Текст книги "По закону сказки (СИ)"

Автор книги: 5ximera5

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Айрон яростно бился о ледяную скорлупу, на кончиках его пальцев вспыхивали и гасли отсветы чудовищных по силе заклинаний, но ничто из богатого арсенала Принца Ночи не могло пробить тонкую стену, которой возлюбленный отгородился от него. В душе поднималась волна панического страха – вдруг так и не удастся разбить эту преграду, вновь почувствовать Его рядом с собой?! В последнем, отчаянном порыве он выкрикнул:

– Я люблю тебя! Слышишь?! Люблю, бессердечная хладнокровная гадина, мой прекрасный ангел… Im maelle antal!

С мелодичным звоном треснул несокрушимый купол, заставив вампира, наконец, остановиться. К первой трещине присоединились и другие, они серебряными змейками побежали в разные стороны, разрушая барьер на сотни осколков, тут же тающих в холодном воздухе без следа. Качнувшись вперёд, с трудом преодолев какие-то жалкие два метра, Айрон оказался рядом с Императором, с силой отвёл руки Тимо, которыми тот, словно защищаясь, закрыл лицо, и жалко всхлипнув, простонал:

– Боже мой, как же сильно, как неистово я люблю тебя, бесчестный мерзавец! Ты – больной псих с кучей тараканов в своей бессмертной голове, можешь хоть на секунду представить, как мне было плохо без тебя?.. Чего стоило тебе признаться в своих чувствах теми словами, что я бы понял? Зачем было избирать такой извращённый способ? Что же ты молчишь?!!

Тонкие губы Императора дрогнули, в бесцветных глазах на миг отразилась невыносимая мука и он ответил тихо:

– Я не мог иначе, мой Принц.

– Всё правильно, – забормотал Айрон, уткнувшись куда-то в шею Лайтонена, чувствуя восхитительное тепло его тела, тонкие нотки полыни и шафрана в аромате, исходившем от белоснежных волос… – Я не должен был говорить те слова, но Тимо… Почему ты предпочёл сбежать, вместо того, чтобы принять вызов?

– Потому что мне стало страшно, – любимый, тихий голос словно приласкал взъерошенную душу Айрона так же, как это сделали ладони старлинга, поглаживающие вздрагивающие плечи вампира. – Ты знаешь, я ведь большой трус. Испугался, что воспоминания Кана, которые ты разделил с ним, уничтожат нашу связь, и поспешил сделать это сам. Айрон, ведь мы – это не просто случайные встречи и яркий секс. МЫ – это нечто большее, что-то такое важное и огромное, для чего нет подходящих определений в самом богатом лексиконе этого мира. Кан Сатор попытался растоптать НАС, опошлить, осквернить. Он всегда был таким – жадным мальчиком, слишком собственником для того, чтобы делиться с кем-то. То, что ты видел… всю глубину моего падения… – Голос Тимо начал прерываться, он коротко и часто хватал ртом морозный воздух, словно задыхался от ужаса, снова и снова переживая свой личный ад. Айрон торопливо схватил Императора в объятия, накрыл его губы своими, утягивая в глубокий, страстный поцелуй со вкусом полынной горечи.

– Не имеет значения, что произошло в твоём прошлом. Я тоже, знаешь ли, не святой, – Повелитель Эргона нервно, коротко улыбнулся, согревая в своих ладонях ледяные пальцы Лайтонена. – Когда устанешь быть сильным, приходи. Мои двери всегда открыты для тебя.

– Постой! – В голосе Тимо зазвенело безумное отчаяние, когда он вытянул руку, в напрасной попытке удержать, но Айрон виновато улыбнувшись, отступил ещё на шаг, прошептав:

– Прости, мой Император, но скоро полночь, а законы сказки неумолимы. Если хочешь… Если любишь, возвращайся ко мне. Я буду жить ради этого.

Дрожащими пальцами поворачивая заветное кольцо-портал, Айрон не отпускал взгляд возлюбленного до самой последней секунды и потому увидел в расширенных зрачках отражение грянувшей канонады фейерверков, расцветивших небо фантастически яркими красками.

