Текст книги "Solas, ma salath (СИ)"

Автор книги: Alex_Blue_Jay

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)

– Ладно-ладно. Любовница значит. – Джейр` ан заметила, как его щеки порозовели. – Кстати меня отныне зовут Алекс. Только так и называй меня. А вас сэр-рыцарь? Что потерял такой достопочтенный воин в Халамширалских лесах? – они прыснули, трогаясь и отправляясь в неизведанное будущее.

Стоило им отъехать на пару миль, как с их плеч, будто гора свалилась.

Они теперь не вернутся назад.

– Зови меня моим вторым именем. Стэнфорд. Стэн. – Долийка пожала плечами. – Зачем Вам shemlen столько имен? Все хотела спросить у Кассандры, но побоялась. Мало ли я впаду в немилость. – Мужчина развел руки в стороны, вглядываясь в темноту, сопутствующую им в лесу повсеместно. Если бы эльфийка не закрепила посох вертикально, так бы и брели они в свете одной лишь хрустальной луны и россыпи звезд.

– Сейчас, в Век Дракона, людей так много, а эльфов так мало, что проще спросить, почему долийцы дают своим детям одно имя? Но вообще я думаю, нам дают несколько имен по той простой причине, что каждый член семьи хочет назвать новорожденного по-разному. И редко кто приходит к согласию. – он снова привычно погладил свои волосы.

Джей тоже всматривалась в темноту, наблюдая за игрой бликов на своих руках.

– Это… разумное замечание. – она печально вздохнула, поворачиваясь к нему. – Наши родители всегда дают только одно имя. Испокон веков. И все они имели когда-то перевод. Например, Солас переводится как «Гордыня.» Иронично, не правда ли. – она призрачно ухмыльнулась опускаясь на шею своей лошади. Долгий день клонил ее в сон, но им надо было почти пересечь лес, чтобы остаться у подножия гор на ночевку перед переходом через Морозные горы.

– А перевод моего имени давно утрачен. Смешно будет если это какое-нибудь колесо. Или ночной горшок. – она прикрыла рот, стараясь не рассмеяться слишком сильно. Но в унисон их смеху из глубины ее разума запел хор множества голосов, шепча одно только слово «Воительница». Ей пришлось с силой отогнать ненужные мысли, продолжая потешаться над собой.

– Я не представляю, как тяжело твоему народу восстанавливать крупицы этой истории. Мы, люди, никогда не пытались, например, искать магию древних племен или искать пещеры авваров. Нам достаточно настоящего. А ваше настоящее закончилось в Священном Походе. – он отвернулся, снова прореживая взглядом деревья и выискивая затаившегося врага.

Эльфийка задумалась.

– Столько лжи и перевирания принесли эти жалкие поиски, пока другие эльфы, возжелавшие жить в услужение, как крысы гнили в канавах эльфинажей, клоак и нижних городов. В итоге, из нашей волшебной веры явился замечательный бог, который опроверг все наши знания о древнем Арлатане, назвав богов – эванурисами, валасслин – клеймом раба, а долийцев – бледной никчемной тенью. И оказался прав.

– она грустно выдохнула. – и на всякий случай решил освободить эльфов. Только мы больше в это не будем вмешиваться. Грядет нова эра. – Воин даже повернулся и удивленно уставился на нее.

– Мы должны были бороться. – она нахмурилась. – Нет. Не должны. Он не Корифей. Не порождение тьмы. Даже, не Магистр древнего Тевинтера. А еще я любила его. – он тоже нахмурился, опуская глаза в седло.

– Больше не будем говорить о том, что мы должны были бы. Все уже случилось. Завтра утром они не найдут нас в постелях. А потом Верховная Жрица объявит, что бывшие Инквизитор и командор войск Инквизиции пропали. А потом барды сложат песни о сбежавших влюбленных. – он усмехнулся. Джей перестала хмуриться, с задором выпрямляясь в седле. – Вот поэтому я тебя и выбрала. Стэн. – они прыснули.

***

Остаток ночи они ехали, мирно беседуя обо всем на свете. Часы летели по ветру, как опавшие листья и утром, перекусив прямо в седле бутербродами, собранными ей эльфами-слугами.

