Текст книги "Газета Завтра 759"

Автор книги: "Завтра" Газета

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Анна Серафимова ЖИЛИ-БЫЛИ

Нет, точно с нами, с народцем-то, не повезло Гайдарам. Вон в Лондоне избрали нового мэра, представителя иной партии, чем предыдущий, прокомментировав, что, де, лондонцы не простили старому сильное подорожание продуктов: 0,3% составило не прощенное подорожание. В России за этот же период продукты подорожали на 6,6%. Но у них поплатился креслом мэр, который вообще-то на продукты цены не устанавливает. А у нас более чем в 20 раз большее подорожание, но все на своих местах, все переизбраны.

А в Латинской Америке показали город, где жители захватили здание мэрии, вытащили градоначальника, проволокли его за ноги по булыжной мосто– вой, а потом забили за то, что продукты подорожали ввиду неурожая на 10%.

Вот тем руководителям с народом повезло! Позавидуешь такому народу. А у нас Гайдар взметнул цены на тысячи процентов, сам при этом не похудел ни на грамм, жив-здоров, отменно питается, судя по фэйс-контролю, получил какой-то свечной заводик а-ля институт, но народом неудовлетворен. Никудышный народец! Егор, найди себе хороший народ и ступай к нему, отпускаем с миром, шагай. Так ведь не вытолкаешь от себя, от плохих-то, плохиша.

Вон и дочка его где-то ездила, в каких-то странах взращивалась, и вдруг к нам, к плохому народу пожаловала. Да что же это папа-то не уберег от такого безумного шага? И ведь тоже, не сеять– пахать приехала, а править: вот партия, вот я буду руководить, вот мы ставим целью… Маша, не целься в нас! Маша, мы – плохие. Послушай папу. Папа тебе врать не станет. Нам он только и делал, что врал. А тебе – не будет, не враг же он собственной дочке. Нам, народу, он – враг, а тебе – нет.

Заметила: дети, выращенные на спецпайках, выглядят бодрее. А мозги советский спецпаек напитывал многим антисоветчиной. Посмотрите на тех же Гайдаров, Митрофановых, Сванидзе! Именно эти упитанные господа громче всех сетуют, что полки в магазинах были пусты. Откуда они это могут знать? Разве они по магазинам ходили? Хотя выглядят они как опустошители полок. Может, потому и были полки пусты, что именно у этих господ без границ и в обжирании, и в словоблудии, было право первой встречи с продуктами питания? А где один Гайдар прошел, там ста Ивановым с самыми скромными аппетитами делать нечего. Уж так сетуют по поводу пустых прилавков, словно у них в желудках урчало от голода. "У нас в желудках урчало!" Да, урчало, но у кого -от недоедания, а у кого от переедания. Мы, возле пустых полок прохаживавшиеся, не понимали, куда девается продукция, которую производим мы и наши родители. Кто её поглощает? Потому и были полки магазинов пусты, что в спецотделах они ломились. А их клиенты лопались от жира: Гайдары, адвокаты Макаровы, Митрофановы. Те, кто пасся в советских отделах заказов, плавно и славно перешли в другие отделы и стали сотрудниками антисоветских отделов заказов: что им Запад заказал, то они и выполнили. Если в советских отделах заказов выполняли их требования, то в американских отделах заказов они выполняют требования американцев.

Сколько мнений и суждений о нынешних причинах роста цен на продукты питания! Но все называли причины, не являющиеся главной причиной подорожания. Все эти аналитические разговоры – операция прикрытия. А основная причина роста цен у нас та, что богатым хочется не только быть ещё богаче, но непременно, чтобы бедные были ещё беднее! Думаете, им, богатеям, всё равно, каково ваше состояние, лишь бы у них оно приумножалось? Нет, им – не всё равно. Потому что ваше балансирование на краю существования не даёт им еще подбогатиться. Вот если вы вконец обнищаете, они могут обогатиться дополнительно

Кого задело повышение цен на продукты? Горожан, пенсионеров, людей хоть и с низкими достатками, но хоть с какими-то. Бомжей, деклассированных элементов это повышение не коснулось: на помойках объедки как были задаром, так и остались. Может, только поменьше их теперь будет, объедков-то.

