Текст книги "Первый шаг к бессмертию, страницы дневника (СИ)"
Автор книги: AnnyKa
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)
– Ух, мой мальчик, ты даже не представляешь, какой камень только что упал с моей души, – Слизнорт добродушно улыбнулся, от чего его светлые усы слегка взъерошились.
– Простите, сэр, что своими расспросам вызвал у вас такое беспокойство.
– Ну что ты, что ты, главное теперь нет никакой недосказанности, и я могу быть спокоен за своего любимого ученика, – Слизнорт посмотрел на часы, – Задержал я тебя, Том, думаю, тебе уже стоит идти, а то опоздаешь на чары.
***
– Смотри-ка, а старик Слизи о тебе как о родном сыне переживает, – радостно заметил Лестрейндж, отрываясь от своего пергамента, сейчас он высчитывал количество дюймов, которые он уже написал. Но заметив гневный взгляд Тома, тут же притих, в присутствие Реддла лучше было не упоминать его отца, пусть даже косвенно.
Часы на каминной полке пробили одиннадцать.
– Так, хватит, пожалуй на сегодня, а то одни мы уже остались, – потянувшись, сказал Лестрейндж и покосился на засыпающего над книгой Блека, тот лишь кивнул в знак согласия, – А ты, Том?
– Я пока останусь, – ответил Том, не отрываясь от чтения.
– Как вам будет угодно, милорд, – с легким поклоном сказал Рудольфус, хотя на лице его сияла веселая улыбка.
Том рассеянно листал книгу пытаясь прочитать заданные страницы, но никак не мог сосредоточиться, все мысли были об ускользающей возможности обрести бессмертие. Возможно, как раз сейчас нужно перестать думать об этом и просто расслабиться. Глаза уже болят от безостановочного чтения, а туго завязанный галстук начинал душить. Том отложил книгу на стоящий рядом столик, снял галстук и расстегнул верхние пуговицы рубашки.
Огонь успокаивающе трещал в камине, портреты известных волшебников, когда-то учившихся на Слизерине, мирно спали на своих живописных холстах. Темноту вокруг разгонял яркий изумрудный свет включенных зачарованных ламп.
Том откинулся в своем кресле, и устало взглянул на массивное кольцо с черным камнем, которое он носил с прошлого лета… с тех пор как убил своего отца. Стоило ему вспомнить ту летнюю ночь, как лицо юноши исказила хищная кровожадная улыбка. Языки пламени дрожали в камине, отбрасывая теплый свет на черный камень в кольце, освещая причудливый, похожий на треугольный змеиный глаз, знак, высеченный на его поверхности.
– Том, – раздался из-за его спины тихий голос Генриетты, но Том даже не обернулся, – Где ты был весь день, мы же собирались встретиться после обеда? Я переживала… – обеспокоенно и слегка обиженно спросила девушка. Она медленно подошла к нему и села на мягкий массивный подлокотник кресла, в котором сидел юноша.
– Задержался в библиотеке, – просто ответил юноша, повернувшись к девушке. Он пристально посмотрел ей в глаза, от чего Генриетта слегка покраснела и смущенно отвела взгляд, а Том продолжал разглядывать ее. Ее светлые волосы были слегка спутаны, словно она только что проснулась, но она по-прежнему была одета в школьную форму, только сняла мантию и галстук, одежда слегка помятая, да и серые глаза девушки сонно блестели.
– Почему ты до сих пор не спишь? – спросил Реддл, изображая заботливый тон.
– Я тебя ждала! – возмущенно ответила девушка, вставая с подлокотника кресла и садясь на диван рядом. Она обиженно посмотрела на юношу, хотя Том чувствовал, что она это сделала лишь для виду, – Просидела в гостиной четыре часа, четыре часа Том! А ты так и не пришел, потом поднялась в спальню и… заснула, пока читала трансфигурацию.
Том слегка склонил голову на бок и улыбнулся, глядя на взъерошенную девушку. Может, и вправду, нужно просто, слега отвлечься от крестражей и немного расслабиться, а завтра с новыми силами приняться за решение этой проблемы…
– Что… что ты так на меня смотришь? – Генриетта пыталась сохранять свой обиженный тон, но у нее это получалось крайне плохо.
Том не ответил, лишь усмехнулся и, поднявшись с кресла, неспешно подошел к девушке, сел рядом, повернувшись к ней.
– И ты весь день ждала меня? – с любопытством спросил Реддл, легко касаясь ее мягких волос. Генриетта напряглась и еще сильнее покраснела, Том почти физически чувствовал, как она пытается решить, как дальше себя вести – продолжать строить из себя “обиженную девочку” или поддаться его настроению, тем более что последнее время ему было не до нее…
А Том уже приблизился к ней вплотную, почти прижав ее своим телом; девушка слегка развернулась к нему и посмотрела в его глаза.
– Том, я все еще злюсь на тебя, – как можно более строго сказала Генриетта.
– Конечно, злишься, – согласился Реддл, убирая прядь ее волос за спину и легко касаясь губами ее шеи, мягко повалив девушку на диван.
– Том! – возмущенно пискнула Генриетта, пытаясь оттолкнуть его, но, явно не желая, чтобы ее старания увенчались успехом.
Реддл слегка прикусил тонкую кожу на ее шеи, прижимая девушку к дивану. Ее кожа была такой нежной и тонкой, казалось так просто прокусить ее и почувствовать привкус теплой крови, это бы заставило ее сопротивляться… наверняка. Том запустил одну руку в ее мягкие светлые волосы, другой рукой ловко расстегивал пуговицы на ее блузке. Он почувствовал, как ее руки медленно начали скользить по его спине, нервно и нерешительно. Эти робкие движения раздражали его, но он не стал останавливать ее. Он нарочно больно укусил ее за шею, наслаждаясь ее коротким вскриком, тем как она неуверенно дернулась под ним, словно пытаясь оттолкнуть его. Ее блузка была уже полностью расстегнута, и он властно провел ладонью снизу вверх по ее плоскому животу до тех пор, пока его пальцы не скользнули по кружевному бюстгальтеру. Том сильно сжал ее грудь, ее дыхание сбилось, он чувствовал, как быстро бьется ее сердце под его ладонью, и жестоко улыбнулся, ощущая, как приятная волна возбужденья, разлилась по его телу. Реддл почувствовал, как девушка неловко пытается расстегнуть пуговицы на его рубашке, от спешки ее пальцы едва заметно дрожали и Том чуть ли не зарычал от раздражения.
– Прекрати, – жестко прошептал он ей на ухо, отстраняя ее руки.
– Прости, – тихо вздохнула девушка, снова краснея. Она попыталась расслабиться под ним, чувствуя его уверенные прикосновения и немного расстраиваясь от того, что он не позволял ей прикасаться к себе.
Из-за его горячего прерывистого дыхания на ее коже, мысли девушки путались, от его то – грубых, то – нежных поцелуев становилось невыносимо жарко… Генриетта почувствовала, как его руки скользнули ей за спину, расстегивая застежку бюстгальтера, легко избавляя ее грудь от кружев; девушка невольно сжалась, пытаясь прикрыться… не так она представляла свой первый раз…
Ее застенчивость ему уже порядком надоела. «Лучше бы она отбивалась от меня, это было бы значительно интересней» – промелькнуло в голове юноши. Том легко убрал ее руки, не обращая внимания на ее скромное сопротивление, на мгновение, залюбовавшись, как дрожащий свет от пламени в камине танцует на ее полуобнаженном теле.
Генриетта не смогла сдержать тихого стона, когда почувствовала, его поцелуи на своей груди, он целовал, покусывая нежную кожу, и каждый раз она вздрагивала от новых ощущений, заполняющих ее. Его рука скользнула под ее юбку, ласково касаясь внутренней стороны бедра, уверенно раздвигая ее ноги.
Девушка попыталась расслабиться, слегка повернулась, чтобы поуютней устроиться на диване. Том даже не обратил на это внимания, уже полностью раздев девушку, его прикосновения становились все более грубыми и резкими. Генриетта тяжело дышала, чувствовала себя неловко и… напугано. Чтобы как-то отвлечься и успокоится, девушка перевела взгляд и, к своему ужасу, увидела, что несколько волшебников на портретах, висящих напротив их дивана, уже давно не спят… а один пожилой волшебник с вытянутым лицом и козлиной бородкой, пристально смотрел на Слизеринскую парочку и усмехался.
– Том… мы… мы, кажется, портреты разбудили, – краснея от стыда, прошептала Генриетта, она умоляюще посмотрела на Редлла.
– Ну и что, меня они не смущают, – улыбаясь, ответил юноша, целуя ее плоский животик.
– Они меня смущают, – очень тихо сказала Генриетта, чувствуя, как страх и стыд начинают охлаждать все другие ощущения.
– Просто не думай о них, – ответил Том, приподнимаясь, чтобы снять рубашку и брюки.
Генриетта несколько раз быстро кивнула, но по-прежнему чувствовала на себе пристальные взгляды. Что было дальше, она помнила смутно. В ее сознании остались только его горячее сильное тело, боль, которую она едва могла стерпеть, его теплое дыхание и жар, который, казалось, охватил все ее тело.
Позже, когда он помогал ей одеться, Генриетта смущенно отвела взгляд и очень тихо прошептала:
– Я люблю тебя…
– Я знаю, – тихим, похожим на змеиное шипение, голосом ответил ей Реддл.
========== Глава 3 Миневра МакГонагалл ==========
– Хопкинс, потрудись объяснить, за что ты назначил наказание моему студенту? – как можно вежливей спросил Том, глядя на Боба Хопкинсона – долговязого взлохмаченного Гриффиндорского старосту, который сейчас сжимал кулаки, пытаясь унять свой гнев. Слизеринский староста всегда помогал студентам своего факультета, нередко освобождая их от наказаний назначенными другими старостами, а иногда даже преподавателями или возвращая потерянные баллы.
– Реддл, не лезь не в свое дело, раз назначил наказание, значит, было за что, – почти не раскрывая рта, ответил Хопкинс.
– Не правда! Я ничего такого не делал! – пискнул второкурсник, который стоял чуть позади Тома, – Я же не нарушал правил, а вы меня на неделю отбывать наказание у смотрителя заставляете, да еще и десять баллов сняли!
– А нужно следить за тем, что говоришь, – строго сказал Боб, – Считаешь, раз ты из чистокровной семьи, так тебе все дозволенно?
– Боб, не мог бы ты, объяснить, за что именно ты назначил юному МакНееру наказание? – любезно улыбнувшись, продолжил разбирательство Слизеринский староста. Сейчас они находились в небольшом дворике недалеко от теплиц, вокруг них бегали студенты с младших курсов, которых только что отпустили с травологии.
– Потому что он наговаривал на помощника лесничего – Хагрида! Реддл, если бы ты слышал, какой грязью он его поливал… да я даже представить себе не мог, что такой малыш знает такие слова!
– И за это неделя отработок? – искренне удивился Том, – За то, что МакНеер что-то сказал об этом убийце?
– Он не убийца, Хагрид и мухи не обидит! – тут же вступился за бывшего Гриффиндорца Хопкинс.
– Но, все равно, я считаю, подобное наказание несоразмерно с его действиями, вполне можно было ограничиться выговором, разве нет?
– Нет!
– Может, обратимся к декану? Раз у нас тут такая неразрешимая ситуация.
– Да! – пискнул второкурсник из-за спины Тома. Боб смерил их обоих злобным взглядом, понимая, что его шансы выйти победителем в этом споре неумолимо уменьшаются.
– Разорви меня горгулья, да поступай, как знаешь! – Хопкинс резко развернулся и зашагал к теплицам.
– Можешь считать, что наказание отменяется, но в следующий раз будь осторожней в своих выражениях, у меня не всегда есть время на подобные глупости, – слегка устало сказал Реддл и вернулся к своим друзьям, которые все это время стояли неподалеку и ждали, когда Том закончит «спасение» малыша второкурсника.
– Мог бы и не возиться с этим мелким, – непонимающе сказал Лестрейндж, следуя за Томом по широкому каменному коридору, ведущему от парка в Замок.
– Но он же сам за себя еще не может постоять, – не согласилась Генриетта, которая шла позади Реддла, смущенно глядя в пол.
– Он Слизеринец, что-что, а постоять за себя мы можем! – гордо сказал Блек, доставая из сумки учебник по трансфигурации.
– Последнее время уроки у старика Дамболдора как-то напряженно проходят, вам так не показалось? – задумчиво спросил Лестрендж.
– Так и есть, он вообще стал подозрительным и осторожным, после событий в прошлом году, – согласился Том, чувствуя, как Генриетта неуверенно взяла его за руку, но ни как не отреагировал на это.
Из-за угла им на встречу выскочил запыхавшийся и раскрасневшийся Розье, увидев Слизеринцев, он радостно улыбнулся.
– Добрый день, Том! – счастливо поздоровался Когтевранец, остальным просто кивнул в знак приветствия.
– Что-то случилось? – слегка взволнованно спросил Том, остановившись и глядя на Ивена.
– Да нет-нет, ничего, просто я у тебя одалживал конспекты по рунам, вот… – в подтверждение своих слов Ивен начал быстро рыться в своей сумке и извлек оттуда простенькую тетрадь подписанную «Т.М.Реддл», и, к всеобщему удивлению, коробку конфет из сладкого королевства, к которой была приклеена записка.
– А это еще что? – возмущенно спросила Генриетта, враждебно глядя на коробку и сильнее сжав ладонь Тома.
– Это… конфеты попросила передать Бетт Уиллингэйл с четвертого курса, а то сама она подойти не решается, – смущенно ответил Ивен. Генриетта только собиралась высказать ему все, что она думает о нерешительных воздыхательницах ее парня, но Том опередил ее.
– Спасибо, Ивен, – улыбнулся староста Слизерина, забирая у Коктевранца свою тетрадь, – А конфеты можешь вернуть Бетти, я не очень люблю сладкое.
– И это единственная причина, по которой ты их не возьмешь?! – чуть ли не задыхаясь от возмущения, сказала Генриетта, с ужасом глядя на Тома.
– Конечно нет, Гетти, – ответил Реддл, умело скрывая свое раздражение, нет чтобы Гринграсс просто молча ходила рядом и не донимала его своими нервными всплесками ревности, – Основная причина – это ты, – он обнял ее за талию, прижимая к себе, чувствуя, как она расслабляется. Почему-то, увидев это, Ивен едва заметно вздрогнул, как если бы собирался сделать какое-то движение, но в последний момент передумал.
– А конфеты могу взять я, – ничуть не смущаясь, сказал Кингус, забирая яркую коробку у Розье, – Что добру пропадать.
– Ну… ну да, – неохотно согласился Коктевранец, – Ладно, я вас больше не буду задерживать, – и, не сказав больше ни слова, смерив Тома странным взглядом, быстро зашагал прочь по коридору.
– Что-то Ивен последние годы настоящей почтовой совой заделался, – хихикнул Рудольфус, – Постоянно передает тебе любовные записочки да подарки от Коктевраночек.
– Что?! – в ужасе вскликнула Генриетта.
– Ничего, милая, ты у меня одна единственная, – усмехнулся Реддл, – Иди, а то на историю магии опоздаешь.
***
– …магическая формула написана на доске, в процессе преобразования крайне важно в точности ее соблюсти, – уже второй час Дамболдор читал лекцию, сегодня они проходили новый раздел трансфигурации и практические занятия планировались только на следующей неделе. Том не особо вслушивался в его слова, его мысли снова были заполнены созданием крестража, но, как и прежде, ничего более или менее осуществимого он придумать не смог. А теперь, глядя, как Дамболдор неспешно ходит из стороны в сторону по кабинету и, время от времени чувствуя на себе его пронзительный подозрительный взгляд, Том начал сомневаться, что это вообще будет возможно. Даже если он сможет выкрасть у профессора трансфигурации запрещенную книгу, скорее всего, Дамболдор приложит все усилия, чтобы Тома за это исключили из школы. Старик, наверняка, хочет отомстить за исключение Хагрида, ведь он никогда не верил, что этот полувеликан открыл Тайную комнату…
В дверь кабинета коротко постучали.
– Войдите, – дружелюбно сказал Дамболдор. Дверь кабинета открылась и вошла высокая худенькая волшебница, Том сразу узнал ее – пронзительные цепкие голубые глаза за тонкими стеклами очков, длинные темные волосы, убранные в аккуратную косу, перекинутую через плечо, строгое выражение лица… Когда-то он частенько видел ее на общих собраниях старост факультетов – Миневра МакГонагалл бывшая ученица Хогвартса, сейчас осталась в школе в качестве помощницы Дамболдора, насколько слышал Том, она даже вела занятия по трансфигурации у младших курсов, а в будущем планировала остаться в Хогвартсе в качестве преподавателя. Она о чем-то тихо спросила Дамболдора и передала ему часть пергаментов из внушительной стопки, которая парила рядом с ней.
– А я и забыл, что она до сих пор в школе, – заметил Лестрейндж, внимательно осматривая стройную фигуру Миневры, – Она же в прошлом году школу закончила, да?
– Точно, – подтвердил Том, не сводя взволнованно взгляда с девушки. Только что он увидел реальный шанс раздобыть книгу о крестражах так, чтобы Дамболдор ничего не заподозрил… А если у него и появятся какие-то подозрения, он не сможет ничего доказать, – Она еще когда училась здесь, была любимицей Дамболдора, как я мог о ней забыть… – тихо сказал Реддл, глядя как Миневра выходит из кабинета.
***
Пришлось потратить несколько драгоценных дней, чтобы выяснить привычный распорядок Миневры МакГонагалл, чем она обычно занимается в свободное время, какие книги предпочитает, чем интересуется, а главное, разработать приблизительный план действий. Сейчас нужно действовать очень аккуратно, постепенно, и тогда она сможет оказать ему неоценимую помощь, но, что лучше всего, Дамболдор не станет подозревать свою любимую ученицу, к тому же такую яркую представительницу Гриффиндора.
– Добрый день, Миневра, – поздоровался Том с бывшей Гриффиндоркой, отвлекая ее от пергамента, в котором она что-то старательно исправляла. Сейчас в библиотеке кроме них было всего лишь несколько семикурсников и пятикурсников, которые уже сейчас начали готовиться к экзаменам.
– Да? – Миневра оторвалась от своей работы и вопросительно посмотрела на Слизеринца.
– Вы не позволите к вам присоединиться? – улыбнулся Том, – Вы взяли последнюю книгу по анимагам, а она мне просто необходима для завтрашнего доклада.
– Конечно, она мне пока не нужна… Ты же Том, да? Том Реддл? – слегка удивленно спросила девушка, они никогда раньше не общались, если не считать собраний старост, к тому же разница в два года не позволяла им видеться на занятиях.
– Да, весьма польщен, что Вы помните мое имя, – улыбнувшись, сказал Том, садясь за стол и доставая из стопки книг одну, на которой был изображен волшебник в темно-фиолетовой мантии, который каждые несколько минут взмахивал волшебной палочкой и превращался в старого филина.
– Можешь обращаться ко мне на «ты», а то я себя начинаю чувствовать старухой, – улыбнулась Миневра, – Мне казалось, что анимагию изучают на третьем курсе? – девушка вопросительно посмотрела на юношу.
– Совершенно верно, но мне нужно сделать общий доклад о человеческом преобразовании, – ответил Том и открыл книгу, – Мне кажется, анимагия – это прекрасное волшебство, настоящее искусство.
– Мне тоже так кажется, – слегка улыбнувшись, согласилась Гриффиндорка, – Не смотря на то, что уровень сознания снижается с человеческого, до животного… есть что-то в этом умении… К тому же оно отображает суть человеческой души, так же как и патронус.
– Суть души… интересно, – Том заинтересованно посмотрел на МакГонагалл, – Ты, наверное, много времени уделила этому вопросу?
– О, иногда мне кажется, что большую часть своей жизни…
За разговором время летело незаметно, от анимагии они перешли на трансфигурацию от нее на обсуждение школы, создание заклятий и магию, которую они изучали самостоятельно (естественно, Том ни словом не обмолвился о темной магии). Библиотека уже погрузилась в мягкие сумерки и основным источником света стала одиноко горящая настольная лампа за их столом.
– Молодые люди, библиотека закрывается, – напомнила им миссис Пикотт, которая уже стояла в дверях.
– Уже столько времени? – поразилась Миневра и испуганно посмотрела на пергаменты, горой лежавшие рядом с ней, – Проклятье, Том, я из-за тебя не успела проверить домашние работы второго курса! Теперь придется всю ночь на них потратить…
– Молодые люди, сколько мне вас еще ждать?! – послышался возмущенный голос библиотекарши.
– Мы уже уходим, миссис Пикотт, – тут же сказал Реддл и, взмахнул волшебной палочкой, от чего все книги и пергаменты МакГонагалл поднялись в воздух и плавно полетели за Слизеринцем к выходу из библиотеки.
– Я и сама в состоянии донести их, – недовольно сказала Миневра, когда они вышли в темный, едва освещенный свечами, коридор.
– Я в этом не сомневаюсь, – улыбаясь, ответил Реддл, – Прости, я не знал, что ты преподаешь тут, иначе бы не стал отвлекать тебя от работы.
– Я сама виновата, что отвлеклась, – злясь на себя, сказала бывшая Гриффиндорка. Она достала волшебную палочку и взмахнула ей, отчего книги и пергаменты, парившие у плеча Тома, плавно перелетели ближе к девушке и начали следовать за ней.
– Я бы мог помочь тебе, – предложил Реддл. Миневра изумленно посмотрела на Слизеринца и увидела на его лице искреннее раскаяние, – Думаю, вместе мы быстро управимся с работами второкурсников.
– Нет… не стоит, Том, – не вполне уверенно отказалась девушка. Почему-то только теперь она смогла его как следует рассмотреть, все время, которое они провели в библиотеке, она была так поглощена их разговором, что почти не обратила внимания на собеседника. Последний раз она видела Тома Реддла на собрании старост два года назад, с тех пор он очень изменился. Она помнила его как худенького милого мальчика, всегда готового взяться за любую работу, который всегда с таким важным видом докладывал о происшествиях на своем факультете. В то время она смотрела на него как на мальчишку не более, а теперь… ему было всего шестнадцать, но выглядел он гораздо старше. Теперь перед ней стоял мужчина… Так возмужал за эти годы… он был на голову ее выше, широкие плечи, гибкое стройное тело… Девушка смотрела на него так, словно впервые увидела. В мягком свете от свечей его волосы казались еще черней, на их фоне кожа была совсем бледной… такие привлекательные черты лица, такие пронзительные карие глаза с едва заметным золотистым ободком вокруг зрачка… такие тонкие, но мягкие губы…
Миневра резко перевела взгляд на один из портретов на стене. Что это с ней, это всего лишь Реддл, все тот же Реддл, что и два года назад.
– Прошу тебя, я, правда, всего лишь хочу помочь, чтобы хоть как-то загладить свою вину, – продолжил Реддл, – Я не прощу себе, если из-за моей неосторожности тебе придется всю ночь провести за пергаментами.
– Том, я вообще-то, собиралась заняться этими работами в гостиной Гриффиндора.
– А я думал, что Дамболдор выделит тебе личный кабинет? – удивился Том, – Ты же преподаватель.
– Профессор Дамболдор, – строго поправила его девушка, – И… я сама не захотела отдельного кабинета, пока я сплю в общей спальне седьмого курса, – Миневра замолчала, поражаясь себе, зачем она вообще ему это рассказывает.
– В таком случае, предлагаю… – Том достал палочку и отпер ближайшую дверь кабинета, – Расположится в кабинете… профессор МакГонагалл, – с улыбкой добавил юноша.
Миневра с сомнением смотрела на Слизеринца. В конце концов, именно из-за него она не успела сделать свою работу. Он в достаточной степени владеет трансфигурацией, чтобы она без опасений доверила ему проверить работы второкурсников… и в одиночку эта работа бы, и в правду, заняла у нее всю ночь и, скорее всего, еще и все утреннее время перед первым уроком.
– Хорошо, – с трудом согласилась бывшая Гриффиндорка, – Не могу же я позволить тебе страдать от мук совести, – и прошла в темный кабинет, Реддл зашел вслед за ней, закрывая дверь.
========== Глава 4 Доблестные гриффиндорцы (часть 1) ==========
Том исправил последнюю строчку в пергаменте и, в итоге, поставив “удовлетворительно”, отложил пергамент к небольшой стопке уже проверенных работ. В глазах чувствовалась неприятная резь, но юноша старался не обращать на нее внимания, не впервой ему всю ночь провести за чтением. Вот только это уже пятая ночь подряд, когда ему не удается нормально выспаться.
– Прости. Я бы и сама справилась с этой работой, не стоило мне соглашаться на твою помощь, – с легким сожалением в голосе сказала Миневра, глядя на уставшего слизеринца.
– Все в порядке, – пусть чувствует себя виноватой. Это лучший способ, чтобы управлять ей, а она даже не подозревает об этом. – Мы же уже почти все сделали и сейчас всего лишь… – Том обернулся и посмотрел на массивные настенные часы, – два часа.
– Конечно, всего лишь, – усмехнулась девушка, откладывая в сторону очередную проверенную работу.
Они сидели рядом за преподавательским столом, освещаемым небольшим, но ярким светильником, источающим приятный мягкий солнечный свет (Миневра сделала его при помощи заклятия из обычного канделябра).
– Остальное я могу доделать и с утра, остались только работы коктеврана. У них занятия третьим уроком, успею проверить утром, – уверенно сказала МакГонагалл.
– Тут работы осталось всего на полчаса, доделаем сейчас, – возразил юноша, не отрываясь от очередного пергамента.
– Конечно, а завтра будешь ходить по Хогвартсу словно инфернал. У тебя уже все глаза красные. Я не хочу, чтобы из-за меня ты завтра уснул на уроке, Реддл, – строго сказала МакГонагал, забирая оставшиеся непроверенными работы второкурсников.
– Не беспокойся, со мной все будет в порядке, – усмехнувшись, ответил Том, при этом пристально глядя на девушку. – К тому же, мне самому интересно этим заниматься…
– Проверять работы второкурсников? – изумилась Миневра и поправила слегка съехавшие очки. – Странные же у тебя пристрастия, Реддл.
– Отчего же странные? – Том слегка склонил голову на бок, не сводя взгляда с бывшей гриффиндорки; в свете лампы его глаза казались почти полностью красными из-за полопавшихся капилляров.
– Потому что это нудная монотонная работа, – ответила Миневра.
– Я бы так не сказал…– Реддл снова усмехнулся, – знаешь, раньше я этого никому не говорил… После окончания Хогвартса я хочу остаться в школе как преподаватель.
– Ты? Преподаватель? – не поверила Миневра. Она отложила пергаменты в сторону и внимательно всматривалась в лицо юноши. Может он так шутит над ней, издевается над тем, что она работает в школе? Но тон его был таким искренним, что усомниться в нем было невозможно.
– Да, так что для меня это небольшая практика, – тихо сказал юноша, снова принимаясь проверять работы второкурсников.
***
–Спасибо за помощь, но провожать меня было совсем не обязательно, – наставительным тоном сказала девушка, стоя у портрета полной дамы. – К тому же время уже позднее, если тебя поймают в коридорах, то…
– Не беспокойся, Миневра, – устало сказал слизеринец. Он облокотился о холодную стену и едва заметно улыбнулся, заметив легкий румянец на лице МакГонагалл, когда он назвал ее по имени. – К тому же, с моей стороны было бы грубым не проводить тебя, – его голос был тихим, почти ласковым.
– Не думала, что среди слизеринцев есть такие джентльмены, – заметила Миневра, но тут же пожалела о сказанном. Однако ее слова вовсе не разозлили Тома, а лишь развеселили.
– А ты считала, что на Слизерине учатся только жалкие интриганы, готовые совершить любую низость для достижения своей цели? – весело спросил Реддл.
– Нет, конечно, нет, – слишком уж быстро ответила девушка. До сегодняшнего дня она была как раз примерно такого мнения о студентах змеиного факультета.
– Хорошо. В таком случае, больше не смею вас задерживать, профессор, – Том отошел от стены и уже собирался уйти, когда услышал тихий голос Миневры.
– Спасибо…за помощь,– она сделала маленькую паузу прежде чем договорить, будто слова давались ей с трудом, – была рада познакомиться с тобой поближе, надеюсь, мы еще встретимся.
– Когда пожелаешь, – обернувшись, сказал Том, но увидел лишь, как МакГонагал исчезает в проходе за портретом полной дамы.
-Оооо, а вот и староста, – донесся с потолка плаксивый голос Миртл.
– Доброй ночи, Миртл, – поприветствовал приведение Том. Он старался вести себя с ней вежливо, а то мало ли, она расскажет обо всем Дамболдору, а лишних проблем со стариком ему явно не нужно. – Дары смерти, – произнес Том новый пароль к общей гостиной.
– Тебя тут этот…светленький староста искал, – пискнула ему в след Миртл. – Он, кажется, был чем-то расстроен, – успела сказать девочка, прежде чем проход закрылся.
***
На старых страницах фолианта была представлена иллюстрация, стилизованная под средневековые гравюры. На ней был изображен с ног до головы окутанный черной мантией темный маг, который стоял в темной лесной чаще, освещаемой лишь светом первых звезд. Колдун взмахивал волшебной палочкой и перед ним возникал полупрозрачный дымящийся огромный черный пес. Затем темный маг указывал в сторону спокойно расхаживающего по нарисованной лесной тропике волшебника, и черный пес начинал преследовать свою жертву до тех пор, пока они оба не исчезали в темной чаще. После чего все действие повторялось вновь. Под гравюрой было написано – Гримм (проклятье).
Почти на ста двадцати страницах был подробно описан процесс создания этого проклятья, возможные последствия, а так же значение Гримма в других магических науках, кроме темной магии. Например, таких как порицание.
Том закрыл книгу, положил ее на прикроватную тумбочку, а сам устало повалился на кровать. Из-за этой поганой гриффиндорки МакГонагалл он в очередной раз не выспался (в результате Том все-таки заснул на истории магии. Профессор Бинс, кажется, не обратил на это ровным счетом никакого внимания). Глаза ужасно болели, словно были полны песка, но снова уснуть уже не получалось. Похоже, что после постоянного чтения и учебы по ночам, Том сбил себе весь режим дня. Принимать снотворные зелья тоже не хотелось, после них всегда трудно прийти в себя. Еще и полдня после пробуждения, сознание словно затуманено.
На лестнице, ведущей в спальню, раздались шаги, но юноша даже не обернулся. Он продолжал неподвижно лежать, закинув руки за голову, и отстранено смотреть в мрачный, стилизованный под горную породу, потолок.
– Привет, Том, – послышался осторожный голос. Реддл его сразу узнал. Абраксис Малфой – болезненно худой семикурсник с длинными, чуть ниже плеч, белыми бесцветными волосами, бледной кожей, через которую просвечивались тонкие вены. Если бы не ярко-голубые глаза его можно было бы принять за приведение.
– Привет, – безразлично поздоровался староста Слизерина, даже не взглянув на Малфоя.
– А я тут…принес тебе, – слегка волнуясь произнес Малфой. И его можно было понять, в прошлом году ему “посчастливилось” участвовать в небольшой стычке слизеринцев и гриффиндорцев (зачинщиками были отважные и храбрые студенты алого факультета, а поводом послужило то, что половина сборной гриффиндора по квиддичу каким-то невиданным образом была проклята и пролежала в больничном крыле первый матч). Тогда-то Абраксис и увидел настоящую темную магию в действии. С тех пор он явно боялся Тома и старался вести себя с ним как можно аккуратнее, – …У входа в гостиную кто-то оставил…
Том приподнялся на кровати и, опершись на локоть, холодно посмотрел на Малфоя. Абраксис держал в руках внушительную коробку, перевязанную тонкой серебристой лентой, которая удерживала небольшую записку.
