Текст книги "Летающий сыр"

Автор книги: Жан-Филипп Арру-Виньо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

– Ты вызывала канализационных рабочих? – уточнил папа.

– Нет, – ответила мама.

– А водолазов?

– Нет.

– Точно? Тогда я боюсь, что это – наши дети.

– Их пятеро? – спросила мама.

– Да, – уверенно ответил папа.

– И уши торчком?

– Да.

– Тогда это действительно они. Конец тишине и спокойствию.

Во главе команды шел Жан Д., крепко прижав к груди бутылку из-под лимонада, в которой барахталась самая маленькая в мире рыбка-уклейка по имени Суппозиторий.

За ним плелись Жан В. и Жан Г., закутанные в промокшее покрывало, с коронами из зеленых водорослей на головах.

Следом полными воды сапогами хлюпал Жан А., а завершали шествие мы с дедушкой Жаном. Мы несли все наши снасти и пустые корзины, через которые вода лилась, как через сито.

– Как прошла рыбалка? – поинтересовался папа, встречая нас на крыльце.

– Под конец попали под небольшой дождик, но в целом просто великолепно! – поспешил ответить дедушка. – Правда, дети?

– Правда, дедушка! – ответили мы хором.

– А, ну раз так… – продолжил папа, сняв лист кувшинки с волос Жана В. – Я уж было подумал, что вы угодили прямо в отжималку для салата.

– У нас случилась маленькая неприятность с ключом от машины, – объяснил дедушка, – и наш новый друг из охраны водоемов любезно согласился нас подвезти.

– Это все из-за динозавла, – сказал Жан Д.

– Нет, скорее из-за бутербродов с червяками, – уточнил Жан В.

– Во всем виноват Суппозиторий, – добавил Жан Г.

– О чем это вы? – спросил папа, у которого от удивления заметно округлились глаза.

– Потом-потом, всё потом, – ответил дедушка.

– Тогда быстренько в душ, мои рыбаки, – вмешалась мама. – Иначе сейчас будете иметь дело с бабушкой. Тем более что на обед – жареная курица с картошкой.

– Супер!

Мы так хотели есть и так перепачкались, что первый раз в жизни пошли под холодный душ, даже не пискнув.

Дождь

Я обожаю, когда летом идет дождь, особенно в деревне у дедушки Жана.

На улице свежо, капли стучат по крыше, а мы сидим себе в доме, где тепло и уютно. Наши промокшие сапоги сушатся у двери, от них веет печным дымом, а от ничегонеделанья время течет очень медленно.

Я люблю ничего не делать. Для таких дней у меня припасена целая стопка комиксов про Тинтина и еще парочка-другая книжек про приключения. Я усаживаюсь в кресло посреди комнаты, закидываю ноги на подлокотник и мечтаю под шум дождя за окном. Папа тоже любит ничего не делать. Из-за дождя, который вот уже три дня льет как из ведра, они с дедушкой ничего не делают по хозяйству. Папе это так нравится, что сегодня он предложил:

– А что если мы устроим марафон настольных игр?

– Супер! – откликнулись мы.

Мы достали из шкафа все игры, которые только смогли найти, и уселись за большим кухонным столом.

– Я буду ведущим, иначе вообще играть не буду, – заявил Жан А.

Жан Г. и Жан Д. тоже хотели участвовать в марафоне, так что пришлось начать с самых детских игр.

– Домино – это слишком просто! – заныл Жан А., выстроив стенку из своей порции костяшек. – Это только для малявок!

Но когда Жан Д. вдруг положил «двойную шестерку» и выиграл партию, он больше ни слова не проронил.

– Давайте поиграем в «Крестики-нолики», – предложил Жан Г.

– Сам ты нолик! – не смог промолчать Жан В.

– А я тогда выиглаю! – обрадовался Жан Д.

– Нет я! – сказал Жан Г. и опрокинул полстакана лимонада.

– Уже выиграл! Больше никакого лимонада! – сказал папа.

Папа редко играет с нами в настольные игры. Но сейчас были каникулы, он был в отличном настроении и к тому же не хотел присоединяться к маме с бабушкой, которые, по своей привычке, болтали в гостиной.

– А что, если мы сыграем в «Собери семью»? Помните, там надо по картинкам вспомнить, кто в какой семье живет? – радостно предложил папа и затянулся трубкой.

Мы сделали вид, что идея просто супер, – папа так редко с нами играет, что мы были согласны на все, только бы ему понравилось. Папа подсел к Жану Д., чтобы помочь ему держать в руках все карты, и Жан А. начал:

– Из семьи Дурачковских я вытягиваю среднего сына.

– Сам ты Дурачковский! – сказал я. – Из семьи Слепонидзе я тяну старшего.

– Тогда, – сказал папа, – двое из семьи Пристукнутых выбывают из игры.

Похоже, он совсем не шутил, и мы с Жаном А. принялись корчить друг другу рожи, потому что поиграть нормально нам больше не удалось.

– Очень нам нужен ваш марафон! – выпендривался Жан А.

– Ты что-то имеешь против? – вынув трубку изо рта, уточнил папа.

– Нет-нет, ничего, – замялся тот.

– Папа, а Жан В. постоянно подсматривает в мои карты! – наябедничал Жан Г.

– Неправда! – закричал Жан В. – Это он втихаря берет карты из общей колоды!

– Раз так, – невозмутимо вынес вердикт папа, – все выбывают из игры!

– А я? Я зе не обманывал! Так нетесно! – запротестовал Жан Д.

– Что? – начал терять терпение папа.

– Он говорит, что так нечестно, – повторил Жан В. – Просто у него язык заплетается.

– Это неплавда! Нитего у меня не заплетается! – захныкал Жан Д.

– Действительно, на лысой голове ничего не заплетешь, – съязвил Жан А.

Мама и бабушка приготовили нам по чашке какао и тосты с джемом, да такие толстые, что еле в рот помещались. Мы жадно набросились на еду и немедленно помирились.

– Ну что, дорогой, как ты? – спросила мама. – Я смотрю, вам весело?

– В следующий раз, когда я предложу устроить марафон, напомни мне – и я обязательно сломаю себе ногу, – съязвил папа.

Но все самое интересное только начиналось. После детских в ход пошли игры для взрослых. Мы разделились на две команды: мама взяла к себе Жана Г. и Жана Д., а мы втроем остались с папой. Короче, все было готово к битве титанов.

– Будем играть в «Монополию»! – сказал, потирая руки, Жан А. – На сей раз все будет по-взрослому!

– Предупреждаю, – вмешался папа, – тот, кто жульничает, сразу же попадает в закрытую комнату без права на реабилитацию. Это всем ясно?

– Хорошо, – ответил Жан А., – чур, банк будет у меня.

– Нет, у меня, – возразил Жан В.

– Я быстрее всех считаю в уме, – вмешался я.

И так каждый раз: Жан А. и Жан В. всегда хотят отвечать за кассу, чтобы втихаря брать себе оттуда пятидесятитысячные купюры.

Всех, как всегда, помирил папа:

– Я глава семейства, значит, отвечать за банк буду я.

Мы не стали спорить: в конце концов, это он дает нам деньги на карманные расходы. И игра началась.

На самом деле игра получалась какой-то несправедливой. Я играл против всех, как чемпион мира против почетной команды любителей. В «Монополии» у меня есть беспроигрышный ход: купить одну-единственную гостиницу, но на самой дорогой улице. Тот, кто попадает в нее, сразу же попадает на бабки. Я ему заранее не завидую. Но что поделаешь? Такова игра… Жан В. – так себе игрок; он скупает все дома, которые находятся в его секторах, и уже на втором круге ему приходится брать заём в банке.

Жан А., наоборот, настолько жадный, что просто складирует свои денежки, постоянно их пересчитывает и никогда ничего не покупает.

– Ребята, знаете что, – заметил папа, пуская маленькие кольца дыма, – эта игра должна вас многому научить.

Папа просто обожает обучающие игры. Однажды на Рождество он подарил нам «Занимательную грамматику», где в игровой форме можно было изучить все правила и исключения спряжения глаголов. Но игра оказалась такой сложной, что вскоре папа сам вернул ее в магазин и больше о ней никто не вспоминал.

– «Монополия», – продолжил он, – это мини-модель реальной жизни. Быть таким экономным, как Жан А., или разбрасываться деньгами направо и налево, как Жан В., – это просто невыгодно. Лучше берите пример с меня: вкладывать деньги нужно смело, но с умом, и не только в одну клеточку, как это делает Жан Б.

Обычно папа хорошо играет, но после того как он дважды попал в «тюрьму», даже не прикоснувшись к 20 000 франков, стало как-то не по себе.

А Жан А. по-прежнему попадал в дома Жана В., и его кучка денег неумолимо таяла. При этом бедный Жан А. так переживал, как если бы ему вырвали зуб мудрости без заморозки или, скажем, отрезали палец.

– Гоните ваши денежки! – подтрунивал над ним Жан В.

– Мерзкий буржуй, – парировал Жан А. – Тебе что, доставляет удовольствие обирать бедняков до нитки?

Потом папа вышел из «тюрьмы» и сразу же схлопотал налог на роскошь.

– Постараемся все-таки выиграть, – скривился он. – Прямо как в жизни.

У меня же появились сомнения в беспроигрышности моей тактики: все почему-то стали перескакивать через мой супердорогой отель и попадать прямиком в дома Жана В.

– Улица Вожирар, дом 5, – произнес Жан А.

– Это мое! – ликовал Жан В., который уже норовил скрыться за высокой стопкой денежных купюр.

– Улица Мира, – сказал папа, когда пришла его очередь.

– Это ко мне! – закричал я от радости и начал потирать руки. – Прямо в мой отель! И лучше сразу взять кредит в банке, потому что это обойдется тебе в целое состояние!

У папы глаза вылезли из орбит, когда он увидел, сколько ему придется заплатить за мой отель.

– Ошибочка, – произнес он, покашливая. – Кубики упали на границе между клетками.

– Что значит «на границе»? – возмутился я.

Я точно видел, как кубик упал прямо на тройку, то есть на улицу Мира! Но папа уже схватил кубик и тряс его в кулаке, чтобы перебросить.

– На границе, – повторил он. – Таковы правила: «если кубик падает на границе между клетками, нужно перебросить».

– Не было такого! Не был он ни на какой границе! – не сдавался я.

Папа гневно повернулся к остальным:

– Ну, вы же все видели, правда?

– Конечно, папочка, – залебезил Жан А.

– Ты врешь! – не сдавался я. – Не было границы!

– Вот именно, – вмешался Жан В. – Жан Б. говорит правду: кубики не падали на границе.

– Вы что, вздумали обвинить родного отца в жульничестве? – спросил папа, испепеляя нас взглядом.

Уши у него покраснели, а челюсти сжались так сильно, что мне показалось, что он прокусил свою трубку.

Я еще что-то мямлил себе под нос, а Жан В. уже давно опустил голову, уставившись в свои купюры.

– Прекрасно, – добавил папа и положил кубики в центр стола. – Мухлюйте, ради бога, но только без меня!

– Ты все равно проиграл! – вдруг осмелел Жан В.

Папа демонстративно встал:

– Вопрос не в этом! Это глупая игра, и попадись мне сейчас тот, кто назвал ее «обучающей», я бы сказал ему пару ласковых. Уж поверьте!

– У вас всё в порядке, дорогой? – спросила мама, которая играла с малышами в шашки.

– Чудесно! – ответил папа, нахлобучив шляпу себе на голову. – Я просто решил размять ноги, прежде чем уложу кое-кого на лопатки.

– Ты пойдешь гулять в такую погоду? – удивилась мама, глядя, как по окнам струятся капли дождя.

Но папа, махнув рукавом плаща, уже выскочил на улицу.

Мы были ошарашены. Особенно я. Я посмотрел на свой отель, потом на кубики, снова на отель, но так ничего и не понял.

– Зря папа не стер тебя в порошок, – бросил мне Жан А., картинно потирая руки.

– А я вот-вот сделал бы вас всех по полной программе, – заныл Жан В.

– Мерзкие жулики! – не выдержал я. – Вы просто боитесь попасть на мою клетку!

– Я тебя предупредил, – не унимался Жан А. – Не начинай.

– Двое против одного, – подлизывался Жан В. – Тебе не жить, толстяк.

– Ну конечно! – хорохорился я. – Не смешите!

И мы начали драться прямо на коробках с играми, пока не вмешалась мама:

– Раз так – все марш в комнату. И чтоб я вас не видела до самого ужина!

Мы понуро побрели из гостиной. Мало нам было папы, так еще и мама разозлилась. Да уж, отличный денек!

– Жаль, – прокомментировал Жан А., падая на кровать. – А мы только-только начали веселиться.

– Это моя подушка, – сказал я. – Убери с нее свои грязные ноги!

– Показать тебе мой коронный захват ногами?

– Ну попробуй, – ответил я. – Но только не забывай, что я занимался дзюдо с Франсуа.

