Текст книги "Lost Beyond The Resque, или Нас уже не спасти (СИ)"

Автор книги: Ana_Smile_69

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

Гарри старался не плакать – но это было практически невозможно. Всякий раз, когда он вновь обращал взгляд на надписи на надгробиях, он зажмуривал покрасневшие глаза. Питер хотел что-то сказать, но понимал, что сейчас Гарри лучше не трогать. Он должен побыть один. Он должен выплеснуть все свои эмоции на волю.

И в один миг, когда Паркер краем глаза заметил имена – заметил здесь, а не в заметках файла, что дал ему босс; когда он прочитал их намного внимательнее, чем раньше; и когда он вновь посмотрел на Гарри, а затем – на могилы, и когда он вот так вот разглядывал Озборна, державшего в руках цветы, и когда он видел его светлую чёлку, прикрывавшую часть лба, и его глаза – вот именно тогда его словно ударило током.

Как будто молния, светившая вдалеке, ударила не в громоотвод, а в него самого.

Дождь словно ждал этого момента. Прогремел гром, и он стеной обрушился на них двоих – и на землю, покрывавщую могилы – и вот именно тогда Питер понял, что в этом деле упускал самую важную вещь. Вещь, которая может изменить ход событий и повернуть его на сто восемьдесят градусов. Вещь, которая помогла бы ему с самого первого дня.

Вот почему на это задание выбрали именно его. «Вы идеально подходите для этой миссии, мистер Паркер», – так ему сказал Доукс? И это была не метафора. Доукс действительно так считал.

Вот почему, когда Питер рассматривал фотографии Гарри, этот взгляд показался ему знакомым.

Как он мог это упустить?

Как он мог упустить… Гарри.

Как он мог его забыть?..

========== Часть 42 ==========

Темноволосый мальчик замахивается рукой и кидает короткую палочку вдаль.

– Давай, Тревор! Принеси!

Заливистый лай и громкий смех расходятся по всему заднему двору. Щенок, виляя хвостом, бежит по свежей зелёной траве и возвращается к своему другу с палкой в зубах. Затем выплёвывает её и, громко дыша ртом, ждёт, пока мальчик снова кинет игрушку.

– Хороший мальчик, – произносит ребёнок и гладит щенка по голове. – Давай! – и он вновь кидает палку – настолько далеко, насколько ему позволяют силы.

Его мама с улыбкой наблюдает за ним из окна, вытирая посуду. Сын выпросил эту собаку месяц назад, и они согласились приютить небольшую собаку у себя дома. Выгуливать её можно было на заднем дворе, так что проблем возникнуть не должно было. Тем более что сын теперь нашёл себе ещё одного друга.

– Мама! – мальчик подбегает к окну, налегая на внешний подоконник. – Можно мне конфету?

Женщина достаёт из пиалки горстку лакомств и протягивает сыну.

– Только не давай Тревору, – она подмигивает. – Осторожнее там, Питер. Не выбегай за территорию!

– Хорошо! – только и слышится голос мальчишки, пока он убегает к качелям.

Солнце светит ярко. Ярче, чем обычно. В такие дни Питер опускается на мягкую траву и наблюдает за всем, что происходит вокруг. Считает муравьев, что ползут по своим делам по прогретой земле. Нюхает цветы, что его мама посадила в клумбу. Смотрит на облака, медленно плывущие по бескрайнему небу: некоторые из них походят на причудливые фигуры крокодила или быка. Часто щенок ложится вместе с ним, и тогда он чешет его белоснежное пузико, играет с ним в мячик или кидает ему палочку. После таких посиделок футболка Питера чаще всего пачкается, и мама ругает его за это, но потом гладит по каштановым волосам и отправляет обедать.

Но сейчас Тревор вовсе не хочет наслаждаться тёплыми солнечными лучами на траве. Он убегает от Питера и, напряжённый, встаёт у железного забора, ограждавшего участки домов. Он приподнимает свой хвост, навострив уши: казалось, он кого-то заметил. Обычно он так реагирует на появления кошки или ежа, но за забором кажутся далеко не они. Широкий грузовик заезжает на территорию соседнего дома, паркуясь задней дверью ближе ко входу. Прямо за ним встаёт красивый, блестящий на солнце автомобиль. Из двери сразу выходит высокий статный мужчина, а за ним следует хрупкая низенькая женщина, держащая за руку светловолосого мальчика. Водитель открывает заднюю дверь, и их взорам предстают мебель и различные вещи. В голове маленького Питера проносится одна-единственная мысль: «У нас будут новые соседи». Этот дом мог пустовать месяцами, прежде чем туда кто-то въедет. В последний раз его снимала молодая пара, и теперь сюда – наверное, на такой же короткий срок – заезжает целая семья. Питер радуется, что среди них есть сын – такой же мальчик, как и он.

Он поднимается с земли и бежит за своим щенком. Вместе они, смотря сквозь переплетённые прутья решётки, наблюдают за переездом соседей.

И пока родители и какие-то посторонние люди заносят вещи в дом, светловолосый мальчик скучает, сидя на веранде, и пытается поймать летающую рядом бабочку.

– Эй! – окликает его Питер и машет ладошкой. Мальчик сразу же оборачивается. Питер продолжает приковывать его внимание к себе. – Привет! Иди сюда!

Мальчик, обходя взрослых, несущих тяжёлую мебель в руках, подбегает к забору и так же опускается на траву. Питер достаёт из кармана конфеты и протягивает парочку своему новому знакомому.

– Будешь? Они вкусные, с ягодами, – гордо произносит он. Соседский мальчишка берёт одну и вертит в руках.

– Спасибо, – отвечает он. – Как тебя зовут? – он поднимает свои светлые, почти белые, глаза вверх и смотрит на Питера. Тот представляется и говорит, что жить они будут по соседству. – Это здорово, – продолжает светловолосый. – Я Гарри. А это кто? – он указывает на щенка.

– Это Тревор. Он заметил тебя.

Щенок весело гавкает, и Питер трепет его по голове.

– Можно я поглажу его? – настороженно интересуется Гарри. Питер кивает, и тот протягивает руку между прутьями, чтобы прикоснуться к гладкой шёрстке собаки. Он аккуратно гладит Тревора и убирает ладонь. – Очень милый.

– Я назвал его, как того героя из мультика, – хвастается Питер. – Они похожи.

– Я, наверное, не смотрел, – с сожалением в голосе отвечает Гарри. – А сколько тебе лет, кстати?

– Пять, – Питер показал все пять пальцев. – А тебе?

– Четыре, – и Гарри, точно так же, как и его новый знакомый, пытается сложить пальцы. В это время Питер замечает необычный цвет глаз своего соседа. Они были не голубые и не серые – светлые, почти белые, и в них отражаются блики солнца. Они волшебны.

– Давай дружить? – наивно предлагает Питер, и Гарри, задумавшись, отвечает кивком. Питер улыбается.

Внезапно из дома слышится тонкий голос матери. Светловолосая женщина выходит на крыльцо и окликает Гарри.

– Я здесь, мама! Я познакомился с мальчиком! Он дал мне конфету!

Гарри поднимается с травы и бежит похвастаться. Женщина тут же с подозрением смотрит на Питера, а затем – как только она замечает мальчика с собакой – её взгляд тает.

– Ты не забыл сказать «спасибо»? – напоминает она, и Гарри качает головой. На его лице играет лёгкая улыбка.

– Мы с ним будем дружить. Пожалуйста, можно я ещё посижу здесь?

– Конечно, – его мама целует его в макушку и даёт проход грузчикам, которых семья наняла на время переезда. – Я позову тебя.

Гарри кивает и вновь спешит к Питеру. В тот день его мама была удивлена тому, что сын провёл так много времени на улице. И впервые за эти четыре года он нашёл себе друга.

И так они провели счастливые пятнадцать месяцев, пока не пришло время отправлять Гарри в школу. Их родители знали друг друга и здоровались на улице каждый раз, когда выходили по делам. Мальчики постоянно находились вместе и играли со щенком, который постепенно превращался во взрослого пса. Они лежали на траве и смотрели на облака, наблюдали за тем, как муравьи готовятся к зиме, как бабочки опыляют цветы и как пауки плетут паутину на задворках. Играли, рисовали – иногда спорили, как же без этого – и ловили жуков в баночки. Помогали своим родителям, ходили на прогулку в парк, и уже скоро мистер Норман стал дядей Норманом, а миссис Норман – тётей Эмили.

Но пришло время – Гарри отправили в престижную школу, и семья переехала в другой штат. Питер со слезами на глазах прощался со своим другом, который стал для него частью семьи, и пообещал, что когда вырастет, найдёт его. А Гарри – что найдёт Питера.

И они нашли. Светловолосый мальчик, которого Питер впервые увидел за решёткой забора, и мальчик, что дал ему конфетку, стояли друг напротив друга, склонившись над надгробием.

Тот дом по соседству часто пустовал.

Питер сглотнул слюну. По его лбу медленно катились капли пота, и ему становилось трудно дышать. Он потеребил ворот рубашки, чтобы немного охладиться. Шёл дождь, дул холодный ветер, но ему было неимоверно душно. Как будто кто-то схватил его за шею и, подняв вверх, не отпускал. Он начал дышать ртом, но и это не помогло. Горло саднило.

– Гарри? – настороженно произнёс он и схватил того за руку.

– Что, Эндрю? – казалось, он и не заметил тон Питера. Он аккуратно сажал цветы в землю, присыпая их грунтом, чтобы они не улетели, и утирал слёзы с лица.

– Я, может быть, не вовремя… – дрожащим голосом произнёс Паркер. Он вновь посмотрел на надписи. «Норман и Эмили Озборн. Любящие дети и родители». Родители Гарри Озборна. Это точно были они. Питер не помнил, куда именно поехала эта семья через год, но ему внезапно показалось, что именно сюда, – в М***.

– Да? Ты что-то хочешь сказать? – всхлипнул Гарри. – Прости, я хотел сдержать слёзы, но… Не подумай, что я плакса, хорошо?

Питер кивнул.

– Я хотел кое-что спросить у тебя, – тяжело дыша, произнёс он. Его кудри уже намокли под дождём. – Имя Питер Паркер тебе ничего не говорит?..

Гарри поднялся с земли. Сначала он будто ничего не мог вспомнить, а затем… он задумался. От изумления раскрыв рот, чтобы что-то сказать, он посмотрел на Питера, и в его глазах читались ностальгия, надежда… и любовь.

– Говорит… – ответил он. Затем покачал головой. – А что?

– Ну, в общем, – Паркер не знал, с чего начать. Он лишь спрятал свой взгляд и развёл руки. – Я… Питер Паркер.

Гарри пристально посмотрел на него. Он прикоснулся ладонью к щеке Питера и покачал головой, будто не веря своим глазам. Облизнул губы, приготовился ответить… Но не мог. Паркер ещё хотел что-то сказать, продолжить разговор, объяснить, почему он назвался другим именем… Но Гарри это было совершенно не нужно. Он и так верил ему – это было видно по печальному взгляду, в котором горели огоньки надежды.

– Это ты? Это и вправду ты? – казалось, эти вопросы он задавал самому себе. – Питер…

Паркер накрыл своей ладонью руку Озборна, и в его карих глазах виднелись слёзы. Он пытался сдержать их, понимая, что не время плакать, и все его попытки были тщетными.

– Питер Паркер… – Гарри пробовал на вкус это имя. – Мой первый и единственный друг.

– Тот мальчик, что дал тебе конфету.

Озборн закивал головой.

– Ты обещал найти меня, когда вырастешь.

– И я нашёл.

Поборов страх и поддавшись чувствам, Озборн прикоснулся своими губами к губам Питера, и они слились в тёплом, сладком поцелуе, который Гарри про себя нарёк медовым. Он не мог поверить, в то, что делает это сам. И то, что Паркер отвечает ему взаимностью. И Питер наконец добрался до этих волос, что жаждал погладить с самого утра; и прикасался он к ним, как к хрупкой вазе, стараясь не сделать лишних движений, которые разобьют фарфор. А Гарри, что почти летал от этого прикосновения, не мог дышать. Мурашки охватывали его кожу, сердце просилось наружу, он не мог сдержаться, и поцелуя ему было мало. Он жаждал больших прикосновений, больших объятий, но и это был огромный подарок судьбы.

Они встретились снова. Могло ли быть что-то ещё лучше этого? В огромном суетном мире он нашёл единственного оставшегося близкого себе человека.

И он положил свою руку ему на талию, как он делал это, пока учился танцевать вальс. А затем – двинулся вверх по спине, ощущая крепкие мускулы под намокшей рубашкой. Питер обнимал его, и они, стоя под проливным дождём, вновь погружались в их собственный выдуманный мир. Где были лишь они – и вид на огромный город. А город смотрел на них, и оберегал их, пока они стояли на этом холме. И Гарри, несмотря на свой атеизм, верил, что его родители видят его прямо сейчас – и видят его счастье.

Он отстранился, но сделал это лишь потому, что ему тяжело было поверить в реальность происходящего. Взглянув Питеру в глаза, он снова увидел яркий свет, и каждый раз, когда он смотрел на него, в душе он понимал, что есть в мире ещё что-то тёплое и уютное. И это были глаза самого красивого юноши в этом мире. Он открыл рот, словно хотел что-то сказать, но не нашёлся. И Питер опустил взгляд – ему было неловко.

Неловко от того, что когда-нибудь он должен раскрыть все карты и рассказать Гарри о том, что на самом деле он является частью огромной миссии.

Которая направлена против него.

========== Часть 43 ==========

Дверь захлопнулась, и Гарри тут же навалился на неё всем весом. Питер плотно прижал его, покрывая поцелуями шею и ключицы. Они были мокрыми и уставшими после долгой прогулки, но прилив сил словно захватил их, когда они вновь оказались в тёплой спальне общежития.

Гарри запустил руки Питеру под рубашку, ощущая крепкое разгорячённое тело. Он чувствовал, как кровь закипает в его жилах и как готовое выпрыгнуть из груди сердце бьётся чаще. Ему не хватало воздуха, он начал дышать ртом и потому скинул пиджак, что с грохотом свалился на деревянный пол. Даже бушевавший на улице ветер не мог остудить того жара, что исходил от них двоих.

Питер осторожно положил руки ему на бёдра, словно стесняясь подниматься выше, но Гарри и сам схватил его пальцы и запустил их к себе под рубашку. Паркер с удивлением посмотрел на него, будто спрашивая разрешения, и Озборн, в глазах которого читалась мольба, уверенно кивнул. «Давай же, – говорил его взгляд. – Чего ты ждёшь?» И Питер не стал ждать.

***

То наслаждение, что сегодня подарил ему Питер, он запомнит на всю оставшуюся жизнь. Разгорячённые, они лежали на одноместной кровати, укрывшись в объятия друг друга, и наблюдали за тем, как капли дождя барабанят по стеклу. Ветви дерева раскачивались и хрустели. Начиналась буря. Настоящая буря. А они были здесь, в спальне, и непреодолимое чувство уюта накатывало на них с головой.

Гарри смотрел в карие глаза, и они больше не казались чужими. Сейчас они были ему самыми родными, и он понял, что полюбил Питера. Не просто влюбился – а полюбил. Настолько сильно, что не хотел его отпускать. У него не было никаких сомнений на этот счёт. Он мгновенно узнал своего друга детства, и это стало самым счастливым событием в его жизни.

– Как ты нашёл меня? – спросил он, никак не насытясь видом прекрасных глаз. – Почему сменил имя?

– Я расскажу тебе всё, – с горечью в голосе проговорил Питер. – Только по порядку. Моя история обязательно тебе понравится.

Гарри улыбнулся. Эта улыбка способна была прекратить бурю, разыгравшуюся на улице.

– Но сначала расскажи ты. Почему вы уехали? Что произошло с твоими родителями?

Гарри присел на кровати, прислоняясь к холодной стене. В его глазах проносилась вся история его – ещё такой короткой – жизни, и по этому взгляду, устремлённую в неопределённую точку, можно было понять, что вспоминает он не самые хорошие моменты.

– С тех пор как я покинул Чикаго, моя жизнь полностью перевернулась. Произошло слишком много вещей, которые мог выдержать подросток… И я не выдержал. Некоторые люди подпортили мне жизнь с ранних лет, и тогда я перестал верить, что в нашем мире осталось хоть что-то хорошее. Я никогда ни с кем не дружил, и уж тем более я никогда не любил. Среди многих людей, что окружали меня, не было ни одного, кто по-настоящему понял бы меня или поддержал. Я и не надеялся, что найду хоть кого-то… Пока не встретил тебя, – он усмехнулся, а потом поднял глаза. – Я влюбился в тебя, Питер.

Теперь, когда он называл его настоящим именем, у Паркера по коже бежали мурашки. Он и не подозревал, как сильно может наслаждаться тем, как кто-то другой зовёт его… по имени.

– Я пытался ходить к психологам после всех событий, но боялся открываться при них. Да и не верил я, что они бы по-настоящему помогли мне. Я мог высказаться, но такие проблемы они никогда бы не решили. Поэтому я бросил это дело и с головой окунулся в науку, надеясь, что когда-нибудь мне станет легче. Только вот до сих пор не становится… – его голос надломился. – Прежде чем я начну рассказывать свою историю, Питер, ответь: могу ли я довериться тебе? Не раскроешь ли ты мою тайну?

– Я бы ни за что этого не сделал. Я умею хранить тайны, – ответ был предельно искренним. Питер работал в ФБР. Конечно, он обладал способностью хранить чужие секреты и не разбалтывать о них на каждом углу.

– Тогда я начну. Хотя я сомневаюсь, что от этого что-либо изменится. Ты, как и те психологи, ничем мне не помогут, – он фыркнул.

– Ты глубоко заблуждаешься, Гарри, – стараясь не выдать свою собственную тайну, резко, чуть ли не перебивая его, ответил Питер. – Если я скажу тебе, что у меня есть огромный шанс помочь тебе справиться с любой проблемой, ты бы доверился мне? Рассказал бы всё, что тебя волнует?

Гарри с подозрением и горькой улыбкой посмотрел на него.

– Ты же не президент, чтобы решить эту проблему. Иногда мне кажется, что лишь он бы справился.

– Кажется, Гарри, – прошептал Питер. – Всего лишь кажется.

Озборн сделал глубокий вдох и устроился поудобнее. Питер также присел.

– Ладно, будь что будет. Должен же я когда-нибудь выговориться.

И он начал свой рассказ.

***

Гарри тяжело пережил переезд в другой город. В Чикаго он обрёл своего первого друга, и уезжать от него было всё равно что покидать свою Родину. Он плакал, и уговаривал родителей вернуться, и строил из себя повстанца, чтобы добиться своего. Но мама лишь повторяла, что у папы здесь работа и они не могут вернуться обратно. Она утешала его, говорила, что он и здесь, в М***, найдёт себе друзей, но это была неправда. В школе все его лишь задирали, обижали, и он прятался под лестницей – там, где его никто бы не нашёл – чтобы побыть одному и выплеснуть свои эмоции наружу. Его переводили в разные школы, и везде он терпел нападки от старших ребят. Терпел, пока это не вошло в привычку. Он был слишком слаб, чтобы давать сдачи, а потому занял пассивно-агрессивную позицию: зачастую игнорировал задир, чтобы они наконец-таки от него отвязались, устраивал собственные маленькие революции (например, когда отказывался ходить в школу и не объяснял причину). Потом, спустя годы, он понял, что с него хватит.

И плюнул в лицо обидчику.

А затем – понемногу научился давать сдачи: то ударит тяжёлым учебником, то подстроит небольшую ловушку, то выплеснет на одежду химические – неопасные, разумеется – вещества. Так ему стало легче жить. Но он всё-таки не до конца избавился от нападок и издевательств. Одно – самое крупное – осталось, но всё по порядку. Он всё расскажет по порядку.

Когда ему было десять лет, его мать окончательно покинула его. Если и был хоть один человек на этом свете, кто помогал ему бороться со стрессом, то это была она. Но теперь у него не осталось никого. Один лишь отец. Даже маленькая сестра – и та пропала без вести. Лишь отец и тётя.

Мистер Озборн был крупным бизнесменом. Он держал в своих руках огромную власть и знаменитую компанию «Оскорп». Он часто говорил, что Гарри – наследник фирмы – когда-то в будущем будет ей управлять, и тот даже помогал отцу: предлагал какие-то идеи, решал вопросы, сотрудничал со спонсорами и работниками. Всё шло идеально. Однако несчастья продолжали настигать их семью.

Когда Гарри было пятнадцать лет, на пороге их дома появилась молодая женщина. Ей было около девятнадцати лет на тот момент. Она выглядела прилично, красиво – даже сперва привлекла внимание подростка Гарри. Но когда она начала говорить, Озборн-младший понял, что дело будет серьёзным.

«Доброе утро, это вы мистер Озборн?» – тоненьким голоском произнесла она, когда дверь открыл отец. «Это я, – ответил он, и голос его намного отличался – более низкий, грубый, звучный. – Чего вы хотели?» Девушка назвала своё имя, и у Гарри до сих пор от него бегут мурашки по коже. «Меня зовут Гвендолин Стейси, – тогда сказала она. – И я ваша дочь.»

Питер вздрогнул и едва удержался от того, чтобы не попятиться с кровати. Внезапно капли пота покатились по его лбу, ему стало невыносимо душно, и он не мог дышать. Но внешне он старался не показывать. Он расскажёт всё – всё по порядку – когда Гарри закончит свою историю. Это ведь не может быть обыкновенным совпадением? Не может? Или может?..

Тем временем, пока Питер пытался успокоиться, тот продолжал.

Гвендолин, что попросила называть её просто Гвен, напомнила мистеру Озборну, что двадцать лет назад он встречался с женщиной, и та забеременела от него. Когда он узнал об этом, то тут же бросил её одну – без денег и какой-либо поддержки. Можно сказать, женщина с ребёнком под сердцем выкарабкивалась из мусора и грязи самостоятельно. Но у неё получилось. Алиментов они не добились. Дочь была незаконнорожденная, а на тест ДНК требовалась огромная сумма, которую Норман отказывался дать, и тогда женщина сдалась. Но не сдалась её дочь, что решила дойти до правосудия.

«Мама сказала мне, что тогда вы были женаты, но скрывали это от неё, – прожолжила Гвен. – Я не знаю, зачем вы так сделали, мистер Озборн, но не будем ворошить прошлое. Я пришла к вам, чтобы вы не забывали своего ребёнка.» И тогда она увидела скромно выглядыающего из коридора Гарри. Хрупкий, худощавый мальчик, с интересом наблюдал за их беседой – и всё слушал. Всё. Он запомнил каждое слово, сказанное этой девушкой.

«Привет! – она радостно помахала рукой, завидев его. – Это же ваш сын, да? – посмотрев на Нормана, спросила она. Тот кивнул. – Как это мило! Вы так похожи! – она сомкнула две ладони и поднесла их к лицу. В её голосе слышалась фальшь – отец и сын ни капли не были похожи друг на друга. Все черты лица и цвет волос Гарри перенял от матери. – Здравствуй, братец!»

«Не смей называть его так, – грубо, сухо ответил Норман. – Вы никогда не будете настоящими братом и сестрой. Твоя мать была грязной потаскухой, откуда мне было знать, мой это ребёнок или нет. А к Гарри даже не приближайся. Ты наверняка такая же, как твоя мамаша.» «Сэр, я попрошу вас не называть меня и мою маму такими словами, – вежливо настаивала она, глядя исподлобья. – Она тяжело больна, и я пришла попросить вас хоть чем-то нам помочь.» «Вы никогда не добьётесь, – по слогам ответил он, – моих денег. Твоя мать, наверное, больна СПИДом от какого-нибудь очередного клиента, и я не хочу иметь к этому отношения. А теперь уходи из моего дома, или мне придётся вызвать полицию», – и он захлопнул дверь прямо у неё перед носом.

Гарри впал в ступор. Он не понимал, что только что произошло. Да, он отчётливо слышал каждое слово, сказанное ими, но не мог понять, кто из них был прав. Он не ожидал от своего отца таких оскорблений в сторону девушек – миссис Озборн всегда учила Гарри уважать женщин, и он полагал, что отец придерживался точно таких же принципов. Но с тех пор о разговоре все старались забыть, хотя появления Гвендолин у порога никак не выходило из головы.

Они и не могли представить, что случится ровно через полгода. События разворачивались с ужасающе быстрой скоростью.

На мистера Озборна было совершено разбойное покушение, и его тело нашли под мостом на следующее утро.

Тётя Гарри оформила опеку над племянником. Она забрала его с собой в пригород и перевела в другую школу. Это была уже шестая. Удивительно, как он только не сбился со счёту.

Но на этом события не заканчивались – здесь они лишь начинались.

Гвен Стейси была поистине хитрой, умной и расчётливой девушкой. Она понимала, из-за чего Норман бросил её маму – у него была другая семья, наверняка он планировал зачать наследника. Но сын унаследовал бы не только крупную фирму и богатство. А помимо того – и, главное, важнее – отцовские любовь и заботу, которые она сама никогда не получала. Вот что заставило её пойти на месть. Она хотела насолить ни в чём не повинному Гарри, и ей с успехом удалось это сделать.

Она крала его вещи. Поначалу Гарри не понимал, зачем она это делает, но затем до него начало доходить.

Её первое убийство было совершено, когда самому Озборну было ещё шестнадцать. И его кольцо, доставшееся от отца, внезапно оказалось среди улик. А затем – события повторялись. И это было лишь началом. Гвен устраивала небольшие ловушки, заманивая Гарри к месту убийств, и там он случайным образом оставлял отпечатки. Он уже думал, что полиция вышла на его след, но в течение лет к нему никто не приходил. Он верил, что когда-нибудь это закончится, но эта травля шла вместе с ним на протяжение уже восьми лет. У него были доказательства её вины – химическая экспертиза, что он провёл самолично, но в обращении в полицию он не видел смысла – у Стейси были связи в ФБР.

Он сбился со счёту, сколько убийств совершила Гвен и всё время подставляла Гарри. Но их было немалое количество. И она уже стала профессионалом. Насколько Озборн был осведомлён, Стейси придумала хитроумный план – она просто приписала себе ещё одну личность. Надела парик, замаскировалась, сделала фальшивые документы – у неё были хорошие связи – и вторглась в криминальную жизнь. На неё работали агенты и жертвовали ради неё жизнью, и один из них погиб от рук анонима на этой неделе.

Её любовник – Джек Гилмор.

Она взяла псевдоним – в честь своей матери, Мэри-Джейн. ЭмДжей – две буквы, легко и просто. И стала одним из самых опасных убийц в стране, да таким искусным, что все подозрения списывались на Гарри. Или их не было вообще. И вот – совсем недавно – она решила мстить по-крупному. Мстить за Гилмора. Прокралась на территорию университета и попробовала выстрелить в Гарри – но тот вовремя увернулся. И теперь он боится. Боится всего, что могло бы произойти. Потому что он действительно не представляет, как могут развернуться события. Гвендолин Стейси была непредсказуемой женщиной.

***

Питер откинулся и прислонился к шкафу, стоящему рядом с кроватью. От такого количества информации у него кружилась и болела голова, а поэтому после рассказанной истории ему требовалось небольшое количество времени, чтобы прийти в себя.

Так значит, догадки Флэша оказались правильными. Он не зря подозревал свою бывшую девушку в преступлениях. Он вовсе не хотел её «слить». Он хотел дойти до правды – но поплатился ценой своего здоровья. Теперь до неё совершенно случайным образом дошёл Питер.

Паркер протёр лицо руками. Он только что сказал, что поможет устранить эту проблему, и он действительно был способен сделать это. И он поможет. Обязательно.

– Тяжёлая история, да? – хмыкнул Гарри. – Я с ней живу. Теперь ты понимаешь, откуда у меня синяки под глазами? Почему я такой бледный? – он указал пальцами на своё лицо. – Я не могу нормально уснуть последние несколько лет, а если и засыпаю, то мне всегда снятся кошмары. Я стал психом, неуравновешенным психом, и мне потребуются годы, чтобы вылечиться. Я не знаю, что делать, Питер, и ты – единственный, кому бы я мог довериться. Ты можешь не отвечать, если хочешь, я всё пойму. Просто… хотя бы поддержи меня. Этого достаточно. Мне всё равно нести этот крест всю жизнь.

Но пока Гарри продолжал говорить, Питер лишь думал, как бы потактичнее рассказать о том, что именно эту информацию он и пытался выбить у него.

– Знаешь, Гарри, тут такое дело… – начал он. – Мир… Он тесен. И я, кажется, знаю Гвен. Очень хорошо знаю.

В глазах Озборна появилась надежда. Он ближе подполз к Питеру.

– Правда?

– Да. И я действительно могу помочь тебе. Только всё зависит от тебя. Если ты примешь мою помощь, мы защитим тебя и добьёмся правосудия. Но если нет… Тогда травля продолжится.

– Она неуравновешенная, Питер. И я хочу избавиться от её нападок как можно скорее. Я мечтал об этом все долгие восемь лет.

– Тогда я прямо сейчас рассказываю тебе, почему сменил имя и как я тебя нашёл.

И он рассказал. Всё рассказал, не утаивая ни единой подробности. А когда он замолчал, воцарилась тишина. И Гарри, не веря этим словам, протянул руку и молча указал Питеру на дверь.

– Уходи отсюда. Сейчас же.

– Но что случилось, Гарри? Я… – он потряс головой. – Я не понимаю.

– Я – всего лишь часть миссии?! За мной отправили следить агента ФБР, чтобы… – его голос становился слишком громким, и Питер испугался, что соседи сейчас услышат его. Поэтому он постарался успокоить Гарри. – Не надо меня успокаивать! – в ответ кричал тот. – Ты влюбил меня в себя, заставил довериться, открыться, ты соблазнил меня! – продолжал он. – И ты думаешь, что я тебе поверю? Думаешь, я поверю, что ты действительно только что поимел меня, потому что любишь меня?! Ни черта! Я был лишь твоим планом, твоей миссией, да?! Твоим ещё одним делом! Да ты бы бросил меня в первый попавшийся случай, как только бы сдал властям!

Питер отходил от него, успокаивал, говорил, что всё не так, как он думает, но Гарри лишь бил его подушкой и выгонял из спальни, а потом и вовсе выставил за дверь в одних трусах. Некоторые это даже увидели.

– Ха-ха, голубок, что, не задалось уговорить подёргать свой пиструн? – послышался смех Грэга. – Так тебе и надо. Из-за тебя меня выперли из команды, засранец, и не думай, что тебе пройдёт это даром.

Грэг занёс руку, но Питер в пару движений уложил его и оставил синяки на коже. Этот здоровяк был последним в списке его дел.

На него сейчас навалились большие проблемы, и решать их предстояло в одиночку. Похоже, что Гарри не забудет своей обиды просто так. Но он и выслушивать его сейчас не захочет. Прямо сейчас Питер был для него предателем, подлецом, что с помощью своей харизмы выманил всю информацию и бросил его, но ведь это было совершенно не так.

Он абсолютно серьёзно хотел жениться на Гарри.

А пока что он лишь вернулся в свою спальню, обдумывая дальнейший ход действий. И Флэш сейчас не смог бы ему помочь.

========== Часть 44 ==========

Питер был не в настроении слушать музыку, но слова из одной песни так и лезли ему в голову, пока он сидел за своим столом в общежитии и обдумывал дальнейший план действий. Что же делать? Что же делать?..

Проснувшись этим утром, я никак не мог оправиться после вчерашней бури. Ты ушёл без предупреждения, забрав лето из моей жизни.

Гарри рассказал ему историю. Всю. В подробностях. И у Питера на руках была куча карт – и показания от пострадавшего. Казалось бы, чего ещё не хватает? Гвен всегда можно будет поймать с поличным, если проследить её действия. Вот только пока Гарри обижается – а обижаться он будет ещё очень долго – Паркер не сможет ничего сделать. Даже поговорить с ним.

Был поздний вечер. Прошёл обильный дождь, и некоторые деревья были повалены из-за сильного ветра. Питер вспоминал, как они с Гарри, закрывшись в спальне, уединились – и как подарили наслаждение друг другу. Он словно летал тогда, несколько часов назад, а сейчас он упал – и расшибся о землю.