Текст книги "Тихий океан"

Автор книги: Жорж Блон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

СОВРЕМЕННЫЕ ПИРАТЫ

В воскресенье 30 мая 1965 года было еще совсем темно, когда командир «Доньи Паситы» второй раз напомнил своему помощнику, чтобы он поторопился с посадкой пассажиров.

– Мы всегда нарушаем расписание. Старик будет драть глотку.

Старик – это владелец парохода, управляющий компании Го-Тонг. Город Себу еще спал, но порт был хорошо освещен, и под мощными прожекторами блестели цветные кузова больших американских автомобилей, непрерывно исчезавших в кормовой части «Доньи Паситы».

Остров Себу, самый населенный на Филиппинах, насчитывает вместе с соседними островками полтора миллиона жителей. Несмотря на сложный рельеф острова, там выращивают кукурузу, табак, сахарный тростник, кокосовую пальму, абаку – особый вид банана, дающий манильскую пеньку. Есть на острове угольные шахты. Большую роль в экономике играет рыболовство.

В городе Себу, расположенном с восточной стороны острова, больше 300000 жителей. Это второй порт на Филиппинах по тоннажу и первый по числу судов. Здесь в 1521 году Магеллан устроил продолжительную стоянку и погиб неподалеку от Себу, у берегов островка Мактан.

В то воскресенье, 30 мая 1965 года, филиппинцы с бронзовой кожей разных оттенков и в яркой одежде, так же как и более скромно одетые китайцы (на Филиппинах их 400000), поднимавшиеся в предрассветные часы на борт «Доньи Паситы», не вспоминали, конечно, о Магеллане, и едва ли многие из них вспоминали страшные битвы на суше, на море и в воздухе, что разыгрывались в тех краях во время второй мировой войны. Все они просто отправлялись в курортное местечко неподалеку на острове, собираясь провести воскресный день с семьей или подругой.

Посадка закончилась, убрали сходни, заревел пароходный гудок. «Донья Пасита» вышла из гавани и взяла курс на юг. В небе сиял яркий диск полной луны, освещая спокойное море. Из репродукторов лилась музыка. Пассажиры заполнили бары и буфеты, пили и закусывали, хотя еще не рассветало. Заря в тропиках разгорается внезапно, быстро поглощая лунный свет.

«Донья Пасита» встретила на своем пути несколько грузовых судов, на которых горели лишь ходовые огни, потом ярко освещенный небольшой пароходик, три или четыре раза менявший курс, чтобы не сбить лодки рыбаков, так что вахтенный офицер посылал ему через мегафон проклятия. А дальше было только спокойное море, затянутое туманом.

Примерно через полтора часа после выхода из Себу где-то далеко впереди на море вдруг засветились два белых ярких огня, похожие на фары большого автомобиля. Вахтенный офицер на мостике чертыхнулся и велел позвать капитана.

– Взгляните, – сказал он, – это прожекторы, а не ходовые огни.

Большинство пассажиров не обратило внимания на его слова. Все с любопытством следили за приближавшимися огнями. Свет луны несколько померк от них, а на горизонте с северо-востока уже поднималось другое сияние: рассвет, который через минуту вспыхнет зарей, возвещая приход нового дня. Но пассажиры не смотрели в ту сторону. Перемену они осознали лишь в то время, когда приближавшиеся мощные прожекторы вдруг разом погасли и на их месте на светлой поверхности моря появились темные очертания двух судов, продолжавших очень быстро идти вперед одинаковым курсом. На пассажиров это произвело гнетущее впечатление.

Полтора года назад, а именно на третий день Рождества 1964 года, все филиппинские газеты поместили волнующие заметки о нападении на туристский пароход «Бэте» в заливе Лейте. Его обстреляло какое-то пиратское судно, и бандиты пытались подняться на борт. Капитан, стараясь оттянуть время, вступил с ними в переговоры, а потом сам выстрелил по нападавшим, ранив двоих. Он сразу понял, что происходит, и, как только к ним приблизилось незнакомое судно, вызвал полицию из Лейте. Большой черный полицейский катер прибыл в то время, когда пираты, отказавшись от нападения, ушли в открытое море.

Возможно, пассажиры «Доньи Паситы» вспомнили этот случай, наблюдая, как приближаются к ним два быстроходных судна. Теперь они уже не казались такими темными, а еще через минуту, когда из-за горизонта брызнут лучи солнца, в их свете станет видно, что одно из судов синего цвета, другое желтого. Это были мощные катера. Две широкие струи у них за кормой смыкались друг с другом, а у форштевней высоко поднимались усы белой пены. Безмолвно, неподвижно стояли на палубе пассажиры. Кое-кто спустился в каюты.

Слово «пираты» никогда не выходило из употребления на просторах Тихого океана, особенно в азиатской его части. После второй мировой войны присутствие американских войск в этих водах приостановило морской разбой, но потом он снова начался у берегов Китая и в обширном Филиппинском архипелаге. Нападать на американские пароходы, возившие свои грузы и туристов на остров Гуам, ни один из пиратов не отважился бы, но независимая республика Филиппины находилась в то время в сильном политическом брожении.

В небе плыл еще бледным призраком большой диск полной луны, но восходящее солнце уже высветило синеву моря. Оба катера, находившиеся теперь совсем близко, замедлили ход. Можно было разглядеть людей на палубах. Они были в синих джинсах и в синих или защитных рубашках, кое-кто в маскировочной одежде. У всех в руках автоматы или ружья. Женщины на борту «Доньи Паситы» начали плакать, мужчины старались их образумить. Впоследствии, когда корреспонденты газеты Себу брали у пассажиров интервью, те рассказали, какие в то время мысли владели ими: «Самое главное – не оказывать никакого сопротивления» – и еще: «Хотя бы капитан вызвал по радио полицию! Но поспеет ли она вовремя?» Никто из пассажиров не знал, что капитан уже десять минут вызывает полицию Себу, не получая никакого ответа. Как потом выяснилось, радио на судне было умышленно отключено, так что передающая антенна не посылала в эфир никаких сигналов. Никто не знал также, что в сейфе в каюте капитана лежит сумма в сто тысяч песо, предназначавшаяся для оплаты партии хлопка, закупленного в Масбате.

Катера еще сбавили ход, и синий, выписывая восьмерки, стал кружить около «Доньи Паситы». Чтобы не столкнуться с ним, капитан приказал остановить судно и даже дать задний ход. Катера очень медленно подходили с левого борта к пароходу.

Пришла ли в голову капитана пагубная мысль или его приказ был неверно истолкован, но только в это время вдруг заработали двигатели и за кормой забурлила вода. С синего катера ударила автоматная очередь. На мостике упали два матроса, на палубе три пассажира.

Послышались крики женщин, тут же смолкнувшие, и наступила полная тишина. На синем катере вновь завели моторы, чтобы подойти к пароходу. Матрос спустил трап.

Капитан решил не оказывать сопротивления, ничего другого ему ведь и не оставалось. На желтом катере пираты все еще стояли на палубе с ружьями и автоматами в правой руке, тогда как их товарищи с синего катера стали подниматься на борт «Доньи Паситы». Море вокруг было пустынным, кое-где серебряными молниями сверкали летучие рыбки. Луна совсем померкла. Матросы переносили раненых в медпункт.

Над палубой показался первый пират с автоматом в руках. Он остановился, направил оружие на стоявших поблизости пассажиров, тогда как его товарищи поднимались друг за другом на корабль. Всего их было семь человек. Поднявшийся последним (это был, видимо, главный среди них) кивнул в сторону мостика и двинулся туда в сопровождении еще двоих.

