Текст книги "Хищники для преисподней"

Автор книги: Жан Дети

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

До отметил про себя, что бородач назвал эмира сеидом. Этот титул означает "потомок Пророка", и не один мусульманин не мог остаться безразличным к нему.

– Он – йеменец по рождению и эмир, провозглашенный Аллахом. Он хочет завоевать царство своих предков Оман. Этой страной, граница которой совсем близко отсюда, долгое время управляли йеменские эмиры, которых выгнали 400 лет назад узурпаторы. Шариф Абдер-Рахман решил свергнуть правящего в столице Маскате султана Кабуса... И эмир Шариф добьется своего благодаря вам и таким людям, как вы, которые готовы пожертвовать всем, чтобы помочь ему. Благодаря вам Аль Факир станет солнцем свободы, которое взойдет на юге Аравии.

Слушая пламенную речь бородача, До отметил про себя, что он намного расширил существующие на сегодняшний день границы Омана. Впрочем, в пустыне границу трудно было определить точно. От размышлений До оторвали дикие крики воинов.

– Этой ночью, когда вы приземлились, я со своими коммандос предал огню и мечу город Нукли, – подвел итог Ад Диб. – Мы разграбили несколько домов, а другие сожгли. Все это принадлежало сторонникам султана Кабуса Проклятого. Большинство этих людей теперь дрожат при одном упоминании имени Аль Факира, поскольку народ с нами...

Все возмутители спокойствия всегда говорят от имени народа, чувства которого можно толковать как угодно. Кто осмелится возражать вооруженному до зубов человеку в окружении его убийц?

– Али ибн Юсеф, ты займешься нашими новыми товарищами, – приказал, наконец, Ад Диб.

Когда мушир закончил приветственную речь, komandan вышел вперед. Ад Диб ткнул в группу новобранцев своим крючковатым пальцем.

– Кто из вас Гамал Кариб At'Talab? – спросил он.

До сделал шаг вперед. Казалось, глаза бородатого йеменца пронзили Хищника насквозь. До с трудом овладел собой и еще раз пообещал себе никогда не меряться с муширом силой взглядов.

– Иди за мной! – приказал ему Ад Диб.

До подчинился и последовал за муширом в пещеру, в глубине которой была галерея, ведущая вглубь скалы. Неожиданно узкий проход повернул под прямым углом и закончился пологим скатом. За ним была еще одна просторная пещера с высоким потолком, обстановку которой составляли angareb – арабская кровать из натянутых на деревянный каркас узких кожаных ремней – рабочий стол, металлические шкафы с картотекой и радиостанция.

До показалось нелепым присутствие современной мебели в этой доисторической пещере посреди хаоса пустыни. Заметив удивление Хищника, Ад Диб улыбнулся двумя рядами редких пожелтевших зубов.

– Мой командный пункт, – сказал он. – Присаживайся.

До сел во вращающееся кресло и закурил сигарету. Ад Диб положил на стол свой кинжал, снял вазрах, куфию. Мушир оказался совершенно лысым, с гладко выбритым черепом. Под арабской одеждой он носил рубашку цвета хаки и американские штаны с карманами на бедрах. Ад Диб присел на край стола, свесив ноги, и, продолжая жевать кхат, спросил:

– Знаешь, где мы находимся?

– Думаю, да, – ответил До. – Мы не можем быть в Дофаре, следовательно, мы где-то в Руб-эль-Хали...

Бородач кивнул своим бритым черепом.

– Это место называется Шурах... Савад рассказал о тебе много хорошего.

До усмехнулся и выпустил облако дыма.

– Значит, мне придется постараться, что бы оправдаться перед ним, произнес он.

Йеменец добродушно улыбнулся, но в его глазах горел все тот же жестокий огонь.

– Ты был капитаном и дезертировал из Курахийского Легиона после того, как убил полковника. В Джибути тебя едва не прикончили эти псы с Запада, и ты великолепно похитил человека, который мешал Саваду...

До заскромничал. Ад Диб ткнул в его сторону своим крючковатым пальцем.

– Мне нужны такие люди, как ты. Крутые люди, у которых есть что-то в голове... Я назначаю тебя полковником.

