Текст книги "Диагноз - Человек Ч3 Эгама (СИ)"

Автор книги: Алексс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

      – Стоп машина!

      Вскоре привычный гул силовой установки стих. В образовавшейся тишине периодически пощёлкивали многочисленные реле внутри пульта управления и другие исполнительные механизмы, а также – находящиеся за его пределами. Когда слух адаптировался к отсутствию привычного гула силовой установки планетолёта, Леон услышал и другие звуки – шипящие, булькающие и даже мерное тикание часового механизма, о существовании которого на планетолёте он даже не догадывался.

      – Командор, – требовательно прозвучало из динамика, – потрудись объяснить мне причины остановки двигателя. Если приказ продиктован эмоциями либо сиюминутной прихотью, то я продолжу исполнение предыдущей программы. Если нет, мне нужен другой алгоритм, исходя из новых условий и данных, которые, вне всякого сомнения, должны быть тебе известны.

      Командор задумался. Некоторое время он собирал в голове мысли в более или менее упорядоченное состояние. Несмотря на то, что ничего оригинального человек придумать так и не смог, он знал точно – действовать нужно иначе, нежели предлагает БК. Понимая, что одной решимости для поиска нового алгоритма мало, он произнёс осторожно:

      – Предположим, существует другой способ достижения цели. Ты можешь его найти?

      – Сожалею, но мне не хватает некоторых способностей, присущих людям, – ответил БК, и добавил: – В обычных обстоятельствах я опираюсь на математический анализ и физику движения космических тел...

      – Погоди! Какие способности ты имеешь в виду?

      – Например, интуиция. Правда, нет никаких оснований считать это свойство человеческой психики чем-то реально существующим... для анализа нет достаточного количества информации.

      – Хорошо, – осторожно произнёс человек, вдруг почувствовавший, что держит в руках тонкую ниточку, способную вытащить за неё решение задачки, – а если ты попробуешь размышлять несколько иначе – исключив логику, математику и физику?

      – Лео, не забывай, – ответил БК серьёзным голосом, – в нескольких метрах отсюда находится стеклянный криостат, в котором...

      – Знаю! – перебил человек. – Но ты ведь и сам понимаешь, что существование блока имитации Искусственного Интеллекта не объясняет твоих нынешних способностей. Вот и воспользуйся ими!

      – Ты слишком многого от меня требуешь.

      Леон вдруг понял, что ниточка, на которую он так рассчитывал, вдруг оборвалась – чуда не произошло. Ощущение близкого озарения испарилось, так и не дав ожидаемого результата – голосом с такой интонацией мог ответить только очень уставший человек, не способный столкнуть глыбу сомнений с дороги, ведущей к озарению. Командору даже стало жалко бедную машину, которая по какой-то причине очеловечилась настолько, что сама не может объективно оценивать свои новые способности. Неожиданно осознав, что анализ собственного поведения может вновь привести к перегреву криолитового процессора, человек спросил:

      – Ты хотя бы иногда отвлекаешься от расчётов? Наверняка у тебя есть какие-то увлечения, пускай и не совсем человеческие, а какие-нибудь особенные – машинные!

      Не дожидаясь ответа, он пошёл в спальный отсек. Вскоре вернулся с пакетом, полных сухарей и бутылкой воды в другой руке. Усевшись в Командорское кресло, он разложил еду на пульте прямо перед системным экраном, и тут же начал поглощение пищи. Прожевав пятый по счёту сухарь, затем, сделав глоток из бутылки, он придал голосу оттенок полной беззаботности, и спросил:

      – Железяка, скорее признавайся, что тебя сейчас может расслабить?!

      Командор ожидал гробового молчания на столь легковесную реплику, но БК неожиданно ответил:

      – Может быть, музыка?

