Текст книги "Пан Самоходик и тамплиеры (ЛП)"

Автор книги: Збигнев Ненацкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

– Я вам рассказал все, что знал, только не ходите на встречу с Малиновским. – Добавил я в конце.

– Спасибо вам, пан Самоходик. – Растроганно сказал Петерсен и обнял меня своими лапищами. – Вы истинный джентльмен. Я надеюсь, что теперь моя дочь не поедет на пятидесятый километр к Малиновскому. Пусть он там ждет ее хоть до утра. Впервые не он нас, а мы обманули его.

Но Карен даже не думала выражать свою благодарность. Насмешливая улыбка снова появилась на ее лице.

– Вы думаете, что я поверила вашим россказням? Где этот таинственный Бахомет, который мог бы подтвердить ваши слова?

– Он уехал сегодня утром, отказавшись от поисков. Так сильно напугало его ночное происшествие в замке.

– Уехал? – Ухмыльнулась Карен. – Это очень складная байка. А кто может подтвердить ваши слова? И почему я должна доверять человеку, который является моим конкурентом в поисках сокровищ? Мне кажется, что вы просто водите меня за нос. Скажите, где может находиться клад?

– Я не знаю, где это место. – Отозвался я. – И Бахомет тоже не знал, потому что в письме об этом ни слова. Он с женой три ночи искал в подвале замка Мальборк знак в виде треугольника и не нашел.

– Я вам не верю, пан Томаш. – Стояла на своем Карен. – Вы очень умный и приготовили мне ловушку. Но я не так глупа как вы думаете. Вот почему я еду на встречу с Малиновским. И я его не боюсь.

– Ну, ты и дура! – Возмущенно воскликнула Анка. – Давай, езжай, а мы посмотрим, что из этого выйдет.

Я встал со своего места и попрощался со всеми:

– Я умываю руки. Панни взрослая девушка и может делать, как она хочет. Но имейте в виду, что я сделал все, что мог, но Карен не захотела меня услышать.

Я и мальчики оставили Петерсенов, вышла и Анка. Мои скауты были возмущены поведением Карен.

– Ну и змея! – Воскликнул Баська. – Вот увидите, что она еще пожалеет о своем упрямстве.

– Не нервничай, Баська. – Успокоил я его. – Пойдем лучше пообедаем в ресторан у реки Ногат.

– Можно мне пойти с вами? – Робко спросила Анка.

– Как хотите. А потом мы пойдем к Еве в замок. – Ответил ей за всех Соколиный Глаз. – Она пригласила нас в гости к своей маме. Мы будем говорить о столице Тевтонского ордена.

– Я думаю, что хотя Карен и вынюхала все секреты нашего пана Томаша, – рассуждал вслух Вильгельм Телль, – но ей не удастся найти сокровища тамплиеров. Она слишком жадна.

– А Малиновский? – Спросила Анка. – Мне кажется, он вообще не верит ни в какие сокровища. Для него важно как можно дольше дурачить Петерсена и вымогать у того деньги.

– Вы так говорите как будто лично знаете Малиновского. – Глубокомысленно изрек Соколиный Глаз и покачал головой.

– Я его не знаю. – Ответила Анка.

Мы пообедали и пошли в замок, где перед разводным мостом нас ждала Ева. Она привела нас в крошечную квартирку в старых стенах, где мы встретились с ее мамой, седой дамой в больших роговых очках.

– Вы очень забавны. – Говорила она нам, разливая чай и ставя на стол печенье.

– Почему?

– Забавно, что есть на свете люди, которые серьезно ищут сокровища. Пан действительно считает, что они существуют, эти сокровища?

Я смутился:

– Вы считаете поиск сокровищ и кладов бессмысленным занятием? Что только дети могут верить в легенды и предания о кладах, верно?

– Каждый человек имеет право распоряжаться своим свободным временем как хочет. Одни ловят рыбу, другие охотятся, третьи путешествуют или играют на пляжах, заодно и загорая. Я не вижу смысла искать сокровища, хотя это занятие не хуже, чем другие. Вы и три мальчика, и еще девушка ...

– Мне жаль, но я человек серьезный. – Заявила ей Анка. – Я не ищу сокровищ. Я журналист и мне интересно написать об этом в своем журнале.

