Текст книги "Морское путешествие (СИ)"
Автор книги: AnnyKa
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)
– Италия, – чуть строго и предупреждающе сказал Людвиг и слабо сжал мое запястье, заставляя меня остановить прикосновение. Я чуть смутилась от этого и совсем немного растерялась. Чувствовала себя неловко из-за того, что он меня остановил, и я не знала, как себя вести. Мы с ним уже почти полтора года больше, чем просто союзные страны, но я не сказала бы, что отношения между нами сильно изменились. Германия до сих пор был сдержанным и строгим со мной, и чтобы я не делала, все еще ощущала, что он держит меня на расстоянии. Правда, я давно с этим смирилась, и даже не расстраивалась. И сейчас мне хотелось напомнить ему, что он не на каком-то экстренном собрании стран решает важные проблемы. А то из-за этого крушения он сам не свой. Я поднялась на ноги и взяла Людвига за руку, потянула его за собой.
– В чем дело? – спросил Германия, поднимаясь вслед за мной.
Я почувствовала, как моим щекам стало жарко, и понадеялась, что это не слишком заметно в блеклом ночном свете.
– Пойдем, – негромко сказала я и потянула его за собой в нашу небольшую палатку. Сердце взволнованно забилось, и я не могла сдержать улыбки. Обычно я так себя не веду. Да, я всегда бросаюсь обнимать Германию, стараюсь держаться к нему как можно ближе, но все равно, обычно инициатива исходит от него. Но только мы зашли в небольшую темную палатку, как я почувствовала его горячее дыхание у себя на шее, и Людвиг почти грубо обнял меня здоровой рукой.
– Уверена? – спросил он меня, и, не дождавшись ответа, прикоснулся губами к моему плечу. Он неспешно начал целовать мою шею, не сильно посасывал мою кожу. Все мое тело напряглось, а по коже побежали мурашки, я нервно вздохнула и кивнула. Он подтолкнул меня к покрывалу и повалил меня на спину, я слышала, как он довольно усмехнулся, но в темноте могла видеть только его силуэт. Германия уже устраивался сверху, уперся руками возле моей головы и почти наклонился ко мне, как вдруг издал тихий болезненный стон и так и замер надо мной, пытаясь всем весом опираться только на здоровую руку.
– Ты в порядке? – взволнованно спросила я, вслушиваясь в его сбитое дыхание. Должно быть ему и правда больно. Я вспомнила, в каком состоянии была его рука, когда Кьяра ее перевязывала, и мне стало по-настоящему страшно за Германию. А что, если у него швы разошлись, или раны открылась, или…
– Я в порядке, – спокойно сказал Людвиг и уже наклонился, чтобы снова меня поцеловать, но я прикоснулась к его губам, останавливая его. – Что-то не так? – в голосе Людвига едва заметно проскользнуло недовольство. Я только кивнула и попыталась сесть.
– Что ты делаешь? – спросил Людвиг, даже не думая подниматься с меня, мне пришлось убрать руку, чтобы не мешать ему говорить. Я ласково погладила его по щеке, – не переживай. Мне не больно, это мелочь, – сказал Германия и уже снова потянулся ко мне.
– Ляг на спину, – я почему-то вздрогнула, как только сказала это. Мне было непривычно командовать Людвигом, пусть даже мои слова скорее прозвучали как просьба. – Я не хочу, чтобы ты напрягал руку, – пояснила я, снова легонько надавила на его грудь, хотя в этот раз старалась действовать уверенней.
– Хорошо, – усмехнувшись, сказал Людвиг, сам устроился на покрывале и позволяя мне взобраться на него. Я взволнованно дышала, легла на него, почему-то нервничала, но Германия уже протянул ко мне свою здоровую руку. Он запустил ее в мои волосы и не сильно надавил мне на затылок. Я наклонилась к нему и ласково поцеловала, закрыла глаза, и поглаживала его плечи. Людвиг сразу же перехватил инициативу в поцелуе, моментально делая его более страстным и глубоким. Он легко проник языком сквозь мои приоткрытые губы, мне оставалось только с наслаждением отвечать на его поцелуй и крепче прижиматься к его сильному телу. Его рука скользнула вниз по моей спине к завязкам купальника. Он так быстро с ними справился, что я даже растерялась, когда он оборвал поцелуй, чтобы стянуть верх купальника. Я начала стягивать его потную майку, мне так хотелось прикоснуться к нему, что мои движения были слишком торопливыми. Германия помог мне и откинул ненужную одежду в сторону, снова поцеловал меня. Я почувствовала, как он начал переворачиваться, чтобы подмять меня под себя.
