Текст книги "Инстинкт мести (СИ)"

Автор книги: Алисья-Лейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Она привела Коналла на руины. Диаваль встретил его гораздо лучше, нежели Филиппа, но смотрел все равно подозрительно и немного напряженно. Малефисента спросила, смогли ли они узнать чего-нибудь нового. Диаваль с Авророй помотали головами, с интересом выслушивая идеи Малефисенты. Девушка наслаждалась и получала удовольствие от того, что ее слушают с таким интересом и все внимание было приковано к ней, поэтому говорила размеренно и неспеша. В такой манере она поделилась, что желает немного помучить Стефана, пока не появится новый план. Ее идея пришлась по душе Диавалю, Аврора хоть и сомневалась в гуманности, но все равно была рада, что методы Малефисенты смягчились, ведь от них никто не пострадает, так ведь? Филипп, пришедший на это собрание, принимал решения, основываясь на реакциях Авроры. Коналл смотрел на собравшихся неодобряющим взглядом, но ничего не говорил, лишь взглянул несколько разочарованно на подругу и спросил, что требуется от него.

Малефисента планировала написать несколько писем от руки, которые будут напоминать Стефану о его неудачах, а Коналл случайно столкнется с ним и устроит перепалку, которая должна будет разозлить Стефана. Задачи Авроры и Диаваля изменений не потерпели. Филипп пригласил Аврору на прогулку, чем вызвал холодный взгляд Малефисенты и радостный – Авроры. На том порешили и разошлись.

Первое письмо Стефан находит приклеенным к двери его дома. Этот почерк он узнает из тысячи и долго оглядывается по сторонам, пытаясь обнаружить призрака своего прошлого. Улица пуста. Лишь ветер переносит с одного места на другое и кружит в воздухе различный мусор и листья, которые не спешили опадать с деревьев. Помотав головой, Стефан сминает лист и выкидывает за спину, так и не прочитав его. Комок бумаги пролетает полтора метра. Спустя полчаса им играются уличные коты, пока их не разгоняет ворчливая старушка, которая поднимет и развернет комок бумаги. На листе аккуратным почерком написано: «Учебник по биологии сам себя не прочитает».

Каждый день Стефан находит листы, исписанные почерком Малефисенты. Некоторые из них рассказывают о том, что его ждет в будущем, если он ничего не исправит; одни содержат в себе перечень фондов, помогающих бездомным, с адресами и подмигивающий смайлик после списка; другие – замечания про различные предметы, оценки по которым ему нужно исправлять. Каждый из листов Стефан выкидывает и долго мотает головой, оглядывается, пытаясь понять, как этот лист оказался в его рюкзаке, на его двери дома, на школьном шкафчике. Спустя две недели таких замечаний Стефан становится нервным, но по-прежнему ничего не предпринимает, считая, что отделается физикой и математикой.

В дело вступает Коналл. Он до последнего не собирался поддерживать безумие от жажды мести Малефисенты и надеялся, что скоро она успокоится, не натворив делов. Юноша поджидает Стефана в метрах ста от его дома и «случайно» сталкивается с ним, готовясь сыграть непривычную для него роль.

– Смотри, куда идешь! Коналл… – презренно добавляет Стефан, подняв на него взгляд.

– Только если передо мной появится кто-то менее жалкий, чем ты.

– Что ты сказал? – Стефан делает шаг вперед, дерзко задирая голову.

– А у тебя еще и проблемы со слухом? Вот не повезло, так не повезло… – Коналл произносит это спокойно, без эмоций.

– Да я тебе…

– Попробуй! Предлагаю решить это на поле. Ты ведь играешь в регби? Скоро соревнования между школами, – Коналл картинно изображает задумчивость и ухмыляется, – Ах да! Я забыл, что тебя выперли из команды. Кажется, в этом году ваша школа останется без шансов на победу, а бессменный капитан, наконец, сменится! – добивает Коналл, мысленно напоминая себе, что нужно будет сказать Малефисенте: это слишком.

Стефан смотрит пораженно. Лицо его тут же искажается от злости, но он слишком шокирован, чтобы ответить что-то достаточно грубое. Коналл улыбается и проходит мимо, задевая его плечом, не замечая этого, словно он какая-то букашка, не стоящая его внимания.

Когда в этот день Стефан вновь находит послание от Малефисенты, он не выдерживает. Парень в клочья рвет бумагу, ненавидящим взглядом прожигая жалкие кусочки, потом поднимает голову и нервно и зло выкрикивает: «Хорошо! Я сделаю это! Отстань от меня!». На него удивленно смотрит Лейла, которая хотела позвать Стефана прогуляться, она спрашивает, все ли в порядке, но не получает ответа.

– Она где-то здесь… Она следит за мной… Что-то задумала… – безумно твердит Стефан, – О да… Но я буду готов… Да…

Лейла решает не подходить к Стефану пару дней, чтобы дать ему время отдохнуть и восстановить психику. Стефан берется за уроки. Он исправляет свои оценки по физике, математике, биологии (мистеру Эвансу пришлось сдать целый реферат на какую-то тему, интересную научному обществу ботаников), английскому, иностранному и еще нескольким предметам. Ему оставалась лишь химия.

Стефан попал в профильный класс по химии, но терпеть не мог этот предмет. Он был в нем полным идиотом, не знающим и самых крох основ, известных даже тем, кто о химии в последний раз слышал лет тридцать назад. Мистер Содиум, как считал Стефан, ненавидел его и постоянно заваливал на контрольных и проверочных.

Мистер Содиум был человеком рассеянным и, возможно, немного ветреным. Он, как и все учителя, болел своим предметом, но помимо химии увлекался живописью и прочим искусством, находящимся в музеях и на выставках. Мужчина постоянно ходил в расстегнутом летнем пальто, хотя, возможно, это был просто пиджак больше на два размера, чем необходимо. Мистер Содиум все время закатывал рукава, из-за чего этот элемент гардероба становился отдаленно похожим на кардиган. Никто так и не мог понять: это пальто, кардиган или пиджак? Некоторые считали, что даже сам Содиум не знает, что носит каждый день на своих плечах. Помимо этого на его шее постоянно был легкий широкий шарфик, который он дергал, когда нервничал. Как оказалось, у мистера Содиума была целая коллекция шарфиков: длинные и короткие, темные и светлые, пестрые и однотонные, яркие и невзрачные, тусклые.

Мистер Содиум нервно достает из кармана часы на цепочке и, быстро взглянув на циферблат, убирает часы обратно в карман. Помимо шарфов химик был помешан на часах. В его кабинете находилось по меньшей мере три прибора, измеряющих время: один висел на стене, второй находился на столе и еще один стоял на шкафу в конце класса. Однако, несмотря на такое количество часов в помещении, Содиум проверял время исключительно по своим карманным часам, которые наверняка достались ему от прапрапрадеда, хотя может быть еще пару раз «пра»…

Неожиданно в кабинет ворвался мистер Боулс, чем напугал и без того растерянного мистера Содиума. Диаваль и Аврора, которые пришли на дополнительные занятия по химии, удивленно и настороженно переглядываются между собой.

– Мистер Содиум, у нас вообще-то собрание совета учителей. Все пришли, кроме Вас, – строго проговорил Боулс, попытавшийся в конце смягчить свое высказывание улыбкой, но сделал только хуже.

– Ох, я опаздываю, опаздываю, – мистер Содиум еще раз достает часы (его глаза шокировано смотрят на циферблат), уже убегая, учитель вспоминает про Диаваля и Аврору и перед окончательным уходом добавляет, – извините, ребята. Я скоро вернусь.

Диаваль с Авророй переглядываются и, недолго думая, отправляются за учителями. Они доходят до кабинета биологии, где решили провести очередной совет учителей. Сквозь маленькую щелку сложно было разглядеть что-то, но зато они могли все слышать. Учителя заметно оживились, когда вернулся мистер Боулс и привел с собой Содиума.

– Мистер Содиум! – радостно восклицает мистер Эванс, – Как вы вовремя! Мы как раз обсуждаем ситуацию с оценками Стефана. Ему остался лишь Ваш предмет.

– Он подходил ко мне, но мне совершенно нечего ему дать. Возможно, стоит попросить написать небольшой реферат по органической химии… – задумчиво говорит мистер Содиум и присаживается на свое место.

– А Вы можете задать ему что-то сложное? – как можно более незаинтересованно спрашивает Боулс. Некоторые учителя смотрят на него недовольно, пытаясь воззвать к совести тренера, – Он поджог мой кабинет!

– Мистер Боулс, – заносчиво произносит, поправляя свои старомодные очки, миссис Джонс, учительница английского, – Вы ведь помните, что его вина не подтвердилась?

– Я уверен: это был он! – громко провозглашает Боулс.

– Мы Вам верим, – пытается сгладить углы Эванс.

– Я прошу Вас, мистер Содиум, – серьезно и спокойно произносит тренер, – задайте Стефану что-то стоящее. Он же в химико-биологическом отделении!

– Биолого-химическом, – поправляет его Эванс.

– Нет, Эванс, у нас химико-биологическое отделение, – мистер Содиум обращает внимание на последнюю фразу, но после вспоминает и про просьбу Боулса, – Вы правы, мистер Боулс. Я попытаюсь дать ему что-нибудь стоящее.

Собрание подходит к концу, учителя медленно встают со своих мест. Диаваль с Авророй торопятся вернуться в кабинет химии. Задумчивый мистер Содиум приходит спустя пять минут и рассказывает о том, что они будут делать сегодня. Ребята делают небольшие пометки в тетради, а после направляются за необходимыми для опытов реактивами и приборами. Мистер Содиум разрешал им самим доставать нужные материалы и предметы, полностью доверяя им. Аврора замечает подавленность и чрезмерную растерянность учителя и обращает на это внимание Диаваля.

– Мистер Содиум, все в порядке? – участливо спрашивает Аврора спустя некоторое время, – Вы выглядите расстроенным.

– Мне нужно составить задание для Стефана, чтобы он мог исправить свои отметки, – учитель в очередной раз сверяется со своими часами и восклицает расстроенно, – Ох, я опаздаю на свое занятие йогой…

– А может… – Диаваль задумчиво смотрит на учителя, – он будет заниматься с нами в группе? Будет выполнять опыты, эксперименты, напишет небольшую практическую и лабораторную работы?

Мистер Содиум радостно смотрит на ученика и сердечно благодарит его, вновь достает часы и с криком «Я опаздываю!» выбегает из помещения, оставляя ребят, которые быстро уносят все обратно и запирают кабинет.

Вечером Диаваль рассказывает все Малефисенте. Та смотрит на него несколько восхищенно и произносит, что у нее только что появился и тут же сложился план их дальнейших действий. Диаваль выглядит гордо, понимая, что сделал просто замечательно и скоро Стефан получит по заслугам. Аврора на этот раз отпирается недолго: всего лишь вечер. Перед ее уходом Малефисента еще раз повторяет их план, Аврора, тяжело вздохнув, соглашается с ним и прощается со всеми, покидая руины.

В этот раз они не собираются ждать пятницы. Сделать все нужно прямо сейчас, не откладывая.

Стефан приходит в кабинет биологии, где его ждут Аврора и мистер Содиум. Позже появляется Диаваль с Бальтазаром, которого он попросил о помощи.

– Диаваль, зачем ты привел Бальтазара? – удивленно спрашивает мистер Содиум, глядя на свои карманные часы.

– Стефану же нужен напарник для проведения опытов, – легко поясняет Диаваль.

Бальтазар смотрит на друга удивленно и пораженно, даже немного оскорбленно и обиженно, а тот лишь смотрит умоляюще и одними губами произносит: «Потом все объясню». Бальтазар закатывает глаза и хмуро подходит к Стефану.

Стефан едва не громит небольшое помещение, в котором хранятся материалы и приборы. Мистер Содиум с подергивающимся от стресса глазом смотрит на Стефана предупреждающе и испуганно одновременно. Когда наступает момент для смешивания содержания двух колб, Диаваль, незаметно пряча спички в карман, просит мистера Содиума принести ему спички, которые он будет искать около минуты, и подходит к Бальтазару со Стефаном, отвлекая их.

– Эй, Стефан, а ты в курсе, что мозг человека состоит на 80% из жидкости. У многих – из тормозной. А тебе еще и конкретно не долили, – провоцирует Диаваль, чем сильно удивляет Бальтазара.

Стефан оставляет колбы стоять на столе, реагируя на слова Диаваля. Аврора скрытно, постоянно оглядываясь, заменяет одну из колб на другую и отходит. Возвращается мистер Содиум.

– Ты что? Потерял список, кого бояться надо? Тебе напомнить? – угрожающе отвечает Стефан, – Еще один гудок с твоей платформы и твой зубной состав тронется.

– Так, мальчики! – недовольно прерывает их мистер Содиум, вернувшийся со спичками, – Твои спички, Диаваль.

Диаваль просит Бальтазара ненадолго подойти к ним под предлогом важного вопроса, пока Стефан, следуя лишь отчасти указаниям учебника, смешивает содержание колб, держа их над горящей спиртовкой. Кабинет химии оглушает взрыв, колба лопается, заливая и разъедая стол. Осколки разлетаются по кабинету, к счастью, не задевая никого. Мистер Содиум вскакивает со своего места, шокировано и гневно глядя на Стефана.

– Стефан! Нельзя так держать колбу! Что ты сделал со столом?! Сначала кабинет мистера Боулса, теперь и мой спалил! К директору! И не возвращайся в этот кабинет! Живо к директору! – кричал мистер Содиум, чересчур перенервничав.

От сработавшей пожарной сигнализации все в классе быстро намокли. Небольшие светлые кудряшки мистера Содиума липли ко лбу, теряя свою легкость и воздушность, пока мистер Содиум терял самообладание, направляясь к мистеру Генриху. Стефан недовольно покидает кабинет, отправляясь к директору.

Новость об очередном кабинете, разгромленном Стефаном, разлетается по школе очень быстро, как и любые скандалы и слухи проносятся по земле. И возле кабинета директора повторяется недавняя ситуация: толпы одноклассников, Роберт, Кармайкл и Франклин, передающие происходящее за дверью. В толпе стоит толстушка Кейт, надеющаяся на скорое появление Лейлы, чтобы она вновь смогла передавать ее слова, на мгновение становясь звездной актрисой. Диаваль скептически закатывает глаза, пристраиваясь в толпе.

– Стефан, что ты можешь сказать в свое оправдание? – передает слова директора Роберт.

– Мистер! Какое может быть оправдание его поступку? – удивленно спрашивает, пародируя мистера Содиума, Кармайкл.

– Мы должны выслушать все версии, мистер Содиум, – скептически повторяет Роберт, – Итак, Стефан, как ты можешь объяснить свой поступок? У тебя есть оправдание?

Диаваль мог себе представить, как сейчас мистер Содиум закатывает глаза, дергая промокший шарфик от волнения и негодования. Сидели ли они за стульями? Или мистер Генрих, заботясь о своей мягкой и любимой мебели, вынудил их беседовать стоя, ощущая себе провинившимися малолетками? Помотав головой, Диаваль возвращает внимание происходящему.

– Я не понимаю эту химию! – громко восклицает Стефан, и Франклин, наученный предыдущим опытом, не повторяет за ним, зная, что все и так это поняли, – Мистер Содиум ненавидит меня!

Толпа смеется над таким ответом юноши. Одни соглашаются с ним, подтверждая, что химия – отвратительный урок, другие – напоминают, что Стефан поступил на химико-биологическое отделение, что подразумевает знания химии и биологии. Диаваль саркастически усмехается, с легким страхом ожидая развязки событий.

На сцену выходит, распихивая всех и пробираясь сквозь толпу, Лейла. Работать локтями ей не нравилось, но никто не расступался перед ней, не стелил красную дорожку и даже не носил на руках. Лейла бросает пренебрежительный взгляд на собравшихся и, распахнув дверь (на этот раз Роберт и братья Кларк отходят на несколько шагов от двери, чтобы не повторять ошибок прошлого), скрывается в кабинете своего отца. Следом за ней к двери подходит радостная толстушка Кейт.

– Папочка, – важно произносит Кейт, смешно изображая Лейлу, – что происходит?

– Стефан устроил взрыв в кабинете мистера Содиума во время занятий.

– Но ведь он не ходит на дополнительные занятия по химии, – колко замечает Лейла.

– Он исправлял свои оценки, – дает пояснение мистер Содиум, чьи слова тут же повторяет Кармайкл.

Следующие слова никто из подслушивающих не передал, но, вероятно, они были сказаны шепотом или так тихо и невнятно, из-за чего никто не смог их повторить. Собравшиеся под дверью не могли видеть, что Лейла что-то шептала на ухо своему отцу. Они слышали лишь вывод и приговор мистера Генриха.

– Мистер Содиум, Вы поставите Стефану удовлетворительную оценку, он напишет Вам какой-нибудь небольшой реферат. А и еще! Вы, мистер Содиум, лишаетесь премии в этом месяце за проявленный непрофессионализм и за несправедливое отношение к ученикам.

– Сэр! От разлетавшегося стекла могли пострадать дети! – восклицает мистер Содиум срывающимся голосом.

– Но не пострадали же, – отмахивается директор.

Мистер Содиум не в силах выдерживать разговор с таким отвратительным и противным человеком почти бегом покидает кабинет, держа до сих пор не высохший шарфик в руках. Расстроенный и разгневанный несправедливостью химик пробегает сквозь толпу, словно не замечая столпившихся.

Толпа, поняв, что представление окончено, расходится.

========== 12. ==========

Комментарий к 12.

Мы сгораем от стыда, но все равно желаем Вам приятного прочтения…

«Сегодня день такой, что многое возможно.

Рисуется картинка дыханьем по стеклу.

И девочка шагает по лужам осторожно,

Еще не доверяя ни солнцу, ни теплу.»

– Что ты сказал?! – Малефисента задает вопрос четко и громко, но все равно возникает ощущение, что лучше будет сделать вид, что он ничего не слышал.

– В этот раз мы действовали по плану! – пытается найти себе оправдание Диаваль.

– Но все равно ничего не получилось, – ровно отвечает Малефисента и переводит задумчивый взгляд на небо.

В этот раз Аврора не пришла (как недовольно заметили они, она скорее всего отправилась гулять с Филиппом), и вместо того, что бы слушать очередной миф о богах Древней Греции или о созвездиях от Диаваля, Малефисента вынуждена выслушивать жалобы на ее план и последствия их действий. Диаваль был бы не против обсуждать и спорить из-за неоднозначной для них Афродиты, богини любви и брака, нежели пытаться в одиночку держать ответ перед Малефисентой.

– Почему его не выгнали? Почему все опять провалилось?

Малефисента задает этот вопрос для самой себя, но Диаваль долго мнется перед ответом, опасаясь ее реакции. Ему бы хотелось как можно скорее закончить обсуждение недавних событий и перейти к чему-то более приятному, но он знал, что Малефисента сегодня будет говорить только о плане и их последующих действиях; возможно, она даже пустится в самоанализ, а Диавалю придется в одиночестве смотреть на звезды, держа язык за зубами.

– Наверняка мы не знаем… но все… считают, что Лейла… в очередной раз спасла Стефана, – мямлит Диаваль, не глядя на то, как Малефисента реагирует на его слова, но после с опасением бросает взгляд на девушку.

Малефисента зло и яростно смотрит перед собой, пытаясь успокоиться, считает про себя до десяти дважды, из-за чего раздражается еще сильнее. После она вскакивает, сбрасывая с плеч плед, который без боя уступил ей Диаваль, и несколько раз размеренным и подозрительно спокойным шагом обходит помещение.

– Эта девчонка портит мне планы! – все-таки восклицает она, выпуская дым.

– А мне – здоровье, – поддакивает Диаваль, потирая синяки и ушибы. Недавно Стефан объяснил ему в своей манере, что с ним будет, если он еще раз подставит его в школе…

– Значит, нам нужно перестать действовать через учителей… – волна агрессии уже прошла, поэтому Малефисента произносит это более спокойно и задумчиво, не обращая внимания на жалобы Диаваля.

Вечер проходит так, как и предполагал Диаваль: Малефисента полностью погружается в самоанализ и планирование, а Диаваль просто молча сидит рядом, наслаждаясь тишиной и спокойствием. Он уверен, что девушка даже не замечала, как в ее кружку периодически подливался горячий чай из термоса, как ей на плечи упал мягкий и теплый клетчатый плед, как Диаваль слегка приобнял ее, когда понял, что принятые меры не помогают ей согреться.

Малефисента уже тогда поняла, что действовать придется через Лейлу. Ей не хотелось причинять боль девушке, которая не была виновата в ошибках Стефана. Однако другого выхода не было. Она сможет раздавить Стефана, лишь разбив сердце Лейле. Ее вполне устраивало оправдание, что таким образом она спасает бедную девушку, полюбившую не того, ведь Стефан, Малефисента был в этом уверена, встречается с ней исключительно из-за того, что она дочь директора, а ему время от времени требуются поблажки сверху. Она могла бы просто подойти к Лейле и объяснить, что Стефан – отвратительный человек, но Лейла навряд ли поверит ей на слово. Действовать придется довольно жестко.

Как можно заставить девушку ненавидеть парня? Все просто: убедить ее в измене, разыграв незабываемое представление. Да, эта идея не нова, возможно, банальна и предсказуема, зато действенна! Оставалось только найти подходящую кандидатуру, что охмурит Стефана или хотя бы сможет подстроить все таким образом, что Лейла будет думать, что он ей изменяет. Сама она на эту роль не подходит, поэтому придется искать девушку.

Малефисента была задумчива несколько дней. В ее голове никак не складывался план дальнейших событий, из-за чего она вновь и вновь загружала себя мыслями о ситуации. Пришлось возобновить прогулки. Правда, на этот раз девушка гуляла не только в парке, а по всему городу. Тот вечер с Диавалем, когда они ходили по заброшенным зданиям, показал, что она совсем не знает города, в котором живет всю свою жизнь.

Во время одной такой прогулки Малефисента забрела в скейт-парк, где с удивлением наткнулась на Диаваля. Он выполнял какие-то трюки, прокручивая доску в воздухе, ездил по специальной большой горке, рампе, для райдеров. Диаваль, скатившись с рампы, делает щелчок, прокручивая доску и приземляется на рампу, ногой наступает на хвост доски и ловит рукой скейт, поднимает голову, щурясь от солнца, ожидая кого-то внизу. К нему скатывается, проделывая необычный трюк, внешне знакомый Малефисенте парень. Он что-то спросил у Диаваля, ставя его в тупик.

– Серьезно, бро! Ты постоянно следил за Стефаном, провоцировал его, вел себя странно и, наконец, не смог прийти в скейт-парк! Что с тобой? – Малефисента услышала обрывок их разговора и посмотрела на Диаваля, нервно потирающего шею.

– Прости, Бальтазар… У меня были… дела, – неловко оправдывается парень.

– Ты говорил, что всё объяснишь.

– И я обязательно сделаю это, когда смогу. Сейчас просто не время… – отмахивается Диаваль.

Малефисента, повинуясь непонятному желанию, подходит ближе и здоровается с парнями. Бальтазар смотрит на нее немного удивленно и оценивающе. Диаваль просто улыбается ей, кивая головой.

– Я не знала, что ты увлекаешься скейтбордингом… – задумчиво произносит Малефисента.

– Ну… – Диаваль думает, что на это ответить, пока не получает дружеский тычок локтем в живот и деловое покашливание от Бальтазара, – Ох, точно! Малефисента, это Бальтазар. Бальтазар – Малефисента.

– Оу, ну, если у тебя были такие дела, то я тебя понимаю, – тут уже Диаваль пихает локтем в Бальтазара, вызывая его смех.

Малефисента наблюдает за этим молча, вежливо улыбается и ожидает, когда они прекратят дружескую перепалку. Диаваль становится серьезным довольно быстро, хотя и продолжает весело улыбаться. Бальтазар же довольно резко прекращает смеяться, вызывая недоумение друга.

– Я совсем забыл: мне же нужно помочь тетушке Мэри. Я побежал, – быстро проговаривает парень, прощаясь с ними.

– Но у тебя же не было тетушки Мэри, – озадаченно кричит ему вслед Диаваль.

– Она приехала из Австралии! – отвечает Бальтазар и тут же начинает громко смеяться, давая понять Диавалю, что никакой Мэри помощь не нужна.

– Порой, вот в такие моменты, я его ненавижу, – бормочет Диаваль и уже громче, обращаясь к Малефисенте, предлагает, – Прогуляемся?

Обманчивое ноябрьское, почти декабрьское солнце ярко освещало им путь, хотя прошлой ночью лил сильный, но привычный в такое время года дождь. Это было так непривычно. Обычно они виделись, когда на небо поднималась Луна, гуляли по улочкам, освещаемым высокими фонарями, считали и подолгу засматривались на звезды, обсуждая какие-то незначительные для большинства людей темы. Сейчас же Диаваль повел Малефисенту в центр Йорка через сквер, по которому они любили прогуливаться ночью (через парк Малефисента идти отказалась наотрез: не хотелось ей уделять время уточкам и голубям, живущим там). Они рассматривали, высоко запрокинув головы и размахивая руками, облака, гадали: на что похоже вот это и вон то облачко. Потом, весело смеясь и перепрыгивая лужи, вернулись в сквер, где ненадолго присели на, к удивлению, сухие скамейки. Диаваль отлучился на некоторое время, чтобы вернуться уже с букетом цветов для Малефисенты.

– Ты их с клумбы срываешь? Или где-то здесь есть заброшенный склад с цветами? – девушка припомнила тот случай, когда он подарил ей цветы ночью, хотя все лавчонки и бутики уже были закрыты.

– Скажем так: у меня свои секреты, – Диаваль улыбнулся и подмигнул, присаживаясь рядом с ней.

Где-то в сквере играл уличный музыкант, его прекрасная мелодия доносилась до них, придавая атмосфере несколько романтичный оттенок. Диаваль неловко откашлялся, пробежался глазами по пустующим лавочкам напротив, оббежал взглядом свои синяки на руках и открытых участках ног, собрался с мыслями, чтобы поднять, наконец, волнующую и пугающую его, но несомненно важную тему. Он долго обдумывал, анализировал, пытался выбросить из головы, заботясь и переживая о чувствах Малефисенты, которая навряд ли горит желанием строить новые отношения, пока мстит за старые. Однако, Диаваль понял, что молчание и сокрытие он себе не простит, поэтому сейчас он делает глубокий вдох, совершая последний шаг перед падением.

– Малефисента, могу я кое-что сказать тебе? – тихо спрашивает Диаваль, со страхом ожидая ответа на такой ничего не значащий вопрос.

Малефисента медленно и важно кивает, ждет продолжения от Диаваля, не отрывая взгляда с его глаз, чем еще больше нервирует парня. Но он твердо решил, что обязательно произнесет это сегодня.

Прохладным вечером они собираются все вместе в руинах. Малефисента зачем-то просит Диаваля привести Бальтазара.Тот приходит и задает Диавалю всего лишь один вопрос: куда ты меня привел. В недозамке их уже поджидают Филипп и Аврора, мило беседующие о чем-то своем, Коналл, устало вздыхающий и медленно попивающий чай из широкой крышки от термоса, и Малефисента, которая властно и спокойно наблюдает за происходящим.

– Ну… ты же хотел объяснений… – скомкано отвечает Диаваль.

На эти самые объяснения уходит не так много времени, как изначально предполагал Диаваль. Бальтазар быстро улавливает суть, выделяет положительные и отрицательные аспекты их затеи, однако спотыкается, когда разговор заходит о предыдущих неудачных попытках отомстить Стефану.

– Обязательно вспоминать ошибки? – недовольно спрашивает Малефисента, раздражающе, но при этом тепло глядя на Диаваля.

– Подожди… Так это вы подожгли кабинет мистера Боулса?! – удивленно восклицает Бальтазар.

– Ну, вообще-то мы должны были поджечь совсем другой кабинет… – ворчливо напоминает Малефисента.

– Но так вышло меньше ущерба для школы, – быстро реагирует Диаваль, отвечая девушке.

– И кабинет мистера Содиума вы взорвали?

– Ну, физически это сделал сам Стефан… – Диаваль неловко проводит рукой по затылку, взъерошивая волосы, – Мы не рассчитывали, что он будет смешивать реагенты над горящей спиртовкой…

Бальтазар кивает чему-то своему и интересуется, что требуется от него и каковы их дальнейшие действия. Малефисента предвкушающе ухмыляется, обводит холодным взглядом собравшихся и деловито излагает свой план, который она придумала совсем недавно. В процессе рассказа девушка ловит на себе удивленные, шокированные, осуждающие и даже неверящие взгляды. Малефисента заканчивает повествование, ожидая реакции собравшихся.

– Я не собираюсь это делать! – громко и категорично отказывается Бальтазар, нервно переводя взгляд с девушки на Диаваля, который молча смотрел удивленными и пораженными глазами на Малефисенту.

– Это слишком жестоко, Мале…

– Другого выхода просто нет! – Малефисента прерывает осуждающего ее идею мести Коналла.

– Но ведь… Это долго! – пытается противится Диаваль: ему совсем не нравится затея подруги, но он уже предполагает, что в душе уже давно согласился на любые ее аферы. Сегодня Стефан со своей компанией подловили его после школы и наглядно показали, что с ним будет, если он продолжит строить ему козни.

– Но по-другому у нас просто не получится. Нужно заставить Лейлу поверить в измену Стефана…

– Но почему бы тебе просто не найти для этого девушку?! – раздраженно спросил Бальтазар.

– Среди вас нет ни одной девушки! А Аврора не подойдет к Стефану, – категорично произносит Малефисента, гневно пробегая взглядом по молчащим собравшимся, – Возражений больше нет? – она задает риторический вопрос и торжественно продолжает, – Тогда начинаем операцию «ССП»!

– ССП? – недоуменно переспрашивает Диаваль.

– Сцена Случайного Падения, – несколько раздраженно дает пояснения Малефисента, замечая, что никто не додумался до расшифровки.

– Или специального падения, – тяжело вздыхает Бальтазар.

– Ну, или так…

На их счастье Стефану приспичило научиться кататься на скейте самому, и не нужно было придумывать отдельную историю, чтобы сподвигнуть его на такое решение. Бальтазар подошел к нему и предложил свою помощь. Стефан напомнил тому, что он друг Диаваля, и брезгливо поморщился. На что Бальтазар, сцепив зубы, прорычал что-то о том, что собственно Диаваль ему уже никто. Стефан серьезно и оценивающе посмотрел на него.

За окном стоял настоящий декабрь… В Йорке выпал снег. Жизнь предпраздничного города кипела, пока жизнь Диаваля все больше начинала напоминать ад. Согласно плану Малефисенты, Бальтазар стал дружить со Стефаном, что предполагало ухудшение взаимоотношений с Диавалем. Бальтазар, скрипя зубами и недовольно, тихо вздыхая, издевался над другом, говорил ему гадости, каждый раз взглядом прося прощения. Правда, он не принимал участие в избиении Диаваля за школой и всячески пытался убедить Стефана, что это не выход. Спасибо и на том.

Следом за декабрем, широко распахнув дверь, влетел январь. Терпение Диаваля медленно истекало, оставляя на память всего лишь призрачную цель в виде долгожданной мести Стефану. Редкие встречи с Малефисентой хоть и отвлекали от тяжелых будней, делу мало помогали. Все больше ему хотелось бросить эту тему и вернуть все на круги своя. Все-таки это был последний год. Он мог просто дождаться выпуска и больше никогда не вспоминать Стефана. Однако желание подпортить тому жизнь было сильнее, хоть и не на много…

– Долго еще ждать? – спрашивает, шипя, Диваль.

– Подожди, осталось пара царапин на лопатках… – бормочет Малефисента, обрабатывая его боевые ранения.