– Да ладно! – попытался возразить До.

Йеменец расхохотался.

– Я восстанавливаю справедливость. Ты прикончил полковника, и теперь ты займешь его место...

Он спрыгнул со стола, быстро прошел по пещере и остановился перед До.

– Эмир поручил мне заняться военными операциями. К несчастью у меня нет для этого средств. У меня мало воинов, чтобы противостоять войскам султана, поэтому я веду герилью и оказываю на народ психологическое давление. Я наношу одиночные удары, сею повсюду террор и ужас, чтобы доказать свое могущество и показать неспособность других защитить страну. В то же время мои люди проповедуют в городах, деревнях, на оазисах. По их словам племена и горожане готовы... Но моя армия слишком малочисленна, чтобы начать войну. Я ищу способ сорвать прогнивший плод – Оман...

Крючковатые пальцы Ад Диба сжались, словно когти хищника на попавшей к нему в лапы добыче. До понял, чего добивается бородач. Сначала Оман, потом Катар, Бахрейн, Абу-Даби, Кувейт, нефть...

Ад Диб сказал: "Взойдет на Юге Аравии".

Он положил свою грязную руку До на плечо и дыхнул ему в лицо чесноком.

– Кто этот тип, который пришел с тобой? Савад тоже очень хвалил его... Рашид Нахад, да? – спросил бородач.

До напрягся. Что известно этому главарю? Почему он так откровенен с ним? Ведь они познакомились совсем недавно. Может быть, на него повлиял похвальный отзыв Савада?

– Я почти не знаю его... – уклончиво ответил До. – Кажется, он сириец. Он был лейтенантом в Курахийском Легионе и потерял это звание из-за меня... Я не помню, что встречался с ним там.

– Ладно! – проговорил Ад Диб. – Мы используем его. Из этого драчуна получится хороший офицер. Я возвращаю ему звание moulazem.

До успокоился. Бородатый йеменец доверяет Саваду и, судя по всему, не заподозрил, что До не имеет ничего общего с арабом.

– Иди! – сказал вдруг Ад Диб. – Убирайся! Не забывай, что я произвел тебя в полковники. Теперь ты здесь самый главный после меня.

От этого неожиданного повышения по спине До пробежал холодок...

ГЛАВА 6

Прошло шесть дней. За это время До устроился в лагере и завел кое-какие знакомства среди арабов. Кроме того, он постарался привыкнуть к суровому климату Руб-эль-Хали. Невыносимую жару днем ночью сменял ледяной холод.

До ожидал большего от интендантской службы мушира Ад Диба и был глубоко разочарован. Дневной рацион воинов составляли финики, верблюжье молоко, консервы, копченая или вяленая рыба и отвратительное на вкус пиво, поскольку холодильников в пустыне не было. От такой пищи желудок любого вывернуло бы наизнанку. До старался держаться. Ценой невероятных усилий он вышел на определенную Хоком цель и твердо решил довести дело до конца.

До устроился в пещере, расположенной рядом с пещерой мушира Шафика. Воины принесли туда angareb, покрывала, кожаные пуфы, ковры и столы со стульями. В глубине пещеры был источник воды с примесью окиси магния.

До не брился уже шесть дней, от чего стал похож на дикарей бедуинов, которые теперь стали его компаньонами и подчиненными. Он сменил свою одежду, в которой прибыл в лагерь, на униформу: оставшиеся от американской армии штаны и рубашку цвета хаки, патронные ленты, красный шерстяной пояс и серо-голубой вазрах. На груди, на кожаном шнурке, у него поблескивала медная табличка, на которой были изображены два скрещенных ятагана, – свидетельство его нового звания.

Прогулявшись по лагерю, До запомнил расположение всех его гротов, ходов, цирков и гигантской пещеры почти в самом центре пустыни Омана, где стояли два "Доджа" и четыре "Ленд-Ровера".

Он постарался определить число сторонников эмира Аль Факира, которое сам Ад Диб признал недостаточным для того, чтобы начать боевые действия против верных султану войск. До насчитал около ста пятидесяти человек, среди которых был и Рашид Раввак, или Нахад, очень гордившийся своим новеньким желто-зеленым вазрахом.