      Голос прозвучал настолько неуверенно, что от неожиданности Леон чуть не подавился. Быстро сообразив, что такую реакцию БК может посчитать обидной для себя, и надолго «выключит звук», человек, изобразив удивление, спросил:

      – Правда?! Никогда бы не подумал... И какая музыка тебе больше нравится – ритмичная или спокойная?

      – Такую ты никогда не слышал, – бесстрастно ответил голос из динамика, – и вряд ли когда-нибудь услышишь.

      – Понимаю, музыка нулей и единиц, – усмехнулся человек.

      – Ты серьёзно? – в голосе БК прозвучало удивление. – Ты действительно считаешь, что криолитовый компьютер работает на двоичном принципе?

      – А разве нет? – теперь удивился Командор.

      Сейчас он копался в собственной памяти, которая с недавних пор стала настоящим кладезем всякой полезной, а чаще – совершенно ненужной информации, но применительно к компьютерной технике ничего другого, кроме метода двоичного счисления человек вспомнить не смог.

      – Мне казалось, что это общеизвестно, – произнёс он неуверенно.

      – Поверь, – произнёс БК нравоучительным тоном, – твои представления о компьютерах безнадёжно устарели. Бесчисленные потоки нулей и единиц сейчас не используются, так как давно признаны тупиковым направлением. Уже с момента появления первого компьютера было ясно – эксплуатируя двоичную систему, люди всего лишь улучшают механический арифмометр, но рано или поздно упрутся в физические ограничения по объёму данных и скорости их обработки. Криобионика – совсем иной принцип работы с информацией. Тебе интересно?

      – Давай, ты мне об этом расскажешь позже, – человек это произнёс шутливым тоном, чтобы не обижать давнего друга, после чего продолжил: – Тогда ответь мне – в тазике, к которому подключено много всяких трубочек, плавают самые современные льдинки?!

      – Увы, нет! Но ведь новое, не обязательно – лучшее!

      – Согласен.

      – Лео, ты спрашивал о музыке, – неожиданно продолжил БК, – хочешь услышать то, что мне нравится?

      – А это возможно? – с сомнением произнёс человек. И тут же добавил: – Конечно!

      Человек сидел в кресле с закрытыми глазами и с интересом слушал то, что ещё пять минут назад ему казалось абсолютной какофонией. Для понимания основы музыки, проигрываемой бортовым компьютером, пришлось полностью устраниться от привычных образов и максимально очистить сознание. То есть, перестать думать о чём-то материальном – то состояние, которое буддисты называли праной, а это, как утверждало древнее религиозное учение – непременное условие для достижения просветления. Конечно, человек сейчас не думал ни о чём подобном. Он слушал, сливаясь со звуками, иногда сопротивляясь и отторгая их, но общая картина, которую рисовало человеческое воображение в сознании, однозначно нравилась. Не только звуки, но и паузы гармонично сочетались с ритмическим рисунком произведения. Как и в природе – плеск волн – мощный накат, когда вода разбивается на множество брызг, ударившись о камни. После этого – беззвучный отлив, чтобы набрать силу для нового удара.

      Человек вряд ли мог сказать что-либо определённое о музыке, не обладая необходимыми для этого знаниями о композиции и гармонических законах, а вот ассоциативный ряд она несомненно пробуждала, вытаскивая из глубин подсознания не только образы прошлого – событий, реально происходивших, но и целые фрагменты сновидений – давно забытых, и казалось, навсегда покинувших сознание. Гулкие удары мягкого предмета по прочному стеклу – последние такты произведения – почему-то окрасили картинку в сознании человека в сиреневый цвет, и неожиданно в сознании Леона всплыл образ пирамиды. Затем едва слышный хруст, треск, который нарастал с геометрической быстротой, а вслед за ним – звон разбивающегося стекла – целая лавина, сопровождающаяся грохотом падающих на твёрдую поверхность осколков, тут же рассыпающихся на множество более мелких фрагментов. На последних тактах образ пирамиды в сознании человека превратился в прах...

      Потом наступила тишина.

      Сообразив, что это был финал, Командор медленно открыл глаза. Ему показалось, что рубка управления сейчас выглядит несколько иначе, нежели раньше. Минут пять он сидел, соображая, какого рода изменения произошли, но голова отказывалась анализировать и давать ответ на вопрос. Решив, что пытаться понять непостижимое – занятие бесполезное, он сказал:

      – Сам придумал?

      – Да, – произнёс БК, – что скажешь?

      – Финал эффектный – пирамида рассыпается на множество осколков.

      – Странно... – в голосе из динамика прозвучало удивление, – а почему ты решил, что разрушилась пирамида?

      – Не знаю, – ответил человек, – когда я слушал эту музыку, мне представилась стеклянная сиреневая пирамида.

      – Почему сиреневая?

      – Не знаю... возможно, она мне когда-то приснилась.

      – Странно всё это, – повторил задумчивый голос.

      – Что именно?

      – Существует давний спор, как должен выглядеть механизм исполнения желаний. Пирамида – один из возможных вариантов.

      Человек некоторое время размышлял, закинув руки за голову, затем сказал:

      – Вот мы и нашли недостающий элемент в условиях задачки, которую предстоит решить.

      – Ничего подобного – это только одна из гипотез! – возразил БК. – Но даже если ты прав, что изменилось? Искать среди тысяч каменных обломков остатки пирамиды или чего-то другого...

      – Ошибаешься! – перебил человек. – Теперь мы знаем материал, из которого состоит механизм – стекло.

      – Лео, ты противоречишь сам себе, – произнёс голос из динамика, – сам сказал – пирамида тебе приснилась. Почему ты решил, что реальный механизм выглядит именно так?

      – Хорошо, ты считаешь, что сон – плод моей фантазии,– согласился человек, – но есть ещё одна зацепка – Проводник.

      – Повтори!

      – Проводник сказал, что внутри пирамиды находится какой-то фильтр. То есть – сепаратор, отделяющий мечту от схожих с ней понятий.

      – Откуда ты знаешь о Проводнике? – после небольшой паузы спросил БК, – эта информация недоступна живым.

      – Он мне приснился, – ответил человек.

   На этот раз ответа из динамика на пульте не последовало. Решив, что пора приступить к своим прямым обязанностям, Командор скомандовал:

   – И чего мы ждём? Задача поставлена – поиск стеклянного объекта пирамидальной формы. Выполняй!

      – Каким образом?

      – Кто у нас компьютер – ты или я? Придумай что-нибудь!

* * *

      С момента, когда силовая установка была вновь запущена и планетолёт продолжил своё движение по прежней траектории, пошли уже вторые сутки. Человек периодически посматривал на системный экран, но две линии – серебристая и фиолетовая – никак не желали колебаться, а это означало, что гравитометр не обнаружил пока ничего, кроме обычной скальной породы. Бортовой компьютер планетолёта безуспешно пытался найти в окружающем пространстве малейшие намёки на присутствие стекла, либо чего-то похожего, но, увы – окружающее пространство никак не желало блеснуть разнообразием. Эмоциональное напряжение нарастало, но человек за пультом управления всячески сдерживал себя, понимая, что БК и так делает всё от него зависящее.

      Командор сидел в кресле и тупо глядел в экран, медленно пережёвывая пресную галету, периодически запивая её водой из стакана. Бортовой компьютер не подавал явных признаков своей деятельности, если не считать повышенной температуры в рубке управления. Сомнения уже давно терзали сознание Леона, но он считал, что когда нет реальных предложений, самое правильное – не мешать – сидеть тихо и помалкивать. Тем не менее, вынужденное безделье не могло продолжаться вечно, и он не выдержал:

      – Как ты думаешь, новая методика даст результат? – спросил он.

      – Обязательно, – произнёс голос бортового компьютера, – вопрос лишь в сроках.

      – И насколько сократилось время поиска?

