Текст книги "Доверься мне (СИ)"
Автор книги: Зоя Солнечная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)
Глава 5. Ссора
На следующее утро я проснулась оттого, что Хозяин постучал в дверь спальни. А, припоминаю, после вчерашней дозы адреналина я очень быстро уснула, так что сейчас чувствовала себя неплохо.
– Входи! – крикнула я, кутаясь плотнее в одеяло, а когда он вошел с ноутбуком под мышкой, пробурчала. – И необязательно было меня будить.
– Я решил, что после случившегося сидеть сложа руки нельзя. Вчера было убито пятнадцать мирных жителей. Пророк уже действует, значит нельзя терять время, если хотим с этим покончить.
Я подавленно вздохнула, и молча признала правоту его слов.
– Я всю ночь собирал сведения: смотрел новости по телевизору, изучал новостные ленты в интернете. Не считая информации о новых стычках на улицах, которые за последнее время стали обыденностью, наш прыжок стал новостью дня.
– Как это?
– Любительская съемка с видеокамеры. Кто-то полностью заснял все происходящее.
– Покажи, – попросила я, и он протянул ноутбук.
Съемка велась издалека и начиналась с середины нашего падения. На первый взгляд казалось, что Хозяин держал в руках манекен или большую куклу. Я вообще не подавала признаков жизни. А вот он, в отличие от меня, летел вниз так, словно не падал с высоты десятиэтажного дома, а просто находился в долгом прыжке. И вот приземлились. Я наконец увидела это со стороны. У самой земли мы притормозили, и в разные стороны разлетелась невидимая сила, волной прогнувшая асфальт и чуть не выворотившая фонарь, после чего мы плавно встали на ноги. А вот камера приблизилась еще немного, и стало прекрасно видно меня с таким выражением лица, будто я только что проснулась и пытаюсь сообразить, где нахожусь и что происходит. О, а вот и выстрелы. Да, со стороны смотрелось весьма эффектно. Хозяин стоял, подняв руку, и пули замирали прямо перед ним. И только сейчас, на видеозаписи, я заметила, что по контуру того купола, который камера не видела, с каждым попаданием в стороны разлетались волны ветра, колышащие траву. Все вместе это выглядело весьма впечатляюще.
– Кошмар, – признала я всю глубину трагедии, ведь теперь я засветилась везде, где только могла. – И что теперь делать?
– Ничего, – он пожал плечами. – Просто информация. Она нам даже на руку. Кстати, проверь, перевел ли Дима требуемую сумму, как обещал.
И точно, я ведь отключила телефон вчера. Когда включила, я увидела кучу неотвеченных вызовов от Сережки и СМС, сообщающую о пополнении моего счета на такое значение, что у меня чуть глаза на лоб не вылезли.
– Да я сходу не скажу, сколько тут нулей! Меня за такую сумму не просто убьют, а воскресят и снова убьют! И это не мои деньги, кстати, – добавила я, опомнившись. – Так что мы не можем ими пользоваться.
– Он отдал их добровольно, – возразил Хозяин. – Если тебе так станет проще, считай, что он отдал их мне, ведь ты мой Хранитель. А кроме того, если мы не будем ими пользоваться, мир погибнет. Ты ведь не хочешь этого, верно?
Я нахмурилась и собралась уже возразить насчет добровольности и прочего, но он перебил меня.
– Позволь я объясню, – он прошелся вперед, встал посередине комнаты, и с важным видом выпрямился, убрав руки за спину. – Миром, моя дорогая, правят деньги и секс. Так всегда было и так всегда будет. Я бы даже сказал, что миром правят только деньги, потому что имея их, можно получить и секс. Деньги приносят власть, силу, красоту, любовь, обожание и все остальное, что ты только можешь пожелать.
– Вот тут ты точно не прав, – я уселась на кровати, скрестив ноги по-турецки и продолжая кутаться в одеяло, потому что сегодня я спала без одежды, в последние дни это было мое обычное состояние. – Деньги не принесут счастья и любви. А пластическая хирургия – это еще не красота.
– О нет, я отнюдь не имел в виду ваших врачей. Неважно, насколько ты уродлив, покажи другому человеку много денег, и он сию же секунду забудет о всех твоих недостатках. И чем больше денег показываешь, тем больше этот человек тебя любит, будь ты хоть косым, кривым или юродивым. И так было всегда.
Я вздохнула. Не то чтобы я была с ним вообще не согласна, но то, что он говорил, вызывало лишь одно желание: доказать неправоту. В то же время я не была так уж сильно уверена в том, что он не прав.
– И на что ты собрался их тратить?
– Увидишь, – усмехнулся он.
Честно признаться, мне все это не нравилось. Но и его аргументы оспаривать я не могла. Когда речь идет о миллионах и миллиардах жизней, поневоле воспользуешься всеми доступными средствами и возможностями. Победителей не судят, и я понимала это не хуже него. Но глубоко внутри я считала многие его действия неправильными. Все должно было быть не так. Те люди в парке не должны были погибнуть. И ведь они потеряли жизни из-за меня. Из-за того, что Пророк, кто бы он ни был, охотится за мной. Пятнадцать жизней. Пятнадцать семей теперь будут в трауре. А с другой стороны, что я могла бы сделать, чтобы спасти их? Да ничего. Я не маг, как Хозяин. Я не богата, как Златов. И у меня нет последователей, как у Пророка. У меня даже мотоцикла, как у Сережи, нет. Я просто человек. Не самый лучший, не самый богатый, без особых способностей. А судя по количеству информации, которой меня снабжает Хозяин, я ровным счетом ничего не знаю о том мире, в котором живу. Честно говоря, все это не способствует повышению самооценки, и потому мне захотелось вот прямо сейчас закопаться в одеяло и сидеть там, пока все не закончится. Я думала, что смогу справиться с нахлынувшими на меня обязательствами, но вчерашний день показал, что не смогу.
– Лисс? – голос Хозяина вытащил меня из раздумий. – Ты снова уходишь в себя. Это беспокоит.
Он сел рядом со мной на кровать. Ну, Алиса, держись, ты сможешь. Видишь, ты не одна, он с тобой. Справишься, ты же не тряпка, да? Надо подумать, какую пользу я могу принести. Да черт его знает. А, я знаю, кто знает. Вот же он, сидит рядом. Просто спроси его.
– Ты говорил, что каждый человек немного маг и что нас неправильно растят. Но неужели нет никаких способов развить в себе магию, уже будучи взрослым?
– Хм, – он задумчиво окинул меня взглядом. – Теоретически есть, но здесь много оговорок.
– Каких?
– Я могу рассказать тебе, как влиять на Потусторонних. На всё, что живет в первую очередь там, С Той Стороны. Но таких мало. Люди, растения, все неживые предметы находятся здесь, отбрасывая на Ту Сторону лишь тень или проекцию, называемую Сущностью. Люди привыкли звать это душой.
– А кто Потусторонний?
– Призраки. Боги. Ангелы с демонами. И еще я.
– Ты?
– Я же уже говорил, что я в первую очередь информационная сущность. Это и означает, что я – Потусторонний. А кроме прочего... Мне жаль тебя расстраивать, но пока у тебя не будет действительно искреннего желания сотворить что-либо с Той Стороной, я могу дать тебе лишь знания, но не опыт практического применения.
– У меня есть это желание! Есть!
– Это не то, – он покачал головой. – Сила воли тут ни при чем. Желание должно исходить из твоей сути, а не быть всего лишь решением разума. Если угодно, это должно быть велением сердца.
– Итак, чтобы повлиять хотя бы даже не на человека, а на призрака, я должна хотеть этого искренне и позывом души, так?
Он кивнул, серьезно глядя на меня.
– Мда, – от этого стало еще более тошно, поскольку я в очередной раз ощутила собственную беспомощность. – Ну... Тогда хотя бы просто расскажи, что я могла бы делать с призраками. Мне интересно.
– Ты можешь почти все, но в пределах рамок окружающего мира.
– То есть как будто всё, но не всё? Ты меня запутал.
– Хорошо, дорогая. Начну с основ. Мир вокруг – это информационная среда. Все в мире состоит из информации. А Та Сторона – это представитель информации в самом прямом виде.
Я потянулась пальцами и провела по темному дымку вокруг него.
– Это тоже информация?
– Да. Выражение моей мощности. Оно показывает, что я – существо Той Стороны в большей степени, чем этой. Так вот, магия – это возможность превращать одну информацию в другую. Именно поэтому я утверждаю, что возможно почти все.
– Почему тогда ты не можешь, например, превратить человека в камень?
– Могу, но у мира есть свои законы. Он сопротивляется любой попытке идти против них. Превращение человека в камень – это иррациональное действие и оно даже не Там, а здесь, поэтому нужно очень много времени и еще больше сил. Кроме прочего, любое живое существо само по себе Сущностью сопротивляется изменениям, направленным на него напрямую.
– А если бы я могла это, как бы я это делала? Надо просто пожелать и оно случится?
– Как я уже говорил, когда можешь, ты делаешь, а не "пытаешься сделать". Это сложно объяснить, нужна практика.
– Да, – я снова приуныла, – мне бы хотелось попробовать. А еще ты говорил о богах. Они что, существуют?
– Ты очень любопытная особа.
Он усмехнулся, и не успела я ойкнуть, как уже сгреб меня вместе с одеялом в охапку.
– Так значительно интереснее общаться, не находишь? – произнес он, разворачивая меня из одеяла.
Я улыбнулась. Несмотря ни на что, он пытался поднять настроение, и это нельзя было не ценить. А кроме того, у него получалось.
– Ты опять уходишь от ответа.
– Совмещаю приятное с полезным.
– Это нечестный прием! Ты же знаешь, что я не могу сопротивляться твоему обаянию, – мои пальцы сами потянулись, чтобы расстегнуть ему рубашку.
– Я на это рассчитываю, – он выделил последнее слово и потянулся ко мне губами.
* * *
Подруги стояли в крупном торговом центре и разглядывали платья.
– Ну как, взгляни? – спросила Виталия, прикладывая к себе бежевое платье на вешалке. – По-моему, синий мне подходит больше.
– Не, смотри какой чудесный кремовый цвет, – не согласилась Оксана. – Это лучше. Да и к сумочке пойдет.
Рядом с ними выросла мужская фигура. Женщины повернулись.
– Вам очень идет, – кивнул Виталии синеволосый парень.
– Вот, и я то же говорю! – обрадовалась поддержке ее подруга.
Парень задумчиво посмотрел на них и внезапно изрек:
– Вашим детям суждено быть вместе.
Подруги покосились на него. Переглянулись.
– Вам лучше уйти, – с нажимом произнесла Виталия.
– Да. Конечно. Извините, – парень кивнул, развернулся и покинул магазин.
– Полно же психов, – фыркнула Виталия.
– А он ничего, симпатичный, – Оксана косилась ему вслед.
– Эй, что за мысли, – Виталия подпихнула подругу локтем. – У тебя уже есть мужик.
– Третий не лишний. Третий – запасной! – с важным видом изрекла Оксана, и они обе засмеялись.
* * *
Из кровати мы вылезли лишь в середине дня. Я полагала, что эта утренняя терапия мне поможет, но увы, как только я оставила Хозяина и ушла в душ, то сразу снова сникла. Стоя под струями воды, покрутила в пальцах камень, который он не снял с меня даже во время секса. Похоже, он многое значит. Штука, конечно, уникальна, раз позволяет видеть Ту Сторону. А с другой стороны, если подумать, то какая с него польза? Ну видишь ты Ту Сторону, и что дальше? Влиять-то не можешь. Я завернулась в полотенце и вылезла из-под душа. А когда открыла дверь, увидела, что снаружи, привалившись спиной к стене у двери, стоит в одних штанах Хозяин. Я вышла, и он повернулся в мою сторону.
– Не скрывай от меня свои проблемы.
– У меня нет проблем, – я хотела пройти мимо, но его фигура выросла у меня на пути, и я неожиданно разозлилась. – Дай пройти!
– Всего лишь хочу помочь, – сказал он, неохотно отступая в сторону.
Кольнула совесть. Похоже, я неосознанно отдала ему приказ, и поймала себя на этом. Так вот что он имел в виду под "искренним желанием". Я ожидала с его стороны едкий комментарий или обвинение, но этого не последовало. Сделал вид, будто ничего не случилось.
– Я все еще предлагаю помощь, – произнес он мне вслед.
– Как ты можешь помочь, если даже не знаешь, в чем дело? – пройдя мимо, я остановилась и повернулась к нему.
– Дорогая, у всех Хранителей проблемы схожи. Может я и не умею читать мысли, но у меня есть знания, опыт и внимательность к мелочам. Тебе тяжела доля Хранителя. А мне больно видеть, как ты мучаешься. Я готов оставить погоню за Пророком ради тебя. Я все обдумал. Спасти тебя я вполне смогу. И каким бы ни стал новый мир среди выживших, я смогу получить для тебя одно из правящих мест, и ты ни в чем не будешь нуждаться, насколько это сможет позволить новый мир.
– А как же другие люди? Ты же говорил, что Пророк хочет устроить армагеддон, он же поубивает всех.
– Я устал спасать человечество. Глупые людишки набили мне оскомину. Вижу, как деградировала цивилизация, и спасать этих людей уже давно нет никакого желания. Если бы не ты, я не явился бы в этот раз.
Я задумалась. Не было причин ему не верить. Итак, он предлагал лично мне спасение. Но ничего не сказал про других людей. Это что же получается, погибнет большая часть человечества?
– А если я откажусь от твоего предложения? Я не хочу, чтобы люди умирали. Но мне не нравятся те методы, которыми ты стремишься к своей цели.
– Либо все, либо ничего, дорогая. Ради достижения цели подойдут любые способы. Придется жертвовать малым в угоду большему, иначе все усилия напрасны и не имеют смысла. Гуманность и моральные принципы в угоду выживания человечества я вырвал из себя еще в начале времен. И мое самозаточение также было совершено в угоду цели. Если в этой войне ради десятка жизней я стратегически отдам одну, значит, так тому и быть. И это касается всего вокруг. Тебе придется наконец довериться мне и смириться со всеми моими решениями и методами, какими бы они ни были.
– Ты и меня убьешь, если придется? – от его слов было тошно.
– Ты несправедлива ко мне, дорогая. Не я ли только что сказал, что твое благополучие для меня важнее миллиардов человеческих жизней.
И тут меня понесло на полной скорости. Наверное, сказался вчерашний нервный шок. А может, те пятнадцать жизней и чувство вины за них. Или осознание, что это не конец, а только начало, с которым придется смириться. Не знаю.
– Ты предлагаешь мне либо смириться с человеческими жертвами, еще неизвестно сколько их будет, и встать против мага вроде тебя, который может сделать со мной что угодно, либо делать вид, что ничего не происходит и спокойно дожидаться конца света. Прекрасный выбор, – я даже не попыталась сдержать ехидный тон. – Знаешь ли, пока ты не появился, все было замечательно. Я жила в мире и покое. У меня был друг. У меня был дом и работа. И я была счастлива. Потом пришел ты со своим Пророком, и все полетело к чертям! И теперь ставишь перед таким выбором. Не хочу ничего решать! Просто оставь меня в покое!
Я ощущала себя мышью в мышеловке. Второй вариант определенно не подходил. Не смогу спокойно смотреть как вокруг умирают люди. И последней точкой в этом осознании будет тот факт, что я могла что-то изменить и не сделала этого. Даже пока кричала на Хозяина, я уже знала, что мне остается лишь первый вариант. Но он грозил разрушить мое видение мира и жизненные принципы. Вообще все, во что я верила. От меня требовалось измениться, смотреть на людей иначе. Жестоко. Беспощадно. С бездушным расчетом. Тупая логика: этот полезнее, значит ему жить; тот калека, значит, лишь мешает. И это было выше моих сил. Хозяин словно убивал во мне меня. И ради чего бы это ни происходило, это было чересчур.
– Дорогая...
Он сделал шаг ко мне и потянулся рукой. Почему-то сейчас, словно легкое помутнение в голове, я видела перед собой не его, а средоточие своей боли. Я понимала, что придется измениться. Разум подсказывал, что Хозяин прав. Но что-то во мне сопротивлялось. Остатки привитой в детстве морали. Остатки той меня, какой была всю свою жизнь. Сейчас оно трещало по швам. И источник этого протягивал ко мне руку. Я дернулась от него назад и сжала кулаки. Полотенце, которое и так держалось на мне не особенно крепко, свалилось. Остаться обнаженной сейчас оказалось страшнее, чем должно было быть, и я сорвалась.
– В зеркало! – выкрикнула приказ я, будучи на грани истерики и страстно желая остаться одной.
Он горделиво выпрямился, убрав руки за спину, во взгляде мелькнула обида и злость, а тот огонек, что я видела в глазах, полыхнул. В ту же секунду его тело вспыхнуло темным пламенем С Той Стороны, за следующую секунду стало прозрачным, а затем и вовсе растворилось. Я почти бегом добралась до кровати и уткнулась носом в подушку. Слеза Призрака уперлась мне в грудь, а подушка все еще пахла огнем. Им. Слезы потекли сами. А ведь здесь, в спальне, есть зеркало. Я подняла лицо от подушки и взглянула туда. Никого. Ну и наплевать. Вот просто наплевать. Я схватила телефон и набрала номер Сережки.
– Лисенок! Это ты?
– Привет, – я тихо всхлипнула, но он услышал.
– Что с тобой? Ты плачешь?
– Я хочу с тобой встретиться.
– Конечно, я свободен. Заехать за тобой?
– Да. Я дома.
– Буду через пятнадцать минут.
Мне не хотелось находиться в четырех стенах, и уж тем более рядом с зеркалами, потому быстро накинув на себя одежду, я выскочила на улицу и дождалась Сережку там. И только когда я села к нему на мотоцикл и обняла, прижавшись к его спине в кожаной куртке, поняла, насколько же сильно я была раньше напряжена. Волк встревоженно покосился на меня и протянул шлем.
– Хочешь что-нибудь рассказать? – спросил он.
Я кивнула, помолчала несколько секунд, взяла шлем, но не одела.
– Да, кое-что случилось...
Когда я уже собралась было начать ему все выкладывать, запнулась и не смогла. Нельзя же. Нельзя. Нельзя. Промолчать оказалось так сложно, что на глазах появилась очередная порция слез.
– Ну, не плачь. Не плачь, пожалуйста. Все будет хорошо, – он обернулся и приобнял меня.
– Я просто... Мне тяжело. Тяжело, Сереж. Я устала.
– Это из-за тех людей с оружием? – спросил он, а когда я с подозрением покосилась, продолжил. – В новостях показывали видео с вашим полетом и стрельбой. Выглядело невероятно. Но судя по тебе, это не фокус и не розыгрыш?
Я отрицательно покачала головой.
– Я могу пожить у тебя несколько дней?
– Конечно. Живи сколько хочешь. Что те люди хотели?
– Тогда поехали к тебе.
Он еще какое-то время помолчал, но так и не дождавшись ответа, завел мотор.
– Ладно. Не забудь надеть шлем.
До самого его дома я обдумывала, насколько правильно все то, что делаю. И не находила ответа. Во мне ломался и рушился мир, который так старательно растили родители. Наверное, просто нужно было время. А Хозяин не давал мне этого времени. Он хотел действовать, и немедленно.
– Я понимаю, – сказала я себе. – Правда понимаю. Но легче от этого не становится.
Волк ничего не сказал, он редко комментировал мое общение с собой.
– Мне нужно побыть одной.
– Он тебя бросил?
У меня вырвался нервный смешок. Если б все было так просто...
– Нет, это я. Я бросила.
У него на кухне я нашла печенье и молоко. Знала, что найду, еще когда шла туда. Волчонок всегда держал у себя дома мои любимые лакомства. Даже когда я не жила с ним. До сих пор держит. Чуть было не всплакнула вновь, но глаза остались сухими. От этого стало еще хуже. Забрав с собой еду, я ушла в свою комнату и не выходила оттуда до самого вечера. Сидела, жевала сладкое, смотрела в маленький переносной телевизор и думала, думала, думала...
А по всем каналам крутили экстренные сообщения о происшествиях. То тут, то там, происходили вспышки агрессии и самоубийств у людей по всему миру, включая и наш город. Они громили все, что можно было сломать, и поджигали все, что можно было поджечь. Правительство в срочном порядке запретило горожанам выходить на улицы. Объявили комендантские часы на всю ночь, однако это не помогало. Тюрьмы уже переполнились. Люди словно с ума посходили. И вместе с этим по всему миру происходили стихийные природные бедствия. Вулканы стали просыпаться, землетрясения участились, с океанов приходили наводнения и ураганы. Жутко было на все это смотреть и понимать, что у меня в руках ключ к тому, чтобы закончить все это. И всего-то надо – измениться. Да знай это хоть кто-нибудь, меня с радостью принесли бы в жертву Хозяину, лишь бы он это прекратил. А если об этом узнает Сережа, что он подумает обо мне? А что тут можно подумать. Что я – бессовестная эгоистка, которая даже ради спасения человечества не способна пожертвовать собой.
Стук в дверь раздался неожиданно.
– Лисс, ты там в порядке? Я могу чем-то помочь? – спросил Волчонок.
– Я в норме. Иди спать, – крикнула я ему в ответ и переключила канал в очередной раз; настаивать он не стал.
К трем часам ночи во всем доме закончилось печенье. Да и желание жевать его тоже. Навалившаяся апатия уже не казалась чем-то страшным. Мне было все равно. Просто все равно. Это ведь только в фильмах герои легко перестраиваются и готовы в огонь и воду нырять, чтобы кого-то спасти. А на деле это страшно. Страшно, и в голове бьется лишь одна мысль: надеюсь, я делаю это не зря, моя жертва не напрасна. Именно эта мысль болталась в моей голове, и это значило лишь одно. Я почти решилась сделать шаг. Почти. Но нужно было решиться окончательно. Как перед прыжком в холодную воду, когда уже стоишь на склоне, знаешь, что прыжок неизбежен, но оттягиваешь последние минуты. Перед смертью не надышишься... Или я уже прыгнула и лечу? Отчаянно хотелось поддержки. Невыносимо.
Я, словно в трансе, встала с кровати, на которой лежала все это время. Вышла из комнаты. Босые ноги тихо шлепали по паркету. Остановилась перед дверью в комнату Волка, положила ладонь на ручку и медленно открыла. Как всегда, не скрипит. Он не услышал, спал. В комнате перемигивались лампочки от электронных приборов вроде колонок и музыкального центра, и потому всё вокруг было видно, как в поздних сумерках. Он всегда спал так – на спине, закинув руку под голову, в одних трусах и под тонким одеялом. Я помню, Сережке всегда жарко.
Я избавилась от одежды и сбросила ее на пол. Оперлась коленом на кровать, а ладонью на его плечо, забираясь к нему. Он что-то нечленораздельно промычал, просыпаясь.
– Лисс? – в голосе звучало сонное удивление.
Но продолжить говорить я ему не дала, потянувшись к губам, а свободной рукой стаскивая с него ту жалкую простыню, которую он именовал одеялом. Мои пальцы и ногти вцепились в него так, словно он собирался сбежать. Сережа не растерялся, и его руки легли мне на спину, поглаживая. Он помнил, что мне нравится. Хорошо. Жаль только, что сейчас я хотела от него не нежности, а страсти.
– Лисен... – неуверенным шепотом начал он, но я приложила палец к его губам.
– Просто заткнись, – отчасти даже зло прошипела я и, потянула его, чтобы оказаться снизу, а затем обхватила обеими ногами.
После этого всяческое сопротивление моему порыву он наконец-то прекратил. Я не давала ему спать всю оставшуюся ночь, и он даже выразил удивление этим фактом, ведь это на меня не похоже, на что снова получил совет заткнуться. В его объятиях я забывалась, и это было мне жизненно необходимо.
Проспали мы в итоге до полудня. Я проснулась оттого, что солнце из окна доползло до лица. Оказывается, я заснула на краю, и это тоже было для меня ненормально. По телу все еще блуждала приятная истома, но казалось, что проснулась я сегодня другим человеком. Потянувшись, я села на кровати спиной к Сережке. Одеяло сползло с обнаженного тела и осталось позади.
– Лисс? – сонно спросил он, просыпаясь.
– Мне пора идти, – сказала я.
Кажется, даже голос сейчас был каким-то не моим.
– Как пора? – ошалело спросил Волк, мое заявление сбросило с него остатки сна. – Куда пора?
Сережа обвил меня рукой за пояс.
– Ты же собиралась остаться у меня. Почему вдруг передумала?
Я обернулась на него и посмотрела в глаза, а затем выразительно опустила взгляд на руку. Волк правильно понял, отпустил, и я направилась к горе одежды, оставленной вчера у двери.
– Да что с тобой? Расскажи мне, в конце концов, я ведь не чужой тебе человек.
Я не ответила и, быстро набросив на себя одежду, вышла в прихожую. Здесь, у выхода из дома, висело крупное зеркало в полный рост.
– Хозяин, – позвала я. – Покажись.
Он помедлил несколько секунд, а затем шагнул в видимую область отражения и выпрямился за моей спиной. Он стоял, хмурясь, но при этом привычно горделиво вскинув подбородок, убрав руки за спину, и смотрел на меня. Огонь в глазах горел ярче, чем обычно. Весь его вид буквально кричал обо всём том, о чем он сам молчал.
– Я решилась. Я согласна на все твои методы, и буду помогать тебе, чего бы ты ни попросил.
В прихожую ворвался Волк. Он успел накинуть на себя футболку и натянуть штаны. Волосы его все еще находились в беспорядке после прошедшей ночи, а ноги стояли на полу босыми ступнями.
– Лисенок, не уходи, – он решительно направился ко мне, но я продолжала смотреть в зеркало.
Хозяин покосился на него, затем перевел взгляд на меня. Вокруг него С Той Стороны активно шевелилась магическая тьма.
– Ты, дважды предавшая, смеешь являться ко мне и чего-то требовать! – в его низком голосе слышалась неприкрытая угроза, он чуть ли не рычал.
Странно, но это не испугало. Я ощущала себя на редкость спокойно, поэтому просто стояла и смотрела в полыхающее в глазах пламя, а он продолжал.
– Ты предала мое доверие, когда я отдал тебе полный контроль над собой. Ты воспользовалась этим, прогнав меня ровно в тот момент, когда я стал неугоден. А сегодня ночью предала меня снова. С ним!
Он кивнул на Сережу. Тот тем временем подошел ко мне и положил руку на плечо.
– Лисс, посмотри на меня, – попросил он, даже не подозревая, что происходит совсем рядом.
– Знаешь, я не прощаю обид. Может, мне его убить, что скажешь? – Хозяин покосился на него и оскалился, иначе его улыбку и назвать было нельзя.
– Нет, – мой голос дрогнул. – Не надо.
Сережа понял мои слова по-своему.
– Я просто беспокоюсь за тебя. Ты сама не своя.
Хозяин зло расхохотался, а меня передернуло от этого звука.
– Глупец. А ты очень мило с ним обошлась. Поимела во всех смыслах. Прямо как и меня.
– Нет, ты не прав! – ответила я Хозяину.
– Ну я же не слепой! Пожалуйста, смотри прямо на меня, – сказал Волк, полагая, что говорю с ним, и за плечи повернул к себе.
Рядом с ним С Той Стороны, приглядевшись повнимательнее, я с огромным трудом заметила призрачные очертания. Настолько размытые, что опознать в них кого-либо было невозможно, и если бы я не знала, что там кто-то есть, даже не обратила бы внимания на этот сгустившийся воздух. Но я знала, кто там. Мой взгляд перешел на Сережку.
– Отпусти меня. И помолчи, мне надо поговорить. Ты мешаешь.
Услышав мой ледяной голос, какого не знал до сегодняшнего дня, он так удивился, что разжал пальцы, но потом все же уточнил:
– С кем поговорить?
Я вновь повернулась к зеркалу.
– Ты должен мне помочь.
– Я ничего никому не должен, – хмыкнул Хозяин.
– Тогда я приказываю тебе! – нет, нет, он не может отказаться...
– Дорогая, отправив меня назад, ты разорвала договор. Приказывать ты уже не можешь. И теперь, если хочешь меня позвать, придется обговаривать условия заново.
– Ты ведь и сам хотел тело, – ну же, последняя попытка.
– Оно у меня уже было, я все ощутил, что хотел. И все решил. Пусть брат развлекается. Не вижу необходимости ему мешать.
– Ты не можешь так поступить! – не выдержав, я сорвалась на крик.
– Еще как могу... – он покосился на меня, а затем его голос смягчился. – Я не позволю тебе умереть, если это именно то, чего боишься. Я говорил о любви, и не бросаю слов на ветер.
Я отвернулась от зеркала и посмотрела на призрачную фигуру. Сдавила кулаки. Ради достижения цели можно пойти на все. Виновница его отказов я, мне и расхлебывать. И, собравшись с духом, я все-таки прыгнула в эту ледяную воду: опустилась на колени и склонила голову.
– Пожалуйста. Спаси людей. Я все сделаю, что скажешь. Изменюсь, как хочешь, и за тот срок, какой скажешь. Не хочу, чтобы все они страдали и умирали. Я прошу... нет, умоляю тебя.
– Алиса? – Сережка изумленно смотрел на меня. – Может тебе нужно отдохнуть?
Да, с его стороны, наверное, выглядело жутко: я общалась с воздухом и просила его спасти человечество. Он опустился рядом со мной и хотел обнять за плечи, но я слегка ударила его по руке. Он замер, так и не сделав задуманного и глядя на меня, затем примирительно поднял ладони.
– Я же попросила не мешать! – после этих слов я снова перевела взгляд на призрачного собеседника.
Хозяин потянулся вперед, и рука коснулась моей щеки, но я не ощутила прикосновения.
– Пожалуйста, – снова попросила я.
И тут мне в голову пришла мысль. Как он там говорил? Надо не пытаться поднять руку, а поднимать ее. Я закрыла глаза и вызвала в памяти те слова на странном языке, что говорила ему в первый раз. Начала говорить, и ощущения, которые я при этом испытывала, снова вернулись. И снова я ощущала этот приятный ритм. Да, проблем не будет, нужные слова чужого языка сами приходили в голову, хоть и не были мне знакомы. Вот только в отличие от прошлого раза, я немного изменила текст и продолжила, уже открыв глаза.
– ...взываю к тебе и прошу прийти в наш мир. Я связываю наши жизни и судьбы, и как акт доверия обязуюсь выполнять все, что скажешь, и прошу тебя лишь защищать меня.
Он, все это время касавшийся меня, отодвинулся на пару шагов назад.
– Ты уверена? – спросил Хозяин.
– Я доверяю тебе.
– Согласен. Встань, – ответил он без долгих размышлений и шагнул к зеркалу.
Я поднялась и повернулась. Этот процесс я уже видела, но теперь смотрела еще и с помощью Слезы. Его призрак шагнул в зеркало и вышел из него уже обычным физическим телом, с которого быстро стекала зеркальная жижа. Недоумение на лице Сережи сменилось шоком, и он вскочил на ноги.
– Какого черта тут происходит?!
Хозяин, не удостоив его взглядом, шагнул ко мне и осторожно взял за подбородок. Заглянул в глаза.
– Не пойдешь на попятную? – спросил он.
Я отрицательно покачала головой и нервно хмыкнула:
– Да даже если б захотела...
– Но ты ведь не думаешь, что я простил тебе его? – он кивнул в сторону Сережки.
Я снова отрицательно покачала головой и опустила взгляд.
– Эй, ты, оставь ее, – я впервые видела, как Волк злится, он шагнул в сторону Хозяина, сдавив кулаки. – Не знаю, что ты такое, но ее оставь в покое.
– Она моя, смертный, – в голосе Хозяина опять скользнула угроза. – За попытку взять чужое руки отрубают. Ты ведь хочешь остаться при всех своих конечностях?
– Не надо, Серж, – попросила я, скосив на него глаза, поскольку мой подбородок все еще находился в пальцах Хозяина.
– И слушай меня внимательно. Ты уйдешь из ее жизни и не будешь мешать нам. Таков ее выбор. Ты понял меня? Алиса, подтверди.
Я покосилась на Хозяина, а тот – на меня, затем, не отрывая взгляда, поднял свободную ладонь. Я увидела, как С Той Стороны вокруг Сережки из пола вырвались темные линии. Они, словно щупальца, зависли, готовые сорваться в любой момент. Нет-нет, он не сделает этого. Он же знает, как Волчонок дорог мне! Или сделает?.. Он очень зол... Может и сделать. Или это он так намекает на то, что с ним может сделать Пророк?