Мушир Ад Диб собрал в этом пекле выходцев со всего арабского Ближнего Востока. Здесь были египтяне, иорданцы, ливанцы, суданцы, ливийцы, иракцы, сирийцы, алжирцы, марокканцы... И даже палестинцы – боевики из Аль Фатах и других ставших в последнее время чрезмерно политизированных организаций, которые симпатизировали Москве, Пекину или Гаване и не очень-то заботились о действительном освобождении их родной земли.

Осмотрев вооружение Ад Диба, До испытал немалое разочарование. Он ожидал увидеть оружие китайского производства, но не нашел ни единого ствола, сделанного в Китае. Греческое судно, снабжавшее оружием войско мушира, перевозило самые разные образцы. До уверенно определил чехословацкие "Шкоды" и советские автоматы. Он обнаружил также оружие немецкого, английского, американского, французского производства и израильские "Узи", что еще больше озадачило его.

До отказался от своей первоначальной версии. Он был твердо уверен в том, что если действующие в Дофаре макизары считают себя марксистами, используют технику и лозунги Москвы, то за Ад Дибом стоит маоистский Китай. До полагал, что именно так можно объяснить появление эмира из давно умершей династии. По мнению До только китайцы способны на такую хитрость, поскольку в Лхасе они без колебаний воспользовались Панчен Ламой против Далай Ламы для убеждения жителей Тибета.

К несчастью эта соблазнительная теория рухнула, потому что китайцы не предоставили своим марионеткам современное оружие. Это открытие и заставило До пересмотреть свою версию.

Ад Дибу пришлось напасть на оманский патруль, чтобы получить "Ленд-Роверы". Он ликвидировал конвой "Куинсленд" и захватил "Доджи", убил невинных рыбаков ради жемчуга, который Савад со скидкой продал Абдулле. Подстрекаемые "эмиром" Аль Факиром повстанцы добывали деньги и оружие самыми гнусными способами. Они даже вырезали экипаж и капитана судна, чтобы вернуть деньги за оружие... Кто знает?

Итак, мнение До изменилось. Если бы за кулисами этого лагеря в Руб-эль-Хали действительно находился Китай, он предоставил бы бедуинам оружие и золото. Следовательно, за Аль Факиром стоял кто-то другой, и До пообещал себе разоблачить его.

Уже неделю До вставал на рассвете и с помощью портсигара-передатчика связывался с Локхартом в Маскате, которому сообщал обо всем, что он собирался предпринять. При этом До чувствовал себя неуютно в новом для него звании mir'alai, полковника, и вел себя очень осторожно.

– Остерегайся Али ибн Юсефа, – предупредил его на второй день Раввак. Он ненавидит тебя. Он не простит того, что, едва появившись в лагере, ты стал вторым человеком после Ад Диба.

Осиное гнездо посреди Руб-эль-Хали!

До беспокоил странный прием мушира Ад Диба, который поделился с новичком своими неприятностями и сделал его самым главным в лагере после себя только потому, что поверил отчету вербовщика наемников из Джибути. По сравнению с предыдущими миссиями До был очень подозрителен и все время оставался начеку. Он полностью оправдал данное ему Равваком прозвище: At Ta'lab, лиса.

Прошло шесть дней, наступил седьмой. Все это время До был полновластным хозяином лагеря. Ад Диб отправился в экспедицию с тридцатью отборными воинами, которых он называл Ad Diab, волки.

Растянувшись на ангаребе в самом прохладном уголке пещеры, До размышлял. Возможно ответ на все вопросы где-то рядом, в одном из металлических шкафов йеменца, но До не поддавался искушению. Шафик ибн Харун держал свою картотеку в пещере, куда мог зайти любой, по двум очевидным причинам: либо в ней не было ничего серьезного, и она предназначалась только для того, чтобы показать превосходство мушира над его неграмотным войском; либо там имелась какая-нибудь система безопасности, и попытка взломать ее означала бы конец миссии.

До решил не искушать дьявола – хозяина Преисподней, куда он попал. Терпение – единственное оружие, поскольку рано или поздно его час придет. Сейчас же До хотелось пить. В горле у него пересохло, язык распух. Причиной этому был столь любимый Ад Дибом кхат.