– Да что ты? Я не боюсь черных поясов!

Мы начали драться, катаясь по покрывалу, а потом и Жан В. присоединился. Ну и понеслось…

Так прошел День игрового марафона.

Конечно, с папиной стороны было очень мило, что он захотел с нами поиграть, но я бы все-таки предпочел провести этот день в одиночестве с комиксами про Тинтина и книжками про приключения.

Дождь летом идет не так уж часто, и мне жаль, что целый день был потрачен на какие-то обучающие игры, когда можно было просто ничего не делать в свое удовольствие.

Только после ужина папа, стараясь не шуметь, зашел к нам в комнату. Все спали, кроме меня. Я включил фонарик и тайком читал под одеялом, поедая изюм.

Обожаю читать под одеялом, когда идет дождь. Я представляю, будто сижу в каком-нибудь шалаше или иглу, в тепле, а на улице воет ветер и в окно барабанит дождь.

Услышав, как вошел папа, я еле успел выключить фонарик. Наверное, он ничего не заметил, потому что, вместо того чтобы ругаться, присел на край кровати и спросил шепотом:

– Жан Б., ты спишь?

– Да. Точнее, нет, – ответил я.

– Знаешь, – продолжил папа. – Я еще раз подумал про этот кубик…

– Ничего страшного, – перебил его я. – У тебя все равно не было денег, чтобы мне заплатить.

– Знаешь, я уже как-то не совсем уверен, что он упал между клетками, – тут папа закашлял. – И ты, наверное, был прав…

– Ты был без очков, может, поэтому…

– Может. Но мы с тобой сыграем матч-реванш, договорились? И я надену очки!

– Договорились, – согласился я.

Он потрепал меня по голове и встал.

– Может, тогда завтра, если дождь не перестанет? Все равно особо нечем заняться.

– Ты об этом пожалеешь, – самодовольно ухмыльнулся я. – Обдеру тебя как липку!

– Это мы еще посмотрим, – хитро улыбнувшись, ответил папа. – Предупреждаю: продамся я только за очень большие деньги. Даже не надейся, что я снова попаду в твой дурацкий пятизвездочный отель!

И мы оба засмеялись в темноте, как сумасшедшие.

Гости

Однажды, где-то в середине каникул, папа объявил:

– Дети, мы с мамой уедем на пару дней в Тулон выбирать новый дом. Я на вас рассчитываю. Ведите себя хорошо, не играйте со спичками и не подходите близко к пруду.

Папа с мамой редко уезжают куда-нибудь без нас. Шестеро детей – это как свора щенят: утопить жалко, в клетку не посадишь, зато переругаешься из-за них со всеми друзьями.

– За нас не волнуйтесь, – успокаивала родителей бабушка Жанет, махая им вслед ручонкой Жана Е. – И отдохните там от нас как следует!

Бабушка выставила нас в ряд перед домом, зачесала челки в одну сторону, а сама встала по центру, как учитель Мартель на школьной фотографии.

– Ты уверена, что справишься с моими дьяволятами? – волнуясь, уточнила мама.

В руках у мамы был шейный платок – ее обязательный аксессуар, а когда она подошла нас всех поцеловать, я сразу узнал ее любимые духи: она пользуется ими, когда они с папой идут вдвоем в ресторан или в кино.

– Не переживай, – заверила ее бабушка, доставая палец Жана Е. из его же носа. – Просто нужно все держать под контролем.

Мама повела бровью, как будто пыталась вспомнить, где же она это слышала, а потом тихо добавила: «После нас хоть потоп!», села в машину и уже в полный голос крикнула: – До свидания, дети! Будьте умничками!

– Дорогая, – заметил папа, трогаясь, – вот, кажется, и у нас начались каникулы…

Когда машина исчезла за поворотом, нам стало немножко грустно.

– Чего это вы приуныли? – бодрым голосом спросила бабушка. – Вы что, не хотите, чтобы у вас был новый красивый дом? И вообще, вашим родителям иногда нужно побыть вдвоем.

Бабушке нас не понять. Мы тоже хотим, чтобы родители побыли наедине, без прицепа из шести детей. Но мы всегда по ним скучаем. Конечно, это настоящий дурдом на колесах – семья из восьми человек! Мы вечно толкаемся, чтобы отвоевать себе побольше места в машине, каждому из нас временами хочется быть единственным сыном или даже сиротой и чтобы никто не бил тебя ногами по носу и не угрожал отправить в интернат для детей военнослужащих… Но, когда кого-то из нас нет, это как в «Собери семью»: одной карты не хватает – и вся игра не складывается.

– И даже не думайте сидеть дома – на улице такое солнце! Дышите свежим воздухом! – распорядилась бабушка.

Вот так всегда – как только мне указывают, что можно гулять, сразу пропадает всякое желание веселиться.

Дедушка взял середнячков и Жана Д. с собой кататься на тракторе и поливать грядки, а мы с Жаном А. оказались вдвоем в огороде и, засунув руки в карманы, пытались придумать, чем бы заняться.

Сначала нам пришло в голову смастерить рогатки и пострелять по пустым консервным банкам в конце огорода, но бабушка не разрешила так далеко уходить от дома.

Тогда мы взяли старые велосипеды и собрались устроить гонки на лужайке. Но и этого нам не разрешили, ведь в колесах между спицами вставлены картонки, и когда крутишь педали, становится очень шумно, так что можно разбудить Жана Е.

Потом мы хотели поиграть с Первым и Вторым, но бабушка крикнула, что нам нельзя ни бегать одним в гараж, ни топтать грядки, ни ломать шею, если вдруг захотим полазить по деревьям в саду.

Так зачем тогда деревня, если ничего нельзя?

С кислыми лицами мы уселись на крыльцо. Бабушка не могла равнодушно на нас смотреть и вызвалась придумать игры сама, раз мы не способны развлечь себя на свежем воздухе. Уж теперь-то мы поймем, что такое «играть в деревне»!

Назавтра она принесла нам шапку, в которой было много маленьких бумажек со всякими играми.

– Конкурс белых зубов, – прочитал Жан В. на первой бумажке.

– Конкурс на самую аккуратную комнату, – добавил Жан Г., развернув вторую.

– Чемпионат мира по вежливости, – прочел Жан А. на следующей, выкатив от удивления глаза.

– Олимпийские игры по чистке морковки, – было написано на последней.

– И в каждой игре будут призы, – радостно объявила бабушка. – С какой начнем?

– С белых зубов, – сказал Жан Д., у которого их даже половины рта не набиралось, в связи с чем он и рассчитывал выиграть.

– По-моему, нас круто обвели вокруг пальца, – заметил я, когда мы как сумасшедшие примчались в ванную чистить зубы.

– Да уж! – согласился Жан А. – В такие дурацкие игры мы еще никогда не играли!

– А я все лавно выиглаю! – не унимался Жан Д. с полным ртом зубной пасты.

– Нет уж, я выиграю! – крикнул Жан Г., догоняя Жана Д. в коридоре.

Мы, конечно, сделали вид, что играть в бабушкины игры нам очень нравится – мы же не хотели ее расстроить. Но потом даже призы перестали нас радовать.

Тогда Жан А. предложил посоревноваться, кто дольше всех сможет смотреть телевизор, но бабушка была категорически против. Кто же нам разрешит «целый день сидеть перед телевизором и смотреть глупые передачи, когда у нас такой большой дом и целый сад с огородом»?!

И тут началось…

– Хорошо, – ответил Жан А. – Раз так, я буду жаловаться в Общество защиты прав детей.

– Что? – удивилась бабушка.

– Ничего, – буркнул Жан А.

– Ты только что проиграл чемпионат мира по вежливости, – возмущенно ответила бабушка.

– Мне плевать, – огрызнулся Жан А.

– Что-о?! – возмутилась бабушка.

– Ватьпле мне! – заикаясь, повторил бледнеющий на глазах Жан А. – Это на латыни… значит…

– «Извините», – перевел дедушка, который как раз вернулся из магазина. – Так говорили римляне, когда… им не хватало слов… Так они извинялись… Своеобразно… Ты это хотел сказать, Жан А.?

– Да, дедушка, – ответил Жан А., смутившись.

Хорошо, что дедушка тоже учил в школе латынь, иначе нам бы не поздоровилось.

– А теперь, – предложил дедушка, – давайте устроим конкурс по скоростному поеданию жареного мяса с картошкой. Лично я голоден как волк.

– Су-у-пер! – закричали мы хором.

…Хором, но только не этот глухарь Жан В. Он набросился на морковку и уже начистил с десяток, лишь бы стать первым.

– Но сначала помогите мне принести покупки из машины, – попросил дедушка. – Кстати, мне кажется, в багажнике есть что-то и для вас.

– А как же конкурс по чистке морковки? – так ничего и не понял Жан В.

У дедушки в машине оказалось шесть пакетов. Каждому – по одному. Все они были завернуты в блестящую бумагу и подписаны.

Дедушка хитро нам подмигнул:

– Я возвращался из магазина, а передо мной ехал фургон с игрушками. Все это вывалилось из него прямо на дорогу. Ну я и собрал кое-что для вас.

Как и все дедушкины подарки, эти были очень крутые: тряпичный клоун для Жана E., водяной пистолет для Жана Д., игра «Жокари» с ракеткой и мячиком для Жана Г., футбольный мяч для Жана В., трубка-стрелялка со стрелами и настоящими присосками для меня, а для Жана А. – «Азбука юного скаута».

– Это последнее издание, – добавил дедушка. – Там рассказывают, как построить хижину и стать вежливым.

– Ватьпле мне! – вставил Жан Д., который только что полил дедушку из своего нового водяного пистолета.

– Извините, – поправил его дедушка.

– Извините, – повторил Жан Д. – Я это и хотел сказать: ватьпле мне!

– То же самое на латыни, – уточнил Жан Г.

Мы поблагодарили дедулю и впервые в жизни стали драться за то, кто первым накроет на стол.

А потом позвонили родители. Они сказали, что нашли прекрасный белый домик с зелеными ставнями и маленьким садиком! В доме всего четыре комнаты, но они просторные, с огромными шкафами и окнами с видом на садик. Потом мама захотела поговорить с каждым из нас.

– В Тулоне хорошая погода? – спросил я.

– Великолепная, – ответила мама. – Но мы по вам скучаем… Будьте умничками, ладно?

– Жан Б.? – взял трубку папа. – Знаешь, что находится рядом с нашим домом? Библиотека, и в ней – вся серия «Великолепной пятерки». Там можно брать по четыре книги в неделю!

Той ночью, засыпая, я пытался представить себе наш новый дом…

Крыша из розовой черепицы, моя комната, большая, как футбольное поле. В ней даже помещается гоночная трасса с машинками из «Формулы-1». Трасса очень длинная; я прокладываю ее по лестнице вниз на первый этаж, а потом по периметру гостиной, где она пролегает через множество холмов и лабиринтов. По ней ездит супермодный болид со скоростью 100 км/ч.

За моим болидом мчится машинка Жана А. И вот я уже почти пересекаю линию финиша… как вдруг справа со стороны трибуны появляются четыре пары огромных галош и становятся прямо на трассу…

…Тормозить уже бессмысленно! Моя машина вылетает с трассы, ее подбрасывает вверх и… Не успев приземлиться, я проснулся.

– Подъем! – громко сказала бабушка, открывая шторы. – Хватит спать! На улице великолепная погода, и у меня для вас чудесная новость!

В ответ из-под одеял послышалось коллективное бурчание.

– Не догадались? – старалась потянуть интригу бабушка. – К нам едут ваши двоюродные братья! На целый день!

– Ватьпле! – выпалил Жан А., опустив голову на подушку.

Только этого не хватало! Мы их терпеть не можем! Они вечно присылают нам поношенную одежду, фотографии с праздников и самодельные рождественские открытки с толстым Дедом Морозом и елкой, которая больше похожа на щетку для чистки кастрюль.

Зато бабушка Жанет этих Фугас (это у них фамилия такая) просто обожает.

– Очень надеюсь, что вы будете хорошо себя вести, – сказала бабушка. – Ваши кузены воспитаны, как в лучших домах, в отличие от некоторых из вас, не будем показывать пальцем… Не так ли, Жан А.? Поэтому попрошу не шокировать их новыми латинскими словами.

Когда они приехали, мы встречали их на пороге, выстроившись в ряд, с мокрыми после душа волосами и натянутой улыбкой.

– Пьер А., Пьер Б., Пьер В. и Пьер Г., поздоровайтесь с вашими братьями, дети! – произнес дядя Пьеро.

Их было четверо. И они тоже выстроились в ряд. Все как один бритые наголо, с торчащими в разные стороны ушами, они напоминали четыре супницы с большими ручками.

– Здравствуйте, ребята! – хором прокричали они.

– Вот это воспитание! – восхитилась бабушка.

Братишки были одеты в короткие шорты, вязаные жилеты и огромные галоши, которые я как раз в ту ночь видел во сне. Те, которые растоптали мою трассу «Формулы-1».

– Здрасьте! – прокричали мы, еще шире растянув «радостные» улыбки.

– Познакомьтесь, это – моя лыбка! – сказал Жан Д., показывая братьям Фугас свою бутылку с рыбкой.

– Давайте посмотрим рыбку попозже, а то обед уже на столе, – пригласила бабушка. – Вам, наверное, хочется пообщаться, так что я вас, ребята, посадила всех вместе – за один стол.

Общаться нам, конечно, не слишком хотелось.

Атмосфера за обедом стояла напряженная: мы рычали друг на друга и злобно переглядывались. Братья Фугас так усердно пускали соломкой пузыри в стакане лимонада, что у них краснели уши. А еще они то и дело вытирали жирные пальцы о вязаные жилеты.

– Может, пока поиграете? – предложил дедушка, когда все доели. – Мы позовем вас на десерт.

Не дослушав до конца, братья Фугас, топая галошами, разбежались по дому.

– Что это за какашка? – спросил Пьер А., затормозив возле бутылки с рыбкой Жана Д.

– Выйдите из нашей комнаты. Иначе вам не поздоровится, – ответил Жан А.

– Это не какашка, это кусок недожеванной лакрицы, – сказал Пьер Б. и постучал по стеклу, чем до смерти напугал бедного Суппозитория.

– Нет, это моя лыбка, котолую зовут Суппозитолий, – пояснил Жан Д.

– Скорее головастик какой-то, – вмешался Пьер В.

– Сам ты головастик, – не выдержал Жан В.

Пьер А. схватил бутылку и начал изо всех сил ее трясти. Жан Д. заплакал, и тут началось…

– Поставь на место рыбку моего брата, или я тебя убью, – выпалил я.

– Попробуй только, – хорохорился Пьер А. – Не забывай, я занимаюсь боксом.

– Обижать маленьких – это единственное, на что ты способен? – вмешался Жан А. Он снял очки и ударил Пьера А.

– Как вы там, ребятки? Все хорошо? – послышался за дверью голос бабушки.

– Просто супер! – крикнули мы хором.

Едва она отошла от комнаты, как Пьер В. начал прыгать на кровати середнячков.

– На кровати прыгать нельзя! – крикнул Жан А. – Бабушка не разрешает.

– Мне плевать! Плевать! Плевать! – закричал Пьер Б. и тоже запрыгнул на кровать.

– Это моя кровать, – заверещал Жан В. – А ну-ка убирайтесь отсюда в своих грязных галошах!

– Не прыгайте на кровати! Мы всё бабушке расскажем! – дразнился Пьер А., продолжая прыгать.

– Ну давай, попробуй! – бросился на него Жан В.

Жан Г. стукнул Пьера Г., потому что это была и его кровать, хотя тот спокойно сидел в кресле и листал комикс про Тинтина.

– Не трожь наши книжки своими грязными руками! – прибавил он.

– Бабушка! Он меня ударил! – покраснев как рак, заныл Пьер Г.

Он кинулся на Жана Г., и они стали кататься по полу возле кровати, вцепившись друг в друга.

– Четверо против четверых, – предложил Пьер А., – или мы зовем бабушку!

– Сами напросились! Только, чур, не рвать одежду! – постановил Жан А.

Он же первым и отвесил Пьеру А. звонкого тумака. За секунду комната превратилась в настоящий ринг. Жан Д. был лишним, поэтому он забился в уголок, прижав бутылку с рыбкой к груди, чтобы в нее не попали летающие повсюду подушки.

Мы вот-вот должны были устроить братишкам Фугас отличную взбучку, но тут нас позвала бабушка:

– Ребятки! Идите играть на улицу! Тут такая прекрасная погодка!

– А что, в этой халупе десерт не предлагают? – надев очки, уточнил Пьер А.

– Это мои очки! – перебил его Жан А. – На твоих полно жирных следов!

– Ты уверен? – не уступал Пьер А.

– Уверен! – повторил Жан А.

Они обменялись очками, и все пошли на улицу.

– Вам повезло, – не унимался Пьер Б. – Еще бы минута, и вам конец…

– Что ты сказал? – переспросил Жан В.

Мы уже почти дошли до взрослых, которые мирно пили кофе в тени деревьев, но решили притормозить, чтобы подумать, как быть дальше.

– Мы больше не будем отдавать вам нашу старую одежду! – пригрозил Пьер А.

– Подумаешь, потеря! Она колется и вся дурацкая! – ответил Жан В.

– Может, устроим гонки на ваших убогих великах? – предложил Пьер А., показывая на старые велосипеды, которые нам недавно отремонтировал дедушка.

– Не трожь! Это велики для крупных соревнований, – возразил Жан В.

– Да ты что?! Вот у нас велики, как на «Тур де Франс»: полугоночные, с двенадцатью скоростями и держателем для воды на раме, – похвастался Пьер В.

– А оттопыренные уши вам во время гонки не мешают? – съязвил Жан В.

– Может, в сад пойдем? – предложил Пьер Г.

– Давайте. Только, если что, мы скажем, что это вы предложили, – согласился Жан А.

– Какая разница! Бабушка все равно нас больше любит и вам не поверит! – парировал Пьер А.

Мы смирно сидели на заборе и наблюдали, как братья Фугас носятся от дерева к дереву и набивают рты то сливами, то вишнями.

– Бабушка их в порошок сотрет! – злорадствовал Жан В., предвкушая разборку.

– Это точно! К тому же сливы червивые! – радостно добавил Жан А.

– Представляю, как их будет пучить! – продолжил Жан В.

Потом мы тоже взялись за сливы, стали бросаться ими друг в друга и сами не заметили, как перебежали в огород. Только началось настоящее веселье, как Пьер А. схватился за живот, лицо его вытянулось, и он пулей помчался в дом. Та же участь постигла и Пьера Б., и Пьера В., и Пьера Г.

– Что я вам говорил? – прошептал Жан В.

Братишки вернулись бледные как полотно.

– Может, сыграем во что-нибудь спокойное? – взмолился Пьер А.

– Хорошо, но мы начнем, – согласились мы.

– Нет уж, конечно, мы начнем.

– Об этом не может быть и речи! Мы первые сказали, что будем первыми! – не сдавался Жан А.

– Хорошо, договорились. А во что будем играть? – спросил Пьер Б.

Придумать ничего не удалось, и мы вернулись в комнату. Там Пьер Б. начал рыться в моем секретном блокнотике.

– Не трожь! Это мое! Или пеняй на себя! – закричал я.

В это время Пьер А. взял мою трубку со стрелами-присосками и начал стрелять в Жана А., которому это совсем не понравилось. Пьер В. и Пьер Г., в свою очередь, обнаружили «Жокари» Жана В. и начали, как сумасшедшие, колотить мячиком о стены, да так, что тот все время норовил угодить в бутылку с Суппозиторием. Жан Д. начал плакать, и Пьер В. попытался закрыть ему рот.

– Обижать маленьких круто, да? – вмешался Жан В. и ударил Пьера В. в ответ.

– Не трожь моего брата! – закричал Пьер А. и применил знаменитый боксерский захват.

– Ну что ж, вы сами напросились! – сорвался Жан А. и снял очки.

– Может, все-таки во что-нибудь спокойное сыграем? – взмолился Пьер Г.

Но никто его уже не слышал – все были слишком заняты дракой. А Жан Д. прыгал на кровати со своей бутылкой в руках и кричал:

– Я вас пледупледил! Я умею делать зюдо!

Мы еле-еле успели хоть как-то прибраться в комнате, прежде чем туда вошли бабушка Жанет, дядя Пьеро и тетя Пьеретта и объявили, что братьям Фугас пора уезжать. В этот момент мы все сидели на полу и смирно читали про Тинтина.

– Ну что, хорошо поиграли? – спросила бабушка.

– Угу! – кивнули мы.

– Раз вы так чудесно ладите, приглашаем вас теперь на денек к нам, – радостно предложила тетя Пьеретта.

– Отличная мысль! – воскликнула бабушка. – Мы согласны, ведь правда, детки?

– Супер! – хором буркнули мы.

К счастью, мы сидели, уткнувшись в комиксы, и бабушка не видела выражения наших лиц.

– Уж тогда-то мы точно вас порвем на мелкие кусочки! – прошипел Жан А. над самым ухом Пьера А.

– Это вы живыми не уйдете! – огрызнулся Пьер А.

Но когда они уехали, почему-то сразу стало скучно. Впервые в жизни получилось нормально подраться с кем-то еще, а не между собой! Выстроившись на пороге, мы с фальшивой грустью махали им вслед, пока машина не исчезла из виду… Бабушка громко вздохнула: