Текст книги "Дорога на Тибет (СИ)"

Автор книги: Alex O`Timm

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

Добрался до места я достаточно легко. Остановившись всего однажды, чтобы попить кофе и дозаправить грузовик топливом. Стоило только появиться в Калининграде, как у грузовика выстроилась очередь до самых ворот. О том, что вот-вот должны привезти немецкую мебель, похоже здесь знали заранее, и расхватали все привезенное буквально за считанные часы. После этого вернулся домой, привел себя в порядок, а вечером встретившись с Сергеем Анатольевичем, рассказал ему о поездке, не забыв упомянуть и о том, что места в гараже для «Трабанта» не нашлось, из-за того, что там стоял почти новый «Фольксваген-жук».

– Согласитесь, Сергей Анатольевич, выкидывать на улицу качественный немецкий автомобиль ради садовой тачки – «Трабанта», несусветная глупость. К тому же в доме обнаружилась довольно ценная библиотека, состоящая из старых дорогих изданий. И оставлять все это без присмотра, мне показалось преступлением. Поэтому я выписал у нотариуса доверенность на одного местного полицейского, который оказался дальним родственником «моей умершей тетушки» и тот в благодарность, обещал присмотреть за домом.

Судя по выражению лица командира, он был на грани срыва. С другой стороны, сам виноват. Рассказал бы мне о тайниках, и все было бы нормально. А, так о том, что я удалил и спрятал, все, что было в автомобиле, ему не сказал, и похоже он уже мысленно попрощался со всеми этими бумагами и остальными вещами. У меня же в голове засела мысль о том, что не стоит слишком уж доверять этому человеку, который ради своих амбиций подставит меня не задумываясь.

Ближе к концу октября, произошло стразу два несчастных случая. Мой первый напарник, поскользнувшись на первом льду, образовавшимся после ночных заморозков, при переходе через дорогу, попал под колеса вынесшегося откуда-то из-за поворота грузовика, и не останавливаясь исчез вдали, номера автомобиля, запомнить не успели. Приехавшая через пятнадцать минут скорая помощь, вызванная случайным прохожим, констатировала смерть от черепно-мозговой травмы. Едва мы успели попрощаться со старым знакомым, как произошла еще одна нелепая смерть. Один из работников салона моей, супруги, приняв немного лишнего на грудь, влез в ванную с включённым в розетку радиоприемником, решив порелаксировать под музыку в горячей воде. Но что-то пошло не так, и утром его обнаружили уже холодным. По заключению экспертов, он погиб от удара тока. Приемник упал в воду, вызвав тем самым короткое замыкание, которое и убило парня.

Седьмого ноября 1989 года, мы всей семьей собрались у телевизора и смотрели военный парад на красной площади. Все было как обычно и ничего не предвещало скорых перемен, разве что ближе к вечеру, того же дня, в вечерней программе «Время», вскользь упомянули о том, что в Кишиневе, экстремистами, был сорван парад местного военного гарнизона, посвященный очередной годовщине, Великой Октябрьской Социалистической Революции, при этом некоторые трудящиеся получили легкие ранения, но порядок восстановлен, а виновные предстанут, перед советским судом.

А два дня спустя, весь мир услышал о падении Берлинской стены, которое открыло свободный переход через границу между обеими Германиями, вначале в Берлине, а вскоре и по всей протяженности границ. Все шло к тому, что вскоре обе Германии, должны были объединиться в одну. На пару дней, после падения стены, у нас было некоторое затишье, затем в поле зрения появился тесть, и сказал, что нужно срочно решить некоторые вопросы. На этот раз, обошлось без рыбалки.

Сев в мой автомобиль, мы выехали из города, и тесть огорошил меня тем, что мне нужно срочно покинуть город. На вопрос, что произошло, он выложил мне, что те две смерти были не случайны, и что, чем быстрее я исчезну с горизонта, тем будет лучше для всех.

– А, как же Валентина. – На всякий случай поинтересовался я.