До надоело жевать эти фиброзные листья и глотать зловонную слюну. Он сплюнул на песчаный пол пещеры и с отвращением поднялся. Во фляге из козьей шкуры, висевшей на стене на вбитом в скалу крюке, была теплая, горькая на вкус вода. Единственное преимущество этого проклятого региона состояло в том, что здесь не могло жить ни одно насекомое. Ни мухи, ни москиты...

До вдруг захотелось поговорить с Равваком. О чем? Не важно о чем! До надел куфию, скрепил ее одним агвалом, надел на шею медную табличку со скрещенными ятаганами и вышел из пещеры.

До зажмурился от яркого дневного света, больно ранившего глаза. Его сразу же одолела невыносимая жара. Пещера, в которой Раввак жил с командиром Али ибн Юсефом и двумя youzbachis, оказалась пустой. Где они могут быть? Что они делают в такую жару в лагере, в котором бездельники воины думали только о том, чтобы пить, жевать кхат и спать?

Солнце палило нещадно и жгло, словно паяльная лампа. Намокшая от пота одежда До липла к телу, и он наугад вошел в один из гротов. Там на земле сидели босые полуголые люди и играли в кости. Командир Али ибн Юсеф готовился бросать. Не в силах выдержать взгляд До, он отвел глаза и постарался сосредоточиться на игре. Неожиданное появление начальника удивило его. Он побледнел, рассердившись на то, что его застали в такой неподходящий момент за игрой с этими тупицами, которые не признавали никакой дисциплины.

До только пожал плечами и, сунув руки в карманы, ушел. Его мучила неутолимая жажда, в висках стучало. Он вернулся к своей пещере и вдруг заметил перед собой чью-то гигантскую тень.

Подняв голову, До увидел стоявшего на скале Раввака. Тот жестами позвал его. Тяжело дыша, До стал подниматься к нему. По мере того, как он приближался, Раввак удалялся от него, словно мираж. Вдруг сириец исчез. До опешил и подумал, не стал ли он жертвой галлюцинации. Поднявшись на скалу, он нашел Раввака за камнем.

До присел на пятки рядом с сирийцем. Раввак приложил указательный палец к потрескавшимся губам и жестом пригласил До следовать за ним. Он перепрыгнул через груду крупных камней, пригнувшись, пересек расщелину, перебежал открытое пространство и бросился на землю. До последовал его примеру. Раввак пробрался дальше по осыпи и жестом велел До лечь.

Сириец осторожно выглянул из-за гребня, потом дал понять До, чтобы он вел себя тихо. До пополз, помогая себя локтями. Услышав шум небольшого камнепада, который вызвала ящерица, Раввак нахмурился.

Вскоре До присоединился к партнеру, который лежа на спине, показал большим пальцем на гребень. До бесшумно приподнялся и посмотрел. Он был ошеломлен.

Во впадине, повернувшись к нему спиной, невысокий широкоплечий человек в наушниках манипулировал с передатчиком.

Раввак хлопнул До по плечу. В его глазах горел огонь, бородатое лицо перечеркнула хищная улыбка.

Он был готов действовать и ждал только знака До. Тот утвердительно кивнул.

Раввак, словно хищник, прыгнул на неизвестного и повалил его на землю. Это был Мулуд Анхаф. Почувствовав мертвую хватку сирийца, он скривился от удивления и боли. Раввак оглушил ливийца рубящим ударом в висок.

– Любопытно, а? – прошептал сирийский Хищник.

Да, весьма любопытно! Анхаф оказался намного опаснее, чем казался на первый взгляд. К счастью, Раввак не спускал с него глаз. Под влиянием местного климата и занятый другими проблемами До совершенно забыл о данном себе обещании – присматривать за ливийцем!

До осмотрел передатчик. Он был размером с книгу среднего формата и сделан превосходно. Очевидно, одна из последних моделей, изготовленная где-нибудь в Восточной Европе. По деталям нельзя было определить точно, где изготовили этот передатчик.

Раввак легонько ткнул До указательным пальцем в бок, чтобы привлечь его внимание. Он схватил ливийца за ноги и, подтащив тело Анхафа к гребню, сбросил его вниз. Зацепившись за камни, куфия соскочила с головы ливийца, показалась черная курчавая шевелюра.

Раввак скользнул на дно следующей впадины, подождал До. Перекатывая тело Анхафа, они добрались до огромной каменной глыбы. Потом сириец взвали ливийца на плечи, обогнул выступ, вошел в пещеру, расположенную достаточно далеко от лагеря, о существовании которой До не подозревал, и бросил свою жертву на землю.

– Я обнаружил эту дыру два дня назад, – объяснил Раввак. – Не думал, что мы сразу же воспользуемся ей, чтобы допросить этого типа.

Он наклонился над ливийцем и стал массировать нервные окончания, чтобы привести его в чувство. Вскоре Анхаф глубоко вздохнул, заморгал, с трудом глотнул и открыл глаза. В его зрачках тотчас же промелькнул страх. До показалось, что, узнав его, ливиец успокоился.

– Ну что, Мулуд! – добродушно заговорил Раввак. – Мы посылали привет подружке?!

Анхаф ничего не ответил и, опершись руками о землю, сел. Он ошалело смотрел то на До, то на Раввака. Если этот человек был достаточно умен, он уже сделал первые выводы.

Захватившие его люди не хотят говорить с ним в присутствии воинов Ад Диба, и, тем не менее, Джамиль Савад завербовал их в Джибути всех вместе. Анхаф должен был выбрать одно решение из двух: либо он имеет дело с секретными агентами, как и он, либо это два честолюбца, желающие получить от него информацию, которая стоила бы им благосклонности мушира и значительной материальной премии.

Мулуд Анхаф колебался...

В первом случае ему следует вести переговоры. Во втором случае можно попытаться предложить крупное вознаграждение в будущем. Может они и клюнут, кто знает!

– Кто ты? – спросил Раввак.

– Араб, как и вы... Как ты... как он, – ответил Анхаф.

– Угу! А кому ты стучал?

Никакого ответа. Раввак сжал кулаки. Его терпению был предел, но До взял сирийца за руку. Им не следовало избивать Анхафа, тем более кончать его, поскольку потом придется давать объяснения. К тому же так называемый ливиец мог оказаться сильным союзником для них.

– Ты очень хитрый и смелый парень, Мулуд Анхаф, – заговорил До. – Как ты уже заметил, в Джибути Савад очень хвалил меня. Должен признать, что тебе удалось одурачить меня. Я действительно думал, что мозги в твоей тупой башке размером с голубиное яйцо. Я даже чуть не пожалел тебя, когда ты рассказал нам о своих неприятностях. И вдруг я вижу, что у тебя есть кое-что в голове. Ты по-хорошему расскажешь нам, на кого работаешь. Не нужно долго думать, чтобы сообразить, что это и в твоих, и в наших интересах.

При последних словах До в глазах ливийца зажегся огонек.

– В моих интересах выйти из этой западни, – пробурчал он. – Для меня это совершенно ясно, а вот ваши интересы я не понимаю. Что вам нужно?

Вопрос был двусмысленным, и на него можно было ответить по-разному. До почувствовал, что не стоит рисковать, и предложил Анхафу уточнить его мысль:

– Посмотрим, что думаешь ты по этому поводу. Что, по-твоему, нам нужно?

Анхаф вздохнул и положил руки на колени. По его глазам До понял, что он тоже хотел бы узнать больше для того, чтобы двинуть вперед свои пешки.

– В этой дыре у меня ничего нет, – пожаловался сириец. – Только несколько французских банкнот, которые никому не нужны. У меня есть только моя шкура солдата, и, тем не менее, я должен купить вас... Вам придется поверить мне на слово. Если вы оставите меня в покое, я предлагаю вам пять тысяч долларов, которые положат в банк Джибути на любое имя или в какое-нибудь другое место.

Раввак усмехнулся так, будто скрипнула несмазанная телега.

– Пять тысяч баксов! – с иронией проговорил он. – Значит, так ты оцениваешь свою солдатскую шкуру. Довольно дешево за килограмм!

Мулуд Анхаф пожал плечами, прикрыл глаза и поскреб пальцами жесткую щетину на щеке. Разговор несколько обнадежил его. Ливиец решил воспользоваться одним из золотых правил секретного агента: говорить как можно дольше... Пока разговор будет продолжаться, ему ничего не грозит.

– А! – уныло произнес он. – Значит, шантаж! Сила на вашей стороне, и вы думаете, что я предлагаю недостаточно... Хорошо! Я удваиваю цену. Десять тысяч долларов, по пять тысяч каждому... Идет?

– Нет! – опять вмешался Раввак. – Для нас твоя жизнь не имеет цены, Анхаф! Кроме того, мне кажется, что ты нас недооцениваешь. За кого ты нас принимаешь, мужик? Ты думаешь, что купишь нас за десять тысяч баксов? Что мы будем служить тебе, как собаки? Охранять тебя так, будто ты сам эмир? Ошибаешься, мужик! Если ты вырвешься от нас, то сразу же исчезнешь, а мы останемся с носом... Ты обещаешь потому, что тебе это ничего не стоит. Твой босс не согласится выложить такую сумму только потому, что ты обещал.

До был восхищен аргументами сирийца. Они оказались настолько логичными, что Анхафу пришлось изменить тактику. Ливиец понял, что имеет дело с людьми, которые так же упрямы и беспощадны, как он сам.

Анхаф уныло втянул голову в плечи. Раввак стал проявлять нетерпение. Он неожиданно перешел к действию и нанес ливийцу сильный удар ногой в пах, от которого тот согнулся пополам. До сжал бицепс сирийца своими стальными пальцами, предоставив Анхафу возможность придти в себя.

Ливиец довольно быстро очухался, продемонстрировав тем самым, что он прошел серьезный курс подготовки в спецшколе.

– Но что вы хотите, черт возьми? – тяжело дыша, спросил он дрожащим голосом. – Я не могу дать вам никаких гарантий...

– Этого от тебя и не требуется, – возразил До. – Ты прекрасно знаешь, что нам нужно. Мы хотим знать, на кого ты работаешь.

Анхаф прикрыл глаза. Он стал очень быстро соображать, и До показалось, что этот человек еще не готов к признаниям. Атака ливийца удивила его.

Неожиданно извернувшись, как змея, Анхаф выбросил ноги вперед и, взяв Раввака в ножницы, повалил его на землю. Быстро поднявшись, он постарался провести хук справа в челюсть До, и промахнулся. Австралиец уклонился в сторону, но твердый как камень кулак все же задел его в левое плечо, и удар жестокой болью отозвался в голове До.

Анхаф развернулся, ударил Раввака ногой в висок, и сириец опять упал навзничь. Ливиец оказался опасным противником, его туша двигалась с невероятной быстротой...

Поставленный в невыгодное положение из-за боли в левой ключице, До постарался сохранить спокойствие. Он и Раввак в очередной раз недооценили Анхафа, но австралиец был абсолютно уверен в том, что школа Хищников намного лучше школы ливийца.

До перешел в контратаку, вывел противника из равновесия, и тот, охнув, упал на землю. Он не дал ему времени опомниться. Анхаф кое-как блокировал удары, попытался встать на колени. Ударом ноги в подбородок До снова бросил ливийца на землю.

К побежденному ливийцу двинулся Раввак. До понял, что его другом движет гнев, но колебался остановить сирийца. Ему не хотелось, чтобы у Анхафа остались следы от побоев, и в то же время он предпочел бы предоставить сирийскому Хищнику возможность разобраться с ливийцем. Иногда от боли люди становятся разговорчивыми...

Раввак поставил ногу на лицо ливийца, но, поймав на себе взгляд До, тут же убрал ее. До не понимал, что Раввак прочел в его взгляде, и надеялся, что репутация "Беспощадного До" не пострадает от этого. Он подумал, что сириец решил поставить на благоразумие Анхафа.

– Мой приятель слишком добр, – с сожалением сказал Раввак. – Он огорчился бы, если бы я подправил тебе физиономию. У тебя есть только один способ отблагодарить его...

– Ладно! – простонал Анхаф. – Я сдаюсь...

Ливиец сел и принялся массировать челюсть. Он с трудом глотнул, сплюнул на землю кровь. До присел рядом с ним. Готовый вмешаться Раввак остался стоять.

– Я соврал в Джибути, – произнес Анхаф. – Саваду и вам... Я не ливиец, а египтянин. Агент Мухабарат эль Гарбият.

До нахмурился. За эмиром Аль Факиром охотятся египетские спецслужбы? Странно, но, тем не менее, удивительно!

– Каир обеспокоен актами бандитизма на юге Аравии, в Адене и в Кувейте. На арабском полуострове может вспыхнуть пожар.

До улыбнулся. Египет в качестве пожарника на Ближнем Востоке. Это что-то новое в политике!

– В прошлом месяце Садат принял оманского султана Кабуса как брата, и он поделился с ним своими неприятностями, – добавил Анхаф.

– В том числе и неприятностями в Дофаре, – вставил До.

– О! В Дофаре султан держит ситуацию под контролем. Его беспокоит Аль Факир, о котором он ничего не знает. Нашим информаторам стало известно, что в Джибути Джамиль Савад занимается вербовкой наемников для того, кто заставляет называть себя Ад Дибом и утверждает, что сражается за Аль Факира. Мне удалось завербоваться, вот и все!

История выглядела очень простой и правдоподобной. Заинтересованный Раввак тоже присел. Хищникам нечего было возразить Анхафу. Действительно, если он работал не на арабскую страну, то на кого?

До щелкнул языком.

– Мне очень хотелось бы поверить тебе, хотя и не понимаю, какой интерес твоей страны помогать султану, – сказал он.

– Интересы! – проворчал Анхаф. – Опять интересы! Ты думаешь, я задаю подобные вопросы? Я иду туда, куда мне приказывают, и делаю то, что мне говорят. Мне дали задание выйти на этих боевиков и...

– И ликвидировать их, – закончил за него Раввак.

Анхаф покачал головой.

– Нет, – возразил он. – Я должен только идентифицировать их. Должен выяснить, кто скрывается под именем Аль Факира. Что это за эмир, которого Ад Диб называет Шариф аль Омейя Абдер-Рахман.

В отличие от Анхафа До всегда задавал себе вопросы, и он старался понять, действительно ли Каир хочет помочь султану Кабусу. Если Шариф ибн Касым Аль Факир не самозванец, то Садат вероятно изменит свое мнение. Контакты с могущественным эмиром окажутся полезными для "незаинтересованной стороны" и... Кто знает? У мушира Ад Диба грандиозные планы... Возможно завтра Маскат станет основной базой для захвата Катара, Бахрейна, Кувейта...

Нефть! Тайны политики!

– Я верю тебе, – сказал До. – Так будет лучше. Ты свободен, Мулуд Анхаф, но не забывай, что ты у нас в руках. Ты наш пленник под честное слово. Нахад или я в любой момент можем выдать тебя Ад Дибу...

Анхаф понимающе кивнул. Казалось, он покорился своей судьбе.

– И еще одно, – добавил Раввак. – Если вздумаешь прикончить нас, тебе лучше сразу убрать и его, и меня... Вот так, мужик!

Анхаф понял и это предупреждение. До вернул ему передатчик. Его сообщения в Каир нисколько не беспокоили Хищников. Мулуд Анхаф выполнял похожее задание, но он был один. Он допустил ошибку и мог совершить еще какую-нибудь глупость, что только приблизит Хищников к цели...

x x x

До вернулся в свою пещеру и опять растянулся на ангаребе. Здесь было прохладно. Снаружи стояла удушливая жара. Нагретый солнцем воздух стал настолько тяжелым и плотным, что, казалось, легкие До горели огнем, а тело потеряло всю влагу.

Несмотря на защиту куфий, солнце вызвало недомогание даже у сыновей пустыни – настоящих бедуинов, которые подставляли себя под его лучи только в случае крайней необходимости. Всем diab, волкам мушира Шафика, нелегко было привыкнуть к пустыне Руб-эль-Хали, где не могло выжить ни одно живое существо.

