Текст книги "Маяк (СИ)"
Автор книги: Alfranza
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)
А произошло не просто убийство. А зверство, изощренное преступление двадцати двух летнего Тайлера Миддлтона.
В то злополучное утро, Чад Миддлтон собрал всех горняков и работников в шахте. Они намерены были решить окончательную судьбу раскопок. Барнли был там до десяти часов, а позже вернулся к жене, его сын заболел. Это и спасло ему жизнь. Остальные же двадцать четыре работника шахты, пес ко кличке Магик и отец Тайлера погибли при взрыве шахты. Их настолько сильно и прочно засыпало, что откопать уже мертвые тела смогли лишь спустя неделю после произошедшего.
Так, как в своей работе Чад и работники использовали иногда тротил, никто и не подумал на Миддлтона младшего. Ни у кого и в мыслях не было, что этот мальчишка способен на убийство!
Барнли был человеком не глупым, поэтому сразу смекнул, что, если пойдет в полицию, ему и его семье не выжить, не выстоять против Тайлера и его подельников, среди которых был нынешний шериф Кейси Уайт, бывший охранник Чада Миддлтона – Дэвид Прайс, редактор газеты «Дейли Лайтхауз» – Джордж Кэйн. А также Катрин Авери-Сапато, которая по словам местного парикмахера тех лет, сделала все, чтобы у Тайлера не осталось врагов вреди вышестоящих и друзей его отца.
Таким образом, Тайлеру все сошло с рук, ведший дело шериф Уэйд Грасс и его помощник Корбин Сноу заключили, что это был несчастный случай. Дело закрыли.
– Я так же, как и вы, хочу лучшего для города, – настаивал Тайлер. – Я прошу только дать отмашку в Сенат. А после, вы не узнаете этот город! – улыбнулся Тайлер и глаза его зловеще заблестели.
Когда Миддлтон отошел в сторону, Фандо наклонился к седовласому, но державшемуся бодрячком, Кингсли и сказал:
– Не узнаем, хм, это точно. Если дать отмашку, он собственноручно превратит Флорстоун в руины. Я думаю, что пора уже подключать и давать отмашку совершенно другим структурам, а, Оуэн?
Кингсли покачал головой, ставя пустой стакан на тумбу, около окна в кабинете мэра, где проходили обычно переговоры. Сейчас в этом кабинете было слишком много народу, даже шериф Кейси Уайт присутствовал.
– И принесла его нелегкая, – процедил сквозь зубы Фандо. – Чую, Миддлтон хочет его рядом с собой на трон посадить. Полагаю, что стоит сообщить Вилантичу, что «пирожки готовы». Причем, чем быстрее, тем лучше.
Кингсли лишь кивнул, не отводя глаз с лицемерной улыбки Тайлера, с которой он разговаривал с Джонатоном Грейвсом.
– Так ли тебе нужен этот маяк?
– Заткнись! – поспешно буркнула Катрин, копошась в шкафу в поисках паспорта. – А то я тебе язык отрежу.
Руфь никак не могла понять, с чего ее похитили. Зачем? Если бы им нужно было убрать ее, она была бы уже мертва. Но она жива, связана и даже может разговорами действовать своей матери на нервы. Загадка.
– Может, уже отрежешь, а то у меня все затекло в неудобной позе сидеть.
Катрин схватила первое, что попалось ей под руку. Это оказалась вилка из супового набора, который она хранила на случай прихода гостей. Приставив ее к горлу, она едва не прошипела, как змея.
– Не нужно меня испытывать. И мое терпение тоже. Потому что как только ты мне будешь не нужна, я отправлю тебя к твоему родному деду на свиданку вечную! А пока заткнись и не мешай!
Руфь сглотнула. Теперь точно пришла уверенность, что, если никто их не найдет в ближайшие час-полтора, Катрин в живых ее не оставит. К тому же рыскает она в поисках плана для побега отсюда. Но что же произошло?