Другие пираты, оставшиеся для острастки пассажиров на палубе у трапа, не были особенно свирепы на вид. Никто из них еще не вымолвил ни слова. Те трое, что направились к мостику, назад вернулись не скоро. Мало-помалу дети, оставшиеся на палубе, стали разбредаться в разные стороны, от них не отставали родители, и тогда кто-то из пиратов произнес несколько кратких, повелительных фраз, приказывая пассажирам очистить палубу. Пираты никого не подталкивали, достаточно было чуть пошевелить автоматом, чтобы все мужчины, женщины и дети мигом оказались внизу.

В барах и салонах пассажиры сидели сначала молча, прислушиваясь к тому, что происходит на палубе. Но ожидание было долгим, начались разговоры. Как там капитан и офицеры? Убили их уже пираты или только собираются убить, угоняя корабль бог знает куда? Где они начнут грабить «Донью Паситу», будут ли отбирать у пассажиров ценности и возьмут ли с собой заложников? В прошлом году пираты, появляясь в разных местах, увозили заложников, чтобы полиция не устраивала погоню. Полиция отступала, и заложники всегда возвращались живыми.

Ожидание все затягивалось. Пассажиры искали, куда бы спрятать свои бумажники и драгоценности. Иные пожимали плечами, предпочитая дать себя ограбить без сопротивления и не прибегая к хитрости. Несколько мужчин осторожно пробрались на палубу, чтобы узнать, как там обстоят дела, и, вернувшись, сообщили, что пираты охраняют все трапы. Временами слышны были шаги на палубе. Бармены закрыли буфеты и отказывались выдавать напитки, за исключением воды для детей.

Как расскажет потом на следствии капитан, он не признавался сначала, что на корабле находится сумма в сто тысяч песо, но затем, когда угрозы стали решительнее, пытался спорить, чтобы не отдавать пиратам всех денег. Это ни к чему не привело.

Похищение этих ста тысяч песо для пассажиров было в какой-то мере выгодно, так как пираты оставили всех в покое, не пытаясь отбирать кошельки и драгоценности. Снова послышались шаги на палубе, потом все стихло. Наконец на пиратских судах взревели мощные моторы, и постепенно шум их стал затихать вдали.

Через несколько минут капитан объявил по радио, что пассажиры могут свободно передвигаться по кораблю, но что «Донья Пасита» должна идти обратно в Себу, так как пираты похитили огромную сумму денег. Необходимо сообщить обо всем полиции.

Упоминание о полиции вызвало громкое возмущение. Почему полицейские не пришли на помощь «Донье Пасите»? Ведь был уже подобный случай. Но раздавались и другие голоса, утверждавшие, что вмешательство полиции могло закончиться перестрелкой, а так все обошлось в общем благополучно, если не считать пятерых раненых, о которых теперь все уже забыли. К счастью, никто из них впоследствии не умер.

После ухода пиратов двум радистам на судне удалось обнаружить отключенный передатчик и связаться с Себу, поэтому, как только «Донья Пасита» прибыла в порт, перед нею оказался черно-белый полицейский катер.

– У пиратов были сообщники и в аппарате компании Го-Тонг, и на борту «Доньи Паситы».

Таково было твердое убеждение комиссара Мангубата, начальника полиции Себу. Из Манилы прибыли сыщики. Все моряки и офицеры парохода, так же как и служащие компании Го-Тонг, подверглись тщательному допросу, а потом за ними была установлена слежка. Не избежал подозрения сам капитан парохода и даже директор компании, так как у него была надежная страховка на случай всякого рода убытков, в том числе и грабежа его судов. Однако этот умный китаец очень хорошо знал, как отвести от себя подозрения. Результат первой части расследования равнялся нулю, и надо сказать, что вопрос о сообщниках так никогда и не выяснился.

Через несколько дней после нападения на «Донью Паситу» полиция вызвала человек пятьдесят пассажиров, выбранных наугад, и им стали показывать на экране фотографии рецидивистов. При демонстрации второй фотографии два коммерсанта из Себу одновременно воскликнули: «Этого я узнаю!» Опознанный человек руководил когда-то налетом на один из их магазинов. Сотрудник полиции записал два имени: Исабело Майор, Бонито Фабукар. Два бывших каторжника. Исабело Майор, главарь банды, был человек решительный и умный.

Во время этой беседы один из пассажиров заявил:

– Среди пиратов была женщина. Когда наш пароход остановился, я был как раз в туалете и через его открытый иллюминатор слышал, как кто-то на синем катере сказал: «Быстрее, мы упускаем время». Я уверен, что это был женский голос.

У полицейских не было фотографии женщины, но они думали, что в налете на «Донью Паситу» могла принимать участие Ховита Галиндо, подруга Исабело Майора, женщина 31 года. 5 июня она была арестована. 13 июня арестовали еще троих подозреваемых людей. Как только возлюбленная Исабело Майора оказалась в их руках, полицейские через ее посредство начали переговоры с главарем банды, уговаривая его сдаться. Переговоры затянулись.

22 июня начальник полиции Себу получил по коротковолновому передатчику сообщение от своего коллеги из Лейте:

– Вновь появился один пиратский катер. Синий. Банда высадилась в Баррио-Силлон, на Бантаяне. На этот раз есть убитый: Бернабе Саденелло.

– Судовладелец?

– Так он себя именовал, хотя у него лишь четыре рыбацкие лодки. Люди Майора уложили его из автомата, так как он оказывал сопротивление, стреляя из револьвера. В стычке была ранена жена Саденелло и обе его дочери. Ограбив дом, где они забрали наличные деньги и драгоценности, пираты удалились. Стоимость всего похищенного еще не установлена, но она значительна.

– Ты уверен, что это люди Майора?

– Я был бы удивлен, если бы они вздумали продать или одолжить кому-нибудь свой синий катер. Я просил подкрепления из войсковых частей. Советую тебе сделать то же самое. Кончаю разговор.

Начальник гарнизона Себу дал полиции подкрепление. Двадцать человек были разосланы по четырем населенным пунктам на побережье.

Этих четырех отрядов по пяти человек оказалось слишком мало. 4 августа на пляжах двух городков на восточном берегу острова Себу высадилось пятнадцать человек, вооруженных автоматами Томсона. Действовали они уверенно и точно, бросившись прежде всего к полицейскому участку, где они обезоружили и связали всех людей. Затем ограбили почтовые отделения и ювелирные магазины и с наступлением темноты скрылись на двух моторных катерах, на этот раз неопознанных. Жители успели заметить лишь огонь выхлопных труб на удалявшихся катерах. Ни один солдат не вмешался.

Неделю спустя, 10 августа, на острове Палаван (к юго-западу от Миндоро), когда солнце только что скрылось за горизонтом после жаркого, душного дня, на набережной в Пуэрто-Принсеса, на восточном берегу, царило оживление. В магазинах уже зажглись огни, так как сумерки в тропиках всегда очень коротки. Гулявшие в это время на набережной две красивые четырнадцатилетние девочки (на вид им было восемнадцать), нарядные, хорошо причесанные (Дуся Отто и Фатима Маналоди), оказались вдруг в окружении прилично одетых мужчин, которые без лишних церемоний вынули пистолеты.

– Идите с нами и ни звука. Если не будете кричать, вреда вам никто не причинит. Через час вы будете на свободе.

Одна из девочек собиралась крикнуть, но тут же раздумала. Гуляющие проходили мимо, не обращая на них никакого внимания. Гангстеры вошли с заложницами в ювелирный магазин.

– Нам нужны драгоценности вот для этих девушек. Вы их знаете?

Хозяин магазина, китаец, увидел револьвер и ничего не ответил. Бандиты уже опустошали витрины.

– Покажи свой сейф. Живо!

Они заставили отдать все деньги, какие только были в магазине.

– Привет. Если вы позвоните в полицию раньше, чем через три часа, эти девочки будут убиты.

Таким же образом бандиты действовали в других магазинах и частных домах. Налет их продолжался два с половиной часа, потом они привели обеих девочек в гавань. Те чуть не умерли от страха, когда увидели огни мчавшихся к молу автомобилей. Это была полиция, которую в конце концов все же предупредили. Не причинив девочкам никакого вреда, пираты бросились к катерам и на предельной скорости скрылись в ночной темноте.

Через день министр внутренних дел созвал в Маниле всех начальников полиции Филиппин, пригласив также командующего военно-морским флотом и двух генералов. Спустя четыре дня на главных островах были приведены в боевую готовность вооруженные моторизованные отряды, державшие радиосвязь с морскими частями, которые прочесывали внутренние моря архипелага, а также море Целебес к югу от него и воды Тихого океана к западу и востоку от островов. Охранялись подступы ко всем портам.

22 августа четыре катера под государственным флагом и с полицейским знаком вошли в порт Замбоанга на полуострове того же названия (западная часть Минданао). На пристанях толпились любопытные.

– Теперь мы хотя бы под защитой!

А через минуту мнимые полицейские открыли огонь из револьверов. Как покажет потом расследование, стреляли они сначала в основном в воздух, чтобы нагнать страху. Но в это время в порт прибыли настоящие полицейские и стали стрелять в переодетых пиратов, так что через несколько минут уже было четверо убитых (два полицейских и два пирата) и несколько раненых. Но настоящим полицейским пришлось отступить под натиском бандитов, более многочисленных и лучше вооруженных. Налетчики разгромили телефонную станцию, ограбили многие магазины и богатые дома. Полицейская форма облегчала им задачу. Жителей охватывала паника оттого, что они не могли отличить нападающих от защитников. Целых три часа держали бандиты Замбоангу в своей полной власти, а по возвращении на катер унесли с собой трупы двух убитых товарищей.

На другой же день, когда еще не была определена общая стоимость похищенного, власти приказали начать расследование, чтобы решить, может быть, самый важный вопрос: где, когда и каким образом гангстерам удалось раздобыть полицейскую форму?

Расследование и впрямь не терпело отлагательств, так как через день после налета на Замбоангу точно таким же образом был разграблен город Лабасон на том же полуострове. Одетых в полицейскую форму пиратов удалось сосчитать: сорок один человек. Они захватили почтамт и ратушу, грабили дома и магазины. Операция продолжалась три часа. Добыча в наличных деньгах – 100000 песо. Пятеро убитых, из них один бандит, труп которого налетчики забрали с собой. Они, конечно, всегда старались не оставлять после себя убитых, опасаясь, что их опознают.

Несмотря на всю дерзость и эффективность пиратских налетов, филиппинские власти не потеряли присутствия духа. Для розысков пиратов и защиты от них в действие были введены армия, флот и авиация. Усиленно стали следить за магазинами, продававшими оружие и полицейское обмундирование. Радио Манилы предупреждало жителей об опасности, а временами кто-то посылал в эфир непонятные сообщения, какие во время войны передавали подпольные радиостанции. Они предназначались для Исабело Майора, уведомляя его, например, о том, где он может найти записку от своей возлюбленной Ховиты Галиндо, все еще находившейся в руках полиции. Все полицейские получили приказ стрелять в Исабело Майора при первом же его появлении, но переговоры все-таки продолжались. Чтобы остановить террор, все средства были хороши. Центральные власти не могли, конечно, обещать главарю пиратов безнаказанность, в случае если он сдастся, ему просто предлагали выбор между тюрьмой и риском быть продырявленным пулей во время перестрелки. Майор, очевидно, предпочел риск и даже захотел показать, что его люди могут действовать открыто, не пользуясь полицейской формой.

29 августа, через день после налета на Лабасон, два десятка пиратов в обычной одежде ограбили прибрежный город Тубай, заставив открыть сейф на почте и угрожая жителям карабинами и автоматическими пистолетами. Никто, однако, не был ни убит, ни ранен. Возможно, на Исабело Майора переговоры все же подействовали, и он решил не проливать лишней крови. Но ответные действия человека, за которым гонятся, заранее не предскажешь.

1 сентября вертолет Морского ведомства послал начальнику полиции острова Масбате сообщение: «С двух больших катеров высадились подозрительные люди». И далее точно указывалось место высадки – пустынный пляж у подножия лесистой горы. Высадившиеся, наверное, заметили вертолет и поспешили скрыться в лесной чаще. На сей раз полиция, однако, успела вмешаться. Ей удалось перехватить этих людей, когда они пробирались из леса к большой дороге с оживленным движением. Как было сказано в отчете, там произошла «кровавая стычка, длившаяся минут двадцать». Из десяти бандитов один был убит, шестеро сумели скрыться, трое захвачены в плен. В числе троих был Исабело Майор. Начальник полиции Масбате послал в Манилу радостное сообщение.

26 марта 1966 года Исабело Майор и еще семь человек из его банды предстали перед судом, и все были приговорены к пожизненному заключению. Обычно в европейских странах человек, осужденный на вечное заключение, рано или поздно оказывается на свободе. Однако в иных странах длительное пребывание в тюрьме не слишком улучшает здоровье. Мало вероятно, чтобы Исабело Майор смог когда-нибудь вернуться к своей пиратской деятельности.

Так, без сомнения, думали филиппинцы обоего пола и разного возраста, пившие вино и танцевавшие на террасе у моря в ночном клубе курорта Талисей на острове Себу, километрах в десяти от большого города с тем же названием. В ночном клубе было и несколько китайских пар, мужчины в белых смокингах, женщины в красивых, очень открытых платьях. Страх перед пиратами уже стал ослабевать повсюду на Филиппинах, но атмосфера ночного клуба в Талисее была особенно веселой и безмятежной. Ноябрьские ночи на Филиппинах необыкновенно хороши, лучше, чем весной, когда нередки проливные дожди и даже ураганы. Пальмы за террасой ночного клуба почти не шевелились. Оркестр играл главным образом слоу и танго. Когда он смолкал, было слышно, как плещутся у берега волны Тихого океана.

С другой стороны террасы через большие открытые окна была видна внутренняя часть хорошо освещенного помещения, где вокруг игорных столов теснились люди. У филиппинцев и китайцев азарт игроков в крови.

В два часа ночи на террасе появился метрдотель и провел к двум столикам поодаль от танцплощадки филиппинских офицеров, так как других свободных столиков не оказалось.

– Смотрите, это рейнджеры, – с восхищением шептали женщины.

Офицеры действительно были в щегольских черных мундирах этого корпуса и все недурны собой.

Они о чем-то говорили, оглядываясь вокруг, словно их не устраивали предложенные метрдотелем столики. В следующий миг все они выхватили из кобуры револьверы и стали стрелять. В воздух и в витражи по бокам террасы. Звон разбитого стекла сливался с криками женщин. Оркестр умолк.

Ни у кого из посетителей ночного клуба не было сомнений, что почта, ратуша и здание полиции уже в руках таких же мнимых рейнджеров. При этом никакого шума, ни единого выстрела. В километре от города к берегу пристали три лодки, и пираты в своей черной форме скрылись в темноте. Вступив в Талисей, они разделились на три группы, одна направилась к почте, другая к ратуше, третья к полицейскому отделению. План у них был отлично разработан, а арест Исабело Майора их нисколько не смутил. Они были хорошо обучены своим главарем и намеревались продолжать его дело.

– Не двигаться с места. Руки на голову.

Действовали налетчики очень уверенно. На террасе двое из них собирали в мешки из черной материи драгоценности и бумажники. В наступившей тишине было слышно, как звякают, падая в мешок, драгоценности. Только эти звуки да шум набегавших на берег волн нарушали тишину. В городе, казалось, был полный покой.

Другие пираты занимались тем же самым делом в игорном зале, где жатва была особенно обильной: содержимое кассы и игорных столов, бумажники и сумочки, драгоценности.

– Мы просто все трусы! – крикнул кто-то из мужчин.

Это был главный редактор газеты Себу. Удар рукояткой револьвера в челюсть. Он застонал, выплевывая зубы. Избиты или слегка ранены были все, кто пытался сопротивляться: китайский коммерсант, директор ночного клуба, привлеченный выстрелами полицейский, страж безопасности, кассир. Ни одна женщина не пострадала.

Уходя, пираты увели с собой как заложника директора курортного управления.

– Если нас не будут преследовать, мы отпустим его, как только окажемся на катере.

Полицейские были связаны и заперты в своем участке, и у пиратских лоцманов было достаточно времени, чтобы провести суда от места высадки в порт. По пути к порту пираты выстрелами из револьверов сбивали электрические лампочки на набережной. Когда все налетчики оказались в сборе, освободили заложника и поднялись на катер. Над спокойным морем зарокотали мощные моторы. Полиция и войсковые части прибыли только через полчаса.

Филиппинский архипелаг состоит из одиннадцати крупных и более чем семи тысяч мелких островов и островков. Как среди этого бесконечного множества всевозможных укрытий обнаружить пиратов? Тем более что на большей части этих островов нет ни ратуши, ни полицейского участка, ни почты. Ни одного представителя власти и никакой возможности связаться с кем-либо из них.

Туземцы некоторых островков живут первобытной жизнью, добывая себе пропитание рыболовством, охотой и даже собирательством, как в доисторические времена, а те, что живут ближе к крупным земледельческим островам, более развиты. В общем на архипелаге можно увидеть все ступени цивилизации. То же самое можно сказать и о многочисленных островах у северного побережья Борнео.

6 сентября 1965 года, в середине дня, рыбаки одного из этих островков, Малавали, чинили на берегу свои сети. Были они не в набедренных повязках, как их отдаленные предки, а в выцветших рваных шортах, знавших не одного владельца.

Один из них что-то сказал, показывая кивком головы на море против пляжа. Все посмотрели в ту сторону. На поверхности воды что-то двигалось, и это не была рыба. Там плыл человек. Он выбрасывал вперед руки, но плыл очень медленно, должно быть, сильно устал. Туземцы вскочили на ноги, двое из них столкнули в море пирогу и взялись за весла.

Привезенный на берег человек оказался филиппинцем. Он был в одних полотняных брюках, но подстрижен по-городскому и носил золотое кольцо. На левом плече у него зияла рана, посиневшая от морской воды. Опытный глаз сразу бы увидел, что это огнестрельная рана. Человек лишь сумел показать жестом, что приплыл с соседнего острова Страгглер. Туземцы отвели его в ближайшую хижину и разожгли костер. Обессиленный, он тут же заснул. Проснувшись ночью, попросил воды и снова погрузился в сон. С раннего утра, присев на корточки у входа в хижину, его пробуждения ждал уведомленный рыбаками вождь деревни.

На Филиппинах существует три официальных языка: английский, испанский и тагильский – диалект северной группы индонезийских языков. Языки разных островов в сущности принадлежат к одной группе, так что вождь деревни мог свободно вести разговор с этим необыкновенным пловцом. Человек подтвердил, что приплыл с острова Страгглер и что теперь он хочет есть. Туземцы накормили его рыбой и фруктами, и разговор продолжался.

– Сейчас мы пойдем с вами в полицию, – сказал вождь деревни.

У вождя был транзистор, подаренный ему начальником полиции Кудата, городка на северном берегу Борнео, так что он слышал о пиратах, бесчинствовавших с весны на архипелаге. Его нравственные законы ничего ему не говорили ни за, ни против пиратства, но он думал, что, если приплывший окажется пиратом, комиссар полиции Кудата с радостью заберет его и так или иначе будет благодарен ему, вождю деревни острова Малавали.

– В полицию? – переспросил незнакомец.

Он смотрел на вождя и на троих крепких парней, расположившихся у входа в хижину.

– Вы пират? – с надеждой в голосе спросил вождь.

