Текст книги "Морское путешествие (СИ)"
Автор книги: AnnyKa
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)
– И как мне это понимать? – сухо спросила я, остановившись посреди коридора.
– Уфф, – протянул Антонио и взъерошил себе волосы, – давай присядем, ты не против? – спросил он меня и кивнул в сторону открытой двери гостевой каюты. Я пожала плечами и первой прошла в открытые двери. Эта каюта была самой большой на корабле, и очень светлой. Помимо уютный диванов и мягких ковров, тут еще были стеллажи заставленные книгами и всякими мелочами, которые Антонио хранил еще со времен своего пиратского пошлого. Я никогда особо не придавала значения этим безделушкам, для меня это были просто старинные ненужные статуэтки, ракушки, кораблики в бутылках ли кинжалы, ну лежат себе на полках рядом с книгами, ну и пусть, не мешают, и то хорошо.
Испания сел на диван, обитый мягкой тканью, по цвету напоминающей песок в лучах заходящего солнца. Я все еще смотрела на Испанию. Раздраженно вздохнула и села в кресло напротив прямо под тонким торшером под свет холодного, электрического света от лампочки.
– Ну? – нетерпеливо спросила я и закинула ногу на ногу, все еще недовольно смотрела на Испанию.
– Помнишь, в детстве я тебе рассказывал истории о своих морских путешествиях? – спросил меня Антонио, откинувшись на спинку дивана и с теплым блеском в глазах внимательно на меня посмотрел. Я ответила не сразу, чуть смущенно покраснела.
– Конечно помню. Ты мне только их и рассказывал. Как будто от тебя можно было дождаться обычной детской сказки.
Испания мягко рассмеялся.
– Ну, не надо так критично, тебе же нравились мои рассказы. У тебя даже были любимые истории, ты сама просила рассказать про них, – весело сказал Испания, – про то, как мы попали почти на месяц в штиль, или как решали, где закопать клад, или как сражались с другими пиратами. Хотя нет, твои любимые были про исследования морей и новые острова! Помню, как ты бурчала, что тоже хочешь себе слоника размером с собачку, как на острове из сказки.
– Не правда! – возмутилась я, хоть на самом деле все так и было, – я была маленькой и впечатлительной, а ты этим пользовался и всегда приукрашивал свои рассказы, придурок, – ворчливо сказала я и поджала под себя ноги, удобнее устроилась в кресле.
– Ну, ладно, каюсь, – с улыбкой сознался Испания, – но ведь правда интереснее, если добавить морских чудищ и немного мистики.
– Я так и знала, – я скрестила руки на груди, хотя, сказки из-за этого и правда выходили жутковатыми, но интересными.
– Но про Англию я тебе никогда не рассказывал, – уже серьезней сказал Антонио. Я перестала на него дуться и внимательно посмотрела в его задумчивые зеленые глаза. В полу мрачном углу, в котором расположился Антонио его лицо сейчас казалось не привычно жестоким и спокойным, без своей вечной улыбки он даже казался старше и я невольно поежилась, вжимаясь в спинку кресла. – Потому что… Никогда не хотел рассказывать о своих постыдных проигрышах. Эти истории, даже если бы я изменил концовку, не были бы похожи на мои обычные рассказы. Тогда Артур был совсем другим. И почти всегда, когда мы сходились в бою на море я проигрывал ему, что бы я не делал, этот подонок находил способ одержать верх. Ох, сколько раз я грешил на то, что он и в правду заключил какую-то сделку с морским дьяволом, чтобы так справляться с кораблем, чтобы всегда быть в выигрышном положении. Иногда, мне казалось, что само море помогает ему, и стихия на его стороне. Завидев его флаг еще издалека я знал, что это ничем хорошим это не закончится. Несколько раз я чуть не погиб, сражаясь с ним, а уж о том, как он в наглую грабил мои суда, даже вспоминать тошно… Но тогда он по праву звался королем морей. Я не хотел рассказывать тебе, как в сражении с ним я потерял целый флот, а Артур умудрялся сохранить все. Ты понимаешь, все свои корабли! Или то, как попутный ветер отгонял мою армаду от его кораблей, не хотел говорить о том, как вокруг меня гибли люди, и пылали тонущие корабли. О том, как мне приходилось спасаться на обломках собственной мачты, выплывая из окровавленной воды, все потому, что я не мог одержать верх над этим проклятым англичанином! Что бы я не делал, и даже в те моменты, когда, казалось, удача улыбалась мне, он всегда выкручивался, неся такие незначительные потери. В то время, как я всегда…. – Испания резко замолчал. Низко опустил голову и теперь в полумраке я не могла различить его глаз или лица. Он сидел тихо, спокойно, закинув руку на спинку дивана и широко расставив ноги и почему-то в этом свете после его слов его пиратский костюм перестал казаться мне таким глупым и даже наоборот… Я с замиранием сердца смотрела на Антонио. Я никогда не видела его таким и это-то меня и пугало, мне-то казалось, что я все о нем знаю, а тут передо мной словно сидел совершенно другой Испания. Я услышала, как он тихо усмехнулся.
– Понимаешь, почему я не могу просто подойти к нему и сказать: «Добро пожаловать на борт»? – Антонио посмотрел на меня и я едва не вздрогнула от его выражения лица. Такой серьезный, спокойный и в то же время с глазами полных чувств, которые, казалось, пылали в нем изумрудным пламенем. Я неуверенно кивнула, хоть все равно не могла всего понять до конца. Так мы и сидели в тишине, он о чем-то задумался, его взгляд заметно затуманился, а я сидела, не решаясь пошевелиться, и смотрела на него, не в силах отвести взгляда.
***
Я сосредоточился на поисках Англии и Аличе. Ну не могли они так просто исчезнуть, куда они с яхты денутся? Значит, я просто не все еще проверил. Я еще раз начал мысленно перечислять места, которые я уже успел осмотреть, и пытался понять, где еще можно поискать мое ходячее бедствие, по имени Италия. Потребовалось несколько минут, прежде чем я вспомнил о трюме и сразу же направился через всю покачивающуюся палубу к нужной двери. Хотя, что бы Италия могла делать в трюме? Она даже простой темноты побаивается, зачем ей было бы…
Но я так и не додумал эту мысль, потому что отчетливо услышал пение Аличе, которое перевешивалось с грубым пением и смехом Англии. Причем их голоса звучали не слишком трезво.
– Да какого черта тут творится? – грозно сказал я, сжимая кулаки и направляясь в трюм, быстро начал спускаться по узкой металлической лестнице, но так и замер на месте.
Англия сидел на полу возле бочки с вином, возле него стояли пустые бутылки, он хрипло смеялся и обнимал Аличе которая от выпитого алкоголя вся раскраснелась и то и дело нервно хихикала.
– У тебя красивый голос, маленькая, – сказал Англия, даже не заметив моего появления, и ласково провел пальцами по лицу Алице и уже коснулся ее губ.
– А ну отвали от нее! – мой собственный голос больше походил на гулкий собачий рык, я не заметил, как бросился к ним и грубо оттолкнул Англию от Италии и уже занес руку для удара, но успел взять себя в руки.
– Вее, Люд… виг, – икнув, сказала Италия и повисла у меня на руке, – Не надо, Англия же друг нам. Я постарался выровнять дыхание и успокоиться, но на Артура все равно смотрел враждебно и ничего не мог с этим поделать. А Италия тем временем обняла меня с боку, хотя, мне показалось, на этот раз она это сделала не для того, чтобы выразить свои чувства ко мне, а просто чтобы не упасть.
– Прошу прощения, – с усмешкой сказал Англия и ответил мне поклон, начал поднимется на ноги. Я неохотно протянул ему руку и помог встать, проследил за тем как он отряхивает свою одежду.
– Чем вы вообще здесь занимаетесь? – строго спросил я их обоих и приобнял Италию, которая то и дело икала и хихикала, от нее так непривычно крепко пахло спиртным, и я снова перевел злобный взгляд на Англию.
– Просто отдыхаем, – сказал он , – Да ладно тебе, Людвиг. Сам же говорил, что я гость на корабле, а кроме малышки И…
– Не смей ее так называть, – угрожающе предупредил я Англию. Аличе осторожно меня отпустила и, слегка пошатываясь, отошла к лестнице, села на ступеньки. Я проводил ее взглядом, не был уверен, можно ли ее отпускать, но все же решил, что нет ничего страшного, если она просто посидит недалеко от меня.