– Нет-нет, стой, – прошептала я, когда он уже повалил меня на бок.
– Что-то не так? – на выдохе спросил Людвиг и, не дав мне ответить, принялся целовать мои плечи и шею, он опирался на здоровую руку, а забинтованной начал ласково поглаживать мою грудь, нежно сжимал ее. Я почувствовала, как его рука слабо задрожала, и на бинтах медленно начали проступать бледные красные пятна, но Людвиг даже виду не подал, что испытывает боль.
– Пожалуйста, лежи, – как можно требовательней прошептала я, упарившись руками в его грудь. Мне было почти страшно от того, что ему было больно. Я силой уложила его обратно на спину, но он все равно приподнялся на локте.
– Не переживай, со мной… – чуть хрипло сказал он, но я его не дослушала. Мои глаза потихоньку начали свыкаться с темнотой, и я могла лучше рассмотреть Людвига, и стоило мне увидеть его обнаженное тело, почти неосознанно прильнула к нему, начала поглаживать его живот, ощущая под пальцами кубики пресса. Я прижалась лицом к его груди, неспешно целовала его, с наслаждением прикасаясь губами к его горячей коже, медленно спускаясь все ниже по его телу. Дышать становилось труднее, а от каждого прикосновения к нему, я чувствовала, как тепло разливается по моему собственному телу, а внизу живота все сильнее ощущается тяжесть. Я так давно вот так не целовала Людвига, что уже почти забыла, насколько это приятно, обычно он почти не давал мне возможность прикоснуться к себе, позволял только поглаживать его спину и отвечать на поцелуи, а сейчас он лежал передо мной целиком и полностью мой. От восхищения у меня перехватило дыхание, я с трудом оторвалась от него, но только за тем, чтобы устроиться между его раскрытых ног, и снова опустилась к его обнаженному телу, почти легла на него, плотно прижавшись грудью к нему, почти неосознанно, едва заметно потерлась о него своим телом, чтобы чувствовать его плотнее, сама уткнулась лицом в его шею и, тяжело дыша начала нежно прикусывать и целовать его кожу, то и дело прикрывая глаза от наслаждения. Я слышала, как сбилось его дыхание, и решилась посмотреть на его лицо, пока снова медленно спускалась по его прекрасному телу. Людвиг выглядел напряженным, его лицо заметно покраснело, а губы были слегка приоткрыты, мне так и хотелось снова оторваться от его тела и поцеловать его, но я не стала этого делать, только чуть смущенно улыбнулась, радуясь, что ему приятны мои прикосновения. Я спускалась все ниже, пока мои пальцы не коснулись грубой ткани его брюк, но прежде, чем расстегнуть их, я медленно проложила дорожку из влажных поцелуев вдоль его напряженного живота.
– Аличе, – нетерпеливо произнес Людвиг, словно подгоняя меня. Я только прижалась лицом к его животу, чтобы скрыть довольную улыбку, еще раз коротко поцеловала его и принялась расстегивать ремень. Мне было тяжело дышать, а по всему телу ощущалось напряжение. Мне так не хватало прикосновений Людвига, так хотелось ощущать на себе его сильные руки и горячие властные поцелуи, чувствовать все его тело. Я слегка встряхнула головой, пытаясь прийти в себя и немного успокоиться, справилась с молнией на брюках Германии, но успела только слегка спустить с него штаны, когда почувствовала, как он не сильно сжал мои волосы и потянул, заставляя меня вернуться на место. Я смущенно посмотрела на него. Людвиг тяжело дышал и раскраснелся еще сильнее. Даже в темноте, благодаря лунному свету, который легко проникал в нашу палатку, я видела, как затуманен его взгляд.