Эти мысли, хоть и путались, но хоть немного заставляли не думать о том, что в действительности сделает с ней Катрин. А то, что она способна на убийство – сейчас казалось фактом, а не мыслями. Руфь стало страшно. Настолько страшно, что силы разом покинули ее и в солнечном сплетении появилось ненавистное ощущение скорой кончины.
– Что же я такого сделала тебе?
Руфь заставляла себя говорить, но это было нелегко. Сейчас как никогда хотелось какого-нибудь чуда. Как в фильмах про убийц и маньяков, которые она раньше смотрела. Там в последний момент героя обычно кто-то спасал. Кто-то на кого герой меньше всего рассчитывал. Но здесь… Здесь даже никто не знает: кто, куда и зачем. В последние часы нужно хотя бы выяснить причину такой ненависти к ней собственной матери. Хоть умереть с осознанием, того, что узнал причину. Глупо, конечно, но хоть что-то.
Катрин вдруг выпрямилась, повернулась к ней спиной и сухо ответила.
– Не ты. Твоя мать.
В этот странный и страшный миг, сухие и остроконечные слова Катрин словно в горло впились Руфь. Она едва не задохнулась воздухом и осознанием того, что … женщина перед ней не ее мать. И никогда таковой не была. Но…
Катрин повернулась. На ее лице не дрогнул ни единый мускул, когда она продолжила.
– Твоя мать украла у меня любовь. Она все отняла у меня. Она заслужила то, что получила в итоге.
Руфь молчала, да и нечего было ей сказать больше. Она всегда чувствовала, что они с Катрин настолько разные, что никак не могут быть родственниками. Руфь вспомнила разговор с Джейком, когда тот предположил, что у нее другая мать. А она даже и предположить такого не могла. Значит, и отец ее может быть жив, а не погиб в автоаварии, как Катрин когда-то рассказывала.
– Ну а от меня-то ты что хочешь? – все-таки спросила Руфь, уже заранее боясь ответа.
– Ты знаешь, что я хочу. Маяк. И эту чертову землю.
– Я не могу тебе ее отдать, ты знаешь ведь. Это память о дедушке.
– О! – очаровательно улыбнулась Катрин. – Как мило. Этот старый хрыч был очень близок чтобы рассказать тебе о том, что ты не моя дочь. Но… кто-то явно не желал того же. Кто-то, кроме меня. Поэтому сейчас, очень скоро, ты отправишься прямиком к нему и точно узнаешь кто это был.
Осознание того, что дедушка тоже знал о том, что Катрин не является матерью Руфь, резало без ножа. Получалось, что убили деда за то, что он хотел облегчить душу. Но если убийца не Катрин, то кто же?!
– Не нравится мне все это, – достал сигареты Джейк, мельком глядя на Адамс и Джима. – Не верю я что этот старый пердун Примм как-то вообще замешан. Если мы тут по сути все в одном котле, то он вообще отщепенец.
Машина, на которой они втроем решили проследить за Оливером Приммом была одолжена у Пита. Оказалось, что у него в гараже стояло помимо старого «Форда», еще два неплохих «Мустанга». Джейк даже пооблизовался на один, серебристо-серого цвета, 1995 года выпуска. Но в такой машине только лишнее внимание привлекать, поэтому решено было «Форд» брать. С виду он выглядел так, словно недавно на нем попали в аварию.
– Не быть тебе сыщиком, – саркастически усмехнулась Адамс.
Пришлось Терри собрать волосы таким образом, чтобы можно было с виду выглядеть «красивой телкой, без особых примет». Подобная маскировка не нравилась, но если то для общего блага, то, наверное, Терри должна была с этим примириться. Но на самом деле она чувствовала себя не комфортно с Джимми и Джейком в одной машине. Не часто ей приходилось сидеть в засаде, нюхая мужской пот.
– Может, стоило ему сказать о том, что Руфь пропала? – размышлял вслух Джейк. – Ну, в конце концов, может быть тогда он бы нас привел куда-то. А то вот сейчас уже целых полчаса штудирует литературу в книжном. Бэнкс ошибся с ним, он к этому не причастен.
– Странный ты коп, брат. А как же проверять любые зацепки? – поинтересовался Джимми. – Даже если он не причастен, мы должны проследить за ним, чтобы отмести непричастных.
Джейк выбросил окурок в окно и серьезно посмотрел на брата.
– Вот кому оказывается нужно было в полицейскую академию-то поступать!
Он весело улыбнулся, похлопав Джима по плечу.
– Ребята, смотрите!
Все трое уставились в окно. Примм вышел из книжного вместе с Кейси Уайтом. Они что-то живо обсуждали, а потом разошлись в разные стороны. Уайт пошел в сторону антикварной лавки, а Примм – в сторону коттеджей возле залива.
Терри нажала на спуск фотоаппарата и запечатлела обоих мужчин на фото.
– Я прослежу за шерифом, а вы следуйте за Приммом. Встречается у забегаловки Пита. Удачи!
Джейк осторожно, чтобы не хлопать дверью, вылез из машины и пригнувшись отправился в слежку за Уайтом.
– Идет в сторону дома Катрин Сапато. Выходит, они хорошо знакомы с ней? – то ли спросила, то ли поразмышляла Терри. – Надо сфотографировать для протокола.
Солнце снова пекло яро и жадно. В машине было как в аду, однако ни Джимми, ни Терри не желали прекращать свое расследование. Эти морские узлы нужно было разрубить.
====== 24. Пираты и сокровища. ======
Сердиться на людей означает считать их поступки чем-то важным.
© Карлос Кастанеда.
– Где тебя черти носят?! – кричал, брызгая слюной в трубку мобильного телефона, Уайт. – Подключай план «Б», немедленно! Что значит, ты нашел другой способ? Другого способа нет и быть не может! Встречаемся, у маяка. Не забудь мобилу, идиот!
Шериф Уайт нажал «отбой» и оглянулся. Джейк едва успел спрятаться за грузовой машиной и Уайт его не заметил. Однако часть услышанного не давало покоя Джейку. Он набрал смс-сообщение Бэнксу, написав тому, что возможна диверсия около маяка. Он и не предполагал, что случиться далее.
Когда Уайт ускорил шаг, Джейк возобновил свою слежку. Они не прошли и двух миль, когда Джейк неоправданно близко подошел к преследуемому. Он понимал риск, но очень хотел добраться до Уайта и не дать ему воплотить в жизнь какой бы то ни было план. Но силу не рассчитал.
Шериф Уайт стрелял хорошо, метко. Попал в Джейка на совершенно пустой улице с первого раза. Все произошло неожиданно для обоих, но более всего для Джейка, который выйдя из-за угла здания почтового отделения, попытался определить куда может вести эта улица. Уайт же почувствовав, что он на улице не один, развернула и сразу же выстрелил. Удачно.
Рана только казалась не смертельной. Какое-то время Джейк и Уайт смотрели друг на друга, ни говоря ни слова. Затем Уайт подошел ближе, все еще держа револьвер, направленный Джейку в живот, где уже была одна пуля.
– Стой на месте или пристрелю, как собаку.
Джейк бы и рад был возразить, но ему хватило сил только зло ухмыльнуться. После этого он покачнулся и упал на колени, смотря как Уайт развернулся и бегом побежал в сторону маяка.
Какое-то время Джейк сидел молча, смотря как его рубашка на животе пропитывается кровью. Страха не было, было ощущение досады и обиды, в основном на себя самого. «Дурак» – корил он себя. «Какой же я дурак».
Он уже лежал на спине, когда его за руку кто-то поднял.
– Уилсон? Ты меня слышишь? Джейк…
Это был голос Эйба Гури. Джейк не мог понять, где находится, не узнавал лицо Гури.
– Маяк… Уайт… План «Б»… Диве…рсия…
– Факундо, Морли! – закричал он в рацию. – Скорую на 22 шоссе, быстро! И пусть Луко и Испанец проверят Маяк.
Гури в свете жалящего солнца, казался Джейку светловолосым великаном или ангелом без крыльев, который спустился с небес чтобы спасти ему жизнь или забрать в рай.
– Держись, приятель!
Примм обернулся на покатую улицу, которая носила название – Греты Гарбо. Прищурившись, он вглядывался в соседние дома, ища около них движение. Улица была пуста, многие работали, другие скорее всего отправились на пляж – купаться. Жара стояла невыносимая, а еще ведь и полудня не было. Кинув последний взгляд на дорогу, по правой стороне которой стояло несколько рабочих пикапов, Примм свернул в проулок, где на отшибе стоял небольшой двухэтажный каменный дом. Он знал, что в нем снимала помещение Катрин Сапато. А в последнее время, она часто там не появлялась. Однако, когда сегодня утром, после осмотра маяка и недолгого сна, Катрин написала ему голосовое сообщение, она пригласила его именно в этот дом. Зарядив утром мобильный телефон, Примм прослушал сообщение и решил, что стоит навестить Катрин, и узнать о том, что она знает о подземном помещении маяка. Возможно, именно у нее пребывала старая схема проходов внутри строения маяка. Примм не исключал того, что именно она похитила эту карту.
Дом казался заброшенным, но Примм не боялся таких домов, ему приходилось жить и не в таких.
– Теперь ты мне веришь? – кивнул на дом Катрин Джим. – Если Примм не замешан во всей этой истории, я наголо побреюсь и усы отращу, – страстно пообещал Джимми.
Адамс сделала пару фотографий того, как Примм входит в дом Катрин Сапато. Не то, что бы ей не верилось в то, что Примм может оказаться заодно с Катрин, скорее она думала, что у Примма какая-то своя игра в разгаре. Но выяснить это можно было лишь поговорив с обоими.
Войдя в обшарпанную дверь и поднявшись по крутой полуразвалившейся лестнице наверх, Примм понял, что эта многоквартирный дом. Зачем Катрин Сапато, которая могла купить любой особняк в этом городе, жить в такой захолустье? Не иначе, как для конспирации ее темных делишек с Тайлером. Примму не нравился Тайлер. Впрочем, а кому он вообще мог нравится?
Звонка на стене не оказалось. И Примм громко постучал кулаком в дверь.
– Катрин! Открывай, это Примм.
Сапато уже и забыла, что вчера, еще до прихода Бейли она написала голосовое сообщение Оливеру Примму. Сейчас Примм был очень не кстати, учитывая, что в доме Катрин содержался заложник. Катрин не сообразила вставить кляп Руфь, а теперь было уже поздно, потому что Руфь, услышав голос Примма, закричала:
– Дядя Олли!!! На помощь!
Услышав голос Руфь, прим сейчас же вынул из-за ремня прихваченный им револьвер и с силой вышиб дверь, тут же наставляя оружие неизвестно на кого. Впереди просматривалась только одна комната, в которой к стулу была привязана Руфь, она казалась перепуганной и уставшей.
– Какого черта тут происходит?! – вырвалось у Примма, и он немного опустил револьвер.
Тут-то на него и налетела Сапато, пытаясь выбить оружие из рук. Но неожиданно револьвер выстрелил, а потом еще раз.
Когда Адамс и Джимми услышали выстрелы, они повыскакивали из машины и устремились к дому Катрин Сапато. Не прошло и пяти минут, как они появились на пороге квартиры Сапато: Джимми с битой, Адамс – с газовым револьвером, который у нее в сумочке всегда лежал. Наверное, они выглядели как Скалли и Малдер в лучшие годы, потому что как только они ворвались в незапертую дверь, которую явно кто-то пытался выломать и снести с петель, они застыли в проеме.
– Руфь!!! – первая опомнилась Адамс. – Джимми, ей срочно нужно в больницу. Огнестрел. Рана не опасная, но лучше Скорую все же вызвать. Руфь, что произошло?
