Текст книги "Духовный прогресс или наставления в божественной жизни души"
Автор книги: Жанна Гийон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)
2. Уныние часто является результатом факта того, что ища Бога, мы не нашли Его удовлетворяющим нас. Желание искать Его – это не желание обладать Им: иначе это просто эгоистичная жажда, которая предназначена для нашего собственного утешения в том, что мы имеем Его. Бедная природа, угнетенная и разочарованная, нетерпелива от ограничений только веры, где убрана всякая поддержка; она огорчается от того, что ей нужно странствовать как бы в воздухе, где она не может видеть собственный прогресс к совершенству. Гордость раздражается от вида пороков и это чувство не желает смириться. Оно исходит от самолюбия созерцать себя совершенным; оно спорит с тем, что это уже не так; оно нетерпеливо, надменно и не ладит ни с собой, ни с другими. Печальное состояние! Если дело Божие можно было бы выполнить нашим нездоровым юмором, то можно обрести мир Божий посредством такой внутренней неугомонности!
Марфа, Марфа! Почему ты беспокоишься и волнуешься о многом? Одно только необходимо: любить Его и сидеть со вниманием у Его ног!
Когда мы предали себя Богу, то все выполняется без наших бесполезных сил; мы терпим себя, чтобы руководствоваться в совершенном доверии; в отношении будущего, мы желаем то, что Бог хочет и закрываем свои глаза на все остальное; пока мы оставляем себя для выполнения его планов.
Достаточно в каждом дне и хорошего и плохого. Это ежедневное выполнение воли Божией есть пришествие Его царства внутри нас и в то же самое время наш ежедневный хлеб. Мы должны быть на самом деле неверующими и виновными в языческом недоверии, если желаем проникнуть в будущее, которое Бог скрыл от нас; оставьте будущее Ему: пусть Он сделает его либо коротким либо длинным, горьким или сладким; позвольте Ему сделать с ним то, что Ему угодно.
Наиболее совершенная подготовка к этому будущему, каково бы оно ни было– это умереть для нашей собственной воли и уступать себя полностью Ему; мы будем в этом складе ума готовыми принять всякую благодать, нужную для любого состояния, которое является волей Божией внутри и вокруг нас.
3. Когда мы таким образом подготовлены ко всему, мы начинаем чувствовать Камень под нашими ногами у самого обрыва пропасти; мы готовы предположить всякое зло с нашей стороны, которое мы можем вообразить, но мы бросаемся вслепую в руки Божии, забывая и теряя все. Это забывание себя есть наиболее совершенный отказ от себя и принятие Бога; это значит принести в жертву самолюбие; было бы в тысячу раз более приятнее обвинять и судить нас, мучить тело и разум, чем забыть себя.
Такое отвержение есть уничтожение самолюбия, в котором больше не найти никакого питания. Тогда сердце начинает расширяться; мы начинаем чувствовать себя легче, сбросив бремя нашего «я», которое мы прежде несли; мы изумляемся, созерцая простоту и прямоту пути. Мы думали, что была потребность борьбы и постоянной практики, но мы теперь чувствуем, что нужно делать немного, ибо достаточно взирать на Бога с доверием, не рассуждая ни о прошлом, ни о будущем, относиться к Нему как к любящему Отцу, Кто ведет нас каждый момент Своей рукой. Если некоторое отвлечение или что-то другое скрыло Его на мгновение, то, не переставая смотреть на Него, мы просто обращаемся снова к Нему от того, к чему мы ушли. Если мы совершаем ошибки, то мы раскаиваемся с раскаянием, полным любви и, возвращаясь к Богу, Он дает нам почувствовать то, что мы должны. Грех кажется отвратительным, но мы любим Его и унижение от падения есть причина, по которой Бог разрешил это.
Как размышления нашей гордости о наших пороках горьки, приводят нас в уныние и обременительны, так и возвращение души к Богу восстанавливающе действует на нее, мирно и поддерживается доверием. Вы найдете по опыту, сколько вашему прогрессу помогает это простое, мирное обращение к Богу, чем все ваши огорчение и озлобление на ошибки, которые есть в вас. Только будьте преданны и спокойны в обращении только к Богу в тот момент, когда вы почувствовали то, что сделали; прекратите спорить с собой: вы не можете получить ничего из этого; когда вы обвиняете себя в своей нищете, то я вижу, что вы и ваше «я» консультируются друг у друга; бедная мудрость, которая исходит от туда, где Бога нет!
Чья рука должна вытащить тебя из болота? Твоя собственная? Увы! Вы захоронены глубже, чем мысль и не можете помочь себе; и более того, это сама топь наше «я»; вся твоя проблема состоит в неспособности оставить себя, а ты ожидаешь увеличения своих возможностей, останавливаясь постоянно на своих пороках и вскармливая свою чувствительность от вида своего безумия? Ты таким образом только увеличишь свои трудности, в то время как кротчайший взгляд к Богу успокоил бы твое сердце. Его присутствие заставляет нас идти дальше от себя и когда Он выполняет это, мы пребываем в мире. Но как мы уходим от себя? Просто, мягко обращаясь к Богу и постепенно формируя привычку к этому преданному постоянству в этом всякий раз, когда мы чувствуем, что мы ушли от Него.
Относительно того естественного уныния, которое является результатом меланхоличного характера, то это принадлежит вполне телу и является областью деятельности врача. Истинно, что это постоянно возвращается, но будем это переносить в мире, поскольку мы получаем от Его рук лихорадку или любую другую телесную болезнь.
Вопрос не в том, что является состоянием наших чувств, но каково состояние нашей воли. Будем желать жить по состоянию нашей чистой воли. Будем желать иметь то, что мы уже имеем, и не иметь то, чего мы не имеем. Даже если бы мы не были избавлены от наших страданий, ибо удел Божий – дать нам испытания и радости. Посреди несчастья мы радуемся как и Апостол; но это не радость чувств, но воли. Нечестивые несчастны посреди удовольствий, потому что они никогда не сопоставимы с их состоянием; они всегда желают удалить некоторый терн или добавить некоторый цветок к своему существующему состоянию. Преданная душа, с другой стороны, имеет волю, которая совершенно свободна; она принимает без вопроса любые горькие благословения, которые Бог устраивает, желает, окружает; она не хочет освободиться от них, если это зависело от простого желания; ибо такое желание есть то, что возникает в самом себе и вопреки преданности Провидению, которое жаждет, чтобы эта преданность была абсолютно совершенной.
Если и есть что-нибудь, способное к установлению души на высокое место, то это абсолютное предание себя Богу. Это распространяет в душе мир, который течет как река, и праведность, которая подобна волнам моря. (Исаия 43:18) Если есть что-нибудь, способное сделать душу спокойной, рассеять сомнения и удалить страхи, сделать сладкими страдания помазанием любви, придать ей силу во всех делах и распространить радость Святого Духа в ее содержании и словах, то это простое, свободное и детское упование в руках Божиих.
13. О доверии Богу.
Лучшее правило, которое мы можем принять, это принимать одинаково и с тем же самым послушанием все, что Бог посылает нам в течение дня, и внутри и снаружи.
Наружными являются те вещи, которые неприятны, но которые необходимо встретить с храбростью, а также вещи приятные, которые нельзя потерпеть, если они захватывают наши чувства. Мы сопротивляемся искушениям первых, принимая их, и последним, отвергая допустить их в наши сердца. То же самое проклятие необходимо и в отношении внутренней жизни; всякое горькое служит тому, чтобы распинать нас, наши дела и всякую выгоду души, если мы принимаем ее просто, с готовностью, которая не знает никаких границ, готовностью, которая не знает никакого послабления.
Приятные дары, предназначенные для того, чтобы поддержать нашу слабость, давая нам чувственное утешение в наших внешних делах, должны приниматься с равным удовлетворением, но другим способом. Их должно принимать, потому что Бог посылает их и не потому, что они подходят нашим собственным чувствам; они должны использоваться подобно любому другому лекарству, без самодовольства, без притяжения к ним и без присвоения. Мы должны принять их, но не держаться за них; так, чтобы когда Бог посчитал нужным забрать их, мы оказались бы не удрученными этим и не обескуражены.
Источник для самонадеянности находится в привязанности к этим преходящим и чувственным дарам. Мы воображаем, что мы не жаждем ничего, кроме дара Божьего, в то время как мы на самом деле смотрим на себя, присваивая Его милосердие и принимая дар за Него Самого. И таким образом мы будем обескуражены всякий раз, когда мы находим, что мы были обмануты в нас самих; однако, душа, которая поддерживается Богом, не удивляется в собственной нищете; она желает найти новое доказательство, что она не может делать ничего сама и Бог должен сделать все. Я никогда не беспокоюсь из-за того, что я беден, ибо знаю, что мой Отец имеет бесконечные сокровища, которые Он даст мне. Мы скоро станем независимыми от доверия себе, если мы перенесем кормление наших душ абсолютным доверием Богу.
Мы должны считать меньшими по значимости чувственные устремления и меры мудрости, которые изобретены для нашего собственного совершенства, чем простоту, смирение, отказ от наших собственных усилий и совершенную склонность ко всем видам благодати. Все остальное склонно украшать наши добрые дела и таким образом вдохновлять тайную уверенность в наших собственных силах. Будем молить Бога, чтобы Он выкорчевал бы из наших сердец все наши собственные насаждения и посадил там Своими собственными руками дерево жизни, приносящее соответствующие плоды.
14. Как мы должны наблюдать за собой.
Следующее кажется мне полезным в качестве практического руководства, способа, которым мы должны наблюдать за собой, не слишком много занявшись обязанностью.
Мудрый и прилежный путешественник наблюдает за всеми своими шагами и держит свой взгляд всегда направленным на ту часть пути, который лежит прямо перед ним; но он не оглядывается постоянно назад, чтобы подсчитать свои шаги и исследовать свои следы, иначе он потерял бы время и помешал своему прогрессу. Душа, которую Бог верно ведет рукой (я не говорю о тех, кто учится ходить, а кто все же ищет путь), должна видеть путь с простой и спокойной бдительностью, ограниченной существующим моментом и неутомимым отказом от самолюбия. Внимание должно непрерывно направляться к воле Божией, чтобы исполнять ее каждый момент, и не думать о себе, чтобы уверить себя в своей способности, когда Бог предпочитает ее неуверенность в этом. Так и Псалмопевец восклицает: «мои глаза всегда к Господу; ибо Он извлекает мои ноги из сети». (Пс.25:15)
Посмотрите как он, чтобы держать свои ноги в безопасности на пути, усеянным ловушками, вместо взгляда на землю, чтобы тщательно исследовать каждый шаг, он поднимает его на Господа. Мы никогда не наблюдаем так старательно за нами самими, когда мы идем в присутствии Божие, как Он повелевал Аврааму. И, фактически, что должно быть концом всей нашей бдительности? Следовать шаг за шагом за волей Божией. Тот, кто соответствует этому во всем, и следит за собой и освящается во всем.
Если мы никогда не теряем из виду присутствие Божие, мы никогда не прекратим бодрствовать всегда с простой, любящей, тихой и непринужденной бдительностью; но с другой стороны бывает бодрствование как результат желания увериться в нашем состоянии, оно резко, беспокойно и полно собою. Мы должны ходить не нашим собственным светом, а светом Божиим. Мы не можем видеть святость Божию, не почувствовав ужас в самом маленьком из наших преступлений.
К присутствию Божиему и состоянию обращения вовнутрь мы можем добавить проверку совести согласно нашей потребности, но делать просто, легко и без беспокойного рассматривания своего «я». Мы исследуем себя не для нашего собственного удовлетворения, но для того, чтобы соответствовать совету, который мы получаем и чтобы исполнять волю Божию.
Короче говоря, мы отказываемся от себя и предаемся в руки Божии и видим себя в Нем, поскольку мы должны быть несчастны, если мы живем в самих себе. Мы не желаем видеть ничего из того, что Ему угодно скрыть от нас. Поскольку мы любим Его бесконечно больше чем себя, мы приносим безоговорочную жертву нас самих благоугодно Ему; желая только любить Его и забывать себя. Тот, кто таким образом великодушно теряет свою душу, должен найти ее снова с вечной жизнью.
15. О внутреннем научении Духа Божьего.
Это определенно указано в Священном Писании, (Рим.8; Иоанн 14) что Дух Божий живет внутри нас, действует там, молит непрестанно с воздыханиями, желает, просит о нас в том, что мы не знаем о чем просить как должно, оживляет нас, торопит нас, говорит с нами когда мы в тиши, предлагает нам всякую истину, и так объединяет нас с Ним, что мы становимся одним духом. (1Кор.6:17) Это есть учение веры и даже те учителя, кто дальше всего стоят от внутренней жизни, не могут не подтвердить этого. Однако, несмотря на эти теоретические принципы, они всегда стремятся поддерживать это практически внешним законом или, по крайней мере некоторым светом учения и рассудка, но Он освещает нас изнутри и тогда наш разум сам понимает это наставление. Они не полагаются достаточно на внутреннего учителя, Святого Духа, Кто производит в нас все. Он есть душа нашей души; мы не могли бы мыслить или желать без Него. Увы! Какова наша слепота! Мы считаем, что мы одни во внутреннем святилище, когда Бог намного глубже пребывает там, чем мы сами.
Что же тогда! Вы скажете: «все мы имеем Духа»? Да, несомненно, но не как имели пророки и апостолы. Без фактического вдохновения Духом благодати, мы не могли бы ни делать, ни желать, ни верить никакой благой вещи. Мы всегда имеем Дух, но мы постоянно душим вдохновение. Бог не прекращает говорить, но шум вокруг наших страстей внутри мешают нам и не дают нам слушать. Мы должны заставить замолчать каждое существо, включая себя, чтобы в глубокой тишине души мы могли бы почувствовать невыразимый голос Жениха. Мы должны предоставить внимательное ухо для Его голоса мягкого и тихого, который слышат только те, кто не слушают ничего иного!
О как редко найдешь душу, которая слушает, что говорит Бог! Малейший ропот наших тщетных желаний или любви, сосредотачивает нас на себе, путает все слова Духа Божьего. Мы слышим достаточно хорошо, что Он говорит и что он просит о чем-то, но мы не можем различить сказанное и часто бываем довольны, что мы не можем слышать. Самое скрытое и малейшее самосозерцание, самый незаметный страх слишком ясного слушания того, что требует Бог, сталкивается с этим внутренним голосом. Имеет ли тогда смысл удивляться, что так много действительно благочестивых людей, но полных развлечениями, тщетными желаниями, ложной мудростью и доверием своим собственным добрым делам, но которые не могут слушать Его и считают возможность этого как мечту фанатиков? Увы! Что им сделать со своими гордыми рассуждениями? Какую эффективность имело бы слово пасторов или даже само Священное Писание, если у нас внутри нет слова Святого Духа, которое дает жизнь этим двум вещам? Сказанное слово, даже выдержка из Евангелия без орошения, оживления внутренним словом было бы ничем иным, но лишь пустым звуком. Только буква убивает (2Кор.3:6) и только Дух один может давать нам жизнь. О! Вечное и всемогущее слово Отца, это Ты говоришь в глубине наших душ! Только слово, которое проистекало из уст Спасителя в течение его смертной жизни, имело силу произвести такие чудесные плоды, потому что оно оживлялось тем Духом жизни, которым является Само Слово. Поэтому св. Петр говорит: «Господи, к кому нам идти? У Тебя есть слова вечной жизни. (Ин.6:68) Это не только внешний закон Евангелия, который Бог показывает нам внутренне светом разума и веры; это Его Дух, Который говорит, касается, творит внутри и оживляет нас; поэтому это Дух, Который в благом деле трудится в нас и вместе с нами, как и наша душа, которая дает жизнь нашему телу и регулирует все движения.
Истинно, что мы непрерывно имеем Духа и что мы не ведем добрую жизнь иначе, как действуем под этим внутренним вдохновением. Но О Боже! Как немного Христиан чувствуют это! Как немного тех, кто не уничтожает его добровольными увлечениями или сопротивлением! Признаем тогда, факт, что Бог постоянно говорит в нас. [2] Он говорит и в нераскаянном также, но ошеломленный шумом мира и своими страстями, они не могут услышать Его; внутренний голос для них как басня. Он говорит в пробужденных грешниках; они сознают раскаяние совести, которая является голосом Бога, упрекающего их внутри о их грехах. Когда они глубоко тронуты, у них нет никакой трудности в понимании этого внутреннего голоса, ибо он проникает в них так резко. Он находится в них как обоюдоострый меч, о котором Павел говорит как о проникающем даже до разделения души и духа. (Евр.4:12) Бог дает Себя воспринять, наслаждаться, следовать; они слышат приятный голос, который помещает обличение в основании сердца и заставляет его разорваться на части. Это и есть истинное и чистое раскаяние.
Бог говорит также в мудрых и просвещенных людях, чья жизнь внешне права, украшена многими добродетелями; но такие часто слишком полны собой и своим светом, чтобы услышать Бога. Все ими превращается в рассуждение; они заменяют принципами естественной мудрости и планами человеческого благоразумия, все то, что пришло бы через бесконечно лучший канал простоты и послушания слову Божиему. Они кажутся хорошими и иногда лучше, чем другие; они таковы, возможно, до некоторого пункта, но это смешанная благость. Они все еще в одержимости собой и желают всегда жить так, согласно мере своего разума; они любят быть в руках своего собственного совета, быть сильными и великими в своих собственных глазах.
Я благодарю Тебя, О мой Бог с Иисусом Христом, что Ты скрыл Свои невыразимые тайны от этих великих и мудрых и благоволил открыть их слабым и смиренным душам! Только с младенцами Ты полностью откровенен; с другими Ты обращаешься их собственным способом; они желают знания и великих добродетелей и Он дает им великолепные вспышки и делает их героями. Но это не лучшая часть; существует кое-что более сокровенное для Твоих самых дорогих детей; они находятся с Иоанном на Твоей груди. Что касается этих великих, которые постоянно боятся унизиться и стать непритязательными, то Он оставляет их во всем их величии; они никогда не приобщатся Твоей нежности и близким отношениям, ибо для того, чтобы заслужить их, они должны стать маленькими детьми и играть на Твоих коленях.
Я часто наблюдал, как невежливый, невежественный грешник, только начиная касаться живого ощущения любви к Богу, становился намного более расположенным слушать этот внутренний язык Духа Благодати, чем просвещенные и сведущие люди, которые постарели в своей собственной мудрости. Бог, чье единственное желание состоит в том, чтобы общаться, не может, если можно так выразиться, найти где поставить ногу в душах, таких полных собой, кто обросли жиром от своей мудрости и добродетелей; но как говорит Священное Писание: «Его тайна – простым» (Прит.4:32 Вульгата) Но где они? Я не нахожу их; Бог ищет их и желает жить в них; "Мой Отец и Я", говорит Иисус Христос, "придем к нему и обитель у него сотворим» (Ин.14:23) О! Душа, избавленная от себя и отданная благодати, считающая себя как ничто и ходящая не думая о себе, желающая чистой любви, которая является совершенным принципом, имеет опыт, который мудрый не может ни получить, ни понять!
Я был однажды столь же мудр как и все; думал, что видел все, но я не видел ничего; я ползал вдоль чувства моих последовательных рассуждений, но не было никакого луча, который бы просветил мою тьму; я был доволен рассуждением. Но когда мы заставим замолчать все внутри, чтобы услышать Бога, то мы узнаем все без знания чего-нибудь, а затем почувствуем, что до этих пор мы были крайне невежественны о всем, что мы считали понятным. Мы теряем все, что однажды имели, и не заботимся более об этом; мы имели тогда не больше, чем то, что принадлежало нам самим; все это потеряно, и мы с этим. Есть кое-что внутри, что соединяется с супругом в Песни песней: "Позволь мне увидеть тебя, дай услышать твой голос; ибо сладок твой голос и лицо твое миловидно» (Песн.П.2:14) О! Как приятен тот голос, что заставляет меня трепетать внутри! Говори, О возлюбленный, и пусть никто не смеет говорить, но только Ты! Тише, душа; говори, Любовь! Так мы знаем все, не узнавая чего-нибудь. Мы не имеем предубеждение, чтобы предположить, что мы будто обладаем в себе самих всей истиной. Нет! Напротив мы чувствуем, что мы не видим ничего, не можем делать ничего, и сами ничто: мы чувствуем это и восхищены этим. Но в этом откровенном отвержении мы находим все, в чем мы нуждаемся в каждое мгновение, в бесконечности Божией. В нем мы находим ежедневный хлеб знания и все другое, не утруждаясь; тогда помазание свыше учит нас всякой истине, удаляя нашу собственную мудрость, славу, интерес да и нашу волю; она заставляет нас удовлетвориться нашим бессилием и положением ниже всякого существа; мы готовы уступить даже простейшим букашкам на земле и исповедовать наши самые тайные беды перед всем миром, опасаясь неверности больше, чем наказания и смущения на лице.
Это я говорю к тому, что Дух учит нас всякой истине; ибо вся истина вполне содержится в этой жертве любви, в которой душа представляет все Богу.
16. О ежедневных проступках и самотерпимости.
Вы понимаете, что многие из наших ошибок добровольны в различной степени, хотя они не могут быть совершены с преднамеренной целью неудачи в нашей преданности Богу. Один друг иногда упрекает другого за проступок не для того, чтобы обидеть, а за то, что тот знал, что это будет проступок. Таким же образом Бог кладет этот вид проступков в качестве нашего обличения.
Они добровольны, поскольку хотя и не выполняются со специальным намерением, они все еще совершаются свободно и вопреки некоторого внутреннего света совести, которая должна была заставить нас заколебаться и ждать.
В этих нарушениях набожные души виновны часто; а что касается преднамеренной цели, то это действительно странно, если душа, посвященная Богу, впала в это.
Малые промахи становятся большими и даже чудовищными в наших глазах по мере того, как чистый свет Божий увеличивается в нас; также, как солнце при восходе показывает истинные размеры предметов, которые были мутны и туманны в течение ночи. Убедитесь, что с увеличением внутреннего света, несовершенства, которые вы видели до настоящего времени, станут гораздо большими и более смертельными в своих основах, чем вы теперь считаете, что вы явитесь свидетелем и развития множества других несовершенств, о существовании которых вы теперь не имеете ни малейшего подозрения. Вы найдете слабость отказаться от всякого доверия своей собственной силе; но это открытие, далекое от вашего обескураживания, послужит тому, чтобы уничтожить вашу самоуверенность и снести с места здание гордости. Ничто не способствует такому решительно твердому прогрессу души, как ее способность усмотреть собственную развращенность, не впадая в тревогу и отчаяние.
Это очень важно воздержаться от выполнения чего-то неверного всякий раз, когда мы чувствуем это вовремя, а когда мы не чувствуем, то переносить унижение от промаха смело.
Если ошибка воспринята прежде, чем она совершена, то мы должны позаботиться о этом, что мы не сопротивляемся и не угашаем Духа Божьего, уведомляющего нас об этом внутри. Духа легко оскорбить и Он очень ревнив; Он желает нашего внимания и повиновения; Он уходит, если Его рассердить; малейшее сопротивление Ему неправильно, ибо все должно уступить Ему в тот момент, когда Он воспринимаем. Ошибки поспешности и нетвердости есть ничто по сравнению с теми, где мы закрываем наши уши голосу Святого Духа, начинающего говорить в глубинах сердца. Неугомонность и уязвленное самолюбие никогда не исправят тех ошибок, которые не восприняты, и пока они не совершены; напротив, такие чувства есть просто нетерпение уязвленной гордости, видящей ее смущение. Мы должны спокойно смириться в мире; я говорю о мире, ибо это не оскорбление, побуждающее смириться спорным и озлобленным способом. Мы должны осудить наши ошибки, плакать о них, раскаиваться в них, не ища малейшей тени утешения в каком-то оправдании, и видеть себя покрытыми стыдом в присутствии Божием; и все это должно быть без ожесточения против себя или отчаяния; но мирно пожиная пользу от нашего унижения. Таким образом от самой змеи мы берем противоядие от ее яда.
Часто случается, что мы предлагаем Богу не то, что он больше всего желает от нас; то, что мы часто не желаем отдать и особо боимся отдать, то Он и просит. Он желает жертвы Исаака, возлюбленного сына; все остальное как ничто в Его глазах, и Он допускает отдавать это до болезненности бесполезным способом, потому что Он не имеет никаких благословений для разделенной души.
Он желает иметь все и до этих пор не имеет покоя. Кто укреплял себя против Него и процветал? (Иов 9:4) Разве ты процветал бы и сохранил бы благословение Божие для своих сил? Не оставляй себе ничего, заколи и зажги, не щади ничего и Бог мира будет с тобой. Какое утешение, какая свобода, какая сила, какая широта сердца, какое возрастание благодати будут, когда нет ничего между Богом и душой, и когда жертвы отданы без колебания! Мы не должны удивляться и унывать. Мы не более злы, чем были; мы действительно стали менее злы; но в то время как наше зло уменьшается, наш свет увеличивается и мы в ужасе от пороков. Но будем помнить для нашего утешения, что понимание нашей болезни есть первый шаг к лечению; когда у нас нет чувства нужды, нам не зачем лечить внутри; это состояние слепоты, предположения и нечувствительности, в которое мы встали по нашему собственному совету и согласились плыть по потоку, фатальную скорость которого мы не понимаем, пока мы не услышим призыв бороться против этого.
Нам нельзя отчаиваться и от ощущения наших слабостей и от ненависти к постоянной деятельности, которая неотделима от нашего состояния в жизни. Уныние не есть плод смирения, но гордости; ничто не может быть хуже его. Предположим, что мы преткнулись или даже упали, встанем же и побежим снова; все наши падения полезны, если они раздевают нас от ничтожного доверия себе, не удаляя смиренное и благотворное доверие Богу.
Отвращения, которые мы чувствуем к нашим обязанностям, приходят без сомнения, от несовершенств; если бы мы были совершенны, то мы должны любить все в устройстве Божием, но так как мы рождены порочными и с природой, восстающей против Его законов, то восхвалим Его, ибо Он знает как стать добрым из злого и может использовать даже наши отвращения как источник добродетели. Дело благодати не всегда дает прогресс так регулярно, как дело природы, как говорит св. Тереза.
Тщательно очистите свою совесть от ежедневных ошибок; не терпите никакого греха в вашем сердце; маленький грех, как это может казаться, затеняет свет благодати, отягощает душу и препятствует тому постоянному общению с Иисусом Христом, которое должно стать вашим возрастающим удовольствием; вы станете теплыми, забудете Бога и будете возрастать в привязанности к творению. С другой стороны, чистая душа, которая унижена и встает быстро после самых маленьких ошибок, всегда пылкая и честная.
Бог никогда не дает нас почувствовать наши слабости, кроме цели дать нам Своей силы; мы не должны отчаиваться от того, что является ненамеренным. Никогда не действуйте в возражении внутреннему свету, но желайте идти так, как Бог направлял бы вас.
17. О преданности в маленьких вопросах.
Св. Франциск из Салеса говорит, что великие добродетели и преданность в маленьких вопросах подобны сахару и соли; сахар более приятен, но реже используется, в то время как соль входит в каждое блюдо нашей пищи. Великие добродетели редки; в них есть редкая необходимость и когда приходит случай, мы подготовлены к ней всем, что ей предшествовало, возбужденные величием жертвы и вдохновляемые либо ее блеском в глазах других, или самодовольством о нашей способности делать такие замечательные вещи. Маленькие случаи, однако, являются непредвиденными; они приходят в каждый момент и заставляют нас постоянно вступить в конфликт с нашей гордостью, нашей ленью, нашим самоуважением и нашими страстями; они рассчитаны полностью на то, чтобы подчинить наши желания и не оставить нам никакого отступления. Если мы верны в них, то у нашей природы не будет никакого времени вдыхать и она должна умереть ко всем ее склонностям. Нам угодило бы принесение некоторых великих жертв, может с болью и с принуждением, но с условием получения свободы следовать за нашим собственным удовольствием, и сохранять наши старые привычки в небольших вопросах. Но благодать истинной любви поддерживается только этой преданностью в маленьких вопросах и отличается от преходящих волнений природы этой же преданностью.
С этим благочестием также, как и с нашими временными продуктами; больше опасности от небольших расходов, чем от больших издержек, и тот, кто понимает как заботиться о незначащем, скоро накопит большое благосостояние. Все великое должно своим величием маленьким элементам, из которых оно составлено; тот, кто не теряет ничего, будет скоро богат.
Посмотрите, Бог не так много смотрит на наши действия, как на мотив любви, из которой они исходят, а также на склонность нашей воле к Его воле. Люди судят наши дела по их внешнему виду; у Бога то, что больше всего ослепляет в глазах человека, не так ценится. Он желает чистого намерения, волю, готовую ко всему и всегда уступчивую в Его руках и честном отказе от себя; и все это может более часто проявляться в маленьких, чем в экстраординарных случаях; также намного меньше в ней опасности от гордости, и она гораздо больше ищет испытание. Действительно, иногда случается, что мы находим тяжелее иметь дело с пустяком, чем с важным вопросом; здесь больше креста, чтобы отказаться от тщетного развлечения, чем подарить большую сумму от милости.
Мы более легко обманываемся относительно этих маленьких вопросов, поскольку воображаем, что они невинны и потому безразличны к ним. Однако, когда Бог убирает их от нас, мы легко признаем боль лишения, насколько чрезмерно и непростительно и их использование, и привязанность к ним. Если мы привыкли пренебрегать мелкими вещами, мы будем постоянно оскорблять наши семьи, наши очаги и общество. Никто не поверит, что наше благочестие искренне, когда наше поведение развязано и непостоянно в малых деталях. Как можно нам верить, если мы готовы приносить большие жертвы, но ежедневно не приносим меньшее?
