Текст книги "Мастера натюрморта"

Автор книги: Галина Дятлева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Натюрморт в русской и советской живописи

Федор Петрович Толстой
(1783–1873)

Натюрмортная графика Ф. П. Толстого, известного русского скульптора, медальера, рисовальщика и живописца, наверно, наиболее выдающаяся и ценная часть его творческого наследия, хотя сам художник говорил, что создавал эти произведения «в свободное от серьезных занятий время».

Федор Петрович Толстой родился в Петербурге. Его способности к рисованию проявились очень рано. В 1796 году тринадцатилетний Федор выполнил один из первых своих натюрмортов. По-детски наивная акварель «Тюльпан и прожженное пятно», написанная в манере модных в то время «обманок», ныне хранится в Третьяковской галерее. Прекрасно рисовала и старшая сестра Толстого, Вера Петровна, а мать, хотя и не обладала талантом художницы, искусно вышивала пейзажи и чудесные цветы. С 1804 года Толстой посещал медальерный класс Академии художеств. С 1806 года он работал в Эрмитаже. В академические годы художник увлекся лепкой и создал серию восковых портретов (А. Ф. Дудиной, К. А. Леберехта, П. А. Толстого и др.) и прекрасных рельефов на сюжеты из античной истории («Триумфальный въезд Александра Македонского в Вавилон», 1809 и др.). Эти произведения принесли ему первый успех, и в 1810 году талантливый мастер получил должность медальера петербургского Монетного двора. Самые известные его работы в этой области – 21 медальон с аллегорическими сценами в память о войне 1812 года и заграничных военных походах русской армии в 1813–1814 годах.

^{Ф. П. Толстой. «Букет цветов, бабочка и птичка», 1820, Третьяковская галерея, Москва}

В сфере графического искусства известность Толстому принесла серия иллюстраций к поэме И. Ф. Богдановича «Душенька» (1820 – начало 1830-х). Замечательное мастерство художника проявилось и в произведениях, выполненных в технике силуэта. Это прежде всего работы с изображением батальных эпизодов времен войны с Наполеоном, а также сцен из народного быта и армейской жизни.

Толстой проявил себя прекрасным педагогом. С 1825 года он работал в Петербургской академии художеств, в 1828 году стал вице-президентом, в 1842 – профессором по медальерной части, а в 1859–1868 годах был заместителем президента.

Но самых значительных успехов художник достиг в областях искусства, которые в то время считались несерьезными. Вероятно, поэтому натюрморты Толстого долгое время не привлекали внимания исследователей.

Главное свойство натюрмортных рисунков Толстого – их иллюзорность. Художник тщательно копировал натуру. Он пытался, по его собственным словам, «со строгой отчетливостью передать с натуры на бумагу копируемый цветок так, как он есть, со всеми малейшими подробностями, принадлежащими этому цветку». Чтобы ввести зрителя в заблуждение, Толстой использовал такие иллюзионистские приемы, как изображение капелек росы или полупрозрачная бумага, прикрывающая рисунок и помогающая обмануть зрение.

Тем не менее подобные произведения Толстого, гармоничные и удивительно ясные, можно смело отнести к лучшим творениям искусства в жанре натюрморта. Локальная трактовка цвета, линейно-плоскостное решение делают предметы в работах мастера статичными, похожими на барельефы. Художник как будто освобождает изображенные вещи от всего случайного, будь то невыгодные условия для освещение и загораживание («Сирень и канарейка», 1819, Третьяковская галерея, Москва). Ягоды смородины кажутся подсвеченными, чтобы зритель мог видеть их прозрачность и свежесть («Ягоды красной и белой смородины», 1818, Третьяковская галерея, Москва).

^{Ф. П. Толстой. «Сирень и канарейка», 1819, Третьяковская галерея, Москва}

Но, несмотря на такую идеализацию натуры, все предметы в работах Толстого обладают неповторимой индивидуальностью. Художник так тщательно копирует натуру, что его натюрморты сближаются с ботаническим рисунком. Вероятно, здесь сказалось увлечение мастера энтомологией. Во многих листах, выполненных Толстым, действительно есть сходство с гербарием. Таков натюрморт «Букет цветов, бабочка и птичка» (1820, Третьяковская галерея, Москва), где даже бабочка и птичка не выглядят живыми. Скорее всего, при создании этой композиции Толстой воспользовался предметами из своего кабинета, в котором, по словам дочери художника, «…между шкапами висели коллекции бабочек и насекомых… из-под стеклянных колпаков блестели своими металлическими перьями чучелы колибри…».

Некоторые графические натюрморты Толстого ничем не отличаются от «ботанического рисунка». На этих листах изображены предметы, показанные вне среды, а фон не является пространством. Другие работы представляют собой конкретный натюрморт, выполненный в графической технике. Некоторые произведения настолько иллюзорны, что реальный предмет (например, листок бумаги, на котором изображен цветок) выглядит как нарисованная поверхность. Ярким примером подобного является натюрморт-«обманка» «Ягоды красной и белой смородины», где веточки с ягодами «положены» автором на лист, на котором естественно смотрятся тени и упавшие со смородины капельки росы.

Хотя сам Толстой считал свои натюрморты лишь забавой, любительским увлечением, многие из них были созданы по заказу и приносили мастеру немало денег. По образному выражению дочери художника, «целая семья питалась одной смородиной».

Не преувеличивая значения «малого» жанра, считавшегося в то время уделом женщин-художниц, Толстой тем не менее не относился к натюрморту с пренебрежением и уделял ему едва ли не больше внимания, чем другим, «высоким», жанрам. Он писал о своих цветах и бабочках: «Какой медалью сообщу я другим развивающиеся мысли, мечтания мои при виде порхания резвого мотылька, то кружащегося около цветка, то гоняющегося за легкой бабочкой? Каким рисунком выскажу я эту чистую радость, это светлое удовольствие, которыми наполняется моя душа и сердце в минуты, когда, отбросив все заботы, беспечно любуюсь я прелестью природы и в самых ничтожных ее произведениях…». Для Толстого не существовало незначительных мотивов и тем, и «малый» жанр был так же важен, как и «большой», а потому милые «пустячки» в виде букетов с бабочками и птицами становились произведениями большого искусства.

Илья Ефимович Репин
(1844–1930)

Илья Репин, один из самых знаменитых русских художников, автор великолепных портретов, жанровых композиций, картин на сюжеты русской истории, написал и несколько натюрмортов, показывающих его глубокий интерес к окружающему миру, стремление правдиво и точно передать все, что связано с жизнью человека.

Илья Ефимович Репин родился в небольшом городке Чугуеве Харьковской губернии. Его отец был простым солдатом, и семья будущего художника жила в бедности.

Маленький Илья рано обнаружил необыкновенные способности к рисованию, но материальное положение родителей не давало ему возможности обучаться изобразительному искусству. Мальчику пришлось поступить в топографическую школу в Чугуеве. После того как она закрылась, Репин стал посещать иконописную мастерскую города Бунакова. Пятнадцатилетним подростком вместе с другими мастерами-иконописцами он занимался созданием фресковых росписей в украинских храмах. Если бы не Великая Отечественная война, во время которой все они были разрушены, мы и сейчас могли бы любоваться росписями, сделанными Репиным.

Благодаря этой работе юноша накопил денег на поездку в Петербург, куда он отправился в 1863 году в надежде поступить в Академию художеств. С первой попытки ему не удалось стать студентом академии, и он начал посещать занятия в Рисовальной школе при Обществе поощрения художников. Здесь Репин познакомился с И. Н. Крамским, работавшим в школе преподавателем. С этого времени и началась дружба двух великих русских живописцев.

В 1864 году Репин стал вольнослушателем Петербургской академии художеств. В свободное от занятий время он посещал художественную Артель, основанную молодыми живописцами (в числе которых был и И. Н. Крамской), оставившими академию в знак протеста против царивших там рутинных методов обучения. Репин, как и многие другие нуждающиеся ученики академии, мог заработать, помогая членам артели в выполнении заказов. Огромное влияние на становление молодого художника оказал не только Крамской, но и известный критик, приверженец реалистического искусства В. В. Стасов, бывший частым гостем в артели.

В 1871 году Репин написал программную работу на евангельскую тему – полотно «Воскрешение дочери Иаира» (Русский музей, Санкт-Петербург). За свое произведение он получил первую награду – Большую золотую медаль, дававшую ему возможность продолжить обучение в Европе. Эта картина, ставшая лучшей среди всех дипломных работ за годы существования академии, показала настоящий талант одного из самых знаменитых в будущем художников России. За границу Репин отправился в 1873 году. Он побывал на Всемирной выставке в Вене, посетил Францию, Италию. Большое впечатление на молодого живописца произвело творчество Г. Курбе, Э. Мане, Я. Матейко, М. Мункачи. Летом 1874 года художник жил и работал в Нормандии, где написал картины «Девочка-рыбачка» (Художественный музей, Иркутск) и «Лошадь для сбора камней в Вёле» (Государственный художественный музей им. А. Н. Радищева, Саратов). Домой из путешествия Репин привез также полотна «Парижское кафе» (1875, частное собрание) и «Садко» (1875–1876, Русский музей, Санкт-Петербург).

^{И. Е. Репин. «Яблоки и листья», 1879, Русский музей, Санкт-Петербург}

Вернувшись на родину в 1876 году, Репин некоторое время провел в Чугуеве, а в 1877 году обосновался в Москве. Здесь было создано несколько предметных композиций, которые представляют для зрителей и исследователей огромный интерес как образцы передвижнического натюрморта 1870-х годов.

Свои натюрморты Репин не выставлял, вероятно, они были написаны им для себя, а не для публики. К 1878 году относится его чудесный «Букет цветов» (Музей-усадьба Абрамцево), а зимой 1879 года появился натюрморт «Яблоки и листья» (Русский музей, Санкт-Петербург).

История картины «Яблоки и листья» несколько необычна. Натюрморт, сочетавший фрукты и листья, был поставлен для ученика Репина, В. А. Серова. Предметная композиция настолько понравилась учителю, что он решил сам написать такой натюрморт. Цветы и плоды привлекали многих художников, предпочитавших из других вещей именно эти, наиболее поэтично и красиво показывающие мир природы. Даже И. Н. Крамской, пренебрежительно относившийся к подобному жанру, также отдал дань натюрморту, создав эффектную картину «Букет цветов. Флоксы» (1884, Третьяковская галерея, Москва).

Хотя набор предметов в натюрморте «Яблоки и листья» необыкновенно прост, Репин отказывается от этюдности и создает настоящую картину весьма значительных размеров. Композиция построена на чередовании нескольких планов. Первый как будто вводит зрителя в пространство полотна, второй (главный) – показывает яблоки, третий же представляет темный фон, на котором четко вырисовываются фрукты и зеленые листья.

В отличие от натюрмортов первой половины XIX века произведение Репина лишено предметной сложности. Стол на его картине – всего лишь подходящая поверхность для плодов и листьев, а не изысканный постамент, хотя темный фон придает полотну некоторое сходство с академическими натюрмортами. Все предметы в композиции почти одинаковы по размерам, но все же художник выделяет главные: чувствуется, что яблоки, яркие и свежие, важнее для него, чем листья, и потому написаны тщательнее. Репин формирует листья в основном с помощью цвета, а фрукты «лепит», используя блики и светотеневые переходы. Мы видим, как точно передан объем яблок, их блестящая, гладкая поверхность. Чувствуется, что стол и разбросанные по нему листья – лишь фон к главным предметам – яблокам.

^{И. Е. Репин. «Царевна Софья Алексеевна через год после заключения ее в Новодевичий монастырь, во время казни стрельцов и пытки всей ее прислуги в 1698 году», 1879, Третьяковская галерея, Москва}

Такие художники первой половины XIX века, как, например, И. Хруцкий, тщательно разрабатывали каждую деталь натюрморта, будь то крошечный лепесток цветка или маленький зеленый листочек на стебельке. Для Репина предметы – это частное живописное явление, а не придуманная красивая картинка, как у мастеров натюрморта предшествующих лет. Ни один из них не показал бы на своем полотне такие простенькие фрукты, «украшенные» червоточинами и царапинами. Но для Репина подобные изъяны не имеют ровно никакого значения, они всего лишь естественные детали живой реальности. И тем не менее лаконичный и скромный натюрморт «Яблоки и листья» не менее привлекателен для современного зрителя, чем «Цветы и плоды» И. Хруцкого, изображающие роскошные плоды и спелые ягоды.

В творческом наследии Репина немного натюрмортов, но предметы играют весьма значительную роль в его картинах. В 1879 году художник, увлеченный русской стариной, написал композицию с историческим сюжетом, получившую название «Царевна Софья Алексеевна через год после заключения ее в Новодевичий монастырь, во время казни стрельцов и пытки всей ее прислуги в 1698 году» (Третьяковская галерея, Москва). Вещи в этом полотне играют необыкновенно важную роль: они помогают раскрыть характер его героини, передать ее эмоции и сложные чувства. Сдвинутый со своего места стул, смятая скатерть на столе – все эти детали указывают зрителю на яростный гнев, охвативший царевну, которую Петр I заточил в монастырь.

Репин виртуозно передает фактуру предметов: парчовое платье Софьи, густо-красный бархат обивки стула, расшитую золотом тяжелую скатерть, покрывающую стол. Вещи, лежащие на столе, помогают понять сложный и сильный характер царевны. Вместо рукоделия, обычного атрибута русской женщины того времени, зритель видит раскрытую книгу и чернильницу с пером. Все это характеризует Софью как необыкновенно умную и хорошо образованную личность.

Чтобы воссоздать дух эпохи, Репин очень долго и внимательно изучал предметы быта XVII века, которые он мог видеть в экспозиции Оружейной палаты.

Элемент настоящего натюрморта представляет еще одна историческая композиция художника – картина «Запорожцы пишут письмо турецкому султану» (1878–1891, Русский музей, Санкт-Петербург). Стремившийся достоверно показать событие, Репин точно передал такие детали, как одежда казаков, оружие, бытовые предметы. Осязаемо реальными выглядят блестящие сабли, вложенные в украшенные резным орнаментом ножны, поднятые вверх ружья. Живописно-выразительная предметная группа расположена на простом дощатом столе: рассыпавшаяся колода карт, сверкающий кувшин с вином, принадлежности для письма.

^{И. Е. Репин. «Осенний букет», 1892, Третьяковская галерея, Москва}

Подобно другим передвижникам, Репин не раз обращался к такому мотиву натюрморта, как цветы. К таким произведениям, кроме уже упомянутого «Букета цветов» из абрамцевского музея, можно отнести и картину «Осенний букет» (1892, Третьяковская галерея, Москва), где художник с равным вниманием изображает осенний пейзаж, молодую женщину, стоящую на фоне золотистых деревьев, и скромный букет из желтых и белых цветов в ее руках.

Валентин Александрович Серов
(1865–1911)

Хотя Валентин Александрович Серов, работавший в жанрах пейзажа, портрета и исторической композиции, написал немного натюрмортов (по большей части учебных штудий), предмет в его творчестве всегда играл важную роль и нередко занимал такое же равноправное положение, как и другие элементы композиции.

Валентин Александрович Серов родился в Петербурге в семье композитора и музыкального критика. Его отец, Александр Николаевич Серов, был автором известной в то время оперы «Юдифь». Мать будущего художника прекрасно играла на фортепьяно и сочиняла небольшие музыкальные произведения. Дом Серовых посещали живописцы, музыканты и другие деятели искусства. В доме родителей пятилетний мальчик впервые увидел И. Е. Репина, в те годы студента Академии художеств.

Отец Серова рано умер, и мать увезла сына за границу. Он начал обучаться живописи сначала в мастерской К. Кёпнинга в Мюнхене (1873–1874), а затем в Париже, в студии Репина. Знаменитый художник сразу заметил талант мальчика. Впоследствии Репин вспоминал: «В мастерской он казался старше лет на десять… Его беспощадность в ломке не совсем верных, уже законченных им деталей приводила меня в восхищение; я любовался зарождающимся Геркулесом в искусстве. Да, это была натура!»

Проучившись у Репина два года, Серов возвратился на родину. В 1876–1878 годах он жил в Киеве, где посещал городскую рисовальную школу. В 1878 году юный художник переехал в Москву и поселился у И. Е. Репина. Днем он обучался в гимназии, а по утрам и вечерам старательно рисовал. К этому времени относится ученический натюрморт «Яблоки на листьях», (1879, Музей-усадьба Абрамцево), выполненный под руководством Репина. Если сравнить эту работу с произведением, написанным на ту же тему Репиным, можно увидеть, что натюрморт Серова отличается большей этюдностью, чем полотно его учителя. Начинающий художник использовал низкую точку зрения, поэтому первый и второй планы совмещены, а фон уменьшен.

В 1880 году Серов поступил в качестве вольнослушателя в Петербургскую академию художеств, в класс замечательного педагога П. П. Чистякова. Во многом благодаря последнему и сформировался неповторимый стиль Серова.

В 1885 году двадцатилетний живописец оставил академию и занял должность художника в Русской частной опере С. М. Мамонтова. Спустя некоторое время он перешел в Мариинский театр, а затем в антрепризу С. П. Дягилева.

Первые самостоятельные работы Серова выполнены в портретном жанре. Его моделями были родственники, друзья, знакомые, учителя («Портрет П. П. Чистякова», 1881; «Автопортрет», 1885; «Портрет Е. Г. Мамонтовой», 1887, все – в Третьяковской галерее, Москва; «Портрет композитора А. Н. Серова, отца художника», 1889, Русский музей, Санкт-Петербург).

^{В. А. Серов. «Яблоки на листьях», 1879, Музей-усадьба Абрамцево}

В 1888 году Серов принял участие в VIII периодической выставке в Москве, где показал две картины: «Девочка с персиками» (1887, Третьяковская галерея, Москва) и «Девушка, освещенная солнцем» (1888, Третьяковская галерея, Москва). Моделью для второго портрета стала двоюродная сестра Серова, Мария Симонович, для первого позировала Вера Мамонтова. Картины были восторженно встречены зрителями и критиками, а за «Девочку с персиками» Серов получил премию Московского общества любителей художеств. Интересно то, что эта картина выходит за рамки портретного жанра и не случайно названа она «Девочка с персиками», а не «Портрет Веры Мамонтовой». В то же время композиция не является и жанровой сценой, хотя некоторые элементы жанровости в ней присутствуют. Мы можем видеть, что здесь соединились черты портрета, интерьера и натюрморта. Автор уделяет равное внимание изображению девочки в розовой кофточке и немногочисленным, но умело сгруппированным предметам. На белой скатерти лежат нежно-желтые персики, кленовые листья и блестящий нож. Любовно выписаны и другие вещи, находящиеся на дальнем плане: стулья, большая фарфоровая тарелка, украшающая стену, фигурка игрушечного солдата, подсвечник на подоконнике. Солнечный свет, льющийся из окна и ложащийся на предметы яркими бликами, придает изображению поэтическое очарование.

Несомненно, именно эта внимательность к миру вещей, умение точно и любовно передавать их характерные особенности и помогли Серову создать множество прекрасных пейзажей («Заросший пруд», 1888; «Октябрь. Домотканово», 1895, Третьяковская галерея, Москва) и портретов («Портрет художника И. И. Левитана», 1893, Третьяковская галерея, Москва).

Серов принимал активнейшее участие в культурной жизни России. Он был членом Товарищества передвижных художественных выставок (1894–1899), а выйдя из него, вступил в «Мир искусства». Важное место в его жизни занимала и педагогическая деятельность. С 1897 по 1909 год он преподавал в Московском училище живописи, ваяния и зодчества.

Михаил Александрович Врубель
(1856–1910)

Когда зритель смотрит на натюрморты Врубеля, ему поневоле вспоминаются слова, произнесенные самим мастером: «И опять меня обдает, нет, не обдает, а слышится мне та интимная национальная нотка, которую мне так хочется поймать на холсте и в орнаменте. Это музыка цельного человека, не расчлененного отвлечениями упорядоченного, дифференцированного и бледного Запада».

Русский живописец Михаил Александрович Врубель родился в Омске. Его отец был военным юристом. Вся семья часто меняла место жительства, и Михаилу приходилось жить то в Петербурге, то в Астрахани, то в Саратове. Мать умерла, когда Михаил был еще очень мал. Его и сестру воспитывала мачеха, которая приняла чужих детей как своих родных. Но Врубеля просто нельзя было не полюбить: настолько он был мягок и нежен по характеру. Недаром знакомые вспоминали, что в детстве Михаил был «кумиром всех девочек».

В 1874 году Михаил начал обучение на юридическом факультете Петербургского университета. Через шесть лет он поступил в Академию художеств. Это было тяжелое время в истории России. Террористы убили царя Александра II, были разгромлены народовольцы, и атмосфера в обществе царила поистине удушающая. Однако именно в такой тягостной обстановке рождалось новое искусство, высокое и одухотворенное. Врубель говорил, что его главной мечтой было каждой своей картиной «иллюзионировать душу, будить ее от мелочей будничного величавыми образами».

Врубель познакомился и подружился с людьми, близкими ему по духу: Серовым, Коровиным и Репиным, Поленовым и Мамонтовым. Его любимым преподавателем в Академии художеств был Павел Чистяков, учивший молодого живописца «рисовать формой». Чистяков считал, что объемные формы не следует создавать в пространстве тушевкой и контурами, их следует строить линиями. Благодаря ему Врубель научился не просто показывать натуру, а словно вести с ней задушевную, почти любовную беседу. В таком духе выполнен чудесный натюрморт мастера «Шиповник» (1884). На фоне изысканной драпировки с цветочными мотивами художник разместил изящную округлую вазочку, расписанную восточными узорами. Отчетливо выделяется нежный белый цветок шиповника, оттененный сине-зеленой тканью, а листья растения почти сливаются с тускло мерцающим черным горлышком вазы. Эта композиция исполнена невыразимой прелести и свежести, которой зритель просто не может не поддаться.

После окончания обучения в Академии художеств Врубель посетил Венецию, где на него особенно сильное впечатление произвела искусная техника старых мастеров – Карпаччо и Беллини. Можно сказать, что именно Венеция и великолепная пышная природа Италии сделали художника тем несравненным колористом, каким его знает публика. Врубель восхищался нежной прелестью цветов и выразил свою любовь в поэтичных натюрмортах «Натюрморт. Цветы, пресс-папье и другие предметы» (1885), «Белый ирис» (1886–1887), «Красная азалия (два цветка)» (1886–1887), «Белая азалия» (1886–1887), «Орхидея» (1886–1887). Первая работа кажется незавершенной, поскольку левая часть картины представляет собой лишь намеки на предметы, их контуры. Правая часть, где Врубель разместил скомканные легкие листы бумаги, тяжелое пресс-папье на черном бархате и причудливую вазочку со скромным букетом полевых цветов, написана так детально и тщательно, что зритель может почти физически ощутить легкость белой вазочки, сделанной в форме раскрытого веера, и массивность пресс-папье, напоминающего огромную морскую раковину или тяжелую лапу сказочного существа, ощутить тонкий аромат желтых и розовых соцветий.

^{М. А. Врубель. «Шиповник», 1884}

В иной манере написана композиция «Красные цветы и листья бегонии в корзине». Здесь явственно чувствуется влияние преподавателя Врубеля, Чистякова. Ни единой линией мастер не намекает на очертания листьев и цветов бегонии: он показывает их яркими цветовыми пятнами, с помощью контрастов «лепит» пышный букет цветов, выбивающийся из корзины, едва намеченной на полотне.

О пребывании в солнечной Италии напоминает «Натюрморт. Гипсовая маска, рожок канделябра» (1885, Музей русского искусства, Киев). В этой композиции Врубель использовал слепок с головы древнего философа, на фоне которого загадочно мерцает блестящей зеленью канделябр, вероятно, расположенный в комнате юного философа, увлеченного античной историей и философией.

С 1889 года художник проживал в Москве. В это время он был увлечен иллюстрированием произведений Лермонтова. Особенно привлекательным стал для него образ Демона, который виделся мастеру не исступленным духом зла, а ангелом, не способным к ненависти. Не случайно картина «Демон» (1890, Третьяковская галерея, Москва) принесла Врубелю мировую известность: ни один живописец не решился показать Демона лишенным жестокости; лишь в глубоких глазах врубелевского персонажа застыла не ненависть к отторгающему его миру, где в камни превратились даже облака и столь любимые живописцем цветы, а глубокая тоска.

^{М. А. Врубель. «Натюрморт. Гипсовая маска, рожок канделябра», 1885, Музей русского искусства, Киев}

^{М. А. Врубель. «Натюрморт. Цветы, пресс-папье и другие предметы», 1885, Музей русского искусства, Киев}

В 1900 году Врубель исполнил еще две работы, принесшие ему исключительную популярность, – «Царевна Лебедь» и «Сирень» (обе – в Третьяковской галерее, Москва). В последней работе цветы не только являются обрамлением женского лица, они сами по себе – полноправные персонажи полотна. «Сирень» полностью подчинена живописной стихии, и ее эффект создается невероятной концентрацией, настоящим холодным пожаром фиолетовых и голубых роскошных оттенков, которые словно освещают черно-изумрудный фон композиции. Сирень выглядит сказочной, светящейся; ее форма как будто рождается у зрителя на глазах. Порой кажется, что мазки составляют причудливый узор цветов и листьев, но вдруг в следующую минуту соцветия рассыпаются, распадаясь на беспокойный мерцающий узор. Зритель поневоле увлечен таинственной глубиной полотна, где, кажется, должно непременно скрываться что-то пока неясное и неоткрытое, и вдруг вновь перед ним встает живая и густая стена сиреневых кустов. Исследователи считают, что только Сезанну удавалось достичь подобной гармонии синих и зеленых оттенков, обладающих невероятной выразительной силой. Сирень, погруженная в фантастический сумрак и освещаемая тревожным полусветом, свидетельствует о возможности сосуществования природы реальной и созданной поэтическим воображением мастера.

С 1902 года началась роковая полоса в жизни художника. Врач Бехтерев поставил диагноз: Врубель неизлечимо болен. Художник сменил немало больниц и врачей, в период облегчения жил в деревне. Через год умер двухлетний сын живописца, после чего Врубель покидал больницы только зимой, да и то ненадолго. Однако даже в больничной палате мастер не прекращал работать. В период болезни он стал больше писать с натуры, причем его рисунки отличаются не только чеканностью формы, но и совершенно особенной одухотворенностью. Кажется, что каждое движение руки художника выдает его страдания и страсти.

^{М. А. Врубель. «Красные цветы и листья бегонии в корзине», 1886–1887, Музей русского искусства, Киев}

^{М. А. Врубель. «Сирень», 1900, Третьяковская галерея, Москва}

Особенно примечателен в этом отношении рисунок «Натюрморт. Подсвечник, графин, стакан». Это сокрушительный триумф яростной объективности. Каждый предмет натюрморта несет в себе скрытую взрывчатую силу. Материал, из которого изготовлены вещи, будь то бронза подсвечника, стекло графина или матовый отблеск свечи, ощутимо дрожит от колоссального внутреннего напряжения. Пульсация передается художником короткими перекрещивающимися штрихами, из-за чего фактура приобретает взрывчатость и напряженность. Таким образом предметы приобретают невероятную заостренность, в которой и заключается истинная суть вещей. Врубель тонко продумал, гиперболизировал перспективу. Ткань рисунка органически составляют объемы, изгибы и сложные рефлексы. Каждая вещь одушевлена, поскольку лишена внутренней устойчивости, а потому ее форма словно возникает в борьбе линий и оттенков. Интересно, что мастер «лепит» объемы таким образом, что штрихи представляются лучами, идущими прямо на зрителя, а их темный источник сконцентрирован где-то в самой глубине листа. Линии как будто пронзают предметы насквозь, преломляясь в них, и показывают их структуру, оттеняя соразмерность друг с другом, пространством и воздушной средой. Врубель провел в психиатрической лечебнице четыре года. Последним его произведением стал портрет Валерия Брюсова (1906). В процессе работы над этой картиной мастер ослеп. В 1910 году он скончался от воспаления легких. На похоронах художника священник произнес: «Художник Михаил Александрович Врубель, я верю, что Бог простит тебе все грехи, так как ты был работником».

^{М. А. Врубель. «Натюрморт. Подсвечник, графин, стакан», 1905}