Текст книги "Вопреки. Том 1"

Автор книги: Анна Бэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Глава 5

День начался с жуткого переполоха в замке Мордвин. Всё свалилось как всегда одновременно: приезд гостей с Юга, жуткая метель, сносящая на своём пути деревья, и, как назло, пропал любимый конь Лорда Блэквелла по имени Люцифер. Его поиски возглавил сам Хозяин замка, а на встречу гостям послал группу верных наездников. Все стояли на ушах: Люцифер одно из немногих существ, из-за которых Блэквелл мог потерять рассудок. Конь никого к себе не подпускал, поэтому таким подозрительной оказалась его пропажа. Его каким-то образом запугали или заколдовали, может украли, а может просто выпустили. В общем, целый отряд выдвинулся на поиски.

Лорд Сальтерс со своими спутниками пережидал метель в восточном лесу зло ругаясь на паршивую погоду и на дурацкое приглашение в такую заснеженную даль. Все сидели вокруг большого костра и пытались согреться, но холодная вьюга не жалела их, колыхая вековые деревья, и зловеще завывая. К Сальтерсу обратился один из спутников:

– Джон, почему бы не найти замок с помощью магии?

– Потому что на нём защита Блэквелла, птенец! А для её снятия нужно быть как минимум таким же сильным магом как он, а назови мне хоть одного мага такого же уровня! И то я вовсе не уверен, что это даже с такой магией возможно. – бешено осёк молодого Мэтью Айвори он.

– Некромант тоже не смог бы? – ответил уже молодой рыжий парень, еще прыщавый и явно угловатый.

– Тише!!! Мэтью, заруби себе на носу: у всего есть уши, даже у леса и скал! Стисли, несмотря на силу, глуп как пень, а другой… Вуарно держит нейтралитет лучше многих никогда бы не покусился открыто на владения Герцога, – Сальтерс перешёл на шёпот и начал подозрительно оглядываться, – Что до последнего, то он многим сильнее, как говорят, однако до сих пор Мордвин не нашёл, словно целый кусок с карты вырезали и переметили в другое место, а это кое-чего да значит. Я и сам был в этом замке не меньше пяти раз, но, если Блэквелл не хочет, чтобы его нашли, то никто и не найдёт. Будь этот засранец слаб, ноги бы моей у него в замке не было! – задумался о чём-то он, зловеще глядя в огонь, и чуть позже продолжил, – Так что, олухи, можете не надеяться на самостоятельный поиск замка. Нас либо найдут, либо мы замерзнем в этой чертовой ледяной глуши!

– Если б Уоррен… – начала было Карл Сальтерс, но его перебил отец:

– Даже не начинай! Я убить вас готов, грязные вы ублюдки! Добрались бы до замка, и только потом бы нажирались, как свиньи! Между тем, Уоррен от холода не умрёт, ведь он пьян и спит распрекрасно, ну а мы точно замёрзнем!

– Бедная Анна… она совсем окоченела! – заботливо заговорил Мэтью, поглядывая на карету, стоявшую рядом.

– Меня больше интересует то, что она доложит старому Графу, если мы выживем. Не хотелось бы накликать на себя его гнев.

Мэтью Айвори подкинул дров в огонь, от чего посыпал столп искр. Сквозь пургу он смутно увидел очертания приближающего всадника.

– Нас нашли, поверить не могу! Смотрите, вон там… – показал он на всадника.

Присмотревшись, он ужаснулся: конь просто невероятных размеров, чёрный как смоль, с огненно-медной гривой и хвостом, по размерам раза в полтора больше фриза, по стати южанин… даже более того, араб! Такого коня он никогда не видел, хоть эта порода в Сакрале была известной, и, тем не менее, весьма редкой, подобный жеребец был уникальным даже для своих соплеменников.

– Ксефорнийский жеребец… – заворожено прошептал молодой человек, не сводя глаз с подобного монстру коня, – Уж не знаменитый ли Герцоргский?

Но всадник поразил ещё больше, ведь шутка ли женщине управлять таким исполинским зверем? И, тем не менее, в седле мелькнула светловолосая девушка, облачённая в бирюзовое с золотой вышивкой пальто. Красивое румяное лицо утопало в молочно-бежевой опушке капюшона и объёмном вязанном шарфе по самый нос – лишь светлые глаза пристально изучали дружную замёрзшую братию.

Конь подлетел к потерянным гостям как молния и встал на дыбы, но девушка держалась уверенно. Удивительная. Её потрясающие светлые волосы, торчащие из-под капюшона, развивались по ветру, будто гравитация не могла их покорить. Тонкие черты лица, матовая, похожая на фарфоровую, кожа, поцелованная зимой. Девушка вновь оглядела встревоженных и приготовившихся обороняться господ, застряв взглядом на адских гончих, которые были впряжены в кареты, и изящно наклонила голову в знак приветствия.

– Моя дорогая, ты явно здешняя. Я и мои спутники – гости Герцога Мордвин. Так проведи же скорей нас до замка, пока мы все не замерзли заживо! – Сальтерс оглядывал девушку слишком откровенно, даже не пытаясь скрыть свой интерес, его не смущали ни рамки приличия, ни ледяной ветер со снегопадом.

Она пробежалась внимательно по всем заплутавшим гостям, а затем так же изящно кивнула, как и в первый раз, и направила коня влево. Выждав минуту, она медленно направилась по сугробам по дороге, ведомой только ей. Делегация с юга последовала за ней по пятам на каретах, запряжённых адскими гончими, держа дистанцию не больше пяти метров из-за ужасной видимости.

Путь был тяжелым: всё замело снегом и, казалось, они ступают на непроходимые до этого момента земли, двигаясь по заснеженному лесу наугад. Лорд Айвори пересел из кареты к кучеру, сбегая от пессимистических разговоров своих спутников о приближающейся ледяной смерти, и пытался зацепиться глазами за какие-то далёкие очертания, но было тщетно. Однако через полчаса пути за неизвестной всадницей, он увидел, как метель сталкивается с невидимой стеной прямо в пяти метрах так, что место, где ехала девушка, подчинялось уже другим воздушным завихрениям. Снежинки рассыпались, соприкасаясь с защитой Лорда Блэквелла, Мэтью никогда бы этого не заметил, если бы всадница не преодолела купол, но в этот момент он лицезрел поразительное явление с восхищением. Через несколько секунд он миновал границу Мордвина и увидел вдалеке очертания замка, до которого оставалось около четверти часа пути. Метель за куполом уже не была такой безжалостной, и дорога до замка обещала быть куда легче, нежели до границы земель Герцога.

Девушка остановилась, посмотрела вверх, потом закрыла свои прекрасные глаза и медленно задышала, как будто не могла насытиться воздухом. Дальше всё произошло быстро: она развернулась, учтиво кивнула спасенным, которые к этому моменту высунулись из карет увидеть Мордвин, и быстро поскакала в сторону замка.

– Она нормальная? Почему бросила нас? – внезапно подала голос белокурая дама в меховой мантии, сидевшая в одной из двух карет. Её губы посинели от холода, а зубы стучали в судороге.

Но ответить никто не успел, потому что с другой стороны несся отряд конников, который сопровождал их до самого восточного двора замка. Добравшись через мост до места высадки во внутреннем дворе, конники убедились в сохранности гостей и уехали, но на их смену тут же вышел смуглый слуга, утеплённый с ног до головы.

– Добрый день, господа! Рады наконец видеть вас в замке Мордвин!

– И где Блэквелл? – поинтересовался один из гостей, отошедший от пьяного сна – крупный вояка средних лет. Он выглядел вполне счастливым в отличие от остальных.

– Мастер Уоррен, – поклонился ему слуга снова, – Лорд Блэквелл скоро освободится и присоединится к вам, а вы пока можете чувствовать себя как дома. Так он велел.

Майкл Уоррен слегка сконфузился от последней фразы, что не ускользнуло от внимательных поросячьих глаз рыжебородого Джона Сальтерса:

– Что-то не так, Уоррен?

– «Так он велел», – снова сконфузился Майкл, – Да и слуги встречают. Я как будто нежданный гость.

