Текст книги "Хищники для преисподней"

Автор книги: Жан Дети

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

Ливиец был одного роста с Равваком, и До прикинул, что весит он ненамного больше восьмидесяти килограммов. Круглое лицо ливийца под куфией украшали жесткие густые усы. Раввак положил рук Саваду на плечо, что-то шепнул ему на ухо, и тот взглянул на До.

Он увел Раввака в комнату, в которой Диккинсон приходил в себя. Анхаф закурил сигарету и предложил До. Через некоторое время Савад с Равваком вернулись. Глаза хозяина таверны странно блестели.

– Сириец утверждает, что знает тебя, – сказал он До.

Австралиец нахмурился и посмотрел на Раввака, будто старался вспомнить его. Потом он отрицательно покачал головой.

– Он говорит, что ты служил капитаном в Курахийском Легионе, – уточнил Савад.

– Да, это верно, – признался До.

– Оно говорит также, что ты ушел из Легиона, потому что полковник был не согласен с тобой...

До еще больше нахмурился.

– Тоже верно! – подтвердил он.

– Наконец, он говорит, что, отстаивая свою точку зрения, ты убил этого полковника, – закончил Савад.

– В самом деле, ему известно кое-что обо мне, – проворчал До.

Джамиль Савад открыл рот, но Раввак опередил его.

– Я знаю больше. Например, я знаю, что тебя называли там At Ta'lab. Полковник Селими был моим прямым начальником. Я присутствовал при вашей драке. Пришив Селими, ты сразу исчез... Вместо тебя, арестовали меня. Я был лейтенантом. Меня обвинили в том, что я не оказал помощь человеку, находившемуся в смертельной опасности. Меня приговорили к военному трибуналу, разжаловали и вышвырнули со службы. С тех пор я вне закона.

До восхищался тем, как убедительно и с ненавистью говорил Раввак. Наконец, он решился ответить, но так, чтобы все выглядело правдоподобно.

– Н и что? Чего ты хочешь? Чтобы я снял с тебя обвинения, которые должны быть предъявлены мне?

– Хо-хо! – Раввак сжал кулаки.

Мулуд Анхаф оставался невозмутим, будто его это не касалось. Он просто покачал головой.

– Я запрещаю вам драться! – вскричал Савад. – Вы мне нужны!

– А кто говорит о драке? – возразил До. – Вполне возможно, что, пришив эту собаку Селими, я тем самым напрасно обвинил Нахада. Рассказав вам двоим свою историю, он обвинил меня. Это была предусмотренная законом самооборона... Мы квиты!

Савад обрадовался: гроза прошла мимо.

– В добрый час! – рассмеялся он. – Это мне больше нравится! У меня есть для тебя другая работа, Кариб. Однако тебе придется смириться с компанией сирийца и ливийца.

– Что за работа?

– Пойдем!

Савад показал До на дверь и увлек его под пальмы. Ночь была теплой, повсюду пели насекомые. Савад подошел к "Бьюику" и облокотился на капот.

– Ты сказал Малике, что думал о том, как попасть в Йемен, где, по-твоему, должна начаться война с Аденом. Ты спрашивал ее, не помогу ли я тебе перебраться в Йемен. Ты говорил тогда серьезно?

– Абсолютно серьезно! – ответил До. – Я хотел бы туда попасть, если твои предложения меня не заинтересуют.

– Ну что ж, тебе решать! В одном из уголков Аравии создается армия для поддержки эмира Аль Факира, который хочет отвоевать королевство, похищенное у его предков...

До молчал. Наконец-то он был у цели! Они с Равваком не зря отправились в это приключение, и не напрасно поверили слухам. Ободренный невозмутимостью Хищника, Савад продолжил:

– Этой армией командует мушир Шафик ибн Харун, которого люди называют Ад Дибом. У армии есть оружие, но муширу не хватает кадров, настоящих офицеров, умеющих руководить. Я подумал, что парни вроде тебя и Рашида Нахада могли бы быть ему полезны.

До по прежнему молчал. Ад Диб не скупился на чины... Мушир!... Маршал!... Савад неверно истолковал мысли своего собеседника.

– Ты колеблешься, и я понимаю тебя, – сказал он. – Подумай... Офицеру заплатят очень хорошо...

– В долларах?

– Если хочешь, то да!

До пожал плечами.

– Наемник для наемника! – сквозь зубы процедил он.

В темноте До не мог видеть, как улыбка исчезла с лица Савада, и его взгляд стал холодным, выдав подлинную природу сирийца.

– Когда выступать? – спросил До.

– Этой же ночью. Кроме вас, у меня еще два человека. Они скоро будут здесь...

До успокоился. Настроение было приподнятым. Если Савад выполнил свою миссию, то миссия Хищников только начиналась...

x x x

Постепенно наступала ночь. Время шло медленно. Казалось, часы стали веками. Утомленные насекомые умолкли.

Джамиль Савад давно уехал в Джибути на своем "Крайслере". Машина и образ жизни сирийца были никак несовместимы с теми средствами, которые он зарабатывал в Таверне Али Бабы, чья клиентура была не очень богата. У До было достаточно времени, чтобы проверить это.

Конечно же, сириец торговал... Савад говорил об оружии, о партии крупнокалиберных пулеметов. Абдулла рассказал Равваку о жемчуге, и До нисколько не сомневался в том, что прибыль от продажи не полностью перечислили в казну эмира Аль Факира.

О нем До еще ничего не знал, кроме того, что этот эмир признает себя законным наследником Омана. Он утверждает, что его предки были Омейядами!

До не мог в это поверить. Впрочем, он и не хотел верить.

В каком-нибудь другом регионе земного шара, отличном от Аравии, споры обычно решаются в судах. Суд не смог бы ничем помочь в этом вопросе, но его вердикт мог бы подтвердить чьи-то права.

В деле с этим изгнанником, отпрыском рода, ведущего свое начало из доисторического периода, все было намного сложнее. Попробуйте проследить генеалогическое древо, если в те времена не существовало даже книги с записями о гражданском состоянии!

С момента отъезда из Сиднея, с того момента, как он ввязался в это дело, До отнес эмира Аль Факира к категории авантюристов, которых используют в своих интересах иностранные державы. Их действиями руководит тщательно законспирированная и до сих пор не выявленная организация.

Больше всего До интересовал маршал Шафик ибн Харун по прозвищу Ад Диб. Этот человек тоже авантюрист, но совершенно другого рода в отличие от его босса эмира. Жестокий и беспощадный человек, которого До надеялся скоро увидеть.

Нужно было ждать. Это вопрос времени, вопрос нескольких ближайших часов!

Савад уехал в Джибути. До остался с Равваком, или Рашидом Нахадом, Мулудом Анхафом и Диккинсоном, который по прежнему был связан, с кляпом во рту, и уже пришел в себя. Ярость в его выпученных глазах сменилась беспокойством.

Его случайные тюремщики нашли в хижине маисовые галеты, консервы с тунцом и баночное пиво. После ужина все вышли и сели на песок, прислонившись спиной к стене. Хищники закурили и потребовали от Анхафа, чтобы он рассказал им о себе, сославшись на то, что их прошлое ему теперь известно.

Ливиец не заставил себя просить дважды и начал рассказ о том, как попал на этот оазис.

Он был сыном бедного ливийца. Недовольный жизнью и пищей, состоявшей главным образом из фиников и горькой воды, он покинул свою страну и подался в Египет, где нанялся в армию. Там было все, что, по его мнению, представляло идеал в жизни: еда, одежда, отсутствие всяких забот. Эйфория длилась недолго.

От войны и сражения при Синае у него во рту остался горький привкус. Анхаф попал в плен к израильтянам, но ему удалось бежать, переплыть залив Акаба и выйти на берег Саудовской Аравии в Аль Хумайда.

И вот начался долгий период скитаний. Он прошел всю страну, попытал счастья у американцев, в Катифе, Даймане, в Абкаике – везде, где королевой была нефть. К несчастью, удача отвернулась от него.

У него была интрижка с женой старшего мастера из Техаса, которая захотела насладиться экзотикой в обществе араба... Анхаф бежал в Катар и стал ловцом жемчуга, но вскоре поссорился с одним богатым торговцем. "Помяв почтенного господина", он пробрался на борт одного судна и приплыл в Джибути.

После еще нескольких злоключений Джамиль Савад предложил ему место в армии Аль Факира.

До внимательно выслушал рассказ ливийца. Прислонившись спиной к стене барака, уронив голову на подбородок и раскинув ноги, тот теперь спал. Он был одним из отбросов общества, которые можно встретить повсюду. За недостатком ума этот парень рассчитывал только на свои крепкие мускулы, на удачу и благодарность других...

По примеру Раввака, До замкнулся в себе и, чтобы убить время, курил сигарету за сигаретой.

Шум мотора заставил Хищников насторожиться. Это была машина, о которой говорил Савад. Судя по покашливанию и фырканью мотора, допотопная тачка. Вскоре показался и сам крытый брезентом старый "Берлье", от скрежета которого Анхаф проснулся.

Водитель остался сидеть за рулем. Из грузовика вышли четверо: два метиса неопределенной расы в броских костюмах и два араба в мятой одежде.

Один из метисов, сдвинув на затылок фетровую шляпу, поинтересовался:

– Американец здесь?

– А где же ему еще быть? – ответил Раввак.

– О'кей! Теперь им займемся мы. Кто из вас Гамал Кариб?

– Я, – отозвался До.

– О'кей! Босс велел тебе командовать отрядом. Возьмите еще этих двоих. Их зовут Самир и Вади. Шофер знает, куда вас везти.

До взглянул на арабов. Самир был сухопарым и костлявым, похожим на докера, Вади – невысокого роста, в чалме, с хитрым взглядом.

– Salam! – приветствовал их До.

– Salam! – ответили они.

Все сели в кузов "Берлье". До приказал Равваку с Анхафом присоединиться к ним. Сам он, воспользовавшись своим правом командира, сел в кабину рядом с черным, как эбеновое дерево, водителем сомалийцем.

Водитель выжал сцепление, грузовик со скрежетом выехал с оазиса и покатил по песчаной дороге.

До вынул из кармана портсигар с инициалами J.R., протянул сомалийцу, но тот отрицательно замотал головой. До закурил, выпустив облако дыма.

– Как тебя зовут? – спросил он, чтобы завязать разговор.

Негр опять покачал курчавой головой, показал на свой рот и промычал. Он был немой. До нахмурился и пожалел, что не сел в кузов вместе со своими спутниками.

Небо цвета индиго усыпали звезды, "Берлье" подпрыгивал на ухабах. Мулуд Анхаф, наверное, опять заснул.

До откинулся на спинку сиденья. Урчание мотора навевало на него сон. Отяжелевшие веки сомкнулись, он заснул...

ГЛАВА 5

До разбудил сигнал клаксона. Фары "Берлье" освещали стоявший посреди пустыни самолет.

– Приехали, парень! – повторил Раввак.

Клаксоном был он... До выпрыгнул из кабины, глубоко вдохнул свежий пустынный воздух и посмотрел на самолет.

Старый полугрузовой самолет на винтовой тяге – одна из тех этажерок, которые немало потрудились в последнюю войну – был похож на самолеты, обеспечивающие торговлю на внутренних линиях многих слаборазвитых стран.

Под крылом ждали два человека. Один из них был невысоким смуглым брюнетом, похожим на уроженца Средиземноморья. Вероятно из тех итальянцев, которые так и не решились покинуть Эфиопию или Сомали после разгрома фашизма. Другой – высокий и рыжий, с веснушчатым лицом. Этот американец говорил своему компаньону:

– Вот дерьмо! "Деревня"! Они никогда не прыгали с "зонтиком"... Хорошенькое дело! Придется их выбросить!

До понял, что придется прыгать с парашютом. За себя он не беспокоился: подготовка Хищников включала и прыжки. Так же, как рыжий, он был почти уверен, что Самир и Вади не имели ни малейшего представления о том, для чего нужен "зонтик".

Что касается Мулуда Анхафа, то этот ливиец не внушал доверия До. Он инстинктивно не доверял ему!

– Кто-нибудь говорит по-английски? – спросил рыжий.

– Да, я! – ответил До.

Остальные промолчали, но их молчание ничего не означало. Раввак тоже говорил по-английски, но сделал вид, что не знает этого языка. Мулуд Анхаф должен был понимать его, поскольку работал на американцев в Саудовской Аравии.

– Хорошо, поднимайтесь! – сказал рыжий.

До перевел приказ. По деревянному трапу они поднялись в "такси". Американец убрал трап и закрыл стальной люк. Пассажиры оказались в полной темноте.

– Садитесь! – пролаял рыжий.

Обладавший сумеречным зрением До осмотрелся. Вади и Самир устроились на полу. Раввак и Анхаф ощупывали металлический проход в надежде найти отсутствующие сидения. До от души посмеялся над Равваком. Сам австралиец последовал примеру двух бедуинов и по-турецки уселся на пол.

Анхаф неловко толкнул рыжего плечом, и тот опять заорал:

– Эй! Переводчик... Скажи своим приятелям, что эта "железка" не такси-люкс! Пусть садятся на задницы прямо на пол... Ясно?

До перевел, и Анхаф подчинился. Он заметил недовольную гримасу ливийца, который не подозревал о природном даре того, кого Савад назначил командиром отряда.

Моторы заревели, этажерка задрожала и покатила вперед, набирая скорость. Вскоре самолет выровнялся и взмыл в небо. Стараясь перекричать шум моторов, рыжий спросил:

– Ты, который говоришь по-английски, кто ты?

– Командир! – лаконично ответил До.

Смех рыжего громким эхом отразился от дрожащего корпуса самолета. Командир! Нелепое звание для этого типа, порвавшего с дисциплиной и цивилизацией...

– А ты, американец?... – поинтересовался До.

Рыжий что-то пробубнил и закрыл пасть. Ему явно не нравились вопросы, и он понял, что лучший способ избежать их – это не высовываться самому.

До подумал, что пилот дезертировал из американских ВВС во Вьетнаме, и его уволили из нескольких авиакомпаний. Он постарался представить их курс: прямо на восток.

Они пролетят над Аденским заливом как можно дальше от берега, чтобы не привлечь к себе внимания и не быть обнаруженными военными самолетами Южного Йемена. Потом повернут к месту выброски.

В темноте, несмотря на рев моторов, слышалось дыхание пассажиров. Самир и Вади, наверное, были очень обеспокоены тем, что им придется прыгать с парашютом!

До не понимал, почему выбрали парашют. Вероятно, по-другому место встречи было недоступно. До не мог отделаться от мысли об этом проклятом регионе, о котором говорил ему Раввак: Дофар...

Он не был в этом уверен, но пилот доставит их именно туда. Игравшим там в солдат повстанцам Народная Республика Йемен нравилась больше, чем традиционное государство. Марксистам, напичканным советской идеологией и воспитанным на совершенно иных принципах, не могла придти в голову мысль воспользоваться эмиром-омейядом, даже если его первенство и позволит им придти к власти.

До постарался резюмировать все, что он узнал за короткий срок об Омане-Маскате... Тирания султана Саида ибн Таймура ибн Файсала, носившего два титула, одним из которых был типично британский "сэр", а другим типично исламский "сеид", означавший, что обладатель этого титула находился в прямом родстве с Пророком; свержение деспота в 1970 его сыном султаном Кабусом; последующая отставка дяди – сеида Тарика ибн Таймура, который робко высказывался за проведение социальных реформ; увеличение численности оманской армии с трех до десяти тысяч человек, большей частью занятых "чисткой" Дофара; приход в эту армию британцев, среди которых можно было выделить взятых по контракту офицеров и специалистов, то есть наемников, являвшихся бывшими пилотами или механиками Королевских ВВС... затем офицеров и младших офицеров "в отставке", подчиненных одновременно султану и министерству обороны в Лондоне... и, наконец, полк Special Air Services отборное подразделение, выполнявшее особые миссии, присутствие которого в Омане объясняли необходимостью обучить войска султана; соглашения султана Кабуса с Ираном, поставившим ему вертолеты, пилотов и экспертов; соглашения с Иорданией, которая командировала в Маскат своих офицеров и открыла для оманцев военные школы; соглашения с Саудовской Аравией, предоставившей султану оружие и оказавшей ему финансовую поддержку в сумме шести миллионов фунтов стерлингов; парадоксальная нерешительность Ливии, которая является лидером в борьбе с коммунизмом, поддержать султана.

В голове До беспорядочно плясали разные мысли. Он думал, старался понять, но так и не смог найти место в своей головоломке эмиру Аль Факиру и его маршалу Ад Дибу.

От размышлений До оторвал вой сирены. Загорелась красная лампочка и, мигнув несколько раз, погасла. Длинный узкий коридор озарился рассеянным светом. Рыжий открыл металлический ящик, вынул из него пять больших мешков и разложил их на полу.

Помогая друг другу, Раввак и До надели парашюты, потом помогли американцу с остальными тремя. Рыжий опять попросил До перевести на арабский. Он долго объяснял и давал полезные советы о том, как вести себя при соприкосновении с землей.

Анхаф спокойно слушал, Самир и Вади вытаращили от ужаса глаза, но ничем не выдали своего замешательства. Они всецело положились на Mektoub и Inch'Allah – основные правили жизни каждого мусульманина.

Рыжий закончил свой монолог и выстроил человеческий груз у люка. Первым был Анхаф, за ним Самир, Вади, Раввак и До.

– Ты – командир, а! – насмешливо проговорил рыжий. – Ты поможешь им...

Он сам пристегнул кольца к вытяжным стропам. Назначенный час приближался. Загорелась зеленая лампочка, несколько раз мигнула и погасла. Рыжий резко открыл люк. Сильный порыв ветра отбросил пассажиров к металлической обшивке. Рыжий хлопнул по плечу Мулуда Анхафа.

– Пошел! – крикнул он.

Пряжки на ремнях звякнули, ливиец прыгнул. Кольца заскрипели по вытяжной стропе. Рыжий выбросил в пустоту Самира, потом прыгнул Раввак. До толкнул в спину Вади, козырнул на прощание американцу и прыгнул последним.

От падения у До перехватило дыхание. Он не любил прыгать с парашютом и всегда испытывал при этом ничем неоправданный страх, который связывал узлом все его внутренности.

Поле деятельности До – твердая земля...

Он почувствовал боль в плечах, когда открылся нейлоновый купол, и стропы натянулись. Осмотревшись по сторонам, До заметил над собой самолет, который теперь был похож на крупное насекомое, и несколько темных пятен своих спутников.

Под ними виднелись зажженные по сторонам квадрата костры, которые быстро приближались. Из-за дыма До не видел землю, и, тем не менее, она была совсем рядом. Она появилась так быстро, что Хищник едва успел подогнуть под себя ноги, вцепиться в стропы и изо всех сил дернуть их вниз.

Приземление получилось жестким. До покатился по земле за нейлоновым куполом, ставшим похожим на огромную тряпку. В нескольких шагах от него потрескивал угасающий костер.

Два-три метра правее, и До приземлился бы прямо туда.

К нему уже бежали люди, прыгая через камни. На них были разноцветные вазрахи и патронные ленты на груди, лица скрывали полы куфий. До разглядел только бороды и усы. Никто не угрожал ему оружием.

Такой прием не удивил До. Он представлял его именно таким и сейчас окончательно убедился в искренности Джамиля Савада.

Он поспешил освободиться от ремней, встал и осмотрелся по сторонам. Один за другим в темноте появились несколько силуэтов. До узнал Раввака, Анхафа, Самира и Вади, который с трудом держался на ногах. Один из бедуинов что-то крикнул, и из-за скалы выбежали еще два араба с носилками. При приземлении Вади, должно быть, вывихнул ногу. У любителей такое часто случается.

От потока холодного воздуха До вздрогнул и заметил, что температура здесь была ледяной. Они оказались в пустыне с ее морозными ночами. Лунный свет отражался от старых, как всемирный потоп, темных гранитных глыб. Насколько хватало глаз не было видно ни деревьев, ни какой-то другой растительности.

Пламя костров угасало. Люди в вазрахах собрали парашюты и сложили их на скорую руку. Тот, который, судя по всему, был командиром, жестом и голосом подозвал их к себе. На груди между патронными лентами у него красовался кожаный знак отличия с вышитым на нем золотым ятаганом.

– Ahlan wa sahlan! – сказал он. – Я – komandan. У меня приказ отвести вас в лагерь в Шурах. Добро пожаловать в армию Аль Факира, вы, которые прибыли издалека, чтобы сражаться в наших рядах под предводительством Ад Диба.

Лежавший на носилках Вади ответил радостным возгласом. Остальные были более сдержаны в своих эмоциях.

– Пошли! – добавил араб. – Смотрите под ноги. Дорога трудная, и с нас хватит одного раненого.

Огромная величественная луна, словно прожектор, освещала окружающий пейзаж. Караван воинов, к которому присоединились парашютисты, выстроился в походный порядок. Колонну замыкали два человека с носилками, впереди шел командир.

Местность была неровной. Тропа извивалась среди глыб, некоторые из которых достигали трех метров в высоту, а самые мелкие походили на бесформенный облицовочный камень. Переход оказался трудным и утомительным из-за попадавшихся под ноги камней. Привыкший к пустыне komandan продвигался вперед широким размеренным шагом.

До не осмеливался взглянуть на идущего рядом с ним Раввака, который матерился при каждом неверном шаге. Должно быть, сириец проклинал себя за то, что ввязался в эту авантюру. До искоса посмотрел на Мулуда Анхафа. Несмотря на вес и мощную мускулатуру ливиец чувствовал себя неплохо. Он был похож на гибкого и ловкого дикого зверя. До пересмотрел свое первоначальное мнение об этом человеке.

Он выглядел не таким зверем и дураком, каким хотел бы казаться. В самолете До поразился его умению обращаться с парашютом, и Хищник решил присматривать за этим ливийцем...

От трудного и утомительного перехода ноги До горели огнем, так что он не дрожал от холода в своей одежде, которая совсем не подходила для этой местности. Раввак споткнулся о камень и разразился потоком ругательств, используя при этом все богатство арабского языка. Командир обернулся.

– Вы быстро привыкните, – пообещал он. – Увидите, в этой пустыне есть своя прелесть...

Его смех громким эхом отразился от окрестных глыб.

– Привала не будет, мы почти пришли, – добавил он и показал пальцем вперед.

Прикрыв рукой глаза от лунного света, До заметил вдали огни. Они ускорили шаг.

Меньше чем за четверть часа караван обогнул высокий, как собор, монолит и остановился у заграждения из круглых камней. Лунный свет отразился от оружейной стали.

– Это я, Али ибн Юсеф! – крикнул командир. – Мы пришли...

Они перелезли через баррикаду и оказались среди лохматых бедуинов, закутавшихся в покрывала из грубой шерсти. По приказу Али четверо из них помогли перенести через камни носилки с Вади. Караван продолжил путь по приличной тропе.

В конце тропы на овальной площадке, окруженной темными гротами, горели костры. Несколько корявых чахлых деревьев и редкие кусты смягчали этот пейзаж, которому ночь, лунные пятна и отблески пламени придавали мрачный вид.

Вокруг полыхающих костров, от которых поднимался плотный черный дым, сидели люди, одетые, как и встретившие парашютистов бедуины, в пестрые вазрахи или военные плащ-палатки британского покроя. У каждого на груди были патронные ленты. Командир показал один из гротов.

Ваш дворец... Временно.

Пустая пещера была довольно глубокой. Сводчатый потолок коптили вставленные в скальные трещины факелы. Стены поросли мхом и коричневатым лишайником. Пол пещеры устилал крупный красный песок. В глубине лежали покрывала.

До быстро проверил свой отряд. Не хватало только Вади, которого вероятно отнесли к костоправу. Взгляд До встретился с отрешенным взглядом Раввака.

Австралиец подчеркнуто взял два покрывала, закутался в них и растянулся на полу, повернувшись спиной к своим спутникам.

Ему действительно очень хотелось спать.

x x x

До проснулся от легкого шороха. "Наверное, крыса", – подумал он. Факелы продолжали коптить, их пламя стало короче и, нарисовав на стенах последние замысловатые арабески, угасало.

Вход в пещеру заслонял силуэт Раввака. Сириец встал рано и, разумеется, постарался разбудить друга, чтобы обменяться с ним впечатлениями.

До тоже чувствовал необходимость разговора с глазу на глаз, поскольку, вместе вылетев из Сиднея, они прибыли в Джибути врозь, и у Хищников не было возможности встретиться. Им всегда мешал кто-то третий. Сначала Мерсье, потом Савад, Анхаф, Самир и Вади.

До отбросил покрывала, которыми он укрылся от ночного холода и осмотрелся по сторонам. Анхаф и Вади все еще храпели на красном песке. Осторожно, чтобы не разбудить их, До проскользнул к выходу, где австралийца поджидал улыбающийся Раввак.

– Я подумал, что хорошо бы прогуляться, – прошептал он. – Ты идешь?

– Да.

Так же как сириец, До тоже чувствовал необходимость познакомиться с местностью и от души посмеялся тому, что инициативу взял на себя Раввак. Раввак таким образом дал понять, что операцией по-прежнему командует он, и До не собирался спорить с ним. Впрочем, До не был уверен в том, что сириец любой ценой постарается сохранить за собой право командовать. Просто он проснулся первым и естественно разбудил партнера. Он не приказывал, а предлагал прогуляться.

Бледные лучи восходящего солнца освещали цирк, по которому бесцельно шатались воины эмира Аль Факира и мушира Ад Диба. На вышедших из пещеры Хищников никто не обратил внимания.

Днем окруженный гротами цирк выглядел намного больше, чем ночью. Сегодня бедуины в куфиях сменили разноцветные вазрахи на камуфляжную форму. Большинство из них лениво бродило среди пещер. Оружия у них не было, за исключением йеменских кинжалов за кожаными поясами.

До инстинктивно пощупал рукоятку "Люгера" в кобуре подмышкой. Пока никто не обратил внимания на его пушку.

Раввак направился к тропинке между скальным массивом и впадиной, расположенной со стороны противоположной той, откуда они пришли вчера. Каменистая тропа шириной не больше метра выводила на лунный пейзаж. Среди нагромождения поросших бурым мхом гранитных глыб, кое-где виднелась чахлая карликовая растительность.

Солнце стало припекать. От пустынной хаотической местности поднимался пар. Ярко-красная линия горизонта выглядела неясной и расплывчатой.

Удивленный Раввак остановился. Наконец, он взял себя в руки и произнес:

– Черт возьми! Мы попали в ад!

До тоже почувствовал некоторое беспокойство.

– Это совсем не Дофар, а?

– Конечно нет! Скорее...

Раввак колебался. Он слышал об этой пустыне, но не решался назвать ее.

– Скорее, Руб-эль-Хали, – закончил сириец.

До вздохнул. Сириец подтвердил его предположения. Руб-эль-Хали... Апокалиптическая земля, отделяющая пустыню Саудовской Аравии от побережья. Ничего общего с Дофаром, следовательно никакой связи Ад Диба с подконтрольными коммунистам повстанцами, которые занимают часть буферной территории между Южным Йеменом и Оманом!

До покачал головой и увлек сирийца в расщелину между скал, где Хищников никто не мог заметить. До сел на землю, скрестив ноги по-турецки, и вынул из кармана потрепанной куртки портсигар с инициалами Ж. Р.

Через минуту портсигар превратился в миниатюрный передатчик, с помощью которого До постарался связаться с агентом Хока в Маскате.

До подул в микрофон, надеясь, что расстояние между Маскатом и местом их выброски не очень велико, и связь можно будет установить на средних волнах. Под ободряющим взглядом Раввака До заговорил по-английски:

– Говорит Оман 2... Оман 2... Кто бы ты ни был, привет!...

Он терпеливо повторял свои позывные, прекрасно понимая, что столь ранний час не очень подходит для связи, и Хищник наверное еще спит. До не был уверен в том, что сможет разбудить его.

До продолжал вызывать агента. Молчание связного нисколько его не беспокоило. Это молчание можно было объяснить не только глубоким сном.

Попробуем связаться с ним позднее, – предложил Раввак.

До уже собрался вернуть передатчику вид обычного портсигара, как вдруг послышался чей-то голос:

– Говорит Оман 1... Говорит Оман 1... Привет... Прием....

– Говорит Оман 2... – отозвался До. – Доерти и Раввак вышли на цель... Невозможно сказать, где мы находимся, но, вне всяких сомнений, среди людей Ад Диба... Прием.

Голос связного был едва слышен.

– Говорит Оман 1... Локхарт... Вас понял... Я в Шейх Отеле... Прикрытие – журналист. Прием...

– Это все, – сказал До. – Рад, что ты с нами, Джин... До скорого... Конец связи.

До сложил антенну и спросил Раввака, что он думает о человеке Хока в Маскате. Сириец ничего не ответил. До решил, что либо Раввак одобряет его поддержку, либо он недостаточно хорошо знаете Локхарта для того, чтобы составить о нем определенное мнение.

В отличие от сирийца До был знаком со связным. Джину Локхарту можно доверять. Он убрал портсигар в карман и вышел из расщелины. Когда они вернулись в лагерь, их окликнул араб.

На плато, которое было совершенно спокойным несколько минут назад, царило оживление. Анхаф, Самир и Вади с забинтованной правой ногой, поддерживаемый одним воином, находились в группе грязных потных арабов. Человек двадцать вооруженных людей составляли эскорт высокого бородача в желто-зеленом вазрахе, с орлиным носом и горящими жестоким огнем глазами под огромными кустистыми бровями. На шее у него висел автомат, а за желтым шерстяным поясом был длинный йеменский кинжал.

Подбоченившись и расставив ноги, бородач рассматривал новобранцев, буравя их взглядом своих темно-карих глаз. Его взгляд был невыносим, и До решил никогда не смотреть в глаза этому человеку. Опасно меряться с ним силой.

– Ahlan wa sahlan! – пророкотал бородач. – Я – Шафик ибн Харун, которого называют Ад Диб, и я принимаю вас в свою стаю... Теперь вы все Ad Diab, волки.

Его хриплый низкий голос прекрасно гармонировал с окружающим пейзажем.

– Я не смог встретить вас прошлой ночью, – добавил он. – Я был в походе... И этот поход был удачным.

Вооруженные бедуины приветствовали эти слова восторженными криками. Ад Диб поднял руку, требуя тишины. У него были очень тонкие пальцы с длинными и загнутыми, как когти, ногтями.

– Мы успешно выполнили нашу миссию, – продолжил он. – Эта миссия была направлена на то, чтобы сообщить всем о величии и славе нашего горячо любимого эмира Аль Факира. Вы прибыли сюда сражаться рядом с нами. Я благодарю вас от имени эмира Аль Факира. Сегодня мы можем предоставить вам только скромное убежище изгнанников... Но завтра вы будете жить во дворцах. Мы никогда не забываем наших лучших друзей.

Бородач замолчал и вынул из складок вазраха несколько листьев, которые отправил в рот. Кхат!

Почти все воины последовали его примеру. Самир, Вади, Анхаф и Раввак тоже получили листья этого эйфорического растения. Поколебавшись, До взял протянутые ему листья. Отказ мог повредить его имиджу. Он знал, что кхат, эти двухметровые кусты, разводят на высокогорных плато Йемена. Жевать следует только концевые листья, поскольку именно в них содержатся наркотические вещества и амфетамины. Этот райский наркотик не действовал на людей Запада, потому что их привыкший к табаку и спиртному организм, не воспринимал его.

Казалось, Ад Диб был удовлетворен.

– Мне дали о вас самые лучшие рекомендации, – снова заговорил он. Уверен, что вы быстро освоитесь в моей армии. У нас довольно мягкая дисциплина. Тем не менее, я должен сказать, что буду требовать от вас.

Жующие кхат воины одобрительно зашептались.

– Наш общий друг Джамиль Савад говорил вам об Аль Факире, – продолжал бородач. – Но он не сказал вам, кто на самом деле эмир и какова его цель. Аль Факира зовут сеид Шариф ибн Касым аль Омейяа Абдер-Рахман. Аль Факир просто означает, что он беден, у него похитили его царство.