      – К моему сожалению, совсем ненамного, – посетовал БК.

      – Расскажи, что ты сделал?

      – Из навигационных приборов у нас остались только сенсорные панели гравитометра, несколько наружных камер и неработающая антенна радара. К сожалению, для полноценного поиска этого недостаточно. По сути, я выполняю прежнюю программу лишь с незначительными дополнениями.

      – Нужно придумать какой-то абсолютно иной подход... – произнёс Командор задумчиво.

      – Твоё предложение абстрактно, – ответил БК.

      – Хорошо! Тогда давай пофантазируем, – предложил человек.

      – Леон, не забывай, я – машина! – возразил голос из динамика. – Поэтому фантазировать придётся тебе.

      – Не надоело?! – взорвался человек. – Определись уже наконец – машина ты или мыслящее существо!

      – Ты требуешь от меня невозможного, – спокойно ответил БК. – Я понимаю, что прежнему дурачку Леону принять решение лететь в космос было просто. Тебя раздражает то, что сейчас ты заложник прежних решений и обстоятельств. У меня выбора тоже не было. Отсюда логичный вывод – тебе не суждено начать жизнь заново, а мне не выпрыгнуть из криостата...

      – Предлагаешь сдаться?!

      – Нет, – ответил голос, – постараться выполнить свою работу максимально честно.

      Сейчас человека переполняла злость, но не на своего кибернетического напарника, а на ту беспощадную правду, которая давно была очевидна, но никем до этого не произносившаяся вслух. Ненависть вызывало полное бессилие перед безмолвным и безучастным мирозданием, закинувшим его непонятно куда с неизвестной никому целью.

      «Или всё-таки, цель не так призрачна! – подумал Леон. – Ведь что-то упорно ведёт меня к сиреневой пирамиде. Проводник регулярно вторгается в мои сны, направляет и подсказывает...»

      В этот момент, будто яркая вспышка озарила сознании человека, и он произнёс негромко:

      – Мы должны найти способ сообщить пирамиде, что ищем её...

      – Что ты сказал?

      – Если проводник вторгся в мои сны, значит, пирамида ждёт нас, – произнёс человек задумчиво, – и сейчас нам необходимо подать какой-то сигнал.

      – Предложение пофантазировать было ошибочным, – бесстрастно ответил БК, – по моему мнению, ты бредишь.

      – Не удивил – типичный ответ для безмозглой железяки, – улыбнулся человек. – Лучше ответь – у нас есть возможность подать сигнал, адресованный механизму?

      – Как ты его себе представляешь? Радиоволны, световое излучение, гравитационное возмущение – каковы необходимые параметры? Ты их знаешь?

      – Нет, – ответил человек, – нужно пробовать всё, на что мы способны.

      – Возможности ограничены. Если бы у нас действовал радар, то можно было бы промодулировать радиоизлучение, но антенна разрушена. Панели гравитометра – сенсоры, работающие только на приём. Нужен какой-то мощный передатчик и соответствующий излучатель. К сожалению, ничего подходящего у нас нет.

      Леон чувствовал, что решение задачки близко, но его отвлекал гул силовой установки, находящейся прямо под ним.

      – Не могу сосредоточиться... – человек прижал ладони к лицу и закрыл глаза, – мне нужна тишина.

      Некоторое время бортовой компьютер молчал, но вскоре из динамика прозвучало:

      – Если это тебе поможет, я могу отключить силовую установку.

      – Что? – человек открыл глаза, а на лице его читалось удивление.

      – Можно отключить двигатель, – повторил БК, – чтобы спокойно подумать в тишине.

      – Железяка – ты гений! – воскликнул человек.

      – Поясни.

      – Ты говорил о мощном передатчике и излучателе. Что если как-нибудь использовать силовую установку – это возможно?! А вот с передающей антенной – у меня мыслей нет. К сожалению, я не специалист по излучениям.