– Об этом можешь не беспокоиться, уж дочь-то я смогу защитить. Да и она занималась только продажей товаров, поэтому ничего не знает, о том, что привозилось кроме них. А вот с тобой все гораздо сложнее. Но есть хороший вариант, отправить тебя за границу.

– В Зальцведель?

– Не совсем туда. Точнее в итоге разумеется ты окажешься там, но вначале, чтобы прикрыть твою поездку нужно съездить в Дёмиц, это на границе с ФРГ, у берегов Эльбы. Отвезешь туда кое-какие документы, а после направишься в Зальцведель.

Дальше тесть изложил мне все, что он надумал. Его план звучал несколько фантастично, но тем не менее, при удачно сложившихся обстоятельствах, я выигрывал не только свою жизнь, но и мог сберечь свои накопления, о которых тесть даже не догадывался. Звучало все это следующим образом. Сейчас, я должен был отправиться в наш салон, где под предлогом, обмена советских рублей на немецкие марки, для закупки какого-то оборудования, должен был выгрести всю наличку из кассы. При этом вдрызг разругавшись со своей супругой, хотя и непонятно зачем. Последнее было сделать проще простого, хотя бы из-за того, что я уже пару раз практически ловил ее на месте прелюбодеяния, и изобразить ревность по этому поводу будет не так уж и сложно.

После ссоры, я должен был вернуться в свой дом, и из домашнего хранилища изъять имеющиеся там деньги, сколько бы их там не оказалось. После чего отправиться к главе финансовой службы Калининградского военного округа, с которым у нас была негласная договоренность на обмен денег. Брал он конечно за это гораздо больше чем обычный банк, но зато никогда не было проблем с обменом, практически любой суммы. Единственное, он всегда просил заранее, хотя бы за час уведомлять его о моем визите. При этом встреча с ним, чаще всего происходила за пределами части. Просто я заранее называл сумму, он в ответ называл итог, и если стороны были согласны с подобным обменом, назначал место встречи. Стороны, как правило были согласны, хотя бы потому, что альтернативы этому не было.

Государственный банк конечно тоже мог обменять определенные суммы, но, во-первых, их нужно было заказывать за сутки, а то и двое до предполагаемого обмена, и во-вторых, сведения об обмене, с точным указанием суммы, тотчас уходили в налоговые органы. То есть все это было чертовски невыгодным. Нужно было учитывая налоги, заранее откладывать необходимые средства, причем оплату требовали именно в валюте. Здесь же, никаких проблем не было, интендант как-то пропускал их по своему ведомству, снимая при этом свой процент, и все были довольны. Единственным неудобством было то, что при встрече, он мог озвучить тестю выданную мне сумму. Именно поэтому, я до сих пор опасался пускать в дело свои сбережения.

Сейчас же, мне было сказано прямо, что я должен собрать все возможные деньги, обменять их на марки ФРГ, а при недостатке валюты и на восточногерманские марки, затем сесть в свой автомобиль, и отправиться через Польшу, в сторону Берлина. Постоянный пропуск на пересечение Польско-Советской границы, по делам военного округа у меня имелся, правда его срок должен был закончиться уже завтра, но день у меня в запасе все же имелся. А на немецкой границе, в некоторых местах, стояли и наши воинские части, с которыми имелась договоренность о проходе. То, что о каждом подобном переходе вносится запись в журнал, а по истечению суток, все это переносится в общий реестр, значения не имело. По задумке тестя, я должен был добраться до польского городка Бранево, не доезжая до него постараться соорудить нечто похожее на аварию, или ограбление. Например, въехав в столб или дерево, после чего побрызгать в салоне кровью из ампулы, которую мне вручил тесть, сказав, что в ней моя группа. Затем забрав полученные деньги, и забыв, например, под сидением или в бардачке свои советские документы, добраться до железнодорожного вокзала, и воспользовавшись паспортом Карла Беккера, отправиться в Германию.

