Текст книги "Безжалостный. Свидание со зверем (СИ)"

Автор книги: Анна Сафина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

Мелкий так серьезно на меня смотрел, при этом смешно жуя губу, будто и правда все понимал. А я представила, как Рейн возьмет его на руки… Он ведь хороший отец. Я вспомнила, как он носил на руках дочь той ночью…

Надо будет все обдумать, подготовиться к разговору. Может, сначала позвонить? Да, пожалуй, так будет лучше. Потому что один раз я уже приперлась без звонка – хватит!

– Пойдемте гулять, – подхватила я Рэнди и решительно поднялась.

Осталось только попросить у Виммера номер, но я не сомневалась, что он даст без вопросов.

Завтра. Я позвоню Рейну завтра.

Глава 3

Только когда оказался лицом к лицу с Виммером, понял, что никогда не чувствовал себя с представителем такого высокого уровня на равных. Обстановка какого-то малоизвестного кафе в центре хорошо справлялась с этой иллюзией. Только зачем она Виммеру?

– Привет, – с интересом уставился он на меня, стоило усесться напротив.

– Привет, – недоуменно сдвинул я брови.

В спортзал заскочить не вышло, необходимость затаиться давала шанс боли, и я был не в лучшем расположении духа.

– Устало выглядишь, Рейн, – констатировал он.

– Не могу сказать того же о тебе. Свежий, бодрый… смелый. Все как обычно.

– Не все. Я заказал тебе кофе.

– Я не настолько устал, чтобы не смочь самому.

– Не надо, – спокойно посмотрел он мне в глаза. – Просто послушай. Ты не поверишь, но я теперь больше всех заинтересован, чтобы с тобой было все в порядке.

– Не поверю, – проследил за действиями официанта перед моим носом и вернул взгляд на Виммера. – Так что, позволишь мне добить это дело и решишь все моими руками, а потом посадишь? Или посадишь сейчас?

– Тяжело нам с тобой будет, – усмехнулся он, гляну в окно. – Позволь мне самому добить…

– О, значит, снова допрос?

– Нет. Совет отойти в сторону. Тебе есть ради кого, поверь…

– Я уже год пытаюсь, – процедил.

– Рейн, не будет никаких допросов. Я блефовал, чтобы ты пришел.

Мы молча уставились друг на друга. Я блуждал по его лицу и не мог не замечать, что смотрит он на меня действительно как-то по-новому.

– Говори, – приказал.

– Я действительно позволил тебе решить вопрос с «Солт Индастриз»…

– Ну что ты, как великодушно! – закатил глаза.

– …Через мои официально связанные руки было бы долго – все бы разбежались, – не придал он значения моему сарказму.

А я слушал и понимал. Это он оставил меня на свободе, прервав якобы все связи. И прикрывал мою задницу тоже он.

– Ты меня использовал, – сузил я глаза.

– Ты хотел найти виновных. И я тоже. Мы оба получили то, что нам было нужно, – спокойно продолжал он. – Но теперь слишком опасно, Рейн. Твой шаг испугал Уинса не на шутку. Он дернется. Но ты сам не вывезешь. Дай теперь мне. Уинс уже наделал кучу ошибок…

– Иди ты к черту! – поднялся я.

– Рейн… – сдвинул брови Петр.

– Я не знаю, что ты еще от меня хочешь, – повысил голос, упираясь руками в стол и нависая сверху. – Но уверен, вывернешь все снова так, как нужно тебе…

Я выпрямился и направился к выходу, сжимая кулаки. Хотелось убивать… Думал ли я, что продолжал быть его марионеткой все это время? Иногда. Виммер не просто так сделал вид, что выпустил меня на свободу, использовав. Он продолжал пользовать. На меня легко теперь будет спустить всех собак, но прежде я посмотрю в глаза этой твари Уинсу и наслажусь его предсмертными хрипами…

…До больницы я доехал в мрачных мыслях. Весь мир для меня давно выцвел и лишь немного оживал, когда я видел Лину. Они с Эммой ждали меня на скамейке в небольшой парковой зоне перед больницей. Дочь улыбнулась, увидев меня, и поднялась навстречу.

– Пап, привет, – повисла на моей шее, когда я присел рядом.

– Привет, – прижал ее к себе, игнорируя Эмму.

– Доктор сказал, что анализы в норме, – вставила она, поднимаясь.

– Мам, со мной все в порядке, – закатила глаза Лина. – Поехали? Пап, ты с нами?

– Мама просила вас забрать, – взял дочь за руку и повел к своей машине.

– Мама снова тебя от работы отрывает, – проворчала дочка, сжимая мою руку.

И я вздохнул немного свободней. Только сейчас вдруг подумал, что не сказал Виммеру за нее спасибо. А надо было бы…

За этот год Лина восстановилась полностью. Особенно быстро пошла на поправку, когда я поменял врачей Эммы на Карлайла. Он сам явился ко мне пару месяцев спустя узнать, как мои дела. Я не стал его выставлять – сделанного не исправишь. И я сам был виноват, что выпустил Энди из рук. Джастис помог мне облегчить состояние, выписал обезболивающие. И Лину тоже согласился посмотреть. Через пару встреч с ним Лина заговорила со мной. И между нами, наконец, потеплело. Это она теперь меня поддерживала, а не я ее…

– Пап, ты сегодня какой-то уставший…

– Все мне говорят, – усмехнулся я. – Но я, кажется, наоборот выспался.

– Значит, мало. Надо поспать еще, – заключила Лина.

Вряд ли удастся. С этой угрозой Виммера… Дочь снова пошевелила рукой в моих пальцах, и я нахмурился. С ней рядом всегда казалось, что жизнь не совсем остановилась. Но Лина не могла меня вытянуть, как ни старалась. Я видел – она все чувствует, но не спрашивает о причинах, которые тянули меня ко дну.

Эмма шла за нами тенью и так же бесшумно залезла на заднее сиденье.

– Пап, а я на каникулах хотела бы на море поехать…

– Думаю, это несложно устроить, – машинально согласился я и перевел взгляд в зеркало заднего вида, морщась: – Эмма, устроишь?

Потому что я могу не успеть…

– Да, Рейн, – оживилась она. И всю оставшуюся дорогу до дома я слушал о вариантах, которые она себе видит. Вернее, не всю, потому что в какой-то момент Эмма повысила голос: – Рейн!..

– Что? – вынырнул я из дорожного транса.

– Я говорю, можно было бы и нам съездить…

– Не надо, мам, – укоризненно заметила Лина. – У папы работа.

Я заехал во двор и заглушил двигатель. Хотелось, наконец, побыть с Линой наедине, и Эмма даже дала нам эту возможность, а в обмен я согласился остаться на ужин.

Остаток дня мы просидели с Линой в саду. Она рассказывала про школу, подруг, и я рад был слушать, как ее жизнь восстанавливается.

– Пап, что с тобой?

Я даже не сразу понял, о чем она.

– Со мной? – переспросил хрипло.

Дочка нерешительно вздохнула, поглядывая на меня исподлобья.

– Сначала я думала, что ты очень сильно за меня испугался и переживал, пока искал…

– Это так, – кивнул я.

– Но со мной уже все нормально. А с тобой нет.

Я замер, нерешительно глядя ей в глаза. Пожалуй, можно попробовать рассказать ей все. Жаль, что смысла в этом нет больше…

– Я встретил женщину там, на той военной базе, куда тебя привезли первым делом… – начал я осторожно. Никогда не был достаточно красноречивым. – Мы с ней не очень хорошо начали… В общем, я облажался. Но потом мне казалось, что у меня получится загладить вину…

– Ты любишь другую? – поняла все Лина, опуская худенькие плечики, и я уже успел пожалеть об откровении:

– Да. Очень. – Но отступать было некуда. – Так люблю, что умираю без нее…

– А куда она делась?

– Она ушла. Сбежала. – Я опустил голову и прикрыл глаза. В памяти снова запылали обрывками воспоминания. – А я не смог найти…

– Ты же всегда всех находишь…

Удивительно, но в голосе дочери не звучало разочарования или обвинения.

– Прости, Лин, – начал было я. – Но мы с мамой…

– Пап, я не маленькая, – закатила Лина глаза. – Я же вижу, что мама тебя только мучает. Да и меня тоже.

– Лин, мама тогда тоже сильно переживала и теперь боится тебя потерять, – серьезно посмотрел на дочь. – Просто пришло время помочь ей.

– Она обещала мне, что пойдет к психотерапевту, – вдруг заявил мой взрослый ребенок.

