Текст книги "Газета Завтра 150 (42 1996)"

Автор книги: "Завтра" Газета

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

СЕКТЫ – СЕТИ О. Кузнецов

2 октября в Москве на Крутицком Патриаршем Подворье (ул. Крутицкая, 13) состоялась Богословская научно-практическая конференция “Религиозный тоталитаризм и молодежь”, на которой могли присутствовать все желающие. Духовных лиц и юристов, врачей и родителей тех, кто ушел в секты, журналистов и преподавателей объединило стремление противостоять бешеному натиску лжеучений тоталитарных сект, особенно усилившемуся в последнее время. На Конференции выступили:

иерей Олег СТЕНЯЕВ, поведавший о трудностях работы Центра реабилитации жертв нетрадиционных религий им А. С. Хомякова;

Сергей КУЗЬМИН, представитель Экспертного консультационного совета по вопросам свободы совести при Госдуме, который охарактеризовал нынешний закон “О свободе совести” как “закон Соединенных Штатов Америки, действующий на территории России”, и сообщил, что готовится новая, еще более либеральная его редакция, предусматривающая “свободу совести ребенка”;

полковник, кандидат юридических наук А. Хвыля-Олинтер из Центра криминогенной информации МВД РФ, рассказавший о связях некоторых сект с криминальными структурами и методах их проникновения в органы власти и средства массовой информации;

профессор Ф. КОНДРАТЬЕВ, председатель группы по подготовке программы медицинской помощи Минздрава РФ для пострадавших от деятельности сект, упомянувший в своей речи о деятельности погибшего депутата В. В. Савицкого и проведший аналогию между “культовыми новообразованиями” и “раковыми новообразованиями”;

профессор Ю. ПОЛИЩУК, врач-психиатр, подчеркнул, что за сектами стоят очень влиятельные политические силы и назвал всю сектантскую деятельность “лишь частью общего плана по духовному порабощению России”;

иеромонах Анатолий БЕРЕСТОВ, доктор медицинских наук, врач-невропатолог, в речи которого соединялись медицинские и духовные аспекты проблемы;

доцент кафедры истории Российского Православного университета св. Иоанна Богослова В. МАХНАЧ, который в своем докледе рассказал о положении сект в дореволюционной России и в первые годы советской власти;

Т. ДЕРЯБИНА, представительница Комитета по спасению молодежи, у которой в секту “Свидетели Иеговы” ушла дочь. По словам выступавшей, помимо морального ущерба, “Свидетели” нанесли Дерябиным и материальный ущерб, купив у дочери квартиру по явно заниженной цене. Также выступали многие другие.

Доклад православного историка В. Махнача наиболее соответствовал настоящему историческому моменту. Он напомнил всем нам, как обстояли дела с сектантами и иноверцами в Российской Империи. Прежде всего в ней была прекрасно разработанная законодательная база по взаимоотношениям государства с различными конфессиями. Она строилась на принципах строгой иерархии различных церквей и сект и исходила, прежде всего, из принципа законности образования и присутствия той или иной конфессии или секты на территории России.

О. КУЗНЕЦОВ

АТАКА НА ПРАВОСЛАВИЕ Д. Глебов

В России сейчас тяжело всем, не оставляет исключения и такое некогда респектабельное учреждение, как МИД России. И дело не только в том, что наше главное внешнеполитическое ведомство пережило сокрушительное руководство таких «специалистов» по международным проблемам, как Панкин и Козырев. Ведь раньше за спиной МИДа были мощь и авторитет великой страны, а сегодня – Чечня, забастовки, голодная армия, бандитизм и коррупция, постоянно больной или находящийся в отпуске президент и т. д. Задачи же, которые необходимо решать, куда более сложные, чем каких-нибудь пять лет назад. Тут и надвигающаяся на наши границы военная махина НАТО, и запутанные отношения с появившимся в одночасье ближним зарубежьем, и сохранение позиций России в традиционных зонах ее интересов…

Глядя на активность Е. М. Примакова и его замов, думаешь: стараются, стараются изо всех сил, прямо-таки бьются за обеспечение национально-государственных интересов России на международной арене. Но оказывается, у них находится время заниматься и вопросами, лежащими, в общем-то, далеко от задач МИДа. Судите сами.

В июне нынешнего года первый заместитель министра иностранных дел Б. Пастухов направил своему шефу Е. Примакову любопытный документ. Зам. уведомляет министра, что материал сей подготовлен в Первом ДСНГ (что в переводе на русский язык означает Департамент содружества независимых государств) «по итогам бесед с исламскими религиозными деятелями». Особую тревогу дэсээнговцев вызывает, страшно сказать, «проникновение РПЦ в вооруженные силы», указывается на такой криминал, как «строительство православных храмов в воинских частях, училищах, включая академию Генерального штаба». «Получает распространение практика создания православных воинских частей», – нагнетают ужас дэсээнговцы. Однако, судя по указанным в донесении примерам, речь идет о двух ротах, сформированных из призванных на службу в армию учащихся семинарии, Духовной академии, послушников и иноков монастырей. Они были созданы по просьбе Московской патриархии с понятной целью, не требующей объяснений для любого здравомыслящего человека. Однако для знатоков из ДСНГ во главе с Пастуховым, очень встревоженных православным «проникновением» в армию, они видятся чуть ли не авангардом окружающих Москву полков и дивизий бесчисленного православного воинства.

Нескрываемое раздражение авторов вызывают такие «вопиющие» факты, как «оказание высших воинских почестей православным иконам, коллективные крещения военнослужащих». В числе «провинившихся», вошедших в недозволительное соглашение с православной церковью, помимо Минобороны, указываются также Минкультуры, МВД, МЧС, ФПС, ФАПСИ, Минсоцзащиты, Минобразования, Минздравмедпром и другие.

Особенно трогательно звучит такой пассаж: «…мусульманские деятели справедливо отмечают, что в данном случае имеет место нарушение 14-й статьи Конституции…». А следующий просто повергает в дрожь: «Привилегированное положение, в которое ставится руководителями различных российских министерств и ведомств православное духовенство, негативно воспринимается мусульманами, стимулирует создание мусульманских конфессиональных партий, способствует политизация ислама». Вот так, не больше и не меньше.

Читая все это, невольно задаешься вопросом: да кто они такие эти дэсээнговцы, учились ли они когда-нибудь и где-нибудь? Ну с Пастуховым ясно – большую часть своей жизни он отдал ленинскому комсомолу и ему было не до ислама. Но спецы-то из департамента?! Неужели им неизвестно, что во всем мире ислам сверхполитизирован, существуют исламские государства, исламские партии, исламские вооруженные формирования. Ислам у нас – это не есть нечто особое, а лишь составная часть мировой исламской конфессии (несмотря на догматические различия, сектантские завихрения и т. п.). Поэтому, господа, не надо наводить тень на плетень! «Наш» ислам начал политизироваться задолго до нынешних эпизодических появлений православных священников в российской армии и в обвиняемых вами ведомствах. Пример Чечни и Дагестана более чем убедителен. Там уже давно живут по законам шариата, почему-то напрочь забыв о вышеупомянутых статьях Конституции РФ.

И уж совсем возмутительно выглядит утверждение авторов донесения об «усилении фанатизма, нетерпимости к представителям других конфессий в низовом звене православного духовенства, допускающего некорректные высказывания в адрес инославных религий даже в средствах массовой информации». Тут и местным органам власти от дэсээнговцев досталось: дескать, не пресекают подобных действий. По всем правилам доноса, конечно же, не указываются конкретные примеры. Бросается в глаза, что в документе речь идет главным образом об отношениях православных и мусульман, в этом же пассаже вдруг говорится о некорректных высказываниях в адрес иностранных религий вообще. Думается, дело здесь в том, что убедительных примеров неуважительных высказываний в адрес мусульман господам специалистам просто не удалось отыскать. Вся история России после вхождения в нее земель, населенных мусульманами, это история мирного сосущесвования и взаимоуважения веры, традиций и культуры. Поэтому, если допускается критика иных религий, то не надо кривить душой – речь идет, прежде всего, о прозелетической деятельности не имеющей никаких исторических корней в России католической церкви. Ясно, что никаким комсомольцам и дэсээнговцам не удастся заставить православных пойти на принятие того, что осуждено Вселенскими соборами, святыми отцами… Однако это уже дело собственно церкви и верующих, и не атеистам из ДСНГ указывать Русской православной церкви, с кем и поддерживать отношения. Но куда там! Спецы из департамента, прикрываясь мнением исламских деятелей, с особым удовлетворением отмечают «признание католиками на теоретическом уровне равенства трех монотеистических религий: христианства, ислама и иудаизма». Вот, дескать, достойный пример для лапотной России.

Ну а от генерального вывода всего опуса просто дух захватывает: «Усиление противоречий между РПЦ и исламскими религиозными организациями способно спровоцировать противостояния на религиозно-этнической почве в местах компактного проживания мусульман на территории России, что негативно скажется и на положении русскоязычного населения в Содружестве, наших соотечественников в государствах Центральноазиатского региона, Казахстане, Азербайджане». Правда, в самом конце великодушные спецы подсказывают незадачливым православным иерархам, как им заслужить благосклонное отношение МИДа: «…если со стороны РПЦ последуют жесты доброй воли по отношению к исламу и не будут нарушаться нормы в сфере государственно-церковных отношений, то можно рассчитывать на углубление взаимодействия между мусульманскими религиозными организациями и РПЦ».

Господа-товарищи! Все ваше донесение высосано из пальца и не о том бы вам беспокоиться! Проблема взаимоотношений между православием и исламом решается не путем искусственного ограничения деятельности Русской православной церкви, которая окормляет больше 85 процентов населения нашей и вашей пока что страны, и не механически выравниванием положения различных конфессий. Значение православия, к которому, несмотря на десятилетия атеистической обработки, уже относит себя, по различным социологическим опросам, от 60 до 70 процентов россиян, не может быть равно значению и месту в жизни нашего государства ислама, принадлежность к которому декларируют не более 6-7 процентов населения. Не говоря уже о католицизме, который по структуре и организации представляет собой крайне малочисленный филиал зарубежной инославной конфессии. Столь же незначительно влияние в России и иудаизма в силу относительной малочисленности еврейского населения. Концепция государственно-церковных отношений должна строиться не только на предоставлении одинаковых прав традиционным конфессиям, но и с учетом реального веса каждой из них, степени влияния на общество, понимания исторических традиций, которые Россию сделали Россией. Если где-то в воинских частях российской армии есть необходимость в мулле, то его надо пригласить, а не запрещать появление в другой части православного священника. Понятно, что в силу объективных причин муллу приглашать будут в десятки раз реже.

Призывая раздать всем сестрам по серьгам, господа дэсээнговцы как-то «забывают» отметить, что, кроме Русской православной церкви, другие «сестрички» имеют огромные возможности получать из-за рубежа куда более существенные подарки. Не надо считать всех глупцами: совершенно ясно, что главные мощные центры ислама, католицизма и иудаизма находятся за пределами нашей Родины. Они направляют в Россию своим братьям по вере колоссальные средства, печатную продукцию, обучают их кадры. Русская православная церковь – это церковь России, и только России. Это от нее ждут помощи и поддержки православные церкви Сербии, Болгарии…

Вот такое изыскание на религиозную тему получил министр иностранных дел Е. М. Примаков. Вы ошибаетесь, если думаете, что наш умудренный опытом и озабоченный эффективной работой МИДа министр порекомендовал своему первому заму и его подчиненным заниматься своим прямым делом – решением жизненно важных для России проблем в рамках СНГ, реализацией соглашения с Белоруссией, Казахстаном, Киргизией… Оказывается, и наш министр иностранных дел неравнодушен к вопросам веры. И вот в августе нынешнего года рождается послание Евгения Максимовича самому президенту под весьма достойным академика названием: «О некоторых мерах по совершенствованию государственно-церковных отношений». И содержание документа – не чета дэсэнговско-комсомольскому: нет плохо прикрытых выпадов против Русской православной церкви, присутствуют даже нотки отеческой заботы о ней. Правда, в качестве главного критического аргумента и здесь фигурируют данные о двух православных воинских частях, но это, наверно, просто министра подставили спецы из ДСНГ, не объяснив, что там за грозные полки православного воинства объявились. По сути же – это призыв к высшему руководству страны ограничить деятельность Русской православной церкви. И дело не только в том, что Е. Примаков предлагает возродить приснопамятный государственный совет по религии, а разработку концепции государственно-церковных отношений поручить кафедре религиоведения Академии госслужбы (то есть, по существу, бывшему институ атеизма). Министр выдвигает идею создания мощной, разветвленной системы, препятствующей духовному возрождению России.

Не видят или не хотят видеть товарищи-господа Примаков, Пастухов и иже с ними: не православное духовенство «лезет» в государственные структуры, общественные организации, армию, это народ наш, отряхивая идеологические химеры, историческое беспамятство и атеистическую чуму, поворачивается к Богу, к Церкви, к вере наших предков, к тысячелетней истории России, ее традициям и культуре. Поворот этот не остановить никакими вашими «концепциями» и «мероприятиями». Что касается ваших надуманных тревог по поводу отношений православных с другими конфессиями, то самое лучшее, что вы можете сделать, так это не мешать. Мы, православные люди, сами прекрасно со всеми договоримся и будем жить в мире и согласии, как жили долгие годы. Мы-то понимаем, что, независимо от духовного возрождения в среде православных, духовный подъем переживают сегодня и мусульмане.

С приходом Е. Примакова в МИД у многих в России появилась надежда, что удастся вернуть международный авторитет нашего государства, разнообразить его внешнеполитические связи, укрепить отношения с республиками бывшего СССР, хотя бы приостановить развитие неблагоприятных для нас тенденций в ряде районов мира. Однако кроме слов, рассчитанных на публику, хаотичных визитов усталого и весьма пожилого человека, мы в общем-то больше ничего не видим. А после знакомства с мидовскими опусами на религиозную тему хочется сказать: господин Примаков! Занимайтесь своим делом, останавливайте продвижение НАТО на Восток, попытайтесь хоть как-то не на словах, а на деле сдержать жандармские замашки США, не упустите хотя бы Белоруссию, которая пока еще стремится к подлинному союзу с Россией. Сделайте хоть что-нибудь реальное, что находится в вашей прямой компетенции. А если не можете или не хотите, то по крайней мере не мешайте тем, кто занят реальным делом – возрождением России.

Д. ГЛЕБОВ

АКАДЕМИЯ НЕФТЕЗАДВИЖКИ Владимир Бояринцев

Газетное сообщение: “Академик РАН объявил голодовку”. “Директор Объединенного института физики Земли Российской академии наук 64-летний академик Владимир Страхов и старший научный сотрудник института председатель профкома Игорь Науменко-Бондаренко с сегодняшнего дня объявили голодовку. Они требуют увеличения бюджетных ассигнований институту, погашения задолженности по зарплате его сотрудникам”.

Четыре основных требования академика: 1) “расходы на науку в обязательном порядке должны быть перенесены в число защищенных статей бюджета”; 2) “должны быть специальные программы по техническому перевооружению науки”; 3) “общий уровень расходов на науку должен ежегодно возрастать”; 4) “вернуть РАН те долги, что образовались за этот год”.

А вот еще новости последней недели. “Дело доходит до того, что академический Институт радиотехники и электроники переходит на однодневную (!) рабочую неделю, а в Дальневосточном отделении РАН за неуплату отключены все телефоны, кроме одного”.

“8 октября в ФИАНе (Физический институт Российской академии наук) прошла Общероссийская конференция научных коллективов РАН. Темы обсуждавшихся докладов звучали несколько необычно для научной конференции: “Вероятность и условия выживания институтов РАН в 1996 году” и “Требования научных коллективов к руководству России и Академии наук”.

На это фактически отвечает министр науки академик В.Фортов в телеинтервью (записанном 1 октября и представленном на пару дней позже), говоря, что выделены средства на погашение задолженности по зарплате за июль месяц (!).

Официальные цифры говорят: финансирование научных исследований уменьшилось в 5 (пять!) раз по сравнению с периодом “застоя” (когда страна имела выдающиеся достижения в целом ряде областей науки), что не способствует увеличению количества и качества научных открытий и созданию прогрессивных технологий. И еще один, официально отмеченный факт: по доле финансирования науки из государственного бюджета мы находимся на уровне Таиланда и Румынии!

За последние годы усилиями российской демократии резко сократилось количество отраслевых научно-исследовательских институтов (прекратило свое существование 800 институтов). И когда говорят, что снижение численности ученых позволит прекратить малоценные исследования, но при этом забывается, что при современном состоянии науки качественного прорыва в ней можно добиться только мощными, хорошо организованными коллективами. Действительно, теоретик космонавтики ( как называли академика М. В. Келдыша в печати) был научным руководителем крупного института, не говоря уже о С.П.Королеве, который возглавлял многотысячный коллектив. Таких примеров множество. Так что, подрывая научные кадры количественно, демократический режим обрекает науку на качественное вырождение.

Как плакали в советское время некоторые очень горластые и носастые ученые: “Нам государство не доплачивает за нашу работу” ( в то время кандидат наук старший научный сотрудник получал по нынешним ценам три миллиона рублей, а доктор наук четыре миллиона, имея бесплатное здравоохранение, образование и т.д.). Теперь, в период развитой демократии, добились справедливости – нищенского состояния науки (вся Академия наук вместе со своими институтами обходится бюджету в год дешевле, чем восстановление обстрелянного танками Дома Советов).

Таким образом, кроме заказов на выполнение исследований и зарплаты, у них, как и у всех “россиян”, отобраны все права: на лечение, учение, отдых, труд, воспитание нормальных детей и даже право на жалобу. И о какой фундаментальной науке можно говорить, если доктор наук получает зарплату (с задержками) на уровне стипендии студента старшего курса Московского физико-технического института времен “застоя”. Это в Академии наук, где зарплата исчисляется с учетом надбавки за ученую степень, а в таком мощном институте, гордости бывшей передовой советской науки, как ЦАГИ (без которого невозможно развитие отечественной авиационной техники), доктор технических наук, профессор, заслуженный деятель науки и техники получает в месяц 430 тысяч рублей (и получил эти деньги последний раз 4 месяца назад). Поэтому в день бывшей зарплаты оправданы поминки по ней (330 грамм коньяка на пятерых).

В том же самом ЦАГИ в “застойный” период создан уникальный стенд – термо-барокамера для отработки конструкции космического аппарата “Буран” (где он теперь?). В демократическое время этот стенд используется неким находчивым предпринимателем для сушки паркета из хороших пород дерева с продажей его за рубеж. Результат– предприниматель богат, сотрудники института, трудами которых этот стенд создан, бедствуют.

С одной стороны говорится о необходимости развивать отечественную авиамоторную, самолетостроительную, космическую индустрию, с другой берется кредит в миллиард долларов для закупки зарубежных авиадвигателей, кредит на покупку подержанных “боингов” для “Аэрофлота”. Вспомним, как это делалось на заре советского двигателестроения: закупались один-два зарубежных образца и на их основе создавались двигатели, превосходящие аналоги. Но это было время, когда государство заботилось о своей силе и о своем могуществе.

И еще один интересный момент – в то время, когда сотрудники передовых опытных конструкторских бюро бедствуют, некоторые представители руководства, активно включившись в процесс демократизации общества, получают по 1200 долларов (?!) в месяц, поэтому не вызывает удивления тот факт, что шведский разведчик имел чертежи современнейшего самолета, поразившего международный авиационный салон.

На крупнейшем современном предприятии НИИГрафит “средняя зарплата…200 тысяч рублей. Потеряли половину работников. У начальников лабораторий средний возраст далеко за 50. Молодые сотрудники занимаются бизнесом, торговлей, уходят на стройки. В общем, научная смена разбегается в поисках заработка” (“Наука еще жива и может поднять страну с колен”, “Правда-5”, N 8, 1996). Так что “иных уж нет, а те далече!”. Но стиль демократического режима: “На пожарище все лучше растет”.

Говорят: “Нет денег!” Но деньги есть. Есть на организацию международного медицинского консилиума в шикарной больнице (а не в районной поликлинике, куда торжественно записывался будущий президент), на организацию предвыборных концертов, электронного голосования и прочих мероприятий, на устройство в Москве двухдневного грандиозного шоу, которое правильнее было бы проводить под девизом: “Без порток, а в шляпе!”; на строительство подземного торгового центра в Москве и другие ударные стройки капитализма. И не исключено, что выдай эти деньги ученым, другим работникам бюджетной сферы, безработным и пенсионерам, на каждого пришлось бы от пятисот до тысячи условных единиц (как скромно демократы называют доллары в сфере торговли) на человека.