– Нет, я торговец. И пираты как раз напали на мое судно. Они убили пять человек, а меня ранили.

– Так пойдемте в полицию.

Это, видимо, не привело человека в большой восторг, но выбора у него не было. Туземцы залепили ему рану пластырем из каких-то растений, дали старый рваный свитер и повезли на пироге в Кудат.

Начальнику полиции Кудата уже было известно, что на берегу острова Страгглер обнаружены два продырявленных пулями трупа.

– Всего было убито шесть человек. На нашем судне из револьвера застрелили пятерых. Я и один мой родственник, раненые, выпрыгнули в море и поплыли. Он был ранен сильнее меня и утонул. У меня очень болит плечо, наверное, пуля застряла внутри. Хорошо, если б в больнице меня осмотрели врачи, а еще мне хотелось бы позвонить домой в Замбоангу.

– В Замбоангу отсюда позвонить нельзя, но вашу семью я извещу по радио, а вас отправлю в больницу Кудата.

– Больница здесь, наверное, совсем маленькая?

– Не хуже, чем в Замбоанге. Вас там осмотрят, а потом, как только будет возможность, отвезут в Замбоангу. Сколько было пиратов? И какое у них судно?

– Мне кажется, их было пять человек, и прибыли они на быстроходном катере.

– Какого цвета?

– Желтого. А нас было семеро на паруснике с подсобным мотором. Не знаю, что с ним стало.

– Наверно, пираты взяли его на буксир и увели с собой. Можете точно указать время, когда они на вас напали?

Комиссар полиции сам записывал ответы. Через некоторое время раненый вновь пожаловался на боль в плече. Комиссар еще спросил у него, какой груз был на паруснике, на что тот отвечал уклончиво.

– Ну ладно, разные товары, а конкретнее? Ведь вы единственный, кто спасся. Вы, конечно, собираетесь сделать заявление своему страховому агенту?

– У нас не было полной страховки.

Впоследствии этот вопрос несколько прояснился. На судне филиппинских «негоциантов» были контрабандные сигареты. Схваченные несколько позднее пираты признались, что взяли на судне 439 ящиков сигарет на сумму 7000 малайских долларов, или 2330 американских. Это были остатки банды Исабело Майора. Им даже не пришло в голову перекрасить свой желтый катер, и они убили шесть человек без крайней необходимости.

Как видно из уголовной хроники Филиппин с 1964 по 1967 год, Исабело Майор стремился, чтобы налеты его были хорошо организованы, без лишних жертв, но после его ареста пираты стали действовать иначе, всегда с пролитием крови.

Возможно, это они совершили нападение на суда, плывшие в январе 1966 года с Борнео на Минданао. Агентство Юнайтед Пресс перепечатало статью корреспондента «Санди Таймс» в Джесселтоне, излагающую эти события.

Филиппинцы постоянно уезжали (уезжают и теперь) тайно, без паспорта, на восточное побережье Борнео и нанимаются там на работу. Через два-три года они вновь возвращаются на Филиппины, совсем или на время отпуска.

Люди, плывшие в январе 1965 года к острову Минданао, везли с собой сбережения за три года. Эти суда, залитые кровью, как после тяжелой битвы, без единого человека на них, были найдены в море. Все пассажиры бесследно исчезли.

К прежним сообщникам Исабело Майора присоединялись другие пираты, никогда его не знавшие. В банде, совершавшей налеты с моря на прибрежные городки островов Сан-Нарсисо и Карамоана, было уже пятьдесят человек. Хроника их преступлений дает еще одно свидетельство деградации – случаи изнасилования молодых девушек. Ни в полицейской, ни в военной форме, как во времена Исабело Майора, они уже больше не появлялись, так как были неспособны похитить ее в магазинах полицейского и военного обмундирования. И однако, как бы желая скрасить свою низость, они присвоили себе название «рейнджеры». В начале 1968 года полиция, армия, морской флот и авиация сумели наконец справиться с ними. Банда была уничтожена.