– Только не ругайтесь, – попросила нас Аличе и постаралась сесть ровнее. Я тяжело вздохнул. Она права, тем более, я не хочу показывать свой гнев в ее присутствии. Но Англия может быть уверен, что он только что нажил себе еще одного врага на этом корабле.
– Да успокойся, Крауц, – немного нервно сказал Англия, кажется, немного придя в себя, – Я бы ничего не сделал твоей Италии, просто вы меня без дела оставили, сами вечно что-то обсуждаете с Тони, вот и я решил заняться каким-то делом, а Аличе, – он легко ей поклонился и Италия весело пискнула, – соизволила составить мне компанию.
Мне хотелось выбросить его за борт. Очень. Но я пришел сюда совсем не за этим. Я просто оставшиеся несколько дней не буду отпускать от себя Аличе, и тогда все обойдется.
– И хорошо же вы вместе время проводили, – грубо усмехнулся я, – зачем было спаивать Италию?
– Я не хотел, не виноват, что так вышло, просто… Эй, Крауц, давай без перегибов, хорошо? Сейчас мы все в одной лод…
Корабль сильно качнуло в сторону и Аличе с громким криком полетела с лестницы. Пол под ногами слишком резко и сильно накренился и мы вместе с Англией рухнули и начали скатываться к стене.
_____________________________________________________________
* Пятнадцать человек взяли сундук на борт
Йо-хо-хо, и в бутылке ром.
Пей, остальное управит черт!
Йо-хо-хо, и в бутылке ром.
И боцман проткнул одного ножом,
А боцману вышибли мозг багром,
А кок, задушенный – под столом,
На глотке его рядком синяки,
И вот они, храбрые моряки,
Валяются, словно мешки с тряпьем
Иль утром пьянь в кабаке дрянном
Йо-хо-хо, и в бутылке ром!
========== Глава 7 Кораблекрушение ==========
– Италия, ты в порядке? – крикнул я, заметив, как Аличе неподвижно лежит возле стены. Яхта накренилась слишком сильно, казалось, она начала заваливаться на бок, но затем резко покачнулась и вернулась в нормальное положение. Но лишь для того, чтобы снова подняться. Сейчас мне казалось, что мы находимся не на борту корабля, а на каком-то живом чудище, которое готово сбросить нас с себя в любой момент.
– Аличе! – я, едва не падая, подбежал к Италии, опустился рядом с ней, приподнял ее на руки и похлопал по лицу.
– Вее? – слава Богу, она в порядке, только возле виска глубокая царапина, но это не так страшно.
– Разрази меня гром! Этот проклятый испанец вообще собирается за штурвал вставать, или он хочет, чтобы мы все отправились к морскому дьяволу?! – почти прорычал Англия и бросился к лестнице.
– Идти можешь? – спросил я у Аличе, и сам чуть не упал, когда пол снова начал наклоняться. Как только Англия выскочил на палубу, сквозь раскрытую дверь в трюм ворвался ледяной влажный ветер, а снаружи слышался бушующий рев моря. – Scheiße! – выругался я, с замиранием сердца понимая, в какой ситуации мы оказались.
– Могу, – ответила мне Италия и поднялась на ноги.
– Держись рядом со мной, – приказал я ей, стараясь не показывать своего волнения, и, еще раз взглянув на ее раскрасневшиеся после выпитого рома лицо, взял ее за руку. Так безопаснее, иначе она точно потеряется, или вообще за борт выпадет. Я повел ее за собой к выходу, и с трудом мог устоять на полу, который постоянно норовил уйти из-под ног. И как вообще мы могли угодить в шторм? Антонио же, вроде, вывел нас на безопасное расстояние.
Я выбежал на палубу, и от сильного порыва ветра с морской водой у меня перехватило дыхание. Я крепче сжал руку Аличе и с трудом открыл глаза.