Мы пили чай, шутили и смеялись, а потом начали разговор о Тевтонском ордене, о тамплиерах и их сокровищах. Мать Евы оказалась интересной собеседницей.

Анка рассказала ей о наших уговорах Карен:

– И вот пан Томаш рассказал Карен все наши секреты... А мы все думаем, где Фойхтванген хотел возвести столицу и дать ей имя «Сердце твое». Потому что сокровища тамплиеров наверняка находятся там.

Мама Евы задумалась:

– Очень хотелось бы вам помочь, но, к сожалению, я не знаю как. А вот фраза про сердце меня заинтересовала. По латыни сердце будет «Кор». Давайте посмотрим географический атлас Польши. Может быть, мы найдем там населенный пункт с похожим именем.

Она достала с полки атлас, но безрезультатно, мы ничего не нашли.

– Постойте! – Воскликнул я. – Это имя могло измениться за прошедшие столетия. Мы ищем в атласе названия на латинскую букву С, а может надо смотреть на букву К?

Я поспешно стал водить пальцем по названиям сел, поселков и городов. Вдруг мой палец остановился и мальчики прочитали – Koртумово.

– Koртумовo? – Повторила мать Евы.

Я прочитал краткое описание Кортумово – деревня на берегу озера. В деревне находится церковь начала четырнадцатого века, приход, посвященный Деве Марии ...

– Эти земли принадлежали тевтонским рыцарям. – Сказала мать Евы. – Вы должны обязательно туда поехать, пан Томаш.

– Да, мы поедем в Кортумово. Только, пожалуйста, держите все в секрете. – Обратился я к мальчикам.

– Для этого необходимо отрезать длинный язык кое-кому. – Съязвил Соколиный Глаз.

– Да отстаньте вы от меня! – Ответил ему Баська.

А Ева радостно захлопала в ладоши:

– Я поеду с вами! Вы увидите, что я вам пригожусь.

Мать Евы запротестовала:

– Теперь еще и моя дочь загорелась сумасшедшей идеей.

Ева стала доказывать, что идея не такая уж сумасшедшая. И к тому же их ждут приключения. Три мальчика уже давно путешествуют со мной и ничего плохого не произошло.

– Про них даже написали в журнале. – Заявила она.

Анка пообещала Евиной маме, что возьмет девочку в свою палатку и будет заботиться о ней. После этого та смягчилась и больше не протестовала, только спросила Анку, как мы туда будем добираться.

– Я думаю, что мы поедем на машине пана Самоходика.

– В мой автомобиль не поместится такое большое количество народа.

– Тогда попросим у Петерсена его прицеп.

– Чтобы они сразу разгадали все наши планы?

– Тогда я не знаю. – Развела руками Анка.

– Предоставьте решить этот вопрос мне. – Ответил я ей. – А теперь я оставлю вас.

Я посмотрел на часы, пора ехать, возможно, Карен понадобится помощь.

– Мне надо в город по очень важному делу. – Обратился я к своим скаутам. – Пока побудьте в гостях у Евы, но чтобы к ночи были уже в палатке.

– Я тоже пойду. – Начала прощаться Анка с матерью Евы и мальчиками.

Мы вышли из замка. Анка преградила мне путь и резким голосом сказала:

– Я знаю, что вы теперь собираетесь делать. Вы хотите поехать на пятидесятый километр. Пан влюбился в эту девку, а она смеется над вами, использует в своих целях. Вы слепы и не видите ее неприязнь к вам. Неужели вы ничего не понимаете? Она думает только о кладах и сокровищах. Вы рассказываете ей все секреты, и даже это не улучшает ее отношение к вам. Зачем вам все это?

И она толкнула меня в грудь.

– А если на дороге с ней что-нибудь случится?

– Она не ребенок и была предупреждена. Это вы наивны как ребенок. Я ненавижу эту тщеславную заносчивую гордячку. И я не хочу, чтобы вы рисковали собой.

– Нет. – Покачал я головой. – Я должен туда поехать.

И, оставив Анку у замка, побежал к своему автомобилю.

«Линкольна» Петерсена на стоянке не было. Это означало, что Карен уже уехала на встречу с Малиновским. Я посмотрел на часы: было без двадцати одиннадцать. У меня оставалось всего двадцать минут, чтобы добраться до места встречи.

Я завел двигатель моего автомобиля и тут же как из-под земли вырос Козловский.

– Далеко собрались? – Спросил он хрипло. – Панни Карен будет вам не рада, вы можете спугнуть Малиновского.

Я презрительно пожал плечами:

– Достали вы уже меня со своей Карен. Она назвала меня обманщиком и лжецом. Я не хочу иметь с ней никаких дел. А сейчас я направляюсь в ресторан на ужин. Вы не хотите ко мне присоединиться?

– Нет. – Ответил Козловский и пошел в сторону.

Я выбрался на шоссе и сразу же дал полный газ. Мой «Самоход» как безумный пролетел мост через Ногат и помчался в сторону Гданьска. Дорога была была узкой, с крутыми поворотами, на которых приходилось притормаживать.

Времени в запасе оставалось совсем мало и я должен был наверстать упущенное. У меня совсем не было мыслей о захвате Малиновского. Я ехал на пятидесятый километр, потому что боялся за Карен. Хоть она и оскорбила меня своими подозрениями, но теперь это не имело значения; я боялся, что эта упрямая девушка может оказаться в руках бандита. Нет, я не был влюблен в Карен, Анка мне нравилась больше. Но я считал своим долгом не допустить насилия по отношению к этой взбалмошной девушке. Мне стало страшно от мысли, что бандит может пойти на убийство из-за денег или украшений, которые носила Карен.

Я ехал быстро, как только мог. По сторонам дороги мелькали деревья, заборы, телеграфные столбы. Промелькнул дорожный указатель: «Осторожно, крутой поворот», потом «Внимание, неохраняемый железнодорожный переезд».

Я остановился. Передо мною мчались тускло освещенные вагоны. Они бежали все быстрее и быстрее и, наконец, закончились.

Я опять помчался по дороге. Сто, сто двадцать, сто тридцать километров в час показывала стрелка спидометра. Загадочно светились радужные огоньки подсветки спидометра моего автомобиля.

Дорога пошла по широкому и удобному шоссе, «Самоход» разогнался до ста сорока километров в час. Я проехал перекресток, на нем было много мотоциклистов, поэтому пришлось сбросить скорость.

До одиннадцати оставалось только пять минут, а до цели было, по крайней мере десять километров. Я утопил педаль газа в пол. Стрелка спидометра резко пошла вправо, ветер зашумел вокруг машины. Мне показалось, что этот шум звучит как-то зловеще.

Опять резкий поворот. Я притормозил, но меня все равно снесло на край дороги. Теперь шоссе пошло прямо и вдалеке я увидел красные фонари «Линкольна» Петерсенов.

Я снял ногу с педали газа и начал притормаживать. Однако я не собирался останавливаться, чтобы Карен потом не обвинила меня во всех грехах. Я намеревался проехать мимо, а потом повернуть назад.

«Линкольн» был пуст, Карен и неизвестный мужчина стояли рядом с автомобилем со стороны надвигающейся тени. Они о чем-то громко спорили, мужчина изо всех сил размахивал руками. Из-за шума двигателя я не слышал слов.

Я резко нажал на педаль тормоза. Завизжали шины, автомобиль занесло, он развернулся и стал боком на шоссе, около десятка сантиметров от ствола дерева на обочине дороги.

В одном прыжке я очутился на шоссе. Всего несколько метров отделяло меня от автомобиля Петерсенов, в свете фар я увидел, как Малиновский резко толкнул Карен и вскочил в «Линкольн».

Двигатель был не заглушен и Малиновский на чужой машине стремительно помчался прочь. А Карен упала в придорожную канаву. Когда я вытащил ее оттуда, красные фонари «Линкольна» растаяли в темноте ночи.

– Он мне чуть не сломал руку, забрал золотые часы и брошь. – Отряхиваясь, сказала она. – Еще хотел содрать с пальца кольцо, но я сопротивлялась, и тут вы подоспели. Но зато у меня есть письмо.

И она с торжеством показал мне бумагу, которую сжимала в пальцах.

– Он угнал вашу машину.

– Боже мой, что же делать? Надо заявить в милицию. Я думала, что бандит будет относиться к даме как джентльмен. А он оказался обычным уголовником. Я даже не заметила как он подкрался ко мне.

– Вы, Карен меня удивляете. Где вы видели благородных воров, книжек, что ли начитались? – Ухмыльнулся я. – Давайте лучше попробуем его догнать на моей машине.

– Mоего «Линкольна»? На этом подобии автомобиля? – Спросила она с удивлением, в котором сквозило презрение к моему «Самоходу».

– Рано ты судишь о моей машине, также как и о людях! – Резко ответил ей я. – Садись, сейчас убедишься, что ваш «Линкольн» не восьмое чудо света.

Я включил фару с отражателем, которая используется только при движении по воде, дорога сразу предстала нам совсем в другом виде. Шоссе было пустынно, так что свет моей фары никому не мог помешать.

Мы тронулись, и вскоре спидометр показал сто сорок километров в час.

– Не питайте напрасно иллюзий, пан Томаш, чтобы догнать «Линкольн». – Сказала Карен. – Он имеет восемь цилиндров. Его скорость достигает ста восьмидесяти километров в час.

Я не ответил, но добавил газа. Через некоторое время стрелка спидометра коснулась цифры сто шестьдесят. На мгновение я переключился на ближний свет, мимо со свистом проскочила встречная машина и тут мы увидели задние фонари «Линкольна».

Я был уверен, что Малиновский не будет развивать высокую скорость. Он ехал на хорошем автомобиле, а у меня как он, вероятно, думал страшная развалюха. И, конечно, он не ожидал, что я догоню его так скоро. «Линкольн» прибавил в скорости. Я тоже нажал на педаль газа, Карен только вздохнула. Быстрее ехать я пока не хотел, у меня была старая резина и я решил ее поберечь.

– У вашего «Линкольна» восемь цилиндров? – Спросил я Карен. – А у моего урода, ведь вы так о нем думаете, двенадцать.

– Да ну, не может быть! – Широко распахнулись глаза Карен.

– Да, двенадцать. – Повторил я. – А какая мощность двигателя у «Линкольна»?

– Двести восемьдесят лошадиных сил.

– А мой «Самоход» имеет мощность триста пятьдесят лошадиных сил. И скорость у него до двухсот двадцати километров в час. При желании можно выжать даже двести пятьдесят километров в час.

– Вы хотите сказать, что это почти «Феррари 410»!

– Это и есть «Феррари 410 Супер Америка». Только у него поменян кузов после аварии, мой покойный дядя был изобретателем и сделал свой собственный автомобиль на базе Феррари.

Ничего не ответив, она с каким-то ужасом посмотрела на меня, потом на машину.

Мы опять догнали «Линкольн» и сбросили газ. От гордости за свой «Самоход» я ощущал в своей груди триумф.

Карен опять заговорила:

– Моя машина расходует на сто километров двадцать литров бензина, а ваша?

– В этом отношении мой «Самоход» прожорливее, у него расход двадцать четыре литра на сотню. Но сейчас у меня полный бак, так что можете не беспокоиться.

А между тем гонка продолжалась. Мы в «Самоходе» и Малиновский на «Линкольне» все так же мчались по дороге. Когда я его догонял и пытался обойти, то он кидал машину то в одну, то в другую сторону дороги и не давал мне вырваться вперед. Он, то добавлял газу, то скидывал, и гонка начинала снова. Иногда он делал вид, что сдается и когда я начинал обгонять его, то он пытался прижать мою машину к обочине и вытолкнуть меня в кювет.

В безумной гонке мы проскочили какую-то спящую деревушку, я уже не пытался его обогнать и только ехал позади и терпеливо ждал, когда у него закончится бензин.

– На встречу я приехала ровно в одиннадцать, – рассказывала Карен, – но из машины не вышла и двигатель не заглушила. Вы, наверное, заметили, что в этом месте дорога по краю вся заросла кустами? Через несколько минут из леса вышел мужчина. На его лице был платок с отверстиями для носа, глаз и рта, этот маскарад рассмешил меня. Я открыла окно и не вылезая из машины, сказала: «Я привезла деньги. Давайте письмо». Молча он вытащил из кармана письмо и протянул руку за деньгами. И тут, вероятно, он заметил мои золотые наручные часы. Он схватил меня за руку и вытащил из машины, порвал браслет от часов, содрал брошь с этой рубашки вместе с материалом. Вот видите, у меня осталась дыра на одежде. Потом начал выкручивать руки, чтобы снять кольцо с бриллиантом, но, к счастью тут подоспели вы. Тем не менее, у меня есть письмо.

И крепко держа его в руках, она помахала им перед моим носом.

– Это письмо не содержит ничего больше того, что я уже вам сказал. Это было все бессмысленно и ненужно с самого начала. Вы потеряли свои драгоценности и автомобиль. И продолжаете платить мне недоверием за все, что я для вас сделал.

– Ну, автомобиль, я надеюсь, он скоро бросит. – Сказала Карен. – Там вот-вот должен кончиться бензин.

Впереди замелькали уличные фонари. Это была Хойница. Мы проехали через весь город, и тут Малиновский опять нажал на газ.

В двух километрах от города дорога раздвоилась.

– Он пошел на Хажиково! – Воскликнул я, поворачивая за ним. – Я хорошо знаю эти места. Несколько раз был на местном озере, оно очень красиво. На его высоких берегах построены десятки красивых вилл и бунгало класса люкс, есть кемпинг и гостиница для туристов.

Впереди показалось озеро, на воде качались десятки лодок и катеров.

Бандит резко затормозил рядом с кафе у небольшого сада на высоком берегу. Мы услышали, как хлопнула дверь «Линкольна» и черная тень исчезла в саду за кафе.

– Опять ушел! – С досадой сказал я.

Мы быстро вышли из машины и пошли к кафе. А там уже танцевали. На ветвях деревьев качались красочные бумажные фонарики, от которых шел рассеянный свет.

В Хажиково отдыхали туристы и местная молодежь. Играл вживую джазовый оркестр.

– Какой странный автомобиль подъехал! – Воскликнула молодая девушка, прерывая танец.

– Да это какой-то урод. – Послышались смешки из толпы. – Теперь пошла мода на причудливые автомобили.

Другая девушка говорила:

– Это, вероятно, иностранцы. Гости из-за рубежа.

– А вдруг это американские гангстеры? – Крикнула какая-то подвыпившая девица.

Мы проталкивались сквозь толпу, выискивая Малиновского. Наше появление возбудило общий интерес и удивление.

Во-первых, из красивой машины выпрыгнул мужчина и пробежав мимо танцующих, скрылся. Следом подъехала машина, странная на вид и из нее выскочили двое: красивая девушка, и за ней человек, которые стали искать убежавшего мужчину.

Дальнейшие обсуждения наших действий мы не слышали, так как вышли в небольшой сад.

Мы осмотрели старательно все кусты на берегу озера.

– Сбежал. – Констатировала Карен. – Вот мерзавец.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

ПОГОНЯ ЗА ЛОДКОЙ – НА ОСТРОВЕ ЛЮБВИ – ОПЯТЬ КРОЛИК – СНОВА ПЯТИДЕСЯТЫЙ КИЛОМЕТР – БЕГСТВО АНКИ– В МИЛИЦИИ

Мы стояли с Карен на склоне высокого берега и смотрели на озеро.

У наших ног блестела поверхность воды, уходящая, казалось, за горизонт. Чудилось, будто озеро это бесконечно, но я был здесь не раз и знал, что на следующий день все будет выглядеть по-другому. Будет виден другой берег и прилегающие острова, заросшие лесом.

Мы стояли и смотрели на яхты и моторные лодки, прицепленные к деревянному причалу. Каменные ступени узенькой улочкой сбегали вниз к набережной. В кафе в саду играл оркестр, шли танцы, а мы в ночи и тишине любовались природой.

– Красиво здесь, – прошептала Карен, – очень красиво... И вообще, я очень сожалею, что мы стали противниками.

– Это ваша вина. – Ответил я.

– Моя?

– Конечно. Я неоднократно предлагал тебе сотрудничать. Но ты хотела, чтобы я в качестве подчиненного помогал вам искать сокровища. А я свободный человек, и не имею ни малейшего желания участвовать в таких делах.

Мы спустились на причал, освещенный редкими фонарями.

Вдруг Карен вцепилась в меня рукой.

– Посмотри туда, ты видишь? Там, в конце платформы. Это не Малиновский?

Я увидел, как какой-то человек прыгнул в лодку и начал заводить мотор.

– Конечно, это он! – Закричала Карен.

Лодочный мотор завелся и поэтому Малиновский не услышал криков моей спутницы.

Тем временем лодка отчалила от пристани и двинулась в сторону противоположного берега.

– Надо быстро добраться до моего «Самохода» и тогда мы попытаемся его догнать. – Сказал я Карен, и мы побежали вверх по ступенькам.

– Подожди меня, я заберу ключи от Линкольна. – Попросила Карен. – Я быстро.

В один прыжок я очутился в машине, следом на сиденье рядом со мной плюхнулась Карен.

– Ну, пан Томаш, заводи свою колесницу! – Рассмеялась она.

Отдыхающие перестали танцевать и с любопытством опять стали разглядывать нас и мою машину. Я повернул к берегу. Моторная лодка с Малиновским виднелась вдали озера как крошечная пылинка, но шум лодочного двигателя был еще слышен очень отчетливо. На песчаном пляже сидело несколько молодых пар. Когда я ехал по пляжу в поисках удобного выхода к воде, они закричали нам вслед:

– Вы с ума, что ли сошли? Вернитесь!

Я въехал в воду с огромным всплеском, как будто мой «Самоход» прыгнул в волны озера.

– Боже мой! Что же это делается! – Заверещали девушки на пляже.

И вот мы уже плывем по озеру. Темное пятнышко вдали, что было Малиновским, уже исчезло из поля зрения. Мы слышим только тихий гул нашего двигателя, но след на воде от лодки бежавшего бандита еще виден.

Я нажал на педаль газа. Перед автомобиля начал подниматься, а винт сзади сильнее погнал воду. За нами тянулась полоса белой пены. Я включил дворники: вода забрызгивала ветровое стекло.

– Мы едем к так называемому острову Любви. – Сказал я Карен, держа курс на темную полоску земли.

– Любви?

– Да, его назвали так потому, что там находили уединение влюбленные парочки.

– И ты тоже? – Улыбаясь, спросила она.

– Я искал здесь одного ученого, который помог объяснить мне загадку пропажи коллекции старинных монет. На острове Любви он проводил свой медовый месяц после свадьбы, и я был вынужден прервать его идиллию.

– Представляю, что он думал о тебе. – Засмеялась Карен. – А коллекцию ты нашел?

– Да. Это было одно из моих самых опасных приключений.

– Но сокровища тамплиеров ты не найдешь. – Вдруг сказала она.

– Ты снова начинаешь? История дураков не учит? Тебе мало приключения с Малиновским?

– Теперь я буду осторожней. Но это не значит, что я брошу поиски клада. Он должен быть мой.

– Ну, это мы еще посмотрим. – Усмехнулся я и посмотрел на нее в упор.

Она производила впечатление. После всего, что она пережила, решает продолжать борьбу за сокровища. В ней играли амбиции и упрямство. Мне нравились такие качества в людях.

Из темноты ночи появился высокий, черный силуэт острова. Он смотрел на нас зловеще и загадочно. Нам было немного не по себе, ведь Малиновский был вооружен, а вдруг он сейчас наблюдает за нами. Недалеко от острова в свете фар мы увидели брошенный катер и подплыли к нему.

– Тихо! – Вдруг шикнула Карен. – Ты слышишь?

– Ничего не слышу ...

– Показалось. А почему он выбрал именно остров Любви?

– Вероятно, он знает эти места. И когда он понял, что кончается бензин, то вспомнил о Хажиково, здесь есть, где спрятаться. А этот остров просто предназначен для уединения.

– Он необитаем?

– Да. Иногда сюда приплывают и живут здесь в палатках туристы, ну и влюбленные парочки.

– Что будем делать? – Спросила Карен.

– Думаю, надо вывести из строя лодочный мотор.

Я выкрутил свечи, бросил их в бардачок и мы поплыли вдоль берега в поисках удобного место, чтобы войти вглубь острова. Поиски Малиновского в темноте не имели смысла, и поэтому надо было найти место для безопасного ночлега. В крутом берегу я заметил глубокий овраг, вокруг была обширная вырубка.

– Вот здесь и подождем до рассвета. – Сказал я Карен.

Мы решили остаться в машине, здесь были мягкие и уютные сиденья, и в то же время со всех сторон был хороший обзор.

Небо прояснилось, появилось облака и между ними звезды, крошечные и блестящие.

– В сокровищах тамплиеров, – прошептала Карен, – столько драгоценностей, как этих звезд в небе. Я очень люблю драгоценности. Я глубоко убеждена, что в драгоценных камнях сокрыта таинственная сила.

– Существует мнение, что драгоценные камни имеют чудодейственные свойства. – Продолжала Карен. – Еще говорят, что камни могут приносить бедствия, но мне они очень нравятся. Например, рубин вызывает радость, призывает к действию. Его должны носить люди, которые стремятся к намеченной цели. Цвет рубина это также цвет любви. Мне нравятся также изумруды, их носят ясновидящие. Но тот, кто носит изумруд, должен обладать большой силой духа, быть скромным, с холодной головой, спокойным и полным доброты к людям. Например, тебе, пан Самоходик, надо носить на пальце кольцо с изумрудом.

– О! – Воскликнул я. – Во мне обнаружились многие достоинства?

– Ты не смейся. Еще во время нашей первой встречи я поняла, что ты опасный противник. И чем больше мы общаемся, тем больше ты мне не нравишься. Но я никогда не забуду, что ты сегодня для меня сделал.

И она нежно поцеловала меня в щеку. А потом, как будто устыдившись этого жеста, который вероятно, считала признаком слабости, вскочила с сиденья автомобиля и сказала:

– Смотрите, начинается утро.

Действительно природа начала просыпаться. Звезды в небе потускнели. На востоке загоралась заря.

Я вышел из автомобиля и потянулся. Утро было холодное, я чувствовал как внутри меня зарождается чувство голода. Достав из автомобиля стартовый пистолет, сказал Карен:

– Наше рандеву на острове Любви затянулось. Пора поискать Малиновского.

– Ты хочешь его убить? – С тревогой в голосе спросила Карен.

– Это спортивный пистолет, он не убивает. Но попугать им можно. Малиновский принадлежит к тем негодяям, которые, как правило, смелы только в отношении женщин. Я подозреваю, что как бы он не сбежал уже с острова.

Мы пошли вдоль берега туда, где нашли лодку. Она была на месте, моя идея насчет свечей сработала: Малиновский не смог бежать с острова на ней.

Теперь мы направились в лес, внимательно смотря по сторонам. Лес был весь в зарослях кустарников, повсюду валялись поваленные ветром деревья. Потихоньку мы перебрались на другую сторону острова. Малиновского нигде не было.

Между тем солнце поднималось все выше, волны блестели в его лучах. Пышно зеленела трава, недалеко на горке рос сосновый бор. На том берегу озера среди лугов краснел кирпичом одинокий хутор. В раздвоенной иве свили гнездо аисты.

– Самоходик! Иди скорее сюда! – Закричала Карен. – Там в кустах что-то валяется ...

Я побежал в том направлении и нашел брошенную мужскую одежду.

– Вот этого я и боялся. Малиновский уплыл ночью с острова. Одежду бросил, чтобы не мешала в воде. Он хороший пловец, ведь до берега порядочное расстояние.

– В такой одежде была твоя подруга Анка! – Воскликнула Карен.

– И еще так одевался мотоциклист, которого мои скауты прозвали Кроликом.

– Получается, что Малиновский принимает разные обличья?

Я обыскал карманы брошенной одежды, но не нашел совершенно ничего, перед бегством неизвестный тщательно опустошил карманы.

– Он не мог далеко деться голый. Куда он пойдет в чем мать родила? – Засмеялась Карен.

Я был, однако, другого мнения:

– Во-первых, он не голый. У него должны быть плавки. Мы находимся у озера, сейчас курортный сезон и человек в таком виде ни у кого не вызовет подозрения. Но ему надо как-то нести с собой твои золотые часы, брошь и наличные, полученные за письмо. Потом, на другой стороне озера он может купить себе одежду.

И тут меня озарило:

– Боже, он провел нас как дураков! Мы последние идиоты.

– Почему? Что случилось? – Удивилась Карен.

– Малиновский назначил вам встречу на пятидесятом километре. Пешком за пятьдесят километров добираться неудобно. Если это Кролик, то у него есть мотоцикл. Когда я приехал к вам на пятидесятый километр, он удрал от нас на «Линкольне», но почему?

– Вероятно, хотел украсть его.

– Нет! Милиция его бы скоро нашла. Он сбежал на чужой машине, а где-то в кустах оставил свой мотоцикл. Он не хотел, чтобы мы признали его как друга Анки. Ты улавливаешь, куда я клоню?