– О, полученном тобою наследстве не знает никто. Полковник Галушко, который видел тебя в Берлине, уверен будет молчать, как рыба об лед. В противном случае ему предъявят получение взятки, а это статья и срок. Поэтому по приезду в Германию, доберешься до Демица, передашь портфель с документами майору Табашникову, а затем спокойно езжай в Зальцведель, проходи натурализацию, устраивайся куда-нибудь на работу, и жди нашего приезда. Не обещаю, что это произойдет скоро, но думаю уже через годик, твоя супруга туда подтянется, а там и мы переберемся. Так что давай, сынок, не тяни.

В общем план был неплох. Конечно выглядел он очень примитивно, можно сказать по-детски, но как я понял тестя, именно такие примитивные планы, чаще всего и срабатывают. С первой частью плана, все решилось влет, ворвавшись в салон, я буквально снял со своей жены, бывшего сержанта Брылева, который числился грузчиком салона. При этом больше всего смущался именно сержант, на что я просто махнул рукой, сказав, что претензий к нему не имею.

– Во всем виновата, вот эта сучка! Не ты первый на ней лежишь, так что претензий у меня нет. А вот тебе надо бы провериться в кожвендиспансере. – Ромка Брылев, после моих слов слегка побледнел, и стремглав выскочил за дверь.

После чего, уже не обращая внимания, на ее визги, выгреб из сейфа всю наличность, которой оказалось шестьдесят две тысячи. Бросив ей, что все это делается по приказу ее отца. Но если она возражает, то может идти лесом. Потом отобрал у нее ключи от домашнего сейфа и отправился домой. И здесь меня ждал облом. Кроме нескольких сотенных бумажек, в сейфе ничего не обнаружилось, зато в самом углу, под какими-то бумагами, нашлось довольно дорогое на вид золотое колечко, усыпанное мелкими прозрачными камешками, с большим зеленым по центру композиции. Решив, что это тоже в какой-то степени заменит мне наличность, спустился в подвал. Здесь вскрыл дверь, вытащил из тайника чемодан со своими сбережениями, пересчитал их, и позвонил полковнику Терещенко, сообщив сумму, и услышав в ответ, место возможной встречи через час.

Немного подумав, решил забрать из тайника и всю имеющееся там оружие. Уж очень жаль было все это оставлять здесь. После чего сложив в автомобиль некоторые свои вещи, документы, прошелся по комнатам своего дома, мысленно прощаясь с ним, и понимая, что с этого момента, я если и вернусь когда-нибудь обратно, то этот дом к тому времени обретет для себя другого хозяина. После чего сел в машину, и отправился на встречу с интендантом.

Встреча с мужчиной ничего нового не привнесла. Я просто отдал ему пакет с деньгами, в ответ получил причитающиеся мне марки. На невинный вопрос зачем такая сумма, ответил, что имеется договоренность на покупку автомобилей из ФРГ, думаю довольно скоро будем снабжать союз «мерседесами».

– Обо мне не забудьте, – тут же выдал мужчина.

– Разумеется Павел Иванович. Как только доставим сразу же звоню вам.

На этом и расстались. А вот дальше, я решил сделать все несколько иначе. Наша встреча, на этот раз происходила у форта №10 «Канитс». Полковник любил подобные места, говоря, что эти стены сохранят тайну нашей встречи, лучше любого другого места этого города. Его романтика, порой несколько напрягала, но сегодня пришлась в тему. Обычно в это время года, мало кто добирается до дальних заброшенных фортов, и здесь всегда спокойно. Поэтому получив причитающуюся мне валюту, я проводил интенданта, затем пересчитал деньги, которых оказалось около ста двадцати тысяч марок ФРГ. Полковник обменял рубли исходя из соотношения 3:1. То есть за каждую западногерманскую марку взял по три рубля. Впрочем, это был нормальный курс, и я порадовался, что все сложилось так удачно. Осталось только постараться, вывезти все это за рубеж, и все будет хорошо.

На всякий случай, заглянул в портфель, выданный мне полковником Половцевым, для отправки в пресловутый Демиц. И вот здесь-то мне в душу закралось первое подозрение. Зачем спрашивается, какому-то там майору Табашникову, нужны выписки из счетов нашего салона в Калининграде, какие-то старые накладные на перевозку мебели и кое-каких грузов из Германии и Польши в Калининград, копии уставных документов кооператива «Горожанин» и прочая дребедень, которую невозможно применить даже в качестве подтирочной бумаги, из-за ее плотности. Правда кроме всех этих никому не нужных бумаг в портфеле имелась банковская упаковка с пятью тысячами польских злотых, и пистолет Макарова с обоймой патронов. Все просто кричало о том, что это не посылка, на другой конец Германии, а самая натуральная подстава.

На той же границе, меня возьмут с этими польскими деньгами и оружием, и обвинят в чем угодно. Накладные объявят секретными документами, а в машине найдут кое-какую контрабанду и пиши пропало. На всякий случай открыл багажник, и приподнял крышку отделяющую его от салона автомобиля. Так оно и есть. Рядом с запасным колесом, в самом углу, прикрытый какой-то ветошью, обнаружился плотный полиэтиленовый пакет с какими-то бумагами. Сквозь полупрозрачную стенку пакета, просматривались какие-то печати, длинный текст и несколько размашистых подписей. Причем это были не бесполезные накладные кооператива, а бумаги принадлежащие военному ведомству. Даже через полупрозрачный пластик, был заметен штамп «Для служебного пользования», а это считается пусть и низшая, но тем не менее секретная степень. Сейчас последние сомнения в подставе пропали уже наверняка. Получалось, что меня или возьмут на границе, в том пункте, через который советовал пройти тесть, или чуть дальше, под Бранево, а сооруженная мною авария, вполне впишется в организованную за мной погоню. В общем нужно было действовать по своему, ломая напрочь планы, предложенные Сергеем Анатольевичем.

Глава 6

6

Хорошенько подумав и сложив все то, что предлагалось мне Сергеем Анатольевичем, решил действовать по своему. Уж очень мне не понравился тот факт, что тесть настаивал на переходе границы, возле Мамонова, чтобы после отправиться в Бранево. А учитывая то, что по возвращении из последней командировки мне было предложено написать доверенность на мое «наследство», на имя супруги, так, на всякий случай, а так же, содержимое портфеля, и то, что нашлось в багажнике, все это, явно намекало на большую подставу. При этом тесть похоже решил немного сэкономить, убрав лишние деньги, из домашнего сейфа. А оставшиеся в наличии, не такая уж большая сумма, по нынешним временам. Ради здоровья дочери, можно и рискнуть ими. Тем более после их можно будет объявить украденными мною и попытаться вернуть в кооператив, или же просто расплатиться ими, за мое устранение. Причем, второй вариант более вероятен. Сейчас сложив вместе все эти факты, я понял, что иначе чем подставой это назвать невозможно. А убирая меня, Половцев автоматически прикрывает Валентину. Поэтому решил поступить несколько иначе.

Собрал свои вещи, которые хотелось бы взять с собой, и не оставлять здесь. В итоге у меня оказался небольшой чемоданчик, в который легла кое-какая одежда, и маузер, добавив отдельно рюкзачок по большей части с немецкими марками, и туго завернутый в брезент тюк из которого немного торчали два конца от удилищ, а в районе катушек был привязан пистолет-пулемет, привезенный мною еще из Ташкента, я отнес все это в сторону. Свои местные документы, я предусмотрительно «забыл в перчаточном ящике». Затем завел, автомобиль, поставив его на скорость и направив носом в сторону рва с водой, окружающего форт по периметру, между педалью газа и сидением установил какую-то ветку, удерживающую педаль газа, отпустил сцепление, и едва автомобиль начал движение и cлегка разогнался, вывалился из него. Машина пройдя около десяти-пятнадцати метров, нырнула в ров, заполненный водой, и тут же погрузилась в него, за счет открытой двери, тут же заполнившей большую часть салона.

Москвичек оказался довольно живучим. Хотя, наверное, все же ров, был недостаточно глубок, потому что хоть большая часть машины и оказалась под водой, но корма машины, была отчётливо видна из воды, торча на поверхности сантиметров на десять. Может это и к лучшему, подумал я. Рано или поздно его обнаружат, и какое-то время уйдет на то, чтобы разобраться, по какой причине он здесь оказался. Конечно тело не найдут, но хотя бы потратят какое-то время на его поиски. А там глядишь поднимут машину, обнаружат какую-то мелочь и документы, как мои, так и подложенные мне командиром. Хотя все это разумеется глупости. Если тесть был замешан в подставе, о которой я думал, ничего из этого не поможет. Но я, хотя бы выиграю время, а это сейчас гораздо весомее всего остального. Хотя, все будет зависеть от того, кто первым все это обнаружит. Милиция тоже заинтересована в раскрытии какого-нибудь, громкого преступления, поэтому наверняка уцепится за него обеими руками.

Мысленно попрощавшись своим «Москвичом», который мог бы служить мне еще очень долго, но выбора мне просто не оставили, я подхватил свои вещи прошел около полукилометра до пригородной станции Дзержинская-Новая, расположенной неподалеку от форта, поймал там такси, и за два счетчика договорился, чтобы меня отвезли на пристань, рыболовецкого колхоза «За Родину». На этой пристани, стоял приобретенный Сергеем Анатольевичем каютный катер, некогда принадлежавший местному отделению «Рыбоохраны», а после перешедший в собственность Сергея Анатольевича.

Не скажу, чтобы часто, но я появлялся здесь и вместе с тестем, и выходил с ним в Калининградский залив на рыбалку. То есть меня здесь неплохо знали, и то, что сейчас я вышел на пристань, поинтересовался топливом, и начал готовить катер к выходу, никого не удивило. Разве, что несколько позже подошел местный бригадир и поинтересовался, когда подъедет тесть, похоже у него были с ним, какие-то дела.

– Вроде должен через полчасика. Если нет, то завтра к утру точно появится. Если не приедет сегодня, то сам на вечернюю зорьку схожу. Что-то случилось?

– Да, нет, просто заказанная им копченая рыба готова, вот и хотел узнать когда появится.

– Если не сегодня, то завтра наверняка сюда приедет. – Обнадежил я мужичка.

Хотя сейчас уже было довольно холодно, и по утрам припай у берега, покрывался льдом, но рыболовецкие суденышки местного колхоза, все еще выходили на лов рыбы, как впрочем и отдельные рыбаки, поэтому мое появление, в общем-то никого не удивило. Катер, купленный тестем, когда-то имел на борту, небольшую каюту, со спальными местами на четверых. Такого количества спальных мест сейчас было не нужно, поэтому приобретя катер, полковник, основательно его переделал. Для начала, сменил мотор, установив новый, более мощный, чем стоял ранее. В каюте осталось два дивана, и был оборудован камбуз-блок, где можно было как минимум разогреть привезенную с собой еду и вскипятить чайник, или же приготовить что-то не слишком сложное. Посуда для этого имелась. Не так давно на борту появился небольшой холодильник, правда до сих пор его не подключили, хотя и установили на предназначенное ему место, да и по большому счету, именно сейчас он был не особенно нужен, время к зиме, а тесть хоть и любил зимнюю рыбалку, но скорее та, что на льду, а не в заливе.

Кроме того, сюда на катер, перебралась большая часть принадлежавших, когда-то мне снастей. В обычное время их держали в запертой на замок каюте, в специально установленных креплениях, да и местные рыбаки, прекрасно зная, кому именно принадлежит катер, не испытывали судьбу, пытаясь что-то с него поиметь. Зато любая просьба со стороны хозяина, или меня, как зятя, исполнялась практически мгновенно. Конечно в основном это касалось заправки катера, или же подсказок, где именно сейчас можно найти косяк рыбы, или же, что там слышно об изменениях погоды. Разумеется, не обошлось и без взаимности, я подсказывал, когда в салон должны были привезти, что-то нужное, а иногда и откладывал это нужное в сторону, для конкретного покупателя. Одним словом, отношения были вполне дружескими и взаимовыгодными.

Проверив заправку катера, дошел до местного магазинчика, где приобрел несколько банок консервов, чай, кофе, хлеб. В общем всем своим видом показал, что хочу выйти в залив, порыбачить, и не один, к чему и готовлюсь. После чего вернувшись на борт, принял швартовы, и вышел в залив. По прямой до государственной границы с Польшей, было около пятнадцати километров. Чтобы не привлекать к себе излишнего внимания, дошел до середины залива, опустил плавучий якорь и закинул в воду пару удочек, изображая из себя рыбака. Местное течение, и легкий ветерок, потихоньку сносили меня в сторону границы, но, скажем, здесь это было в порядке вещей. Не хочу сказать ничего плохого в сторону наших пограничников, но катер командира здесь знали, как знали и то, что, например, у него, да и у меня имеются постоянные пропуска, позволяющие нам по необходимости пересекать Советско-Польскую границу. Тем более, что на той стороне совсем рядом на песчаной косе стоял гарнизон ракетчиков. И бывало так, что тесть посещал его воспользовавшись собственным катером, так было проще и быстрее. Хотя та территория считалась и Польшей, но по сути, кроме гарнизона и длинного пляжа там больше ничего и не было.

Пограничный катер с проверкой, появился примерно через пару часов, после начала «рыбалки» за это время меня снесло километров на пять, и до условной границы, было еще примерно столько же. За это время, я успел вытащить штук пять судаков, и если бы в моих планах значилась только рыбалка, можно было бы с уверенностью сказать, что она удалась. Осветив мою лодку прожектором, и поняв, что перед ними находится катер моего тестя, пограничники перешли поближе, и мы перебросились парой слов о том, как идет рыбалка. Никаких иных вопросов не задавалось. Разве что я попросил пройтись по периметру и посмотреть эхолотом наличие рыбы, что командир наряда, тотчас и произвел. Был бы я чужим, это могли счесть за наглость, а так, ничего особенного в этой просьбе не было.

Обнаружив косяк, тут же сообщил об этом мне, я в ответ, предложил пограничникам нескольких только что пойманных судаков, которые тут же с радостью перекочевали на их катер, и он отправился по своим делам. На прощание, лейтенант предложил долго не задерживаться, с востока идет непогода, и к полуночи обещают легкий шторм в три-четыре балла. Ответил, что к этому времени я уже буду дрыхнуть без задних ног на пристани, чем успокоил пограничников, и они отчалили от меня, готовясь вечернему пиру. Уже сейчас со стороны их камбуза доносились до меня запахи жарящейся рыбы.

Стоило пограничникам, удалиться достаточно далеко, я слегка приподнял плавучий якорь, чтобы усилить действие местного течения, и меня понесло в сторону границы немного быстрее. Внешне, это никак не отразилось. Даже если пограничники решат отследить меня через радар, то ускорение вполне можно списать за счет приближающейся непогоды, и местного течения. Да и убедившись, что на катере нахожусь только я, даже если случайно окажусь на той стороне границы, это никого не взволнует. Пропуск на ту сторону у меня есть, а раз так, чего волноваться. Ну залез нечаянно. Как заплыл, так и выплывет обратно, ведь ничего не нарушил, ничего страшного.

Самое веселое здесь, обычно происходит со стороны Польской пограничной стражи. Последние в отличие от наших пограничников, выходят в залив только если к месту их дислокации приезжает какое-то начальство. Чтобы, как говорится оказаться от него подальше. Остальное время, чаще всего сидят на берегу, изредка строго по плану, освещая залив своими радарами. Конечно и у них имеются плановые выезды, но если при этом, радар показывает у границы, наличие Советского катера, то плановый выход отмечается проведенным, и на этом все успокаиваются.

Ну, а зачем, выходить в залив, тратить на это драгоценный бензин, для которого можно найти, гораздо лучшее применение, если у границы, уже прошел советский катер. Уж если они не обнаружили нарушителей, то и полякам нечего туда соваться. А если кого-то поймали, то и тем более нечего там делать. А сэкономленное топливо, вполне можно залить в собственный транспорт. Поэтому я не слишком опасался внимания с сопредельной стороны, тем более, что во время беседы, солдатик, что сидел на радаре доложил командиру, о пойманном сигнале с Польской стороны. Другими словами, поляки просветили залив, увидели два мирно стоящих катера, и успокоились. Чуть позже наверняка сделали повторную засветку, и убедились, что пограничный катер уходит к берегу, а второй остался на месте. И окончательно пришли в благодушное настроение. Какие еще проверки могут быть. Советская сторона проверила рыбаков, и спокойно отправилась домой, уж если они, сочли нахождение рыбацкого катера законным, что зачем Польше суетиться на ровном месте. Самое многое, через полчасика уточнят по радиосвязи кто именно сидит у границы, и услышав, кому принадлежит катер, окончательно приобретут благодушное настроение. Тем более, что тестя здесь знали многие, и польские пограничники в том числе.

Через некоторое время, я уже находился либо на условной черте, либо ее пересек. Погода действительно начала портиться и потому заведя двигатель, я дал газ и пошел, не особенно торопясь в сторону польского берега, как бы спасаясь от надвигающегося шторма. Все же идти навстречу шторму гораздо труднее, чем по ветру. На это собственно и рассчитывал, когда и задумывался о побеге. Мне же нужно было пройти около сорока километров. С учетом подгоняющего меня ветра на это должно было уйти чуть больше часа времени. Конечной точкой должна была стать польская деревня Конты Рыбацки. Я должен был появиться там уже за полночь, деревня к этому моменту будет уже спать.

Так оно и вышло. По мере продвижения, я хорошо перекусил купленными консервами, попил кофе, и заварил полный термос с собой. На катере соорудил мизансцену, показывающую мое недавнее присутствие, и нападение на меня со стороны неизвестных. Хотя все будет указывать на то, что этими неизвестными станут именно Поляки. Первым делом вынес из рубки свой рюкзак и чемоданчик, с кое-какой одеждой и оставшимся оружием. Затем, оставил на столе наполовину заполненный чайник с водой, недоеденную банку консервов, слегка разбросанную одежду. После чего зарядил два рожка пистолет-пулемета, того что брал с собой, и устроившись в углу, на корме, возле двигателя, расстрелял оба магазина направив ствол в сторону рубки, издырявив на ней множество пулевых отметин, и даже выбив лобовое стекло. После этого с некоторым сожалением, утопил автомат и оставшиеся патроны в заливе, просто сбросив все это, за борт. Там его не найдут и через сотню лет.

Затем прошел в рубку, вскрыл полученную от тестя ампулу с кровью и щедро побрызгал ею вокруг, налив на пол целую лужу, которую слегка разбавил водой из якобы пролившегося чайника. Оставшееся стекло от ампулы, тоже улетело за борт. Накинув на себя рабочую куртку осторожно прилег на пол изображая падение тела, а затем уцепившись за косяк двери, подтянувшись на руках, выволок самого себя из каюты. Вернувшись осторожно назад обмакнул руку в кровавое пятно, а затем отметив отпечаток ладони на стенке каюты провел ею по стене, оставляя кровавый след, показывая этим, как «меня расстреливали», а я цеплялся за жизнь сползая на пол оставляя следы. По моему получилось очень даже реалистично. По моей задумке, выходило так, что неизвестные напали на катер, допустим из-за моего отказа остановиться на досмотр, расстреляли находившегося там меня, выволокли тело из рубки, выбросив его за борт, забрали все имеющиеся при мне ценности, и ушли в неизвестность. Выстрелы, я произвел еще находясь в заливе, и вряд ли их кто-то слышал, тем более, что надвигающийся шторм, заставил всех рыбаков покинуть залив. А если какой-то треск, кто-то и услышал, вполне мог отнести его к непогоде.

После того, как причалил к берегу, перенес на землю все то, что собрался взять с собою. Разделся до гола, вновь взошел на катер, задал ему направление на северо-восток, зафиксировав в таком положении штурвал, дал полный газ и спрыгнул за борт. Конечно пришлось немного побарахтаться в ледяной воде, но довольно быстро я выбрался на берег, тут же вытерся полотенцем, и надев на себя сухую одежду, для согрева сделал пару глотков из фляги с коньяком. В общем довольно быстро пришел в себя, и можно сказать даже не замерз.

С этого момента, я выступал как Клаус Беккер. Честно говоря, доверия к этому имени с некоторых пор почти не осталось, но я надеялся, что пока суть да дело, добраться до «унаследованного» мною дома, а там постараться поменять имя. Тем более, что среди обнаруженных бумаг, которые находились в «Трабанте» я видел, сквозь прозрачный пакет, несколько бланков паспортов, который тесть похоже готовил именно для себя и своей семейки. Так, что надежда затеряться у меня все-таки имелась. Пока же подумал, что сойдет и это имя, особенно если не нарываться на грубость. Конечно в случае смены имени, я терял право на дом, но зато сохранял свою жизнь, что было важнее. К тому же у меня были с собой немалые средства, которых должно было хватить и на путешествие, и в крайнем случае на приобретение другого жилья.

Пройдя по ночной улице освещаемой кое-где горящими лампочками на столбах, почти на самой окраине, обнаружил небольшую гостиницу, рядом с местной кирхой, а напротив нее через дорогу, открытую автостоянку, с несколькими автомобилями, среди которых обнаружился и почти родной «Москвич» – 412. Это был выход из положения. Можно было конечно дождаться утра, а после сесть на рейсовый автобус и отправиться дальше на нем, но сейчас мне подумалось, что лучшим вариантом, будет угон этого автомобиля. Лишний раз рисоваться, показывая свое присутствие, не хотелось. К тому же вполне возможен запрос, о появлении чужого человека здесь. И связать это с моим именем окажется достаточно просто. А так, поди еще докажи, что угон автомобиля, как-то связан со мною. За ночь, до рассвета, я вполне смогу преодолеть около пятисот километров. Тем более что польские гаишники сейчас спят, и все дороги свободны. А сколько той Польши?

Если поеду на запад, что через каких-то четыре сотни километров, окажусь у немецкой границы. Если на юг, до Чехословакии не более семисот верст. Это не СССР, с ее огромными расстояниями. Ближе к рассвету, брошу машину где-нибудь в придорожной канаве, найду попутку, доеду до какого-нибудь городка и сяду на поезд. И никто меня не найдет. А для такого автомобиля как Москвич-412 это четыре, ну путь пять часов пути. Считай к утру, буду в шаге от перехода в Германию.

Сказано сделано. Страна непуганых идиотов – Польша, отозвалась опущенным стеклом со стороны водителя, и ключами в замке зажигания. Похоже здесь не знают о том, что автомобили иногда живут своей жизнью и любят раскатывать по дорогам, без присутствия хозяина. Сев за руль, и бросив на соседнее сидение свой рюкзачок с чемоданчиком, неожиданно для себя, обнаружил и документы на автомобиль, заложенные за солнцезащитным козырьком, и еще раз порадовался польской беспечности. Насколько я знаю, здесь при наличии документов на автомобиль, не требуют доверенности. Поэтому можно не опасаться проверок, со стороны местного ГАИ. Осторожно повернул ключик, двигатель тут же заверещал на низких оборотах. Судя по звукам двигателя, за машиной явно следили. Датчик топлива показывал больше половины бака, что тоже радовало. Сняв машину с ручного тормоза, плавно двинулся вперед, не включая фар и выезжая на дорогу. Повернув налево, и стараясь сильно не газовать проехал около пятисот метров, оставив деревню далеко позади, где судя по тишине, никто даже не заметил моего отъезда, после чего включил наружное освещение, и переключив передачу, прибавил скорости. В этих местах я не бывал, но выйдя за околицу деревни, увидел указатель со стрелкой, говорящий о том, что до Гданьска пятьдесят километров. Поэтому не стал искать других путей, а просто двинулся, следуя по указанному направлению.