– Вее! Это что такое, Людвиг? – испуганный крик Аличе звучал приглушенно из-за ветра, а я не знал, как ей ответить. Небо над нами было густого серого цвета, словно матовое, и издали к нам стремительно приближались черные грозовые облака. Они словно растекались по небу, а волны вдали были такими высокими, что мне невольно пришли в голову рассказы Японии про Цунами, способное стереть целые города с лица земли. Я встряхнул головой, волосы начали липнуть ко лбу, а я отогнал от себя мысли о волнах. Нет, это просто глупое первое впечатление! Это простой шторм, а у нас на корабле два матерых морских волка, да и я сам, если потребуется, смогу справиться с управлением. Вот только ни Антонио, ни Артура я нигде не видел, а яхту по-прежнему швыряло волнами из стороны в сторону, и было совершенно ясно, что ей никто не управляет. Я едва слышно зарычал и, сопротивляясь сильному пробирающему до костей ледяному ветру бросился к капитанскому мостику, потянув за собой пищащую Италию.
Но не успел я и пересечь половину влажной, раскачивающейся палубы, залитой морской водой, как на меня из пелены дождя выбежал насквозь мокрый и чертовски злой Англия.
– Fuck, какого… Почему капитанский мостик заперт?! – в бешенстве крикнул он мне.
– Мне откуда знать?! – я старался перекричать вой ветра, и снова с трудом устоял на ногах. Аличе так вообще бы покатилась по склону палубы вниз, если бы я ее не держал.
Англия выругался и зарычал.
– Где, черт возьми, носит вашего капитана?!
***
– Кьяра! – что есть силы крикнул я и снова нырнул, чтобы меня не снесло волной от моей Италии.
Проклятье. Какого черта?! Как такое могло произойти, я же был уверен, что отплыл на достаточное расстояние!
Я помнил, как яхту начало раскачивать. Еще с первых толчков я понял, что дела у нас плохи, и бросился из каюты к капитанскому мостику. Нужно было отпереть его и уводить яхту как можно дальше. Когда я вышел на палубу, волны разбушевались ее сильнее. Они набрасывались на корабль подобно водянистым щупальцам гигантского кальмара и словно пытались опрокинуть яхту в морскую пучину. И это мы еще только-только попали в шторм, вдали я видел стремительно надвигающиеся на нас черные грозовые облака, видел стену дождя совсем рядом. И я уже почти добрался до капитанского мостика, когда яхта накренилась так сильно, что я и правда испугался, что опоздал, и уже поздно пытаться вывести нас из шторма, и нужно хотя бы просто удержаться на плаву, как ветер донес до меня крик Италии. Я с ужасом обернулся и понял, что эта дуреха побежала со мной и ее только что смыло за борт. В этот момент все казалось неестественно медленным, мое сердце испуганно сжалось и дышать стало почти невозможно. Я все еще сжимал холодные металлические поручни, чувствовал, как вода стекает по моему телу, а ветер прорывается сквозь кожу и бьется о мое тело. Я видел, как Кьяра не удержалась на ногах, когда накренилась яхта, как медленно начала падать, как скользила вниз и как, сильно ударившись о борт, рухнула в море.
В тот момент я уже ни о чем не думал, забыл о яхте, об остальных, о том, что дверь на мостик я так и не отпер. Я просто бросился за Кьярой и с разбегу выпрыгнул за борт вслед за ней.
***
– Всем отойти! – крикнул Людвиг, и я спряталась за Англией, почти не понимая, что происходит, и как мы оказались посреди страшного-страшного шторма. Все вокруг рябело от проливного дождя, небо вдалеке освещалось вспышками молний, и я видела, как шевелятся черные тучи, с каждой минутой опускаясь все ниже, а от ветра и воя моря было почти ничего не слышно. Людвиг что есть силы ударил по стеклу, сквозь которое виднелся капитанский мостик. Дверь он уже пытался выломать, то так и не справился и решил выбить стекло. Я испуганно вскрикнула, когда Германия снова ударил по стеклу. Оно оказалось гораздо прочнее, но от удара Германии на нем все же появилась пара трещин, а вот вся рука Людвига была разбита в кровь. Он тихо зашипел и вдруг бросился вниз по лестнице на палубу.
– Людвиг! – я хотела броситься за ним, но Англия преградил мне путь рукой, сам крепко держался за поручни, чтобы не упасть.