– Этой фразой в Сакрале заканчивается любой спор, – Сальтерс подошёл к собеседнику совсем близко и прошептал ему на ухо так, чтобы их разговор никто другой не слышал, – Поэтому я не вступал в Эклекею. Не хочу, чтобы какой-то тщеславный молокосос-бастард мне что-то велел, я сам себе хозяин!

Майкл хитро улыбнулся и зацокал языком слишком наигранно:

– Джон, не следует выражаться так прямо. Не здесь, – он снова хитро улыбнулся и облизал обветренные губы.

Майкл Уоррен в Мордвине оказался не впервые. Исполосованный шрамами от макушки до пят, он нервно усмехнулся, припоминая, сколько же на самом деле он провёл времени в этой кладовой магии.

Внешность его была привлекательной от природы, но годы и характер привнесли много неприятного в его черты. Глаза Майкла были небольшими и блестели из-под нависающего века и редких бровей с проседью. Уоррен был известен в Сакрале как правая рука Герцога, маг второго уровня, коим он не так давно стал, и человек невысокой морали, не брезгающий грязной работой.

Гости под шефством Уоррена с интересом осматривали богатый замок, обсуждали убранства. Им навстречу вышли смешливые девушки в одинаковых бледно-голубых платьях с фруктами и напитками. Чистые холёные мордашки, не обезображенные интеллектом и заботами, манили улыбками в свои легкомысленные путы.

Характерный для Сакраля разврат значительно снижал градус в Мордвине. И пусть случайные связи в столице считались нормой, но пошлости и извращений было значительно меньше.

Так или иначе, признаком гостеприимства неминуемо оставалось на ровне с горячей ванной, напитками и чистой одеждой предложить разделить ложе с жительницей местного гарема. И гости этим с лёгкой совестью пользовались – незазорно же!

К вечеру, наигравшись с местными дамочками, уважаемые гости остальные благородные обитатели замка собрались на ужин в большой богато обставленной зале с высокими потолками, фресками, лепнинами и портретами в золоченых рамах. Лорд Блэквелл задумчиво смотрел на огонь в камине и пил красное вино из бокала, держа одну руку в кармане. Он думал о том, как пару часов назад его конь внезапно нашелся у конюшни причёсанный, накормленный и совершенно спокойный. Кто мог его причесать или даже приблизиться? Паззл не складывался.

Было самое время открывать прием, Блэквелл, немного промочив горло, начал:

– Господа, к столу! Дамы у нас задерживаются, но просили не ждать.

И мужчины приступили к трапезе, вкушая великое разнообразие угощений столицы. Когда же вошли опоздавшие леди, мужские взоры устремились к ним. Аннабель Гринден знала, как впечатлить и приковать внимание, в отличие от её абсолютно блёклой спутницы, похожей на затравленную белую мышь повадками и внешностью. А вот стройная шатенка блестала и покоряла уверенностью в себе, манерами, взглядами серо-голубых глаз с поволокой. Стройная, тонкая и богато одетая, она двигалась мартовской кошкой в любой ситуации, а Блэквелл этому в сердцах усмехнулся – ведь действовало же на мужчин! И даром, что Аннабель без надобности льющие слюни старцы, и всё же она выделывалась каждую секунду своей золотой жизни, купаясь в о внимании, наслаждаясь им. И даже подругу – бесцветную, откровенно страшненькую Анна выбрала неслучайно, а чтобы сиять ещё ослепительней.

Люди за столом сидели настолько разные, что не было смысла всех описывать и запоминать, и Мэтью Айвори несколько раз обвёл всех присутствующих взглядом:

– Лорд Блэквелл, а где вы прячите нашу спасительницу?

– Самому интересно, – прищурился Герцог, тщательно пережёвывая баранину, – Как раз хотел расспросить, как вы нашли дорогу? Мой защитный купол вы перешли…

– Благодаря леди на вашем коне. Ну не делайте из меня идиота, – он дружелюбно улыбнулся, хотя видно было, что скрывает смущение, – Много ли особ способны вообще на Ксефорнийца залезть? Без вашего ведома обойтись это не могло.

– Видите ли, Айвори, сегодня мой Ксефорниец загадочно потерялся. Метель благополучно укрыла следы и мы битых пять часов его искали, и вот верите нет – не могли найти.

– Прямо под твоим носом, Блэквелл?