– Прошу тебя… – почти извиняющимся тоном попросил меня Германия и погладил меня по щеке. Я смущенно ему улыбнулась и провела ладонью по внутренней стороне его бедра, чуть шире раздвигая его ноги, и стянула с него черное боксеры, которые, казалось, вот-вот готовы были разорваться. Я прикрыла глаза, начала неспешно ласкать Людвига, медленно целовала и не сильно сжала в руке. Почувствовала, как его ладонь опустилась мне на затылок, Людвиг не сильно сжал мои волосы и словно направлял мои движения. Его прикосновения придавали мне уверенности, и я начала действовать смелее, и через несколько минут уже слышала едва сдерживаемые, тихие, похожие на рык стоны Германии, от которых мое тело словно пронзил электрический ток. Но только я начала глубже ласкать Людвига и увеличила темп, как он сильно потянул меня за волосы, заставляя оторваться от себя с подняться на колени.
– Вее? – непонимающе потянула я глубоко дыша, но Германия резко схватил меня и усадил к себе на колени.
– Иди ко мне, – почти прорычал он мне, торопливо сдвигая в сторону ткань моих трусиков больной рукой и я не успела ничего сделать, тихонько застонала, когда он резко вошел в меня, по телу прошлась легкая волна боли, но Германия уже крепко прижимал меня к своему горячему, чуть влажному от пота телу, придерживал здоровой рукой, помогая мне двигаться в нужном темпе, а забинтованной рукой успокаивающе поглаживал меня по спине и волосам. Я обняла его за шею, старалась дышать спокойнее, но от каждого его резкого движения, мне становилось только жарче, и я невольно тихонько вздыхала и стонала почти ему на ухо. Он резко набирал темп, а затем издал какой-то странный, рычащий звук и повалился вместе со мной на покрывало, я только зажмурилась и теснее прижалась к Германии. Всего секунда и мы оба уже лежим, он всем телом прижимает меня к покрывалу и двигается свободнее и быстрее. Я чувствую его обжигающее дыхание и почти пугающие стоны, которые смешиваются с моими собственными в одном, набирающем скорость ритме. У меня начала кружиться голова, а телу становилось почти невыносимо жарко, я отпустила Людвига и вцепилась в покрывало. Мое тело выгибалось под Германией, пытаясь продлить этот момент близости. Я почувствовала как его рука скользнула по моей ноге, он приподнял меня, заставляя меня закинуть ноги ему на талию, чтобы я была еще более открытой для его. Его движения стали еще быстрее и глубже, я едва ли не кричала под ним, выгибалась ему на встречу, чувствовала, как на мое тело стекают капли пота с тела Германии. Людвиг уткнулся лицом мне в плечо и глухо застонал, и в этот момент меня затрясло и волны наслаждения яркими вспышками растеклись по всему телу. Почему-то на мгновение мои ноги словно онемели, я чувствовала в себе еще несколько резких движений Людвига, а затем он резко вышел из меня и по моему животу растеклась горячая влага.
Германия замер. Его горячее, тяжелое дыхание касалось моего уха, мне было почти щекотно и по телу побежали мурашки. Но только я захотела обнять Германию, как он тяжело рухнул рядом со мной. Он провел здоровой рукой по влажным от пота волосам, прилизывая их назад и потянулся к сумке, достал оттуда небольшое полотенце, сел рядом со мной, небрежно застегнул свои штаны, и бережно начал вытирать мой живот. Я тихонько хихикнула, Людвиг только коротко посмотрел на меня и тоже улыбнулся. Я собралась с силами, мое тело еще казалось мне слабым и тяжелым, села рядом с Германией и прижалась к его спине лицом.
– Люблю тебя, – тихо сказала я, счастливо улыбаясь, но как только я перевела взгляд на его руку, моя улыбка моментально исчезла.
– Вее! – испуганно пискнула я, пристальней рассматривая кровавые пятна, которые проступили на бинтах по всей руке Людвига. – Проклятье, нет-нет-нет, я же… Тебе не должно было быть больно! Это все из-за меня, подожди, я помо… – я не договорила, Германия взял меня за подбородок здоровой рукой и ласково поцеловал.