– Стой на месте, еще не хватало, чтобы тебя за борт смыло! – крикнул он мне, и сосредоточено уставился на стекло, за которым был наш единственный способ спастись. Я была уверена, что если Англия встанет за штурвал, то все будет хорошо. Яхту снова подбросило, и все ярко осветила вспышка молнии.
– А-а-а! – испугано крикнула я и обняла Англию, прижалась лицом к его мокрой спине и крепко зажмурилась, начала тихонько молиться. Это было все, чем я сейчас могла помочь.
– Чертов испанец! И как он еще после такого может называть себя пиратом, – злобно прорычал Англия.
Я не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я услышала голос Людвига, но даже когда он пришел, я не отпускала Англию и боялась открыть глаза. Ветер был такой ужасный, и еще мне казалось, что в нем я слышу голоса и крики, и от этого мне становилось так страшно, что я не могла пошевелиться. А затем к ветру прибавились резкие выстрелы и звон стекла.
– Иди сюда, – Я почувствовала, как меня силой отрывают от Англии, испуганно пискнула, но когда поняла, что это – Людвиг, сразу же захотела прижаться к нему, но он мне не позволил.
Я открыла глаза и испугано посмотрела на серьезное и сосредоточенное лицо Германии, затем резко обернулась и увидела, как Англия уже пролез сквозь разбитое окно на капитанский мостик и изнутри открыл нам дверь.
Но стоило нам войти, как Англия едва ли не истерично усмехнулся.
– Ненавижу новомодные корабли! – крикнул Англия, не оборачиваясь.
***
Я тяжело дышала, все еще слышала крик Испании. Проклятый томат, с ним же все хорошо? Почему-то совсем тихо, хотя еще всего минуту назад я едва ли не глохла от рева моря и видела, как нашу яхту опрокинуло на бок…
Меня всю передернуло, я попыталась подняться, уперлась руками в вязкий мокрый песок, хотя ощущала, как моего тела ласково касаются прохладные морские волны. Сквозь закрытые веки ощущала солнечный свет. Я прибью этого недопирата! Как мы вообще могли потонуть?! Он же вечно хвастался, как хорошо он управляется с кораблями… Ах… Точно, этот противный томат яхту бросил. Вместе с моей сестрой, ее картофельным придурком и чертовым Англией.
Это его вина. Тони говорил, что его корабли вечно тонули, когда он встречался с Англией… Точно… Так и есть… Это все из-за бровястого чаефила. А еще говорят, что это девушка на борту – плохая примета.
– Кьяра… – я почувствовала, как меня тянут из воды по мягкому песку чьи-то холодные руки.
– Томатный ты придурок… – не открывая глаз, сказала я, как только Антонио уложил меня к себе на колени.
– Слава Богу, ты жива, – Антонио так крепко меня обнял, что мне стало нечем дышать.
– Пусти! – сдавленно сказала я и наконец-то открыла глаза, сразу же прищурилась от яркого солнца, и перед глазами появились яркие цветные пятна. Он быстро извинился и ослабил хватку. Я недовольно посмотрела на него и нахмурилась. И только увидев его счастливую улыбку, опомнилась и испугано спросила.
– Что с остальными?!
Антонио сразу же перестал улыбаться, стал непривычно серьезным.
– Не знаю. Но ты не переживай, раз нас вынесло на берег, значит, и они должны быть где-то неподалеку. Нужно пройтись вдоль берега, наверняка, они где-то здесь, – Испания помог мне встать на ноги и придержал меня. – Идти можешь?
– Да все я могу! – я оттолкнула его руку и гневно на него посмотрела. – Не фарфоровая, и не забывай, мы все страны, ничего с нами не будет от простого шторма.
Он усмехнулся, кажется, немного повеселел. Да и мне стало спокойнее. Он был прав, если мы на берегу, остальные тоже где-то тут. Я слышала от Аличе, что она уже несколько раз попадала в кораблекрушения вместе со своим немцем и Японией, а это значит, что они должны знать, что делать в такой ситуации. А за Англию я вообще не волнуюсь.
– Так! – бодро сказала я, – давай проверим берег.
***
– Почему это вечно происходит со мной? – как-то отстранено спросил Германия, стоя на берегу моря и смотря на горизонт. Я только усмехнулся. Крыса сухопутная, ничего страшного, все живы, а это главное. А вот Италия не унывает, я вообще поражен, что она сумела отделаться только легким испугом. Да она плавает так, что ей сами рыбы позавидовать могут!
– Вее! Людвиг, Людвиг! Помоги, на меня напал крабик! – заверещала Аличе, которая весело играла в воде.
– Иду, – сказал Германия бесцветным голосом и со вздохом пошел в воду, чтобы отцепить краба, вцепившегося в волосы Италии. Она так весело плескалась в воде. Все же не зря она надела купальник. Я усмехнулся и посмотрел на джинсы и сандалии Италии, которые лежали недалеко от меня на песке.
Даже удивительно, что никто из нас почти не пострадал. По крайней мере, ничего смертельного. У меня были несколько ушибов и не глубоких ран, даже скорее царапин, да и весь продрог в воде. Италия отделалась легким испугом, а вот Людвигу повезло куда меньше. Он еще на корабле руку умудрился сильно поранить, и это уже не говоря о той пуле, которой я случайно его задел, когда он вместе с Испанией вломился на мой парусник. И теперь правая рука у немца, кажется, совсем не двигалась. Первую помощь я ему, конечно, оказал. Сделал наспех перевязь, но все же лучше бы его в больницу сводить. Хотя, я еще по войне знал, что на проклятом Крауце все заживает, как на собаке, и я не удивлюсь, если через пару дней он будет уже в полном порядке.
– Ой, прости-прости, Людвиг, забыла, что у тебя рука болит, – быстро извинилась Италия. Я перевел взгляд на море. Италия с Германией стояли почти по грудь в воде, Людвиг только что смог заставить Аличе стоять смирно, но, кажется, пока она испуганно вертелась, случайно ударила его по раненой руке. Я невольно поморщился. Должно быть больно, я-то видел какая у Германии там рана. Но, к моему удивлению, немец даже виду не подал, просто снял с итальянки краба.
– Да ничего, – Германия все с таким же задумчивым выражением лица вышел из воды и коротко посмотрел на меня, – Есть чем костер развести? У нас теперь есть краб, – Людвиг чуть приподнял наш будущий ужин.
– Подожди, – задумчиво сказал я и принялся рыться по карманам, может зажигалка найдется. Кажется должна быть. – Вот, – я достал зажигалку на который была изображена практически обнаженная блондинка в ковбойских сапогах и шляпе, и чуть заметно покраснел, – Это безвкусие мне Америка дал, так что не обращай внимания, – попытался оправдаться я.
– Да не важно, главное, чтобы работала, – небрежно сказал Германия, снова посмотрев, как Аличе брызгается в воде.
– Вее, медуза! – заверещала Италия. Германия обреченно вздохнул.
– Хорошо, тогда ты подготовь место для костра, а я хворост соберу, – сказал я, поднимаясь с песка. Вообще, я бы предпочел остаться на месте, но посылать Германию за хворостом с его-то рукой было не совсем хорошо.
Да уж. И зачем я только решил порыбачить на выходных? Если бы знал, что этим все кончится, остался бы у себя дома. Уж лучше книгу почитать за чашечкой отличного чая, чем выживать на непонятном острове, да еще и в такой компании.
***
Я шел вперед, чувствуя, как Кьяра держится за мою руку, чтобы ей было легче идти, и почти не смотрел перед собой. Сейчас мне уже было сложно улыбаться как обычно, или притвориться, что все будет хорошо. Это кораблекрушение выбило меня из колеи и снова оживило мои старые, уже подзабытые воспоминания. Я опять слышал крики и отдаленные сражения, которые доносились с горящих и еще не потопленных кораблей. Слышал залпы пушек и видел огненные искры, которые поднимались с мачт моих кораблей в бархатистое черное небо. Я помнил, как держался за какой-то деревянный обломок от борта потопленного судна, а волны то и дело пытались скинуть меня и утянуть на морское дно. Я видел в свете горящих кораблей воду, в которой плавали люди среди обломков и трупов, видел, как вода окрашивается багряным цветом.
– Антонио! – крикнула на меня Кьяра и так больно ударила меня в бок, что я невольно охнул.
– Что такое, дорогая? – как ни в чем не бывало спросил я ее, но уже сам понял, зачем она так упорно пыталась привлечь мое внимание. – Оле! Да ты наша спасительница! – с улыбкой вскликнул я.
И это было именно так, ведь Кьяра только что нашла способ выбраться с острова. Вдалеке, возле изогнутой полосы песчаного берега, чуть завалившись на бок стоял парусник Артура, причем выглядел он вполне способным снова выйти в море в любую минуту. И все же чертов Англия! Как его парусник без управления смог пережить шторм? Вот теперь я только сильнее уверовал, что во всем, что касается моря, Артуру помогают какие-то магические силы. Иного объяснения и быть не может.
– Ты же моя умница! – я подхватил Кьяру на руки и крепко поцеловал, не смотря на ее протестующий писк, поставил ее на землю, и быстрым шагом, едва ли не срываясь на бег, направился к паруснику.
– Это же отлично, теперь нужно только найти остальных, проверить парусник, и затем мы сможем спокойно доплыть до большой земли, – с энтузиазмом сказал я и потер руки.
***
– Вее, вкусно, жаль, соли нет, – сказала я и облизала пальцы.
– Думаю, завтра нужно будет начать поиски Кьяры и Антонио, сегодня уже слишком темно, мы так скорее сами разойдемся, чем найдем их, – серьезно сказал Германия и подкинул еще пару веток в костер.
– А мне кажется, что нужно думать о том, как отсюда выбираться. Нужно остров осмотреть, может, тут есть какое-нибудь поселение, или оставленные деревни, или чайнатаун в конце концов, – задумчиво сказал Англия и откусил кусочек от жареной рыбы.
– Мы выберемся отсюда только все вместе, так что поиски сейчас приоритетная задача, – все так же по-деловому сухо сказал Людвиг.
– Вее, – я повалилась ему на колени и уткнулась лицом в его ногу, закрыла глаза. Мне казалось, что все силы меня покинули, и мне очень-очень хотелось спать. Германия чуть напрягся, но не стал меня прогонять, просто небрежно положил руку мне на спину.
– Я знаю, что с ними все в порядке, – не громко сказала я и, широко зевнула, попыталась устроиться поудобнее.
– Италия, прекрати вертеться, – строго сказал Людвиг, но я уже перекатилась на бок, и почти прижималась лицом к животу Германии, легонько обнимая его за талию.
– Вее, все, я уже улеглась, – сонно сказала я. Людвиг тяжело вздохнул.
– И часто она у тебя так делает? – мимоходом спросил Англия, хотя мне показалось, что я услышала в его голосе любопытство.
– К сожалению, часто, – ответил Людвиг, – но я уже почти привык, – он начал поглаживать меня по волосам и я радостно улыбнулась.
– Если нам придется здесь задержаться, то нужно разбить нормальный лагерь, построить хоть какую-нибудь палатку…
– Ну, главное, что я смог найти тут родник, так что уже не умрем от жажды, – сказал Англия.
– Да. Но помимо этого нельзя забывать про Испанию и Кьяру, когда мы были в воде, я слышал их, они наверняка где-то неподалеку, просто их смыло к другой части берега.
Англия ему что-то ответил, я уже почти не слышала, погружалась в сон. Их голоса звучали убаюкивающе монотонно, я ощущала дыхание Людвига, тепло его тела, а спину мне пригревало приятное тепло от костра, я слышала, как огонь мерно потрескивал, а совсем не далеко от нас волны неспешно накатывали на берег, и я даже не заметила, как медленно заснула.
========== Глава 8 Воссоединение. ==========
– Людвиг, ну Людвиг, можно я пойду с тобой? – Аличе жалостливо посмотрела на немца и все еще не отставала от него.
– Я же сказал – лучше останься с Артуром, – спокойно сказал Германия.
– Ну-ну-ну, почему ты должен идти? У тебя же рука ранена. Может, лучше мы пойдем все вместе, или ты останешься отдохнуть, а искать Кьяру и Тони пойдем мы с Англией? – Италия все еще не сдавалась, и так уже продолжалось почти полчаса. Я только сидел чуть в стороне от них возле потухшего костра и не принимал участия в их разговоре. А что? Я не хочу отправляться на поиски этого психа с пиратскими заскоками, лучше побуду на берегу с милашкой Италией. А то, что Крауц ранен… Ну и что? Вон в войну и не с такими ранами продолжал сражаться, так что, думаю, простая разведка ничего ему не сделает. Я посмотрел на «сладкую парочку», и мой взгляд сразу привлекла левая перевязанная рука Людвига. Я недовольно хмыкнул. И на кой черт я согласился отдать ему для бинтов свою рубашку? Все равно от этих тряпок нет никакого толку, а я теперь, скорее всего, быстро обгорю на солнце. Хотя Германия перевязал руку скорее не для того, чтобы подлечиться, а чтобы не пугать Италию. Когда нас только выбросило на берег, Аличе чуть в обморок не упала, увидев глубокую рану, идущую вдоль руки ее ненаглядного немца. Повезло же ему зацепиться за разбитое стекло возле капитанского мостика, да еще той же самой рукой, в которую попала моя шальная пуля. Тогда он смог немного успокоить итальянку, все приговаривал, что рана неглубокая и ему совсем не больно, а когда она немного успокоилась, попросил мою рубашку, чтобы сделать перевязку. Сам не знаю, что подтолкнуло меня на этот жест милосердия. Возможно то, что нам теперь нужно держаться вместе, и излишний эгоизм мне может навредить, а возможно то, что мне не хотелось видеть, как Италия жутко бледнеет каждый раз, когда видит раненого немца. На самом деле Крауц нагло врал своей любовнице. Я хорошо видел его рану, пока помогал перевязать ее, она и правда была очень глубокой, и я вообще посоветовал бы ему наложить швы. Если бы было чем. Вдобавок рану от пулевого ранения пора было снова обрабатывать, и Крауц умудрился разбить себе костяшки пальцев, когда пытался выбить стекло голыми руками. Не думаю, что рана могла сильно ему навредить, он все же не слабая страна, не умрет уж точно. Но не удивлюсь, если через пару дней он совсем не сможет двигать рукой.
– Аличе, просто останься здесь, хорошо? – Непривычно было слышать голос немца таким… почти нежным. Я невольно усмехнулся и поднялся с теплого песка – надо вмешаться, а то они так до самой ночи будут спорить ни о чем.
– Иди уже, – кивнул я Германии. Он смерил меня оценивающим взглядом.
– Англия, можно тебя на пару слов? – серьезно спросил он. На мгновение я удивленно замер. Не ожидал от него, но все же кивнул.
– Аличе, иди искупайся, – Людвиг осторожно подтолкнул ее в спину, и Италия, чуть взволнованно пискнув, неспешно пошла к морю. Как только она отошла от нас на достаточное расстояние, Германия подошел ко мне ближе, и его взгляд резко изменился – стал холодным и жестоким.
– Пока меня не будет, даже не думай о том, чтобы прикоснуться к ней, – совсем тихо сказал Германия, и на мгновение мне показалось, что мы с ним снова находимся в состоянии войны, давно я не ощущал такой враждебности от этой страны.
– Даже не думал об этом, – как можно спокойнее сказал я, не собираясь показывать своего волнения немцу. – Просто найди остальных, а мы позаботимся о воде и еде. И смотри, не поранься еще сильнее, а то даже не знаю, как откачивать тебя в таких условиях. – Я усмехнулся.
***
Яркое жаркое солнце освещало спокойную морскую гладь, заставляла ее искриться тысячей отблесков. Мягкие волны неспешно накатывали на песчаные берег и касались моих босых ног. Я, чуть прищурившись, смотрела вдаль, и на мгновение пожалела, что у меня сейчас нет с собой белого флага моей сестры. Хотя, кому тут сдаваться? Вот бы сигнальной ракетой воспользоваться, но Антонио сказал, что она для крайнего случая и только тогда ей можно будет воспользоваться, когда мы все соберемся. А вообще, все не так уж и плохо. На паруснике Англии мы нашли много полезных вещей, там почти ничего не пострадало. Правда, в борту была пробоина, но Антонио сказал, что сможет ее заделать достаточно, чтобы мы смогли все добраться до берега. И это обнадеживало. Можно сказать, отдых продолжался, только теперь – на островке.
