Текст книги "Сердце отваги измеряется численностью. Книга 1 (СИ)"

Автор книги: allig_eri

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

В общем, Мёртвыми горами практически не ходили даже дикие звери. Разве что свернуть немного восточнее, тогда можно было пройти горы насквозь и дня через три выйти к Прантоху. Это наиболее южная прибрежная деревушка, не имеющая даже своего порта. Так, маленький причал для рыбацких лодок. Жило там плюс-минус столько же, сколько в Ностое, человек сто пятьдесят, край – двести.

Больше, как я подозревал, физически невозможно. Местность не позволяла: еды не хватит.

Забавно… в этом мире люди могли практически всё: уничтожать горы и острова, обращать огнём целые континенты и даже летать по воздуху, но не могли созидать.

Очередное подтверждение, что мы не боги.

До конца дня останавливались ещё дважды, по итогу всё-таки успели добраться до подножия гор до наступления темноты. Никакой опасной живности ожидаемо не встретили, я за этим следил. Была даже возможность поймать зайца, но такие навыки – с учётом того, что я не владел Аурой Наблюдения, – демонстрировать не хотелось.

Зато набили разным полезным и не очень целый мешок. Долго не желал отдавать его Вияльди, но она всё-таки забрала поклажу. На все претензии отвечала, что с медицинской точки зрения ей, знахарке, куда лучше знать особенности женского организма и тем более своего собственного здоровья. Это у нас вылилось в довольно долгий диспут, благо без всяких обид, как можно было бы подумать. Наверное, уже привыкли друг к другу за прошедшие пару лет.

Палатку с собой не взяли, лишь две потёртые циновки. Нужды в остальном не было, всё-таки путь должен был пройти быстро, земля была тёплой, прокалённой солнцем, а до сезона дождей ещё далеко. Ночи, конечно, могли быть прохладными, но ни я, ни Вияльди не жаловались, ибо спали мы практически вплотную.

Поворчать об отсутствии одеяла мне, впрочем, это не помешало. Проблема была в том, что не хотелось излишне нагружать себя поклажей. И так пришлось взять запас еды и воды на три дня.

Глава 18. Признание

Прижимаясь к мягкому боку женщины – симпатичной и молодой, к слову, – я быстро уснул, перестав контролировать свои создания. Пожелал только, чтобы немедленно разбудили меня, если появится опасность. Интуитивно я знал, что этого хватит и сверхсилы не подведут.

Сны этой ночью были несколько… необычными. Давно я уже не видел во сне голых баб, которые тёрлись бы о меня своими телами. Проснулся с ощущением лёгкого «дискомфорта» в штанах. М-да… взрослеем, товарищ Загрейн? Или это влияние женского тела, которое прижималось ко мне столь же плотно, как и я к нему?

Ночь и правда оказалась прохладной…

Не желая неловкости, аккуратно вылез из объятий Вияльди и направился по малой нужде, заодно проверяя мошек. Никакой опасности вокруг, всё стабильно и приятно.

Эрекция быстро пропала и вроде более не появлялась. Однако же… показатель. Она появлялась у меня и раньше, но скорее тут играли роль гормоны взрослеющего организма. А сейчас я ощущал чёткое желание. М-м… вскоре, как я и предполагал, буду провожать местных девчонок, из тех, кто постарше, совершенно иным взглядом.

Ха! Я ведь завязал с подсматриванием за женщинами в деревне! Просто в какой-то момент понял, что меня это… душит. То есть возбуждение приходило, но отклик в сторону члена шёл довольно слабый, отчего я путался. Потом сообразил: увиденное будоражило сознание взрослого мужика, а тело ещё не готово. И решил прекратить, дабы что-нибудь в самом себе не сломать. Больше года старался игнорировать любые эротические сцены, которые, сука, в Ностое, казалось, попадались сплошь и рядом! Летел мой рой сугубо по своим, совершенно иным, очень важным делам, а тут – бац! – девка голая с чердака выглядывает. Или в баньке парится. Или на мужике скачет. Или… стоп. Фух. Короче, сдерживаться было сложно, но я старался.

И вот настал момент, когда всё заработало самым естественным образом!

Вроде и хорошо, а вроде и не очень. Не хотелось, если честно, уделять внимание ещё и этому аспекту своей нелёгкой жизни. Это ведь что значит? Наступил переходный возраст, всплеск гормонов, спонтанные желания, повышенная агрессивность и прочее-прочее. Ещё и прыщи на морде вылезут. Интересно, мошки от них помогут? Всё-таки «травма тела» в каком-то роде.

Задумчиво хмыкнул. От простуды моя сверхсила спасала точно. С учётом же того, что обращение в рой насекомых позволяло «стряхивать» с себя грязь, включая даже запах, пот, кровь и разную другую ерунду (я мог не умываться и не чистить зубы, обращение в рой «отскабливало» до идеала), означает ли это, что подобным образом я устранял у себя всевозможные вирусы?

Но как оно, мать его, работает?! Почему игнорируется, например, еда? Из желудка не вываливалась непереваренная пища! А ещё вместе с моим телом в насекомых обращалась одежда! Как?.. Как это вообще происходит?!

Единственное, что приходило в голову, – сила была частью меня и откликалась на невысказанные желания и некие «подсознательные просьбы», как те, которые я применял в нашем путешествии. Например, пожелание «дать мне знать», если мошки столкнутся с опасностью. Я ведь не объяснял, что именно считать опасностью! Но был в полной уверенности, что всё сработает как надо. Потому что всё и так сработало бы как надо. Следовательно, сверхсила действовала, контактируя с моим подсознанием. Типа… я ведь не приказываю своей руке подняться вверх, а ноге – сделать шаг? Так и тут! Я просто обращался в мошек самым идеальным из возможных образов. И аналогично я «уговорил» сверхсилы не обращаться в рой при получении урона.

«Уговорил» – какое дурацкое слово… В данном контексте, само собой. Нет, никаких уговоров, это подсознательные желания, которые я закрепил в себе тренировками. Не зря занимался мазохизмом, лупцуя самого себя.

Размышляя на подобные темы, позавтракал с зевающей Вияльди – поднялись мы рано даже по деревенским меркам, – да направились в горы.

По дороге женщина жаловалась на жёсткую землю, но хватило лишь пары-тройки вопросов на тему «чего ты ожидала?» и «про своё положение вспомни!», как тут же сменила пластинку, переключившись уже на меня.

– А какие тебе девочки нравятся, Загрейн? – Ехидство можно было черпать через край! Я даже испугался было, что она видела мой стояк или ощущала его во сне. Но тогда ведь сказала бы, верно?

– Умные, Вияльди, – в таком же тоне ответил я. – Ум, несомненно, первое условие для счастья.

– Так и что? Приметил себе кого-то? – не хотела отступать она.

– Желаешь услышать список? – приподнял я бровь. – С какой целью? Выступить свахой?

– Почему бы и нет? Ты бы знал, как я умею своевременно вставить слово!

– Что-то ранее не замечал.

– В твоём возрасте это нормально.

– Да, наверное, так и есть, – согласился я столь резко, что знахарка опешила и несколько секунд не знала, как ответить.

На том и стои́м, Вияльди, на том и стои́м…

За болтовнёй и шутливыми перебранками мы начали подниматься на плато. Ничего, как говорится, не предвещало беды…

– Стой, – серьёзно произнёс я, резко остановился и схватил знахарку за руку. – Возвращаемся. Немедленно. Но тихо.

– Что случилось? – нахмурилась она, послушно отступая. Этим Вияльди мне нравилась. Умела оценить обстановку.

– Горный лев, – ответил я. – Спустился с кряжа, чтобы сожрать сорвавшуюся козу, но она уже подгнила и не очень ему нравится. Уверен, зверь предпочтёт что-то более свежее и достойное.

– Они здесь не водятся… – прошептала женщина. – Это же Мёртвые горы. Львы обитают гораздо дальше, в Элканских…

– Видать, засуха бьёт не только по Ностою, – я тоже снизил громкость, хоть и понимал, что это не особо поможет. – Судя по всему, какие-то козы мигрировали, пытаясь найти новое пастбище. Львы направились следом, – я оглянулся. – Уходим.

И мы повернули. Я продолжал наблюдать за трапезой хищника, но, не услышав нас, он так и не прервался. А потом и вовсе уснул рядом с полуобглоданной тушей, словно большая кошка.

Заговорила Вияльди, лишь когда мы вернулись к месту нашей ночёвки.

– Загрейн, я верю тебе полностью, можешь не сомневаться, – начала она, чем с ходу вызвала скепсис. Невольно поджав губы, я продолжал слушать. – Ты не станешь шутить такими вещами, да и вообще шутишь не так чтобы часто.

– Но? – не выдержал я, когда женщина замолчала.

– А сам как думаешь? – прищурилась она. – Откуда ты узнал про льва? Пробудил Ауру Наблюдения?

В последнее знахарка не верила, я знал это, и она знала это. Потому что глупо подобное скрывать. Я не выиграл бы этим ровным счётом ничего. Однако же… Вияльди решила дать мне способ «уйти». Отмазаться, чтобы не отвечать на её вопрос.

Тц… ненавижу подобное.

Вздохнув, я поднял ладонь, куда уселась мошка.

– Всё просто, Вияльди. Я – Прóклятый.

***

– Хороший вопрос, чертовски хороший вопрос, почему я сам об этом не подумал? – почесав затылок, я прикрыл глаза, сосредоточившись на своих созданиях.

– Ну? – требовательно спросила Вияльди, сидя предо мной.

– Не нукай, – покрутил я рукой, не открывая глаз. – Это тебе что, мгновенное исполнение? Я уже начал.

Мы сидели у неё дома. Вообще у Вияльди с Леви теперь было два дома, но в основном каждый предпочитал проводить время у себя, периодически «навещая» друг друга по вечерам и оставаясь на ночь то тут, то там. Причина проста: рабочая зона. У каждого она была своя. Вияльди нужно было сушить травы и заниматься алхимией, а Леви – выделывать кожу.

С момента моего признания прошло три недели. И, надо сказать, знахарка удивила меня, восприняв случившееся куда легче и проще, чем я мог ожидать. Более того, она ещё и решила мне помочь! Вот именно последним мы сейчас и занимались.

Я проверял, какое расстояние может пролететь одиночная мошка. Может ли она устать или моя энергия решает абсолютно все вопросы? Мы уже провели замеры максимальной скорости (ориентировочно – пять километров в час) и расстояния, на которое они могут от меня отделиться (на любое – или я просто не нашёл лимита), так что проверки шли дальше, ведь список был длинным…

Вияльди принялась за свою работу, периодически на меня ворча. Я же продолжал заниматься своей. Почти час удерживал полёт мошки, пока, наконец, не плюнул. Фигурально, конечно же.

– То же самое, что и с жарой, – пояснил я. – У насекомого, судя по всему, есть некий собственный лимит сил или энергии, который они используют в первую очередь. Потом начинают тянуть из меня.

– Тогда надо определиться с тем, какой именно это лимит, – разумно заявила женщина. – Странно, что ты сам всё это не изучил, за такое-то время!

– Сам удивляюсь, – согласился я с ней. – Но куда больше удивляет твоё к этому отношение. Наршгал…

– Идёт лесом, – отмахнулась она. – Я ведь не дура с промытыми мозгами. Алхимия заставляет куда шире смотреть на мир. Можно молиться, а можно изготовить эликсир, который исцелит все раны. Вот тут-то алхимики и начинают игру в бога. Чего уж, я слышала, что некоторые столь продвинулись в своём мастерстве, что сумели создать зелья молодости. Так называемый Философский Камень…

Ой, да идите вы в жопу со своим «Гарри Поттером»!

– …поэтому, – продолжала Вияльди, – твои уникальные возможности не пугают меня. Да и «Прóклятый» – всего лишь ваше общепринятое обозначение, которое, кстати, далеко не всеми принимается. Так что не обращай внимания. Религия далеко не всегда должна играть значимую роль в обществе.

– Слова разумного человека! – довольно кивнул я.

– Кстати, – переключилась она, – ты можешь расширить запас энергии, которым обладает каждая твоя мошка? И одинаковый ли он у всех? Будет ли развиваться от тренировок или един у всего роя? Усиливаются ли насекомые сами по себе или только по твоему запросу? Стóит ли…

– Стой-стой, прошу! – уткнулся я лицом в столешницу. – Слишком много вопросов, на которые у меня нет ответов.

– Именно поэтому я их и задаю, – серьёзно погрозила мне знахарка пальцем. – Ох, нахваливала его, нахваливала, а на деле – совершенно обычный мальчишка, совсем без мозгов. Получил «игрушку» – и за несколько лет только и научился, что играть ей.

– Поспорил бы, да не стану, – проворчал я. – Просто… у тебя своеобразный взгляд на мир. Взгляд учёного. А я… ну-у… немного иначе ко всему отношусь. Теперь понимаю, что был не прав.

– Ещё бы, – хмыкнула она, закончив распределять высушенную траву. – Подай миску и колотушку.

Протянув нужное, я закрыл глаза и «отпустил» мошку в свободное плаванье. Можно было бы её уничтожить – этот трюк я разработал недавно, тоже при помощи Вияльди, но я решил дать насекомому «развеяться», а именно – пожрать. Если сумеет. А нет – так само станет кормом кого-то более сильного или вернётся обратно, ко мне.

Потому что уничтожить – это самое простое, но одновременно малоперспективное. Конечно, в таком случае я перестану тратить свою энергию, поддерживая мошку, но если она отдохнёт, то восстановит собственный лимит сил, вновь становясь полностью автономной. Зато потенциальная польза…

Как мы с Вияльди уже выяснили, питаться эти создания могут почти чем угодно: растения, деревья, другие насекомые, любая органика, включая отходы, гниль, перегной и прочую мерзость. Боже, как я благодарен, что могу отключать «чувство вкуса» от съеденной мошками пищи!

В общем, мы проверили многое, и почти всё мой рой мог переработать. Даже чернила, бумагу и землю с песком. Правда, чем пища экзотичнее, тем больше мне приходится тратить энергии, дабы насекомые не сдыхали в процессе подобного питания. Получается что? Мошки могли, грубо говоря, пожрать песка, но тогда на его «переработку» приходилось тратить энергию – вначале из их лимита, а потом и моего, а могли поесть нормальной пищи, таким образом насыщая меня и предоставляя новый приток энергии вместо трат. Новую энергию я мог потратить на создание новых насекомых или их улучшение.

Вопрос «на хера мне жрать песок» не стоял. Я мог, и это главное. Вдруг понадобится? Ну, в теории. Когда-нибудь. Мало ли? А вот с обычной едой открывались перспективы. В теории я мог сражаться своим роем с сильным врагом, одновременно восстанавливая силы другим, маленьким роем, который усиленно жрал бы в это время.

Ха-ха, новый трюк в возможном бою, способный выцарапать победу!

Ещё, по наводке Вияльди, я проверил влияние на мошек жары (при повышении температуры до запредельных значений они начинали поглощать мою энергию для выживания), влаги (тут проще, так как дышать, оказывается, им не нужно, но плавать практически не умели), хотели и холода, но на Миизаре с ним проблемы. Хотя почти уверен, что там будет то же самое, что и с жарой.

Наверное, я сумею постепенно закрыть слабости своих созданий, проводя их адаптацию ко всему чему можно, однако ключевое здесь – постепенно. Точно так же, как с выращиванием третьей пары лапок и мощными жвалами.

– Что же, закрыт ещё один вопрос, на который нашёлся ответ, – проговорил я. – Что там у нас далее по списку? Размножение естественным путём и способы призыва?

– Добавь к ним то, что я только что сказала, – дополнила Вияльди. – Про лимиты энергии.

– Угу, – вздохнул я. – Но этим заниматься буду уже позже. И так кучу времени на сегодняшние эксперименты убил. Надо ещё потренироваться и на мельницу вернуться. Дядя, как ты знаешь, снова нажрался. Уверен, он уже спит в помолочном зале, как и всегда. Хорошо ещё, если не облевал муку.

– Наршгал всемогущий, твои слова вынуждают меня никогда не брать вашу муку.

– Спокойствие, солидная часть уже выходит из-под моей руки, – улыбнулся я. – А остальное отдаём в качестве налога.

– С этим поаккуратнее, – схватила она меня за плечо и серьёзно взглянула в глаза. – Если сборщики налогов заподозрят, что вы даёте им порченую продукцию…

– Какая ещё порченая! – возмутился я. – Может, чуточку… э-э… специфичная, но ни в коем случае не порченая.

– Смотри, Загрейн, – погрозила женщина. – Власти отлично умеют работать с пользователями Запретного Плода. И у них хватает Хриосы, чтобы нацепить ошейник на тех, кто смеет противиться их воле.

– Бросать вызов власти я не собираюсь, – усмехнулся я. – Во всяком случае, в ближайшее время.

– Молодо-зелено, – буркнула Вияльди. – С твоими силами – прямая дорога в армию. Не миизарскую, само собой, а в Саркарне. Прóклятые там ценятся. Тем более такой силы. Конечно, я не эксперт, но кое-что знаю. Твои силы имеют высший потенциал, Загрейн. Высший! То есть перспективы Дракона.

– Откуда такие познания, Вияльди? – нахмурился я.

– Я не всегда была алхимиком, – хмыкнула женщина. – Но об этом поговорим в другой раз. Просто запомни, что я скажу: даже самый обычный Прóклятый, умеющий, не знаю, превращать руки в мечи, когда проходит учебку, получает звание офицера. У тебя же мало того, что особо уникальная сверхсила, так ещё и, не побоюсь этого слова, гениальные мозги. Уверена, уже через пару лет станешь лейтенантом, а то и выше. Получишь взвод, встанешь в Легион… Карьерная лестница будет крутой и очень быстрой. Это значит что? – посмотрела она на меня. – Деньги и уважение. И это только начало.

– Если не сдохну.

– С твоими силами сдохнуть будет трудно. Особенно если сработает моя идейка…

– Должна, – потёр я резко вспотевшие ладони. – Я бы…

– Нет, Загрейн, вначале всё проверим, – обожгла она меня строгим взглядом. – Ты обещал, что не будешь пытаться, пока мы не убедимся в возможном успехе.

– Понимаю, – выдохнул я, ощущая, как перспективы буквально требуют реализации.

Речь шла о… телепортации. Аха-ха-ха! Да, вот так круто! Каким образом? При помощи насекомых, конечно же. Планировалось, что я создам рой, который направлю в отдалённый участок леса, после чего сам распадусь на насекомых в своём доме, по сути, организовав ВТОРОЙ рой и… восстановлю своё тело уже не здесь, а там – в лесу, куда улетел первый.

В теории это ничем не противоречило всем моим ранее опробованным приёмам, а потенциал… боже, он запределен!

Глава 19. Ночные разговоры и тайная война

Телепортация! М-м… даже звучит вкусно. Я просто обязан освоить этот приём!

В теории всё возможно. Я помню, как не мог собраться в человеческое тело, потратив много мошек, отчего вынужден был сидеть на чердаке, в своей комнате, в виде мухи, ожидая, пока не накоплю энергию. На накопленное создавал новых насекомых, постепенно увеличивая рой, пока их массы не хватило на воссоздание тела.

Но я ведь мог переносить сознание из одной мошки в другую! Я умел это изначально, как самый простой трюк. Следовательно, в теории я мог перенести сознание в другое насекомое, потом собрать вокруг побольше остальных и… соединиться воедино. В человеческое тело!

Но Вияльди требовала, чтобы изначально я проверил прочие теории, убедившись в безопасности подобного трюка. Я не спорил. Знахарка очень помогла своими советами и разумным подходом. Более того, мне казалось, что за недолгое время нашего сотрудничества я узнал о себе едва ли не больше, чем за предыдущие годы!

Закончив с очередной серией опытов, ещё пару часов помогал женщине в работе (развесить травы по дому – на сушку, истолочь в порошок уже сухие, какие-то нарезать, иные – залить водой, и прочее-прочее), а потом, когда начало темнеть, мы разошлись: она направилась к Леви, я – домой.

– Где шлялся? – холодно бросила мне Энни. – Еды на тебя нет.

Последние месяцы отношения в нашей чудесной семье окончательно испортились. Наверное, виной тому моя отчуждённость и нежелание подставляться под оплеухи Садрича. Иной раз я и вовсе отвечал ему, пользуясь тем, что мужик не был в состоянии адекватно реагировать.

Здесь подобное считалось неким негласным табу. Глава семьи имел право делать всё, что считал нужным. Но я не был согласен, заодно сумел повлиять на ещё мелких Ребиса с Себбом, заразив своим примером и парой разговоров на эту тему. Теперь и они не спешили принимать тумаки отца, стараясь этого избегать. А вот Энни… она – другое дело.

– Ты знаешь где, – не менее холодно ответил я. – Может, дяде лекарства перестали быть нужны? Ты намекни, что хочешь быстрее его в могилу свести, так я сразу перестану помогать знахарке.

Попытка отвесить мне пощёчину провалилась. Я отскочил.

– Неблагодарный выродок! – взвизгнула Энни. Заходящее солнце продемонстрировало новые синяки на её лице. – Мы тебя с улицы подобрали! Твои жалкие родители!..

– Вот только попробуй! – рявкнул я, перебивая женщину. – Давай, рискни сказать это – и я за себя не отвечаю!

Смелые слова от такого мальца, но обучение Боевым Искусствам сделали меня достаточно сильным, а отличная «кормёжка» при помощи насекомых – выше своего роста. Ещё и взрослое серьёзное поведение, к которому за время моего проживания в деревне привыкли, наверное, все. Подобное добавляло возраста.

Со второго этажа выглянули Ребис и Себб. Никто из них не стремился защищать ни меня, ни мать. От последней им тоже прилетало. Я же… ну-у… мы стали меньше общаться. Куда больше времени я тратил на «более важные дела». Может, и сглупил, но в голове постоянно крутились мысли: «Здесь я временно». Угу, стоит только пробудить Ауру и ещё немного подрасти, как всё – свалю, только пятки сверкать будут.

Ждите меня, бескрайнее море, афридский корабль, изучение более прикладных и полезных наук, новые люди, города, страны… Сила. Вот что я возьму в этом путешествии. А потом, рано или поздно, окажусь на центральном континенте – Вердансе, где располагается столица Саркарна – Карматор, и где, по идее, проживают имперские гранды… и, может быть, всё ещё живая сестра.

Возможно, мои планы подсознательно считывались окружающими, но я не верил в подобное. Причина наверняка на поверхности, и крылась она в том, что я отдалился от других. Разумеется, оставалась работа по дому и на мельнице, общие тренировки с Отье, уроки Милегера… Но и всё.

Ныне, не считая обязательной работы, я куда чаще появлялся в доме Эландов ближе к ночи. И то не всегда.

Кста-а-ати, а где наш «глава семейства»? Садрич, казалось, отсутствовал, но, судя по обстановке всеобщей нервозности, лежит в спальне, пьяный в щи.

На мою отповедь Энни промолчала. Ранее красивая, за последнее время она ощутимо сдала. Отступив на шаг назад, женщина развернулась и покинула дом.

– Мам! – крикнул Себб, наблюдающий с лестницы. – Мам!

– Тихо, – шепнул ему Реб. – Загрейн, поднимайся.

«Стряхнув» десяток мошек, которые незаметно разлетелись по кухне и помещениям – часть направилась за Энни, ибо мало ли? – я пошёл к братьям.

– Всё плохо? – негромко спросил я.

Себб, который ныне нормально общался лишь со мной и Ребисом, пожал плечами. Вид у него был весьма унылым. Старший вздохнул.

– Отец напился, – пробурчал он то, что и так было очевидно. – Работа встала. Тебя не было, пришлось нам и матери самим лезть…

– Зачем? – с толикой возмущения спросил я. – Я бы поработал ночью, как уже не раз делал!

– Кончай, а? – раздражённый парень толкнул меня в плечо. – Какого хера ты всегда сам лезешь? Мы тоже можем!

Потому что я могу избавиться от всех проблем, связанных с мукой в лёгких, а вы нет!

Говорить это, я, конечно же, не стал. И не только потому, что это весьма серьёзный секрет. Я дал Вияльди обещание, что не буду легкомысленно относиться к своей тайне.

«Это со мной тебе повезло, – сказала она тогда. – А кто-то другой может… не понять. Мягко говоря, не понять».

И знахарка была абсолютно права. В Ностое очень сильна позиция религии, и местный божественный заправила Наршгал изволил не одобрять таких, как я.

Ублюдок; надеюсь, боги Саркарна как следует поимели твой зад!

– Ладно, – нехотя согласился я. – Если изредка, то, пожалуй, ничего не будет.

– Вот именно, – важно проговорил Ребис. – А ты что? Опять к Вияльди ходил?

– Травы сушили, сортировали, готовили, – чуть наклонил я голову. – Много возни.

– Везде много, – шмыгнул Себб. – Заг, что будет с папой? И мамой?

Ещё один показатель моей взрослости – принятие моего главенства от остальных в серьёзных ситуациях. Себб мог пытаться провоцировать меня, а ранее и вовсе пробовал пакостить, пусть и по мелочи. Ревновал к Ребу, родителям и друзьям. Завидовал. Но то раньше. Сейчас он начал тянуться, как к старшему, и просить совета.

Можно было отыграться на нём. Подставить, унизить, отвечать куда более колко и остро, применяя свой разум взрослого человека. Но… именно последнее – разум взрослого – и уберегло малолетнего кретина от моей мести. Да и не считал я Себба тем, кто её достоин.

Вместо этого ответил ему вдумчивым поведением и, наверное, мудростью, которая мало кому была доступна. Даже в моём прошлом мире, что говорить об этом?

И оно сыграло свою роль. Пара лет – и я стал негласным лидером нашей дворовой команды. Голосом разума и авторитета, кого не стеснялись спрашивать или делиться своими мыслями. Я рассказывал о многих вещах, помогал в какой-то ерунде и прочих делах.

Чего уж, доходило до смешного. Вета, когда у неё начались месячные, прибежала спрашивать о них не к матери, отцу или брату, а ко мне! Я тогда отвёл её к Вияльди, по пути объяснив, что это нормальное явление, ну и несколько основных моментов, о которых, как мужик, который дожил до пенсии в своём прошлом мире, просто не мог не знать.

Вот и сейчас я абсолютно не удивился, когда столь серьёзный вопрос Себб задал не Ребису, а мне. И даже готов закрыть глаза на дурацкое сокращение имени.

– Ничего хорошего, – уселся я прямо на покатую ступеньку. Надо бы заменить, но… кому?

– Эй, не неси чушь! – возмутился Ребис.

В комнате снизу кто-то отчётливо ударил кулаком по стене и пьяно заорал. Слов не разобрать, лишь отдельные звуки, но смысл был очевиден: недовольство шумом.

– Идём в комнату, – шепнул я, не желая бессмысленных разборок.

Комната братьев была немного шире моей, всё-таки дом достаточно большой. Однако отличали её запущенность и грязь. Энни уже с полгода не слишком активно следила за порядком, куда больше времени уделяя себе и Садричу. А ребята… одиннадцать и девять лет! Они и так весьма самостоятельны для своего возраста. Это, кстати, логично… растут ведь в таких условиях, что быть «сыночкой-корзиночкой» крайне сложно, а вот ответственность и работа ложится на плечи весьма рано.

Кхм, в общем, свою чердачную комнату я чищу и убираю сам, строго раз в неделю. К тому же активно помогаю мошками – «живность» внутри дома сдаёт позиции и скоро окончательно будет побеждена! – у них же, если не убирается Энни, не убирается никто.

– Взрослые, Себб, – усевшись на кровать, серьёзно посмотрел я на мелкого, – это такие же дети, только больши́е. Думаешь, они получили откровение свыше, как только перешли рубеж в двенадцать, шестнадцать или двадцать лет? Нет.

– О чём ты? – вперёд выступил хмурый Реб.

– О том, что взрослые зачастую сами не знают, что делать. И ваши родители… запутались. Дядя не может прекратить работать, потому что иначе придётся голодать или как минимум жёстко затянуть пояса. Он мельник, понимаете? – оглядел я детей. – Это почётно. Чуть хуже кузнеца и старосты, но выше охотника или даже лекаря. И уходить с этой работы он не желает. Но кому тогда её выполнять? Нам? Чтобы точно так же, спустя пять-десять лет, кашлять и умирать? Дядя не может этого допустить, поэтому стискивает зубы и продолжает.

На самом деле я не был уверен, что организм кого-то другого среагирует так же, как у Садрича. Может, протянет дольше? Всё-таки каждый человек уникален и индивидуален. Да и сам мельник может продолжать работать отнюдь не из-за любви к близким.

Однако это всё частности и усложнения. Братья Эланды не хотят слушать такое, они хотят простоты, того, что даст им понимание. Хоть какое-то. И я, единственный по-настоящему взрослый, должен им его предоставить.

– Отцу становится хуже, – Ребис, как более старший, уловил мою мысль. – Поэтому пьёт.

– Ага, – протянул я. – И бьёт тётю. И вас, если попадётесь под руку. Просто потому, что когда пьяный, то уже не контролирует себя.

– Но если от выпивки он чувствует облегчение…

– Не чувствует, Реб. Это самообман. Вияльди мне всё рассказала, – а вот здесь я соврал. Никто мне ничего не рассказывал, сам всё понимал. – Тут… надо бы взять передышку. Какое-то время отдохнуть, перестать глотать пыль, заняться иными делами. Мука́ – это не песок, она менее… вредная, – подбирал я аналоги. – Но дядя ведь не может взять и бросить своё дело.

Мысленно я посетовал, что наверняка виновата ещё и предрасположенность вместе с несовершенным устройством сего механизма. Ну не должна столь сильно «пылить» обычная мельница! Однако рассказывать это бессмысленно. Откуда я знаю, как ДОЛЖНА работать мельница, если, по сути, других и не видел? Ха-а… а я видел. И слышал. Так что знаю.

По-хорошему, с ней надо работать лишь мне, но и тут возникает проблема. Я не мог позволить себе тратить так много времени. Мне надо учиться! Осваивать Боевые Искусства, Ауру, тренировать сверхсилы Запретного Плода. Изучать алхимию, в конце-то концов! Я собираюсь сваливать отсюда, а значит, не могу годами торчать на клятой мельнице и херачить зерно!

И почему от этой мысли становится немного… не по себе? Как будто бы говорю себе: «Это не моя проблема». Вот только проблема, в каком-то роде, именно моя!

– И что нам делать? – спросил старший.

– Кто бы знал? – закинул я ногу на ногу и ощутил острое желание закурить. Может, и закурил бы, если бы сигарета была. Всё-таки обращение в насекомых явно убрало бы проблему лёгких. Но… к счастью, табака у меня не имелось. И я был этому рад. Не хочу плодить зависимости, мне их в прошлом мире хватало. Сейчас же… в новой жизни надо тянуться к лучшему, а не возвращаться к старым порокам. – Попробую сходить к старосте Дуффу. Может, и получится что-то решить…

– Я с тобой! – вскинулся «брат».

– Нет, Реб, – выставил я руку ладонью вперёд. – Не стоит. Завтра я загляну к нему, ближе к вечеру или по возможности.

– Ты снова уйдёшь? – в голосе Себба звучали грусть и даже мольба.

Чёрт, мне даже жалко их бросать!

– Эй, выше нос, – заставил я себя улыбнуться. – Скоро у тебя тоже начнутся занятия по боёвке, лучше повтори всё, что показывал брат.

– Не хочу повторять, – утёр он глаза тыльной стороной руки. – Лучше папе помогу. И маме. Им станет лучше, и тогда всё будет по-старому.

Немного помолчав, я хлопнул его рукой по плечу, потом поднялся на ноги и направился к себе. Надо поспать. Завтра ожидается непростой день.

Ночь не прошла впустую, ведь начав дополнительно изучать собственные сверхсилы, я решил, что необходимо усилить тренировки Запретного Плода, и потому еженощно тратил определённое количество времени на взаимодействие с роем.

Для этого обращался в стаю и вылетал из комнаты. Сегодня не стало исключением.

Путь вёл в лес, где я давно приметил места, посещаемые разной хищной живностью. Особо опасные мне пока были не по плечу, но некоторые… почему нет?

Однако пришлось прерваться. Точнее – мною была обнаружена новая, более подходящая и интересная цель.