Авери была в предобморочном состоянии, связанная и перепуганная. Пока Джимми вызывал Бэнкса по рации и Скорую по мобильному телефону, Адамс развязала руки и ноги Руфь, и пыталась оказать ей первую медицинскую помощь. Пуля прошла навылет через плечо.
– Я не чувствую руки, – пролепетала Руфь. – Не чувствую. Что со мной? Адамс…
– Все хорошо, – улыбнулась Адамс, хотя улыбаться было нечему. – Жить будешь. Давай-ка наложим жгут. Джимми, где, черт возьми, Скорая?!
– Уже в пути. Руфь, ты что-нибудь помнишь о том, что сделать случилось?
– Сапато и Примм удрали через окно в кухне. Они знакомы, очень хорошо. Я… я уже ничему не удивляюсь, – жмурилась от боли Руфь. – Джимми, им нужен дневник. Они не должны его найти, кто-нибудь должен отправится в дом при маяке и забрать его. Пожалуйста. Примму нужны сведения, которые там есть. Он не должен добраться до дневника.
– Не волнуйся, Руфь. Я заберу его, – заверил ее Джимми.
– Что еще за дневник? – насторожилась Адамс, наложив, наконец, жгут чтобы остановить кровь.
– Долгая история, – улыбнулся уголком губ Джимми. – Когда все соберемся вместе, расскажу. А сейчас, дождись Скорой.
– Джимми! Не ходи туда один, слышишь? Подожди! Джимми…
– Что за дневник такой?! – повернулась она к Руфь. – Может пояснишь?
– Зачем мы сюда пришли, Спайк? Нам надо до двух часов убрать территорию кафе, иначе Пит нам не заплатит. Маяк все равно закрыт. А ремонтные работы я не мастер производить, – ныл Закари, осматривая кирпичную кладку вокруг маяка. – Зачем мы здесь?
– Тихо! – шепнул Спайк, прислушиваясь.
Где-то за стеной маяка, в самом помещении происходила возня. Спайк пришел сюда отказаться от дальнейшей работы с Уайтом. Он хотел уехать и начать все заново, в новом городе, с новой жизнью. Ему надоело быть на побегушках у шерифа, когда он сам хотел быть шерифом. А что, он бы смог?
Неожиданно перед ним появился Уайт.
– Твою мать! – выругался он. – Едва тебя не пристрелил. Какого черта ты его притащил? – кивнул Кейси на Закари, который вообще не понимал, что происходит. – Пули трофейной захотелось?
– Он знает, где золото, знает, где зарыты сокровища пиратские. Нам не нужно никакой схемы, дневников и прочего. Он нас проведет, – шептал Спайк, поглядывая на растерянного Закари. – Никаких больше планов, убийств и подстав. Забираем деньги и уезжаем к черту от сюда.
Уайт недоверчиво хохотнул.
– Да он уже дурак. У него ума нет.
– Тем лучше для нас. Решайся, иначе за этим сундуком с сокровищами придут другие искатели приключений и тогда… – Спайк сделал характерный жест.
– Эй! Кто здесь? – позвал Примм.
Ему показалось, что он услышал знакомые голоса, но видимо утро, проведенное на солнцепеке, надавало по голове. Вот и мерещилось разное; звуки, голоса, шорохи.
Прими открыл дверь маяка и вошел внутрь. Он был уверен, что под полом есть ходы, а в этих ходах где-то лежит дневник, тот самый, что нужно уничтожить, ибо в нем слишком много ненужной информации.
– Ты должен убрать его, – сказал Уайт Спайку. – Живо!
– Нет. Он не помешает нам.
– Это не просьба.
Спайк почувствовал, как в его живот уперлось дуло револьвера шерифа.
– Мистер Примм? Мисс Авери? Вы дома?! – раздался еще один, совсем молодой голос с другой стороны маяка.
– Это еще кто? – насторожился Уайт и Спайк сглотнул, чувствуя, что револьвер упиравшийся ему в живот может выстрелить в любую минуту. Умирать вот так, точно не хотелось. Спайку хотелось встретится с Руфь при других обстоятельствах, ведь они возможно брат и сестра. Но для этого нужно быть живым.
В это время Примм в маяке, решил подключить освещение получше. Он открыл электрический щиток, повернув там выключатель и в это время прогремел мощный взрыв…
====== 25. Маяк. ======
Такого количества машин не было возле маяка никогда. Помимо полицейских и Скорых, было еще парочка частных машин и даже ФБР. Взрыв был слышен даже в соседнем Кэмпбелл-Ривер, от маяка не осталось ничего, кроме развалин.
– Детектив Вилантич, сэр, какого черта у вас здесь произошло? – пытался поговорить с Луко Вилантичем Мэнли.
Однако его быстро вывели с места взрыва. Почти весь город был оцеплен констеблями и полицией.
– Как там Джейк Уилсон? – спросил Вилантич Гури.
– Еще в критическом. Плохи дела. А тут что?
– Три трупа, двое в тяжелом состоянии, среди них Оливер Примм. Думаешь он и начинил маяк взрывчаткой?
Гури сомневался в этом. Но он не сомневался в другом, Катрин Сапато все еще на свободе. Скорее всего она заявится к Миддлтону, они соберут вещи и поминай как звали.
– Маяк взорвали, трое погибших! – влетела без стука в палату ФлорМед Джоди.
Все, кто сидел у койки Руфь, повскакивали со своих мест. Сама Руфь даже не знала, что на это сказать толкового. За последние двадцать четыре часа она узнала, что Катрин Сапато не ее мать, соответственно и отец может быть жив. Оказалось, что дедушка все знал, но не спешил сообщать об этом Руфь и видимо уже никогда это не сделает. И о том, что этот чертов дневник, который они с Джимми достали с подвала маяка, очень вовремя достали, нужен зачем-то Примму, который даже не озаботился о том, все ли будет в порядке с самой Руфь. А сейчас от маяка и вовсе ничего не осталось…
– Джимми!!! – с ужасом вскрикнула Руфь, закрывая рот рукой.
Адамс взглянула на Сэнди, Джоди и Саймона поочередно. Они все тоже были в шоке. Маяк был редкой достопримечательностью. Терри нужно было попасть на место преступления, но она не хотела оставлять Руфь одну, в таком состоянии.
– Адамс, найди Джимми. Дневник не должен пропасть. В нем – всё.
Оставив Джоди и наказав охранникам, чтобы они четко охраняли Руфь, пока не приедет Фред Бэнкс, Адамс помчалась на место обрушения маяка. Она совершенно забыла о своем журналистском расследовании и о том, что должна была сообщаться о себе начальству. Все эти события, которые частоколом прошлись по городу, просто не оставляли времени, чтобы сесть и позвонить в Ванкувер. Пока Адамс добиралась до маяка и пыталась проехать сквозь полицейские посты, нашпигованные агентами ФБР и поисковыми собаками, она подозревала, что начальство может послать сюда кого-нибудь, что тоже на руку ей не играло, но по правилам газеты, в которой она работала, так и должно было быть. Если журналист не дает о себе знать какое-то время, ориентировочно это две недели, посылается так называемый парламентер, человек, который должен выяснить, что произошло с журналистом или репортером. Терри проклинала иногда эту работу, за то, что в ней каждый шаг отслеживался. Но часто это спасало журналистам жизни.
– Не можем пропустить. Не положено, – бубнил патрульный. – Приказ ФБР. Разворачивайте машину.
Пришлось развернуться обратно и остановив машину на обочине, пробираться к маяку пешком. Оказалось, это не легкое дело. Мало того, что надо было следить, чтобы никто из патрульных не заметил ее и не устроил прогулку на решетку, а во-вторых солнце пекло нещадно, а Терри как назло не захватила ни кепки, ни солнечных очков, ни даже бутылки минеральной воды. А еще, до маяка идти не так близко, как казалось Адамс. Она шла около часа, а зачем ей пришлось едва не ползти по-пластунски, чтобы ее не заметили патрульные. Однако, Руфь успела рассказать ей о тайном ходе, через который под землей можно выйти прямо на комнату с библиотекой. Только Адамс придется идти в полнейшей темноте, так как фонарика при ней так же не оказалось.
Джимми очухался на полу библиотеки. Он не был ранен, скорее всего взрывной волной его отбросило на полки с книгами, а потом от удара он потерял сознание. В его руках был дневник. Тяжело поднявшись с пола, он шатаясь вышел из дома, кашляя от пыли и старясь понять, что произошло.
Джимми остановился. Строительная пыль все еще продолжала оседать, поэтому Джимми не сразу разглядел, что перед ним руинами лежало то, что осталось от маяка. Повсюду шныряли рабочие, полицейские, спасатели. Один из них стоял прямо перед Джимом, закрывая лицо так, чтобы в глаза не летела пыль. Джим сообразил вернуться обратно в комнату библиотеки, где было чем дышать. Он понятия не имел, как выйти отсюда незамеченным, с дневником и живым. Если он пойдет к полицейским, его схватят и подумают, что он вор, укравший дневник. Бюрократия Джимми не нужна, и еще раз в наручники он не хотел.
Он стал осматриваться в комнате уютно переделанной в библиотеку. Он не раз бывал здесь, но не замечал, сколько же здесь вещей, помимо книг. Затем он повернулся спиной к стеллажу с книгами и лицом к выходу, где дверь была открыта. Ему подумалось, что именно тут неизвестный, а точнее предположительно Катрин Сапато похитила Руфь. Должно быть у нее были причины так поступить, но какая мать на это пойдет?
Он вынул дневник и пытался прочесть название на обложке. Оно оказалось на латыни. Джимми учил латынь в тюрьме, когда пытался изучать там языки. У него неплохо выходило, но название дневника было написано неразборчиво и некоторые буквы от времени затерлись.
– Медленно положи дневник на пол.
Джимми даже подумать не успел о том, что ему бы тоже стоило вооружиться, вдруг кто-нибудь тоже может прийти за дневником.
Голос принадлежал Катрин Сапато, видимо оружие, упиравшиеся Джиму в спину – тоже ей. Смайли и не сомневался, что, если он будет геройствовать, уже через пять минут встретится со своим умершим другом Брэттом лично. И то, что Катрин нажмет на курок, сомнений не было.
– Может, договоримся? – попытался потянуть время Джимми, хотя тянуть его не было смысла.
– Не смеши меня, Коберт-Джонс, живо клади дневник на пол, иначе присоединишься к тем, кого погребло под обломками маяка!
Джимми уже начал сомневаться, что в этой истории будет счастливый конец. Как вдруг на него резко что-то навалилось, и послышался грохот.
Через какое-то время, Джимми придавленного бесчувственным телом Катрин и тяжелой дверью, уже пыталась вытащить Адамс. Она так рьяно тянула его за руки, что едва не оторвала их. Когда они оба уже сидели перед бессознательным телом Катрин Сапато, Адамс сказала:
– Извини, что я без стука. Руфь очень волновалась, что ты погиб. Тут и правда, как в аду.
Джимми прощупал пульс на шее Катрин и осторожно подцепил револьвер Сапато карандашом.
– Полагаю, что это оружие Примма. Зачем оно ему было нужно в маяке?
Адамс пожала плечами, отряхиваясь.
– Оставь это, нам надо уходить. Тихо и спокойно. В двух милях отсюда у меня машина, через час будем у Руфь в больнице. Бэнкс, наверное, уже прибыл туда, узнаем новости. Пошли.
Джимми поднялся, открыл соседний шкаф, вытащил оттуда наручники и заковал в них Катрин. А затем взял один из камней, повсюду валявшихся здесь и швырнул его прямо в того полисмена, который стоял перед ним и перед комнатой библиотеки.
– Уходим, живо!
– Какого черта, ты привлекаешь внимание? – толкнула его в темный коридор Адамс. – Хочешь, чтобы они за нами пошли?
– Спорю, им будет не до нас, – улыбнулся Джимми и выудил фонарик из кармана джинс.
Обернувшись на проем двери, куда уже мчались со всех ног полицейские и спасатели, Джимми запомнил, как строительная пыль падала в помещении словно звездный дождь в праздник. Никогда ему больше не хотелось этого видеть.
Двенадцать часов спустя.
– Эрик Невилл будет временно замещать погибшего шерифа Кейси Уайта и его помощников, которых взяли под стражу, – пояснил собравшимся Фред Бэнкс. – Так же временно назначаю своим помощником Малькольма Броди.
Броди был очень высокий человек, более двух метров росту. Адамс, которая присутствовала на собрании, удовлетворилась его итогами. Но этим молодчикам еще предстояло дело Глории Баннес возобновить и взять показания у ребят, в том числе и Джимми, который оказался едва не героем, когда спас дневник, в котором было столько всего, что хватило бы на достойный детективный роман.
– Ну, как там? – спросила Руфь, когда Адамс вышла из комнаты собрания.
– Новый шериф. Возможно новый мэр. И определенно новая жизнь города и твоего маяка. Фирме Серберски придется постараться, это самый крупный их заказ за всю историю существования фирмы подрядчиков, – заключила Адамс. – Думаешь, справятся?
– Без сомнения, – кивнула Руфь.
Ее рука была еще перевязана и побаливала. Но в любом случае она чувствовала себя лучше. Ей не хотелось думать о том, что в этой схватке с на руку нечистыми бандитами они потеряли троих: Лану, Хлою и Джейка. Последнего было больше всех жаль. Крепкий, надежный мужчина, и такая нелепая шальная пуля. Один раз не пригнулся. Джимми какое-то время просто не мог поверить в то, что его брата-весельчака больше нет. Тем не менее, город начинал жить, ведь один из выживших в маяке, Спайк, он же Джордж Пэппин, он же сын Оливера Примма от Катрин Сапато дал показания перед тем, как повесится в камере. Этих показаний с лихвой хватило чтобы арестовать Тайлера Миддлтона, Катрин Сапато, Бейли Миддлтон за убийство с отягчающими Глории Баннес, горняков из шахты и отца Миддлтона. А вот Оливера Примма, арестовали прямо на больничной койке.
– Я не делал этого, Руфь! – кричал Примм. – Я не убивал Скотта. Я даже не знал, что в стакане яд. Я просто дал ему мой стакан, потому что в нем было больше выпивки. Я не виновен!
Как не печально было это осознавать, но Примм был лишь косвенно причастен к убийству Скотта Авери. Все сделал Спайк, возжелавший убить собственного отца, Оливера Примма за то, что тот его бросил с матерью и им пришлось выживать. Во многом из-за этого Спайк связался с Уайтом, ему нужна была жесткая мужская рука, а отца не было. Спайк прокрался в кухню Скотта Авери, где Примм и Авери выпивали и вспоминали былые деньки. Он сыпанул в кружку Примма снотворное смешанное с ядом. Примм же не зная, что в кружке яд, предложил Скотту поменяться бокалами и в итоге Скотт Авери принял яд, который впоследствии спровоцировал сердечный приступ, от которого Скотт и умер.
– Жаль, что все нельзя переиграть, – с горечью произнесла Руфь, смотря как Примм пытается докричаться до нее через звуконепроницаемое стекло. – Если бы можно было отмотать назад, никто бы не погиб. Если бы…
– С этого мог бы выйти неплохой роман, а? – подколола Адамс, намекая на то, что у Руфь где-то завалялся писательский талант. – Вполне тянет на сотню страниц. С кладами и приключениями.
– Нет никаких кладов, Терри – вздохнула Руфь. – Дедушка все это выдумал, чтобы разнообразить жизнь себе и другим.
– В реальности нет, но писатель может написать все, что угодно и возродить интерес к маяку. Как думаешь?
Руфь улыбнулась, смотря в азартные глаза Терри.
– Все возможно.
Конец.