– Дж… Алекс. У меня один вопрос? – они ехали, уже накинув меховые плащи. Хоть здесь еще были только предгорья, холод, идущий с гор, пробирал до костей. Девушка сняла капюшон, чтобы тот не мешал ее обзору.

– Слушаю. – она медленно, беззлобно повела шеей словно настоящая драконица, что, хвала Митал, Каллен не заметил. – Как ты достала нам столько провизии? – он поднял одну бровь, запуская пальцы и приглаживая шевелюру. Джей рассмеялась, пока тот непонимающе смотрел, как эльфийка прижавшись к коню, содрогается от приступов смеха.

Отдышавшись, та села, поправив волосы, упавшие на лицо. Она попыталась выровнять дыхание и доев, отряхнула руки.

– Прихожу я вчера на кухню и с интересом наблюдаю, как все слуги там копошатся. Одна кухарка меня заметила и даже подняла руки от удивления «Мол, что тут делает Инквизитор, зачем.» Ну я и рассказала, что мне нужно немного еды для романтического пикника. А так как я уверена, что они агенты моего прекрасного бывшего, меня снабдили провизией как минимум на неделю. – Каллен засмеялся, закрывая лицо рукой. Сейчас он не был похож на тридцатилетнего храмовника, который пережил восстание магов, взрыв церкви и отказ от лириума. Просто усталый shemlen.

– Самое интересное, – она иногда жестикулировала свободной рукой. – что сейчас ему скорее всего уже передали эти сведения и он рвет и мечет, где бы там он не был. Я прямо чувствую себя долийской версией Сэры. – они снова залились смехом.

Спать почти не хотелось, потому что она знала, что придет к ней во сне. Точнее кто. Можно было бы поставить барьер, но она сомневалась в успешности заклинания. Но к привалу решила непременно попробовать.

Живописный пейзаж дикого леса плавно перешел в редкие каменные скалы, уныло перекликавшиеся с обычным видом Священной Равнины. Изредка мимо них проскакивали любопытные белоснежные галлы и наги. Но в целом, путь обещал быть долгим.

***

Барьер не сработал. Это стоило понять только по одному дрожанию воздуха. Сегодня она проснулась в руинах какого-то храма, теперь одиноко несущего стражу в глубине лесов. После храма Митал, каждое из встреченных ею мест выглядело руинами. Но это место выглядело хорошо сохранившимся, пусть и заброшенным. В это место она попала впервые, видимо Тень как-то изменилась.

Долийка неуверенно пошла по коридорам, изредка касаясь стен покрытых мозаиками и фрескам. Свет от слов на руке, стал теперь теплым и более желтоватый, будто бы излучавшийся из глубин реального мира. Она знала, в глубине души знала, что не надо идти дальше, надо идти назад, искать выход, но она более уверенно шла вперед, подсвечивая себе дорогу светом магии, струившейся по руке.

Множество фресок стерлись, мозаик осыпалось, но часть все же отображали разные сцены из жизни и правления эванурисов. Но чего-то не хватало. Чего-то, все время бывшего с ней, а сейчас отсутствующего. И она поняла, что он не следил за ней.

Но что-то совершенно неестественное, неописуемое и сильное, влекло ее вглубь лабиринта. Ее шаги, легкие, но такие уверенные, отдавались переливчатым эхом от шершавых стен коридора с высоченными потолками, украшенными колоннами в виде лучников, сов, оленей и волков. Особенно много было волков, как в скульптурах, так и в фресках.

Осознание оглушало ее медленно, неторопливо давая понять, затмевая разум и вороша ощущения, куда же она попала. Но останавливаться было поздно. Коридор кончился, сменяясь крупным залом, освященным факелами, жаровнями и свечами, переливающимися в отблесках Тени необыкновенными цветами и оттенками, слишком яркими для живого мира.

В центре зала располагалась идеальная мозаика с выложенными из мельчайших деталек золота разного оттенка образом Фен`Харела. Именно ее окружали свечи всех цветов и размеров. Какого века картину показала ей Тень? Это должно было стать загадкой, но остановившись перед изображением, она увидела сложенный пожелтевший листок, исписанный узорчатым ровным почерком. Большинство слов стерлось, став лишь бледной тенью отпечатанной на бумаге, но пройдя глазами вниз, она наткнулась на целое предложение, будто написанное совсем недавно, отчего чернила даже не досохли, пачкая бледные пальцы. В темноте было видно плохо, и долийка опустилась на колени перед образом, сурово и хитро взирающим в темноту золотыми невидящими глазницами. Определенно древнеэльфийский… голоса в голове нетерпеливо толпились, готовые помочь ей и девушка с легкостью, лишь слегка шевеля высохшими и потрескавшимися губами, прочитала слова, тихо произнеся их вслух.

А дальше… произошло то, чего она боялась представлять в самых страшных и сокровенных кошмарах. Откуда-то налетевший сквозняк затушил все освещение, словно самый легкий дух, туша каждый факел по-очереди. Один, второй, третий. Они будто бы шагами приближались к ужасающейся всем нутром эльфийке, которая ждала окончания этой муки, с широко распахнутыми серыми и полными отчаяния глазами, окруженной множеством свечей и сидящей на коленях на холодном полу. Порыв страха заставил ее попятиться назад, и та спиной врезалась в стену, с болью прикусывая губы.

А они все гасли и гасли, словно дикий зверь, подбирающийся к ней и клацающий страшными зубами, но в конце, он лишь мягко коснулся ее обветренного лица, встрепенув распущенные и разметанные по спине и плечам легкие волосы. Прикосновение было нежным, почти человеческим и в следующий миг затушило остатки свечей.

Ее сердце замерло и не скоро пришло решение призвать огонь, игривым пятнышком заигравший на ладони, не обжигая, а лишь танцуя, искрясь и освещая небольшую область вокруг. Зрение медленно начало проясняться, привыкая к слоящемуся вокруг, словно облако, одеялу сумрака. Ее взгляд брел от статуи к статуе, пытаясь ухватиться за источник сквозняка, принесшего обволакивающую темноту. Но все было тщетно, пока ее глаза не уловили то единственное пятно, темное, кажущееся размытой в царящем мраке, но все же заметное для подготовленного глаза. Пятно поднялось с колен, медленно выпрямляясь в полный рост.

В его сущности не угадывалось никаких очертаний, потому что существо было завернуто в плащ, из чего-то черного, может быть даже волчьей шкуры. Оно выпрямилось, окончательно скрываясь под темным капюшоном.

Сердце колотилось так бешено, что дрожали руки, а стук отдавался в ушах отчаянным звоном. В глазах помутнилось… что она призвала? Кого она призвала? Она знала, догадывалась, какую глупость совершила, осталось выяснить, какое из двух страшных зол пришло на ее зов.

Нечто сделало шаг навстречу к ней и долийка потянулась к посоху, перебирая рукой по каменной кладке пола… посох засиял от приближения энергии, отчаянно мигая в темноте, но в следующий миг, существо отшвырнуло его от нее, даже не шевельнувшись… Митал, какая же она дура.

Оно приближалось, скрываясь в тьме капюшона, закрывавшую большую часть лица… только подбородок и губы были заметны, под отсветами танцующего язычка пламени. Он возвышался над ней суровой скалой, обрамленной лишь жесткими рамками плаща, и Джей с мучительным усилием воли поставила вокруг себя защитный барьер, привставая в боевую позу, насколько это позволяло положение, стоя на корточках. Она выставила одну ногу в сторону, чтобы устойчивее держаться на ногах и сплела руки, создавая огненный шар, озаряющий еще большее пространство.

Конечно, это был Солас. Или демон в виде Соласа… Она не знала, но намеревалась это проверить, решительно вставая с пола и выпрямляясь с огненным шаром в руках. Огонь окутал ее магическую часть руки, отчего глаза болезненно обожгло светом и Первая прикрыла глаза, затем через силу открывая их вновь.

Солас, видимо решил что-то предпринять и теперь, стоял перед ней, скрестив руки, с жестокой полуулыбкой. Он покачал головой, с печалью и интересом рассматривая шар и ее руку. Движением рук, он сбросил капюшон, открывая все лицо, оттесненное горечью.

– Не стоит, vhenan. – ее будто бы обдало давно забытым теплом и нежностью, пошатнув ее прямой стан и непоколебимую, как она думала, уверенность.

– Ты… ты демон? – она тряхнула головой, закидывая волосы за спину. Какой глупый вопрос. Ни один демон не ответит ей да, желая заполучить ее помутненное сознание.

Эльф, кажется, смутился, и приподнял одну бровь.

– Нет. – он хмыкнул. – Я знал, что ты чересчур любознательна, но читать незнакомые надписи под моим алтарем в Тени было верхом твоей глупости. А если бы явился не я, а настоящий демон? М? – он смерил ее серьезным взглядом, лишенным злости или ярости. Скорее обыденная рутина и что-то, давно им забытое и потерявшее всякое название в черной душе.

– Значит не демон. – она выдохнула, обессилено припадая к стене спиной, но держа защитный барьер и оставляя слабый огонек в руке. Отступник сверкнул глазами, снова зажигая везде свет. Его новые способности пугали ее похуже, чем любые демоны.

– Ты не ответила на вопрос. – он скептично свел руки за спиной, в своем излюбленном жесте. – А еще, что это за выходки с… – он замолчал, видимо дав лишний порыв чувствам и устало коснувшись виска, сверкнув глазами, развеял и барьер и всю ее магию… письмена на руке, вспыхнули в унисон с его грустными и такими глубокими глазами… долийка сползла вниз по стенке, закрывая голову руками. Ей надо проснуться. Надо. Проснуться.

– Vhenan, хватит. Ты сама призвала меня, привязав себя к храму! – он изнеможденно, словно прежний Отступник, опустился рядом с ней на пол, отнимая покоренные руки от ее лица и одной рукой подняв ее подбородок, перевел взгляд на предплечье, исписанное текстом.

– Дориан постарался. Давно не видел такого хорошего выполнения своего заклинания… – Джей нахмурилась, а затем удивленно подняла глаза на Волка. Она начала смеяться неожиданно для самой себя, словно безумная, от понимания всей шутки судьбы. Все что ни делалось ей, связано с ним. И теперь она связана с ним в еще более глубоком смысле, чем раньше. И все померкло, давая ей убежать в темноту от Ужасного Волка.

========== Встреча. ==========

Она проснулась оттого, что Каллен усиленно, яростно, с отчаянием на покрытом тонкой сеткой морщинок пережитой жизни лице, тряс ее за плечи. Мужчина выглядел взвинченным, потерявшим надежду и, получив долгожданное облегчение, притянул ее в свои объятья, прижимая к своей груди зарываясь руками в волосы. Он отстранился, держа ее за худые острые локти и внимательно вглядываясь в ее выражение лица.

– Что это, Создатель, было? – его губы были чуть приоткрыты, обдавая ее теплым дыханием и Джей, сев удобнее, осторожно высвободилась из рук командора, протирая глаза маленькими кулачками. Она огляделась, с любопытством осматриваясь по сторонам и принимая к сведению, что они больше не в Тени. И это радовало.

– Я так понимаю, ты разбудил меня, когда проснулся, оттого что я… – она хотела подобрать разумное слово, но когда сновидец в Тени, он не знает, что творится снаружи.

– Ты смеялась. Причем истерично. Что случилось? – он взял ее за запястья, пристально изучая ее взглядом, вкладывая ее руки в свои. Все эти жесты нежности не были ей нужны, но в тоже время и жизненно необходимы.

– Я… я… – она не знала с чего начать. Солгать или сказать ему правду, причиняя боль? По его выражение лица, она поняла, что сейчас ему нужна только правда, ее признание. И от этого было многим больнее. Ее лицо исказилось мукой, когда она подняла глаза и встретила его выжидающий, молящий взгляд.

– Джей? – ее собственно имя терзало сильнее самого острого ножа. – Алекс. – она резко прервала тот контакт, установившийся между ними, но с сожалением она спохватилась, сжимая его руки. – Прости. Мне так тяжело поверить, что все кончено. Все конечно, слава Митал. Я не могу поверить, что могу доверять тебе. – ее большие пальцы касались его запястий, вызывая легкую дрожь.

– Я дура. Самая большая дура, которую ты когда-то видел. Он пришел ко мне, а я не смогла его оттолкнуть. – по его взгляду она поняла, что он подумал, что-то не то. – Нет! – она отпустила руки, делая взмахи в воздухе. – Ничего не было. Как раз я рассмеялась от своей беспомощности, как бы я смешно это не звучало. – она бессильно опустила руки. Бывший храмовник с свойственной ему простотой сложил руки на груди, прикрывая глаза и помассировав виски, запустил одну руку в свою шевелюру.

– Вот поэтому я пошел с тобой. Потому что я боюсь за тебя… – он насупился, щурясь от попавшего в глаз луча солнца, появившегося из-за одного из холмов. – А вот и рассвет. – долийка повернулась вслед за его взглядом и ее некогда пустому взору открылась необыкновенная картина пустынной каменистой равнины, за исключением пары огромных скал и солнце, багряными лучами вырывавшееся из плена ночной темницы, перемещая высвободившуюся силу на бренную землю и нежно лаская красно-розовыми, алыми, багряными лучами их лица, словно заботливая мать укутывающая своего ребенка. Оно не слепило глаз, скорее проливало свет на все вокруг.

И сразу вся боль, все переживания и потери отходили на второй план, переставая казаться существенными или важными. Свет, словно смывал с души грязь и обиды, вселяя надежду и желание идти дальше. Ради таких моментов и стоило жить.

Повисла тишина, мягкая и таинственная, а не колючая и противная, какая бывает между двумя людьми в неловкие моменты. Каллен неуверенно подвинулся к застывшей в немом изумлении девушке, протягивая сумку с провиантом. Сейчас он выглядел бы забавно в ее глазах, если бы не признательность за фактическое «спасение.» Девушка достала спелое яблоко, скрестила ноги и повернулась к потухшему костру фактически впечатываясь в shema.

– Ох, прости. И… в общем… спасибо. За то что в очередной раз спас мне жизнь. – она бросила неловкий взгляд на храмовника, растянувшегося на своем ночном лежаке и что-то жующего. Он с легким непониманием посмотрел на эльфийку, поворачиваясь к ней и подпирая голову рукой.

– И когда это я тебя спасал? – Джей с хрустом разломала яблоко пополам руками, на что мужчина уставился, явно не ожидая такой силы от магессы-долийца, но она лишь пожала плечами, вгрызаясь в спелый фрукт.

В ней шепотком говорили, переговаривались и шептались голоса, давая ответы на вопросы, на которые она не хотела знать ответа. И сейчас ответом на вопрос воителя стало бы нечто вроде «да просто дракон, которым я умею становиться, слишком сильно меняет меня.» Но она промолчала, снова задумчиво кусая яблоко.

– Гилайнлайн тебя знает. Я не в этом смысле. – она попыталась выдавить улыбку. Но сейчас ей хотелось веселиться гораздо больше, нежели час назад и в конце концов она рассмеялась, садясь поудобнее. – стоит ли напоминать сколько раз ты поддерживал меня, когда я только вступила в Инквизицию? Или когда меня бросил Солас. В первый раз. И во второй тоже. И после храма Митал. Хоть плакалась я в Дориана, ты все время давал мне суровые советы, в то время как остальные требовали от меня быть Инквизитором. В общем… – она резко вскочила и пошатнувшись, вытянулась вверх, насколько могла, разминая затекшие мышцы. Он слушал ее с лукавой усмешкой, смотря на нее с восхищением, но было в этом взгляде не только оно… может быть вожделение? – Мы с тобой залежались. Как говорится, Фен`Харел не ждет. – они посмеялись над весьма двусмысленной шуткой, перебиваясь пайком и затем, как ни в чем не бывало, тронулись в путь.

***

Следующие пять ночей, проведенных в Морозных горах, она не попадала в Тень. Это было до ужаса необычно, но вместе с тем приносило небывалое облегчение мучающемуся каждую ночь сновидцу. Она хотела попадать в Тень. И попадала в Тень. Но иногда Тень пересиливала любые ее желания и вторгалась в сознание новым миром, полным духов, демонов и еще многого, что не должно было пройти сквозь Завесу.

Но шестая ночь не была такой радостной, когда она снова очнулась от дремоты в храме Ужасного Волка. Тот же темный угол и стершиеся фрески, но только теперь она остро ощущала покалывающее кожу присутствие чужого взгляда, неотрывно следящего за ней немигающими очами. Все предвещало встречу.

А еще в этот раз ее не тянуло никуда идти. Но ноги зудели от затяжного бездействия и первым же порывом было решено отправиться исследовать это треклятое место, но она пообещала себе больше ничего не читать, по крайней мере, вслух.

За годы сновидчества она научилась многому, очень многому, и одним из самых полезных навыков было сопоставление времени Тени и живого мира. Иногда она ставила вокруг себя щиты, пробуждавшие при малейшем вторжении в пространство, но находясь рядом с Калленом это было невозможно. И она решила по старинке выходить из этого подобия Утенеры сама. Однако это место было новым и при желании, она оставила храмовнику столько четких указаний, сколько не собрала бы сотня сомниари в Ферелдене. А все благодаря Соласу.

Большую часть знаний давал ей он, бесчисленными ночами блуждая с ней под руку по неизмеримым просторам таинственной и изменчивой Тени, открывая, показывая все новые и новые вещи и обучая ее управлять ее силами. Сомниари-анимаг. Он бы удивился, узнав, кто она такая. Ласково погладил по щеке, вновь сказав, как ошибался в долийцах, а потом повел бы гулять по Тени, без пошлости, разврата и похоти. Потому что они вдвоем видели этот мир по-другому. И позволили себе лишь раз нарушить свои правила, когда того требовало отчаяние.

И теперь она, одна, прихрамывая на одну ногу после падения с лошади, блуждала по совершенно незнакомому месту, боясь встретиться с собственным страхом, который понимал, что она не в силах перечить ему. Одинокий бог. Совсем не ужасный и даже не волк, а просто заблудшая, ошибшаяся много раз бессмертная душа. Она не могла осуждать его. А он не давал ей поддерживать его. Глупый.

Рука, та самая магическая рука, источавшая холодный, но яркий свет и до этого момента скользившая кончиками пальцев по узорам на стенах наткнулась на рычаг. Конечно, это ее больше заинтересовало, чем рассматривание множества фресок так похожих одна на другую, но она решила повременить, мысленно запомнив его расположение.

А дальше коридор вывел ее в уже знакомый зал. Она даже и не заметила в прошлый раз боковых коридоров, верно была слишком напугана или растеряна… одно другому явно не мешало. И теперь входя в освещенное пространство, не было животного страха, дробящего кости и делающего все тело похожим на бездейственную кашу. Он был тоньше, даже утонченнее и теперь тугим узлом скручивал ее мысли в несуразный лабиринт. Она снова повернулась к мозаике, решив дотронуться до нее, прочувствовать узор. Но вместо этого послышалось нечто, заставившее застыть на месте.

Шаги. Легкие шаги с тяжело позвякивающим металлом доспехов. Он влетел в комнату рассерженной бурей, но завидев долийку за столь интересным занятием так и замер на входе, скрестив руки и слегка склонив голову вбок, словно оценивая происходящее.

– Я… что… опять? – она с безысходностью отшатнулась от мозаики, положив руки себе на плечи. – Какая досада. – он внимательно проследил за ее пустым взглядом, устремившимся куда-то в проход позади него и если бы он не знал, что там ничего нет, наверняка бы обернулся это проверить.

– Было бы забавно. Но нет. Это я тебя вызвал. – эльф нахмурился, касаясь указательным пальцем правой руки своей ямочки на остром подбородке. – Надо поговорить. – Сегодня он был в таком же доспехе, что и в тот раз, когда они встретились в храме и он самым неприятным образом забрал ее руку с помощью поцелуя. Мерзавец.

Джей удивленно подняла брови.

– А ты не думал, что я не хочу говорить и как минимум как сновидец к сновидцу, раз уж за человека ты меня не держишь, это просто некомпетентно! – откуда в ней в тот момент взялась такая злость и самоуверенность, она, увы, не знала. Видимо ее чувства, уже давали сбой.

Солас снова свел руки за спиной и, наконец, медленно и размеренно двинулся к ней, покачиваясь при ходьбе, будто разгуливал по собственной территории. А это, впрочем, и была его территория. Он остановился возле растрепанной девушки, смотря сверху вниз. Сейчас его даже можно было бы назвать надменным, после с такой легкостью утихшей злости и суровости, с которой он намеревался влететь зал, впечатать ее в стену и высказать все, что думает о ее наиглупейшем поступке.

Она так и представляла себе все это, если бы Ужасный Волк, не стоял над ней и уничтожал ее остатки чувства самозащиты взглядом, теперь полным… заботы? Он издевается?

– Знал. Но ты сама привязала себя к храму. Поэтому я не мог воспользоваться случаем и узнать, какого черта, Забытые тебя подери, ты устроила? Роспуск Инквизиции я еще могу принять, весьма разумно, учитывая, что теперь почти все эльфы – мои агенты. – он поднял одну бровь, продолжая спокойно созерцать долийку ежащуюся, как от холода.

– Итак… Для какой цели ты сбежала и куда? – он говорил уверенно, без тени иронии или улыбки. Но вот именно это и заставляло ее всегда ухмыляться перед ним во все тридцать два зуба. – Солас, – он удивленно поднял брови, явно забыв, что к нему так уже не обращались больше двух лет. – Ты за свои тысячелетия валяния в Утенере подзабыл, что не все в этом мире принадлежит тебе. – она поддалась порыву, толкнув мужчину в грудь, отчего кулаки рассекло о невероятно прочный метал и на глазах чуть ли не выступили слезы. Самообладание покинуло ее вместе с ним.

– Я просила тебя не искать меня. Но ты нарушил негласную клятву. – она с смятение опустила глаза в пол, с новой уверенностью приковывая его к нему. – Ты нарушал ее каждую ночь! – Фен`Харел все больше удивлявшийся такому внезапному порыву отступил на шаг назад. Этот удар даже не доставил ему дискомфорта, а ей он, видимо, сломал тот тонкий лед стены, отделявшей ее сознание от чувств. И сейчас они с треском, словно развалины обрушивались на него. Он даже не мог ей ничего сказать, потому что был слишком горд…

– Так вот, ваше царское величество Солас, если ты еще раз через силу призовешь меня, клянусь я приму Кун и уеду в Пар-Воллен. Ты. Делаешь. Мне. Больно. – она смерила его презрительным взглядом. Слишком презрительным. Ей сейчас двигал только порыв. Конечно, эта угроза была пустой и глупой, но она должна была подчеркнуть свою независимость от него. Сделать также больно. Он же опять не послушает ее, даже отшатнувшись, будто она ударила его сейчас, он разошлет своих ищеек, и они будут для него выслеживать ее.

Отступник встал чуть поодаль, давая ей бушевать и сотрясаться. Она была права. Но он же не мог оставить все как есть, дать ей покалечить себя, давая избежать встречи с судьбой.

Он достиг ее в два шага, поймав за плечи и развернув к себе. Она упустила порыв. Перестала сопротивляться. Она даже замолчала под его пристальным взглядом, так и светящимся задумчивостью и укором.

– Vhenan… Пожалуйста. Хватит. – он смотрел на нее с мольбой. Ей даже показалась дрожь крупными каплями дождя простукивающая в его голосе. Будто бы сейчас заплачет он, а не она.

– Я больше не твоя vhenan. С того момента как ты бросил меня, променяв на сферу. – голос был слишком хриплым и грубым, но тихим, словно последняя надежда, просьба о помощи. Не так она хотела это сказать, когда рука в его латной перчатке коснулась ее уха в до боли, отчаяния и рыданий, знакомом жесте.

– Не обманывай себя, ma vhenan. – Она уже видела, как он наклонился, чтобы поцеловать ее. Прикрыл глаза, чтобы скрыть волнение.

А затем проснулась. В руках Каллена. Она почти слыша хруст ломающихся стен храма. Волк бушевал там, один.

***

Джей изумленно села, а затем с подавляемыми через силу слезами бросилась на шею бывшего храмовника. Она пообещала себе не плакать. Воин явно опешил, собираясь что-то сказать, но смог лишь устало выдохнуть… он погладил ее по спине, как тряпичную куклу отнимая от своих плеч.

– Мы можем обсудить похождения этого ублюдка в твоих снах после…– он с серьезным видом почесал затылок. – Но я разбудил тебя, потому что услышал крики неподалеку. Женские крики. – Он смотрел сонно, но взбудоражено. Кажется, они его и разбудили, не дав поспать. Им точно нужно найти место, где они вдвоем просто могут поспать. Эльфийка сделала еще несколько вздохов, быстро собирая вещи.

– Что ж, самое время вспомнить былые навыки. – она даже будто развеселилась, усмехнувшись. Но она не развеселилась. Пустота внутри нее пожирала ее изнутри. – Если я на людях тебя неожиданно поцелую для драматичности, ты же не будешь против? – вопрос застыл в воздухе, когда долийка обернулась к Каллену, тот стоял с покрасневшими щеками и потупленным взглядом. – Ладно. – вот теперь она искренне заулыбалась. Какой же он еще ребенок, в то время, как ему шлют по 70 писем о женитьбе на дню. Ему однозначно надо хорошую Путанну подыскать. Или все-таки оставить ее и жениться уже.

– Только не переусердствуй. – она хмыкнула, наблюдая, как он цепляет меч к поясу. Командор нахмурился, явно не поняв, к чему именно относилась ее фраза, но дальше без колебаний вскочил в седло, направляясь вместе с ней к источнику криков. По мере приближения, они распознали скорее ярость, нежели просьбу о помощи, однако въехав на небольшую поляну, окруженную особенно темной чащей, им предстала страшная картина: большой отряд оборванных, грязных разбойников дрался с одной единственной девушкой, как оказалось эльфийкой, чей посох или меч сверкали в отсветах солнца, не скрытого облаками в этих местах. Но Джей поспешила сделать вывод о том, что это был именно посох, после того как в одного из нападавших влетел ледяной шар, превратив его в хрупкую статую, взорвавшуюся и разлетевшуюся с треском.

Джей и Каллен быстро переглянулись и улавливая лишь отчетливую сталь в глазах, спрыгнули с лошадей, выхватывая оружие из ножен. Щит и меч Каллен выставил в боевую позицию просто молниеносно, даже заставив эльфийку проследить за ним восторженным взглядом, а затем повалил ближайшего из них хрустящим ударом щита, прорубаясь сквозь толпу к девушке.

Вестница собралась с духом, понимая, что сейчас совсем не время для созерцаний этого боя и выставив посох, перескочила ближе к атакующим, метнув огненный шар в ближайших трех. Жар окатил ее с ног головы, угодив точно в цель и перебросившись адским огнем на оборванцев, чье тряпье и волосы сразу же вспыхнули, как бумага. Сразу же запахло жареной и паленой плотью, оглушая поляну криками умирающих и сгорающих заживо разбойников.

Тошнота подступила к горлу., но она переборола отвратительно чувство, стоило одному из shemlen подойти к ней с оголенным ржавым тесаком. Эти люди ведь когда-то имели семью, а война или что-то другое сделали из них… чудовищ.

Порождает война чудовищ или чудовища порождают войну?

Барьер, синеватым светом окутавший ее со всех сторон, постепенно начинал таять, становясь похожим на запотевшее стекло, а тот. с тесаком, продолжал умело наносить удары, которые она пыталась отбивать посохом. наконец, она не выдержала и, крутанувшись вокруг оси, выпустила сияющий энергией клинок, вонзившийся в беднягу и прошедший насквозь.