И я усмехнулся, поражаясь открытию – а ведь действительно взрослая.

– Молодец, – кивнул.

– А тебе, может, тоже сходить? – с надеждой заглянула она мне в лицо.

– Мне не поможет, – отрицательно покачал головой.

– Это то, что я не могу понять, да?

– Наверное. И она тоже…

– Она такая же, как я?

– Да.

Мы посидели немного в умиротворяющей трескотне весенних насекомых.

– Пап, – позвала вдруг Лина. – А к нам как-то приходила девушка…

– Какая? – не понял я.

– Странная. Я не видела ее раньше. Шел дождь. Открыла мама… а потом встала перед ней на колени… – Она смотрела куда-то сквозь меня, вспоминая, потом перевела на меня взгляд: – Может, это была она?

– Когда это было? – просипел я, замирая, будто Лина могла исчезнуть и это ее воспоминание – вместе с ней.

– Давно… в конце лета еще…

Я медленно поднялся:

– Побудь в саду.

И направился в дом, не чувствуя ног.

Эмма была в кухне. На мое бесшумное приближение дернулась и едва не перевернула доску с нарезанными овощами. Я замер, бесстрастно наблюдая ее борьбу со скользким ножом:

– Рейн… Ты меня напугал, – обескураженно глянула она на меня. – Как Лина? Поговорили?

– Да, – сдвинул я брови. – Когда она приходила ко мне? Какой был месяц?

– Что? – переспросила Эмма тихо, втягивая голову в плечи.

– Энди. Лина сказала, что она приходила сюда. Шел дождь. Был конец лета. И тебе не составило труда упасть перед ней на колени. Что ты ей наговорила?

– Рейн… – выдохнула Эмма, задрожав и вжавшись задом в столешницу, хотя я и шага к ней не сделал.

Боялся убить ее.

– Просто отвечай на вопросы, – глухо приказал, низко опустив голову. – Я хочу знать все подробности.

Эмма захлопала глазами, тяжело сглотнув, но послушно заговорила:

– Это было третьего сентября, – нехотя выдавила она. – Я не видела ее ни разу, но сразу поняла, что это та самая. Она хотела видеть тебя… – Тут бывшая замялась перед главным, но все же пересилила себя: – А я попросила не лишать Лину семьи…

– Какой, к черту, семьи?! – угрожающе понизил голос. От бессилия хотелось выть. Энди приходила! Ко мне! Черт знает, что у девочки было в голове в этот момент, но она готова была вернуться! – Я бы не умирал сейчас медленно, если бы не ты!

– Рейн, прости, – сжалась в комок Эмма, широко раскрыв глаза. – Я…

Но я уже не слушал. Развернулся и направился в цоколь к системе видеонаблюдения. Найти нужную дату заняло всего несколько минут, а вот смотреть на запись было непросто…

Я задержал дыхание до темных точек перед глазами, глядя на Энди, промокшую насквозь под дождем… Как нерешительно стоит и мнется перед воротами, не сразу отваживается нажать на звонок… Я будто смотрел какой-то фильм, заранее зная, что у него не счастливый конец. Бывшей жене впору было выдавать награду за драматизм – уж так она играла, что даже самый бесчувственный бы повелся. Хотя и не играла она… Поэтому Энди развернулась и зашагала… к машине!

Я ударил по кнопке записи, останавливая картинку, и подался вперед, впиваясь пальцами в пульт. Она приехала на машине!

А у машины есть номер…

***

День прошел как в тумане. Мы погуляли в парке, сходили в супермаркет… но все казалось какими-то отголосками прежней жизни. Когда я услышу голос Рейна, все изменится. В груди постоянно пекло от адреналина, и я издергалась настолько, что дальше решила не откладывать. Какая в самом деле разница, когда я ему позвоню?

Оставив Рэнди с Ким, я приготовила ужин и попросила девочку побыть с сыном, пока я сделаю несколько звонков.

– Энди, ты можешь оставить мне Рэнди на ночь, – окликнула меня Ким. – Я справлюсь.

– Об этом еще нет речи, – глянула на нее от двери. – Я просто сделаю звонок…

– Просто интересно, успеешь ты подняться в квартиру прежде, чем Рейн прибежит, – улыбнулась она.

– Ким, – покачала я головой, чувствуя, что сейчас струшу окончательно.

Но меры предосторожности не помешают.  Прежде, чем начать переговоры, не мешало смыть с себя запахи и поменять одежду, чтобы не пахнуть Рэнди или, что еще хуже, Виммером. Мало ли, что там чувствуют такие, как Рейн.

Наскоро высушив волосы, я переоделась и вышла из квартиры. Мне снова стало не хватать пространства, чтобы вместило все мои страхи и сомнения, и я побрела по лестнице во двор.

Позвонить Виммеру было проще.

– Энди? – Петр взял трубку сразу же, и это снова невозможно было не отметить. Такой занятой, но вдруг сразу отвечает на мой звонок.

– Прости, не отвлекаю? – толкнула я двери и вышла на ступеньки.

На улице уже стемнело, и кусты ночных фиалок вдоль дорожек надрывались от стремления утопить весь двор в своем аромате.

– Нет, говори. – Слышала, он куда-то шел.

– Ты говорил, увидишься с Рейном…

– Уже увиделся, – вздохнул он разочаровано, и я поняла, что результаты его не радуют.

– Что такое?

– Я же секретный агент, Энди, – усмехнулся он. – Не могу тебе рассказать. Но он меня не слушается…

– Кто бы сомневался, – закатила я глаза, качая головой.

Детская площадка, к которой я вышла, оказалась почти пустой – всего парочка мамаш пыталась утащить детей по коляскам и домам. Я направилась вдоль скамеечек, глядя себе под ноги:

– Ну а вообще он… как он?

– Сложный вопрос. Что ты хочешь от меня услышать?

– Я хочу ему позвонить, но боюсь, – призналась я. – И дай его номер…

– О… ты решилась? – вроде бы удивился он.

– Да…

Дорожка в этот момент неожиданно закончилась чьими-то стильными ботинками внушительного размера. Их обладатель нагло возник передо мной препятствием, и я уже собиралась машинально его обойти, когда в груди вдруг стукнуло и задрожало. Да так неожиданно, что я схватилась рукой поперек ребер, хмурясь, и только потом подняла взгляд.

Номер Рейна мне уже не был нужен. Его хозяин нашел меня раньше, чем Виммер его в своем мобильном.

– Тебе до него действительно далеко, – просипела я в трубку.

– Что? – послышался ответ, но я тут же отбила звонок.

Так мы и замерли с Рейном в шаге друг от друга.

Он изменился. Очень. Черты лица заострились, стали еще жестче. Взгляд колючий, режущий, злой… Он просто испепелял меня им, и время замерло вокруг, не давая возможности шевельнуться. И все же часть меня будто ожила, проснулась… и уже почти разрешила себе открыть рот, но Рейн опередил:

– Пошли.

– Куда? – растерялась я.

– В машину, – и он кивнул на темный автомобиль, припаркованный за пределами площадки.

Я пришибленно повиновалась. Не было сил возражать, задавать вопросы или оправдываться. Он пропустил меня вперед, открыл пассажирскую дверь и коротко хлопнул ей, оставив ненадолго в пустом пространстве салона в одиночестве – мое личное затишье перед бурей.

Казалось, сон ожил. Только в нем Рейн не знал еще, что у него есть ребенок. А когда он сел рядом, я поняла, что даже рта не могу открыть…

Машина плавно тронулась. Рейн казался холодным и бесстрастным – ни один мускул не дрогнул излишним напряжением на его руках, пока он крутил руль. На лицо я боялась посмотреть. Пока за окном мелькали дома и было непонятно, куда мы едем, я вытащила мобильный и написала Ким сообщение, что она оказалась права и что задержусь. Рейн не придал моим действиям значения.

В какой-то момент молчание стало невыносимо, и я резко вздохнула.

– Просто молчи, – приказал он.

– То есть ты все сам решишь? – ослушалась я и посмотрела на него.

– Ну ты же решила, – даже не глянул он на меня.

– Кому-то надо было! Я видела, как ты носил свою дочь по больничному коридору!

– Нам двоим надо было, – с психопатическим спокойствием возразил он. – Надо было прийти ко мне.

– Ты бы не отпустил!

– Ты сказала, что хочешь остаться со мной.

– Я хотела!

– Сейчас ты хочешь, чтобы мы разбились, – сжал он руль. – Я просил молчать.

Я отвернулась, не находя себе места от злости и… страха. Я снова боялась Рейна. А это он еще не знает, что у него есть сын… Не знает же? Глянув на него через плечо, я медленно отвернулась – знал бы, прибил бы, наверное, сразу.

Когда мы свернули со скоростной трассы, я уже вся издергалась от неопределенности и еще каких-то противоречивых эмоций, похожих на чей-то чужой восторг. Неужели моя кошка вернулась?

Рейн припарковал машину в блеклом дворике, заглушил двигатель и вышел.

– Я думала, ты меня в тюрьму везешь, – подняла на него взгляд, когда он открыл мне двери, и проигнорировала поданную руку. – Или еще не вечер?

– Вечер, – и он схватил меня за шею и притянул к себе. – И ночь. Будешь кричать мне, какого черта ты сбежала. И постарайся быть убедительной…

– Я не обязана перед тобой отчитываться, – уперлась ладонями в его грудь.

– С этого и начнем, – мрачно пообещал он и, подхватив меня, перекинул через плечо.

Взывать о помощи в этом темном дворе было не к кому. Да и… меня попросту перемкнуло – лишком долго сходила по нему с ума. Я запустила ладони под его футболку и зажмурилась, вжимаясь в него всем телом. Рейн хлопнул сначала дверью машины, потом подъезда. Взбежал по ступенькам, внес меня в квартиру и осторожно поставил на ноги в темном коридоре. Взгляд его ни разу не стал мягче – моего порыва он не заметил.

– Я скучала, – посмотрела на него исподлобья.

– Что мне твое «скучала»? – шагнул ко мне.

– Прости…

– Мне нечем, – он взял и положил мои ладони себе на грудь. – Я думал, ты умерла…

– Я не знала… – заморгала я.

А ноги уже подкашивались от желания упасть в его руки и забыться.

– Знаешь, в чем твоя проблема, Энди?  – наступал он на меня, вынуждая шагать от него.

– Не знаю, – уперлась в стенку, и он придавил собой.

– Ты не даешь себе шанса, – склонился к лицу. – Никому не даешь. Даже если собираешься – все равно у тебя ни черта не выходит, потому что не умеешь драться за свое! – Он говорил со злостью, пальцы снова сомкнулись на моей шее. – Я думал, твоим словам можно верить. Что тебе можно верить…

– Я хотела спасти твою дочь! – вскричала я. – Потому что знаю, каково это – расти без отца с поломанной матерью! Ты рвался на части, Рейн! И продолжал бы рваться из-за меня! И ее рвать! А если бы она не выдержала?! Если бы мы с тобой разрушили ее шанс на выздоровление?! Ты знаешь, каково это – пережить все, что она видела и вынесла?!

– Нет, не знаю! И мне нужен был рядом кто-то, кто знает! А ты просто сбежала!

– Я не хочу снова в эту боль и разочарование! И имею на это право! Когда надежды не оправдываются, Рейн, нет ничего хуже!

– Теперь я знаю – благодаря тебе!

– Я пыталась тебя найти, – тихо прошептала, глядя на его жесткие губы совсем рядом.

– Я знаю. Сегодня узнал. Ну почему ты так легко сдаешься?.. Ты даже не представляешь, как я тебя хотел… назад… – Он, наконец, провел пальцами по скулам, почти нежно спустился ими вдоль бьющейся вены. И я уже подумала, что имею право его коснуться, когда он вдруг отстранился и сжал пальцы сильней: – Кто помог тебе сбежать?

– Что? – обескураженно моргнула я, хватаясь за его руку.

– Кто помог тебе сбежать? – повторил он холодно и безразлично, разделяя слова. – Виммер? Отвечай!

– Пошел ты! – процедила обиженно.

Из глаз рванулись слезы.

– Ты расскажешь, – пообещал он с оскалом.

– Видимо, я не ошиблась, сбежав от тебя, – сдвинула брови и уперлась в его грудь. – Что будешь делать? Пытать? О да, я наслышана о твоих умениях выбивать информацию…

– Рот закрой, – угрожающе процедил он.

– Хрен тебе, – брыкнулась я, болезненно задевая его коленкой.

Рейн нахмурился, и уличный фонарь так некстати обозначил жесткие злые линии его лица. Он сгреб меня в охапку и понес куда-то вглубь квартиры. Я брыкалась и вырывалась из его хватки, но недолго – пока он не бросил меня на кровать и не придавил собой, уложив лицом в покрывало.

Я была уверена, что он порешит меня тут сейчас – сердце прыгало в груди, адреналин сметал все надежды в душе, вынуждая бороться за жизнь.

– Бешеная! – рыкнул Рейн, заламывая мне руки назад.

И вдруг дернул штаны и так обескураживающе укусил за задницу, что я даже не подумала  вскрикнуть – так и замерла, чувствуя, как разливается тепло по влажной коже. И даже не дернулась, когда Рейн сжал бедра и насадил на член. Мы замерли оба, оглушенные таким поворотом. Он медленно вплел пальцы в мои волосы, я выгнула спину, задыхаясь от ощущений и боли – слишком долго не его было…

Рейн стянул меня к краю кровати и вжал в нее животом. Его горячие руки скользили под футболкой по мокрой коже, жесткие пальцы почти царапали когтями… но он умудрялся не делать больно. Осторожно стянул кофту, лифчик… Будто и не орали мы только что друг на друга, а я не ждала от него расправы. Между лопаток растекся его горячий выдох, и он осторожно двинул бедрами. Я выпрямилась и оказалась в его руках…

…И жизнь будто спустили с паузы. Комната наполнилась звуками – моим стоном, лихорадочным дыханием обоих. Боль отступила внизу живота, и набрала пульс выше, когда Рейн осторожно оцарапал зубами шею. Он двигался медленно, сильно, возвращая мне способность быть полноценной. Насмешка природы – даже такой, как я, оказалось важно быть лишь чьей-то половиной. Чертов кот казался зависимостью, без которой уже невозможно представить нормальную жизнь! И он убеждал меня в этом все жарче, напоминая, как хорошо может быть с ним.

Только Рейн переставал быть нежным, вспоминая, насколько голоден. Он толкнул меня обратно лицом в покрывало и задвигался жестко и быстро, вынуждая кричать и царапать кровать. Когда в моей груди ожило звериное рычание, я даже не удивилась. Кто бы сомневался, что мой зверь вернется и поможет ощутить все происходящее полноценно. Как же я скучала! По обоим!

Оргазм вышел ярким, до звезд и едва ли не спасительной тьмы перед глазами, но Рейн не позволил так легко от него отделаться. Отдышавшись, он снова сплел пальцы с моими волосами и вынудил подняться с кровати, прижимаясь к нему задом.

– Так кто тебе помог? – потребовал, тяжело дыша.

– Ты, может, отпустишь сначала? – еле выговаривала я.

– Не отпущу. – И он медленно отстранился, тут же возвращаясь и снова заполняя собой. Похоже, один оргазм на двоих ни черта не утолил даже первого голода. – Говори, Энди.

Несмотря на то, что действия Рейна на животном уровне плавили мозги, они мне так и не отказали. И даже мое собственное животное усомнилось в том, что такой самец стоил страданий. Я зарычала и выпустила когти, пытаясь вывернуться из его хватки:

– Мы не виделись год, а все, что тебя интересует – кто мне помог?! – дернулась я, но он не выпустил, с силой возвращая на место. Дышать снова стало тяжело, мысли путались… – Ты не меняешься, Рейн! Тогда пользовал и сейчас! Удовлетворяешь желание и добываешь информацию!

– Ты можешь быть в опасности, – зарычал он в висок, шумно выдыхая и замирая, в очередной раз войдя в меня до предела.

– Я уже в опасности! С тобой! – прохрипела, падая затылком ему на плечо. – Ты делаешь все то же самое, что и год назад!

Но ему было плевать – он толкнул меня на кровать и навис сверху:

– Год назад я тебя спрашивал, – усмехнулся зло мне в затылок. – Сейчас не буду.

И он рывком вздернул меня на колени и начал жестко трахать до криков и звонких шлепков по заднице. Я не оставалась в долгу, костеря и проклиная мужчину, только это не помешало снова кончить ярко и громко. Мы будто вымещали друг на друге боль за все это время. Мой зад покрылся царапинами и ярко тлел отголосками агонии, а я лежала без сил, прижатая к Рейну…

– Все высказала? – хрипло поинтересовался он, шевеля дыханием волосы за ухом.

– Можешь проверить…

– Проверю, но позже. Есть хочешь?

– Пожалуй… И выпить тоже.

Он поднялся и вышел из спальни, а я со стоном уселась, подперев себя руками, и прикрыла глаза. Изнутри на меня смотрела большая черная кошка – так явно, что, казалось, можно было потрогать. И вот где ты была целый год? Не появлялась из-за Рейна? Нет кота – нет и кошки? Несправедливо. Но теперь мне будто срезали жгуты, стягивавшие грудную клетку. Дышалось свободно, уверенно… а страх, наконец, начал отпускать.

Я поднялась на трясущихся ногах и направилась в гостиную, но ненадолго задержалась взглядом на прикроватной тумбочке. Пузырек с обезболивающим был почти пуст. Я покрутила его в руке и вернула на место.

В кухне, смежной с гостиной, ждало зрелище, от которого захватывало дух – Рейн голышом стоял у разделочного стола и орудовал ножом.

– Ничего не боишься себе отрезать? – усмехнулась, замирая в центре.

– С тобой ни в чем нельзя быть уверенным. Ножки ходят? – И он изящно ссыпал сырную соломку на тарелку. – Вино скоро привезут. Как и горячее.

– Что ты тогда готовишь?

– Закуску с острым сыром – все, что у меня осталось в холодильнике. – Он глянул на меня голодным взглядом, и показалось, что это меня сейчас притрусят сыром и сожрут.

– И что ты планируешь на мой счет? – осторожно направилась я к нему.

– Трахать, кормить, по возможности допрашивать… – И он повернулся ко мне с тарелкой.

– Виммер сказал, ты расследуешь дело о детях, – взяла я с тарелки угощение.

Есть хотелось зверски. А смотреть в пылающие гневом глаза и с упоением жмуриться от вкусной еды оказалось ни с чем не сравнимо.

– Так все же Виммер… – сузил он глаза.

Я только вздернула брови, демонстрируя отказ от дачи показаний.

– И? Дальше? Весь год жила там, откуда тебя увез?

– Да, – кивнула и облизнулась. – А ты неплохо готовишь. Зря убеждал, что у тебя плохое резюме…

И я нагло забрала у него тарелку и направилась за стол. Нервы дергало мыслями о детях, оставшихся дома. Но я понимала, что они-то как раз в безопасности, в отличие от меня.

– Почему ты искала меня? – направился он к кофеварке.

– Почему ты пьешь обезболивающие? – Виммер учил меня плохому.

– Потому что мне больно.

А я прикипела взглядом к его широкой спине. Потрясающий зверь…

– Из-за меня?

– Нет, – соврал он. – Слишком много ранений.

А я смотрела на него и осознавала, насколько ошибалась. Я причинила ему много боли своей ошибкой – это читалось в каждой напряженной мышце его совершенного тела. Хотя ошибкой ли? Будь я снова размазана по тому плинтусу в коридоре военной базы, я бы сделала все точно так же – отползла в тень и сбежала.

– Я думала, что так будет лучше. Если я исчезну. Видела, как ты носил дочь по коридору…

Рейн не шевелился, и все мои доводы будто разбивались о его застывшую фигуру. Но я больше не казалась себе маленькой и беззащитной перед ним. Сделанного не исправить – я не смогу вернуть ему этот год. И это он еще не обо всем знает…

– Почему ты меня искала? – повторил он вопрос.

– Скучала. И не выдержала.

– Я не жил дома…

– А дочка как?

– Хорошо. Сдала тебя сегодня… – И Рейн обернулся от кофеварки с двумя чашками. – Зря ты не дала ей шанса – она у меня умница.

– Правильно говорят – по себе не судят, – пожала я плечами. Смысл оправдываться?

Наши взгляды встретились, когда он поставил передо мной чашку.

– Мне просто не стоило тебя отпускать, – тихо заключил он.

– Ты не мог быть рядом со всеми сразу… – еще тише ответила я.

Он склонился ниже, но тут в двери позвонили, и я выдохнула, провожая его взглядом сначала в спальню за штанами, потом к дверям за доставкой. Хотелось крикнуть ему уже обо всем в спину… Но мне было страшно до воя. Одно дело – просто развернуться и уйти. Другое – уйти с ребенком. Да и «трахать, кормить, допрашивать» – не то же самое что «любить и жить каждый день вместе».

– Я родила сына. Приходила, когда узнала о беременности.

Мне показалось, я только подумала это, а оказалось, что произнесла вслух. Ну и к черту – устала думать обо всем сама.

Рейн только и успел, что закрыть двери за доставщиком и поставить пакет на стол. Смотреть на него было невыносимо. Казалось, в комнате сгустилась тьма вместе с воздухом, и дышать стало невозможно…

– Сына? – угрожающе тихо переспросил он, обернувшись. Видела – он даже двигаться боялся, чтобы не сорваться. – И когда ты собиралась рассказать?

– Никогда. Я трусила. Виммер сегодня уговорил тебе позвонить. И я как раз спрашивала у него номер, когда ты появился сам.

– Ты все это время была беременна… – Не слушал он меня. Пытался осознать, но выходило плохо. – Родила моего ребенка… и так и не сказала?

– Я попыталась, – старалась не замечать раскатов грома, грозящего рвануть такой бурей, что от меня ни черта не останется. – Но да, не смогла…

– С кем ребенок сейчас?

– С приемной дочерью. Ей десять, она справляется.

– У тебя есть приемная дочь? – А вот эта новость сбила его настрой.

– Да, Виммер помог удочерить девочку из спасенных.

– И что ты думала? – голос его зазвучал надтреснуто. – Воспитывать моего сына одна?

– Я не думала…

– Оно и видно! – рыкнул он, резко развернувшись.

– Не подходи ко мне! – взвилась я, подскакивая.

– С чего это? – Зверский оскал редко кому так шел. Рейн оказался рядом так стремительно, что у меня аж дух захватило. – Ты – моя самка.

– Мы это еще не решили, – попыталась вздернуть нос, но только облегчила ему возможность уложить свою лапу мне на горло.

– Решили, – прорычал мне в губы. – Год назад. Или у тебя с памятью плохо?

– Год назад все было иначе, – схватилась за его запястье, вставая на носочки.

– Ты лишила меня жизни, возможности быть со своим ребенком и с тобой! Ты доверилась незнакомцу, который продал тебя за контракт! – И он саданул кулаком в стенку рядом, а я дернулась в его руках. Когти послушно напомнили о том, что они у меня есть на всякий случай. Но Рейн не делал больно. Скорее, пытался принять это все разом, чтобы пережить здесь и сейчас… По крайней мере, я на это надеялась.

– Ты когда-то сказал, что не видишь смысла в извинениях, – прошептала, когда он замер, шумно дыша.

– Можешь попробовать, – процедил зло.

– Можешь попробовать начать все заново.

– Я не могу один…

– Попроси меня.

– Уже просил.

– Попроси еще!

– Может, твоя очередь? Нужен я тебе, Энди?

Я медленно втянула воздух, пытаясь выровнять дыхание, чтобы остудить эмоции и страх сделать новую ошибку.

– Ты мне нужен. Всегда был нужен. Все это время.

Его взгляд дрогнул, черты расслабились, и Рейн выдохнул, выпуская меня из хватки, но тут же заключая в осторожные объятья. И я не выдержала – сама вцепилась в него, впиваясь когтями в кожу. И мир просто перестал существовать. Я лишь немного пришла в себя на столе, когда Рейн запрокинул мои ноги себе на плечи, и снова провалилась в какое-то звериное безумие, когда он вошел в меня вновь. Это будто были не мы, а наши изголодавшиеся звери. Для них больше не было никаких препятствий, чтобы наброситься друг на друга. Мы метили все, что приходилось – шею, ключицы, ребра… Кожа горела от его знаков обладания, и каждый он трепетно зализывал, когда мы остывали от этого безумия в кровати.

– Если бы я знала, что так будет, долго бы еще не позвонила, – прохрипела я, млея от его ласки.

Рейн только усмехнулся над ухом. Но неожиданно воздух будто выстыл в комнате, и я почувствовала скользнувшее по его пальцам напряжение:

– А связь с твоей дочерью есть?

– Да. – Настроение передалось мне. – Что такое?

– Позвони, – поднялся он с кровати. – И поедем.

Не знаю, отчего у меня подрагивали руки, когда пошли гудки в трубке – от усталости, нервов или нехороших предчувствий. Рейн принес мне майку и теперь слушал вместе со мной.

– Это Энди, – услышала я голос Ким и прикрыла глаза, выдыхая. – Энди, как ты?

– В норме. С кем ты говоришь? – нахмурилась я.

– Мистер Виммер у нас…

То, что расслабило меня, напрягло Рейна еще больше.