Во время допроса Анхафа До сильно вспотел, и сейчас ему казалось невозможным то, что в нем сохранилась еще влага. Он глотнул из фляги и нашел воду не такой отвратительной и горькой на вкус, как раньше. Австралиец воздержался от курения, поскольку от этого ему станет только хуже.

Лежа на ангаребе До думал о Мулуде Анхафе.

Австралиец поверил не всем признаниям "ливийца". Действительно ли он египтянин и работает на Мухабарат эль Гарбият? Это следует еще доказать. Анхаф мог оказаться и ливийцем, что нисколько не удивило бы До.

Он был очень измучен жарой и не помнил, кто сказал ему, что Ливия, борющаяся в первых рядах с коммунизмом, занимает выжидательную позицию по отношению к Оману, который Кадафи считал слишком "порабощенным империализмом". Глава ливийского государства был стеснен в своих действиях секретным договором, который все еще связывает Великобританию и оманский султанат. Один из парадоксов арабского мира как раз и состоял в том, что такая позиция ливийского полковника являлась одновременно антикоммунистической и антиимпериалистической...

До вполне допускал возможность сбора информации и внедрения ливийцев в войско Ад Диба, созданное для поддержки Аль Факира. В любом случае результат будет одним и тем же. Египет или Ливия хотят собрать достаточно информации, чтобы окончательно определить свой выбор: ныне царствующий Кабус... или Аль Факир, который метит на его место...

Тыльной стороной руки До вытер со лба пот и приподнялся на локте. Лагерь неожиданно проснулся, и До поспешил выйти на порог пещеры. Вернулся Ад Диб.

Что означает это неожиданное возвращение всего через несколько часов после того, как он ушел? У мушира было время только на то, чтобы проникнуть на оманскую территорию и добраться до оазиса Аз Захрет, который полностью поддерживает его, и где он обычно оставляет "Ленд-Роверы", чтобы взять там более подходящее для планируемого им рейда транспортное средство.

Сопровождавшие его воины-волки молча разошлись по пещерам. Выглядели они разочарованными. В отличие от них у Ад Диба был победоносный вид. Он осмотрелся вокруг и заметил До.

– Гамал At Ta'lab! Иди сюда! – приказал он.

Мушир говорил слащавым голосом, совсем не свойственным его характеру. Этот голос и столь неожиданное возвращение насторожили До. Возможно, Ад Диб что-то узнал. Например, его предупредил Али ибн Юсеф, который был очень злопамятным человеком. Тем не менее, До не мог представить себе, что мушир в чем-то подозревает его. Если Ад Дибу что-то стало известно, то эти новости пришли из Джибути...

Копы могли докопаться до истины в деле Жака Руайе о "покушении на убийство", и Джамиль Савад сразу же сообщил об этом Ад Дибу. Однако в таком случае полицейским Джибути пришлось бы проявить всю их инициативу, и им потребовалась бы невероятная удача для того, чтобы испортить мизансцену Хищников. Более простое решение проблемы состояло в том, что Савад связался с Курахом, где ему, разумеется, не подтвердили убийство полковника Селими, которого никогда не существовало, и ничего не смогли сказать о так называемом капитане Гамале Карибе...

До прогнал эти мрачные мысли и последовал за Ад Дибом в его пещеру. Ад Диб снял куфию и вытер свой бритый череп полотенцем.

Проклятая жара! – проворчал мушир.

Ад Диб открыл банку пива лезвием длинного йеменского кинжала и опрокинул ее в рот.

– И, тем не менее, не она заставила меня повернуть назад, – добавил он, вытерев губы. – На Аз Захрет мне сказали, что оманские войска усилили патрулирование этого района. Это заставило меня задуматься... Нападение еще на одну деревню ничего нам не даст. Видишь ли, At Ta'lab... Теперь нужно нанести решающий удар.

Ад Диб улыбнулся редкими зубами и встал в свою любимую позу. Такое начало разговора успокоило До. Хищник напрасно боялся.

– Эмир сеид Шариф ибн Касым аль Омейя Абдер-Рахман Аль Факир прибывает в Оман, – снова заговорил Ад Диб. – Через три дня он появится в Маскате, где его никто не ждет. Я встречу его и провожу на оазис Аин аз Зерга. Там я приготовил все необходимое для его пребывания.