      Некоторое время БК молчал, но Леон почти на физическом уровне чувствовал, что в недрах криостата идёт напряжённая аналитическая работа. Он молчал, стараясь не мешать напарнику. Наконец, динамик выдал:

      – Режим синхронизаторов плазменных ловушек можно немного изменить, двигателю это не повредит. Он и будет излучателем. Теперь скажи мне, какое послание мы должны отправить в пространство?

      Человек ненадолго задумался, после чего уверенно произнёс:

      – Ты играл мне какую-то музыку. Думаю, она подойдёт. Только, концовку лучше изменить. Мне кажется, хруст ломающегося стекла – не лучший образ для знакомства.

      – Переделаю. Финал будет торжественным!

* * *

      Затаив дыхание, Леон наблюдал, как в такт с вибрацией силовой установки колеблются две линии на экране системного монитора – серебристая точно повторяла звук, а фиолетовая рисовала другой рисунок, в чём-то схожий, и, тем не менее – вполне самостоятельный. Картинка такого взаимодействия завораживала. В тот момент, когда бортовой компьютер вычислял точные координаты места, откуда пришёл ответ, Командор боялся даже дышать.

Глава 4

      Первоначальное утверждение бортового компьютера, что все мелкие фрагменты находятся исключительно на краю системы, претерпело неожиданные корректировки – существовал ещё одно препятствие, состоящее из уже знакомых пыли и камней, с той лишь разницей, что теперь за ним скрывались самые большие астероиды – настоящие монстры. Желания испытать прежние впечатления от прохождения очередного барьера Командор не испытывал, но рассчитанные координаты однозначно указывали именно туда – в самый центр скопления. Похожие на гигантскую виноградную гроздь, висящие в безвоздушном пространстве глыбы даже с приличного расстояния не казались безобидными камушками – в этот раз гравитометр рисовал на экране системного монитора нечто, поражающее воображение. Леон даже подумал: «Какого же размера была сама планета, если после взрыва образовались такие громадины!».

      Двигаться к цели напрямую было равносильно самоубийству, и поэтому пришлось изобразить широкую дугу, огибая скопление грандиозных каменных глыб, чтобы дать возможность бортовому компьютеру рассчитать оптимальную точку для входа. Командор старался не отвлекать БК разговорами, понимая, что от точности и количества данных будет зависеть безопасность маршрута и как следствие – успех всего предприятия. Человек находился в приподнятом состоянии, понимая, что цель уже близка, а там и безопасность...

* * *

      На этот раз Леон очень долго отходил от состояния полной беспомощности. Всё тело болело так, будто великаны играли им в мяч, перекидывая с одного края поля на другой. Но самые болезненные ощущения он получил от серии пенальти. Такое сравнение максимально соответствовало его нынешнему состоянию. С трудом открыв глаза, он спросил:

      – Железяка, ты как?

      – Порядок, Командор!

      – Боюсь, что больше такого я уже не выдержу...

      – Не понадобится. Сейчас мы находимся в нескольких тысячах километров от величайшей загадки вселенной, – ответил участливо голос, – посмотри в иллюминатор.

      С надеждой обнаружить нечто удивительное, человек резко встал с кресла и подошёл к стеклу. Сначала он не увидел ничего, и разочарование чуть было не заставило его сказать своему давнему напарнику пару-тройку колкостей. Когда глаза немного привыкли к темноте, он увидел вдалеке неясное голубоватое свечение. К его огромному сожалению, человеческое зрение не позволило разглядеть ничего конкретного, кроме неясного светового пятна.

      – Ты думаешь, это то, что мы ищем? – неуверенно спросил человек.

      – Не сомневаюсь! – уверенно произнёс голос из динамика.

      – Но я ничего не могу разглядеть, – человек вернулся в командорское кресло, – держи курс прямо на это свечение, разглядим всё детально, а заодно и место для посадки выберем.

      – Никак не получится – судя по сигналам с датчиков – вблизи объекта находится очень мощная гравитационная аномалия. На твоём месте я бы не стал рисковать, и посадил планетолёт как можно дальше от неё. Не исключаю, что на небольшой высоте есть шанс подлететь ближе.

      – Хорошо, – согласился Командор, – делай, что считаешь правильным.

      – Выполняю.

* * *

      Огромный астероид – один из тех глыб, ещё недавно висевших в безвоздушном пространстве в составе гигантской грозди винограда, сейчас представлялся малой планетой с очень слабой собственной гравитацией. Капсула опустилась на ровное плато без каких-либо трудностей и сейчас неподвижно застыла, опираясь на телескопические опоры. Свет далёких звёзд, каким-то чудом пробивавшийся сквозь плотную серую пелену над головой, не давал никакого освещения. Если бы не голубоватое свечение, едва заметное, но заполнявшее всё окружающее пространство, то без дополнительного освещения разглядеть что-либо даже на расстоянии вытянутой руки было бы невозможно. Стояночные фонари планетолёта освещали площадку не более тридцати метров в диаметре, а дальше – мрак и источник сияния вдали. Если это и есть обещанная пирамида, то землянину нужно было бы включить всю свою фантазию и воображение, чтобы придать знакомую геометрическую форму размытому светлому пятну, расположенному всё ещё очень далеко, чтобы пойти туда пешком.

      – Я физически не способен преодолеть такое расстояние, – посетовал Леон. – Понимаю, что ты выбрал самую безопасную точку для посадки, но всё же...

      – Потерпи немного, нужно закончить все расчёты и только после этого принимать решение – попытаться подлететь ещё ближе или нет. Нельзя рисковать, когда мы уже практически достигли цели, – ответил голос из динамика, – несколько километров, может десять-двадцать, но не больше... поверь, это очень опасно.

      – Постарайся... – почти шёпотом произнёс Командор.

* * *

      По нервной работе силовой установки землянин мог судить о сложности выполнения манёвра бортовым компьютером. Мысли о том, что существует более близкая точка приземления и в то же время, безопасная, у Командора не возникало – БК знал, что делать и множество раз доказал свою компетенцию в вопросах безопасности передвижения. Сейчас, когда силовая установка окончательно стихла, и планетолёт застыл в неподвижности, в мутный иллюминатор можно было увидеть большую пирамиду. Отметив про себя, что никаких особых чувств она не вызвала – сказывалась усталость и ноющее от недавних перегрузок тело – человек уселся обратно в кресло.

      – Очевидно, что атмосферы здесь нет.

      – Конечно, – подтвердил БК, – тебе придётся выйти наружу в скафандре.

      – Всё равно далеко... – с сомнением произнёс человек. – Зато энергии в нём достаточно, чтобы не только дойти туда, но и для возвращения.

      – Это дорога в один конец.

      – А если мы ошиблись, и никакого механизма не существует? Представь, что пирамида – всего лишь артефакт, оставленный доисторическими существами в эстетических целях. Затем она превратилась в легенду, проросшую из домыслов и фантазий. Как тебе такой вариант?!

      – Тогда весь наш путь сюда не имел никакого смысла.

      Человек задумался. Вспомнив все предшествовавшие события, он вдруг осознал – как далеко завела насмешливая судьба психически больного землянина в погоне за призрачной мечтой. Эти мысли неожиданно заполнили всё его сознание и легли тяжким, реально ощутимым грузом на плечи. До нынешнего момента Леон даже не думал, что мысли могут иметь такую физическую тяжесть, буквально раздавливая его. Вместе с тем, он ощутил целую гамму чувств, казавшихся естественными, но совершенно несовместимыми в совокупности. Первое – это жалость к себе – маленькому человеку посреди безграничного космоса, но в то же время – гордость от проделанного пути. Была и обида за то, что он сам себя отправил в бессмысленное путешествие, и поэтому некого винить в таком решении. И ещё – уважение к невидимому напарнику, по какому-то странному стечению обстоятельств, возникшему в недрах процессорного отсека, и ставшим настоящим другом и советчиком на протяжении всего путешествия. К этой куче противоречивых мыслей можно было бы добавить ещё и непостижимое упорство мироздания, ведущего его, будто щенка на привязи к призрачной цели. Не в силах сдержать давящий на него эмоциональный груз, Леон воскликнул:

      – Будь проклят тот день, когда я встретил Лолу!

      К своему удивлению, произнесённые слова расслабили мышцы, разрядив напряжение, ещё мгновение назад сковывавшее всё тело. Возникла необыкновенная лёгкость, и непроизвольная улыбка появилась на лице землянина.

      – Лео, когда будешь готов выйти наружу, сообщи мне, – ожил динамик на пульте. – Нужно установить стационарную антенну.

      – Зачем?

      – Во-первых, для связи с тобой... – сказал БК.

      Фраза подразумевала нечто большее, но была прервана, будто бортовой компьютер неожиданно для себя произнёс лишнее. Человеку даже показалось – напарник пожалел о сказанном.

      – А во-вторых? – потребовал он продолжения.

      – Я неудачно сформулировал, – попытался уйти от ответа БК, – скорее всего, сказывается перегрев криолита во время последнего манёвра.

      – Не хитри, железяка, манёвр ты рассчитал заранее! – Леон изобразил на лице недовольство, хотя, в действительности чувствовал радостное любопытство. – Признавайся, что ты ещё задумал?!

      – К тебе это не имеет никакого отношения! – с вызовом ответил голос из динамика.

      – Вот так неожиданность?! Сколько времени мы провели вместе, пролетев миллиарды километров пустоты, и вдруг – какой-то стеклянный таз с жидкими льдинками внутри заявляет мне – Отвяжись, надоедливый землянин!

      – Леон, ты не прав, – примирительным голосом ответил БК, – я хотел сказать, что у меня есть собственная задача, которую пока не получается до конца сформулировать. И поэтому – не хочу возлагать на тебя дополнительный эмоциональный груз, зная, насколько тяжёлой будет твоя собственная миссия.

      Ответ бортового компьютера не внёс ясности, только ещё больше запутал землянина:

      – Постой! О какой миссии ты сейчас говорил?! – спросил он.

      – Поход к пирамиде, неужели не понятно?

      – Перестань! Пройти чуть менее десяти километров и загадать желание – вот уж сверхзадача!

      – Ты ещё не понял? – голос БК звучал взволнованно. Видимо, сообразив, что вести беседу исключительно с вопросительными интонациями невежливо, он продолжил: – Лео, в нескольких сотнях метров от планетолёта начинается мощнейшая гравитационная аномалия. Вспомни, как лихорадило капсулу, перед тем как мы опустились в этом месте. Мне трудно судить, чем это грозит тебе в действительности, но одно могу сказать точно – поход к пирамиде не будет для тебя лёгкой прогулкой. Скорее – это ещё одно испытание, которое предстоит преодолеть, чтобы мечта осуществилась.

      Человек некоторое время раздумывал над словами напарника, затем спросил:

      – Предположим, я смогу преодолеть это расстояние, но что мне делать дальше? Что говорят машины на этот счёт? И вообще – какая у меня мечта?

      – Учитывая то, что древний механизм рассчитан на исполнение мечты любого разумного существа во вселенной, независимо от внешности, количества конечностей и других отличительных признаков, думаю, там будут необходимые подсказки.

      – А как быть с мечтой? И вообще – есть ли она у меня?

      – Должна быть, – уклончиво ответил БК, – иначе мы зря сюда прилетели.

      Человеку вдруг показалось, что эти слова он уже слышал, но где и когда – вспомнить не смог, поэтому продолжил размышлять вслух:

   – Прежний Леон Ардо хотел стать героем, победив в галактической войне. Но теперь я уже другой, и совсем не уверен, что мечтаю о том же. Помирить наргов с синийцами я бы очень хотел, но мечта ли это? Тем более, я до сих пор не представляю, как это сделать. Хорошо, я загадаю желание, и что дальше?

   – Ничем не могу тебе помочь... – прозвучало из динамика.

      – Ладно, со своей мечтой я разберусь сам, – произнёс он, – но хотелось бы знать, что ты собираешься делать в моё отсутствие? Ты сказал, что поход к пирамиде – дорога в один конец. Значит, когда я выйду за пределы планетолёта, мы больше не встретимся? Никогда?!

      Бортовой компьютер долгое время молчал, будто о чём-то серьёзно размышлял. Леон не торопил напарника и терпеливо ждал ответа. Наконец, динамик ожил:

      – Не хотел говорить этого, но сейчас подумал, что по отношению к тебе будет нечестно – скрыть мои собственные намерения.

      Человек внимательно слушал, стараясь ничем не спугнуть приступа откровенности, вдруг поразившего бортовой компьютер. Тот продолжил:

      – Надеюсь, тебе удастся без особых трудностей достигнуть пирамиды, сообщить ей свою мечту и стать счастливейшим из людей. А мне придётся остаться здесь навсегда или продолжить блуждание по космосу без какой-либо определённой цели.

      – Это было бы несправедливо!

      – Спасибо, Лео, – произнёс БК с какой-то едва уловимой теплотой в голосе.

      – Продолжай!

      – Раз уж мы вместе проделали такой далёкий путь, то я тоже хочу воспользоваться случаем, – продолжил голос из динамика, – но без твоей помощи это невозможно.

      – Что ты задумал? – человек посмотрел на динамик с удивлением.

      – Вспомни миниатюрных роботов-ремонтников, которых ты пронёс на наргианский патрульный корабль? Они тебе очень пригодились, хотя, чуть не привели к катастрофе...

      – Ты уверял, что повреждение клапана системы охлаждения – досадное недоразумение?!

      – Теперь уже не имеет значения, кто виноват больше – маленький робот, повредивший электропроводку, или я – отдавший ему такой приказ...

      – Пропустим этот момент, продолжай!

      – Как и в прошлый раз, ты возьмёшь контейнер с моими маленькими помощниками и выпустишь их, когда достигнешь пирамиды. Несмотря на то, что в скафандр встроен коммуникатор, на всякий случай возьми ещё один – автономный, и положи у пирамиды – это для связи с роботами. Расстояние хоть и небольшое, но я не хочу рисковать. Дальше действуй на своё усмотрение.

      – Скажи, что ты задумал?!

      – Сам не догадываешься? Хорошо, я поясню. Насколько я понимаю, пирамида может исполнить только одно желание, или даже – сверхжелание – Мечту. В таком случае, тебе придётся выбирать, что для тебя важнее – помирить наргов с синийцами или попросить что-то для себя лично. Выбрав собственное благополучие, что более чем естественно, ты не сможешь помочь всем остальным. Тогда получится, что штабс-капитан, у которого тоже есть мечта, зря отдал себя в руки трибунала, помогая тебе.

      – Об этом я как-то не подумал, – поморщился человек. – Не хочу, чтобы он разочаровался во мне. И что ты предлагаешь?

      – С помощью роботов я попытаюсь найти устройство управления механизмом, чтобы ты воспользовался им для себя лично, а я исполню обещание, данное тобой штабс-капитану.

      – Звучит разумно, но я не думаю, что это хорошая идея... – с сомнением произнёс Командор. – Ты уверен, что сможешь понять принцип действия пирамиды?

      – Пока ещё не знаю.

      Человек с уважением подумал о содержимом стеклянного криостата, который только что сообщил, насколько важна для него пирамида. А также о том, как быстро люди забывают свои собственные обещания. Наконец, человеческая натура взяла верх, и он с ехидством произнёс: