Текст книги "Вспомнить всё или снежный танец (СИ)"
Автор книги: Жанна Дубровская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)
Любовь, где она рождается: в клеточках нашего мозга или написана тайными буквами на скрижалях наших судеб? Что она приносит нам, одиноким сироткам, идущим по жизни, словно по тонкому льду? Покой и безмятежность, радость и умиротворение? О нет, боль предательства, которая сжигает нас изнутри, словно восковые свечки. И всё же любовь не жестока, она дарит нам надежду, она наполняет нас светом и теплом, она кружит голову, пьянит и соблазняет. Нельзя сказать однозначно: добро она или зло, ангел или демон, но она ЕСТЬ. И всегда рядом с нами, нужно только постараться её увидеть, позвать, приручить, и она раскроет в нас глубины, неведомые нам, она вскроет пласты одиночества и скорби, согреет и, словно лучшая подруга, будет беречь наше сердце, не давая превратиться ему в кусок гранита.?
«Теперь, похоже, действительно всё кончено», – подумала Ирина, входя в квартиру. Она оглядела комнату затуманенным взглядом, подошла к комоду, взяла фотографию Евгения и опустила её лицевой стороной на лакированную поверхность. Правильнее было бы вовсе избавиться от неё, но Ирина решила действовать постепенно, сначала она должна смириться с тем, что Евгений не будет встречать её каждое утро своей улыбкой, а потом она незаметно опустит листочек картона в мусорное ведро, чтобы не было соблазна снова взглянуть в его тёмные глаза.
«Странно, как меняется его лицо от одной встречи к другой. Что-то неуловимое. Черты прежние, но мне каждый раз нужно привыкать к этим глазам, улыбке, коротким волосам, тронутым сединой. Каждый раз мне кажется, что я не видела его целую вечность, хотя каждую чёрточку помню, стоит мне закрыть глаза, я смогу легко воссоздать его облик. Почему я так его люблю, и так каждый раз он далёк от меня изначально, будто нас разделяли годы разлуки? Это странно, но ещё удивительнее, что мне почти не больно от его слов, словно есть что-то, какая-то надежда для меня. Но на что я могу рассчитывать? Он определённо женится. А я становлюсь де-факто матерью-одиночкой».
С этого дня в сознании Ирины произошли существенные изменения. Работа её больше не радовала, она с трудом высиживала положенные часы в редакции, без настроения кропала статьи и с сожалением покидала стены своего небольшого кабинета, если требовалось выездное интервью. Прежнего задора уже не было, ждать было нечего. Впереди её ждали беспросветные трудодни, которые очень хотелось поторопить, чтобы, наконец, наступил желанный день рождения её доченьки. Она уже знала, как назовёт свою малышку – Ева – символ таинства любви и страсти. В том, что будет девочка, Ирина не сомневалась. Когда-то очень давно дочку ей напророчила цыганка, только вот, видимо, у старушки было плохо со зрением, и она прочла не все линии её руки... Потому что, вопреки предсказаниям ведуньи, дитя она родит, будучи незамужней. Но в остальном цыганка оказалась права: и в том, что это будет поздний ребёнок, и в том, что первая большая Иринина любовь окажется и самой большой ошибкой.
А в голову лезли предательские мысли о том, что по утрам Евгений целует другую женщину, уткнувшись ей в затылок, проводит той по спине своей горячей ладонью, и эта другая, незнакомка, просыпается с улыбкой счастья на губах, заглядывает в его глаза цвета настоявшегося чая... И ничего, НИЧЕГО уже нельзя было изменить!!! НИЧЕГО и НИКОГДА... Оставалось только собрать остатки душевной стойкости, крохи оптимизма и... ехать на свадьбу, которая отнимала навсегда всяческую надежду на счастье с любимым...
Но прежде, чем закрыть неоконченную книгу её любви, Ирина должна была выполнить ещё одну миссию, которую откладывала в долгий ящик, но которая должна была быть исполнена. Ей необходимо было встретиться с Еленой, той самой банкиршей, обманутой Андреем. Уже работая в глянце, она получила, наконец, сведения об этой женщине. Ещё молодая, сорокалетняя и уже – управляющая крупным банком. Красивая, судя по фотографии. Но совсем другого плана, нежели Ирина: черноволосая, короткое деловое каре, строгая чёлка, минимум косметики.
– Алло. Я слушаю.
– Елена Александровна? – Ирина подыскивала нужные фразы, но в голове стоял дичайший туман, слегка подташнивало, явление, ставшее обычным по утрам с некоторых пор...
– Да, а кто говорит? – женский голос звучал сухо и не слишком дружелюбно. Официально.
– Вы меня не знаете, но у нас оказался общим знакомым некто по имени Андрей Звонарёв, помните такого?
– Вы... Та самая... Я поняла, кто Вы. Что Вы хотите, прошло столько времени...
– Просто поговорить, если можно. Если можно, – повторила Ирина просительно.
– Кафе «Бьюти», в восемь, сегодня. Вас устраивает?
– Да, конечно. Спасибо, Елена Александровна.
– Просто Лена, если можно. Я очень Вам сочувствую, Ирина. Видите, даже имя Ваше запомнила. Кошмар, что он сделал! – она хотела ещё что-то добавить, но раздалась трель мобильного телефона, и, извинившись, банкирша отключилась.
Итак, сегодня. Она должна понять, как случилось, что ею воспользовались, словно ступенькой к новой жизни, как получилось, что её жизнь разменяли на медные грошики, которые утекают сквозь пальцы, точно песок в дюнах.
Весь день в памяти Ирины мелькали обрывки каких-то разговоров, далёкие образы, воспоминания, связанные с Андреем, но они были отравлены пониманием, что это была гуттаперчевая любовь, ненастоящая, как яблоки на новогодней ёлке, придуманная изворотливым умом разбойника «от» и «до». А каким он мог быть нежным... осыпать её, спящую, лепестками алых роз, чтобы, когда она проснулась, ощутила себя героиней песни «Миллион алых роз». Мог повести её на самое модное фотобьеннале, найти в лабиринтах выставочных павильонов укромный уголок и целовать её до бабочек в животе, до желания отдаться ему здесь и сейчас, наплевав на гламурную публику.
– Ты отдашься мне, девочка? – шептал Андрей ей в ухо, и Ирина дрожала от желания, а потом они брали такси и мчались к ней домой, если бабушка была на даче, или в гостиницу. Оставляя верхнюю одежду на полу, они, изнемогая от нетерпения, сдирали с себя нижнее бельё и бросались в объятия друг друга. И она таяла в его руках, точно свеча от пламени обжигающего огня. Андрей и был таким – огненным, страстным, сметающим преграды. От него невозможно было спрятаться, ссылаясь на девичью стыдливость, он преодолевал любую Иринину скованность, и она, как цветок лилии на заре, открывалась навстречу этой страсти. Обжигаясь и сгорая. От любви...
Столы и стулья в кафе были одеты в чехлы пастельного атласа. Ирина уже заскучала, ожидая свою визави, когда к столику подошла темноволосая женщина без грамма косметики на лице, высокая, стройная, совсем не похожая на ту деловую даму, которую нарисовала в воображении Ирина. Просто женщина. Молодая, полная сил и очарования. И эта простота, с которой Елена поздоровалась, присела на стул напротив Ирины и открыла меню, очень понравилась Ирине. Значит, предстояла довольно доверительная беседа. Глядя поверх меню, Елена отметила: «А Вы совсем молоденькая, Ирина. Я думала, что пережитое изменит ваше лицо. К счастью, я ошиблась».
– Вы тоже хорошо выглядите, Елена. Это искренне.
– Мы же договорились: Лена и на «ты». На работе так устаёшь от официоза. Имею я право побыть «просто Леной» хотя бы сейчас. А, Ирин?
– Конечно, прости. Как ты живёшь, Лен, после...
– ...Андрея, ты хотела сказать? Как тебе сказать? Живу. Сначала было странное чувство. Я и верила, и не верила в то, что он смог, посмел... Ты ведь ещё не всё знаешь: он просил прописать его в моей квартире, говорил, что ему нужна временная прописка, чтобы найти работу получше. То есть, если бы я согласилась, я была бы следующей жертвой, понимаешь? В какой-то мере ты спасла мне жизнь, и я теперь у тебя в долгу.
– Ну что ты, Лен. Мы обе стали его жертвами. Я знаю, каким он мог быть, когда хотел...
– Да, Ирин. Ты права. Я знаю, – и взгляды женщин встретились, и каждая прочитала в глазах другой то, что непринято обсуждать между соперницами. Ночи страсти, словечки и привычки, утренние ритуалы с завтраком в постель, лепестки роз и лазурные волны заморских пляжей, лижущие ступни... И когда к горлу подступила горечь от предательства любимого человека, Елена протянула руку Ирине, и та судорожно её сжала, выдохнув весь негатив, увидев в Елене не соперницу, а такую же жертву. С сердца точно камень сорвался.
– Ириш, оставь мне свой телефон. Я не обещаю, что мы станем подругами, но если тебе взгрустнётся, позвони, вот моя визитка, там все данные. И банкиршам бывает одиноко, – улыбнулась Елена, ответив на вопросительный взгляд Ирины: «Да-да, а почему, ты думала, я кинулась в омут страсти с Андреем, он же не моего круга человек. У меня другая тусовка: губернаторы, сенаторы... Ты понимаешь...» А тут простой агент по недвижимости, правда категории VIP, но это ничего не меняет. Простой маклер".
– Лен, почему он это сделал?
– Долги. Мы когда были в Монте-Карло, он буквально зависал в игровых залах. Но там много таких, я сама азартна. Я просто не знала масштаба трагедии. Ну, и ещё одно. Он жил за счёт женщин, хотя сам зарабатывал неплохо. Свои денежки он быстро спускал на девочек и фишки. А на мои деньги жил и тебя даже содержал, как оказалось...
– Неправда, Лен, я работала. Всегда. И неплохо зарабатывала.
– Но недостаточно для того, чтобы жить в пятизвёздочном отеле в Ницце или гулять по Парижу, миловаться в гондоле в Венеции, правда же?
– Это были твои деньги? О, нет! Я верну...
– Не нужно. Пусть это будет компенсацией за твои страдания. Даже суммируя все эти деньги, немалые, я всё равно в долгу перед тобой. Долг платежом красен, когда-нибудь и я тебе помогу. Ну, пока, удачи, Ириш, если что, ты знаешь, как меня найти, – и Лена исчезла так же внезапно, как и появилась, оставив Ирину не в самом весёлом расположении духа. Значит, все его подарки делались за счёт Лены. Стыд-то какой! И ведь вернуть ничего нельзя, все побрякушки она снесла в церковь, уже давно, теперь они украшают образ Богородицы. Что ж, придётся оставить всё как есть, и идти дальше.
Только куда? Пока у Ирины было не слишком много вариантов. Самым неотложным делом и самым ею оттягиваемым – было участие в свадебной церемонии Евгения. Несмотря на то, что Ирине в последнее время снились сплошные золотые пауки, она отмахивалась от предсказаний Ольгиного сонника, вещающих о скорой свадьбе. Главная причуда судьбы заключалась в том, что идти по венец предстояло не ей, а какой-то неизвестной счастливице, которой были уготованы все 33 удовольствия жизни с человеком, любовью которого так дорожила Ирина.
День Ирины начинался с того, что она подходила к зеркалу в ванной комнате и, глядя в глаза своего двойника из зазеркалья, говорила: «Зачем ты мучаешь себя? Зачем позволяешь себе мечтать о Евгении, представлять его глаза, его руки, ощущать поцелуи на своей коже? Всё это отныне не твоё и никогда твоим не было, так зачем?» Затем она шла на кухню, через силу пила молоко, которое не любила с детства, принимала витамины и ехала на работу. Иногда на лобовое стекло её машины слетал опавший лист, и этот маленький отщепенец напоминал ей о том, что всё проходит, даже любовь.
Октябрь широко и замысловато раскидал листву по остывшему асфальту, и солнце, совсем уже прохладное и по-осеннему скупое, расцветило эту павшую роскошь в разные оттенки янтаря. Подули пронизывающие ветра, и зачастил дождик. Природа готовилась ко сну, стелила себе мягкую перину из листвы, чтобы к декабрю укутать землю пушистым одеялом из нежного лебяжьего пуха.
Осталось 2 недели до свадьбы Евгения, когда Ирина, придя с работы, вдруг ощутила невыразимую тоску. Она знала её природу, это была тоска по любимому человеку, которого она пообещала себе забыть. Даже отпечатанную на цветном принтере фотографию, которая лишь смутно обрисовывала его черты, Ирина предала огню, как и розы, подаренные им когда-то. И Ирине вдруг очень захотелось увидеть родное лицо, хотя бы ненадолго. И тут она вспомнила про сайт, на который не заходила больше полугода.
С замирающим сердцем Ирина включила компьютер, система уже не помнила её регистрационные данные, и Ирине пришлось рыться в записной книжке, чтобы их найти. А сердце колотилось испуганно: а вдруг она не записала свой логин и пароль, что тогда? Тогда она сможет увидеть Евгения лишь во время свадебной церемонии. Ирина облегчённо вздохнула, увидев заветную запись. Теперь главное, чтобы Евгений не удалился с сайта! Нет, его анкета была на месте. И он также не был на сайте с января! Значит, он забыл про сайт. И хорошо. Теперь он наверняка не узнает, что она смотрела его анкету...
С фотографии на неё смотрел человек, без которого она не мыслила своей жизни, человек, ребёнка от которого она носила под сердцем вот уже четыре месяца. Его анкету она знала наизусть. Помнила все его фотографии, особенно ту, где он в лёгкой куртке стоял среди снегов северного полюса. Он же мог простудиться! Ирина не спеша перечитала их общую переписку, которая заканчивалась его фразой «Привет». И ответный «привет» вырвался из-под её пальцев так естественно, будто не было между ними ни временной пропасти, ни препятствий к их общению. Словно во сне, Ирина нажала «Enter». Не страшно, он всё равно не прочтёт это сообщение, а она хотя бы виртуально поздоровалась с ним! Теперь только эта роскошь доступна ей. Несмотря на то, что Ирина знала телефон Евгения, она не могла решиться позвонить ему. Каждый день она придумывала повод для звонка, и каждый раз он казался ей неубедительным.
Потом Ирина стёрла своё имя и долго думала, какое же слово могло отразить её теперешнее состояние. «Weeping Love». Да, именно так, очень точно. Точнее и не скажешь. «Плачущая любовь», именно то, что с ней случилось. Её любовь сломали. Взяли и разорвали пополам, как тряпичное сердце, подаренное ей Ольгой на День Святого Валентина. Одна половинка осталась у неё в руках, а другую унёс ветер, и где она, бог весть...
Ещё раз взглянуть на его лицо. Нажать на чёрный крестик в правом верхнем углу монитора. Выключить компьютер. Спать. Плакать. Открыть окно, чтобы вдохнуть холодного воздуха и высушить слёзы. Теперь точно спать!
Весь следующий день Ирина корпела над репортажем с показа Виктории Черновицкой, местного модельера, сумевшей пробиться в двадцатку ведущих модельеров России. Её трикотажные костюмы были просто великолепны, другого слова не подберёшь. Ирина лично в этом убедилась, посетив мастерскую и салон дизайнера. В салоне Ирине приглянулось пончо, кофейного цвета с тёмными кистями. Оно замечательно согревало и совсем не полнило. Только стоило совсем не социально, но что поделать? За хорошие вещи принято отдавать хорошие деньги, однако Ирина ничуть не пожалела о тратах, она просто влюбилась в дизайнерскую вещь и поняла, что теперь за уютными качественными вещами будет приходить только в салон к Виктории. Все свои впечатления и восторги она постаралась изложить в коротенькой статье. Ирина очень вдумчиво и осторожно подыскивала нужные слова, ведь главной её задачей было помочь потенциальному покупателю найти своего Мастера.
Весь день Ирина не открывала свою почту, хотя в работе журналиста электронная почта, интернет и мобильный телефон – едва ли не главные рабочие инструменты. Одно входящее. Интересно... Обычно её атаковали десятками предложений о сотрудничестве, а сегодня только одно письмо. Заинтригованная, Ирина открыла почту, и замерла изумлённо – письмо было от Евгения. Точнее, не письмо, а ссылка с сайта знакомств. Сайт извещал Ирину о том, что пользователь Евгений К. отправил ей сообщение. Во рту пересохло, голова слегка закружилась. Как она могла забыть, что обо всех отправленных сообщениях почта исправно извещает их адресатов! Дрожащими пальцами Ирина ввела адрес сайта, логин и пароль. И увидела в левом углу оранжевую надпись «1 новое сообщение». Она нажала эту надпись, и открылась переписка с Евгением.
«Привет, Малыш, что случилось? Почему ты переименовала себя? И как! Плачущая любовь! Ирина, что произошло? Ты говорила, что влюблена и что счастлива. Я переживаю. Пиши. Твой друг, Евгений».
«Малыш»... Неужели это её он назвал этим трогательно-интимным словом? Так называют только очень близких людей, но ведь она ему никто!
«Привет, Карлсон! Всё хорошо. Ты же знаешь нас, людей творческих... Мы не можем жить тихо и без эмоций. Это был просто порыв, не более. Всё уже замечательно. Как ты?» – и Ирина нажала «Enter». «Лети моя весточка, успокой сердце тому, кто счастлив. Пусть его счастье будет безмятежным»...
На следующий день Ирину отправили в командировку в соседний областной центр, вернее, она сама напросилась на эту поездку, битый час доказывая Олесе необходимость личного присутствия на фестивале народного творчества. Доброхотская только руками развела:
– Ирин, ну вот зачем тебе трястись два часа по ухабам? Тебе же вредно.
– Лесь, я хочу лично посмотреть, какие потрясающие фарфоровые куклы делает эта женщина из Л*. Видела на фотографиях, теперь просто не усну, если не приобрету себе одну. И выбрать могу только сама, вдруг мне не понравится кукла, которую мне Алина привезёт? Нет, я должна ехать. А какая потом статья получится! А то бедная женщина сына вылечить не может. Это же новые заказы! Отпусти, Олесь, пожалуйста.
– Хорошо, только, прошу, осторожнее. Держись Алины, на всякий случай. Я же заметила, какая ты бледная в последнее время. Тебя опять мутит по утрам?
– Нет, всё хорошо. Просто теперь не посещаю солярий, сама понимаешь почему, – и Ирина, смеясь, выпорхнула за дверь начальницы.
– Ох, Ирин, пусть Судьба подарит тебе мужа хорошего. При мне-то можешь не притворяться, что счастлива, – но этих слов Ирина уже не слышала. Она торопилась к служебному автомобилю, который должен был увезти её подальше от соблазна сесть за компьютер и снова сверлить взглядом пустое окошечко сообщений. Это была двойная мука: ждать письмо от человека, который принадлежит другой женщине, хотя мог бы стать её, Ирины, суженым. И это «бы», точно голодная волчица, почуявшая добычу, преследовало Ирину всё последнее время.
«Это бесчеловечно: предлагать мне присутствовать на своей свадьбе. Но он же не знает о моих чувствах. А что он ко мне испытывал и испытывал ли вообще? Кажется, была симпатия, и как бездарно я повела себя, как глупо. Теперь остаётся кусать локти и ждать поздравлений на главные праздники страны, если Евгений вообще вспомнит обо мне. Боже! Боже! Что же делать?» – Ирина совсем не жалела, что надела тёмные очки. Слезинки скатывались из глаз, огибали стекло, и ползли вниз по щекам. Ирина сдерживала себя, чтобы не всхлипывать. Чем ближе становилась дата свадьбы, тем сильнее ей хотелось убежать куда-нибудь из города, например, на Алтай к тётке или уехать в Сибирь к Лыковой, и только мысль о друзьях останавливала поток её трусливых мыслей. Ольга должна была родить в ноябре, и Ирина была необходима подруге.
Выставка оказалась весьма скучной, и если бы не Ангелина Иванова, та самая кукольница из Л*, про которую рассказала начальнице Ирина, время, потраченное на поездку, можно было считать потерянным. Какие волшебные, неповторимые образы воплощала мастерица! Ирина выбрала для себя весёлую, конопатую девчушку с белыми косичками с задорной улыбкой, а для Оленьки она приготовила сюрприз – почти точную копию её Володи. То-то подружка обрадуется, Владимир часто бывает в командировках, поэтому напоминание о муже будет весьма кстати.
После того, как однажды Ирине стало нехорошо прямо во время движения, и ей пришлось съехать на обочину, за руль она больше не садилась, а предпочитала пользоваться услугами такси. Поэтому в дом Шушенских Ирина поехала на своём любимом «дамском такси», где у неё была приличная скидка, как для бывшей сотрудницы.
Ольга встретила её на пороге дома. Она была закутана в плед с кистями, кругленькая, с пухлыми щёчками, раскрасневшимися на холодном ветру.
– Привет, Лёль! Как же я рада тебя видеть!
– А как уж я рада! Не представляешь, как скучно без Володьки, по дому бродят телохранители и прислуга, никуда меня не пускают.
– А что, он опять в разъездах? Какое легкомыслие, жена на сносях, а его где-то снова носит!
– Ириш, не ругайся, – смеялась Ольга, увлекая подругу в тёплую гостиную: «Просто он хочет купить недвижимость в Германии. Сейчас цены упали, и он решил использовать шанс».
– Что? Вы хотите уехать? Бросить меня тут одну?
– Ириш, не драматизируй, мы не уедем, ты же прекрасно знаешь. Просто уютный домик, окружённый прелестным садиком, в рафинированной Европе... ты понимаешь, отказаться сложно.
– Я понимаю, и рада за Вас, просто что-то страшно стало, я без вас уже не смогу, вы – моя семья.
– И ты тоже стала мне очень близка за этот год. Я иногда жалею, что мы не родные по крови, да это и неважно. Ты и так мне как сестра. Так вот, про домик в Баварии, я не договорила. Мы будем ездить туда всё вместе: я, Володька, наш сыночек, ты, Леська и твой будущий бойфренд.
– Подожди-подожди... А кто такая Леся? Ваша новая знакомая? Про моего бойфренда я лучше промолчу.
– Ирин, Леся – это твоя дочка. Всё очень просто.
– А почему ты решила, что я захочу назвать дочь Олесей?
– Просто вспомнила твою сказку, помнишь: «Олеся и гном»? А что, хорошее имя. Тебе не нравится?
– Нравится. Очень, – Ирина и в самом деле когда-то хотела назвать дочку Олесей, но как подруга догадалась об этом, ведь она никому и словом не обмолвилась о своей задумке?
– Олеся Евгеньевна Князева. По-моему, хорошо звучит.
– Забудь. Этому не бывать. Никогда, – кажется, Ирине наступили на любимую мозоль.
– Никогда не говори «никогда». Слышала это выражение? Мы не знаем нашего будущего. Ни ты, ни я. Поэтому пусть оно будет приятным сюрпризом для нас!
– Блажен, кто верует...
– О, подружка, да ты не в духе. Боишься свадьбы?
– Да, боюсь, Оль, очень. Мне нужно выглядеть если не счастливой, то, по крайней мере – спокойной. И ещё, проблема с гардеробом. Все будут в вечерних нарядах, представляешь? А я могу только мешок с картошкой на себя нацепить, и живот, и бока меня сразу выдадут.
– Иринка, у меня идея. Давай сошьём тебе ярко-красной платье из шёлка, как в начале 19 века, с высоким лифом, а сверху накидка из лисьев хвостов, очень красивая, честно, совсем не вульгарная. Такая, как тебе нравится.
– Отличная идея, только где взять платье и эту накидку? До свадьбы осталось ровно пять дней.
– А всё уже готово, – торжественно произнесла Ольга.
– В смысле?
– В прямом. Платье мы заказали у моей портнихи, ещё неделю назад, помнишь, мы ездили, забирали мою шубку? Портниха – профессионал, ей даже мерок с тебя снимать не потребовалось.
– Так это для этого ты просила меня снять пончо?
– Ага. Это наш с Вовкой подарок тебе. А ещё накидка из лисы и вот это, – и Ольга протянула Ирине мобильный телефон, чуть крупнее обычного «кирпичика».
– Оля, зачем? За платье и накидку спасибо огромнейшее, но зачем мне новый телефон? У меня и свой хороший.
– Это Вовкина идея. Он купил два одинаковых мобильника со спутниковым определением местонахождения его владельца. Очень дорогие вещицы, должна тебе сказать.
– Согласна, тебе такой может пригодиться, всё-таки Владимир – известный предприниматель, мало ли что, не дай Бог, конечно, но зачем мне эта чудо-техника?
– Дорогая моя, может быть, ты забыла, как отключилась в прошлый раз в машине? Или тебе напомнить, что у тебя низкое давление, и ты подвержена полуобморочным состояниям? Да мало ли что... не дай Бог, конечно, тут я согласна. Словом, бери с собой в Москву, вставь свою симку, изучи инструкцию. И не нужно сарказма, это необходимая вещь. Я тоже поначалу хихикала, а когда пропала девица из нашего посёлка, сразу попритихла. Хорошо, что хоть нашлась «Джульетта», в гости к любимому она укатила в соседнюю область, предварительно поругавшись с предками. А те по моргам и больницам гоняли.
– Считай, что ты меня убедила. Спасибо. Как себя чувствуешь, Оль? – и Ирина, улыбаясь, кивнула на кругленький животик подруги.
– Иришка, я счастлива, как балбеска, ещё полтора месяца, и я смогу обнять своего Гришеньку!
– Ого, вы и имя придумали.
– Так звали моего отца. Я никогда не знала его. Мама рассказывала, что он погиб ещё до моего рождения. Я всегда мечтала иметь папу, чтобы он ходил со мной в Зоопарк, мороженое покупал, вату сладкую, чтобы мы кормили лебедей в городском пруду. Чтобы я шла рядом, он держал меня за руку, и все видели, какой у меня клёвый папка, самый лучший в мире. А вместо этого меня всегда дразнили безотцовщиной, мальчишки задирали, и никто не мог защитить. Мама всегда была на подработках, я её видела только вечером. Может поэтому я и пошла туда, куда я пошла. Я всегда просила Алёнку приглашать в комнату для утех только солидных мужчин, они напоминали мне об отце. И знаешь, иногда мы просто беседовали, без секса, просто так. А потом мужчины уходили, платили деньги, как будто я оказала им услуги. А я сидела и плакала, потому что я разговаривала с клиентами про их детей, про проблемы в школе, про раннее взросление дочерей. А мне самой только 18 лет исполнилось, девчонка ещё. Иногда Алёнка отпускала нас на шопинг, мы так веселились с девочками, заходили в дорогие бутики, мерили потрясающие шмотки, потом шли в универмаг, покупали себе новое бельё, а потом возвращались в гостиницу. И каждый раз покупали себе мороженое, потому что у многих оно ассоциировалось со счастьем, которого мы никогда не знали. Вот так, – грустно улыбнулась Ольга и ласково провела по своему животу, – «А теперь я знаю, что есть оно, счастье. Володька научил меня быть счастливой, он выдавил из меня прошлое, по капле, медленно, но я смогла начать себя уважать и любить. Да и просто любить».
... Ирина вернулась в тот день поздно. Хотела было лечь спать, но передумала, и включила компьютер. Сайт долго не хотел открываться, а когда открылся, наконец, Ирина вздрогнула от неожиданности – Евгений был он-лайн, его анкету украшала оранжевая мерцающая надпись «в сети». И ещё, он только что смотрел её анкету! Ирина ещё не успела собраться с мыслями, как в правом углу страницы всплыло уведомление о том, что Евгений отправил ей сообщение.
– Привет.
– Привет! – ответила Ирина.
– Как ты?
– Хорошо, спасибо. Как ты??
– Да вот, решил удалить свою анкету. Только с тобой хотел попрощаться.
– Понятно.
– Что тебе понятно?
– Понятно, что решил удалиться. Это правильный шаг.
– Знаешь, я всегда пытался понять всех и каждого, но никто не спрашивал, что нужно мне. И я решил поменять приоритеты.
– И тебе это удалось.
– Чувствуется сарказм.
– Нет, я серьёзно. У тебя начинается новая жизнь. С замечательной, я уверена, девушкой. Пользуясь случаем, хочу сказать, что рада за тебя. Желаю тебе счастья, любви, детишек красивых.
– Знаешь, я почему-то не верю тебе.
– И правильно делаешь, – написала Ирина и вышла из сети. Неужели всё должно было закончиться именно так? Наверное, да, теперь она для него никто, просто воспоминание, одна из многих. Не более.
Позвонила Ольга и пожелала Ирине спокойной ночи. Она в последнее время часто так делала, знала, что подруге ой как несладко приходится из-за предстоящей свадьбы Евгения. Ирина пыталась держаться, но иногда ей было бесконечно одиноко, и казалось, что некому разделить её боль. Как раньше, в интернате. Ощущение, что ты одна в целом мире. Страшное, щемящее, пугающее одиночество.
Ирине не спалось. Луна за неприкрытой шторой вышла прогуляться по осеннему небосводу, её тусклый свет не грел, а будил в сознании что-то тёмное и беспокойное. Щёлкнул мобильный телефон. Какой-то шутник прислал СМС-ку. Только этого сейчас и не хватало! Ирина потянулась к журнальному столику, взяла тревожно мерцающий в ночи телефон и не поверила своим глазам: сообщение было от Евгения.
– ЧТО ТАКОЕ ОДИНОЧЕСТВО, – именно так, крупно, без знаков препинания, просто фраза. Какое одиночество он имел в виду, ведь он женится и, значит, по определению должен быть счастлив?
– Ты о чём?
– О СВОЕМ.
– Я не понимаю, извини.
– ПОТОМ, ВСЕ ПОТОМ.
– А сегодня виски?
– СЕГОДНЯ ОДИНОЧЕСТВО И БОЛЬ.
– Грустная у тебя компания.
– СЛИШКОМ ВЕСЕЛАЯ.
– Чтобы увидеть радугу, нужно переждать дождь. Что-то не так? – но ответа всё не было.
Ирина проворочалась почти всю оставшуюся ночь, и только под утро провалилась в глубокий сон. Ей снилась женщина в белом платье, она улыбалась, кружась перед зеркалом. Ирина наблюдала за незнакомкой, словно со стороны, и в то же время ощущала себя ею. Проснулась она с улыбкой на губах. Кажется, стало чуть легче. Евгений открылся с какой-то новой стороны. Видимо, он всё-таки не совсем счастлив своим выбором, возможно, она ему хоть чуточку дорога, и он... всё, довольно иллюзий, вставать, одеваться и топать на работу!
«В последнее время я часто думаю, как выглядит невеста Евгения. Как она одевается, какое бельё предпочитает, красное или пастельных тонов, как она целуется. Наверное, она всё делает просто замечательно, другую девушку он просто не мог полюбить. Она идеал. Блондинка, большая грудь, голубые глаза, милая улыбка. Домашняя девочка, которая в спальне становится тигрицей. Вот такой парадокс. Что я могу ей противопоставить? Свой живот, растяжки на бёдрах, токсикоз по утрам и непреходящую лень? Говорят, что для беременных такая лень экономит силы. Это защита организма от переутомления. Вчера я посмела мечтать о том, что, возможно, я небезразлична Евгению. Это опасные мысли, потому что после того, как я уеду с его свадьбы, он для меня превратится в чужого мужа. В её мужа. А для него я просто закончусь, будто меня и не было. У них обязательно будут дети, как же без этого? А я буду растить свою Евочку одна. И всё же не угадала Оля с именем. Мою дочку будут звать Евой! Надеюсь, что когда она вырастет, она найдёт своего Адама, и будет счастливее своей мамы. Мамы, которая не воспользовалась своим шансом, и теперь горько об этом жалеет».
... Ты не замечаешь меня,
хотя мы встречаемся каждый день,
когда ты приходишь к океану.
Мои воды омывают твои ступни,
ластятся, играют, касаются тебя.
Но ты слеп, ты не смотришь под ноги,
потому что ты смотришь в небо
и завидуешь облакам, которые знают всё.
Вода так же мудра,
она копит свои знания веками,
