Текст книги "Петр Романов. Veni, vidi, vici (СИ)"

Автор книги: Amaranthe

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

– Что ты там увидел? – спросил я его. Петр вздрогнул и обернулся.

– Ольга так плакала, когда узнала о смерти отца и брата, не думал, что они были так близки, даже странно, – он сфокусировал взгляд на мне. – Я не знал про Настю, когда к тебе бежал...

– А я тебя ни в чем и не виню, – немного поколебавшись, я быстро выдал, чтобы не отступить. – Пошли к Юлии.

– Зачем? – он удивленно на меня посмотрел.

– Она хочет, чтобы мы ее развлекали этой ночью, за что пообещала отдать нечто, спрятанное в этом доме Долгоруким.

– А просто отнять? Деду сказать, например?

– Она мне любезно напомнила, что Татищева, а не Романова, и на приказы деда плевать хотела. Не пытать же девчонку.

– Это тоже неплохой вариант, если возникнем необходимость, – серьезно сказал он, но потом хмыкнул и улыбнулся. – Но пока, такой необходимости я все же не вижу. Тем более, что она предложила способ более щадящий, – он хохотнул. – Я подозреваю, что девочка с уклоном в садо-мазо. Погоди, я кое-что возьму и пойдем. – Ждать пришлось недолго. Очень скоро Петр вернулся, держа в руках странного вида плетку и оковы, оббитые мягким мехом. – А вот теперь пошли. Даже, если у нее есть свои игрушки, в чем я не сомневаюсь, не идти же к даме с пустыми руками. – Сообщил он, и выскочил из комнаты первым. Да, похоже, меня ждет интересный опыт, мелькнуло в голове, когда я вышел вслед за оборотнем. Не всем утехам меня обучили в свое время. Петр, судя по всему, был более продвинутый в подобных игрищах.

Глава 23

Со двора раздались громкие выкрики, за которыми последовали хлопанья дверей, и признаки нарастающей суматохи.

– Что там происходит? – я посмотрел на Петра, предлагая ему проверить. Оборотню это не составит большего труда, его зрение и слух намного превосходит человеческие, в то время как мне, придется приближаться на расстояние, с которого меня обязательно заметят, а этого мне бы не хотелось. Только не сейчас, когда я практически уже настроил себя на предстоящую ночь. Мы застыли посреди коридора, в котором, в отличие от остального дома, было подозрительно тихо.

– Дед приехал, Петр Алексеевич, собственной персоной. Похоже, сейчас начнут раздавать всем сестрам по серьгам. А то уже пол дня прошло, а они так и не определились какую именно часть тела Катерины необходимо отправить деду в качестве подношения в знак примирения. Видимо, устал он ждать, а мне что-то не хочется оказаться в эпицентре сего действа, или где-то неподалеку. Так что, шевели копытами, кажется, прекрасная Юлия нас уже заждалась и даже слегка заскучала, – Петр быстро отошел от окна и направился по коридору едва ли не бегом. Мне приходилось прикладывать определенные усилия, чтобы догнать его.

Не то, чтобы я был с ним не согласен. Похоже, дед полностью во всем разобрался, уж не знаю, насколько ему помогли мои умозаключения. Но присутствовать при разборках все же не хотелось, особенно, когда есть способ этого избежать.

Мимо нас пробежал с выпученными глазами Иван, который, похоже, даже не заметил ни меня, ни Петра, хоть последнему пришлось посторониться, чтобы его элементарно не сбили с ног.

– Похоже, действительно намечается что-то серьезное, – пробормотал я, едва поспевая за все увеличивающим скорость Петром.

В итоге, к комнате Юлии я подошел все же немного позже. Петр уже успел заскочить внутрь, так что, пришлось, воровато оглядываясь по сторонам, открывать дверь, просачиваясь внутрь, про себя молясь, чтобы дверь не была заперта.

– Ну ты и трус, – фыркнул я, нарушая полнейшую тишину в темной комнате.

– Я просто не люблю нарушать обещания и опаздывать на свидание к прекрасной девушке. Проходи, не комплексуй, – раздался спокойный голос Петра, которого я никак не мог разглядеть в темноте комнаты. – Чего нам бояться в доме клана Романовых?

– Например, того, что ее матери или отцу придет в голову поинтересоваться, чем их дочурка занимается на досуге, – буркнул я, пытаясь определить местонахождение подозрительно молчавшей Юлии.

– Пф-ф, – фыркнул Петр. – Можно подумать, они не знают. Но, даже, если юная нимфоманка ни разу не попалась, и те, кто скоро сюда все-таки нагрянут, зададут вполне логичный вопрос о том, что два здоровых лба потеряли в девичьей спальне, относительно девичьей, конечно, но не суть, то мы может на полном серьезе сказать, что хотели задержать мерзавку, вот даже наручники с собой принесли, но... не судьба, в общем.

– О чем ты говоришь? И, ради всего святого, где Юлия? – я наконец-то нашарил выключатель на стене, и комнату залил неяркий свет. Петр скривил лицо и прикрыл глаза рукой.

– Ярко слишком. Вот зачем ты его включил? – пожаловался он в пустоту.

– Потому что я ни черта не вижу! – не сдержавшись, я рявкнул на него. – Где моя блудливая сестричка?

– Полагаю, на полпути к дому, – пожал плечами Петр. – Мария оказалась самой умной из сестер, или же ее лысый очаровашка супруг вовсе не такой уж и идиот. Не знаю, в этом надо будет потом разобраться, не сейчас, это точно. Похоже, что кому-то из них очень сильно не захотелось доказывать Петру Алексеевичу тот факт, что они как бы Татищевы, и к Романовым не имеют никакого отношения. Полагаю, учитывая столь поспешный уход уважаемого семейства из дома родителей жены, прецеденты, когда кому-то не удавалось доказать нечто подобного деду Петру, все же случались.

– Угу, шведам под Полтавой, к примеру, – тихо добавил я, осматриваясь теперь более внимательнее. – Ладно, давай осмотримся. Может быть, сестричка не успела увезти с собой ту вещь, из-за которой я согласился на эту мерзость.

– Ой, можно подумать, – фыркнул Петр. – Еще скажи, что никогда не думал о подобных развлечениях. Это было бы вполне приличное времяпрепровождение, уж куда лучшее, чем хандра и посыпание головы пеплом.

– Я в своей прежней жизни совершил много такого, чем не горжусь. Поверь, я не хотел бы и здесь множить подобные грехи. И да, я рад, что Юленька уехала. Нет, я бы не струсил, и, скорее всего, она осталась бы довольной, но так будет лучше.

– Моралист херов, – процедил Петр. – Учитывая общую тенденцию, сомневаюсь, что ты впечатлил бы малышку Юленьку. Это же ужасно, спать с кем-то, к кому не испытываешь каких-либо чувств. Фи, – он картинно зажал двумя пальцами нос, а мне захотелось его разбить.

– Вообще-то, никто никогда не жаловался. Или ты забыл ту безумную ночь с девой озера? – я хмыкнул, прошел мимо него к стене, возле которой стоял стол, и принялся осматривать ее на предмет замка к тайнику.

– Все я помню, просто меня бесит то, как пресно ты живешь. Нет в тебе огонька, Петруха, нет задора и тяги к сумасбродству.

– Хватит с меня и огня и сумасбродства. В них очень легко сгореть, ну, или помереть от подагры, к примеру. Или от оспы.

– Или от самоубийства по тоске по очаровательной девчонке, которая, удовлетворив свои потребности, потеряла к тебе свой интерес. Скажи честно, ты правда думал, что похождения Юлии оставались бы засекреченными и не стали достоянием похлеще романа Катерины с Долгоруким, если бы она не научилась заметать за собой следы? – он не смотрел на меня, в это самое время совершая незамысловатый пасс руками. Я узнал заклинание, которое тот готовил: поисковое заклинание. Прошептав несколько слов, Петр выпустил не до конца сформировавшийся сгусток от себя. Мы смотрели, как серебристая линия прошлась по всем поверхностям комнаты, нигде не задерживаясь и вернувшись к Петру, распалась, осыпая его серебристыми блестками.

– И на что ты намекаешь? – я лишь усмехнулся, глядя как он отряхивает свою одежду от неудачного заклинания и решил просто еще раз осмотреть стены обычным взглядом.

– Я не намекаю, я серьезно говорю. Видишь эти наручники? – он потряс ими перед моими глазами, видимо, стараясь тем самым что-то о них сказать. – Это антимагическая ловушка. У меня не вышло замаскировать нанесенные знаки ничем иным, кроме как этой пушистой дрянью. Я любитель прекрасных дам и развлечений, но ты серьезно думаешь, что меня заводят подобного рода штучки? – Он закатил глаза и спрятал наручники в карман брюк.

– Можешь без загадок? – я нашел небольшой рычажок и уверенно потянул за него. Почему-то я был уверен, что тайник заперт не на магический замок, а на вполне обычный. Магия в таком месте могла привлечь внимание, а так, если не знаешь, что искать, то хрен найдешь. Именно поэтому заклинание Петра не принесло результата, оно ведь было направлено на поиск именно магических замков.

– Когда ты уже поумнеешь, а? Она-суккуб, ну не демон, разумеется. Просто магия у нее специфическая. Точнее ее у нее нет. Через секс и соблазнение она крадет необходимую энергию, которая необходима для ее существования, как мага. Как только ты окажешься в ее объятиях, то все, ставь на себе крест, она выпьет тебя до дна и бросит как использованную тряпку. А потом все, магическое истощение, и не слишком приятная смерть. Это если ты захочешь оторваться по полной. А вот если понемногу, да по пять минут, тут можно удовольствие растянуть. Как правило, они дома не охотятся, но почему-то в твоем случае Юленька сделала исключение.

– Она – человек? – я переваривал полученную информацию, понимания, что именно меня в ней отталкивало. Чувство опасности, которое веяло от девицы, да эти внезапные волны возбуждения.

– Ну конечно же она человек. Просто как маг, ноль без палки. Только и может, что заимствовать энергию, преобразовывать ее, да пускать в дело. Вот такой дефектный подарочек в роду Татищевых. Благо, что хромосомы сломались не в Романовской семье, но это уже не суть. А вот если надеть эти штучки на ручки прекрасной девушки, то впитать энергию она не смогла бы, и тут мы бы все же смогли развлечься по полной. Ну, если бы она не стала при этом орать, шипеть, кусаться и плеваться. Не благодари.

– Так, посмотрим, что здесь у нас, – я заглянул внутрь открывшейся ниши, стараясь больше не поднимать тему этой ночки. Все же, надо больше времени уделять учебе и физической подготовке. Хоть и немного времени прошло с тех пор, как я оказался в этом мире, но меня начинает уже доставать, что всегда оказывается кто-то, кто считает своим долгом над тобой поиздеваться. И в довольную морду этой псине-то не дашь, руку запросто откусить сможет. Приглядевшись, я вроде заметил очертания какого-то предмета и чуть не хлопнул в ладоши. Внутри определенно что-то лежало, но я никак не мог разглядеть, что именно.

– Отойди, – неохотно выдал Петр и, когда я отошел, сунул руку внутрь. – А-а-а, помогите! – внезапно заорал он и задергался так сильно, что я грешным делом решил, будто у него падучая. Глядя на оборотня, я на секунду замешкался, не зная, что предпринять, но, когда я шагнул к нему, чтобы просто попытаться вытащить его руку из ниши, он также внезапно, как и начал дергаться, успокоился. – Шутка, – спокойно протянул Петр и вытащил руку, с зажатым в ней кристаллом весьма необычной формы.

– Ты, идиот! – я ткнул ему в грудь пальцем. – Я уже думал о том, куда бежать и что предпринимать, а он всего лишь так тупо шутит!

– Ну, скажем, не так уж быстро ты и спешил мне на помощь, – парировал этот гад. – У меня вообще возникло ощущение, что ты намеренно ждешь, когда меня сожрет схватившая меня тварь, чтобы потом спокойненько разобраться с практически разрядившейся ловушкой.

– О, да, ты просто гений, – я закатил глаза. – Как ты разгадал мой коварный замысел, даже завидно становится. Я оглядел нишу и не видел там никакого монстра, поэтому просто подумал, что ты чем-то болен. Может, у тебя бешенство? Или еще какая заразная погань? А, может, ты и правда болен? Воды не боишься? Что это? – я ткнул пальцем в кристалл, понимая, что оборотень меня практически не слышит, все свое внимание сосредоточивая на кристалле.

– А я, кажется, знаю, что это такое, – задумчиво проговорил Петр, поворачивая кристалл и рассматривая его под разными углами.

– И? Мне подвергать тебя пыткам, чтобы ты уже наконец сказал? – я нахмурился и сложил руки на груди. – Там у тебя, как минимум, была плетка, только не говори, что она тоже антимагическая.

– Это преобразователь пространственно-временных потоков. С его помощью я мог проникать в другие миры, связываясь со своими двойниками, – Петр нахмурился, еще раз поворачивая кристалл. – Я точно знаю, что подобной технологии в этом мире до моего появления здесь не было. Это исключительно наша разработка.

– Вот только прорывы продолжаются и без использования этой штуковины, – хмуро напомнил я Петру, не убирая рук с груди.

– Я знаю, – огрызнулся он. – И поэтому никак не могу понять, зачем нужен преобразователь, если в том мире научились как-то обходиться без резонанса, в которое попадают двойники, который и позволял открывать окно. Знаешь, я, кажется, уже очень сильно ненавижу этого стремного мага, который все это заварил.

– Как же я тебя понимаю, – я протянул руку и забрал у него кристалл.

То, что Петр даже теоретически знает, как им пользоваться, всколыхнуло волну недоверия к нему. Пусть уж эта дрянь у меня побудет, во имя успокоения и во избежание. Петр лишь хмыкнул, все-таки ему не нужно было объяснять, почему я, время от времени, поступаю именно так и не иначе, все-таки мы были двойниками, и в нас было гораздо больше общего, чем виделось на первый взгляд.

– Можно как-нибудь узнать из какого мира прибыл тот или иной человек?

– Нет, но можно узнать местный он или нет. Вот, например, при помощи этого кристалла. Если его активировать, то пришелец, будем его так называть, начнет, как бы, мерцать, – наконец, подобрал он определение. – Но рядом с нами я все же не рекомендую это делать, по вполне понятным причинам.

– Пошли уже отсюда, а то, правда, еще оправдываться придется, – Петр рывком открыл один из ящиков и кинул туда плетку и, немного поколебавшись, наручники. Похоже, что Татищевым все же не удастся избежать скандала, если эти штучки здесь кто-нибудь найдет. Но, это будут уже не мои проблемы.

После этого, мы выскользнули из спальни в коридор. Куда идти дальше, я просто не знал, возвращаться же к себе в комнату не хотелось.

– Петр Алексеевич, ну слава богу, а мы-то уже и обыскались вас, – я резко развернулся, и столкнулся нос к носу с бледным слугой. – Ваш дедушка Петр Алексеевич велел найти вас и проводить в малую гостиную.

– О-о-о, – протянул Петр. – Ну вот это точно без меня, я пас, – он поднял обе руки вверх ладонями вперед, и интенсивно помотал головой. – К тому же, я уже настроился на пикантный вечер, будет жаль его терять. Так что, я к Инессе, не скучай и ищи меня по всему дому. Чмоки, – и он, похабно мне подмигнув, чуть ли не бегом побежал в сторону выхода из дома.

– Тьфу, вот же паразит, – процедил я, глядя вслед оборотню. – Просто образец эгоизма и эгоцентризма. Его даже моя жизнь интересует в контексте моей.

– Что? Я вас не понимаю, Петр Алексеевич, – проблеял бедный слуга.

– Не обращай внимания, я сам себя часто не понимаю. Показывай, в какой именно гостиной ждет меня дед, а то я никак не могу запомнить, где какая находится.

Гостиной, в которой меня ожидали, оказалась та самая, в которой эта ветвь Романовых обсуждала свои дальнейшие перспективы, учитывая предательство Екатерины. Входил я в нее, надо сказать, с разумной долей опасения, внимательно глядя по сторонам, чтобы ненароком не запнуться о чей-нибудь хладный труп, лежащий у порога.

– Ты звал меня? – я остановился напротив деда, сидящего в кресле, больше напоминающем трон посреди гостиной. Трупов, кстати, в комнате не оказалось. То ли их уже успели унести, то ли обошлось без жертв.

– Да, и, надо сказать, что ты не спешил выполнить мое распоряжение, – дед выглядел недовольным.

– Я только что о нем узнал, – парировал я несправедливое обвинение. Дед долго и пристально меня разглядывал, а потом махнул рукой, словно говоря, что принимает мое оправдание. – Я могу узнать, что происходит, и зачем ты здесь? – осторожно задал я еще один вопрос, стараясь не навлечь на себя гнев вспыльчивого и скорого на расправу деда.

– Да. Я считаю, что Ивану с семьей следует присмотреть за нашим латунным заводом, что неподалеку от Тобольска стоит. С Катериной Антон решил развестись, и я не могу его винить. После развода, я определю ее судьбу. Тебя же я позвал, чтобы сообщить, что на время обучения в Ремесленной Академии, ты будешь жить в этом доме. Наталия составит тебе компанию, потому что пойдет на обучение туда же. Но, так как часть слуг уезжает с Иваном, а другая часть будет подвергнута углубленной проверке нашей службы безопасности, тебе придется некоторое время побыть здесь исключительно в компании Сусанина и этого своего оборотня. Справитесь?

– Я не понимаю, почему не могу просто уехать в Кострому? Ведь обучение в Академии не посреди года начнется, – я старался говорить ровно и не сорваться на крик, потому что все-таки был похож на него гораздо больше, чем мой собственный отец, его сын.

– Потому что там сейчас небезопасно, – отрезал дед. – Как бы не были печальны события на состязаниях, было решено возобновить обучение в школах, чтобы не сеять панику. Но пока, как я уже и говорил, ты остаешься в поместье.

– А здесь? Здесь безопасно? Меня уже один раз выкрали из этого дома, что-то я не хочу повторять этот опыт, который, надо сказать, был чертовски незабываемым.

– Не смей мне перечить, – дед хлопнул ладонью по подлокотнику кресла. – Я все сказал, а теперь ступай, займись чем-нибудь полезным.

Глава 24

– Здорова, Романов, давненько тебя не было видно, – я подошел к забору, отгораживающему наше поместье от дома Щедровых, словно только что увидел его и удивился такой неожиданной встрече.

– И тебе не хворать, – я уже порядком замерз, ожидая, когда же он соизволит выйти прогуляться.

– Ты, я погляжу, снова выгуливаешь свою пантеру, только пантера, похоже, давно уже дома, – Щедров беззлобно хохотнул, подходя поближе.

– Это да, Соня теплолюбивое животное и предпочитает тырить с кухни колбасу, а не по снежку бегать, – я смотрел на него и не знал, с чего бы начать разговор, к которому так или иначе все же готовился.

– Ты уже знаешь, что нас по другим школам раскидали?

Щедрову было скучно сидеть дома. Друзьями, да и просто приятелями он так и не обзавелся, а Романов, которого можно было условно назвать приятелем, куда-то запропастился. И вот он здесь, а тем для разговора и не находится. Все это было такими большими буквами написано прямо у него на лбу, что мне даже не нужно было напрягаться, чтобы это понять. Собственно, как и то, почему соседи не могут прийти друг к другу в гости, или же просто созвониться и договориться о встрече. Волков сразу же отверг эту простую на мой взгляд идею, отправляя на мороз, хотя сам при этом находился в теплом доме. Но другого выхода не было, поэтому пришлось надеяться на скуку и неосведомлённость о происходящем в империи своего соседа, чтобы выманить того на улицу.

– Да, мне милостиво сообщил об этом дед. Он же сказал, что, так как от Ремесленной Академии поместье находится максимально близко, то и жить я буду здесь, чтобы и пешочком можно было на уроки прогуляться, чтобы совсем не засидеться, – я сунул замерзшие руки в карманы. Все-таки я долго уже стоял на улице, и изрядно замерз.

– Ух, ты, – Щедров расплылся в улыбке. – А меня тоже к ремесленникам определили, и тоже по этой же причине. – Я промолчал, не стал говорить, что в моем случае причиной была не близость дома к Академии, а способности к некромантии, которые так внезапно у меня пробудились. – Знаешь, это здорово, правда. Там, конечно, девочки просто на загляденье, но вот мужская часть Академии таких вот пришлых не слишком любит. Особенно плохо они к дворянам относятся.

– Насколько плохо? – я впервые за эти дни чему-то действительно удивился.

– Очень плохо. Если там внезапно появился кто-то из аристократии, то драки становятся практически ежедневным ритуалом, и драки жесткие. То, что в нашей школе было, это так, чтобы кровь не застаивалась. Говорят, – он понизил голос до шепота, – что частенько участников в госпиталь увозят. А преподаватели не спешат на помощь, потому что тоже недолюбливают аристократов.

– Как-то не слишком правдоподобно звучит, – я засомневался, что все, о чем сейчас говорит Щедров – это правда. – Да и, если на то пошло, кто на меня травлю в школе устраивал?

– Я же говорю, по сравнению с Академией, школа – это так, возня в песочницы. Нужно же нам было самоопределиться и упрочнить свое положение альфа-самцов. А там будет классовая ненависть, понимаешь? – я сначала кивнул головой, но затем медленно покачал ею. Нет, не понимаю, но постараюсь понять. Для этого нужно было всего-то прийти на занятия. – И хорошо, что мои предки решили меня с нового учебного года туда запихивать, а то в середине года – это вообще отстой, – и он сделал вид, что его тошнит. – Хоть я и пропущу целый год, но хотя бы смогу лучше адаптироваться, да подготовиться. Там помимо нас будет еще с десяток наших сокурсников. А сестру твою куда отдали? – с нескрываемым любопытством поинтересовался он. У него даже глаза загорелись, когда он про Наташу спрашивал.

– Туда же, – пробормотал я, стараясь не выдавать своего беспокойства.

– Не повезло ей, – покачал он головой. – Хотя, это, как посмотреть, к девчонкам там лучше относятся, но не тогда, когда ее брат аристократ тоже учится в Академии, да еще и вдобавок звезда турнира и Сети. Ну, я думаю, разберетесь, а к началу следующего года уже все поуляжется.

Я ненадолго замолчал, переваривая полученные сведения. Информацию, которую рассказал мне Щедров особо шокирующей и неожиданной не была. То, что будет не просто, это и дураку, и простофиле известно, только непонятно насколько. Я усмехнулся, понимая, что мой сосед не в курсе самого главного, что не только студентов переводят по разным школам и академиям, но еще и преподавателей, закрывая то место в принципе, как образовательное учреждение до лучших времен. Например, я точно знаю, что вместе с нами переходит Изида Петровна. Про остальных я не интересовался, чтобы еще больше не впадать в отчаяние.

А насчет популярности в сети он не слукавил ни на минуту. Все только и делали ставки, куда мы с Ольгой запропастились на последнем испытании, потому, как многие следили именно за Назаровой, как племянницей императора. Когда случился прорыв, камеры из центра были переведены на пляж, чтобы люди успокоились, посмотрели на волны и на красивый пейзаж, а не терялись в догадках, почему трансляции этих бредовых, на мой взгляд поединков, резко прервались. Тогда вся империя и увидела наше фееричное появление в боевой раскраске в полуобнаженном виде. Вот тогда ставки взлетели до небес, ажиотаж, просьбы, мольбы и угрозы посыпались с разных уголков страны, с требованием продолжить состязания, несмотря на то, что произошло. Основной массе были неинтересны имперские закулисные интриги, им нужно было зрелище, которое мы им и предоставили, хотя бы на несколько минут. А подробностей никто никому не сообщал, чтобы не наводить панику.

– Кстати, а почему школу вообще закрывают, ты, случайно, не в курсе? – вывел меня Щедров из небольшой задумчивости. С Ольгой я больше так и не встретился, хотя несколько раз думал хотя бы связаться с ней по сети, но каждый раз что-то останавливало меня от этой затеи. У нее сейчас итак проблем целый ворох, незачем мне лезть со своей заботой и любопытством о ее благополучии.

– Случайно, в курсе, – я почувствовал, что меня уже потряхивать начало, так сильно я замерз. – Там прорывы бесконечные начались. При последнем отец и брат Назаровой погибли.

– Во дела, – присвистнул Щедров. – А кого теперь наследником престола объявят?

– Понятия не имею, и, если честно, мне это не слишком интересно. Я вот о чем хотел тебя попросить, – быстро проговорил я, пока он меня снова не перебил. – Слава, ты не мог бы вместе с Волковым сходить в библиотеку? – Петька наотрез отказался идти туда в одиночку, заявив, что ему нужен кто-то, кого можно при случае скормить стрыге, а самому во время ее перекуса смыться. Уж не знаю почему, но он побаивался этого места, хотя сам никогда не признался бы в этом. Меня в компаньоны он не рассматривал, слишком мало народу сейчас в поместье, чтобы Сусанин не заметил моего отсутствия.

– А ты, не хочешь сходить? – Щедров удивился, наверное, больше тому, что я его по имени назвал, чем моей просьбе.

– Я не могу, – я вздохнул. – С дедом поцапался, и теперь под домашним арестом. А стерегут меня почище царской казны.

– Не, ну я схожу, особенно, если не один, а хотя бы с Волковым. Тебе какую-то книгу оттуда надо забрать? Или узнал о каком-то артефакте. Те колечки, кстати, вполне себе работают, – подмигнул он мне, расплывшись при этом в улыбке.

– Всего лишь книгу. Волков знает какую, точнее, не так, он знает тему, на которую нужно набрать книг, если они там окажутся, конечно.

– А что за тема? – Щедров смотрел пристально, и мне как-то расхотелось ему врать.

– Про параллельные миры и про двойников, – видя, как его глаза расширяются, я быстро добавил, пока он ничего себе не надумал. – Те прорывы, их словно кто-то целенаправленно открывает в определенных точках, и это как-то связано с двойниками, я просто чувствую это.

– Так, понятно, на почве потери Клыковой у тебя крыша протекла, – теперь Щедров смотрел на меня сочувственно. – Я, конечно, схожу, и мы принесем, что ты хочешь, но, Романов... Петр, мне тоже безумно жаль Настю, но возьми уже себя в руки.

– Спасибо, я буду у тебя в долгу, – я подумал, может быть, мне пустить слезу, но остановился, решив, что это будет перебор. Пускай Щедров все мои внезапные завертоны объясняет себе тоской по ушедшей девушке и, скорее всего, возможность, вернуть ее, ну или ее двойника. Вот только я не чувствую скорбь, я чувствую гнев, и горячую потребность отомстить. Но я еще и прекрасно понимаю, что пока мои силы даже близко не приблизились к тем, кто нам противостоит и это нужно компенсировать хотя бы знаниями. – Волков подойдет к восьми вечера, – Щедров кивнул и я, махнув рукой, пошел к дому. В этот момент мне хотелось лишь одного, согреться уже, наконец.

Дома было тепло и тихо. Обещанных дедом слуг все еще не было, хотя уже прошло больше трех суток с тех пор, как Иван с семьей отправился в ссылку, а слуг забрали хмурые типы из клановой службы безопасности.

Я прошел в большую гостиную, где горел самый настоящий огонь в камине. В этом мире подобное считалось анахронизмом, но Ивану нравилось смотреть на живой огонь, пляшущей в очаге, и он настоял, чтобы хотя бы в одной комнате поместья построили камин. Я его прекрасно понимал, и теперь, когда дом был фактически в моем распоряжении, много времени проводил именно здесь.

– Ну что, Щедров готов поиграть в наживку?

В комнату вошел Петр. В руках у него я заметил тот самый кристалл, который мы забрали из комнаты Юлии. А ведь я его ему не отдавал, этот гад сам решил поэкспериментировать. Заметив мой очень красноречивый взгляд, он всплеснул руками.

– Ой, да ладно тебе. Я все равно с тобой связан в этом проклятом на всю голову ушибленном мире. Так что, не парься, я ничего криминального с этой штукой не сделаю, просто хочу проверить, нахрена она вообще здесь находится, потому что пока, само ее существование в этом мире – иррационально.

– Согласился, – кивнул я, продолжая пристально на него смотреть.

– Поди, очередное колечко решил урвать, ну ты не переживай, я пригляжу, чтобы он не вытащил ничего из пещеры ценного. – Он подбросил в руках кристалл, который все еще был обычным и неживым, словно кусок льда. Никакого мерцания я вокруг него не видел, значит, этот камень был не активирован.

– Петя, тебе к восьми нужно подходить к воротам поместья Щедровых, – я сказал это так ласково, что у оборотня вытянулось лицо.

– Ненавижу, когда ты включаешь императора, – пожаловался он, скорчив гримасу. – Вообще понять не могу, как ты это делаешь.

– У меня были отличные учителя, Александр Данилыч Меншиков, например, – ответил я вкрадчиво.

– Что-то не нравится мне, как ты это говоришь, – Петр почесал макушку. – У меня просто потребность возникает спросить, что с ним стало в итоге, потому как у меня в окружении подобных перцев не было.

– Спроси, – я равнодушно пожал плечами и повернулся к камину, глядя на огонь.

– Спрашиваю. Что с этим твоим гениальным учителем стало?

– Он умер, – я повернулся к нему. – В ссылке, в Сибири, куда со всей фамилией отправился. А перед этим все его имущество, включая одежду и драгоценности его жены и дочерей, я конфисковал.

– Знаешь, для этого мира будет лучше, если Романовых никогда не выберут наследовать престол, – с чувством произнес оборотень.

– Ну, как сказать, мне вот иной раз кажется, что этой империи не хватает репрессий. Кланы распустились, творят, что хотят, – я зло ударил кулаком по каминной полке. – Иди, собирайся уже, скоро выходить.

– Раскомандовался, я знаю, куда мне идти и зачем, и не надо меня лишний раз туда посылать, – проворчал Петр. – Когда ты не в духе, с тобой просто невозможно разговаривать, того и гляди яда в чай плеснешь.

– Интересные я у тебя ассоциации вызываю, – я повернулся к нему боком. – Кристалл оставь. В библиотеке от него точно пользы не будет. Мерцать там некому, а как фонарь он не работает.

– Я же говорю, совершенно невозможно разговаривать, – фыркнул оборотень, демонстративно положив кристалл в коробочку, шлепнув ее на полку, и пошел к двери, насвистывая какую-то назойливую мелодию.

Я же снова уставился на огонь. Вот уже три дня я слонялся по дому, не знаю, чем себя занять. Дед Петр Алексеевич был обеспокоен чем-то, когда сюда примчался. Я мог признаться самому себе, что его беспокойство постепенно передалось мне. Словно какая-то угроза повисла в воздухе. И вот уже три дня никаких новостей ни от него, ни от Наташи, ни от родителей. Словно меня здесь заперли и забыли о моем существовании. Тяжело быть бесправным подростком клана, хоть и теоретически наследником, когда с тобой никоем образом не считались. То ли оберегали, то ли решили, что еще не дорос. В новостях тоже было тихо, даже о смерти наследников престола не было сказано ни единого словечка. Все соблюдали полную тишину, погружая осведомленных еще в большую неизвестность происходящего.

И только Иван Сусанин постоянно бродил по дому, ставя все новые и новые витки защиты. Он только этим и занимался, а в перерывах мы все вместе готовили еду. Так как никого из прислуги все еще не было, мы тихо и спокойно превращали небольшим мужским коллективом дом в свинарник, удивляясь при этом, как всего лишь три человека и пантера могут производить столько мусора. Питались мы исключительно бутербродами с колбасой и мясом, которых было в избытке. Никто на себя роль повара и ответственного за порядок брать не стал, поэтому мы сошлись единогласно на том, что нам и так не плохо. А запасных носков у нас было много, потому что мы с Волковым так до конца не разобрались какие именно бытовые заклинания были наложены на дом, а что из всего этого делали слуги. Инструкцию почему-то нам никто не оставил.