– Не переживай, это все не важно, и мне вовсе не больно, – глядя мне в глаза, сказал Людвиг и улыбнулся мне. А несколько секунд я просто замлела от его улыбки. Настоящей, нежной и расслабленной. Он очень-очень редко так улыбался, и это на какое-то время заставило меня забыть обо всем. Я потянулась к нему, чтобы снова ощутить тепло его губ, поцеловала его совсем легко, чувствовала, как он едва касаясь, поглаживает меня по щеке. Я приобняла его и потянула за собой, заставляя его лечь на мягкое покрывало. Прижалась к его груди и счастливо закрыла глаза.
– Отдыхай, моя дорогая, – почти неслышно сказал Германия и поцеловал меня в макушку.
***
Холодная луна отражалась в темной поверхности спокойного моря. Ночной пляж казался мне куда красивее и комфортнее, да и ночная прохлада нравилась мне больше, чем удушающая жара ночи. Не знаю, как остальные так просто переносят такую жару. Хотя, кажется, Германия тоже плохо переносит такую температуру, не смотря на его напускное спокойствие и командный тон, видно, что он чувствует себя усталым. Может, уже на солнце перегрелся, пока занимался моим парусником. Я бросил быстрый взгляд на свое судно и довольно усмехнулся. Все же удача короля морей меня еще ни разу не подводила, без меня эти неудачники точно бы застряли на этом крошечном пустынном острове, покрытым густыми джунглями и не знаю, как скоро их нашли бы остальные страны и стали бы вообще искать. А так у нас есть реальный шанс спастись в ближайшее время. Я посмотрел на полупустую бутылку с ромом, которую я недавно принес из своего парусника и приподнял ее чуть выше, чтобы лунный свет отразился в матовом стекло бутылки и осветил пьянящей напиток.
Да, что-то я увлекся, думаю, стоит оставить на потом.
С сожалением я закупорил бутылку и поставил ее рядом с собой, но не спешил подняться на ноги. Мне приятно было сидеть на пляже совсем рядом с нашем небольшим самодельным лагерем, достаточно далеко от воды, и просто смотреть на море, чувствовать под ногами песок, которые все еще хранил в себе тепло солнечного света. Совсем как в старые добрые времена. Правда, что не говори, но тогда я вот так же сидел на берегу только после сильного похмелья, когда подняться не было сил, или при ходьбе мне казалось, что земля раскачивается не хуже, чем палуба моего пиратского фрегата в самый лютый шторм.
Мне показалось, что в ночной тишине я расслышал какой-то странный шум и обернулся, пытаясь найти источник шума. Но как только я понял, что звуки доносятся из палатки немца, сразу же расслабился и понимающе хмыкнул, потянулся за бутылкой. Да уж, если бы меня занесло на остров со своей девушкой, я бы тоже не тратил время зря. Понять-то я их могу, но все равно так и подмывало как бы случайно зайти к ним и сбить весь настрой.
– Может, не стоит больше пить? – послышался за моей спиной мягкий голос Испании. Я едва не вздрогнул и не стал оборачиваться, хотя в душе успел проклясть испанца за его бесшумную походку. Вот чтобы я сделал, если бы он не поговорить пришел, а решил бы напасть на меня со спины? Внимательней нужно быть, внимательней.
– А тебе-то какое дело до того, сколько я пью? – враждебно спросил я.
– Просто знаю, что ты быстро пьянеешь, а если ты сейчас начнешь призывать своих фей и единорогов, то чего доброго, еще Кьяру разбудишь, – беззаботно ответил Испания и присел рядом, забрал у меня бутылку рома.
– То же мне, заботливый какой, – иронично хмыкнул я, но возвращать бутылку не стал, на самом деле и пить не так уж хотелось, я скорее и достал алкоголь только от того, что делать было нечего, а сон никак не шел.
– Пожил бы ты с Кьярой, то же бы следил за тем, чтобы ее ничто не будило, – немного грустно усмехнулся Антонио.
– Нашел, чем хвастать, – отмахнулся я от него, – я Америку растил, думаешь, не знаю, что это такое и как себя при этом чувствуешь?
– Она мне не ребенок! – тут же возмутился испанец.
– Как скажешь, – не стал я спорить. Хотя меня порадовало волнение в его голосе, – Просто она же у тебя живет с тех пор, как была еще совсем крошкой, помню, мне тогда Франциск все уши прожужжал о том, какая она хорошенькая и как сильно он хочет ее забрать себе…
– Хватит, – предупреждающе сказал Испания. Я перевел на него взгляд. Вот сейчас я видел Испанию, которого знал по морским сражениям, без его теплой улыбки, немного хмурого. Но главное, в его зеленых глазах не осталось ни капли тепла. Только холодная враждебность. Вот именно с таким Испанией я привык сокращать шпаги.
– Не пойму, какой из твоих образов настоящий, – сменил я тему, – когда, после эпохи морских сражений, я впервые увидел тебя в зале совещаний на собрании стран в строгом костюме с этой веселой улыбкой и легкомысленными речами, то решил, что передо мной совершенно другая страна.
– Да ладно тебе, – лениво сказал Антонио, снова приобретая свой обычный беззаботный вид, – Сам-то из грозы морей превратился в настоящего джентльмена, – последнее слово Антонио произнес с усмешкой и лег на песок, заложил руки за голову и уставился в темное звездное небо.
– Молчи, крыса сухопутная, я всегда им был! – возмутился я.
– Ну конечно, особенно, когда обворовывал мои корабли, – он сказал это словно мимоходом, но в голосе его можно было различить нотки злости.
– Хватит уже об этом, – буркнул я, поднимаясь с песка, – скоро мы выберемся с этого острова и я не собираюсь тратить свое время на споры или сражения с тобой, – сказал я, наспех отряхивая закатанные до клона серые брюки.
– Спокойный снов вам, Ваше Морское Величие, – насмешливо сказал мне Испания лениво махнув рукой.
– Что бы тебя черти драли, пират недоделанный, – стиснув зубы прошипел я себе под нос и забрался в свою палатку.
Ничего, скоро, совсем скоро мы покинем этот проклятый остров и все будет как раньше.
========== Глава 10 Попутный ветер ==========
С прошлого дня я не мог избавиться от тревожного чувства. Мне казалось, что я куда-то опаздываю. Хотя, почему казалось? Так и было, еще вчера мы все должны были вернуться с нашего небольшого отдыха, и я собирался приступить к работе. Таков был изначальный график. И то, что я понимал причину нашей задержки, никак не помогало мне успокоиться. Из-за этого я вдвое больше работал над починкой парусника. Из-за перегрузки моя рука не заживала, и казалось бы пустяковые порезы до сих пор не затянулись. Вдобавок из-за моего состояния начала переживать Италия и, сколько бы я не говорил, что со мной все в порядке, она мне не верила и постоянно пыталась отвлечь меня от работы или того хуже помешать мне. Она снова и снова повторяла, что Англия и Испания сами справятся, а мне нужно заняться работой полегче или вовсе отдыхать. Но я не могу сидеть без дела! Как же она этого не поймет?
Правда, должен признать, моей руке нужно время, иначе становится только хуже. Но этого времени у меня будет достаточно, когда мы вернемся. А сейчас боль меня не волнует.
– Людвиг, – окликнула меня Аличе. Я так и замер с молотком в руке, собираясь прибить еще одну доску, чтобы залатать пробоину в борту. Я отчетливо ощущал на себе взгляды Испании и Англии, которые работали рядом, пытались из бревен сделать подходящие подобие досок.
– Что такое, Италия? – как можно спокойнее спросил я, не оборачиваясь, и хотел было продолжить работать, но почувствовал, как маленькие нежные ручки Аличе удерживают мою забинтованную руку, в которой я держал молоток.
– Ты же говорил, что не будешь напрягаться… – внезапная угроза в голосе Аличе меня почти шокировала, я перевел на нее взгляд и удивленно замер. На мгновение она была практически копией своей сестры, когда та злиться, но это грозное, настолько, насколько вообще может быть грозным лицо Италии, быстро сменилось ее обычным милым и немного растерянным выражением.
