Текст книги "Корректор"

Автор книги: Алексей Родогор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Пролог.

Кентавр в карельских лесах смотрится так же органично как покойник в гробу на свадебном столе. Человек-конь застыл перед стальными воротами – входом на военную базу, упрятанную в скальном массиве. Казалось бы, грохни это четвероногое, войди в полуоткрытые ворота, минуй обезлюдившие вышки, полдюжины казарм и складов – и вот он вожделенный вход, за которым, возможно, разгадка ужаса, поглотившего мир. По крайней мере это обещал гадкий старик, появляющийся всегда не вовремя и неожиданно. Но в груди как всегда появился мерзкий холодок, предупреждающий об опасности.

– Слышь, Север, – раздалось над ухом шепот Баламута, – чего мы тормозим? Давай Интел его снимет, и пройдём дальше как по парку.

Север… С момента моей встречи с тактической группой Сапсана, состоящего из шести человек, прошло почти два месяца, а я уже привык к своему позывному настолько, что если бы меня кто-то назвал Романом или Северовым, то я бы не отреагировал. Ежесекундная борьба за жизнь, постоянное ожидание боя, даже сон вполглаза, начисто стёрли прошлую жизнь, где я был обычным программистом, а не чаровником, умеющим видеть незаметное и чувствовать едва проявившееся. Именно благодаря внезапно проклюнувшемуся дару, группе Сапсана и удалось выжить. Точнее половине группы.

Я тогда бичевал в подмосковных лесах, боясь заходить даже в давно заброшенные деревни, не говоря уже о городах. От голода едва не валился с ног. Жрал ягоды да сырые грибы, пил из ручьев и луж. Пытался найти выживших. И вот судьба вывела меня на просеку, через которую шла ЛЭП, на которой застыли шесть человек в военной форме, рюкзаках, разгрузках и при оружии, что несказанно меня обрадовало. Поначалу. Не сразу дошло, что они стоять неподвижно, боясь пошевелиться. Трое словно влипли лицами в невидимое стекло, упершись в него ладонями. Как потом оказалось, один из них командир группы майор Сапсанов Андрей Федорович, или проще – Сапсан, второй – лейтенант Хакиев Мурат Амурханович или Хаки, а третий – Велесов Алексей Викторович. Или Велес. Лица и ладони тройки посинели, тело бьёт мелкая дрожь, словно через них пропустили электрический ток. Сквозь оскаленные зубы пробивался хриплый стон, что странно, потому что по подёрнутым белой пеленой глазам видно, что смерть уже обосновалась в телах. Вены на шее вздулись так, что едва не лопаются. Оружие лежит у ног. Остальные стоят и в бессилии смотрят на конвульсии боевых товарищей, боясь пошевелиться.

Внезапно мне словно соринка в глаз попала, отчего застывшие бойцы стали смотреться словно через едва видимый морозный узор на стекле. С раннего детства я страдал миопией, поэтому нечёткость зрения для меня было делом привычным, поэтому воспринял это как огрехи моего зрения, позабыв, что очки не снимал с самого бегства из города. И это едва не стоило мне жизни. Я уже хотел пересечь границу между поляной и лесом, как один из военных крикнул:

– Стой! Иначе погибнешь.

Меня от его окрика пот прошиб. Я хотел смахнуть капли со лба. Пальцы зацепили оправу, и только в этот момент дошло, что очки на мне и мир должен быть чётким, а не расплывчатым. Будучи знакомым с некоторыми ловушками нового мира, я не стал делать глупость и пересекать запретную черту.

– Чем могу вам помочь? – крикнул я замершим на поляне людям.

– Ничем, – ответил один из бойцов, бритый наголо, с чёрной бородкой.

– Карачун прав, – бросил другой, по виду интеллигент, – уноси ноги парень, а то останешься здесь, как и мы.

– Говорил же, что нельзя выходить на открытую местность, – раздражено сказал третий, блондин с ёжиком коротких волос.

– А что произошло? – спросил я.

– Сами хотели бы знать, – зло бросил блондин. – Мы решили миновать просеку, дошли до её середины, и Сапсан словно влетел в паутину. Попытался вырваться, но ладони словно прилипли. Хаки кинулся ему на подмогу, и с ним произошло то же самое.

– А Велес, полагая, что можно выйти из ловушки тем же маршрутом, которым пришли, лишь доказал обратное, – проворчал его товарищ.

– И кажется, что на этот раз старуха с косой получит свою жертву, – пробормотал третий.

Он вытащил из разгрузки магазин, достал патрон и бросил в сторону дёргающегося в судорогах товарища. Ничего не произошло. Патрон пролетел мимо

– Очевидно, ловушка удерживает только живые объекты, – пояснил действия товарища интеллигент. – Причем только животных, на траву не реагирует. Возможно даже, что рассчитана исключительно на человека.

Осмотр вентеря, как потом стали называть подобные ловушки показал, что высотой она примерно в полтора человеческих роста, что натолкнуло на одну идею. Я забрался на дерево. Вид сверху поразил. Отряд оказался в центре небольшого лабиринта, стены которого словно сотканы из тончайшего хрусталя. Умелый мастер создал настолько сложные узоры на его поверхности, что от созерцания столь прекрасного произведения можно было потерять сознание. Но восхищаться в тот момент не хотелось. Особенно после того, как весь лабиринт сдвинулся вокруг невидимой оси градусов на двадцать. Прилипшие к его стенам люди сместились вместе с ним, и закричали так, будто с них сдирают кожу. Крики потонули в омерзительном клёкоте, словно им одновременно перерезали горло.

– И так уже третий раз, – сквозь зубы процедил блондин.

– И пауза между движениями сокращается, – сказал интеллигент. – Первый сдвиг произошёл спустя полчаса, второй – через двадцать пять минут, а следующая пауза длилась всего семнадцать. Что будет дальше – нетрудно догадаться. – Боец посмотрел на меня. – Так что парень беги отсюда.

– Надежда на спасение есть всегда, – ответил я, рассмотрев выход их лабиринта.

Провести бойцов по запутанным узким коридорам так, чтобы они не коснулись невидимых смертельно опасных стен, было сложно, но возможно.

– Слушайте меня внимательно, – крикнул я. – Вы находитесь в центре лабиринта на свободном круглом пятачке диаметром метра четыре. От стен к двоим из вас тянутся небольшие выступы, поэтому всё что скажу, выполняйте беспрекословно, иначе погибнете.

Хорошо, что мне повстречались военные, которые привыкли выполнять приказы беспрекословно и не задавать глупых вопросов. К тому же они соображали быстро и поняли, что ничем не рискуют. Точнее рискуют и в случае, если послушают меня, и в случае, если останутся в центре лабиринта. Но в первом – их ждёт свобода, а во втором – неизвестность. Причём зная законы нового мира, неизвестность, скорее всего, закончится их смертью, поэтому выбор варианта дальнейших действий очевиден.

– Говори, что нужно делать, – крикнул Карачун.

– Как к вам обращаться? – спросил я.

– Карачун, – крикнул тот, что с бородкой.

– Баламут, – отозвался белобрысый.

– Интел, – крикнул интеллигент.

– Хорошо. Карачун, слева от тебя расположен выход. Ты идешь первым. Проход довольно узкий, поэтому придётся идти боком. Повернись направо градусов на тридцать.

– Погоди, – перебил меня Баламут. – А не проще ли тебе зайти в лабиринт и вывести нас из него? За ручку.

Я удивился, как эта прекрасная идея не пришла мне в голову, и даже начал слезать с дерева, но Интел охладил мой пыл.

– Погоди, – остановил он меня и обратился к товарищу: – А ты уверен, что пока он нас за ручку будет выводить из лабиринта, тот не выкинет очередной фортель? И тогда на один труп станет больше. Нет, парень, сиди на дереве и говори что делать.

Я вернулся на ветку, и повторил Карачуну все указания. Он выполнил всё в точности.

– Теперь сделай шаг вперёд на длину своей ступни.

Боец повиновался.

– Отлично. Шагни в сторону на длину своей руки.

Карачун сдвинулся.

– Ещё раз, – крикнул я. – Теперь Баламут. За твоей спиной и справа на расстоянии локтя находится выступ. Чтобы следовать за Карачуном, сделай полшага вперёд и влево. Хорошо. Теперь смело подойди к Карачуну. Интел, у тебя выступ находится впереди на расстоянии ладони, и следующий поворот лабиринта привёл бы…

– Не отвлекайся на мелочи, – крикнул боец. – Говори, что надо делать.

– Да, – поддержал товарища Баламут, – часики тикают.

– Интел, – продолжил я, – шагни на две длины своих ступней назад и вправо. Так, теперь оба следуйте след в след за Карачуном.

Дальше, казалось, дело за малым, всего лишь провести троицу по лабиринту, но проходы в нём оказались столь узкими, что я весь извелся и вспотел так, что даже джинсы промокли насквозь. К тому же времени едва хватило на путь из, казалось, небольшого лабиринта. Интел едва успел пересечь черту, отделяющую невидимую тюрьму от свободы, как стены снова пришли в движение. Мертвецы снова издали душераздирающий крик.

– Восемь минут, – ошарашенно пробормотал Интел, взглянув на часы.

Лабиринт преподнёс очередной неприятный сюрприз, сдвинувшись с места на пару минут раньше, что меня не удивило. Новый мир опять показал свою непредсказуемость и враждебность.

Троица застыла на краю поляны, скорбно опустив головы. Взгляды устремились на принявших нелепую смерть товарищей. В лицах выживших читалась бессильная ярость и боль.

– Найду того, кто виновен во всей этой хрени, – сказал Карачун, – и скормлю такому же месту.

– Слишком лёгкая смерть, – сказал Баламут. – Эта тварь должна умирать долго и мучительно.

Помолчали, словно чего-то ожидая.

– Надо уходить отсюда, – сказал Интел, – а то вдруг лабиринт расширится или произойдёт какая-нибудь новая дичь.

Его товарищи, не сговариваясь, кивнули.

– Прощай, командир, – печально сказал Интел. – Не забуду, как ты прикрыл меня своим телом.

– Прощай, Хаки, – пробормотал Карачун. – Вряд ли в этом дрянном мире найдётся человек надёжнее тебя. Кто ещё смог бы тащить меня раненого на своем горбу по горам пятнадцать километров.

– Прощай, Велес, – прошептал Баламут. – Удачливый чертяка. Ты в одиночку противостоял полусотне чехов, уведя их от раненых бойцов. Даже вызвал огонь артиллерии на себя и выжил. Но погиб нелепо, бессмысленно и страшно. И это несправедливо.

Словно дождавшись, пока бойцы попрощаются со своими товарищами, ловушка после этих слов превратила тела людей в сгустки слизи, сползший по невидимой стене на траву. Одежда при этом осталась неповреждённой. Баламут грязно выругался, сплюнул и, развернувшись, пошёл вглубь леса. Остальные последовали за ним.

Бойцы шли минут сорок, стараясь унять ярость и как-то избавиться от бессилия, терзавшего не хуже калёного железа. Я едва за ними поспевал, и это если учесть, что на них были рюкзаки, разгрузки с полным боевым запасом, и оружие, которое они неподвижно держали полчаса в лабиринте. Наконец Карачун остановился у огромной упавшей ели и скомандовал привал. Словно по команде каждый занялся своими обязанностями. Не успел я и глазом моргнуть, как уже сидел у разгоревшегося костра, над которым повис котелок с водой, а в руках у меня оказалась открытая банка тушёнки и нож. Бойцы ели молча, погруженные в невесёлые мысли. Я только сейчас понял, что снова увидел страшные смерти, как в самый первый день, когда прекрасный удивительный мир стал враждебным и агрессивным, словно поставил перед собой цель уничтожить самое разумное существо на планете им же и порождённое. Причём способы для уничтожения выбрал настолько изощрённые, что превзошёл фантазию самого извращённого психопата. Память услужливо вернулась к самому началу кошмара.

Первый день лета, выпавший на воскресенье, выдался солнечным и тёплым. Ногинск утопал в зелени и одуряющем аромате сирени. К нему примешивался едва заметный смолянистый запах тополей. Жители с удовольствием покидали свои дома, чтобы насладиться погожим деньком. Мне нужно было закончить программу, но работать не хотелось. Да и холодильник нужно было пополнить. Быстро сменив шорты на джинсы, а майку на рубашку, я покинул квартиру и выскочил из подъезда. Именно в этот момент всё и началось. Дикий вопль заставил повернуть голову. Я увидел пожилую женщину, стоящую на тротуаре. Лицо бледное, ладони прикрыли рот, взгляд упёрся в дорогу метрах в двух от неё. Я даже не понял, что насторожило, а сердце уже забухало от хлынувшего в кровь адреналина. Сначала показалось, что из асфальта высунулись толстые белые черви, дёргающиеся в каком-то безумном танце. Лишь спустя несколько секунд до меня дошло, что это пальцы. Пальцы ещё живого человека, который провалился в асфальт, как в трясину. Женщина на не сгибающихся ногах подошла к страшному месту, но асфальт повёл себя предсказуемо, даже не прогнулся, а пальцы продолжали дёргаться, постепенно замирая.

Второго несчастного схватила полупрозрачная тварь. В ста метрах от моего дома находится развалюха, давно определённая под снос. Крыша обвалилась, оконные проёмы покосились от старости, стены иссекли глубокие трещины. В одной из них и засела невидимая мерзость. Прохожий, седой мужчина с широкой проплешиной, подошёл к ней слишком близко. Я повернул голову на новый крик. Господи, лучше бы не смотрел. Из глубокой щели на втором этаже выскочили едва видимые то ли щупальца, то ли многочисленные лапы-отростки, вцепились в тело мёртвой хваткой. Мужчину рвануло вверх с такой скоростью, что голова запрокинулась назад и едва не оторвалась. Несчастного мощно ударило о стену. К сожалению он не потеряла сознания. Невидимые пальцы принялись мять, стискивать и сжимать тело. Оно лопнуло как переполненный бурдюк с вином, во все стороны брызнуло красным. Невидимая сила сдавила тело не хуже кузнечного пресса. Не прошло и нескольких секунд, как оно превратилось в крохотный окровавленный шар.

Свидетели кошмара, парализованные ужасом, застыли как статуи. Дверь ближайшего ко мне подъезда открылась, и на улицу выскочила моя соседка, Светлана, ученица одиннадцатого класса. Глаза широко раскрыты и белые от боли. Голубая блузка на уровне талии словно невидимой верёвкой вжата в тело. По ткани расползается кровавое пятно. По юбке и ногам стекают красные ручейки. Ей удалось сделать несколько шагов. Ноги подкосились, и девушка ничком рухнула на тротуар. По талии словно циркулярной пилой полоснули: верхняя половина отвалилась от нижней. Наружу выпали бордовые внутренности, извивающиеся словно умирающие черви.

Молодая женщина кинулся к припаркованной рядом машине. Пальцы коснулись двери. Из-под земли выскочил призрак, напоминающий скелет, обёрнутый то ли в саван, то ли в плащ. Тонкие руки метнулись к лицу женщины, костяшки коснулись кожи и её словно парализовало. Призрак медленно сблизился с ней. Оскаленные зубы коснулись губ несчастной. Её тело задёргалось словно в агонии, но призрак не дал ему упасть. Кожа женщины пожелтела, пошла трещинами словно старый пергамент. Щеки и глаза ввалились, волосы опали на землю неопрятными клочками. Тело усохло, и она превратилась в настоящий скелет, обтянутый кожей. Призрак, словно насытившись, впал в апатию и медленно поплыл над землёй.

Доконала оцепеневших от ужаса людей обычная, казалось, бабочка. Она выпорхнула из-за угла дома и устремилась к мужчине лет сорока. Мне сразу показалось странным её расцветка: ярко-красная, с багровыми прожилками. Крылья с длинными множественными зубцами, словно надорванные ветром. В наших широтах такие не водятся. Бабочка со спины приблизилась к человеку, и стремительно спикировала на затылок. Он мгновенно побледнел. Лицо осунулось, посерело. Глаза налились кровью. Ногти на руках почернели и превратились в загнутые когти. Нос ввалился, зубы заострились, истончились и увеличились настолько, что вылезли наружу сантиметра на два. За челюсти словно кто-то потянул спереди, отчего они стали больше походить на собачьи или скорее акульи. Обратившийся набросился на ничего не подозревающую, стоящую к нему спиной девушку с ребёнком лет пяти. Челюсти с хрустом сомкнулись на её шее. Несчастная даже вскрикнуть не успела, рухнула на землю как подкошенная. Обратившийся выплюнул вырванный позвонок, и приник к кровоточащей ране. Раздалось омерзительное хлюпанье. Я не верил, что можно поседеть за несколько секунд, но чёрные волосы ребёнка побелели на глазах. Тварь перестала хлюпать, голова поднялась, взгляд упёрся в ребёнка. Тот замер, парализованный увиденным, и не сдвинулся с места, когда тварь кинулась к нему. Что было дальше не помню. Оказался в лесу. Один.

Покинуть город удалось единицам. Мне повезло. Повезло, что в холодильнике из еды остались лишь полки. Повезло, что дом находится на окраине города. И, наконец, повезло, что на дворе лето, а то бы даже с моим везением долго не протянул. Но и в лесу постоянно приходилось быть настороже.

Мир наводнили существа откровенно враждебные человеку. Их назвали нежами, от сокращения слова «неживой». И самыми опасными из них оказались нежи-люди. Они также выглядят, дышат, питаются, чувствуют боль, из ран течёт кровь, даже внутренние органы как у обычного человека. Именно они устраивают засады, охотятся на настоящих людей, убивают исподтишка, прикинувшись беззащитными, заводят в ловушки или наносят удар со спины. Единственным способом, позволяющим определить, кто перед тобой, является смерть нежа. С последним вздохом труп исчезает с лёгким хлопком. С другими нежами проще – сразу видно кто перед тобой. Если встретил нежа-животного, значит надо либо бежать, либо нападать.

Никто не знал кто они, откуда появились и почему стремятся уничтожить человечество. Причём подметили странный факт – нежи охотятся только на людей. Впоследствии тайну удалось раскрыть и понять, что за напасть обрушилась на наш мир и почему, но легче от этого не стало. Даже наоборот. К тому же верить в такое не хотелось: слишком произошедшее невероятно и отвратительно.

Все началось в мире, который никогда не существовал…

ЧАСТЬ 1

(или Книга 1 «Рождение»)

ГЛАВА 1

Рыцарь Варга Фон Берг как в воду канул. Пошла третья неделя, как он отправился в квест. Лорд Сайтор в задумчивости откинулся на спинку золочёного трона. Ножки предупреждающе заскрипели: не каждый трон, не говоря о стуле, может выдержать такой вес. Даже среди бывалых, укреплённых многочисленными турнирными схватками воинов, лорд выглядит гигантом. Руки как бревна, ноги – что стволы дубов, а кожа по виду и прочности не уступит доспехам. Плечи настолько широки, что на них может удобно расположиться конь. Шея короткая, могучая, голова мощная, как у Лесного Хозяина. Даже выражение лица у Сайтора какое-то медвежье. Длинные до плеч седые волосы прихвачены на уровне лба золотым обручем с прозрачным камнем-коммуникатором кризрой в центре. Довершают образ властного человека серо-стальные глаза, в которых застыло непонимание. Война с ашшакарами давно стала сказкой, которой пугают непослушных детей. Люди перестали ощущать постоянный страх, отвыкли от кровавых побоищ и резни, а нынешнее поколение даже кратко не может рассказать о противостоянии, едва не уничтожившем всё живое в Эрбии. Изгнанный призрак Морна, сводивший в могилу целые города, ни разу не дал о себе знать. Его хозяева – ашшакары – тоже никак не заявили о своём существовании, что могло означать только одно: их всех уничтожили. Правда в Западную Эрбию из Восточной иногда забегали странные твари, порождённые войной, и причиняли много неприятностей. Чтобы предотвратить подобные вторжения на единственном перевале в высокой горной цепи, разделяющей Западную часть страны от Восточной, построили крепость, позже названную Вратами в Преисподнюю. И в Западной Эрбии, наконец, наступил долгожданный покой. За полторы сотни лет затишья отмечалось несколько случаев странных смертей в Танталиде, но и только. И вдруг на тебе – бесследное исчезновение людей в Таврии, какие-то мрачные слухи из Шепчущего Леса, да ещё Конвесторий ведёт себя в последнее время как-то странно. Сайтор вспомнил последнюю связь с Заотаром – Верховным Конвестором (глава Конвестория) страны. Старик был не в духе, и разговор оборвался едва начавшись. Попытки снова вступить с ним в контакт ни к чему не привели. Не ответили на призыв и другие чаровники. Даже у Хорса – городского колдуна – связаться с ними через кризру (коммуникатор, имеющий вид отреза прозрачного стекла длинной в руку и шириной в локоть), не получилось.

– Что же происходит? – сказал вслух Сайтор.

В дверях появился бдительный слуга.

–Что, Ваша Милость?

Сайтор взмахом руки отослал его за дверь. Поднялся. Кожаные, подбитые железными подковками сапоги зычно забухали по каменному полу. Взгляд скользнул по стенам, увешанным результатами военных походов предков: на правой – с окнами-бойницами – штандарты рода, пожалованные Конвесторием Западной Эрбии за заслуги; на левой – оружие и доспехи. Кто-то из родни увлекался охотой, кажется прапрапрадед Тирон, отчего не преминул украсить третью стену головами и шкурами диковинных зверей, исчезнувших после Войны и Раздела Мира. Даже Сайтор прямой потомок гордого рода не смог вспомнить и половины названий этих жутковатых тварей. Позади трона на всю стену растянута шкура барцелиса, с огромным хвостом-кувалдой. Отвратительная чешуйчатая тварь, с неуязвимой для стрел и мечей кожей в конце Войны появилась недалеко от города. Непонятно, как удалось её убить, а тем более содрать шкуру.

Бесцельно побродив по залу, лорд подошёл к окну. Мощная фигура полностью закрыла проем. Взгляд упал на чернеющий за городскими стенами лес. Туман в этот предрассветный час скрыл его почти полностью. В лицо дохнуло холодом. Плечи передёрнулись помимо воли. Показалось, что из-за деревьев кто-то внимательно наблюдает. И этот кто-то готов в мгновение ока сократить разделяющее их расстояние, чтобы впиться в глотку. Лишь ждёт приказа. Сайтор ни разу труса не праздновал, но сейчас непонятный холод пробирает до костей. На скулах заходили мощные, как у коня, желваки. Проклятый лес. Ведь там точно никого нет и быть не может, но чего он так боится? Лорд в очередной раз попытался нащупать причину терзающей тревоги. Тщетно.

– Как найти причину, не имея никакой информации? – раздражённо подумал он.

Кулак с мощным шлепком ударился в ладонь. Ноющая боль не уменьшила тревоги и не сняла раздражение. Всё сводится к тому, что нужен новый посланник. Причём информацию о том, что делается в Западной Эрбии, или хотя бы в Танталиде, нужно собрать как можно быстрее. Что-то явно готовится. Неизвестно кем: может быть ашшакарами, что, в принципе, невозможно, и не важно в сущности. Но к этому чему-то необходимо подготовиться и как можно скорее. Чутье подсказывает, что не мешает начать и всеобщую мобилизацию. Последним можно заняться позже, сейчас главное – посланник. Ход размышлений нарушил ворвавшийся слуга. Сайтор дёрнулся от неожиданности, с уст помимо воли сорвалось проклятие.

– Ваша Милость, – сказал, поклонившись, слуга, – делиаранец Орин ожидает приказа.

– Как нельзя кстати, – воскликнул лорд. – Зови.

Орин… Орин… Имя вассала припомнить не удалось. Наверное, из новых. Раздражение усилилось.

– Проклятие, – подумал Сайтор, – мне нужен проверенный и умелый воин, а не желторотый юнец. Ответственное поручение придётся доверить чуть ли не новобранцу. Хоть сам иди.

Раздражение Сайтора можно было понять. Делиаранцы некогда были могучей, пугающей силой Западной Эрбии. Одно их упоминание перед боем вселяло в сердца простых воинов бесстрашие, а в противника – ужас. А началось всё с того, что люди проигрывали войну, идущую уже год. Чудовищные твари, созданные Морном, постоянно теснили войска людей и других живых существ, вставших на защиту своей родины. Именно тогда кому-то из чаровников пришла в голову идея создать отряд бойцов, обладающих достоинствами и воинов и чаровников одновременно. Дело в том, что война доказала непрактичность использования смешанных войск, состоящих из чаровников и, например, рыцарей. Первые оказались уязвимыми к нагрузкам, не могли носить ни тяжёлых доспехов, ни оружия, и когда магические силы истощались, что в бою было нередко, их можно было просто затоптать. Вторые были беззащитны даже перед лёгким колдовством, которому наплевать на броню, могучие мускулы и отточенные до автоматизма боевые навыки. А совместные действия на поле брани, при которых воины играли роль тарана или боевого кулака, а чаровники прикрывали их издали защитными чарами, было тяжело синхронизировать, и нередко получалось, что чаровники чаще мешали воинам, чем помогали. В то же время противник оказался не лишённым знаний мощного колдовства, стратегии и тактики, поэтому умело вёл бой, отвлекая воинов и нападая в самый неожиданный момент на столпившихся позади войска чаровников. Попытки ставить их в цент войска группой или поодиночке между воинами также не имели большого успеха: в первом случае строй оказывался как бы разорванным группой чаровников, и прорвать его даже с фронта не составляло большого труда, а во втором – не удавалось сохранить боевую плотность. Да и мешались чаровники во время рукопашной, когда их силы истощались.

На подготовку делиаранцев потребовалось в три раза больше времени, чем предполагалось, и, как показалось сначала, чаровники и опытные воины лишь зря потратили время. Бойцы получились никудышными, поскольку в тех случаях, когда нужно применить магию они кидались с мечом наперевес, а в бою, где требовалось орудовать клинком, они пытались использовать чары, в которых, зачастую, они постоянно путались. На оттачивание же их навыков времени не оказалось, итак потеряли почти год на обучение. Свою «ценность» они показали в первом же бою, после которого из двух с половиной тысяч выжило лишь две трети воинов. А через несколько месяцев постоянных столкновений с порождениями ашшакаров остался отряд в сотню человек. К тому времени враг снова приблизился к Имабару – прекрасной столице людей. Многие проклинали того, кто предложил идею создания этого отряда, поскольку чаровники и воины, обучающие новых бойцов, вместо того, чтобы бороться за свою страну, зря потратили время, что грозило поражением в войне и гибели человечества.

Так думали до тех пор, пока порождения ашшакаров не осадили столицу. В городе через несколько месяцев осады начался голод. Люди ели всё, что хоть как-то годилось в пищу. Даже на траву и кору деревьев перешли. Защитники стоически выдерживали осаду, отражая приступы врага. Попытки снять блокаду или просто прорваться в город, чтобы доставить провиант, приводили лишь к невосполнимым потерям. И вот тут к городу подошёл крохотный отряд из ста человек. Прямо с марша они ударили в тыл врага. А дальше случилось настоящее чудо: воины огнём и мечом прошлись сквозь войско противника с такой лёгкостью, будто прогуливались по поляне. Защитники города с благоговейным трепетом смотрели, как маленький отряд отражает накатывающие на него волны из разномастных тварей. Позади остаются только горстки пепла да куски смрадного мяса. Именно во время этого боя кто-то и дал название отряду – делиаранцы, что значит сумасшедшие, потому что только такие могли накинуться на значительно превосходящего числом противника.

Отряд достиг ворот и неспешно зашёл в город, не потеряв ни одного человека. Вслед за ними въехал небольшой обоз с провиантом. Жители, приготовившиеся к смерти, воспрянули духом. Это был переломный момент: ещё нет ни одного намёка на то, что война выиграна, но в душе появляется ощущение, что победа близка. Жители открыли южные ворота и под предводительством делиаранцев ударили по врагу. Одновременно с ними небольшая армия, находящая поодаль и ожидающая удобного момента, атаковала противника с тыла. Порождения ашшакаров превосходили нападавших во много раз, но это не помогло. Небольшое войско горожан во главе с делиаранцами, не смотря на истощение, раны и увечья, нанесённые в бою, рубилось так отчаянно и страшно, что противник дрогнул и побежал. Осаду со столицы сняли, бегущего врага добили. От самого крупного войска ашшакаров осталась жалкая горстка. Но до конца войны было ещё очень далеко. Враг перегруппировался, свёл воедино разрозненные силы и ударил вновь. Это была последняя самая жестокая, кровопролитная и страшная сеча, в которой участвовали и другие расы разумных существ, населяющих Западную Эрбию. Противник оказался разгромлен. Конвесторам даже удалось уничтожить Морна – чудовищное порождение ашшакар. Правда из них никто не выжил. После победы последовала продолжительная партизанская война, когда кучки тварей совершали набеги на деревни и небольшие города, а ополченцы пытались этому противостоять и, совершая облавы в лесах, пытались отловить их. Но самым трудным оказался поход в стан врага. Из него вернулись единицы. Зато ашшакаров и порожденных их магией тварей удалось уничтожить полностью.

После случая у столицы от желающих стать делиаранцем не было отбоя. В кровопролитных боях выковывалась новая Сила людского рода. Однако те времена ушли в далёкое прошлое. После окончания войны школы делиаранцев сначала были забиты до отказа, но довольно быстро захирели. Причиной явилась гибель всех делиаранцев, могучих чаровников и опытных воинов, сложивших головы в последнем городе противника. Также порождениями ашшакар было уничтожено огромное количество библиотек, в которых хранились ценнейшие рукописи. Знания по военному искусству и магическим наукам после войны пришлось собирать по крупицам, но большая часть из них была утеряна безвозвратно. Поэтому самоучки спустя полтора столетия не смогли достичь даже четверти мощи своих предков, отчего обучение делиаранцев сводилось к двум-трем заклинаниям и вялым однообразным тренировкам. Так что не удивительна реакция Сайтора на приход новичка.

– Проклятие! – подумал он.

Но выбор невелик. Посланник нужен сейчас, а не часом или днём позже. Так что времени на поиски другого нет. И как назло в городе нет ни одного рыцаря или чаровника. Хорс не в счёт.

Стало жаль новичка: новоиспечённому делиаранцу вряд ли удастся дойти до ближайшего города. Варга Фон Берг, умелый воин, исчез не просто так. Сайтор пересёк зал, золотой трон скрипнул под его весом. Мгновение спустя в зал вошёл молодой высокий, черноволосый воин. Тело стройное, изящное, облачено в простые, без украшений, латные доспехи. Поверх накинут серый плащ. Лорд скептически осмотрел вошедшего, на лице отразилась брезгливость: одно слово – новичок. Движения скованные, неточные, доспехи дрянные, подогнаны плохо, а меч – сдержать грубое слово удалось с трудом – простой, тупой и тяжелый. Таким от коров хорошо отбиваться, и то, если они представлены одной мордой, изрядно напуганной и убегающей. Сайтор заскрипел зубами.

Взгляды встретились. Молодой делиаранец не отвёл глаз в сторону. На лице не дрогнул ни один мускул.

«Может я не совсем прав, – подумал Сайтор, – и он справится».

– Я рад приветствовать делиаранца в своем замке, – сказал он вслух.

Орин поклонился, левая кисть в латной рукавице непроизвольно легли на рукоять меча. Кулак правой стукнул в нагрудную пластину напротив сердца. Сайтор подождал, может парень хоть что-то скажет, но тот промолчал. Раздражение с новой силой нахлынуло на лорда.