Текст книги "Тёмный посредник (СИ)"

Автор книги: Amazerak

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

– Ну как знаешь. Оно-то, может, и правильно, конечно. Видишь ли… – и тут охранник пустился в рассуждения по поводу боёв, базы, дагестанцев вообще и братьев Гамзатовых, в частности, а так же о том, как жить дальше, кто виноват и что делать.

У меня же всё никак не выходили из головы слова по поводу субботы. Неужели, это шанс? Опять же, чёрт его знает, что явится ли туда князь? В конце концов, охранник мог передать только слухи. Ну а многим ли слухам можно верить? Но приходилось работать с тем, что есть. А это значило, что в следующую субботу я должен быть на базе. Не знаю как, но надо остаться тут на ночь и пронаблюдать за происходящим. И если сюда, и правда, явится князь со своим подручным – надо действовать: вызвать демонов, и пусть те делают своё дело.

– Слушай, ещё вопрос, – вдруг пришла мысль. – Ты не слышал ничего про работорговлю в районе?

– Чего?! – усмехнулся охранник. – А тебе зачем? Кого продать собираешься?

– Да понимаешь, у меня девушка пропала без вести. Её могли похитить. В общем, пробиваю разные варианты. Не знаешь, кто бы мог промышлять подобным? Слухов никаких не ходит? Может, у Гамзатовых есть какие-то дела, связанные с этим?

– Блин, сочувствую. Это хреново, конечно. Да мне-то откуда знать? Не слышал. Про наркоту знаю: видел сам. Про это… – охранник покачал головой, – нет. Может, в полицию заявить? Обращался?

– А, – а махнул рукой, – нужен я им.

– Это да, «шавки» сами тут всё кроют. Через хрен тебя кинут, и – до свидания.

Больше болтать смысла не было. Я сказал, что надо идти, попрощался и потопал домой. Что ж, хотел поговорить с Магометом Гамзатовым, а вместо этого встретился с каким-то знакомым. И как оказалось, даже к лучшему. Ведь сложно представить, зачем Мага стал бы вводить меня в курс своих дел и сообщать информацию, касающуюся его новых партнёров по бизнесу. Да и непонятно, как встретил бы. Ну а ножом я не очень хотел махать перед его носом – чревато последствиями.

Вот только с Верой пока ничего не прояснилось. Что ж, придётся искать другие зацепки.

Глава 11

А возможностей было не сказать, что много. Поспрашивать знакомых? Если эта практика столь распространена, кто-то что-то мог слышать. Но с друзьями со двора Денис в последнее время общался мало, да и кого спрашивать? На ум никто не приходил. Поговорить на эту тему с Маликом? Он хоть и простой работяга, но Гамзатовых-то знает. Да и дядя его – тот ещё коммерсант: вдруг он и другими делами, занимается кроме торговли палёным шмотьём? Мне почему-то казалось, что эти люди находятся в некой единой системе, в которой завязаны все нити, тянущиеся к самым разным сферам легального и преступного бизнеса. Впрочем, я мог ошибаться.

Ещё вариант: потребовать помощи у Эстер. Например, чтобы та допросила Магомета. В окно его выбрасывать, конечно, ни к чему, но сделать так, чтобы он от страха наложил в штаны и выболтал все секреты – это, как мне казалось, демоница могла запросто. Но вариант сей тоже представлялся сомнительным. Не хотел я с ней без особой надобности иметь дел: слишком уж мутная барышня, да ещё из изнаночного мира. С такими вообще надо держать ухо востро.

Но это всё – потом. Вначале – разобраться с Куракиным. У меня появилась зацепка. Конечно, слабая, да и гарантий никаких – слухи одни. Так или иначе, в субботу я вновь приеду на базу и погляжу, что затеял господин Куракин со своими прихвостнями. И если сюда действительно явится сам князь – ему конец. Ну а если не явится, можно попробовать поработать с теми, кто приедет вместо него.

Находясь в раздумьях, я даже не заметил, как добрался домой.

Часы уже пробили девять, а брат опять задерживался, и я начал переживать. Казалось бы, какое мне до него дело? Пусть пацан творит, что хочет – у меня других забот полно. Вот только, как-то я слишком быстро вжился в роль старшего брата. Трёх дней не прошло, а я уже воспринимал его, как семью, которой, кстати, у меня никогда и не было, если не считать рано умерших родителей. Возможно, всё дело в воспоминаниях. Жизнь Дениса предстала как на ладони, причём, не только в картинках и образах, но и в ощущениях, которые засели в рецепторах мозга. Мне досталось жизнь человека и судьба всех тех, за кого парень нёс ответственность, и какой-то внутренний голос убеждал меня, что я не должен пускать всё на самотёк.

В общем, тот факт, что Лёха до сих пор отсутствовал, меня несколько нервировал. И ведь раньше как будто такого не было. По крайней мере, в памяти я не смог отыскать подобных случаев. Для Алексея Денис являлся авторитетом, и мальчик всегда слушался своего старшего брата. А тут столь вопиющий произвол! Взрослеет? Или здесь что-то ещё замешано?

Я разогревал ужин, когда защёлка замок входной двери, и в прихожей раздался звук снимаемой верхней одежды. Я вышел из кухни и, скрестив руки на груди, строго спросил:

– Ну и где пропадал?

– Извини, – виновато пробормотал Лёха. – Я вообще забыл о времени. У Васяна был в гостях.

– Я тебе говорил, чтоб после школы – домой и за уроки? Говорил. Так какого тогда? Ещё раз задержишься… В общем, будешь наказан.

– Да я не буду больше, я просто забыл про время, – повторил брат. – А уроки чо? Завтра воскресенье.

Что ж, может, и правда, забыл. И совпало так, что второй день подряд. Кто знает?

На воскресенье я запланировал целый вагон дел. Утром хотел поехать за город, куда-нибудь в лес и ещё раз попрактиковаться с вызовом демонов. А где-нибудь ближе к вечеру отправиться в гараж и доделать мотоцикл. В предстоящей операции он мог понадобиться. Ну и самое главное, надо было продумать план действий.

Схему базы я примерно представлял. Пока бродил, отметил в памяти расположения цехов и, придя домой, зарисовал на бумажке. Теперь осталось выбрать место, где спрятаться, дабы не попасться на глаза охране, и место, откуда смогу наблюдать за теми, кто приедет. План отступления тоже не помешает. Через проходную не годится – это однозначно. К счастью, ограда была не очень высокой, да и колючей проволоки нет. При желании можно подставить что-нибудь и перелезть через забор. За пределами территории я подумывал припарковать мотоцикл, чтобы отступление прошло более стремительно. Водить, к сожалению, я не умел, но зато умел Денис. Но если уж боевые навыки сохранились после замены души, то и водительские, скорее всего – тоже. Осталось лишь обойти базу, понять, что находится вокруг и где лучше вылезти.

Одним словом, предстояло разработать настоящую боевую операцию. Никогда не считал себя стратегом, но раз надо – ничего не поделать, придётся учиться.

Но мои воскресные планы разрушила сестра своим внезапным появлением. Она заявилась рано утром, разбудив нас с братом, и объявила, что хочет сводить нас в кино. Даже отгул для этого взяла (выходные у неё были плавающие и не всегда выпадали на воскресенье).

А надо сказать, что поход в кинотеатр для многих здесь, особенно среди беднейших слоёв населения, являлся значимым и редким событием – практически праздником. Денис, например, был в кино всего три раза в жизни, да и то лишь после того, как начал зарабатывать на ринге. Прежде на подобные мероприятия он не имел средств. Так что отказаться я не мог: странно это выглядело бы.

За завтраком Маша рассказала, как ходила навестить отца, а заодно узнала что произошло. Оказалось, батя с друзьями отправился после работы в кабак. Там вышла ссора с другой подвыпившей компанией, началась драка. Отец приложил кого-то головой об стойку и в довесок вмазал по макушке бутылкой. К несчастью, мужик тот скончался в больнице на следующий день, и теперь бате грозил реальный срок. Сам отец утверждал, что он всего лишь оборонялся, и что у нападавшего был нож, а значит, это должно считаться самообороной и его вообще следует отпустить. Но что покажет суд, никто не знал, к тому же, на хорошего адвоката денег не было.

– Ты бы тоже навестил, – сказала мне Маша. – Я сообщила ему, что тебя выписали. Он обрадовался, хочет повидаться.

– Схожу, – обещал я. – Дай только немного придти в себя. Да и дел пока невпроворот.

– И чем же ты так занят, деловой такой? – ехидно спросила сестра.

– Экзамены скоро, да и работать надо.

– Я на твоём месте повременила бы с работой, – сказала Маша. – А если опять драться вздумал…

– Да нет же, не пойду я драться, – успокоил я её. – Может, в мастерскую к своему тренеру вернусь. Не решил ещё.

– Ладно, как знаешь. Про бои я тебе сказала, с остальным сам разберёшься. Так что, пошли?

– Слушайте, я не смогу сегодня, – Лёха потупился. – Я обещал с друзьями встретиться.

– Да брось. В кино не хочешь? – удивилась Маша. – С друзьями нагуляешься, а такое раз в жизни бывает.

– Хочу. Но я обещал… Может, после обеда?

– Ну как хочешь. Значит, после обеда. Только смотри, к стройке не ходите. Там вчера, говорят, три трупа нашли. И вообще далеко не забредайте. Здесь гуляйте, во дворе. В районе творится чёрте что. Как новости послушаешь, жуть берёт. А ты-то, Денис, никуда не собирался?

Собирался, но сказать, что надо ехать в лес за город тренировать демонов, я не мог.

– Не, отдохнуть сегодня хотел. Никуда не пойду.

Когда брат убежал, мы с сестрой остались одни. Уселись на диване, я включил телевизор.

– Что-то на него не похоже, – заметила Маша, – чтоб Лёха и отказался в кино идти?

– Да и не говори. Странный он какой-то стал в последнее время, – поделился я своими переживаниями. – Вчера и позавчера задерживался после школы на весь день. Вчера вообще после девяти пришёл.

– Он что, вообще что ли того? – нахмурилась сестра. – А что он говорит?

– Говорит, гулял с друзьями. Если такое будет продолжаться, надо бы проследить, куда ходит.

– Ну а ты-то сам как? Как самочувствие?

– Да всё у меня хорошо, не переживай.

– Послушай, тут такое дело… – серьёзно произнесла Маша. – Только ты не сильно переживай, придумаем что-нибудь… По поводу опеки. Кажется, у меня ничего не получится. Мой муж – мусульманин. Мне не позволят оформить опеку. И доходы недостаточные: Малик неофициально работает, считается только моё жалование. В общем, с нами точно не выгорит.

– Паршиво, – отметил я. – И что теперь делать?

Сказанное меня не обрадовало. Даже прямо-таки огорчило. Ну что за бред? Я же взрослый человек (пусть и только душой), а меня в какой-то приют хотят запихнуть!

– Да погоди паниковать, – постаралась меня успокоить сестра. – Всё кончено, что ли, теперь? Вон, дядя Витя есть. У него – и работа и всё. Ему точно не откажут.

– А он согласится?

– Согласится, почему нет? Он всегда нам помогал.

Помогать-то, может, и помогал, вот только я этого дядю Витю почти не помнил. Так, заходил пару раз, о чём-то с отцом болтал на кухне, конфет приносил нам с братом. Этим моё представление о нём исчерпывалось.

По телевизору показывали какой-то чёрно-белый фильм. Лёхи всё не было, и мы с сестрой сидели и смотрели. Я предложил сбегать в магазин за хрустящей картошкой (которые заменяли тут чипсы), оделся и вышел.

Истинная причина моего ухода заключалась в другом: я просто не знал, о чём разговаривать с сестрой. Молчание казалось напряжённым, и я чувствовал себя не в своей тарелке. У Денисам с Машей были хорошие отношения: хоть и редко виделись в последнее время, но когда случалось встретиться, могли подолгу болтать на разные темы, буквально, ни о чём. А я не мог, мне было нечего сказать. И я боялся. А чего конкретно – сам не понимал. То, что Маша не признает во мне брата? Казалось бы, что мне до этого? А может, беспокоило то, что разрушу эту семейную идиллию? Я вдруг явственно почувствовал, что здесь я – чужой, я завладел не своим телом и живу не своей жизнью. И воде как обманываю тех, кому Денис дорог… Словом, я сам затруднялся объяснить себе то, что грызло меня изнутри.

Я спустился вниз, вышел на улицу. У подъезда торчал «рубленый» бежевый седан среднего класса – одна из тех безликих моделей, довольно часто встречающиеся на дорогах Москвы. Несколько фирм выпускали подобные авто, которые почти не отличались друг от друга.

В данном случае, это была машина марки «АМО», её особенностью являлись узкая решётка радиатора с квадратным логотипом посередине и треугольник окна позади задней двери. Автомобиль этот предназначался именно для среднего класса: богатые на таких кататься не станут, а бедным подобная модель не по карману.

Во дворе нашего дома, где жили сплошь бедняки, подобные машины я прежде не видел. Возле подъезда стояли несколько малолитражек, отдалённо напоминающие наши «Жигули» и «Лады» или старьё с дутыми кузовами понтонного типа, которые уже лет пятьдесят не выпускались.

Но я бы даже не обратил внимания на машину, если бы водительская дверь не открылась, и оттуда не вылез мужчина в плаще и шляпе. Он махнул мне рукой, и я тот час же узнал его: капитан Лаптев.

Я остановился. «Бежать», – первая мысль. «Куда?» – вторая. После всего случившегося в последние дни, я до ужаса боялся обнаружить возле своего подъезда полицейское авто. И вот этот момент настал. Правда, представлял я его немного иначе. Бежать было некуда, и я просто подошёл к капитану и поздоровался.

– Извини, что снова отвлекаю, – вежливо проговорил капитан, – но появились новые данные по твоему делу, и я хотел бы задать ещё несколько вопросов. Не против?

Я почесал затылок.

– Уделю минуту.

– Отлично, садись.

Я помедлил. В этот раз капитан не зашёл домой, а почему-то подстерегал у подъезда. Что-то тут не то… Я сел рядом с водителем, дверь закрывать не стал.

– Скажи, Денис, – начал капитан. – Где ты был вчера между десятью и одиннадцатью часами утра?

– А это тут при чём? – вопрос заставил меня не на шутку занервничать. Ведь именно в одиннадцатом часу и произошла драка, закончившаяся столкновением с полицией. – Как это касается моего дела?

– Напрямую. Так где?

– Нет уж, извините, я не на допросе, и отвечать не стану.

– Хочешь проехать в участок? Это можно устроить.

– А меня в чём, собственно, обвиняют?

– Пока ни в чём. Мне просто нужны ответы.

– А раз ни в чём, так почему я должен отвечать? – ощетинился я. – Нет, так не годится.

– Хорошо, начнём издалека, – капитан Лаптев порылся во внутреннем кармане плаща и извлёк фотографию. На фотографии была запечатлена чья-то рука, на которой кровью нарисовали знак.

– Знаешь, что это такое? – спросил полицейский.

Я отрицательно покачал головой.

– Я порылся в кое-какой литературе. Найти было непросто, но я нашёл. Известны случаи, когда души умерших возвращались в мир, чтобы, например, преследовать обидчика или пытаться завершить незаконченные дела. Так вот, это знак налагает запрет на возвращение души. Зачем его нарисовали – понять можно. Но я задался вопросом: а кто это мог сделать? Однозначно, человек, обладающий «духовной силой». Так ведь?

– К сожалению, я не помню, – ответил я. – Вполне возможно.

– Да, конечно, не помнишь… Но вот что ещё более странно: как ты вернулся?

– В смысле? Я же был в коме.

– Но на твою душу наложили заклятие, она не должна была снова оказаться в теле.

– А откуда я знаю? Знак не сработал, его не правильно нарисовали. Мало ли, в какая причина? – я старался сохранять спокойствие, но внутри царила паника. Какого чёрта? Что этому полицейскому надо? Он что-то знает? Меня раскрыли и сейчас арестуют?

– Знак нарисован правильно. Судя по фотографии, кровь запеклась – по всей видимости, заклинание сработало. А ещё позавчера интересный случай произошёл: на Сыромятной улице была драка с участием пяти человек. Четверо хотели ограбить парня примерно твоего возраста, но что удивительно, парень отбился. Двое нападавших сейчас в больнице с переломами и вывихами рук. Прямо скажем, неожиданный исход. Но вот что ещё интереснее: подоспевшая полиция попыталась остановить паренька – тот дал дёру, полицейские стали его преследовать, загнали мальца в тупик, а он, чтобы ты думал? Вызвал тёмное существо. Один полицейский успел спастись, другой – нет. Сейчас он в коме, и он вряд ли сможет вернуться к прежней жизни: демон повредил его эфирное тело.

– А ко мне это какое имеет отношение?

– Видишь ли, под описание, которое дали грабители, очень уж подходит парень, вышедший недавно из комы. Да и не каждый пятнадцатилетний подросток может уложить четырёх парней с ножами. Так ведь? А ты, насколько мне известно, с десяти лет занимаешься боевыми искусствами и даже в подпольных боях участвовал. Ты ведь в тот вечер оттуда шёл, так? А ещё это странное возвращение… Как по мне, очень много совпадений.

– Совпадения – не редкость, – отрезал я. – Я – не тот, кто вам нужен. Ваши обвинения строятся на пустых догадках. И говорить без адвоката больше не собираюсь.

– Да? Не тот? А кто мне нужен? – пристально посмотрел на меня Лаптев, словно прожигая насквозь своими выпученными глазами.

– Без понятия. Наверное, те, кто хотел меня убить, и кто похитил мою девушку.

– Тут ты тоже прав. Но видишь ли, в чём проблема: то дело о нападении было закрыто на следующий же день по указанию сверху.

– То есть как?

– А вот так. Учитывая совокупность факторов, могу предположить, что в тебя стрелял человек знатного происхождения.

– Ну раз дело закрыто, нам подавно не о чем разговаривать.

– Не скажи. То дело закрыто, а это открыто. Сейчас его передают в ИСБ, и я могу им намекнуть на столь необычное совпадение между подозреваемым и парнем, недавно выписавшимся из больницы.

– От меня вам что надо? – нетерпеливо произнёс я, ощущая, как колотится с бешенной силой моё сердце, а на лбу выступает пот.

– Знаешь, я, неверное, один из тех странных людей, кому нужна правда, – Лаптев перестал прожигать меня взглядом и задумчиво уставился вдаль сквозь лобовое окно. – Хочу понять, что происходит. Хочу закрыть виновных или, хотя бы, отыскать похищенную девушку, чьи безутешные родители лишились сна после пропажи дочери. Возможно, я хочу слишком много – даже не знаю… Но такова моя работа.

– Я хочу её найти даже больше, чем вы, – сказал я. – Я любил её, и вспорю брюхо тому, кто сделал с ней то, что сделал. А по поводу драки – это просто ошибка. Я к этому не имею никакого отношения.

– Ну так помоги же мне. Расскажи, что произошло в тот вечер. Кто в тебя стрелял?

– Так дело закрыто. Какой в этом смысл?

– Да плевать я хотел на то, что там закрыто. И зря ты считаешь, что я не заинтересован в поисках своей двоюродной племянницы.

– Простите, не знал.

– Бывает. Так расскажешь, что произошло в тот вечер, или дальше будешь отпираться?

Деваться было некуда, тем более капитан Лаптев и так знал про подпольные бои. Не знал он только имена преступников и причину нападения. Я сообщил ему и то, и другое.

– Так значит, поможете найти её?

– Ну во-первых, ты её искать не будешь. Во-вторых, сделаю всё, что в моих силах. Можешь не сомневаться. Ладно, пока свободен, – сказал капитан, заводя мотор.

Я вышел из машины, переводя дух. Новости поступили тревожные. Полиция не знала, кто вызвал демона. Но капитан-то знал! Долго он будет молчать? Или завтра же сдаст с потрохами? Я не знал, какие у него на мой счёт планы. Зато знал, что теперь полиция может явиться ко мне в любой момент. А пока, судя по словам капитана, только он был в курсе того, что я призвал демона, да и то на уровне догадок.

«Убить», – мелькнула мысль. Убрать – и проблемы нет. Но как? Где я теперь его найду? И не повлечёт ли это новые беды? В общем, не вариант. Оставалось ждать. Ждать и надеяться, что у капитана на мой счёт иные планы.

Я сходил в магазин, купил хрустящей картошки, вернулся.

– Да тебя за смертью посылать, – усмехнулась Маша. – Заблудился что ли?

– Знакомого встретил, заболтался, – объяснил я. – О, да ты тут прибралась, я смотрю! – в глаза бросились разложенные по местам вещи и подметённый пол.

– Ну конечно! А то живёте, как в свинарнике.

Мы ещё немного посидели потаращились в экран, похрустели картошкой, потом пообедали. А Лёхи всё не было. Маша посетовала на то, что брат совсем загулял, сказала, что ей надо домой, и что придётся отложить поход в кинотеатр до следующего раза. Я согласился. Видел, что ситуация её расстроила, но что я мог сделать? Лёха, гад, опять с друзьями убежал, обломав весь праздник. И что, вообще, за друзья такие?

– Ладно, не унывайте тут без меня, – сказала Маша, одевая куртку и ботинки. – С опекой придумаем что-нибудь. Я не позволю вас отправить в приют.

Интерлюдия 2

Пётр Данилович Орлов вышел из служебного авто возле гвардейского корпуса. Было воскресенье, и многие бойцы находились в увольнительной, но на полковника навалился целый ворох неотложных дел, так что сегодняшний день ему предстояло провести в расположении части.

Дежурный на входе откозырял, Пётр Данилович ответил тем же и быстро зашагал по устланной ковром широкой лестнице.

Поднявшись на четвёртый этаж, полковник открыл ключом дверь и, миновав пустую приёмную, оказался в своём кабинете. Под высоким потолком висела пышная люстра, на стене над креслом – портрет императора в увешанном орденами мундире, а свет сюда проникал сквозь три окна, обрамлённых парчовыми шторами. Полковник бросил ироничный взгляд на своего дальнего родственника, изображённого на портрете. Пётр Данилович лично знал императора: в жизни тот был не столь величественным и благородным, каким его нарисовал художник, а скорее, наоборот – уже довольно старым, желчным человеком, страдающим от подагры и избыточной полноты.

Устроившись в большом кожаном кресле, Пётр Данилович принялся просматривать лежащие на столе папки, конверты и бумаги. Но не успел он погрузиться в работу, как в дверь постучали.

– Да-да, – кинул полковник, не отрывая взгляда от документов.

Вошла девушка в повседневной серо-зелёной форме. Невысокая, круглолицая. Её светлые волосы были собраны в короткий хвостик, а ясные голубые глаза изучали благородство и твёрдость характера, что прятался под этой миловидной внешностью.

Если бы не военная выправка и боевой огонь в глаза, даже и не скажешь, что девушка – гвардейский сержант. Но в ней текла кровь князей Орловых, и одно это значило многое. Пётр Данилович не уставал удивляться тому, какая бойкая дочурка у брата. У самого полковника дочерей не было – только два сына. Но они избрали иной путь: старший занялся коммерцией, открыл собственное дело, младший устроился на государственную службу.

Непростую задачку задал братец Андрей. Он хотел, чтобы дочь его, Светлана, получила, наконец-таки, боевое крещение. Дело это было нешуточное: хоть молодая княжна и демонстрировала хорошие показатели на учениях, стрельбах, а так же в знании теории, но когда новобранец идёт на своё первое задание – это всегда риск. Пусть он хоть трижды герой на учениях, в реальной боевой обстановке может случиться всякое: растеряется, затупит, сделать что-то не то. Да и пулю словить может запросто – это же не игра, в конец концов. А тут мало того, что новобранец, так ещё и девчонка. И всё-таки, надо – надо когда-то начинать.

– Здравия желаю, господин полковник, – отрапортовала Светлана.

– Ну здравствуй, – полковник ухмыльнулся сквозь густые усы. – Как съездила? Как отдохнула?

– Хорошо отдохнула, господин подполковник. Готова приступить к службе.

За пределами гвардейской части дядя с племянницей общались по-простому, но в этих стенах Светлана никогда не нарушала субординации.

– Молодец! – похвалил Пётр Данилович. – В общем, так, сержант Орлова, слушай сюда. Твой отец просил взять тебя на боевую операцию, и видя твои упорство, старание и рвение, я склонен согласиться. Операция назначена на конец недели. Детали позже. А пока готовься. Чтоб не подкачала, поняла?

– Не подкачаю, господин полковник, – Света постаралась сдержать довольную улыбку, но у неё это не получилось. – Служу императору!

– Отлично. Ну ступай давай. Обед скоро у вас.

Светлана ушла, а полковник задумался. А не ошибка ли отправлять новобранца на столь ответственное задание? Как-никак, дело государственной важности. Но ведь у ЛГ Орловых иных-то и не бывает.

За спиной государя готовилась продажа партии тактических ускорителей. Хоть император и запретил князьям Вахрамеевым сбывать за кордон эту новейшую разработку отечественной фармацевтики, те, наплевав на все указы, всё же решил толкнуть ускорители какому-то английскому аристократу-частнику. Складывалось ощущение, что Вахрамеевы вообще ни о чём не думали, кроме собственной наживы. А может, за этим стояло что-то ещё. Предательство? Сговор с потенциальным врагом? Пётр Данилович сомневался, что это так, но чем чёрт не шутит?

Так или иначе, сделку следовало сорвать, а участников – взять с поличным. Доверили это, как и все дела, в которых замешаны дворянские фамилии, естественно, гвардии Орловых. И хоть операция выглядела несложной и не слишком опасной, ответственность была огромная: нельзя же, в конце концов, допустить попадание секретных разработок в руки англичан! Внедрённый агент сообщил, что сделка состоится в ночь с субботы на воскресенье на овощной базе близ Измайлово. Приготовления уже шли полным ходом, но детали операции личному составу пока не раскрывались.

Вот только эти подлецы, Вахрамеевы, не своими руками собирались провернуть сделку, а через подставное лицо – Вениамина Куракина. Было до сих пор непонятно, почему молодой Куракин вдруг решил работать на Вахрамеевых – давних врагов своей семьи, но факт оставался фактом: Вениамин за каким-то лядом снюхался с Вахрамеевыми и теперь делал за них всю чёрную работу.

Впрочем, зная психологический портрет молодого Куракина, удивляться подобному не стоило. Вениамин был человеком жестоким и крайне эгоцентричным, не ведающим ни сопереживания, ни раскаяния – в общем, типичный психопат, да к тому же склонный к садизму и половым извращениям. Конечно, в среде дворянских детей подобное не являлось редкость (пусть это и не афишировалось), но границы переходить не следовало никому, а молодой князь их собирался перейти.

Вениамин был одним из младших детей в семье, а потому после смерти отца, обстоятельства которой до сих пор выглядели весьма загадочно, получил долю из благоприобретённого имущества. А поскольку покойный князь Сергей Куракин отличался плодовитостью и оставил после себя аж целых семь отпрысков разного пола (и это не считая ублюдков на стороне), то и доля каждого оказалась не слишком большой, за исключением, конечно, старшего сына, которому по закону полагалось всё вотчинное имущество.

Ну и Вениамин со свойственной ему беспринципностью принялся зарабатывать деньги, как умел: подмял под себя какой-то криминальный бизнес и начал ввязываться во всевозможные авантюры. Подручные его были под ему стать: всю охрану и приближённых молодой князь набрал из отставных казаков. Как известно, казачьи подразделения славились особой жестокостью, а отставные казаки часто оказывались замешаны в уголовных делах, покрываемых дворянскими семьями.

И всё же Куракин не должен был стать большой проблемой. Когда гвардия схватит Вениамина за жопу, он сдаст с потрохами всех своих нанимателей – он не из тех, кому знакомо слово «верность». А это-то как раз и нужно. Сдаст Вахрамеевых – и пусть гуляет на все четыре стороны. А вот с последними разговор будет особый.