Текст книги "Безумие на Бали"

Автор книги: Жерар де Вилье

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

Малко выбрался из остова корабля. Снаружи уже совсем рассвело, но теперь это его не волновало. Кали спокойно спала в своих апартаментах или наблюдала за ним из окна... А может быть, она доставит себе удовольствие и как беспомощного кролика подстрелит его из снайперской винтовки...

Охваченный злобой и не скрываясь от посторонних глаз, он побрел в направлении отеля.

Глава 10

Саманта тщательно наносила на лице косметику. Это был хороший способ успокоить нервы. Погода стояла великолепная. Далеко в море белели паруса рыбацких лодок. Несколько туристов оживленно торговались с продавцами шелка.

Срок ультиматума Кали истекал через несколько часов, но Саманта вовсе не собиралась позволить по-индонезийски перерезать себе горло.

Графиня Адлер посмотрела в зеркало на свое обнаженное тело и сделала несколько физических упражнений.

Ей предстоял трудный день. Трезвый анализ ситуации показал, что у нее есть шанс выйти из этого трудного положения без потерь, если, конечно, к ее трезвому расчету прибавится частица везения. Графиня злобно усмехнулась, представив, какое лицо будет у Кали, если она, Саманта все же выиграет.

Она надела джинсы из латекса и застегнула ремень с шестью запасными обоймами для “беретты”. Патронов для ее замысла было более чем достаточно.

Закончив одеваться и перехватив волосы лентой, Саманта стала похожа на безобидную туристку. Осмотрев комнату, она с сожалением подумала о своих шести платьях, которые ей приходится оставить здесь.

Держа в руке отяжелевшую от пистолета красную сумочку, Саманта направилась к лифту. Джип, отвоеванный у Раки, стоял на гостиничной стоянке. Разгоряченная ссорой, Кали забыла забрать его. Саманта устроилась на сиденье, прогрела двигатель и не спеша покатила в направлении Денпасара. До Убуда был целый час езды.

* * *

Сидя за столиком возле бассейна, Малко без всякого аппетита жевал более чем скромный завтрак. На улице уже стояла такая жара, что не выдержала бы и саламандра, но доведенный до бешенства австриец даже не чувствовал на плечах солнечных ожогов.

Несколько минут назад он позвонил Саманте в ее номер, но телефон не ответил. Дежурный стал уверять Малко, что она не покидала отель. Кали тоже не появлялась. Малко чувствовал себя букашкой, запутавшейся в крепкой паутине.

Какая-то молодая индонезийка в сари отошла от торговых киосков и приблизилась к нему. Ей было около тридцати лет. Малко понравилось ее круглое приветливое лицо.

– Господин Малко Линге? – спросила она по-английски.

– Да, это я, – ответил он, готовясь к очередной неприятности.

– Меня зовут Винтия Таман, – сказала женщина. – Я организую для туристов прогулки по острову на комфортабельных автомобилях. Директор отеля сказал, что вы собираетесь задержаться здесь еще на несколько дней...

“Какой тонкий эвфемизм”, – подумал Малко. Он предложил ей чашечку чаю не только из галантности, но и с тайным умыслом.

– Вы сами возите своих клиентов по острову? – спросил он.

– В тех случаях, когда клиент – важная персона или когда все остальные водители заняты.

– Вы работаете одна?

Она кивнула.

– Я вдова. У меня есть свой дом здесь, на побережье. Мои родители всю жизнь прожили на Бали, а у прадеда был свой дворец в Клангкунге.

В голове у Малко начал созревать план.

– Я бы хотел прокатиться один. Это возможно?

Индонезийка сделала отрицательный жест.

– Нет. Иностранцам здесь не разрешается водить служебные машины. Вас тотчас же остановят. Но поверьте, у меня очень хорошие водители...

– А кто наложил этот запрет?

– Губернатор.

Опять губернатор... Малко попытался угадать, знает ли женщина истинное положение дел. Но по ее лицу этого нельзя было определить.

– Мне рассказывали о вашем губернаторе довольно странные вещи, – заметил Малко.

Лицо женщины тут же замкнулось.

– Мало ли что говорят, – уклончиво ответила она. – Однако закон есть закон, и я не могу его нарушить.

Малко не стал упорствовать, опасаясь спугнуть ее. Однако интуитивно он почувствовал, что Винтия тоже не питает большой любви к губернатору. Малко рассудил, что лучший способ войти к ней в доверие – это стать ее клиентом.

– Ну что ж! Как раз сегодня мне совершенно нечего делать, – сказал он, – и я, пожалуй, осмотрел бы остров. Например, съездил бы в Убуд...

В тот самый Убуд, где жила Жозефина. За неимением лучшего Малко решил заняться валютчицей – ведь она тоже была причастна к темным делишкам Кали.

– О, нет ничего проще! – обрадованно сказала женщина. – Я пришлю машину через два часа. Это вас устроит?

– Вполне, – заверил Малко.

Он встал, поцеловал ей руку, и она удалилась, шурша тканью сари. Малко в раздумье остался сидеть за столом. Кто знает? Может быть, Жозефине тоже известно, где спрятан груз?..

* * *

Проехав длинный подвесной мост Саманта остановила джип на площадке. Здесь был тупик. Среди буйной растительности виднелось с полдюжины домиков, где проживали художники. Это было одно из самых известных мест на Бали. Художники из разных стран поселились здесь уже больше десяти лет назад и жили в окружении ярко зеленых джунглей, не имея ни водопровода, ни электричества. Балийцы давно привыкли к ним и регулярно привозили сюда молодых местных девушек – считалось, что в качестве натурщиц...

Саманта развернула машину – на случай поспешного отъезда – и направилась к дому Жозефины.

Жозефина стояла перед зеркалом и, одетая как обычно в обтягивающие брюки из черного латекса и черную кружевную блузку, примеряла очередную пару туфель.

Почувствовав на себе чей-то взгляд, она обернулась и увидела направленный на нее пистолет Саманты. Последняя вошла так тихо, что пол под ее ногами даже не скрипнул.

– Вы одна?

Жозефина сглотнула слюну и сдавленным голосом ответила:

– Да. А в чем дело?

Вместо ответа Саманта оттолкнула индонезийку стволом пистолета и ногой захлопнула дверь.

– Открывайте сейф.

Жозефина опустила глаза. Она знала, что рано или поздно нечто подобное обязательно произойдет. Ее внушительная грудь приподнялась от обреченного вздоха.

Саманта не сводила с нее глаз. Ее план был прост: забрать деньги, причитающиеся ей за оружие, и убраться восвояси. Самолет таиландской авиакомпании вылетает в 15 часов 50 минут. Вечером она уже будет в безопасности, приземлившись в Бангкоке или Сингапуре.

– Я не могу сделать это, – пробормотала Жозефина.

Саманта, не моргнув глазом, продолжала:

– Если не подчинитесь, я вас убью. Прямо сейчас и очень неприятным способом...

Она грубо ткнула стволом пистолета в живот Жозефине. Та согнулась пополам от боли. Тогда Саманта ударила ее рукояткой в висок. Индонезийка без чувств свалилась на кровать.

Придя в себя, она обнаружила, что лежит на спине совершенно обнаженная, и что ее широко раскинутые руки и ноги привязаны к кровати тонким шнуром. Саманта смотрела на нее взглядом энтомолога, изучающего редкое насекомое.

– Итак, вы откроете сейф? – нетерпеливо спросила она. – У меня мало времени.

Онемевшая от страха Жозефина лишь покачала головой. Бесстрастный взгляд серых глаз Саманты опустился на ее смуглый живот.

– Что ж, пеняйте на себя.

Саманта спокойно взяла со стола паранг, который уже успела принести из кухни, и обошла кровать. Затем она наклонилась, прикоснулась острием ножа к низу живота Жозефины и слегка надавила.

Индонезийка пронзительно завизжала. Саманта повернула паранг на четверть оборота, и визг превратился в прерывистые хрипы. Глаза Жозефины вылезли из орбит, кожа блестела от пота. В следующее мгновение она потеряла сознание. Саманта убрала паранг, острие которого было уже запачкано кровью. Дождавшись, пока Жозефина придет в себя, она наклонилась к самому ее уху и методично объяснила, что собирается делать с ней дальше.

– О, нет! – умоляюще воскликнула индонезийка.

– Тогда назовите шифр.

Жозефина в отчаянии покачала головой:

– Не могу... Она меня убьет.

Саманта не стала повторять угрозу дважды. Резким, яростным движением она глубоко вонзила тесак в тело несчастной. Изо рта Жозефины вместе с кровавой пеной вырывался непрерывный сдавленный хрип. Графиня Адлер снова склонилась над ней:

– Решайте скорее, иначе будет поздно.

Паранг торчал между бедер индонезийки как чудовищный уродливый отросток. Жозефина поняла, что немка не остановится ни перед чем.

– Хорошо, я скажу... – едва слышно прошептала она.

Саманта приблизилась к сейфу. Жозефина прерывистым голосом назвала ей комбинацию цифр. Немка присела на корточки, повертела рукоятку и потянула дверцу на себя. Та с глухим щелчком открылась. Все верхнее отделение сейфа занимала кожаная сумка. Саманта вынула ее и расстегнула замок. В сумке оказались пачки стодолларовых банкнот, перетянутые резинками. Немка хищно улыбнулась: чутье не подвело ее. Первая часть плана была выполнена.

С кровати, где лежала Жозефина, доносились слабые стоны. Не удостоив вниманием оставшиеся в сейфе пачки рупий, Саманта закрыла сейф и подняла сумку с пола. Она вышла из комнаты с пистолетом в правой руке, и проходя через сад, услышала, как за забором хлопнула дверца автомобиля.

Пета, старший гуру, столкнулся с Самантой нос к носу. Он разинул рот, собираясь закричать, но его опередили два выстрела из “беретты”. Святой старец схватился руками за живот и мешком рухнул к ногам женщины.

Перешагнув через него, Саманта пробежала по саду, перелезла через забор и спрыгнула на асфальтовую площадку в двух метрах от своего джипа.

Чуть поодаль стоял “Мерседес-250”, принадлежавший Кали. Жена президента поднималась по лестнице ко входной двери виллы в сопровождении водителя и Пракасана. Увидев Саманту, она сразу все поняла. Ее рука проворно выхватила из складок сари небольшой пистолет, и она, не колеблясь, выстрелила в немку.

– Убейте ее! – закричала Кали. – Убейте же!

Пракасан уже мчался вниз по лестнице. Саманта обернулась и тщательно прицелилась. Пуля отколола кусок камня у самой головы Кали. Последняя поспешно отскочила в безопасное место, продолжая выкрикивать проклятия.

Саманта левой рукой повернула ключ зажигания. Мотор чихнул, но не завелся. Она еще трижды наугад выстрелила в сторону виллы, чтобы не позволить Пракасану выйти из укрытия, затем быстрыми точными движениями вставила в пистолет новую обойму и только после этого повторно включила стартер.

На этот раз двигатель заработал на трех цилиндрах. Между тем Кали уже успела обнаружить связанную Жозефину и открытый сейф. Она с яростным воплем выскочила на улицу...

Когда Пракасан наконец выскочил на площадку, то успел лишь увидеть, как джип удаляется по мосту. Через несколько секунд Саманта уже мчалась вниз по узкой извилистой дороге, увозя в черной сумке все плоды чужих незаконных махинаций.

Обезумевшая от гнева Кали, почти не целясь и едва не попав в Пракасана, разрядила вдогонку Саманте весь барабан своего маленького револьвера.

Водитель “мерседеса” лихорадочно развернул машину, задев впопыхах каменную стену и оторвав половину переднего крыла. Кали без колебаний убила бы его, если бы была уверена, что в таком состоянии сможет вести машину сама.

Когда они преодолели мост, джип уже скрылся из виду. Гуру корчился на траве в предсмертных муках, Жозефина звала на помощь. В спешке никто даже не подумал о том, чтобы ее отвязать.

* * *

Малко ерзал от нетерпения на продавленном сиденье потрепанного “форда”. Старая машина продвигалась с почтенной неторопливостью. Таксист то и дело замедлял ход и угодливо указывал зарубежному гостю на полуголых балийских девушек, стирающих белье в ручье.

Госпожа Ватан сильно преувеличила, утверждая, что таксист прекрасно говорит по-английски. Его познания в этом языке ограничивались словами “йес” и “ноу”, да и их он нередко путал.

Один раз водитель совсем остановился и с широкой ухмылкой повернулся к Малко, показав на степенно шагающую по краю дороги старую островитянку с отвисшей грудью. Видимо, обнаженная грудь становилась редкостью даже в этих далеких краях: молодые балийки, приобщаясь к европейской культуре, все больше привыкали к бюстгальтеру.

Дорога удалилась от реки и пошла в гору между двумя сплошными стенами джунглей. Внезапно из-за поворота на полной скорости вылетела встречная машина, ехавшая по самой середине шоссе.

– Эй! – предостерег Малко своего водителя. Их “форд” тоже держался посредине, и столкновение казалось неминуемым.

Вдруг, присмотревшись, Малко узнал во встречной машине русский джип. За рулем сидела женщина.

* * *

Саманта бормотала такие ругательства, от которых ее прусская гувернантка упала бы замертво. У нее почти не было шансов уйти от преследователей. Бензобак джипа основательно опустел, а заправочных станций на Бали Саманта никогда не видела.

Пока она найдет топливо, Кали и ее головорезы окажутся за спиной. И тогда уж Кали не станет вести переговоры. Ведь она безумна, как взбесившийся слон, которого необходимо пристрелить.

Саманта глянула на сумку с долларами. Сейчас она не раздумывая отдала бы половину ее содержимого за канистру бензина и час лишнего времени. Джунгли редели, уступая место речному берегу. Ей даже негде будет спрятаться после того, как она бросит бесполезный джип.

Саманта проехала последний поворот, за которым начинался длинный прямой участок дороги, и увидела приближающийся “форд”. Это была неожиданная удача. Она пригрозит водителю пистолетом и отберет машину. Саманта резко нажала на тормоз, и джип остановился, почти полностью перегородив шоссе. Обе машины замерли в метре друг от друга.

Саманта узнала Малко и в ту же секунду поняла, что разворачивать “форд” слишком поздно. У нее появилась отчаянная идея. Она бросила сумку с деньгами на заднее сиденье “форда” и крикнула, нажимая на газ джипа:

– Деньги здесь! За мной гонится Кали...

Все произошло так быстро, что Малко даже не понял, видел ли его водитель движение Саманты. Таксист, не говоря ни слова, уже тронулся с места.

Через двести метров справа от дороги показалась широкая тропа, ведущая в деревню. Малко жестом попросил шофера свернуть туда. Обрадовавшись, что у клиента наконец пробудился интерес к местным достопримечательностям, тот поспешно подчинился.

Через минуту по шоссе в противоположном направлении с бешеной скоростью промчался “мерседес” Кали, одержимой жгучим желанием вернуть свои доллары.

Глава 11

Глаза Саманты были готовы выскочить из орбит. Напрягая все мышцы и до скрипа сжимая зубы, она пыталась сопротивляться боли и страху. Она знала, что скоро умрет, и смерть ее будет невероятно мучительной.

Пракасан, который медленно сжимал шею Саманты, стоя у нее за спиной, надавил сильнее. Они находились в бараке без окон, с земляным полом и камышовой крышей, где обычно проходили собрания членов ИКП.

Саманта, до пояса обнаженная, сидела на металлическом стуле. На ее правой груди виднелись ожоги от сигарет. Это было дело рук Кали, которая взялась за работу с нескрываемым удовольствием. Поначалу Саманта лишь стонала от боли, затем начала вопить в полный голос и в конце концов потеряла сознание. Лишь гордость и ненависть еще помогали ей держаться: чтобы она, чистокровная аристократка, покорилась каким-то дикарям?!

– Продолжай, – приказала Кали палачу. Тот напряг огромные мышцы и еще крепче стиснул шею Саманты. Ей показалось, что у нее вот-вот разорвутся легкие. Перед глазами поплыл черный туман, и она опять лишилась чувств.

– Идиот! – закричала Кали. – Неужели ты ее убил?

Пракасан сконфуженно разжал руки. Шея немки распухла и посинела. Она едва дышала; голова ее бессильно склонилась на грудь. Еще секунда – и ее мозг, лишенный притока крови, перестал бы работать навсегда.

Кали пнула ее ногой, обутой в золотистую сандалию, но результата не добилась.

– Она должна заговорить, – пробормотала Кали, ни к кому не обращаясь.

Уже полдня она безуспешно пыталась сломить волю Саманты. Они догнали ее джип на въезде в Денпасар.

Но графиня Адлер упрямо отказывалась говорить. Кали чувствовала, что эта белая женщина обладает невероятной силой духа и позволит разрезать себя на части, но не произнесет ни слова. Вместе с тем Кали понимала, что всякая выносливость имеет предел, и если Саманта умрет под пытками, то деньги пропадут бесследно.

А президент ни за что не поверит рассказу своей фаворитки.

Саманта медленно приходила в себя. Кали со злобной гримасой дернула ее за волосы:

– Где деньги?

На Саманту нахлынула волна мстительной радости: она уловила в голосе своей противницы тревогу и беспокойство.

– На берегу, – с трудом произнесла она. – Ищите сами.

И закрыла глаза. У нее нестерпимо болело все тело, но Саманта знала, что самое худшее еще впереди. Она уже не надеялась на избавление.

Кали бешено топнула ногой:

– Убей ее!

Пракасан подскочил к Саманте, держа наготове паранг, и схватил ее за волосы, но не рассчитал своих движений: стул опрокинулся, Саманта ударилась головой о твердый земляной пол и осталась лежать без чувств.

– Подожди!

Жена президента уже справилась с собой. Она понимала, что убийство Саманты не даст никаких результатов.

– Я кое-что придумала, – объявила она. – Я вернусь через пару часов. Не давайте ей передышки. Бейте, каждый раз, когда очнется. Только следите, чтоб не умерла.

Она вышла на улицу и приказала водителю отвезти ее в “Бали-Интерконтиненталь”. Может быть, светловолосому иностранцу тоже известно, где спрятаны деньги, и он по глупой европейской чувствительности предпочтет спасти женщину...

* * *

Детали правого двигателя старенького самолета “бичкрафт” были разложены на грязной клеенке; два механика, волосатые, слово обезьяны, копались в блоке цилиндров.

Помимо “локхида”, который только что прилетел из Джакарты, это был единственный самолет, стоявший в Денпасарском аэропорту – да и тот военный.

Малко уныло поплелся прочь, оставив на столике бара недопитое теплое пиво. “Каравелла” таиландской компании, связывавшая Бали с Джакартой, Сингапуром и Бангкоком, а также ежедневный рейс местного “локхида” были ему недоступны, поскольку он остался без паспорта.

Однако Малко было необходимо любым путем покинуть Бали и предупредить ЦРУ. Пропажа долларов наверняка привела Кали в неописуемое бешенство. В эту минуту деньги были уже надежно спрятаны в трюме выброшенного на берег корабля. Он спрятал их туда сразу же после того, как отпустил такси.

Зал прибытия постепенно заполнялся пассажирами. Малко обреченно поплелся к выходу, оставив надежду улететь. На улице он огляделся, высматривая такси, и неожиданно услышал женский голос:

– Господин Линге!

Это была Винтия. Она о чем-то беседовала с командиром экипажа “локхида”. Малко поздоровался, и женщина знаком попросила его подождать.

– Вы едете в отель? Могу подвезти.

Она познакомила Малко с пилотом, молодым приветливым парнем по имени Маланг, и все трое сели в старый “Мерседес-190”.

– Маланг – мой хороший знакомый, – пояснила Винтия. – Вот опять прилетел на пару дней. Он всегда рассказывает мне последние столичные новости...

Малко вежливо улыбнулся, с завистью подумав, что пилот через два дня снова вернется в цивилизованный мир...

Через полчаса Винтия высадила его у отеля и куда-то уехала со своим другом. “Настоящего моряка верная подруга ждет в каждом порту”, – подумал Малко.

Он открыл дверь своего номера и замер на пороге. В комнате работал кондиционер, хотя Малко хорошо помнил, что, уходя, выключил его.

– Добрый вечер, – произнес хорошо знакомый голос. – Я вас уже заждалась.

Кали картинно сидела на подлокотнике кресла. На ней был узкий саронг, обтягивающий высокую грудь, а ее макияж заставил бы сгореть от зависти Жаклин Онассис. Смуглые руки Кали были безупречно красивы, весь ее облик излучал грацию и изящество.

Ее выдавали только горящие черные глаза пристально смотревшие на Малко. Треугольная форма лица придавала ей поразительное сходство с огромным насекомым, облаченным в модную одежду и обрызганным французскими духами.

Малко постарался скрыть свою тревогу. Неужели Кали удалось найти двести пятьдесят тысяч долларов, спрятанные в трюме брошенного корабля?

– Приятно обнаружить у себя в комнате такую красивую даму, – с натянутой любезностью произнес он, однако горькие складки у рта явно противоречили его галантным словам.

Кали в бешенстве ударила каблуком в пол:

– Замолчите!

Малко напрягся: неужели, она и вправду нашла деньги?

– Я приехала предложить вам сделку, – вкрадчиво продолжала Кали, с трудом подавив злобу.

Малко оставался настороже. Чего добивается от него эта женщина?

– Какую сделку? У меня ведь ничего нет... Я просто хочу отсюда уехать.

Кали злобно усмехнулась.

– Зато у меня кое-что есть... В моих руках жизнь человека, который, мне кажется, вам дорог...

– Не понимаю, – солгал Малко, продолжая играть роль ничего не знающего человека.

Индонезийка грациозно поднялась с места.

– Госпожа Адлер заслуживает смерти. Она ограбила меня и смертельно ранила моего гуру. Спасти ее может теперь только один человек. И этот человек – вы.

Малко удивленно поднял брови:

– Как же я могу спасти ее? К тому же эта особа не так уж мне и дорога. Она даже пыталась убить меня.

Индонезийка скорчила гримасу, видимо, означающую, что подобным вещам не следует придавать большого значения.

Малко понял, что Кали не блефует: Саманте действительно грозила смерть. Присутствие жены президента в его комнате означало одно: Кали подозревала, что Малко имеет отношение к пропаже денег, но не была уверена в этом – иначе она вела бы себя совсем по-другому.

Значит, Саманта не проговорилась. Пока что... Малко мысленно снял перед ней шляпу. Но имеет ли он право рисковать даже из жалости к женщине?

– Вы, я вижу, довольно равнодушны к судьбе госпожи Адлер, – заметила Кали.

Малко дорого бы дал, чтобы сейчас рядом с ним оказались Элько Хризантем, Крис Джойс или Милтон Брабек: тогда все мигом стало бы на свои места...

В черных глазах Кали сверкнул мрачный огонь. Малко невольно подумал, что гнев ей очень к лицу.

– Что ж, – сказала она. – Раз госпожа Адлер пыталась вас убить, то вам, наверное, будет даже приятно посмотреть, как она умрет. Хотите поехать со мной?

Малко испытующе посмотрел на нее, пытаясь определить, придумала ли она это заранее, или же импровизирует.

Очная ставка с Самантой обещала быть нелегким испытанием. Однако ему, возможно, все-таки удастся ее спасти?

Кали быстро положила конец его колебаниям: в ее руке внезапно появился маленький никелированный револьвер.

– Идемте, иначе я буду стрелять. Неужели вам не хочется в последний раз увидеть свою соотечественницу?

Малко нехотя подчинился. Они подошли к лифту. Кали спрятала револьвер в складки саронга, но Малко чувствовал, что она готова в любой момент пустить его в ход.

Они сели в “мерседес”. Всю дорогу сквозь тонкую ткань саронга Малко чувствовал упругое бедро Кали, не зная, случайное ли это прикосновение или намеренное. Женщина молчала. За окнами машины джунгли и рисовые поля чередовались с небольшими деревнями, окруженными глиняным забором. Вскоре автомобиль свернул с асфальта на неровную тропу, миновал заросший лианами заброшенный храм и затормозил у отдельно стоящего барака. Кали подтолкнула Малко локтем:

– Приехали. Заходите.

Двое индонезийцев, стоящие у входа, посторонились. Поначалу Малко не мог ничего разглядеть в полутьме, но вот кто-то зажег факел, и он увидел Саманту.

Это было ужасное зрелище. Лицо графини распухло до неузнаваемости, глаза почти закрылись от ударов. На ее прекрасной груди виднелись ожоги от сигарет, на спине – красные полосы от плети. В бараке стоял смешанный запах пота и крови.

Однако Саманта взглянула на Малко так же спокойно, как в момент их первой встречи на пляже. Наклонив голову вперед, она дышала медленно и ровно, словно пытаясь восстановить силы.

– Хотите присутствовать при допросе? – слащавым тоном произнесла Кали у него за спиной.

Золотистые глаза Малко приобрели недобрый зеленоватый оттенок.

– Развяжите ее, – сказал он ледяным тоном. – Это бесчеловечно.

Кали ядовито улыбнулась:

– Развяжу, когда скажет, куда подевались деньги, которые она забрала у Жозефины.

– Она не скажет, – ответил Малко. Жена президента вплотную подошла к нему.

– Тогда, может быть, скажете вы?

Малко промолчал. Кали повернулась к сидевшему в углу Пракасану и отдала ему какой-то короткий приказ.

Индонезиец поднялся на ноги и подошел к Саманте, небрежно помахивая парангом. Затем он приставил острие к правой груди немки и слегка нажал. Брызнула кровь, и у Саманты вырвался стон, Пракасан нажал сильнее. Малко бросился вперед, но паранг со свистом описал в воздухе широкую дугу, и австриец отшатнулся, чтобы уберечь голову. Кали расхохоталась.

– Какой вы чувствительный! Да парень же просто развлекается! Он мог бы отрезать ей грудь одним-единственным движением... Впрочем, сейчас он так и сделает.

Малко казалось, что он сходит с ума. Истерзанная Саманта сидела всего в трех метрах от него. Он знал, что если будет молчать, то Кали прикажет продолжать пытки, пока Саманта не умрет. Но с другой стороны, если он отдаст деньги, тогда его собственная жизнь тоже не будет стоить и ломаного гроша.

– Позвольте мне с ней поговорить, – неожиданно сказал он.

Кали сделала знак Пракасану, и тот отошел в сторону. Малко осторожно взял голову Саманты в ладони.

– Саманта, вы слышите меня?

Она открыла глаза, и ее губы слабо зашевелились. Малко наклонился к ней и услышал:

– Уходите.

Ее нельзя было сломить.

Взволнованный, Малко отвернулся. Впервые в жизни ему предстояло покинуть женщину в таком отчаянном положении.

Кали, видимо, почувствовала его смятение. Она отдала новый приказ и перевела для Малко:

– Я приказала выколоть ей глаза.

Индонезиец уже отогнул назад голову Саманты. Она не сопротивлялась. Пракасан вытащил из-за пояса нечто вроде шила и поудобнее обхватил его пальцами.

– Сначала – левый, – уточнила Кали. Стальная игла приблизилась к самому лицу Саманты, и только тогда Малко увидел в ее глазах ужас.

– Стойте! – выдохнул он. – Не делайте этого!

Он произнес эти слова совершенно непроизвольно, уже не думая ни об оружии, ни о ЦРУ. Он не хотел оставлять в этой деревне частицу своей жизни, как это уже случилось во время выполнения его голливудского задания.

Отрывистой фразой Кали приказала Пракасану остановиться.

– Вы хотите что-то сказать?

В ее тоне звучало заметное напряжение. Внезапно за спиной Малко раздался четкий и спокойный голос Саманты:

– Я согласна передать вам оружие и покинуть Бали. Малко подумал, что ослышался. Кали подошла к немке.

– Когда?

– В любое время.

Малко посмотрел на Саманту: ее серые глаза были совершенно спокойны.

Теперь он уже ничего не понимал.