Жителям сельской местности тоже плохо, что цены на продукты повышаются, но это для них менее чувствительно, чем для горожан, кто-то даже чуть-чуть и разживётся по причине повышения цен, в том числе закупочных.

А что есть у бедных горожан? У них есть квартиры. И эти квартиры расположены у пенсионеров, к примеру, часто в центре города, поскольку в то время, когда они работали и квартиры получали, строительство велось в центрах городов, затем города разрастались, застраивались окраины, куда уезжали более молодые рабочие-служащие, да от тех же родителей дети отпочковывались: конечно, советское государство давало квартиры исключительно с целью разлучить детей и родителей! Ведь что бы оно ни делало – всё делало с мерзкими человеконенавистническими целями.

Но как бы впроголодь ни жили нынче пенсионеры, они в большинстве своём не хотят менять свои сталинки и хрущевки в обжитых центральных районах и съезжать на нынешние окраины, не желают квартиры менять на комнаты, ужимаясь "по средствам", предпочитают донашивать старые одежды, но доживать век в насиженных местах, обжитых домах, районах, предпочитают отказывать себе в еде, лекарствах, но не менять жильё. Это своеобразный "последний бастион", последнее сопротивле– ние, демонстрация того, что ты всё-таки по эту сторону черты бедности, а не по ту. А нынешнее повышение цен, думается, приведёт к оттоку бедных из своих лакомых для олигархов квартир за черту: города, бедности. Кушать-то не просто хочется, но и необходимо.

Кто-то оттечёт на кладбище (привет Маргарет Тэтчер – лучшему другу советских людей и лучшего немца).

Известно, что старые люди, сменив привычное место жительства, быстро уходят их жизни. Очередной исход русских стариков. Те далече, а иных уж и нет. Что и требовалось! А помнишь, как всё начиналось? Начиналось с повышения цен на продукты питания.

Александр Проханов – владыка Евсевий ПУТЬ К СВЕТУ ИСТИНЫ

Беседа главного редактора газеты «Завтра» с митрополитом Псковским и Великолукским

«ЗАВТРА». Владыко, Вы начали служение простым монахом и ныне увенчаны митрой. Как состоялся Ваш жизненный выбор? Какими переживаниями и знамениями было отмечено ваше пребывание в Троице-Сергиевой Лавре, в Казахстане, на иных поприщах, где Вас ставил Господь?

Митрополит ЕВСЕВИЙ. Огонек веры я почувствовал еще в детские годы, во времена гонений со стороны безбожной советской власти, когда собирались наши соседи, и, удрученные голодом, холодом и войной, находили утешение только в совместной молитве при закрытых дверях и окнах. К тому времени моя мать научила меня читать молитвы, а славянский язык я выучил самостоятельно. Тогда мне было 8-10 лет от рождения.

Жизненного выбора у меня не было. Я не стоял на распутье дорог: просто пошел по зову души и сердца на тот путь, на который, верю, позвал меня Господь. Выбора, еще раз говорю, у меня не было, не было другого пути. Всё вело туда, где было всё Божие, любовно для моего сердца, и меня уже никто не мог свернуть: ни родные мои старшие братья, ни угрозы со стороны местного начальства, ни притеснения со стороны моих учителей. Не подумайте, что кто-то на меня повлиял, или, как теперь говорят, закодировал: кроме моей родной матери, простой крестьянки, около меня никого не было.

Когда попал в Семинарию, я как будто заново родился. Всё было для меня близко и мило. Церковная музыка, пение, иконописание – ко всему этому сердцем прикоснулся. Красота Церковного пения осталась со мной навсегда.

Был награжден митрой еще в Лавре, когда исполнял обязанности Благочинного Лавры. В этой должности прослужил ровно пять лет, и два года – в качестве Наместника Лавры.

Лаврский период моей жизни отмечен был особым гонением на верующих со стороны безбожной власти, когда ограничивали поступление в монастыри, в духовные школы, в то время их уже стали закрывать. Эта так называемая "хрущевская оттепель". Верующих забирали с исповеди из Лаврских храмов и на "черном вороне" увозили в неизвестном направлении. Конечно, и при том положении мы не приходили в растерянность или уныние, мы продолжали жить и петь "Сподоби, Господи, в вечер сей без греха сохранитися нам…".

И так продолжался мой жизненный путь. Господь невидимо руководил моей жизнью. По влечению своего сердца после окончания второго курса Академии перешел в братство Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, исполнял различные послушания: звонаря, регента, просфорника. В 1964 году состоялся мой постриг в монашество. Затем – рукоположение в иеродиакона, а через год – в иеромонаха. Далее меня направили в Русскую Духовную Миссию во святой град Иерусалим, о котором можно было только мечтать, особенно в те годы. Здесь была особая жизнь. Всё не передать и не описать. Пережил и Израильско-Арабскую войну 1967 года. Вернулся в сентябре 1969 году в сане игумена. Некоторое время служил на приходе в Ельце, секретарем в Воронежской Епархии и снова вернулся в любимую мою Лавру. Дали мне закончить аспирантуру. Пришлось побывать на разных международных встречах по защите мира, проходивших тогда в Троице-Сергиевой Лавре. Нёс послушание лаврского духовника, исповедовал людей, сопровождал гостей-соотечественников и из-за рубежа, дежурил у святых мощей преподобного Сергия. Затем, в 1976 году, назначили Благочинным, в 1982 году Наместником. В 1984 году было определение Святейшего Патриарха Пимена и Священного Синода быть мне епископом Алма-атинским и Казахстанским. Как говорят, "со слезами на глазах" расставался с дорогой для меня Лаврой. Привык исполнять послушания с полной отдачей сил и таким же образом стал трудиться в Казахстане. Епархия тогда не была поделена, как теперь. Вот и пришлось более 6 лет путешествовать по обширной территории Казахстана на самолетах, поездах, автомобилях и катерах по Иртышу. Подходила оттепель в церковном положении, началась перестройка, но противостояние в отношении Церкви продолжалось.

Стали открываться храмы и строиться новые. Мною был зарегистрирован первый женский монастырь в Целинограде, ныне столице Казахстана Астане, в честь Божией Матери "Взыскание погибших". За всё время пребывания на Казахстанской кафедре мною было рукоположено более 60 священнослужителей. Знаменательное событие – торжества Русской Церкви в 1000-летний юбилей Крещения Руси в 1988 году. Эти торжества проходили и в Алма-Ате, когда впервые на торжествах служили девять наших архиереев, тогда были подняты новые колокола. На колокольню кафедрального Собора. Слава Богу, в тот момент было возвещено о начале новой жизни в нашей Церкви.

Из Казахстана меня перевели в Куйбышев, ныне Самара. Это время открытия храмов и Иверского женского монастыря. В Самаре прослужил около 3 лет. Открыл около 40 приходов и рукоположил более 30 священнослужителей. Начали издавать Православную газету "Благовест". Готовились к открытию семинарии. Было начато строительство мужского Воскресенского монастыря.

«ЗАВТРА». Псковская земля – святая. Как Вы чувствуете этот духовный русский край? Как Псков и его святыни соотносятся с русской историей и русской святостью?

ЕВСЕВИЙ. Это моя радость, и я чувствую этот духовный русский край сердцем и душой. Как и везде, влияние богоборческой идеологии отразилось и на псковичах. Но все же святыни Пскова помогают людям быстрее освободиться от атеистической пагубной морали. История Псковской земли дышит подвигами и святостью подвижничества псковских молитвенников.

«ЗАВТРА». Вы приняли Псковскую Епархию, когда здесь был лишь один монастырь, теперь же их десять. Как, Владыко, идет восстановление святоотеческой православной традиции во вверенной Вам митрополии?

ЕВСЕВИЙ. Духовное обновление – процесс не сиюминутный, но всё же он в Псковской Епархии идет по восходящей с помощью Божией и добрых людей. Приезжающие паломники удивляются ходу восстановительных работ. В марте 1993 года я прибыл на Псковскую кафедру. Почувствовал особое благодатное веяние. Прежде всего это святая Псково-Печерская обитель, живой неиссякаемый источник жизни и красоты. Эта наша Русская Гефсимания, скрытая холмами от мира, но дарующая благодатные силы всему миру и приходящим людям со всего света. Псковский край – это непреодолимая крепость для ограждения нашего народа от всех супротивных сил.

«ЗАВТРА». В чем сложности этого возрождения? Взаимодействие Церкви и властей, Церкви и культуры, Церкви и армии.

ЕВСЕВИЙ. Законодательное уравнение коренного населения с приезжими инородцами отразится в будущем. Глобализация – это смешение народов в одну систему. Так было при коммунистическом режиме. Сложность возрождения – это современная людская инертность. Нет горения сердца к вере, к Церкви, отсутствует решимость идти на подвиг служения Богу. Что касается восстановления обителей и святых храмов, да и самой духовной жизни, то мы прилагаем все силы для их восстановления и возрождения духовности в традиционном православном духе. Мы против либерализма и модернизма. Эти термины не сливаются в нашем сознании с Православным духовным содержанием.

Слава Богу, Псково-Печерский монастырь никогда не закрывался. Он зажигал своим благодатным огнем лампады в других восстановленных монастырях. Их сейчас у нас десять: пять мужских и пять женских. Так получилось не из каких-то расчетов, но определилось само собою. Что касается современных нападок на Православие, то, конечно, они возникли не стихийно. Это было продумано и спланировано уже давно. Об этом знали наши профессора Духовной Академии и Семинарии. Они говорили, как Ватикан готовил польских католических ксендзов для отправки в Россию еще задолго до наших церковно-политических перемен. Еретики и сектанты укрепляют свои ряды только за счет клеветы на Православную Церковь и ее служителей, и материальной приманки. Сложности нашего возрождения обусловлены нашим законодательством. Как это так, мы, русские, с многовековой историей, культурой, духовностью стали на положении пришельцев в нашу страну: кришнаитов, мормонов, иеговистов и прочих сектантов.

На сегодня взаимодействие церкви со светскими структурами можно считать нормальным, положительным, полезным. Это нужно только приветствовать, потому что и церковная, и государственная власть трудятся ради блага своего народа, ради пользы Отчизны. Посмотрим, что будет дальше.

«ЗАВТРА». В чем суть современных нападок на Православие? Каково духовное состояние русского общества? Почему, сокрушив атеистическую власть, не удается вернуть Свет Истины в круги светской элиты? Где формальное исповедование и где глубинная, жертвенная традиция?

ЕВСЕВИЙ. Нападки на православие, как и на Господа нашего Иисуса Христа, были всегда: борьба добра со злом, растерянность, неопределенность. Слишком податлива на приманки светская элита. Элита – это "продукт" богоборцев. И для их освобождения нужны десятки лет. Конечно, с чего-то начинать надо, т.е. с чтения Церковной литературы и посещения храмов Божиих.

Вера Православная – есть предмет пререканий. Святое Православие исповедует веру во Христа, а Его путь – крестный, но спасительный. Об этом знают все, но не все с этим считаются. Для земного человека важны, прежде всего, материальные блага, выгода, а православие проповедует блага небесные. Наша проповедь – о земном благополучии в рамках гражданского закона и личной чести. Но не всем это по сердцу. Все знают, что гражданские законы даны для жизни людей. Но знают также все, что их исполняет только некоторая часть людей, знаем же мы, что в мире очень много преступников перед государственным законом, откуда они? Обычный человек всё духовное отводит на потом, а на сегодня он занят материальными благами, и о душе не радеет.

Наше современное общество, конечно, не всё подготовлено к большим подвигам, оно было оторвано от корней своих предков, и духовная среда истощалась. Сегодня еще не достаточно питательных, духовных веществ. Это процесс не одного дня. Но то, что на сегодня мы имеем в духовном плане, это не внешний формализм. Это постепенный процесс духовного роста и нравственного обновления. Если бы мы этого не замечали, то тщетны наши труды.

«ЗАВТРА». «Красные мученики» – Матросов, Космодемьянская, Талалихин – какова их связь с мучениками за веру?

ЕВСЕВИЙ. Между ними есть определенная связь в страданиях и пытках, но убеждения разные.

О "красных мучениках" можно сказать, что одни умирали за Бога, за веру своих отцов и за свой народ, последние же умирали за свои убеждения. Но четкую грань провести мы не можем, так как душа и тех, и других скрыта от нас. В Ветхом Завете власть была дана одному человеку, который был определен Богом. Он признавался народом после указания от Бога на определенного предводителя, будь то Царь Соломон или Давид, Иисус Навин и прочие. Ведь есть же мечта у определенных лиц мировой элиты, чтобы в недалеком будущим поставить одного правителя над всеми народами. Только вот вся эта затея ведется не по воле Божией, да и Сам Бог, как Верховный Правитель, отвергается ими.

«ЗАВТРА». Новое Государство Российское – его перспективы, идеология, «монархический проект», который обсуждается в церковных и светских кругах.

ЕВСЕВИЙ. Всё зависит от руководителей государства, как они поведут страну – пока что тайну эту разгадать нам не дано, а народ должен вымолить у Бога нужного монарха.

«ЗАВТРА». Как после ухода из жизни отцов Иоанна Крестьянкина и Николая Гурьянова восполняется святость псковских монастырей и приходов?

ЕВСЕВИЙ. Традиция Церкви и ее спасительная миссия остается навсегда. Верим, появятся новые духовные старцы, когда это будет угодно Богу. Мы же верим, что у Бога нет мертвых, а к живому существу, особенно к духовенству, всегда тянется сердце человека.

«ЗАВТРА». «Священный Холм», воздвигнутый под Изборском по Вашему благословению, становится ли он местом духовного притяжения?

ЕВСЕВИЙ. Священный холм под Изборском будет иметь свое безусловное значение. Мы верим, что и живые, и умершие будут привлекать народ к этому, теперь уже освященному, месту.

С уважением и пасхальным приветствием.

ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ!

Андрей Фефелов УСТРОИТЕЛИ И ОБЛИЧИТЕЛИ

То, что не истекает, не струится, не воспламеняется, не меркнет, но пребывает в бесконечном светящемся геометрическом покое – есть вечность. И Церковь наша, стопами упираясь в пыльную, грешную землю, венцом своим принадлежит неиссякаемому вечному свету. Она – в Божественной ипостаси, будучи Невестой Христовой и духовной твердью человечества – не подвержена ни скорбям, ни зыбям, ни бытийным бурям. Но в историческом и социальном измерениях Православная церковь всегда находится в эпицентре глубинных процессов русской жизни. И если народ в большом количестве собирается в церкви по двунадесятым праздникам, то Церковь в народе пребывает всегда – она является его неотъемлемой частью и духовным представительством.

Посему бытие Церкви в мире объемно и таинственно. И даже сиюминутный, текучий, временный слой происшествий и событий, явленный внутри Церкви, имеет свои проекции в большом историческом времени и в пространстве самой души народа. Всё происходящее в Церкви – неслучайно и знаменательно.

Ставшая, в некотором роде, содержанием внутренней жизни Церкви, заочная полемика и идейное противостояние между епископом Диомидом Чукотским и митрополитом Кириллом Смоленским на первый взгляд носят сугубо политический, локальный характер. О столкновении консервативной и либеральной тенденций внутри Церкви можно говорить с большой долей условности. Некоторые светские социологи, чуждые языку богословия, склонны видеть в епископе Диомиде обскурантиста, сторонника изоляционизма, наследника идеи "железного занавеса". В то же время митрополит Кирилл представляется таким социологам как живое воплощение идеи всемирности и толерантности. Но в том-то и дело, что язык банальной политологии не раскрывает ни смысла, ни значения возникшего напряжения между двумя известными всей стране архиереями.

Впрочем, речь идет не только и не столько о скрытом и заочном богословском споре, но о различных типах религиозного сознания, которые в течение веков проявляли себя в рамках единой Церкви.

При всем уважении к упомянутым иерархам, следует отметить, что истинная полемика между ними вряд ли возможна из-за сухости и недостаточности представленных позиций. Отрывочные параграфы обличительных посланий чукотского архиепископа натолкнулись в Даниловом монастыре на "глухую оборону". В итоге владыке Диомиду было вменено нарушение церковной дисциплины. Последовало нечто вроде строгого выговора.

На этом можно было бы поставить точку, если бы существующее противостояние не имело мощной проекции как в сегодняшней жизни Церкви, так в тысячелетней ее истории. Да и сама душа русского народа, кажется, разделена.

Случившийся некогда спор между иосифлянами и нестяжателями в условиях настоящей эпохи переплавился в напряженный диалог Устроителей и Обличителей.

Оговорюсь сразу, что оба этих типа православного сознания являются, на мой взгляд, драгоценным даром всему обществу. Они же – громкое свидетельство подлинной напряженной жизни внутри самой Церкви.

Быть может, не всегда означенные типы представлены ярко и определенно. Иногда в одной православной судьбе присутствуют и сменяют друг друга периоды обличительства и устроительства. Не всегда характеры и мировоззрения явлены в химической чистоте. Но так или иначе, названные тенденции присутствуют в церковной жизни, во многом определяя направление её движения.

Прежде чем вглядеться в эти две матрицы религиозного мышления, еще раз вернемся к давнему спору.

20 мая сего года исполнилось ровно пятьсот лет со дня кончины Нила Сорского – главного выразителя направления нестяжателей. В его лице был представлен тип аскета, созерцателя, богослова-исихаста. Преподобный Нил многие годы подвизался на Афоне, вывез со Святой горы представления о мистическом Православии.

Его оппонент, преподобный Иосиф Волоцкий – ярчайший церковный и государственный деятель, прирожденный политик, строитель, непримиримый борец с ересями, сторонник обрядовости, апологет устава и жесткой монастырской дисциплины.

Иосифляне, отстаивавшие право монастырей на землевладение, и противостоящие им Белозерские старцы и нестяжатели принадлежали к одной матери-Церкви. Но сколь различными были их представления об устройстве монастыря, о священных пророчествах, о роли и смысле государственной власти.

Вопросы, связанные с мерой украшения храмов, с величиной и богатством монастырских ризниц, с размером церковных наделов, – эти вопросы волновали многих. Сама княжеская власть колебалась, подразумевая к тому же свой интерес.

Но одним из внутренних глубоких моментов, выявляющих красную черту, по которой впоследствии пройдет трещина Раскола, стал вопрос эсхатологии.

В этом вопросе Иосиф Волоцкий выступил как подлинный модернизатор. В своем знаменитом богословском труде он "отодвинул" на неопределенное время ожидавшееся тогда (по истечении седьмой тысячи лет от сотворения мира) светопреставление.

Следует особо отметить, что эсхатологические знания во многом составляют основу христианского учения. Само воплощение Слова, явление мессии-Помазанника Господа нашего Иисуса Христа – согласно пророчествам есть начало Последних времен. И хотя времена и сроки нам неведомы, ожидать Конца света мы, как христиане, вправе в любой момент.

Наш век, пропитанный мукой, тревогой, неопределенностью, отмеченный зловещими всемирными процессами, создает потрясающую духовную оптику. И дилемма, столь ярко выраженная в споре святых Нила и Иосифа, вновь встает в полный рост перед православными христианами России ХХI века.

Бежать ли от этого мира в леса, в скиты, в катакомбы, на далекие заимки? Брать ли с собой семьи и спасать детей от рыкающих бесов технотронной цивилизации, открывшей свои жидкокристаллические зевы? Спасаться ли от электронного миропорядка, покусившегося на божественное в человеке? Встать ли на путь воина-мученика, партизана последней войны за человека, за Церковь, за Христа?

Или же надо отсечь от себя мысли о приближении всемирной диктатуры антихриста, начать вокруг себя строить свой мир? Через ежедневные жертвы и малые подвиги, среди бетона и бездушия создавать светящееся пространство любви и чистоты? А, быть может, не все так страшно и определенно? Ведь были времена и похуже. И вместо того, чтобы бежать или сражаться со всем миром, нужно начать проповедовать, созидать, умащать сердца, освещать храмы, изменяя и исправляя существующие порядки.

Как известно, ветхозаветные пророки Енох, Илия, а также апостол Иоанн Богослов не умирали, но были взяты на небо живыми, во плоти. По преданию, именно они должны явиться перед концом мира – обличить антихриста и стать жертвой последнего. Отсюда пафос обличения мира, предчувствия возможного близкого мученичества у многих православных.

Обличители и Устроители – оба этих христианских русских типа – представляют собой два пути, отмеченных искренней верой, но чреватых провалом и разочарованием. Каждый из этих путей имеет свои мины и капканы.

Попытки Устроителей сгладить существующие противоречия с миром, начать что-то строить в разоренной, ограбленной России, желание создать необходимые центры жизни – порой наталкиваются на гигантские бытовые препятствия. Люди иногда ждут любящего благословения их трудов по устройству земной юдоли, но каким же терпением и смирением надо обладать клирику или мирянину, чтобы наладить вокруг себя нормальную приходскую или общественную жизнь. Сама тяга к норме в сей век есть нечто великое. А в условиях России, наверное, и героическое…

Но Устроителей поджидают на своем пути не только трудности, но и искушения. В условиях относительного благополучия процесс обустройства может привести к окукливанию, к остыванию и духовной дремоте. Опасность "асфальтового православия" не в том, что священник или мирянин пользуются сотовым телефоном и используют модные словечки, но в том, что, как всякий житель мегаполиса, смотрит на мир холодным отстраненным взглядом. И Бог постепенно превращается в абстракцию.

И "сердце сокрушенно", и вера в чудо – в этой системе координат становятся ненужной экзальтацией.

Нередко под маской церковных Устроителей выступают карьеристы, конформисты, бюрократы в рясах. Но также под именем Обличителей порой прячутся расчетливые честолюбцы или помраченные гордецы.

Грозные тени грядущего голодного мора, пугающие призраки войны, царящая в России растлевающая несправедливость создают нервозность и беспокойство в обществе. Это действительно мутная вода, где энергичным людям по силам поймать любую рыбу. Но лукавство бунтарей иногда милее ложного смирения околоцерковных дельцов.

Неудовлетворительный уровень полемики между митрополитом Кириллом и епископом Диомидом вовсе не означает, что существующую дилемму не следует обсуждать. Угроза нового Раскола, о которой так часто говорят в связи с демаршем епископа Диомида, – эта угроза, если всем заткнуть рты, только возрастет. И возрастет в разы…

Устроители и Обличители в нашей церкви имеют и влияние и голос. И это голос не только и не столько высшего духовенства. Соблазн тайным голосованием или росчерком пера решить "проблему Диомида" не отменит давний спор. Так политическая победа иосифлян не стерла память о нестяжателях. Указанные парадоксы вырастают из характера русского народа. Христианское понимание, что не только в этом бренном мире, но "и на погосте мы тоже гости" мало сообразуется с желанием утвердиться, зацепиться за земные скрепы. Своеобразная неукорененность, равнодушие к мелочам быта, неотмирность русских были отмечены еще Чаадаевым. Беспредельность, пограничность, трагизм сознания остаются присущи русскому народу и ныне. Мысль об уюте, о маленьком счастье мало сообразуется с космическими сквозняками, на которых веками стояла Русь. Конечно же, в этой небольшой заметке огромная фундаментальная тема феноменологии русского религиозного сознания не могла быть раскрыта.

Однако, надеюсь, разговор на эту тему будет продолжен людьми более чуткими, обладающими большей ответственностью и духовной зрелостью. Газета "Завтра" открыта для таких авторов.

По слухам, грядущий Архиерейский собор будет собран для того, чтобы осудить и епископа Диомида, и отстранить от кафедры. Подобное решение, скорее всего, будет иметь суровые последствия для жизни Церкви.

Ибо существующий конфликт не вмещается в рамки синодальных решений, но имеет глубинные духовные и мировоззренческие корни.