– И такое бывает, Джон. Однако конь вернулся в стоило, где сейчас и находится. Это непростое животное, сами понимаете. – заверил Герцог, – Дайте-ка попробую угадать внешность леди. – Блэквелл не торопился говорить, яростно нарезая мясо, сжимая вилки так, что они едва не гнулись, – Миниатюрная смазливая блондиночка с южным загаром. Глаза, хоть и огромные бусины, а лучше в поле зрения не попадаться, не многословна к тому же. Так?

Аннабель Гринден скорчила гримасу, обозначая своё недовольство, ведь ей явно не хотелось делить всеобщее внимание с той незнакомкой, которая имела талант появляться слишком эффектно и так же эффектно пропадать, оставляя привкус недосказанности.

– Она! – вмешался Сальтерс на эмоциях, даже мерзко облизнулся, что Блэквеллу не понравилось, – Сочная девка, пластичная, на коне, как на мужике ездит. Кукла!

– Джон, ты слова выбирай! – сквозь зубы посоветовал Блэквелл, но тут же перевёл дружелюбный взгляд к Айвори, – Боюсь, что вы попались на пути леди Алисе. Будьте осторожны с ней, Мэтью. Так как, говорите, вы её встретили?

И снова вмешался Сальтерс:

– Мы заблудились в этом чёртовом лесу, едва не замерзли, но эта девчонка вовремя нашла нас и проводила сквозь купол! Блэквелл, пройдоха, ты и коня своего ей даёшь? Много слышал о нём, чистой воды гигант, Владыка Ксефоринских лошадей! А видок у него такой, что в сумерки счёл бы за адову лошадь!

– Вот как значит. – неэмоционально проговорил Блэквелл и вытер рот тканевой салфеткой, отодвигая тарелку с недоеденной пищей, – Купол вы преодолели с ней вместе?

– Она вела нас… – робко уточнил Айвори, – Шла впереди с отрывом в полминуты. Видимость была жуткая, мы бы никогда не нашли замок без неё.

Обстановка за столом была слишком напряжённой для светского ужина, и Блэквелл не единственный, кто нагнетал атмосферу. Колкие серо-голубые глаза кудрявой шатенки с курносым миниатюрным носиком следили за происходящим впитывали каждое слово беседы с чрезмерным вниманием. Анна Гринден явно желала вставить слово, судя по старательно закусанной пухлой нижней губе, и стучала пальцами по столу. Блэквелл встретился с ней взглядами и подмигнул ей, отчего она тут же выдохнула и сменила гнев на милость. Её холёные пальчики перестали молотить по столешнице из красного дерева и потянулись кокетливо накручивать пряди тёмных волос.

– Я, признаться, сильно заинтригован этой особой и мечтаю о повторном знакомстве! – Мэтью Айвори прервал их безмолвное общение, – Она будет на завтрашнем приёме?

– На счёт неё не уверен, она…. Немного занята. В том смысле, что исполняет одно важное поручение, – осек себя Блэквелл, – Алиса сидела верхом на коне? Это важно.

– Да, верхом. Прямо без седла и узды. И надо сказать отлично управлялась с таким гигантом. Лорд Блэквелл, вы окажите мне большое одолжение, если пригласите Леди Элис завтра, – недвусмысленно просил Айвори.

– Я сделаю всё возможное, вы же мой гость.

Последнюю фразу Блэквелл произнёс со всем возможным дружелюбием и даже улыбнулся, но, дождавшись, когда на него перестанут смотреть, гневно сжал столовые приборы, деформируя серебро, а костяшки его пальцев побелели от напряжения. Мало кто заметил с какой злостью блеснули изумрудные глаза, ведь в целом вид Герцога не давал повода усомниться в хороших манерах и полном самообладании.

Глава 6

После ужина Винсент Блэквелл сидел за письменным столом в кабинете. Считал секунды, крутил в руке золотой медальон и курил сигару. Нервничал. В камине потрескивали дрова.

Стук в дверь.

– Входи!

Она тихо зашла. Изящный реверанс.

Выжидала.

Настенное тусклое освещение играло в её светлых волосах тысячей оттенков от медового и пшеничного до жемчужного, локоны небрежно спадали на плечи.

Она смотрела в глаза и не дрожала от страха. Не падала ниц, сдерживала эмоции все, кроме одной – любопытства.

В рабских тряпках, в лохмотьях или царских одеждах, босая, грязная и раненая – какая угодно, Алиса умела пленить своим внутренним достоинством, какое не у всякой благородной леди найдёшь – истинно женским. И Блэквелл не мог игнорировать её женственность, потому то и дело ловил себя на бестактном разглядывании её очевидных прелестей.

Её фигура была словно шедевром гениального скульптора: сквозь облегающее изумрудное платье просматривались четко очерченные бедра, а выше тонкая талия и развитая грудь, нарочно подчёркнутая довольно глубоким декольте. Алиса подняла свои миндалевидные ясные глаза. Сердце Блэквелла ёкнуло от такой мерцающей красоты, а кровь невольно подогрелась желанием. Рабыня украшала собой безжизненную комнату, наполняя всё смыслом, приковывая к себе всё возможное внимание искушённого Герцога, привыкшего созерцать женскую красоту. Он был сильным магом, дальновидным и жёстким правителем, но обычным мужским слабостям в такие минуты противостоять не мог.

Не хотел и не противостоял.

Его взор без стеснений скользил по вечерней гостье, привыкая к тонким чертам лица, будто фарфоровой коже. Он улыбнулся тому милому румянцу, который появился на её щеках с их последней встречи:

– Свежий воздух тебе на пользу.

– Мордвин – моя сказка. Немного мрачная, но по-настоящему волшебная.

Отчего-то каждое слово сыграло свою чистую ноту в чудесном аккорде удовольствия. Не хотелось спорить, поправлять это местоимение принадлежности «моё», ведь Мордвин был только его. Он искренне захотел, чтобы Алиса чувствовала себя здесь как дома, в безопасности.

Манящие губы девушки чуть приоткрылись в порыве что-то сказать, но не нашли слов и сомкнулись, что лишь пробудило ещё больший соблазн. Эта женщина была создана для покорения мужчин, но никак не для рабства и невольничьего рынка, и Блэквелл прекрасно это осознавал.

– Я вижу ты освоилась… мои гости известили меня об их загадочном спасении. Описали тебя… верхом на моём коне! Объяснишь? – он ждал.

Ждал, когда снова услышит её голос и за это ненавидел себя.

– Мне объяснить вам как садиться на лошадь?

Глаза Блэквелла яростно вспыхнули. Он усилием воли заставил девушку сесть на колени и опустить голову. Медленно, безаппеляционно он подавлял её буйный норов, смотря за каждой реакций, а их был целый спектр: от возмущения и ярости, до напускного спокойствия и мнимого смирения. Но где-то на глубине грозового неба её глаз таился зажатый в тиски воли гнев.

Алиса присела в классической рабской позе, выражая вроде как преданнсоть и покорность, но герцог знал цену такого смирения – это лишь иллюзия.

– Не дерзи мне, Алиса. – в его голосе прозвучала сталь, – Как думаешь, кто я такой?

– Тиран поневоле, – кратко описала его она и, по сути, попала в точку, отчего Блэквелл искоса на неё глянул и невольно поднял брови, – То, что я вижу, пока лишь заметки сумасшедшего, поэтому я с вашего позволения промолчу. – её голос был тихим и шелестящим, он нарушал тишину так гармонично, будто какая-то неведомая сила пронизывала каждое слово, слетевшее с её уст.

– Заметки сумасшедшего? – улыбнулся Блэквелл, – Какие, например?

Он присел на корточки рядом с ней и чуть приблизился, а девушка осторожно подняла на него свои спокойные серые глаза, в которых не было ни капли страха, зато мерцали блики свечей. Длинные густые ресницы затрепетали и в глазах рабыни появились шальные искорки:

– Говорят, у вас нет сердца.

– С такими потерями не живут, – многозначительно сказал он, – Сердце есть у всех живых организмов с развитой кровеносной системой, включая всех представителей позвоночных, в том числе и человека, а я, как бы это меня порой не расстраивало – человек, и при этом вполне живой. Но ты всё ещё не ответила на мой вопрос… – он сделал продолжительную паузу и встал, продолжая допрос, – Я упрощу задачу: как ты вышла из замка – раз, как приблизилась к моему коню – два, как нашла моих гостей – три, как прошла через защиту обратно и нашла замок – четыре, – сквозь зубы пояснил Блэквелл.

– Вышла из замка элементарно: пошла гулять – раз, – она нарочно вторила манеру излагать, но продолжить не успела:

– Элементарно? Ой ли? Стража на выходе, конечно же, для слабаков, так? Не вешай мне лапшу. О стычке мне бы доложили, значит, ты нашла другой способ покинуть замок.

Её глаза хитро блеснули, но ответила она чуть погодя:

– Стража ваша часто халтурит, вы знали?

– Догадывался. Однако сегодня утром эти тунеядцы постов не покидали, ведь знали, что я шныряю везде и всюду. Давай говори, как ты вышла. Тебя… – предположил он уже сам зная, что угадал, – Пропустили. Имя дегенерата?

– Дегенератов на ум приходит целый список…

– Того, что тебя пропустил.

– Он больше не осмелится нарушить ваш приказ. Это было одолжение взамен на мою услугу.

– Услугу какого характера?

– Я немного помогла ему в переделке с другой стражей. – расплывчиво ответила она, явно не желая углубляться в подробности, – Ваши люди чуть не забили насмерть моему знакомого. Как думаете, это нормально?

– Бардак. – злобно прошептал Герцог.

Лорд Блэквелл нахмурился и повёл напряженной челюстью – такого среди своих людей он не допускал, и наказывал жестоко. Едва ли составит труда разобраться у кого свежие побои, а уж проследить последнюю неделю дежурства в восточном крыле и того проще – пять минут и готово.

– Допустим, ты так просто покинула замок. А дальше?

– Вашего коня я увидела в лесу, он был испуган. Не знаю как называется его состояние у лошадей, но у людей это истерика.

– Истерика у Люцифера?

– Боюсь, что да. Он сшибал головой деревья, разозлил огромных волков, ржал истошно – его что-то мучало. – она пожала плечами, но далеко небезразлично, – Волки сразу отступили, а я успокоила коня, мы немного прошлись по лесу, а потом я села на него и поехала к замку. По пути увидела свежие следы и запах дыма, пошла на запах, нашла людей, сидевших у костра. Они заблудились, искали замок, замерзли. Увидели меня, попросили проводить их, сказали, что вы их ждете. Они не врали и это было очевидно. Как нашла замок, вы должны были сами догадаться – лошади, даже самые простые, всегда знают путь домой.

Объяснения Алисы грешили излишней последовательностью и при всей информативности были довольно краткими. Блэквелл не привык слышать из уст женщин про действия, не отягощённые ахами-вздохами, бесконечными эпитетами и бессмысленными оборотами, а в совокупности с выводами, которые Алиса делала вскользь, Герцог пришёл к заключению, что он слишком пьян, ведь всё выглядело как плод его фантазии.

– Можешь присесть, – разрешил Герцог своей рабыне, указывая на кресло, – Ты знаешь, что не можешь мне лгать? Я имею некоторую власть над тобой, как ты уже заметила.

Она медленно подошла к креслу напротив Блэквелла и аккуратно села, не сводя с него внимательных глаз .Его настигла волна её запаха: ваниль, нотки жасмина и будто бы лесные ягоды.

– Так же я заметила, что все ваши рабы – обычные контрактники. Все, кроме меня.

– Не совсем обычные. Их жизнь – моя.

– И всё же!

– Но ты ведь не совсем обычная?

– Иначе: совсем необычная, – деликатно поправила его она.

– Это я понял, потому и условия твоего рабства другие. – он не лукавил, а в целом сам ощущал неуютные ощущения от новых меток и приобретения Лимбо, – Контакт можешь изучить – твоё право. И знай, что иного пути для тебя не было, уж я в этом разбираюсь.

Алиса отвела задумчивый взгляд и возражать не стала. Короткий кивок мог означать что угодно: как согласие, так и благодарность, но в блеске её колкого взгляда это не радовало.

– Да, ознакомиться с правилами не повредит. Мне и в голову не могло прийти, что могу оказаться в такой ситуации.

– Ну не ты одна, – он не сдержал ехидную улыбку, – Ты у меня тоже первая.

– И последняя, надеюсь. – фыркнула она, а Блэквелл словил странный гул в ушах, но пропустил ощущение мимо.

Он сделал паузу, а потом продолжил:

– Любишь гулять в такую опасную погоду?

– У природы нет плохой погоды. Меня снегом не испугаешь.

– Мы к этому вернемся… так… то есть не ты выпустила моего коня?

– Нет, – она спокойно смотрела в его глаза.

Что-то не сходилось в её версии, ведь Люцифера всё-таки кто-то выпустил, более того – спугнул. Этот конь был умён даже для своей редкой породы, закалённой магией в течении сотен лет, он бы не сбежал в метель просто так, его что-то спугнуло.

– Как ты оседлала его?

– Он подпустил меня.

– Это не в его привычках, знаешь ли. Так как?

Алиса скрестила руки на груди и запрокинула голову, и Блэквелл снова стал пленником своим инстинктов, взирая на её изящную шею, по контуру которой хотелось провести губами, пробуя на вкус. Мысленно себя костеря за неуместные порывы, он не без усилий отвёл глаза, а девушка, тем не менее ответила:

– Я хорошо лажу с животными, – она устремила взгляд в сторону слишком увлечённо, как будто вспоминая какие-то обстоятельства.

– Ладно, перейдем к другим вопросам. Кто ты и откуда? Как оказалась на невольничьем рынке?

– А это обязательно?

– Да! – рыкнул он в нетерпении.

В дверь постучался Франческо и робко их прервал:

–Звали, мой Лорд?

– Да, – загадочно произнёс Хозяин, не сводя глаз с Алисы, – Позови сюда Уоррена, Франческо. Немедленно.

– Сию минуту, мой Лорд! – покорно ответил слуга и испарился выполнять приказ.

Блэквелл всё так же неотрывно смотрел на девушку:

– Я задал вопрос, – уже спокойно сказал он ей.

– Хорошо. Я не знаю как попала на рынок. – издевательски подняла брови, – Стража говорила, что меня то ли в пустыне нашли, то ли из моря выловил Халифа – чёрт его знает. Знаю лишь, что я из… Ординариса. – неуверенно назвала она мир, что не являлся магическим.

Герцог задумчиво кивнул:

– Откуда из Ординариса?

– А вы знаете этот мир?

– Разумеется. – и поймал любопытный огонёк в глазах собеседницы, но порыв она уняла, – Ну так что? Откуда ты?

– Говорю на русском, список русскоговорящих стран не такой уж огромный. – и в голосе впервые прозвучала неподдельная тоска.

– Никогда не был в России. – и реакции выдали внутренний трепет, плечи подались вперёд на одно лишь упоминание родины. Даже если Алиса и правда ничего не помнила, то хотя бы её тело давало ответы.

Захотелось покопаться в её воспоминаниях, и Блэквелл приступил к осторожному воздействию на память. Надеялся найти зацепки, правду, обстоятельства – хоть что-то, но вдруг наткнулся на внимательный взгляд.

– Это что? – вкрадчиво спросила она.

– Ты о чём? – и в ответ она указала на свой висок.

– Вы там копаетесь? Не тратьте силы, я ничего не помню. У меня нет воспоминаний до рынка Омара Халифы, ни одного.

– Ты чувствуешь ментальное воздействие?

Она коротко кивнула и отвернулась, гася эмоции, пробуждая в Блэквелле новую волну любопытства до мелкой дрожи в руках. Он теперь был уверен – перед ним редкий маг, на вес золота. И это сокровище досталось ему, даже магия на кончиках пальцев заискрила в нетерпении.

Воздействие на мозг уже само по себе являлось тонкой магией, а Блэквеллы, а до этого Пемберли-Беркли, славились своей генетической способностью читать мысли других людей, хоть в магическом мире существовали целые ритуалы, чтобы обезопасить себя от такого воздействия. Но на девушке не было ни одного знака защиты от ментального влияния, это он заметил ещё в ортоптере, когда она спала. Следовательно, её кровь пересекалась с редкими семьями, что уже само по себе казалось на грани фантастики даже по меркам мира, полного магии.

Но кровь можно было проверить.

– Алиса, как так вышло, что ты чистый лист? Человек без прошлого.

– И откуда я могу это знать? – её глаза заискрились улыбкой.

– Может, есть догадки?

– Есть. – кивнула она, – Магия для меня не то, чтобы привычна. А в этом мире я недавно и уже сразу что-то да умею. Может быть, я пыталась учиться в условиях рынка и меня шарахнуло своим собственным баловством? Ну знаете, там на моей клетушке всякие знаки были против бегства, они нехило всё отражают…

– Да, такое возможно. – бесстрастно кивнул Блэквелл, принимая эту версию за основную, но не единственную. Он пристально изучал Алису, пытаясь мыслить объективно.

Нет, расколоть такой крепкий орешек будет не просто. Она полна сюрпризов, строптива и непредсказуема. В Мордвине снова начинались итнриги, снова на пороге стояли серьёзные угрозы власти, тревога буквально витала вокруг замка, а участившиеся акты неповиновения среди подчинённых добивали нервы Герцога.

Ещё и эта Алиса-Лимбо, которая откровенно притягивала слишком много внимания. И разбираться-то с ней некогда!

– Кто ты, Алиса? – на выдохе задал от риторический вопрос, урвав уважительную причину, чтобы пробежаться по ней глазами.

Губы её растянулись в улыбке. В прекрасной улыбке. Даже сложно представить, чтобы это волшебной красоты лицо сделалось ещё красивей, но её улыбка сотворила чудо. Блэквелл тоже улыбнулся, поражаясь своим реакциям.

– Странный вопрос, Милорд, – из её уст слово «Милорд» прозвучало как урчание и Блэквелл непроизвольно прикрыл глаза.

Он устало закрыл глаза, делая скучающий вид, но на самом деле не хотел показывать свою заинтересованность. Ему нравилось играть с этой странной рабыней, она будила в нём первобытный азарт.

– Лови! – он бросил ей золотой медальон на цепочке, который крутил в руке всё это время.

Она ловко поймала. Серые глаза с интересом пробежались по ювелирному изделию, отметив тонкую работу.

Это была непростая побрякушка из куска золота, её украшали таинственные узоры, а на обратной стороне был выгравирован герб с волком – герб Герцогов Мордвин, который она уже не раз видела в Мордвине, поэтому сразу заметила маленькое несоответствие:

– Тут надпись… – она свела брови к переносице, пытаясь разобрать одно единственно слово на гербе, но тщетно, – Сенри… секре…. Нет! Сенци?

Лорд Блэквелл медленно кивнул, внимательно наблюдая за своей гостьей:

– Сенци.

– Это вообще сакрит?

– Это язык старого Сакраля. Мёртвый язык… напрасно забытый.

– И что это означает? – но Хозяин с ответом не спешил. Алиса криво усмехнулась и неосознанно проронила немного зловещим шёпотом, – «Наперекор идущий»…

Но Блэквелл услышал, а его брови взмыли вверх, выдавая искреннее удивление:

– «Вопреки»… – поправил он, – Это означает «Вопреки», но ты почти угадала.

– Это ведь не девиз вашей семьи? Не видела его раньше…

Но объяснения не последовало, что было предсказуемо, учитывая привычку Блэквелла игнорировать чрезмерный поток вопросов. Однако девушку переполняло любопытство, и она его не скрывала:

– Что мне с этим делать?

– Носи и не снимай. Этот медальон будет напоминать о моей власти. С его помощью я всегда могу найти тебя, где бы ты не пряталась, – он встал с кресла и пошёл к камину. Взмахнул рукой и по воздуху к нему подплыл старый потрепанный пергамент и замер под его рукой. Во второй руке был кинжал, – Подойди, Алиса.– его голос звучал спокойно, но требовательно.

Блэквелла интриговало это непривычное ощущение. В его присутствии люди обычно либо лебезили, либо боялись, но во всех случаях подчинялись и держались в напряжении. Алиса же не боялась его вовсе. Она его изучала и не скрывала этого: ходила по грани, прощупывала рамки дозволенного. И это было непривычно.