Текст книги "Николетта Скайрини или Старший брат - босс Варии?! (СИ)"

Автор книги: Адский жнец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 41 страниц)

– Летта-чан!

Николетта упала на колени и пыталась отдышаться. Ей было нереально страшно там, в кабинете главного Виндиче, но она постаралась не показать этого и загнала страх в самые темные закутки своего собственного сознания. Она сделала это, чтобы Вихтенштайн даже не догадался, что девушка до смерти его боится.

– Как ты, принцесса? – с заботой спросил Карма, положив руку на плечо подруге. Он действительно беспокоился.

– Уже в порядке, Карма. Не говори, что это было глупо, безрассудно и… еще раз глупо. Я и сама это знаю, но так было нужно. Просто поверь мне, что это было нужно.

– Ладно, чего уж теперь об этом говорить. Ты спасла этих ребят, но ты хотя бы подумала о том, как мы с тобой их тащить будем?

– Ой!

– Вот то-то. Не трясись ты так. Сейчас Нагиса с Диего придут.

– Ты… позвал их?

– Пришлось, – пожал плечами Акабане, взваливая себе на закорки самого тяжелого их них. – Черт, этот звероподобный весит, как не знаю кто. Вы с Нагисой возьмете этого иллюзиониста, он вроде полегче этого в очках, а Диего потащит очкарика. На вид он вроде не такой уж и тяжелый.

– Спасибо тебе, Карма, – улыбнулась ему итальянка, с теплом посмотрев на хмыкнувшего Акабане.

– Этот иллюзионист много для тебя значит, так что…

Прибежавшие Шиота с Вентозо окинули ребят взглядами и, не найдя повреждений, за исключением бинта на запястье итальянки, облегченно вздохнули.

Неспешно шагая по дороге в направлении дома, ребята молчали. Слишком много волнений и переживаний выпало на этот день.

– По сути этих троих нужно бы в больницу, – задумчиво пробормотал Нагиса, но тут же замолчал, поняв, что сказал.

– Нет, – покачала головой Николетта, чуть встряхивая иллюзиониста, чтобы было удобнее его держать. – Вызовем скорую помощь, они окажут первую помощь и подскажут, что еще можно сделать.

– Вообще они сейчас просто в отключке, – хмыкнул Карма, который словно не ощущал тяжести тела Джошимы. – Видимо, Виндиче показались им чудовищно страшными.

– Да, они скоро должны придти в себя.

Дойдя до дома, ребята сгрузили свою ношу на диван и кресла. Пока Николетта и Нагиса занимались обрабатыванием ран на лицах пострадавших, Диего отправился в аптеку, чтобы пополнить запас бинтов и лекарств в доме в целом. Что-то подсказывало, что это будет не лишним.

Легонько похлопав Мукуро по щекам, Николетта с облегчением заметила, как парень приходит в себя, немного морщась. После он распахнул глаза и напрягся, уже готовясь обороняться.

– Тихо-тихо, это я. Это я, Мукуро. Успокойся, ты не у Виндиче.

– Снежинка? Я,… но почему? Ведь пришли Виндиче и…

– Я добилась того, чтобы вас отпустили, – улыбнулась Скайрини, обхватив лицо иллюзиониста ладонями.

– Но… как? Она ведь не могли просто взять и отпустить нас!

– В этом ты прав, – кивнула девушка, отводя взгляд.

– Снежинка?

– Вас отпустили под мою ответственность. Если вы снова возьметесь за свое, на нижний уровень упекут не только вас, но и меня, – Николетта улыбалась, но подбородок у нее дрожал. Она не хотела на нижний уровень. После всего того ужаса, что ей рассказал Бел, у нее появился панический страх темноты. Да и замкнутых пространств она боялась.

– Снежинка… зачем? – спросил парень, прикладывая ладонь к бледной щеке итальянки.

Мукуро был обескуражен такими новостями. Эта хрупкая девушка смогла договориться со стражами Омерты. И фактически поставила свою жизнь на весы!

– Я не хотела, чтобы ты и Кен с Чикусой снова оказались в тюрьме, – со слезами в голосе, но абсолютно сухими глазами произнесла Скайрини, прижимая ладонь иллюзиониста к своей щеке еще теснее. Она не видела, что Кен и Чикуса уже пришли в себя и теперь с неверием смотрели на девушку, что стояла на коленях у дивана, на котором сидел Рокудо Мукуро, на лице которого было написано удивление. – Вы перенесли так много боли, что я не хотела допустить того, чтобы ваша жизнь закончилась на нижних уровнях тюрьмы для мафиози. Пожалуйста, Мукуро, не повторяй своих ошибок. Я не хочу потерять тебя снова!

Выпалив это, девушка подскочила на ноги и убежала на второй этаж, где с силой захлопнула дверь в свою комнату.

После того, как итальянка убежала в свою комнату, в гостиной никто с места не двинулся. Все были шокированы подобным, ведь… это уж слишком.

– Это впервые, – произнес Мукуро, глядя на свою руку, которую до этого сжимали теплые ладошки Скайрини. – Это впервые, когда из-за меня кто-то плакал. Это первый раз, когда за меня кто-то плакал.

– Ты идиот что ли? – хмыкнул Акабане, отлипая от стены у окна и проходя в ту сторону, в которой исчезла итальянка. – Принцесса пролила слезы не только за тебя, но и за всех тех, кто был заточен в тех лабораториях. Да, ты важен для принцессы, но не забывай того, что ей было всего четыре года, когда она все это испытала. Тебе-то явно было чуть больше, не так ли?

Парень удалился, оставляя эту троицу в гостиной. Его путь лежал в комнату Николетты, за дверью которой раздавались всхлипы.

– Принцесса, можно войти?

Девушка ничего не ответила, а потому Карма открыл дверь и вошел в комнату. Девушка стояла на коленях перед кроватью и плакала, уткнувшись лицом в подушку.

Встав на одно колено, Акабане коснулся плеча девушки и чуть покачнулся, когда в его грудь врезалась голова итальянки. Ее тонкие руки оплели шею парня, сам же парень обхватил девушку руками и чуть откинулся назад, садясь на пол, ни на миг, не выпуская подругу из объятий.

Когда всхлипывания прекратились, Карма чуть отстранился и усмехнулся. Девушка спала! Хотя, после всего произошедшего, это было и неудивительно. Аккуратно подняв Николетту на руки, Карма медленно поднялся на ноги и уложил свою ношу на кровать, накрывая девушку уголком покрывала.

Акабане уже покинул комнату и пошел в свою, находящуюся по соседству, когда в комнату девушки вошел иллюзионист с забавным хохолком на затылке. Подойдя к кровати, на которой спала девушка, Мукуро опустился на одно колено и долго смотрел на расслабленное во сне лицо итальянки.

Парень уже начал подниматься, когда девушка схватила его за запястье и тихо попросила:

– Не уходи. Побудь со мной недолго.

Не став противиться, Мукуро прилег на край кровати, глядя девушке в глаза, которые она открыла. У них обоих поломана судьба, они оба перенесли то, что не каждый взрослый сможет перенести и их связывало очень многое. Их судьбы были переплетены, как сейчас были переплетены их пальцы, и теперь не будут разорваны.

– Чем вы будете теперь заниматься? – тихо спросила девушка, вглядываясь в глаза напротив.

– Вернемся в Кокуе, скорее всего, – так же тихо ответил иллюзионист. – Нам сейчас лучше спрятаться и не показывать носа минимум месяц.

– Вы можете остаться здесь, – робко предложила Николетта, чуть сжимая пальцы юноши.

– Ты очень добрая, Снежинка, но не забывай: для всех мы преступники. Ты должна понимать…

– Я понимаю это, – воспротивилась Скайрини, а после вздохнула. – Я так же понимаю то, что вы, ребята, не сможете сидеть на месте без дела. И если опять начудите…

– Мы, как ты выразилась, постараемся не чудить, – усмехнулся иллюзионист.

– Постараетесь? Насчет тебя я могу быть уверена, ты всегда сдерживал слово, которое мне давал, но что насчет Кена и Чикусы? Их я пока не знаю и не могу быть уверена на сто процентов, что они не влипнут в очередную передрягу. Вот ты можешь мне это гарантировать?

И тишина была ей ответом.

– Мукуро, ты меня слушаешь вообще? – насупилась девушка, а после, поняв, что парень задремал, не сдержала усмешки. Протянув руку, Николетта коснулась щеки иллюзиониста и нежно улыбнулась. – Такой теплый…

Подавшись вперед, Скайрини крепко прижалась к груди Рокудо, утыкаясь носиком ему в плечо. То, что ее тут же обхватили знакомые руки, говорило о том, что парень только этого и ждал.

– Ты всегда мерзла и перебиралась ко мне, – усмехнулся Мукуро, зарываясь носом в длинные седые волосы подруги.

– А ты всегда ворчал, мол, я не нанимался быть твоей персональной грелкой, но все равно принимал меня и грел, – улыбнулась Николетта, потеревшись щекой о грудь парня.

– Будто у меня был выбор. Если бы я этого не делал, ты бы тряслась и дрожала, жалобно глядя на меня.

– Ты не раз говорил мне, что не можешь устоять перед… как ты говорил?

– Это было давно, я не помню, что говорил.

– Ну, Мукуро, – протянула Николетта, поднимая голову и умоляя парня одним взглядом.

– Так, перестань так на меня смотреть. Снежинка, я не шучу. Нет, только не дрожащие губа и подбородок…. Ладно, только перестань. Иногда я просто ненавижу твой взгляд брошенного котенка, которого хочется потискать и пригреть на груди, – недовольно пробурчал иллюзионист, но улыбнулся, услышав, как тихо рассмеялась девушка. – Кстати, расскажешь, что с тобой было, пока я искал тебя?

Девушка вздрогнула, и длительное время молчала. Мукуро даже подумал, что задремала теперь она, но вот она крепче прижалась к его груди и тихо заговорила:

– После того, как меня увели на операцию по пересадке глаза, и глаз прижился, экспериментаторы решили кое-что попробовать. В то время они практиковали опыты по выкачке пламени из одного человека и закачке этого же пламени в тело другого человека.

– Ты же не хочешь сказать, что…

Мукуро не договорил, так как почувствовал, что девушка задрожала с новой силой, пусть ей и было тепло. Это означало лишь одно: она снова вспомнила весь ужас, и ей с новой силой стало страшно. Парень уже пожалел, что задал этот вопрос.

– Снежинка, если ты не хочешь…

– Нет, я в норме, – мотнула головой Николетта, стискивая парня в объятия, на которые тот отвечал, прижимая хрупкую итальянку к себе. – В общем, они закачали в меня пламя Дождя того человека, у которого и взяли мне глаз. Сейчас я смутно помню, но они что-то говорили про то, что во мне уже есть его код ДНК и пламя должно это почувствовать. Я не уверена, что я запомнила все правильно, но после той операции я больше ничего не забывала. Вообще. Я прекрасно помню опыты, которые надо мной проводили после закачки, как они проверяли состояние пламени и они планировали провести тестирования.

– Тестирования?

– Не знаю, на чем они основывались, но… они хотели проверить, какой у меня родится ребенок, и какое пламя в нем будет преобладать.

– Ребенок?! Ты же сама ребенком была! Тебе было всего четыре года, – вдруг зашипел Мукуро, сжимая кулаки. – Черт возьми…

– Когда они уже все приготовили к операции, – продолжила говорить Николетта, и Мукуро невольно пришлось замолчать, – явилась Вария. Именно они спасли меня из того кошмара и забрали к себе.

– Хочешь сказать, тебя воспитывал отряд наемных убийц?

– Они заботились обо мне, Мукуро. Правда, заботились, – чуть улыбнулась Николетта, поднимая голову и глядя парню в глаза. – Старший брат не позволял никому меня обижать, кричал на рядовых, если те вдруг меня напугают, неожиданно вырулив из-за угла. Первое время я всех их шарахалась, сторонилась, недоверяла. Кроме, пожалуй, Занзаса, Луссурии и Бела. Чуть позже я перестала бояться Вайпера. Скуалло пугал только тем, что у него очень громкий голос. Да и эти его взмахи мечом, когда он пытается доказать свою точку зрения, – посмеялась Скайрини, вспоминая веселые деньки в особняке Варии. – Леви пугал своим угрюмым пирсингованным лицом, и его я боялась дольше всех. Это продолжалось довольно долго, где-то до десяти моих лет. Потом мы с ним немножко поладили. Ему нравилось, как я обожаю Занзаса. Для меня брат стал примером для подражания, и я его копировала, но немножко по-своему. Только на этом мы, пожалуй, и сошлись. С ним я контактирую меньше всех из основного офицерского состава. Хотелось бы мне их увидеть…

С этого памятного разговора минуло две недели. Мукуро, Кен и Чикуса действительно остались в доме Николетты. Когда итальянка и Акабане уходили в школу, в доме оставались еще Диего, Нагиса и эта тройка из Кокуе. Зато по возвращении домой Николетту и Карму ожидала так выросшая домашняя компания, которая была искренне им рада.

Поначалу Кен и Чикуса были несколько зажатыми, все же они были здесь чужими, но постепенно смогли привыкнуть к столь своеобразной атмосфере, что царила в этом доме. Мукуро защищался тем, что язвил и ехидничал, в чем компанию ему составлял Карма. Вот уж действительно взрывоопасный коктейль. Их шуточки едва не доводили до белого каления, и спастись от этого было практически нереально.

Нагису они не трогали потому, что тот готовил и запросто мог лишить эту парочку шутников завтрака, обеда или ужина. Николетту не трогали почти по той же причине, да и опасно это было. В итоге, основной целью для насмешек остался иллюзионист, воспитанник Вайпера.

И вот однажды…

– Да вы задрали уже, – услышала Николетта и, испугавшись, что что-то могло произойти, спустилась в гостиную, из которой и был слышен этот крик души.

– Что происходит? – задала вопрос итальянка, заходя в помещение. Ее едва не сбил с ног вылетевший из комнаты Вентозо, обувшийся со скоростью света и вылетевший на улицу на той же скорости, не забыв с силой хлопнуть дверью. – Что это было? Парни, что вы опять натворили?

– Да ничего, принцесса…

– Карма, если будешь мне врать, я скажу Нагисе не кормить тебя.

– Это шантаж!

– Ну, так что?

Мукуро, переглянувшись с Акабане, начал повествование:

– Кажется, мы перешли грань, ку-фу-фу. Карма-кун заговорил о прошлом Диего-куна, и, кажется, мы его ненароком обидели.

– А что обидного я сказал-то? Всего лишь назвал его гороховым стручком…

– Как? Стручком?

– Ну да, – пожал плечами Акабане, видя, как расширяются от ужаса глаза Николетты. – Летта-чан, ты чего?

– Я иду искать Диего. А с вами я, – цепкий взгляд в сторону иллюзиониста и “ехидны”, – позже поговорю. Нагиса, присмотри за этими двумя, чтобы они больше ничего не вытворили.

– Я понял.

Покачав головой, Николетта натянула кроссовки и выбежала на улицу. Ей было известно прошлое Вентозо, и его история жизни до того, как его обнаружила Вария, тоже. Парень фактически бежал от своего прошлого и был рад даже когда понял, во что вляпался.

Оббежав парк и прилегающие территории, Николетта уже собиралась кричать, когда заметила на качелях одинокую фигуру парня.

– Нашла, – облегченно вздохнула Николетта, переводя дух и приближаясь к качелям. Подойдя ближе, девушка коснулась плеча парня. Тот вздрогнул и удивленно посмотрел на улыбающуюся Скайрини. – Диего, вот ты где. Я уже с ног сбилась, разыскивая тебя.

– Сеньорита? Но почему…?

– Что значит, почему? – надула губки девушка, а после снова улыбнулась. – Мы же семья, ты забыл? Ты убежал из дома, и я пошла тебя искать. Давай вернемся? Нас уже ждут.

– Семья? Дом? Ждут… дома?

– Да, дома.

Парень поднялся и, сделав шаг, обнял девушку, прижимая ее к себе. Николетта вернула объятие, чувствуя, как дрожит парень. На ее губах появилась улыбка.

Когда они уже шли обратно, парень заговорил:

– Карма…

– М?

– Он назвал меня… гороховым стручком.

– Да, я уже знаю, – тяжело вздохнула итальянка, качая головой. – Ты прости этого оболтуса. Он иногда абсолютно не думает, что говорит.

– Раньше… так меня называло только два-три человека. Это было очень давно, поэтому я разозлился, вспомнив те времена. Раньше я был изгоем потому, что цвет моих волос и глаз отличался и считался странным. У ребенка серые глаза и абсолютно седые волосы, а значит что? Над ним можно издеваться и считать монстром, – горько усмехнулся парень, а Николетта коснулась своих волос, что тоже были абсолютно седыми. Туман это заметил и поспешил оправдаться: – Нет-нет, я не о тебе говорил, сеньорита…

– Да все нормально, – улыбнулась девушка, повернувшись к замершему на месте Диего, что ерошил волосы на затылке. – Я уже привыкла, что отличаюсь от своих сверстников и стараюсь не обращать внимания на слишком пристальные взгляды, шепотки за спиной и усмешки, стоит мне пройти мимо. Это бывает редко, но я замечаю это и… запоминаю. Мне теперь не получится забыть хоть что-то, даже если я этого сильно захочу, – усмехнулась Скайрини, сцепляя руки за спиной. Но после она повернулась к Вентозо и, ярко улыбнувшись, добавила: – Но знаешь что? Пусть катятся к черту все те, кто называет нас странными. У меня есть люди, для которых я не выгляжу странной и для меня этого более чем достаточно. А остальные…. Да пошли они к черту. Мы не обязаны нравиться всем без исключения. Должны быть и недоброжелатели, ради которых мы будем стараться быть счастливыми, во что бы то ни стало.

После этого разговора с Николеттой Диего перестал убегать от себя и отвечал язвительной фразой, а то и несколькими, отчего Карма и Мукуро немного поумерили пыл. Да и не хотелось получать от бдительной Скайрини, которая спелась с Нагисой и угрожала им лишить их пайка, если они не начнут вести себя прилично.

Когда прошел ровно месяц после событий в Кокуе-ленд, началась шумиха. Скайрини даже не думала беспокоиться, ведь танцы были подготовлены для того, чтобы их продемонстрировать. Карма не отказался от своих слов и был партнером по танцам, так что парный танец, который требовала куратор, так же был готов. Что же касается того, что требовался лично от Николетты, то девушка решила слишком сильно не заморачиваться и разработала танец на основе боевых искусств.

– И что по программе? – задал вопрос Мукуро, когда они сидели за завтраком.

– Сначала будет турнирная игра по бейсболу, – начала перечислять девушка, готовя кофе на всех. Поначалу кофе пили только Николетта и Карма, но после, когда Мукуро отхлебнул из кружки итальянки, он попросил готовить и ему, цитата: “этот напиток богов, что поднимет даже мертвого. Уж мне можете поверить, я знаю толк в смерти”. – Потом зрители перейдут во двор школы, и будут смотреть концерт, ради которого мы и старались, готовили номера и выступления.

– Вот как? Возможно, мы тоже посетим сие мероприятие, ку-фу-фу, – усмехнулся Мукуро.

– Мукуро, может, не надо? – с плохо скрываемой тревогой спросила Николетта, разливая кофе по чашкам и ставя их на стол. – Если Хибари тебя заметит, все окажется сорвано. Мы так долго ко всему этому готовились, что будет просто чудовищно обидно, если окажется, что все это было зря.

– А мы их замаскируем, – усмехнулся Диего, закрывая глаза, наслаждаясь ароматом, а после отпивая кофе. – Причем так, что даже Аркобалено не догадается, что это Мукуро и Кен с Чикусой.

– Э-э-э, ты чего это удумал? – заподозрил неладное Джошима, заметив, как над Вентозо сгущается аура, а на его лице появляется ухмылка, не предвещающая им троим, Кену, Мукуро и Чикусе, ничего хорошего.

– Как, ты разве не слышал? Я займусь маскировкой, чтобы вас никто не узнал. Бха-ха-ах-ха-ха.

– Знаешь, твой зловещий смех теперь даже меня немного пугает, – нервно улыбнулся Мукуро, поглядывая на своих верных соратников, которые тоже косились на улыбку Вентозо с подозрением и, чего греха таить, опасением.

– Я вас так замаскирую, что даже Виндиче не поймут, кто вы такие, – оскалился Вентозо, подрываясь с места и, с неожиданной силой хватая всю троицу, потащил их по полу за собой на второй этаж.

– Снежинка, спаси нас от этого психа! Место, Диего-кун! Ты не должен срываться! Нет! Снежинка!

– Нагиса, ты мне не поможешь? – миролюбиво улыбнулась Николетта, умело игнорируя страдания друзей.

– Конечно, с чем?

– Мне нужно уложить костюмы в сумку. И ты мне не поможешь донести костюмы, которые нельзя класть в сумку? Боюсь, что они могут помяться.

– Да, конечно, – улыбнулся Шиота, следуя за девушкой.

– Снежинка!

Канарейка, которую итальянка все же взяла себе, пропела, пародируя панику в голосе иллюзиониста:

– Снежинка! Место, Диего-кун! Мояши*, ты же не сделаешь этого с добрым Мукуро?! Не-е-ет!

Комментарий к Часть 14. Встреча с Виндиче или Тяжелые будни в доме Скайрини. * – “Гороховый стручок”.

Эх, ваш автор досмотрел Грэй-мен и теперь просто не знает, что еще можно посмотреть.

Вот угрожающая улыбочка – http://i48.beon.ru/87/85/1738587/68/55797668/x_1c9ae9e8.jpeg

В общем, представляю вашему вниманию новую главу. А теперь говорим: описывать фестиваль, или сразу переходить к прибытию Варии?

====== Часть 15. Фестиваль или Появление Варии. ======

На сборы и “преображение” троицы из Кокуе ушло добрые полчаса, но оно того стоило. Диего был прав: этих троих сейчас даже Виндиче не признали, чего и говорить о Вонголе и Аркобалено.

Мукуро сменил не только внешность, но и имя. Его отныне звали Мизуки, и он был… привлекательным парнем с длинными волосами светло-фиолетового оттенка и невозможными темно-синими глазами.*

– Поначалу я хотел, чтобы ты принял другую форму, была у меня на примете одна замечательная девушка, – беззаботно говорил Диего, словно не замечая испепеляющих взглядов в исполнении трех ребят, сбежавших из лабораторий Эстранео, – но я решил, что не стоит портить мои воспоминания о ней… тобой.

Уклонившись от удара трезубцем, Вентозо заулыбался. Нет, он явно злорадствовал, так как иначе такое торжество на его лице и в глазах трактовать было невозможно.

Чикуса почти не подвергся изменениям. Темные волосы, но торчащие в разные стороны, карие глаза, бледная кожа. Благодаря Диего татуировка в виде штрих-кода на щеке была не видна, так что опознать его было крайне сложно.

Кен же изменился, но не кардинально. Его внешность все так же бросалась в глаза, но теперь из-за примечательных рыжих волос.**

– Эй! Какого черта ты подобрал мне именно такой цвет?!

– А что, тебе не нравится? – все с той же улыбкой поинтересовался Вентозо, поворачиваясь к парню и оглядывая его с ног до головы. – Зато ты стал симпатичным и от девчонок отбоя не будет. Этакий брутальный парень с…

– С рыжими волосами?!

Акабане Карма стоял чуть в стороне, подперев собой стену. Сложив руки на груди, он наблюдал за этим балаганом со стороны. По его лицу невозможно было прочесть или понять хоть что-то, да и глаза его были прикрыты.

– Что-то Летта-чан с Нагисой слишком долго, – наконец недовольно цокнул языком парень, и воцарилась долгожданная тишина.

– А что такое? Волнуешься? – с ехидцей в голосе поинтересовался Мукуро, посмотрев на Акабане. То, что этот парень как был загадкой для иллюзиониста, так и оставался ею, являлось неоспоримым фактом. Итальянка вскользь упоминала о том, как эти трое появились в этом доме, но все же кое-что оставалось непонятным.

Карма посмотрел на иллюзиониста. Взгляд тусклых золотых глаз не пугал Мукуро, но настораживал точно. Было в парне что-то… настораживающее.

– Нет, не волнуюсь, – ответил Акабане, прикрыв глаза снова. – Однако если мы не выйдем сейчас, то опоздаем на турнир по бейсболу.

– Ку-фу-фу, не замечал, что ты фанат бейсбола, Карма-кун.

– А я и не фанат, – просто ответил Акабане, отлипая от стены и закидывая руки за голову, а после все же открыл глаза и продолжил: – Мне до нее дела нет, но принцесса расстроится, что опоздала даже на начало, когда игроки распределяются по полю.

– Точно, в команде школы ведь Ямамото Такеши, так ведь? – поинтересовался иллюзионист, думая, как много он оказывается, не знает о своей подруге. – Они с ним приятели? Или же нечто большее, ку-фу-фу?

От ответа Акабане спасло то, что по лестнице начала спускаться единственная девушка в этом доме и парень, который шел чуть позади. Когда итальянка спустилась, в прихожей замерли все. Даже, как казалось, время остановилось.

– С ума сойти, – выдавил Карма, вглядываясь в такие знакомые, и одновременно незнакомые черты лица.

– Согласен…

На девушке была голубая юбочка, нежно-фиолетовые чулки, белая рубашка с коротким рукавом, а в руках она несла пару белых кед. Но не ее внешний облик заставил их замереть.

Макияж, что уже был нанесен, словно превращал девушку в абсолютно незнакомую… нимфу. Да, нимфу. Тени на глазах, легкий румянец, челка была убрана назад, хотя одна прядь все же свисала на лоб девушки, придавая ей некое очарование. Ресницы, что и раньше были длинными, казались теперь просто неземными и порхали, словно крылья бабочки.

– Эм, вы чего? – смущенно позвала их Скайрини, выводя их тем самым из кратковременного ступора.

– Снежинка, ты…

– Принцесса, ты выглядишь просто волшебно, – улыбнулся Акабане, подходя ближе и протягивая руку. Девушка замерла на последней ступени, хотя Шиота все же спустился и теперь стоял рядом с Вентозо, который забрал у него две вешалки, на которых висели наряды Николетты. Эти двое о чем-то переговаривались, улыбаясь. Улыбнувшись Карме в ответ, девушка вложила пальчики в протянутую ладонь и приняла его помощь, вставая рядом с парнем. – Ну что же, раз все в сборе, нам пора выдвигаться.

Ребята двинулись в путь. Дорогу до школы они преодолели быстро и… весело. Когда кому-то из них становилось скучно, этот кто-то начинал докапываться до шедшего рядом, у которого от глупых вопросов начинала дергаться бровь. А если не бровь, то глаз.

Дойдя до школы, Николетта отправила их на стадион, чтобы они заняли им всем места. Сама же в сопровождении Нагисы и Диего направилась к зданию школы. Ей нужно было оставить костюмы у куратора, чтобы потом сразу переодеться.

Трибуны были переполнены, но Акабане все же смог найти свободные места. Парни опасались его по вполне понятным причинам, так что решили даже не пытаться противостоять Карме.

– Ку-фу-фу, ты пугаешь детей одним своим видом, Карма-кун, – усмехнулся “Мизуки”, ожидая, видимо, что Акабане выйдет из себя, но тот ему ответил улыбкой.

– Ты так считаешь? О! Принцесса, мы здесь, – помахал рукой девушке Акабане, встав со своего места.

Николетта увидела их и помахала парню в ответ, аккуратно огибая ребят, чтобы ни с кем не столкнуться. Благополучно добравшись до друзей, Скайрини улыбнулась им и присела между Акабане и Рокудо.

Пока шла игра, на трибунах, там, где сидел Савада с друзьями, царил шум и гам. Николетта, видя это, лишь улыбалась. Она слышала и крики Сасагавы, и подначивание команды противников Гокудерой, а так же препирательства боксера с подрывником.

Игра закончилась победой команды школы Намимори и зрители начали расходиться. Николетта же осталась, хотя и понимала, что ей тоже нужно идти, готовиться к выступлению и разминаться. Ей просто очень хотелось поздравить друга с победой, ведь ей было известно, как Ямамото любит бейсбол.

– Такеши, – наконец увидела его девушка, пропуская остальную команду.

– Нико-чан? Ты чего здесь? Тебе же нужно…

– Ты что, дурак? – надула щечки Скайрини, обижено глядя на растерянного бейсболиста. Но после она улыбнулась и обняла парня за шею. – Я здесь, чтобы поздравить тебя с победой. Ты отлично играл. Я видела.

– Нико-чан…. Спасибо, – ответно улыбнулся бейсболист, обнимая девушку в ответ и даже немного приподнимая ее над землей. Некоторые его товарищи по команде с какой-то завистью поглядывали на него, другие же, в основном старшеклассники, усмехались и понимающе переглядывались.

– Эх, в одном ты прав: мне пора, – признала Николетта, отстраняясь от парня и заглядывая ему в глаза. – Ты же придешь посмотреть, как я танцую? Если не придешь, я обижусь.

– Куда же я денусь? – улыбнулся бейсболист, отпуская подругу. – Сейчас только душ приму, переоденусь и сразу же явлюсь.

– Учти, я за тобой слежу, – с самой серьезной миной произнесла Николетта, а после улыбнулась и убежала готовиться к первому выступлению.

Скайрини направлялась за кулисы, где ее уже поджидала взволнованная куратор кружка.

– Скай-тян, ты где ходишь? Мы первые выступаем!

– Что? Но ведь первыми должны были…

– Да, но у них не получилось что-то и они попросили директора поменять их с кем-нибудь. Не важно, но тебе нужно переодеться и идти.

– Я поняла.

– Так что, мне объявлять начало? – спросил ведущий, которым назначили одного из старшеклассников. Высокий блондин с карими глазами.

– Подождите немного, мой исполнитель еще не переоделся.

– Так давайте быстрее, – поторапливал ведущий, кидая взгляд на наручные часы. – Начало уже!

– Молодой человек, вы…

– Все, можете объявлять начало, – раздался мелодичный голос Скайрини, на который обернулся и ведущий, и куратор танцевального кружка.

Никто из них не ожидал такого преображения. На Скайрини было длинное атласное платье красного цвета. Платье было в пол, и разглядеть обувь не представлялось возможным. Рядом с ней, держа ее ладонь в своей руке, стоял облаченный в черный костюм красноволосый парень с золотыми глазами. Красные волосы, которые обычно лезли в глаза, были зачесаны особым пробором и зафиксированы гелем.*** Сейчас он выглядел непривычно, но более забавно было наблюдать за тем, как Скайрини убирала волосы парня, причесывала и использовала на нем гель. И все это делалось под недовольное бурчание самого Акабане.

– Э…а…да, конечно, – наконец собрался ведущий, сбрасывая наваждение и направляясь на сцену, чтобы объявить первых участников.

– Скай-тян, ты просто… ты такая красавица!

Девушка улыбалась на такое, а стоящий с ней под руку Акабане самодовольно ухмылялся. И вот, их объявили.

– Не дрейфь, принцесса, – улыбнулся Акабане, чуть сжав тонкие пальчики в своей ладони. – Мы справимся. Вместе.

– Да, вместе, – улыбнулась Николетта, так же чуть сжав ладонь Кармы.

Выходя на сцену, ребята выглядели невозмутимо. Они вышли в середину сцены, поклонились зрителям и Карма отвел девушку в противоположный конец сцены. Оставив ее там, пошел к выходу на сцену. Зрители затихли, приготовились смотреть на выступление.****

Встав на своем месте, Карма и Николетта начали хлопать в ладоши в определенном темпе, как бы создавая себе музыку самостоятельно. Публика поддержала, и пара перестала хлопать, ожидая начала музыки.

И вот, музыка заиграла. Они двинулись друг навстречу другу одновременно, не забывая ни единого движения и наблюдая за партнером. Каждое движение горело, было наполнено эмоциями, и зрители это понимали, полностью погружаясь в атмосферу и внимательно следя за движениями пары.

В их движениях было все: страсть, любовь, нежность, горе, боль и печаль. И что самое удивительное, эти эмоции читались не только в движениях, но и на лицах танцоров, в их взглядах, направленных друг на друга.

Для этих двоих словно больше не существовало никого другого, только человек напротив. Только человек, находящийся в их объятиях. Карма смотрел только на девушку, не отводя от нее взгляда ни на мгновение. Николетта так же смотрела на своего партнера. Им было не важно, что сейчас они находятся под прицелами десятков взглядов. Им это было неважно. Важно было лишь лицо напротив.

Они кружились по сцене, едва ее касаясь. Словно… летели на крыльях. Гибкая фигура девушки, просто каким-то чудом не путающейся в длинном подоле платья и собственных длинных волосах, которые итальянка отказалась закалывать или убирать в пучок. Седые волосы, водопадом струящиеся по спине и закрывающие ее. У платья не было спины.