Текст книги "Киноварь (СИ)"

Автор книги: Anna Jones

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

========== Глава 1 ==========

Мы никогда не сдерживали данные друг другу обещания.

Я думаю, настанет время, когда мы об этом горько пожалеем.

–Что с тобой, дитя? Ты сегодня необыкновенно грустная.

В голосе Альтрона мелькнуло почти отеческое переживание, и Ванда неуверенно подняла глаза. Он был выше неё, касался металлической головой потолка и нависал над девушкой, но страха она не чувствовала. Глаза у робота были необычайно живые, добрые.

–Я знаю, что ты задумал, – выпалила Ванда, внезапно испугавшись.

Она ожидала, что Альтрон нахмурится – хотя с чего она решила, что роботы хмурятся? – сделает к ней шаг и просто задушит её в своих тяжёлых руках, но он даже не моргнул глазами-фонариками. Девушке показалось, что он протяжно вздохнул.

–Я прочитала твои мысли, когда ты соединился с ним, – она кивнула в сторону регенератора, где покоилось нечто.

–Рано или поздно ты бы всё равно узнала. От тебя ничего не утаишь, не скроешь, – если бы Альтрон мог широко улыбаться, он бы это сделал.

Ванда вздрогнула, когда он подошёл ближе и коснулся пальцами её щеки. Они казались слегка прохладными, но не ледяными.

–Ты не рассказала брату, – заметил Альтрон. – Вот ты и в первый раз что-то от него скрыла, вот и первый разлад.

Ванда недовольно повела плечом:

–Он бы не понял, испугался бы. Говорил бы, что всё это неправильно, так не должно быть. Что люди достойны жить. Вспомнил бы наше украденное детство и просил бы уйти вместе с ним. И я бы ушла. Но мне не хочется.

–Ненавидишь людей? – вдруг удивился Альтрон и его глаза с любопытством уставились на неё. Он был живым, в оковах железа была спрятана настоящая душа, которая дышала и была способна на обычные человеческие чувства. Ванда прикоснулась к его запястью и тихонько сжала прохладную сталь.

–Они не сделали мне ничего хорошего. Я не увидела в них ни грамма добра. Они всегда желали нам с Пьетро зла, – девушка прикрыла глаза, чтобы Альтрон не заметил в них слёз.

–Ты такая молодая, а уже делаешь такие выводы, – Ванда так и не поняла, Альтрон насмехался над ней или высказывал таким образом своё уважение.

–Ты убьёшь и нас тоже?

–Нет, дитя, что ты! Ты свет в этом мёртвом мире. Ты и твой брат станете вершиной эволюции. Ваши потомки заселят новую планету, и ваша раса будет процветать, – в голосе робота промелькнуло какое-то едва заметное восхищение и торжество.

–А потом, когда ты решишь, что и они стали деградировать, ты убьёшь наших детей, – заключила Ванда и уставилась на Альтрона жёстким взглядом. Тот отнял руку от её лица и отвернулся.

–Ты говоришь, что я свет. Мною движет лишь месть, и нет ничего в моём сердце, кроме неё. Я годами мечтала убить Старка и перебрала сотни способов, как именно это сделаю. Эта ненависть дала мне жизнь, она питает меня с того самого дня, как его бомба приземлилась перед моим лицом. Во мне нет света, во мне лишь боль, – голос сорвался, и Ванда с трудом сглотнула ком в горле.

Альтрон резко развернулся, глаза его на мгновение потухли и вновь загорелись алым.

–Ненависть – не самое плохое чувство. Ненависть порой объединяет. Например, нас, – губы робота странно изогнулись наподобие улыбки. Ванда усмехнулась: он старательно копировал человеческие эмоции.

–Посмотри на это с другой стороны: мир, где нет людей, которые бы осуждали вас с братом и кидали бы в вас камни.

Ванда удивленно открыла рот, но не смогла и слова выговорить. Откуда он узнал?

–Я знаю всё, дитя моё. Я не слепой. И я не осуждаю. Это ваша с Пьетро жизнь, одна на двоих, и вам решать, быть вместе или нет. Все должны были быть свободны в своём выборе, но люди всегда любили ограничения. Ты слышала высказывание: свобода человека заканчивается там, где начинается свобода другого. Но она должна быть безграничной, великой, всепоглощающей, – робот развел руки. – Где больше никто не осуждает вашу с братом запретную связь, и никто не тыкает пальцем, – Альтрон склонил голову набок, совсем как кот, осталось только зажмуриться.

Ванда сглотнула, он был первым, кто не стал говорить о том, что кровосмесительная связь с родным братом – это страшный грех. Альтрон нагнулся к ней и в благодарность она коснулась его скулы, гладкой и блестящей, как начищенное стальное яблочко.

***

–Не кури, тебе не идёт, – Пьетро промелькнул перед глазами так быстро, что Ванда не успела заметить даже его силуэта. Она пожевала губами и взглянула на брата, тот стоял напротив и, усмехаясь, поигрывал зажжённой сигаретой. – Ещё состаришься и умрёшь раньше меня.

Пьетро затянулся и затушил сигарету о грязный пол.

–Не выдыхай, – попросила Ванда и подошла ближе, кутаясь в тёплый красный платок.

Брат странно взглянул на неё, когда она положила свои замёрзшие руки ему на грудь и слегка коснулась губами его подбородка. Сердце напряженно забилось в предвкушении. Пьетро не сдержался и выдохнул сигаретный дым прямо сестре в лицо, та с наслаждением вдохнула едкий воздух.

–Мне никогда не нравилось, когда ты курила, – недовольно произнес брат, отходя подальше. – Ты вроде бы бросила. Что-то случилось?

Ванда нахмурилась и отвернулась, чтобы Пьетро не заметил её состояния. Говорить про планы Альтрона она не хотела: боялась реакции Пьетро. Он бы тогда ушёл отсюда, а Ванда просто не смогла бы быть с ним в разлуке и пошла бы следом.

–Да всё нормально. Я просто… я слишком возбуждена, – девушка, улыбнувшись, взглянула через плечо на брата, тот вскинул брови в ответ на её двусмысленную фразу. – Мы скоро сделаем то, к чему стремились все эти годы. Старк, – она с придыханием произнесла это имя, с наслаждением наблюдая за тем, как меняется лицо Пьетро.

Он мгновенно посуровел, стал выглядеть старше, на лбу пролегла глубокая морщинка. Ванде безумно нравилось, когда он злился. Он всегда был вспыльчивым, слишком импульсивным. Шалили гормоны, ярость буквально в нём бушевала. Но Ванде не было страшно, с ней он всегда был мягок и мог себя сдерживать. В гневе Пьетро был самым настоящим богом.

–Ты такой красивый, – не сдержалась она, смутившись.

Брат взглянул на неё так, будто не расслышал. Потом кивнул, черты его лица разгладились.

–Убьём его, что будем делать дальше?

Ванда задумалась. А действительно, что? Если Альтрон сделает то, что хочет, то на Земле вообще ничего не останется. Где они будут жить, как и на что? Если, конечно, робот не соврал и оставит их в живых. Девушка нащупала в кармане пачку и автоматически достала очередную сигарету. Может всё же стоит сказать Пьетро? Но как же жаль Альтрона! Ванда готова была выть от отчаяния. Её разрывало на части оттого, что она что-то недоговаривает родному брату.

–Опять ты за своё, – запястье сжали тонкие пальцы, и Ванда чертыхнулась, когда Пьетро выудил из кармана пачку. – Попалась!

–Не отдам, – возмутилась девушка, пытаясь вырвать руку из цепкой хватки.

–Ты хоть помнишь, с кем связалась?

Ванда вывернулась, заломив себе руку, зашипела, когда брат со скоростью света вырвал сигареты из пальцев и вдруг исчез.

–Спрятал. Теперь ищи, – засмеялся он, внезапно оказавшись сзади.

–Дурак, – обиделась девушка, скрестив руки на груди.

–Да ладно, о тебе же забочусь, – Пьетро поправил на её плечах сбившийся платок, убрал волосы за ухо и поцеловал в лоб, задержав губы на горячей коже.

Губы у него были мягкие, а руки такие сильные, что Ванда улыбнулась, не в силах долго обижаться на такое прекрасное существо. Брат поцеловал её в переносицу, приобнял за талию – такую тонкую, что можно было обхватить двумя руками и собственных пальцев коснуться, – прижимая к себе, и девушке пришлось расцепить руки, уткнув их ему в грудь.

–Уже не обижаешься? – прошептал он ей в губы.

–Заткнись и продолжай.

Пьетро скользнул языком ей в рот.

***

Ванда ненавидела, когда Пьетро так делал, она ненавидела, когда он заставлял её страдать. Она не знала, делает ли он это специально, чтобы позлить её, либо все мужчины одинаковые. Девушка скосила взгляд и упёрлась спиной о косяк. Пьетро стоял у автомата с кофе и откровенно флиртовал с какой-то медсестрой. Кореянка улыбалась и хохотала над его шуточками. Английский у неё был ужасен, у Ванды уши закладывало от этого говора, хотя она сама-то говорила на этом языке с характерным акцентом. Эта девчонка её нереально взбесила. Ей захотелось выдрать все её жиденькие волосы или сделать с ней что похуже.

Пьетро не в первый раз так издевался над сестрой. Однажды Ванда решила отомстить ему, но это очень плохо закончилось. С тех пор она смиренно терпела все выходки брата, порою неделями на него дуясь и не разрешая спать с ней в одной кровати. Пьетро злился и просил объяснить причины её поведения, словно бы искренне недоумевая, почему она на него обиделась.

Парень захохотал, и Ванда почувствовала дикий укол ревности. Он должен так смеяться только для неё! И когда это брат стал мужчиной её жизни? Когда она разглядела в нем своего защитника и свою любовь? Когда осознала это и приняла к сведению? Ванда помнила этот день, словно это было вчера.

После смерти родителей их определили в приют. Они тогда жались друг к другу, и Ванда рыдала, размазывая слёзы по щекам: ей было страшно, она боялась, что её разлучат с Пьетро. Брат тогда обнимал её и шептал, что всё будет хорошо. Если кого-то из них усыновят, он сбежит и найдёт её, даже если он будет в другой стране. Да хоть на другом материке, да хоть на другой планете.

–Я всегда найду тебя, только не плачь, – говорил он, целуя её в пылающую щёку, мокрую от слёз.

Сколько раз они сбегала из детдома – не перечесть. Как же их ненавидели воспитатели за это, как с восхищением смотрели другие дети – мало кому удавалось продержаться больше трёх дней на улице, обычно все потом возвращались. Кроме Максимовых: Ванда помнила, как однажды они сбежали в феврале и целых десять месяцев шлялись по городам, питаясь объедками из мусорных баков, спали в подвалах домов, которые кишели огромными рыжими тараканами и где тошнотно пахло кошками. Они без зазрения совести воровали в магазинах, крали чужие кошельки, как боялись, что полицейские их поймают, как убегали от них и смеялись, когда всё обходилось.

Дело было весной. Апрель или май, Ванда точно не знала, но помнила, что было тепло. Пьетро тогда зашел в секонд-хенд и пронёс мимо охранника пачку колготок. Ванда тогда дико радовалась кислотно-красным растянутым колготкам, которые вечно с неё сползали и их постоянно надо было подтягивать. Они скрывались уже где-то месяц и за этот жалкий срок им уже удалось добраться до столицы. Пьетро хотел на юг, он говорил, что там тепло и им не придётся, шатаясь по улицам, мёрзнуть по ночам и искать зимнюю одежду. И там есть море. Они оба никогда не видели море, но брат рассказывал, что оно всегда тёплое и что ей понравится. И что он научит её плавать. И девушка верила. Она всегда верила Пьетро.

На обочине стояла фура, большая и длинная, с темно-синим кузовом. Водитель был толстый, с дикой порослью вместо бороды, Ванда помнила, как страшно от него воняло потом и пивом. Пьетро спросил его, может ли он отвезти их в другой город, на что дальнобойщик коротко бросил:

–Чем платить будете?

Пьетро тогда растерялся и невольно засунул руки в карман ободранных брюк: мелочь гулко зазвенела в руках.

Мужчина тогда долго смотрел на Ванду, изучая её подростковую фигуру, на ноги, худые от недоедания, и вдруг ухмыльнулся, обнажая кривые желтоватые зубы:

–Довезу, если заплатишь мне девчонкой. На минут пятнадцать оставишь нас наедине и хоть на край света отвезу вас.

Ванда тогда нахмурилась, она даже толком понять не успела, что от неё хотят, просто вцепилась в руку Пьетро, чтобы уйти и не снискать на голову проблем. Но брат будто окаменел. Девушка тянула его и тянула и вдруг услышала ледяное:

–Что ты сказал?

У Ванды тогда мурашки пробежались по коже, ей захотелось забиться куда-нибудь в угол. Она взглянула на Пьетро и ужаснулась: он был бледный, словно бумага, на лице остались лишь пылающие животной яростью глаза и сжатые в полоску губы. Он сжал тогда кулаки так, что кожа готова была разорваться от напряжения.

–Пьетро, я умоляю тебя, давай уйдём, – взмолилась девушка, но брат не послушал.

Он был тогда худеньким и его часто избивали в приюте, и Ванда даже помыслить не могла, сколько силы сокрыто в её любимом брате. Он схватил ухмыляющегося мужчину за грудки и буквально швырнул его на асфальт. Он бил его так, что кровь брызгами орошала траву и пачкали облезшую куртку Пьетро. Ванда кричала и просила его остановиться, видела, как сдирается кожа с костяшек его пальцев, как брат сжимает зубы и шепчет:

–Подонок, она же моя сестра, она моя кровь, ты несчастный урод.

Ванда тогда думала, что Пьетро убьёт дальнобойщика, его голова моталась их стороны в сторону, он давно уже перестал подавать признаки жизни, а брат всё бил и бил, не в силах остановиться. Вокруг уже собралась толпа любопытствующих, но сколько отчаявшаяся Ванда не просила разнять дерущихся, никто не откликнулся на её мольбы. Чёрствые людишки. Вдалеке завыла сирена: кто-то умудрился вызвать полицию. Ванда запаниковала и схватила брата за плечи, пытаясь оттащить. Пьетро замахнулся тогда слишком сильно и случайно ударил её локтем в живот. Девушка охнула и упала на асфальт, больно ударившись головой и застонав. Перед глазами всё потемнело. Пьетро будто опомнился, он остановился и в ужасе взглянул на лежащую без сознания сестру, открыл рот от удивления и взглянул на свои дрожащие руки, испачканные в крови.

Их схватили полицейские и отравили обратно в детдом. Пьетро тогда со слезами на глазах просил прощения у Ванды, стоя на коленях, хотя в этом не было необходимости: она на него и не злилась. Он спас её, он защитил её, не струсил и не убежал, он действительно её мужчина. Мужчина с большой буквы. И Ванде бесконечно было приятно, что он это сделал ради неё. И плевать, что их поймали…

Девушка уверенной походкой направилась к брату и, лучезарно улыбаясь кореянке, схватила Пьетро за пах. От удивления у него глаза на лоб полезли, азиатка поражённо раскрыла рот.

–Он мой, – твёрдо произнесла Ванда, сжимая выпуклость в своей руке, и Пьетро издал странный полувздох, вцепившись побелевшими пальцами в автомат с кофе.

Кореянка сглотнула и кивнула, растерянно взглянув на слабо улыбнувшегося ей парня. Не оглядываясь, она засеменила подальше от разъярённой девушки.

–Ты же сейчас яичницу сделаешь, – выдохнул Пьетро, умоляя сестру убрать руку.

–Ну и хорошо. Будешь тогда знать, как свои шары к хрен знает кому подкатывать, – но руку всё же убрала и взглянула брату в его ухмыляющееся лицо. – Никогда. Не смей. Больше. Так делать, – грозно прошептала Ванда.

–Ревнуешь? – улыбнулся он. Ему явно это льстило.

Ванда зло поджала губу.

–Уже не помнишь, что произошло в прошлый раз с девушкой, которая имела несчастье состроить тебе глазки? Я обещала, что если это ещё раз повторится, то твоей новой пассии несдобровать. Считай, что я сегодня просто невероятно добрая, – прошипела Ванда, чувствуя, как гнев клокочет внутри. – А если бы я так с кем-нибудь флиртовала? Допустим, вот с этим корейцем. Смотри, какой красавчик. Его футболка явно скрывает прекрасное тело. А он еще и брюнет. Ты же знаешь, как я падка на брюнетов, – Ванда взглянула на седого брата и с удовлетворением заметила, как улыбка сползла с его лица. – Ненавижу, когда ты так делаешь. Тебе лишь бы покрасоваться перед кем-то.

«Будто меня тебе мало».

Ванда обиженно фыркнула и собиралась было удалиться, как Пьетро схватил её за локоть и прижал к себе. Она ощутила спиной его накачанную грудь и вздохнула, когда он положил свои руки ей на рёбра. Пьетро чувствовал, как бьётся её сердце. Зло и быстро. Он сжал её грудь, отмечая то, как же всё-таки хрупка его сестра. Как хрусталь.

–Ну же, не обижайся. Ну прости меня, идиота. Я же тебя только люблю, – прошептал он ей на ухо, опаляя кожу своих дыханием.

–Тогда зачем так делаешь?

Пьетро молчал, обнимая сестру и слегка покачиваясь, вдыхая аромат её волос.

–Обещай, что больше этого не повторится, – потребовала Ванда, сжимая руки Пьетро, покоящиеся на её животе. – Я не хочу тебя ни с кем делить. Ты только мой, ни чей другой. А я вся в твоём распоряжении, делай со мной, что хочешь.

–Ладно, обещаю, – вздохнув, кивнул брат и поцеловал её в шею, нежно проведя языком по уху. – Что хочешь, говоришь?

Он схватил её и буквально втащил в рядом стоящую пустую палату.

***

–Ты точно в порядке? – Ванда подскочила к брату и коснулась его подбородка, осматривая наливающийся на скуле синяк. – Я видела, как Капитан тебя ударил.

–Не ударил – так поцарапал, – пожал плечами Пьетро, но зашипел, когда сестра коснулась его лба. – Я больше за тебя беспокоился. Как ты? Не замёрзла? Всё ещё кашляешь водой? Одежда высохла? А то заболеешь ещё.

Ванда улыбнулась, Пьетро всегда был такой заботливый.

Он не успел оставить на её коже засосы, как обещал, когда в клинику ворвались Мстители. Альтрон тогда невероятно взбесился и убил доктора Чо. Проходя мимо, Ванда видела её изуродованное тело и лужи алой крови. Её было так много, что с трудом верилось, что это вытекло из одного человека. Мстителям нужен был ящик. Регенератор. И Ванда тогда так испугалась, и даже не поняла из-за чего: из-за того, что планы Альтрона срываются или из-за того, что тогда робот приступит к уничтожению мира намного быстрее, чем планировалось? Хотя он обещал им, что сначала они убьют Старка. Он обещал. И Ванда верила ему, но это не помешало ей скинуть ящик в реку. Зачем она так поступила? Будто это что-то бы изменило.

Один удар и мир перевернулся. Она слетела с моста вслед за ящиком и даже вскрикнуть не успела. Она летела, чувствуя, как холодный ветер пробирается под платье, и так быстро, что не было времени даже по-настоящему испытать страх. Она лишь взмахнула руками и ощутила, как больно ударилась о поверхность воды. Тело будто сотни толстых игл пронзило.

И единственная в голове мысль: сейчас умру, а Пьетро останется один.

Ванда боялась воды и не умела плавать, она забарахталась, пытаясь вдохнуть. Но в горло забивалась лишь вода, Ванда впала в панику, забила руками, стараясь не дышать, но вода стремительно заполняла легкие и желудок, тело оказалось таким тяжёлым, словно было набито кирпичами. Она закричала, зовя брата, но лишь дернулась, ощущая, как в спазме сжимается горло и становится нечем дышать. Она прикрыла глаза, когда перед ней опустилась непроглядная тьма…

И вновь задышала, сквозь прикрытые веки заметив, как посветлело. Отплёвываясь от противно пахнущей воды, Ванда закашлялась, краем уха слыша:

–Оу, Кэп, какую большую рыбёшку ты поймал.

Ванда захрипела, пальцами хватая чёрную сырую землю, и заметила, как к ней подбегает Соколиный глаз.

–Не смей трогать её! Уйди.

–Пьетро… – застонала она, щуря глаза от слишком яркого света, видя, как брат отталкивает от себя Капитана.

–Никогда не смей трогать мою сестру.

–Я спас её, она упала в воду… – растерялся Роджерс, но Пьетро уже не слушал.

Он подошёл к сестре и нежно прижал к себе, мокрую и дрожащую от холода, не обращая внимание на то, что её буквально выворачивало наизнанку. Клинт нацелил на обоих лук.

–Всё хорошо, я рядом, – прошептал Пьетро, такой же мокрый, со спутанными седыми волосами, в которых застряли водоросли и прочая речная живность.

Ванда зашлась в кашле и глазом не успела моргнуть, как Пьетро взял её на руки и побежал с такой скоростью, что Капитан и встать с земли не успел, лишь растерянно заморгал.

–Я так испугался за тебя. Перед глазами вся жизнь промелькнула. Я даже не хочу представлять, что было бы, если бы ты… – Пьетро протяжно вздохнул и сжал холодные пальцы Ванды, согревая их. – У меня сердце разорвалось на части.

–Но ведь со мной всё в порядке, – улыбнулась девушка, когда брат запустил руки в её волосы, до сих пор влажные и пахнущие илом.

–Слишком опасно работать на Альтрона.

–Но он поможет нам наконец-то выполнить то, ради чего мы позволили проводить над нами эксперименты.

Пьетро долго молчал, пожирая сестру взглядом.

–Это сделал Тор. Это он снёс тебя с моста. Я убью его. Я убью каждого из Мстителей, – зло пообещал он, целую сестру в лоб. – И буду танцевать на их могилах.

–Я бы на это посмотрела, ведь ты не умеешь танцевать.

Пьетро даже не улыбнулся.

–А потом мы уедем. Куда-нибудь туда, где тепло. Хочешь в Испанию?

Девушка неопределённо пожала плечами и загрустила: брат еще не знал, что привычного для него мира скоро не будет. Размышляя над тем, рассказать брату или нет, Ванда и не заметила, как Пьетро стянул с неё всё ещё сырую куртку и усадил на кровать, присев перед ней на колени. Она вздрогнула, когда он схватил её за щиколотки, и его руки, до боли медленно и нежно, поползли к её бедрам.

–Я больше никогда не оставлю тебя одну. Что бы ни случилось я всегда буду рядом, слышишь? Ты всегда будешь под моей защитой.

Пьетро поцеловал её разбитые острые коленки, и Ванда вцепилась пальцами в его серебряные волосы, не в силах сдерживать стон.

–Обещай, что никогда не оставишь меня, обещай, что не бросишь и не предашь, – взмолился брат, и его проворные пальцы пробежались по внутренней стороне бедра с огромной скоростью.

–Боже, как ты вообще мог такое подумать? – усмехнулась Ванда. – Я обещаю.

–Обещай, что не соврешь мне никогда.

Девушка стеклянным взглядом уставилась в потолок и сжала волосы брата в руке с такой силой, что тот охнул.

«Я уже тебе соврала».

–Да, – кивнула Ванда, закусывая потрескавшуюся губу. – А ты не ранен? Я видела, как кто-то тебя ударил.

Девушка схватила Пьетро за край футболки и потянула наверх, обнажая торс и прикасаясь к коже руками. Ей нравилось гладить его пресс и смотреть, как до дрожи красиво напрягаются мышцы. Она ушла от провокационного разговора и ей срочно нужно было отвлечься и найти другую тему для обсуждения.

–Меня туда никто никогда не бил, – удивился Пьетро. – Тебе незачем срывать с меня одежду.

Сестра проигнорировала его высказывание и, потянув на себя, упала на кровать. Брат навалился на неё всей тяжестью своего тела и Ванда зажмурила глаза от удовольствия. Ей нравилось, когда он нависал над ней и жадно целовал, будто боялся, что её сейчас украдут. Ванда закинула на Пьетро ногу и прижалась к его животу.

Они всегда спали вместе в одной постели, согревая друг друга в холодные зимние ночи и спасаясь от скуки. Ванда любила закидывать на брата ногу, прижимаясь к его паху. По утрам она чувствовала его эрекцию, а он, думая, что просыпается раньше неё, всегда уходил в другую комнату и решал эту проблему.

–Мы уже взрослые, – напомнила Ванда, когда рука Пьетро забралась ей под платье.

–И?

–Я подумала, может… Ну, понимаешь? Сколько можно ждать?

С лица брата медленно сползла улыбка и он собирался сесть на кровать, но Ванда удержала его за руку.

–Ну чего ты опять?

–Я не могу.

–Не можешь или не хочешь?

–Я не хочу тебя принуждать.

–Ты не принуждаешь меня к сексу с тобой. Этого я хочу. Почему я должна тебя уговаривать, Пьетро? В этом нет ничего предосудительного.

–Вся наша связь – плевок в душу общества. Это также грешно как убийство.

–Да?! Тогда зачем ты сорвал с моих губ первый для нас обоих поцелуй? Тогда зачем мы спим в одной кровати? Зачем держимся за руки и обнимаемся так, словно мы не брат и сестра? – разъярилась Ванда. – Ты поставил на одну полку нашу любовь и убийство! То есть ты думаешь, что убивающий невинных людей Старк может соревноваться с нами по грешности?

–Не злись, – вздохнул Пьетро. – Ты же прекрасно понимаешь, о чём я.

–Ты выпросил у меня первый поцелуй. Ты помнишь, что ты тогда сказал? «Я не хочу, чтобы какой-то урод лез языком тебе в рот. Кроме меня». Кроме тебя никто никогда не будет меня касаться. Я хочу тебя, Пьетро, – девушка прошептала ему это в ухо, заставляя брата задрожать. – Я хочу ощутить тебя в себе, почувствовать себя полной. Как паззл мы сойдемся друг с другом. Ощутим себя единым целым существом. Пьетро, я люблю тебя. И как ты просил меня подарить тебе поцелуй, так я прошу тебя: будь моим первым мужчиной…

–Нет.

Ванда прикрыла глаза и отпихнула от себя брата.

–Ты сегодня спишь на полу.

========== Глава 2 ==========

–Ты чудовище! – гневно выпалил Пьетро, и Ванда инстинктивно попыталась заслонить собой брата, испугавшись, что Альтрон что-нибудь с ним сделает. Но тот лишь качнул головой, словно ему досаждала жужжащая перед глазами муха. – Да как вообще тебе такое в голову пришло?

–Будь ты на моём месте, тоже бы до такого додумался. Проанализировал бы историю человечества и сделал бы определённые выводы.

–Я бы никогда не решился на такое! Убить миллиарды людей! Людей!

–А как же ваша с сестрой жажда мести и Старк?

–Это совсем другое. Мы ненавидим Старка за его тёмные делишки, но в чём виноваты остальные люди? В том, что любят и заботятся о ком-то, рожают и воспитывают детей, учатся и работают?

–Они деградируют, – пояснил Альтрон, делая шаг вперёд. – Тормозят развитие. Взгляни на них, и ты сам всё поймешь.

–Я не хочу понимать! Ты просто сотрёшь их с лица земли. Ты больной придурок! Я не хочу участвовать в геноциде. Ванда, пошли! – Пьетро положил свою руку ей на плечо.

Девушка растерянно посмотрела на брата, но с места не сдвинулась. Она заломила руки и беспомощно взглянула на Альтрона, будто бы надеясь, что его аргументы остановят Пьетро.

–Эти люди не сделали нам ничего хорошего, – тихо прошептала она.

Брат удивлённо отступил на шаг.

–Ты чего? Ты на его стороне? – упавшим голосом спросил Пьетро, и Ванде стало невыносимо стыдно и больно смотреть ему в глаза. – Ты считаешь, что если они постоянно нас унижали, то заслуживают смерти?

–Пьетро…

–Ты знала? Ты знала о планах Альтрона, а мне не сказала?

Ванда потупила взгляд. Она ощущала, как душа рвётся на части и всё внутри холодеет, когда брат обращался к ней таким ядовитым тоном.

–Пожалуйста, не кричи, – попросила она, на что Пьетро тяжело вздохнул и заорал:

–Ты знала! Как ты могла мне ничего не сказать? Почему? Ты же пообещала мне не лгать… Вспомни наших родителей. Они же погибли также, как погибнут все эти невинные люди. Они ни в чем не виноваты. Ванда, посмотри на меня, – Пьетро ухватил её за локти и развернул к себе, но сестра склонила голову набок, боясь встречаться с братом взглядом. – У них тоже есть дети. Такие же как мы. Ты разве хочешь их убивать? Разве ты хочешь быть на месте Старка?

Ванда сжала губы и оттолкнула от себя Пьетро.

–Не смей сравнивать свою сестру с этой мразью! – взревел Альтрон.

На лице Пьетро было такое возмущение, что если бы он умел метать молнии, обязательно бы это сделал, и от Альтрона не осталось бы даже жжённой железяки.

–Да придите в себя! Я что, здесь единственный нормальный и здравомыслящий человек?

Пьетро тяжело дышал, грудь его вздымалась, и Ванде так хотелось подойти к нему и успокоить, но страх сковал её изнутри. Девушка пообещала самой себе, что больше никогда в жизни не соврёт родному брату.

–Остановись, – обратился он к Альтрону.

–Даже не подумаю.

Пару секунд Пьетро сверлил робота взглядом, словно бы недоумевая, как у них вообще могли быть общие дела.

–Разве так можно? Будь ты на месте людей, что бы ты испытал?

–Понимание и раскаяние, – Альтрон подошёл ближе. Глаза его со всей вселенской любовью взглянули на близнецов. – Я бы попробовал измениться.

–Дай людям шанс, – взмолился Пьетро, но робот покачал головой.

–Слишком поздно.

–Ванда, пойдём отсюда!

Брат выжидающе уставился на сестру, наслаждаясь тем, как Альтрон изумлённо вскидывает руки.

–Хотите бросить меня?

–Я не хочу, – подала голос Ванда, хватая Пьетро за пальцы. – Давай останемся. Нам всё равно некуда уходить. Он обещал, что оставит нас в живых.

–Мы будем жить, а миллиарды людей будут лежать в земле и гнить? И как ты после этого сможешь смотреть мне в глаза? Разве тебя не будет мучить совесть? – девушка смутилась, но сжала пальцы брата крепче. Она разрывалась между Альтроном и братом, не понимая, что ей делать. Она всегда вставала на сторону Пьетро, даже если он был в корне не прав, но сейчас так хотела, чтобы он её понял.

–Пьетро, пожалуйста!

–Ты ничего не понимаешь, – он освободил свою ладонь из её объятий и отошел, стараясь не видеть измученного сестринского взгляда и её молитвенно сложенные руки.

–Умоляю, брат.

Он покачал головой.

–Или я ухожу с тобой или один.

–Но Пьетро… – всхлипнула Ванда, кидаясь к брату и цепляясь ему в куртку, готовая удерживать его до последнего.

–Ты убьёшь меня, если я уйду?

–Ты свободен в своём выборе, – добродушно заметил Альтрон. – Как и свободна твоя сестра.

–Ванда! Образумься. Уйдём отсюда.

–Это ничего не изменит.

–Ванда! – Пьетро потащил было её к выходу из ангара, но сестра сопротивлялась как могла.

Парень поднял её на руки и стремглав промчался мимо десятка дронов к выходу, но никто из них даже не попытался их остановить.

–Отпусти меня! – Ванда заколотила по спине брата кулачками, уже не сдерживая слёз и брыкаясь, мешая ему быстро двигаться. Пьетро затормозил, и сестра выпуталась из его хватки, ступая ногами в грязь, размытую дождем.

Они смотрели друг на друга, и Пьетро не узнавал сестру, на людях такую тихую, почти забитую, но с диким взглядом и бурлящей ненавистью внутри. Наедине с ним она была другой, властной и любящей, позволяя себе чисто женские ужимки и капризы. Кажется, Пьетро только сейчас понял, как повзрослела его маленькая сестрёнка.

–Ты обещала мне, – упавшим голосом произнёс он, заключая лицо Ванды в свои ладони.

Глаза у неё были ясные-ясные, большие, словно блюдца, а личико такое детское, что его хотелось целовать и целовать. Она надула губы, и брат испытал непреодолимое желание прикоснуться к ним, что он и сделал. Ванда отвернулась.

–Обещала, что не бросишь…

Сестра подняла голову и вздохнула. Тучи над их головами были серые, лёгкие, накрапывал мелкий дождик, а она дико мёрзла, одетая в короткое тонкое платье. Пьетро нравилось, когда она надевала юбки или шорты: он любил смотреть на её ноги и собственнически сжимать её колено.

–Давай останемся, – повторила она, чувствуя, как предательская слеза скатилась по щеке. Девушка задрожала.

–Нет, давай уйдём. Если ты боишься того, что он с нами сделает, то не бойся. Я защищу тебя. Да мы в любом случае дадим отпор.

–Что мы будем делать потом?

Пьетро воодушевился:

–Найдем Мстителей. Убьем Старка. Помнишь, как мы планировали? Ты лезешь ему в голову и сводишь с ума, показывая его самые дикие и сокровенные страхи. Он сам лишится рассудка, – глаза парня, не мигая, уставились сестре за плечо, и он больно схватил её за запястья. Он всегда был слишком импульсивен и в порыве ярости придумывал самые изощрённые пытки для объекта их ненависти. Он не скупился на угрозы, но Ванда его не боялась. Она понимала его состояние и разделяла его мечты, готовая делать всё, что он скажет. Но не сегодня.