***

С тех пор прошло три месяца. Миновала холодная, неуютная весна, слишком часто встречающая рассветы хрупким льдом, сковавшим подтаявшие было лужи. Наступало лето, катившее волны долгожданной жары на столицу Эргона и люто проклинаемое всеми сословиями Тёмного Братства от утончённой аристократии до обычных рядовых вампиров. Солнце, казалось, не покидало небосвод, а для того, чтобы поддерживать защитные заклинания приходилось чаще подкреплять их свежей кровью. По Новому Орлеану прокатилась эпидемия анемии, поражавшей исключительно тех граждан, что задерживались на улице по ночам. Клубы “добровольных доноров” – наркоманов, ставших зависимыми от сногсшибательного удовольствия, приносимого укусом вампиров – не закрывались даже днём.

Айрон устал напоминать владельцам этого прибыльного бизнеса об осторожности, у него прибавилось дел – летнее солнце сводило с ума менее стойких киндред, рождая безумие, закипавшее в крови и толкавшее на ужасные преступления. Владыка уже был вынужден подписать десяток смертных приговоров, спуская с цепи охотничьих псов Гильдии Патрисио Тысячеликого и теперь эти ищейки наводнили улицы города, умело сливаясь с тенями, пряча под одеждой оружие, заряженное серебряными пулями.

Тимо так и не явился. Ни на следующий день после разговора, ни в последующие. Айрон был близок к отчаянию, но до последнего не хотел верить в свою отставку. Луциан, по долгу службы встречающийся с Императором довольно часто, на все вопросы лишь неопределённо пожимал плечами, мол, всё как обычно.

Принц Ночи устало потёр пальцами переносицу, откладывая подписанный указ в стопку его собратьев, тупо уставился на пустой лоток для бумаг и только через пару секунд понял, что на сегодня – всё. Сладко, до хруста в суставах, потянувшись, Айрон покинул кабинет, чтобы расположиться в гостиной – той самой, с камином и мягкой шкурой перед ним. Презрев удобство дивана, вампир с блаженным стоном растянулся на меху, чувствуя, как приятно льнёт он к обнажённым плечам и спине. Камин, разумеется, бездействовал, да и как иначе при температуре воздуха даже в ночное время суток более тридцати градусов?! Дышать было положительно нечем и предусмотрительные слуги оставили застеклённый балкон открытым. Невесомые занавеси безжизненно висели, не избалованные вниманием даже самого захудалого сквознячка – третий день стоял мёртвый штиль, убивающий на корню любое желание поработать.

– Ну, здравствуй, враг мой, – Айрон крупно вздрогнул, очнувшись от лёгкой дремоты. Над ним, нависая на вытянутых руках, склонился Тимо, как-то очень нехорошо улыбающийся.

– Ты мне снишься. – Убеждённо сказал вампир, но не смог справиться с искушением коснуться длинных белоснежных волос Императора, заплетённых в тонкие косицы, украшенные цепочками с драгоценностями в звеньях. Пальцы неожиданно остро кольнула какая-то заколка, отчего Айрон тихо ахнул, начиная понимать, что прекрасное видение, посетившее его, вовсе даже материально.

– Сказал, что будешь ждать, и я пришёл.

– Только подзадержался где-то, – Айрон хотел произнести эти слова с укором, но по губам неудержимо расползалась улыбка, нашедшая своё отражение в ослепительно синих глазах напротив.

– Я просто выбирал способы твоего наказания.

Вампир рывком приподнялся на локтях, с внезапной тревогой вглядываясь в идеально прекрасные черты Императора. Спросил севшим голосом:

– Могу узнать – чем провинился на сей раз?

– Конечно можешь, – благосклонно кивнул Тимо, касаясь кончиком языка уголка напряжённых губ Айрона. – И я во всех подробностях объясню. Только не здесь, где нас могут услышать.

Вспышка мгновенной темноты ослепила Принца Ночи, он ощутил привычный при подобных перемещениях приступ тошноты и сдавленно застонал, выражая свой протест единственным доступным сейчас способом. Император не обратил внимания на слабые трепыхания жертвы – он сосредоточенно привязывал к столбикам кровати запястья Айрона и судя по ощущениям вампира, это было нечто вроде широких кожаных ремней.

“Дело плохо”, – пронеслось в мозгу Владыки Эргона, а когда он метнул затравленный взгляд на стены комнаты, то убедился в этом окончательно.

– Не думал, что твои увлечения простираются так глубоко в область садо-мазохистских игр, – стараясь говорить как можно более флегматично, констатировал Айрон, а на деле с бешено колотящимся сердцем обозревая внушительную коллекцию стеков, хлыстов и вообще неведомых ему приспособлений, красиво подсвеченных, словно на витрине. На другой стене красовались всевозможных форм и размеров фаллоимитаторы, зажимы для сосков и прочие… инструменты. Тимо взял в руки один из приглянувшихся ему тонких хлыстов, вдруг похотливо лизнув рукоять, перевитую кожаными ремешками.

– Ну, насколько глубоко – придётся проверить именно тебе, – заявил он голосом, опустившимся на целую октаву, отчего по телу Айрона пробежала дрожь не то страха, не то болезненного предвкушения.

– Знаешь, я не люблю боль.

– Разумеется, но на то и наказание, верно? Ты был плохим мальчиком, Айрон, позволял себе говорить всякие гнусности про мою сиятельную персону, – Тимо говорил медленно, растягивая гласные, а плеть в его руках, казалось, жила своей жизнью, прихотливо извиваясь в умелых пальцах. В синих глазах загорались и гасли недобрые огоньки. Айрон заворожённо наблюдал за приближающимся амантом, внутренне сжимаясь в ожидании внезапного удара. Он ни капли не сомневался – взбешённый Лайтонен способен превратить его в нечто совсем малопривлекательное, затем исцелить и вновь повторить процедуру. И получить от этого удовольствие.

Но вот что насчёт самого Айрона?

– Постой, может, мы всё уладим более дипломатическим путём? – Не оставляя робкой надежды предотвратить унизительную порку, проскулил вампир. – Я пошёл бы на кое-какие уступки.

– Интересно, на что же мне рассчитывать? – Явно издеваясь, с ехидным смешком поинтересовался Лайтонен, свободной рукой расстёгивая белоснежную рубашку. Сквозь почти прозрачную ткань Айрон видел напряжённые соски врага, выдававшие крайнюю степень его возбуждения.

“Мне конец!” – Успел обречённо подумать Принц Ночи, зажмурившись, чтобы не видеть первого замаха. Секунды утекали в прошлое, а удара всё не было. Вдруг огромная кровать чуть скрипнула под тяжестью опустившегося на неё тела, сладкое дыхание обожгло сжатые в белую линию губы Айрона и неповторимый, пьянящий голос Тимо произнёс:

– Открой глаза, мне нет интереса истязать послушную куклу.

– Значит, я всё-таки…

– О, боги! Заткнись! – С еле слышным рычанием Тимо набросился на полуобнажённое тело врага, покрывая его торопливыми поцелуями и укусами, а забытая плеть сиротливо лежала на полу. Айрон с трудом сдерживал стоны – никто не мог сравниться с Императором в любовных состязаниях, но всё же не собирался терять голову так быстро.

– Значит, ты похитил меня из собственного дома, чтобы запытать в этом ужасном месте?

Тимо ответил согласным мычанием, уткнувшись лицом в плоский живот вампира и по телу Айрона прошла невольная судорога удовольствия. Острое желание дотянуться до врага, обнять его, вплести пальцы в длинные седые волосы стало почти невыносимым, но широкие ремни надёжно удерживали жертву. Лайтонен в роли доминанта был непредсказуем и опасен, но это почему-то так сильно возбудило Айрона, что каменная эрекция недвусмысленно оттянула ткань узких тесных брюк. Горячая ладонь тут же опустилась на эту выпуклость, заставив Принца Ночи тихо вскрикнуть. Пальцы Тимо действовали умело и очень скоро освобождённая от лишней одежды плоть Айрона вздыбилась колом, намекая на полную готовность своего хозяина к получению удовольствия. Однако Лайтонен ограничился лишь невесомым поглаживанием, подушечкой большого пальца коснувшись липкой капельки смегмы, на вершине возбуждённого члена. Глядя в потемневшие от страсти изумрудные глаза вампира, Тимо принялся неторопливо избавляться от собственной одежды. Айрон с жадностью следил за тем, как старлинг освобождается от рубашки, звякает пряжкой ремня… в который раз восхищённо вздохнул, наслаждаясь эстетической красотой тренированного тела Императора, тем, как под тонкой, бархатной кожей перекатываются упругие мышцы.

Тонкие сильные пальцы ласково поглаживали грудь Айрона, чуть царапая чувствительные соски, отчего вампир нарушил негласное правило, гневно прошипев:

– Чего же ты ждёшь?!

– Думаю, каким именно образом доставить нам обоим несравненное удовольствие, – мурлыкнул Император, и в руках его, словно по волшебству, вдруг оказалась узкая и плотная полоска ткани непроницаемо чёрного цвета. – Для начала тебе стоит получше прислушаться к испытываемым ощущениям, они станут ярче, поверь мне!

Айрон не смог помешать извергу закрепить на своих глазах повязку и остался в полнейшей темноте и неизвестности. Не видя, чем занят Лайтонен, руководствуясь лишь слухом, вампир понял, что старлинг встал с кровати, чем-то коротко звякнул и по раздавшемуся следом звуку догадался, что вино заняло своё место в бокале. Решив пошутить, нервно спросил:

– Какого оно цвета?

– Как ты любишь, – пришёл краткий и не очень информативный ответ. Похоже, в игре в “кошки-мышки” Лайтонен даст фору любому профессионалу. Невольно вздрогнул, когда его губ коснулись губы аманта, с готовностью, удивившей самого Принца Ночи, раскрылся навстречу, впуская язык любовника глубоко в свой рот. Терпкий вкус вина на некоторое время стал вкусом их страсти и Тимо, всё больше распаляясь, сминал губы Айрона в жестоких поцелуях, словно никак не мог насытиться. Ласки, которые Император обрушил на распростёртое перед ним тело врага, действительно отличались по силе воздействия – Айрон просто не мог предугадать, где именно в следующее мгновение коснётся его старлинг и что это будет – нежное, невесомое поглаживание или яростный укус, а посему не мог подготовиться. Это происходило неожиданно, будто удар молнии! Требовательные, твёрдые губы захватили в плен один из сосков, заставив тихонько всхлипнуть, тут же пришло лёгкое, успокаивающее поглаживание по бедру, а в следующий миг стальные пальцы впились в ягодицы Айрона, сжимая их, оставляя синяки… чтобы через пару секунд выпустить. Россыпь коротких, нежных поцелуев вдоль ключиц и внезапный щипок, подаренный другому соску. Владыка Эргона затрепетал в ожидании следующего прикосновения, но оно всё не приходило – Тимо выжидал, успокаивающе шепча какие-то милые глупости на ухо дрожащему любовнику. Айрон изо всех сил дёрнулся в своих путах, однако тут же был наказан – сильные пальцы сжали нежную мошонку вампира, заставив его сдавленно охнуть.

– Не забывайся, – процедил Тимо. – Мы играем по моим правилам!

– Мммм… – отозвался Айрон, полностью поглощённый новой лаской, доставшейся на сей раз болезненно налитому члену. Растворяясь в слишком ярких ощущениях, вампир стонал и извивался, пытаясь наиболее полно получить удовольствие. Подбрасывая бёдра, толкался в ладонь врага, в нетерпении закусив губы. И в тот момент, когда он почувствовал приближение оргазма, его ануса неожиданно коснулось что-то скользкое и прохладное. Тимо тихо предупредил:

– Не бойся, это смазка.

Айрон замер, балансируя на самом краю пропасти, готовый рухнуть в бездну наслаждения, а в его уже порядком отвыкшее от подобных действий тело продолжало входить нечто, что было гораздо длиннее пальца. Начиная паниковать, забился в путах, но был остановлен по-прежнему спокойным, немного насмешливым голосом Лайтонена:

– Дёргаешься, словно невеста в первую брачную ночь.

– Что это? – Испуганно прохрипел Айрон, ощущая всё длящееся проникновение, вдруг сменившееся неприятным чувством распирания.

– О, это всего лишь одна из многих игрушек. Мы же не хотим, чтобы твоя нежная задница пострадала, так как я намерен обойтись с тобой весьма жёстко. – Короткий, довольный смешок. – Это растянет тебя быстро и безболезненно, ведь в последнее время ты мало внимания уделял этой своей части, верно? Я даже польщён, Айрон. Ты впускаешь сюда только меня.

– Ты… ты следил за мной? – Айрон не мог думать ни о чём другом, кроме как о непонятной штуковине у себя в тылу, а она пульсировала, всё набирая обороты, так что несчастный мог сравнить эти дивные ощущения с тем, как если бы в него ввели обычный шарик, который внутри то надувался, то сдувался. – Вынь это… – не выдержав, взмолился он. – Пожалуйста!

Член, начавший было опадать, вдруг заинтересованно напрягся, когда его коснулись горячие сильные пальцы. Поглаживая ствол аманта по всей длине, захватывая в горсть нежную мошонку и вновь возвращаясь к сочившемуся соком вожделения члену, Тимо поддерживал в своём пленнике тлеющую агонию страсти, однако голос его оказался неожиданно холоден:

– Я знаю обо всех твоих связях, длительных и мимолётных. Девчушка из булочной на углу, парнишка-курьер, лорд-аристократ, собственный секретарь, симпатичная вдова, живущая по соседству… Ты не тратишь времени зря, спешишь жить и радоваться всем доступным благам, и я даже не могу осудить тебя за любовь к приключениям и удовольствиям. И всё же, порой мне бывает… обидно.

– Прости! – Взвыл Айрон, пытаясь отползти от мучителя, но был крепко ухвачен за бёдра. Игрушка внутри него тёрлась об эластичные стенки, надавила на простату и вампир выгнулся, коротко, громко вскрикнув. – Я хочу тебя! Тебя, а не этот кусок пластика.

– А мне было бы любопытно посмотреть, как ты кончаешь от этого “куска пластика” в твоём теле. Может, мне помочь этому?

Тимо что-то сделал и игрушка начала двигаться – ровно, мощно, каждый раз проезжаясь по набухшей простате, так что Айрон беспомощно вскрикивал всё громче и громче, ненавидя и проклиная себя за неспособность сдержаться. Губ его коснулось рваное, сиплое дыхание Лайтонена, мучительно простонавшего:

– Айрон, ты сделал мне больно… так больно…

– Тогда не останавливайся. – Принц Ночи перестал сопротивляться, ловя губами порхающие над ними пальцы Императора, прикусывая подушечки и облизывая их юрким языком. Удовольствие накатывало волнами, поднимая его всё выше и выше к заветной вершине, а потом… он кончал долго и бурно, сопровождая каждый новый всплеск семени сладким криком. Чёрная повязка покинула его глаза и Айрон увидел перекошенное экстазом лицо любовника, ласкающего собственный член быстрыми рывками, чтобы в следующую секунду излиться на грудь и торс вампира тёплыми белёсыми каплями.

Наверное, он выглядит чертовски развратно – в потёках своей и чужой спермы, тяжело дышащий и глупо улыбающийся зацелованными губами, подумал Айрон лениво. Тимо, нависающий над ним – уж точно. Драгоценные цепочки, вплетённые в косицы, оцарапали лицо Императора до крови, но он не обращал внимания на это неудобство, ко лбу и щекам прилипли тонкие пепельные прядки, на бледных скулах играл румянец, а припухшие губы уже давно перестали быть бесцветными. В бездонно-синих глазах светился тревожный вопрос – не перешёл ли он на этот раз грань дозволенного, но Айрон поспешил развеять сомнения любовника, попросив, чтобы его развязали, а как только рукам вернулась свобода, обнял сильные плечи Лайтонена, шепнув:

– Я рад, что ты простил меня. Значит, ты всё же умеешь прощать.

– Очень редко и по особенным случаям, – несмело улыбнулся Тимо. – Обычно я злопамятен до самого конца. – Вырвав у Айрона невольный выдох, извлёк игрушку и отбросил её подальше, поудобнее расположившись между всё ещё разведённых бёдер аманта. – Что ж, разминку ты выдержал с честью, приступим к основному блюду?

Ненасытный враг сделал небольшую поблажку, позволив Айрону удалить со своего тела последствия их страсти мягким полотенцем, после чего вновь набросился на вампира, покрывая его лицо, шею и плечи россыпью голодных поцелуев. Пожалуй, Змееглазый оказался, как и всегда, прав и у Тимо действительно никого не было уже очень долгое время. При этой мысли Айрон испытал странное чувство удовлетворения – его Император не позволял другим касаться своего совершенного тела. Однако подобное воздержание грозило Принцу Ночи довольно продолжительным секс-марафоном, что вселяло в неугомонного вампира противоречивые желания: от восторженного предвкушения незабываемой ночи до опасения за сохранность собственной задницы, ибо природа и умелые манипуляции с цепочками ДНК наградили Лайтонена весьма внушительными размерами.

Тимо, блаженно постанывая, вылизывал горячим, влажным языком вызывающе торчащие соски вампира, в то время как его ладони оглаживали бока, торс и бедра любовника, заставляя Айрона трепетать от удовольствия. Он таял, плавился в умелых руках старлинга, понимая, что так же должен подключиться к любовной игре, но все, на что его хватало – бездумно шептать сорванным, хриплым голосом одно-единственное имя: Тимо.

Как оказалось, старлингу было этого вполне достаточно – по его телу пробегала дрожь желания, когда он раз за разом поводил бедрами так, чтобы их с Айроном пульсирующие члены, соприкасаясь, терлись друг об друга, вырывая задушенные вскрики у обоих. Синие глаза Императора полыхали ярким огнем, он вопросительно потерся щекой о грудь Владыки Эргона, прикусив один из сосков зубами и Айрон покорно развел стройные бедра шире. Почувствовав давление у входа в своё тело невольно напрягся, но Тимо действовал осторожно и как-то… правильно, так что все дальнейшее слилось для высшего вампира в безумную какофонию, феерию страсти и ослепляющих волн наслаждения, захлестывающие с головой. Старлинг двигался в нем нетерпеливо, мощно, сбитое дыхание опаляло грудь Айрона и он, выгибаясь навстречу, алчно сцеловывал с припухших губ Тимо отрывистые стоны. Толчки стали сильнее, Император буквально вдавливал своего аманта в кровать, беспорядочно целуя везде, куда мог дотянуться.

– Мммм… Айрон… – бархатный, низкий голос, привыкший отдавать приказы и вдруг – настолько нежный… одно это могло привести на грань. – Вот так, мой Принц… Какой ты узкий…

– Заткнись! – Вампир смущенно покраснел, отворачиваясь, чем тут же воспользовался Лайтонен, приникнув жадным, грубым поцелуем к открывшемуся горлу, почти что кусая нежную кожу. – Мне иногда… хннн… кажется, что из нас двоих… о, боги!.. упырь именно ты!!

Принц Ночи почувствовал, как на его влажном от смазки члене смыкаются сильные пальцы, сразу же поймав нужный ритм. Беспощадный по силе оргазм сковал бедра и низ живота, превратив их в единый источник удовольствия, Айрона выгнуло дугой так, что захрустел позвоночник и он почувствовал, как бьется в такой же сладкой агонии Тимо, как его член, дергаясь внутри вампира, выплескивается тугими струями семени. По всему телу разлилась блаженная истома, не хотелось двигаться, говорить, думать… как-то отстранённо Айрон отметил, что его вновь очистили, вяло удивившись неиссякаемой силе Лайтонена, после чего просто вырубился, уже не чувствуя, как тепло обняли его уверенные, надежные руки.

***

Очнулся Айрон от того, что его бессовестным образом домогается некий бессмертный, без лишней стыдливости облизывая и посасывая головку начинающего напрягаться члена вампира. Принц Ночи судорожно выдохнул, чувствуя, как кровь толчками приливает к его плоти, стремительно твердеющей под напором мягких губ и дерзкого языка любовника. Это было так… невероятно, ярко, едва ли не болезненно! Он должен был признать – ни одна самая опытная куртизанка не могла привести его в полную боевую готовность за какие-то пару минут, да еще и после бурного секса, который, судя по положению луны на небосклоне, стыдливо заглядывающей в спальню, состоялся не позднее, чем несколько часов назад. Тимо поднял голову, соблазнительно облизнувшись – его губы блестели от слюны и смазки, которой буквально истекал член Айрона. В тёмно-синих глазах, подёрнутых дымкой вожделения, Владыка Эргона мог прочесть обещания всех удовольствий вселенной.

– Почему у меня такое чувство, будто меня держит взаперти сексуальный маньяк?

– Ты и представить себе не можешь, как я изголодался по тебе, – пугающе низким голосом произнёс Тимо. Всё ещё растянутого входа Айрона коснулась влажная, горячая головка чужого члена. Вампир застонал, ловя непослушными пальцами тонкие, тугие косички серебристо-седых волос, притягивая ближе их обладателя, чтобы насладиться глубоким, завораживающим поцелуем, пока Император нетерпеливо толкался в его тело, сдавленно, хрипло дыша. Шорох простыней, влажные, непристойные звуки соприкасающихся тел, горячий шёпот – всё это безумным калейдоскопом страсти захватило сознание Айрона, растворяющегося раз за разом в вихре удовольствия, смешанного с болью. И когда оргазм уже скручивал внутренности в тугой узел, затмевая собой все прочие ощущения, ладони Императора легли на беззащитное горло вампира, сдавливая его, а в синих глазах Айрон ясно увидел отблески безумия.

– Ты больше никогда… никогда не посмеешь… – Лихорадочно, бессвязно шептал Тимо, – только мой, Айрон!..

Принц Ночи захрипел, думая, что вот прямо сейчас сбудется его мечта и он умрёт на ворохе сбитых простыней в объятиях своего сумасшедшего ангела, содрогаясь от самого мощного взрыва удовольствия, испытанного им когда-либо прежде!

– Ты мог убить меня, знаешь, – недовольно буркнул Айрон, подбирая брошенный Лайтоненом хлыст и задумчиво похлопывая его рукоятью по ладони. Во всём теле ещё гуляли отголоски неимоверного наслаждения, а смятое горло, тут же вылеченное старлингом, было как новенькое.

– Я рассчитал всё до миллиметра, – беспечно отозвался Тимо, блаженно вытягиваясь на влажных простынях. – Тебе не грозило ровным счётом ничего.

– А что насчет этой комнаты… не думал, что ты всерьез увлекаешься подобными играми. – Айрон отбросил хлыст, словно ядовитую змею, вызвав смешок Тимо.

– Это не моя комната, даже не мой замок. Просто наше свидание следовало провести на нейтральной территории, а хозяин этого дворца – мой старый должник… – И вдруг спросил необыкновенно серьезным голосом: – Айрон, что в ваших сказках говориться в самом конце?

Вампир хмыкнул, присаживаясь рядом и осторожно расплетая тугие косички любовника, бережно вынимая из седых волос драгоценные цепочки и заколки. Освобожденные пепельные пряди ложились на все еще влажные после любовной горячки плечи и спину, спускаясь почти до поясницы. Забывшись, провел ладонью по упругим ягодицам Лайтонена, заработав подозрительно-мрачный взгляд через плечо. Пройдет еще немало времени, прежде чем гордый Император позволит Айрону прикоснуться к себе иначе.

– И жили они долго и счастливо.

– Первое – как раз про нас. – Тимо довольно жмурился под деликатными прикосновениями, время от времени приятно ежась.

– А второе? – Вдруг неожиданно для себя спросил Айрон, замерев на мгновение. Лайтонен пожал плечами:

– Это будет зависеть от степени нашей глупости.

Принц Ночи украдкой выдохнул, вернувшись к своему излюбленному занятию. Лично он думал, что фраза верна во всех ее аспектах, потребуется терпение, чтобы донести этот факт до старлинга, а пока можно просто расслабиться в его объятиях.

***

Ванахи коснулся кончиками пальцев сенсорной панели, на которой мигал зеленый огонёк и переждал короткое шипение пневматики, внимательно наблюдая за ходом расконсервации одного из саркофагов, установленных на гравитационной платформе. Все показатели, как он и ожидал, были в норме – объект оказался чрезвычайно устойчивым к тем жестоким условиям, в которых ему пришлось находиться достаточно продолжительное время. Случай требовал большего изучения, о чем Инженер сделал пометку в своей электронной деке. Рассказ Айрона дополнил небольшие детали, интересовавшие Ванахи, всю эмоциональную составляющую ученый предпочёл опустить.

Крышка саркофага откинулась и, глубоко вдохнув пропитанный запахом фармацевтических средств воздух, в ложементе сел Кан Сатор. Окинув огромное помещение быстрым, проницательным взглядом, ничуть не расфокусированным после долгого криосна, глава Великого Дома Ттар удовлетворённо произнёс:

– Я рад приветствовать Вас, Инженер и то, с каким тщанием вы выполняете наши договорённости.

Ванахи вежливо-нейтрально улыбнулся, ничем не выказывая степень своей неприязни или расположения к пациенту.

– Прошу, милорд, – мягко произнёс Инженер, указывая на удобное кресло, оснащённое всевозможными приборами. – Я должен убедиться, что ваше тело не пострадало в силу слишком продолжительного влияния криоферментов.

– Я чувствую себя превосходно, – бодро отозвался Кан, но от предложения не стал отказываться, терпеливо снося временное неудобство, связанное с измерением параметров. Аппаратура мерно и почти беззвучно шелестела, позволяя бывшему Императору отвлечься от процедур, созерцая просторный зал, стены которого были похожи на гигантские пчелиные соты, в каждом отверстии покоился точно такой же саркофаг, из какового встал сам лорд Ттар.

– Как же их много… – протянул он, поражённый размахом совершаемых генетических исследований, на что Ванахи, вновь улыбнувшись ничего не выражающей улыбкой, сказал:

– Большинство из них пустуют, милорд. Им ещё только предстоит стать вместилищем идеальных существ.

– К таковым вы причисляете и своего отца? – Вкрадчиво осведомился Кан, с интересом рассматривая застывшее, сосредоточенное лицо Инженера. Если он ожидал какой-то реакции на свой провокационный вопрос, то вынужден был разочароваться. Ни единый мускул не дрогнул на юном, красивом лице Ванахи, когда он скрупулёзно записывал полученные данные в электронную деку. Закончив с этим занятием, требующим внимания, Инженер обратил взгляд серых, спокойных глаз на объект исследований:

– Вы ошибаетесь, милорд. Я вовсе не считаю ни себя, ни отца совершенством, но если я начну перечислять базовые параметры матриц, служащих генеральными образцами для большинства разработанных нами конструкций и изделий… боюсь, вам станет скучно.

Кан согласно кивнул, молча дотерпев до окончания процедур. Ванахи постучал ногтем по одному из мониторов, развешанных вокруг головы Кана Сатора и голограмма тут же пошла рябью, так что лорд Ттар не смог прочесть ни единого символа.

– Вот здесь есть небольшое отклонение, но оно в пределах нормы, так что единственным лечением может считаться краткий курс витаминов. В целом нахожу ваше состояние удовлетворительным.

Инженер скупо улыбнулся пациенту и прошёл мимо гигантских сот, начинённых саркофагами, в зал поменьше, где, на неискушённый взгляд Кана, находились лаборатория и вычислительный центр. Всё – абсолютно автономно, не требующее присутствия многочисленного персонала. Огромный комплекс, для обслуживания которого хватало одного-единственного человека. Долго же он спал ледяным сном без сновидений!

– Что вы планируете делать? – Вдруг спросил Ванахи, погружая свою деку в специальное гнездо компьютера, мгновенно скачавшего информацию с электронного блокнота и распределившего её по учётным файлам. Кан Сатор потёр подбородок, словно в раздумьях, потом, лениво растягивая слова произнёс:

– Для начала – освоюсь в вашем мире. Похоже, я многое пропустил, ну да тем интереснее. Потом… Скажите, Инженер, что вы знаете о своей матери?