– Да. Что будем делать?

– Mалиновский переплыл ночью озеро и, вероятно, сейчас двигается к пятидесятому километру, чтобы забрать свой мотоцикл. Если мы поспешим, то сможем его там застать.

Мы побежали к автомобилю и через некоторое время уже плыли по озеру. Лодку прицепили к «Самоходу» и доставили ее к пристани в Хажиково. Я снова закрутил свечи в двигатель, а тем временем Карен заправила «Линкольн» и мы быстро помчались на пятидесятый километр.

Уже издалека я увидел стоящий у дороги мотоцикл, а рядом с ним человека.

Но это был не Малиновский. Какой-то подросток ремонтировал в мотоцикле цепь.

Я выпрыгнул из автомобиля:

– Парень, не видел здесь молодого человека на мотоцикле?

– Видел. Он приехал из Хажиково. В лесу у него был спрятан мотоцикл. Это ваш друг?

– Мой друг?! – Воскликнул я. – Это бандит, преступник.

– Ну и ну! – Удивился парень. Он появился утром в нашем дворе, на нем были только плавки. Сказал, что плавал на байдарке по озеру, перевернулся, байдарка утонула, а он приплыл к берегу. Потом купил одежду у моего отца. А когда увидел, что у меня есть мотоцикл, то попросил отвести его в Мальборк, заплатил мне пятьсот злотых. Только вместо Мальборка слез здесь. Это удивило меня, а когда он из кустов выкатил мотоцикл и уехал на нем, то я был удивлен еще больше. Бандит, вы говорите? А что он совершил?

– Когда он уехал? – Перебил я его.

– Примерно с полчаса.

В нескольких словах я объяснил ему, что произошло между Карен и Малиновским.

И вот мы снова в пути, но едем теперь без спешки, гнаться не имело никакого смысла. Вскоре мы очутились в своем палаточном лагере. Из домика на колесах вышел капитан Петерсен и увидев свою дочь целой и невредимой, радостно замахал руками.

Через некоторое время, накупавшись в реке, пришли мои разведчики. Они стали готовить завтрак, потом мы все вместе сели за стол.

Конечно, я сразу же рассказал им о наших с Карен приключениях.

– А теперь, – закончив рассказывать, обратился я к Вильгельму Теллю, – надо найти Анку и пригласить ее к нам. Когда она придет, мы ее спросим о ее отношениях с Малиновским. Может быть, это случайное знакомство, а вдруг они связаны друг с другом преступлением? Хотя в это не очень верится.

– Надо было сразу записать номер мотоцикла Кролика, в следующий раз я так и сделаю как только попадется подозрительный мото – или авто владелец. – Сказал Соколиный Глаз.

– И число пойманных преступников тут же увеличится. – Рассмеялся Баська.

– Малиновский не просто мошенник, – ответил ему Соколиный Глаз, – он как американский гангстер, если не получается обманом, то действует силой.

Вернулся Вильгельм Телль и еще издалека прокричал:

– Анки нигде нет, по слухам внезапно уехала в Варшаву.

– Как? Когда? – Меня так удивило его сообщение, что я забыл про завтрак.

– Ночью. Это мне сказали ее соседи. Она взяла свои вещи и тихонько смылась.

– Сбежала ... Но почему? – Задумался я. – Это очень интересно ...

Я закончил завтрак и сказал мальчикам, что в два часа пополудни мы уедем из нашего лагеря.

Но в назначенный срок выехать мы не смогли. Я был приглашен к Петерсенам в домик на колесах.

На этот раз, несмотря на сопротивление Карен и советы Козловского, капитан Петерсен был полон решимости, чтобы передать дело в милицию.

– Мы все, в некотором смысле потакали бандиту, что карается по закону. Мы покупали ворованные документы.

Капитан Петерсен вскинул руки в отчаянии:

– Трудно, но я готов искупить свою вину. Даже если меня будут судить и я окажусь за решеткой. Лишь бы покончить с Малиновским.

Мы пошли в милицию в Мальборке, где провели много времени, потому что Петерсены были иностранцами и дело передали следователю из Гданьска. Во время расследования офицер, который допрашивал нас, занялся Козловским, и я думаю, что, тут, наконец, было подорвано доверие, которое имели Петерсены до сих пор к своему переводчику.