передвигаться самостоятельно, парень?

– Кажется, да, – без особого энтузиазма отозвался Штопор, с опаской посмотрев на зияющую в овраге дыру.

– Тогда вперед! – скомандовал Кристиан и бегом бросился сквозь кусты, забрав перед этим у Хоуза оружие. Пистолет с одним патроном так и остался у Штопора. Он побежал следом за Ларри, часто оглядываясь на пещеру, пока она была видна. Он, видимо, смирился с мыслью, что Вера осталась там и больше не касался этой темы, оставив Кристиана в покое, чему тот был несказанно рад.

Обратную дорогу мужчины, естественно, потеряли и блуждали по острову до сумерек, пока доктор не обнаружил какую-то, запомнившуюся ему примету на местности. Прежде чем это произошло, они едва не застряли в болоте и едва не столкнулись с блуждающими по лесу роботами.

Когда Ларри подходил к пещере, его переполняла тревога за Джулию, которая осталась одна и, которую, сила страха могла толкнуть на необдуманные, опасные для жизни поступки. Кроме этого, в пещере могли побывать роботы...

Мужчины не сразу заметили маленький неподвижный комочек, прижавшийся к стене грота. Это была Джулия. Ее глаза были закрыты, и она молча ждала от судьбы новых "сюрпризов", не заметив склонившегося над ней доктора. Тихо, так, чтобы не испугать девочку, Хоуз позвал ее. Несмотря на его предосторожности, Джулия вздрогнула всем телом и на толстяка уставились большие круглые глаза, полные паники.

– Это мы, детка... Все хорошо... Мы снова вместе.

Мягкий спокойный голос Хоуза успокоил девочку, и она прильнула к нему, дав волю слезам. Ларри облегченно вздохнул и вышел из пещеры. Штопор последовал его примеру, так как не любил сцен со слезами...

Кристиан быстро нашел себе занятие... Он обследовал все ближайшие скалы и чудом умудрился найти среди них две сухих палки. Он перекинул их через расщелину и снова исчез среди валунов, провожаемый скептическим взглядом Мельского. Он не пытался как-то помочь Ларри, не подозревая, что он хочет предпринять. Он стоял и смотрел в одну точку, пока боксера не было поблизости и не на ком было остановить свой взгляд. Обида душила его невидимыми руками... Перед глазами стояли взлетающие вертолеты, поднявшие тучи мелкого песка в тот самый момент, когда мужчины только-только подбирались к пляжу. Пилоты так и не заметили несчастных...

Ларри удалось отыскать среди камней одинокий куст и, изрядно над ним попотев, он наломал тонких прутиков, оттащив их затем к расщелине. Там он сложил их на сухие палки и получил жалкое подобие мостика, который мог обрушиться в пропасть от дыхания бабочки.

Наблюдая за работой боксера, Мельский усмехнулся, сделав это нарочно громко, и Ларри повернулся к нему с немым вопросом.

– Этим ты успокаиваешь свои нервишки? – спросил Штопор, указывая на декоративный мост.

– Чтобы до нас добраться, необходимо пересечь вот эту расщелину... Роботы обязательно найдут нас, вот увидишь, и если они клюнут на мою ловушку – с тебя бутылка виски... Программа, заложенная в них, подскажет им наиболее легкий вариант преодоления препятствия, и они не станут прыгать...

Штопор прикусил язык. Объяснение показалось ему логичным...

– Неплохо, – расщедрился он на похвалу, – но только я сомневаюсь, что эти чучела нас здесь найдут, – помолчав немного. Штопор добавил. – Как ты думаешь, Ларри, они правда думают напустить на нас ящеров?

Второй час Вера не приходила в сознание. Она полулежала в огромном кресле, освещенная ослепительным светом, исходящим с потолка большой лаборатории. Руки, ноги и голова ее были зажаты специальными зажимами, и она не смогла бы пошевелиться, даже если бы пришла в себя. Кресло окружили Раки. Они смотрели, как безмолвный робот уверенно подносит остро отточенный, похожий на скальпель инструмент к голове девушки. В несколько ловких движений, лишенные чувствительности, руки оскальпировали Снегиреву, оголив испещренный сетью кровеносных сосудов череп... Сделав свое дело, робот отошел в сторону и на его место встал другой. Он пристроил на окровавленную голову девушки какой-то блестящий зеркальный колпак, от которого к пульту управления вели многочисленные цветные провода. Поправив свое приспособление, он нажал несколько кнопок, и лаборатория наполнилась низкочастотным гулом. Через минуту цвет лица Снегиревой стал меняться 'до неузнаваемости, одновременно с изменениями становился тише гул... Когда тело девушки приняло землисто-голубой оттенок, робот отключил серебристый колпак и снял его. Оскальпированный череп Веры был изменен до неузнаваемости. От крепкой черепной коробки осталась лишь прозрачная эластичная пленка, сквозь которую просвечивался мозг. Рассмотреть можно было каждую извилину.

На место зеркального колпака был помещен такой же, но только совершенно черный со множеством мелких ячеек по всей плоскости... Снова что-то загудело и на экране, занимающем половину лаборатории, замелькали извилистые линии. Меняя цвет, они закручивались в замысловатые узоры.

В руках робота появился красный провод с тонкой иглой на конце. Он приблизил иглу к колпаку и вогнал ее в одну из ячеек... По экрану поплыли радужные пятна... Некоторые из них, на несколько секунд, превращались в лица каких-то людей. Игла переместилась в соседнюю ячейку и изображение на экране поменялось, превратившись в смутное очертание какого-то дома, который затем превратился в черное пятно... Поменяв ячейку, робот поменял изображение. На этот раз, на экране отчетливо возникли деньги...

Вся информация, которую держал в себе мозг девушки: люди, места, эпизоды и многое другое – все перенеслось на экран и на это было потрачено полтора часа. Но вот одно из изображений особенно заинтересовало Раков. Они задвигались и их клешни создали дружное стрекотание... На экране появилась скала и вход в пещеру, при этом замигала красная лампачка и через несколько секунд изображение было увеличено и превратилось в схему острова. Мигающая точка на схеме указывала Ракам место, где должны были прятаться сбежавшие пленники...

Выжав из мозга девушки всю информацию, роботы убрали колпак, и мягкая пульсирующая поверхность черепа снова блеснула в ярком свете.

Вера очнулась в тот момент, когда был убран колпак. Прямо над ее головой висел большой шар, зеркальная поверхность которого позволяла видеть себя в несколько увеличенном виде... Тело Снегиревой не чувствовало ничего: ни боли, ни усталости, страх ушел куда-то, как давно забытое ощущение, но от увиденного, глаза ее полезли из орбит. Опухшее серо-зеленое лицо, похожее на кусок воска, или даже больше на утопленника, было несомненно ее лицом.

Голова казалась пустой, как перевернутое ведро, но в глубине ее что-то подсказывало Вере, что уродливое отражение в шаре – это она.

Она долго еще рассматривала свои, сравнявшиеся с носом губы, затем увидела свой мозг...

Чьи-то, шершавые как наждачная бумага, руки, освободили ее кисти и первое, что сделала Снегирева – это дотронулась до своего затылка. От прикосновения руки, черепная коробка вдавилась внутрь. Такое впечатление, будто она надавила плохо надутый шарик...

Даже обработанный мозг не смог не отреагировать на все увиденное и в глазах Веры потемнело...