– У тебя же опять кровь! – взволнованно сказала Аличе. Но прежде, чем она успела окончательно разволноваться, я осторожно погладил ее по щеке.
– Все хорошо, не волнуйся, лучше побудь на пляже, поищи клад или поиграй с крабами, только не беспокойся, – я пристально посмотрел Италии в глаза, она неуверенно кивнула, приподнялась на цыпочки, коротко поцеловала меня и неохотно отошла.
– Но все равно, прошу, не напрягайся, – повторила она.
– Обещаю, – устало кивнул я, и на этот раз мне пришлось отложить молоток. Ничего не поделать, раз обещал, то придется следовать своему слову. А это значит, что сегодня приготовление еды будет на мне, в то время как Испания с Англией будут заниматься починкой парусника.
***
Я вытерла пот с лица и поправила мокрую челку. Все же на этом острове слишком жарко, чтобы еще и у костра стоять, а если я перегреюсь, не думаю, что этот томатный придурок вовремя сможет оказать помощь.
– Антонио, сам за костром следи, мне жарко, – сказала я, поднимаясь с песка и откладывая в сторону обугленную палочку, которой я от нечего делать тыкала в костер.
– Si-si, дорогая, уже иду, – охотно согласился Испания.
– Эй, придурок загорелый, а всю работу на меня оставить решил?! – возмутился Англия и нахмурил свои широкие брови. Англичанин все время ворчал из-за жары, но, похоже, что его жалобы были не пустым сотрясением воздуха. Из нас всех он был самым бледным и хуже остальных переносил высокую температуру. И, если по началу он еще расхаживал по пляжу полностью одетый, только закатав немного серые брюки, то сейчас он уже благополучно наплевал на все, только ему понятные нормы приличия, и остался в одних штанах. Что меня удивило, так это то, что англичанин был в хорошей форме, стройный и подтянутый, но таких бледных стран я раньше не видела. Правда, не долго наш Артур сохранял свою аристократическую бледность. За те несколько дней, что мы мирно живем на побережье островка он жутко обгорел и, вопреки моим ожиданиям, совершенно не загорел. Его кожа только покраснела и начала облезать, что жутко злило англичанина, но дало мне повод для новой забавы – походить тихонько позади него и хлопать по раскрасневшимся плечам. Он от этого злился ужасно и так весело кричал, но догнать меня все равно не мог, а я хотя бы веселилась.
И вот сейчас Англия, повязав на голову свою некогда белую рубашку, чтобы хоть как-то уберечь свою светлую кожу от палящего солнца, ворчал на Испанию, который уже резво бежал по мягкому песку ко мне.
– Так, один я это заканчивать не буду! – возмутился Англия и отложил молоток, тоже пошел к костру.
– И не надо, Арти, мы заслужили отдых, – легко и весело сказал Испания, усаживаясь не далеко от костра. Я удивленно на него посмотрела.
– С каких это пор ты с ним так мирно разговариваешь? – спросила я, уперев руки в бока.
– Да ладно тебе, я не в настроении сегодня ругаться, даже с бровястым чаефилом…
– Я все слышал, винодел паршивый!
– … к тому же, общая работа сплачивает, – как ни в чем не бывало закончил Испания. – Верно, Арти?
– Аа? Нет! Ничего не правда, я просто хочу поскорее убраться отсюда, – ворчливо сказал Англия и устроился в тени пальмы не далеко от Испании. Я усмехнулась. Даже не заметила, как эти два морских волка начали ладить. Пусть и в странной форме. Я ощутила на себе взгляд Антонио, который казался обжигал мою кожу не хуже палящих лучше солнца.
– Спейн, то, что мы на пляже и я в купальнике не значит, что можно на меня так откровенно пялиться, – раздраженно сказала я. Хотя, на счет купальника, это я погорячилась, нормальный купальник был только у моей сестры. Она в нем на остров и попала, а у меня был только верх от бикини и мини шорты, которые еще пару дней назад были светлыми брюками, которые я откапала на паруснике Англии. Изначально я только немного их укоротила, но жара была такой невыносимой, что в итоге от брюк Англии практически ничего не осталось. Артур, вообще-то, довольно громко выразил свое недовольство по этому поводу, но в конце концов угомонился. Мы, вроде как, сейчас одна команда, так что глупо ссориться из-за каких-то тряпок.
– Как там дела у нашей сладкой парочки? – поинтересовался Англия, удобнее устраиваясь в теньке.
– Да что с ними будет? – отмахнулась я от него, – вон, прошлись вдоль берега, нашли какое-то место для рыбалки. Так что сегодня за ужин отвечают они.
Англия странно хмыкнул.
– Что? – спросила я, нахмурившись.
– Думаете, мы вообще обеда дождемся с такими «добытчиками»? – язвительно спросил Артур, удобно улегшись на песке, постелив под себя свою же рубашку. Англичанин поправил свои мокрые от пота светлые волосы и многозначительно переглянулся с Антонио, что меня окончательно сбило с толку.
– Ты что имеешь ввиду, говори нормально! – строго сказала я, прожигая Англия гневным взглядом.
– Ну, только то, что стоит их оставить наедине, да еще и в таком отдалении от нашего лагеря, как они наверняка забудут, зачем мы их вообще посылали.
– Ты что несешь, чаинка бледная, – грубо сказала я, – как можно забыть о рыбе, когда больше ни о чем и не просили…. Ах! Черт, извращенец военный, да если он хоть прикоснется к мелкой художнице… – гневно произнесла я, крепко сжимая кулаки.
– Спокойно-спокойно, красавица, – я даже не заметила, как Испания поднялся и подошел ко мне, начал успокаивающе поглаживать меня по плечам.
– Как тут успокоиться?! – громко спросила я.
– Вздохни и выдохни, а потом иди окунись пару раз в море, может, полегчает, – с улыбкой предложил Антонио. Я без особого желания кивнула и постаралась взять себя в руки.
– Странно, что ты еще так переживаешь из-за этого, – вдруг послышался голос Англии, – Сколько там уже Людвиг вместе с Аличе? Я уже и не помню, когда они друг друга не знали, вечно на собраниях вместе, а если немец там один, то по глазам видно, что ему так и не терпится вернуться к своей любительнице пасты.
– А ну заткнись! – я едва не бросилась на Англию, хотя и не понимала, почему он меня так злит, но Испания легко удержал меня.
– Оле-оле, не надо так, Арти, не зли мне Кьяру, – уже не так миролюбиво сказал Антонио, недовольно взглянув в сторону англичанина, который лежал, растянувшись в тени пальм и заложив руки за голову, и ехидно улыбается.
– Противный недозрелый помидор!
– Все, закончили истерику, – серьезно сказал Испания и закинул меня себе на плечо.
– Ааа, отпусти, немедленно меня отпусти, куда… Куда ты пошел, придур… Ааа… Буль, – я закашлялась и всплыла. Антонио так быстро затащил меня в воду, что я даже толком не поняла, что случилось, едва на задохнулась когда он вместе со мной окунулся под воду.
– Ненавижу, – не громко сказала я, глядя на счастливого и мокрого Антонио снизу вверх, а он радостно улыбался придерживал меня под руки, чтобы мне легче было держаться на плаву.
***
Я блаженно улыбнулась и прикрыла глаза, чувствовала, как теплые волны мягко набегают на берег и касаться моих ног, охлаждая горячую кожу. Сейчас мне казалось, что я могу целую вечность вот так лежать на берегу и слушать шум волн.
– Аличе, – от бархатистого голоса Германии моя улыбка стала нежнее и я перекатилась на бок, чтобы лечь к нему ближе.
– Вее, что? – спросила я, чуть приоткрыв глаза.
– Думаю, нам уже пора возвращаться, – сказал Людвиг и приподнялся, оперившись на локоть.
– Уже? – неохотно протянула я. Так хотелось еще хоть немного понежиться на берегу.
– Аличе, если помнишь, изначально мы сюда на рыбалку пришли. Или ты хочешь остальных голодными оставить? – серьезно спросил Германия, хотя его взгляд был теплым и нежным. Я придвинулась к нему ближе и поправила влажные волосы, ласково погладила его по щеке и потянулась, чтобы поцеловать его, но Людвиг прикоснулся к моим губам, мягко останавливая меня.
– Ве? – пискнула я, и непонимающе посмотрела на Германию.
– Так мы с тобой вообще никогда не уйдем, – с усмешкой сказал он. Я вздохнула и понимающе кивнула, хотя была бы очень рада, если бы мы с ним до самого восхода оставались здесь только вдвоем.
Германия поднялся на ноги и начал отряхивать влажный песок со своих штанов, а я вот подниматься не спешила, перекатилась на спину и потянулась, наблюдала за Людвигом, чуть прищурившись от солнечного света.
– Что? – немного смущенно спросил Германия, заметив мой пристальный взгляд.
– Ты такой красивый, – честно сказала я, разглядывая его сильное тело.
– Вставай уже, – едва заметно краснея сказал Германия и подал мне руку, помог подняться, – И да, тебе лучше одеть это, – с кривой усмешкой добавил он, протягивая мне верх от моего купальника.
– Ой, точно, чуть не забыла, – и быстро оделась. – Хочешь, помогу? – спросила я, заметив, как Людвиг закинул за плечо связку пойманной нами рыбы. Я все еще переживала из-за его руки.
– Не надо, мне не тяжело, – отказал мне Германия и кивнул, чтобы я следовала за ним.
– Все же, я рада, что мы тут оказались, – улыбнувшись сказала я и радостно зашагала рядом с Людвигом вдоль берега.
***
– Толкай! – Скомандовал Германия, и я, недовольно поморщившись навалился всем весом на парусник и. общими усилиями мы смогли все же сдвинуть его с места.
– Вы мне еще благодарны должны быть, только благодаря моей удачи, мы не застряли здесь, – ворчливо пробубнил я.
– Ох, да ладно тебе, Арти, главное, что, – тяжело сказал Испания, упарившись в парусник, – все хорошо, так что не ворчи.
– А ты не пререкайся, просто толкай, крыса сухопутная, – огрызнулся я.
– Отставить! – прикрикнул на нас немец.
– Да молчим мы, молчим, – миролюбиво отозвался Антонио.
Мне оказалось, что прошла целая вечность, пока нам удалось спустить парусник на воду и забраться на борт. Италии нам тоже все это время помогали, и теперь, обессилив, лежали на палубе. Вернее, лежала Аличе, а Кьяра просто опустилась на колени тяжело дышала и не громко нас всех проклинала, особенно Испанию, который попытался ее утешающе погладить.
– Так, – на выдохе сказал я и выпрямился, спина противно болела, но горбиться я не собирался, – я за штурвал.
– Стоп! – тут же возмутился Испания, – я начал это морское путешествие, давайте уже я все и закончу.
– Уже закончил, когда мы чуть не погибли в шторме! – напомнила Кьяра, поднимаясь на ноги.
– Аличе, ты как? – заботливо поинтересовался Людвиг, опустившись на колени рядом с Италией, которая лежала на спине, раскинув руки в стороны и устало пыхтя.
– Тяжело, – на выдохе сказала Италия.
– Понятно, – спокойно сказал Германия и поднял ее на руки, я заметила, как он едва заметно поморщился от боли, когда ему пришлось напрячь больную руку и только усмехнулся. То же мне, рыцарь! Мог бы и нас попросить, я бы без проблем отнес милашку Иту в каюту.
– А вы оба просто подкинте монетку, или еще как-нибудь решите уже, кто из вас будет капитаном, – сказал нам немец, прежде чем скрыться за дверью каюты.
– Что решать?! Это мой парусник! – запротестовал я.
– Ладно уж, давай в камень-ножницы, – немного устало сказал Испания и протянул мне загорелую руку, сжатую в кулак. Я недоверчиво на него посмотрел. Слишком мне все это не нравилось.
– Согласен, если только проигравший будет выполнять обязанности матроса на протяжении всего пути, – я сам не знал, зачем ставил такие условия, просто хотел с ним поспорить и немного поднять ставки.