Ученые уезжают из России на время или навсегда. При этом, зачастую работать преподавателем математики где-нибудь в Мексике или Таиланде уезжают люди, которые раньше громче всех кричали о своей приверженности фундаментальной науке, о свободе творчества. Оказалось: “свобода” – нам, деньги – им! Но в то же время есть действительно крупные ученые, которые не могут принять участие в международных конференциях из-за отсутствия денег. Железнодорожный билет стоит 2-3 месячных зарплаты, и нельзя, как при “застое”, поехать на конференцию за счет Академии наук, а нужно выпрашивать подачки от иностранного фонда (например, у радетеля русскоязычной науки Сороса).

Откроем книгу выдающегося французского математика Анри Пуанкаре (1854-1912) “О науке”, изданную в 1990 году под редакцией другого выдающегося (русского) ученого-академика Л. С. Понтрягина: “Отыскание истины должно быть целью нашей деятельности”… или: “Наука, как сказал Аристотель, имеет предметом общее; во всяком частном случае она будет искать общий закон и требовать все более и более широкого обобщения” “Наука… является коллективным творчеством и не может быть ничем иным; она как монументальное сооружение, строить которое нужно на века, и где каждый должен принести камень, а этот камень часто стоит ему целой жизни. Следовательно, она дает нам чувство необходимой кооперации, солидарности наших трудов с трудами наших современников, наших предшественников и наших последователей”.

Академик В.С.Авдуевский продолжает: “Наука – как цепная реакция: хороший результат всегда порождает новый успех”.

О связи же науки с научно-техническим прогрессом – говорится в “Политехническом словаре” (1980 год, под редакцией академика А.Ю.Ишлинского): “Научно-технический прогресс – повышение технического уровня производства путем развития и совершенствования средств труда, технологических процессов и организации производства на основе использования достижений науки”. Далее: “Научно-технический прогресс содействует росту квалификации кадров, их образовательного уровня, приводит к качественным изменениям в структуре производства. Эффект научно-технического прогресса выражается также в непрерывном порождении новых потребностей, в увеличении свободного времени, улучшении условий труда, быта, в развитии медицины, культуры, образования”.

Из сказанного выше уже ясно, чем наука вредна российской демократии: поисками (а не сокрытием) истины, коллективизмом, связью с прошлым и нацеленностью в будущее, влиянием на развитие (а не на разгром) отечественного производства, следовательно, возможностью улучшать жизнь народа, медицину, культуру, образование. С этих позиций и надо рассматривать пятилетние усилия российской демократии по уничтожению науки в “этой стране”.

Возникает вопрос о цене “свободы” в России. В эту цену входит уничтожение государства, науки, промышленности, сельского хозяйства, населения, систем образования и здравоохранения, культуры и т.д. и т.п.

И когда президент во время предвыборной кампании говорит, что наступит время, когда в Россию будут приезжать на работу зарубежные ученые, то здесь он совершенно прав: после полного разгрома отечественной науки и уничтожения российских ученых “как класса” нужно будет идти по стопам Петра I и заново создавать на кладбище новую науку, приглашая для этого заморских таиландских, мексиканских, гаитянских ученых.

Но пока:

Запомнит бывший лютый враг

Российский полосатый флаг!

Российские мозги и руки

Превознесут все иностранные

науки!

“Кто выручит науку и современное производство?” – спрашивает зам. председателя СТК ГосНИИ авиационных систем Б.Виноградов (“Правда Москвы”, 3.10.96), а работники высшей школы и профессионально-технических училищ г. Петербурга, собравшись на площади, скандируют: “Питание, тепло, зарплату!”

При этом правомерно поставить следующие вопросы: “А кому нужны наука, культура, образование в условиях развитой российской демократии? Кого из чиновников или неокапиталистов волнует, например, третья по степени важности мировая проблема – проблема турбулентности? Как увеличатся их счета в зарубежных банках с развитием фундаментальных научных исследований?”

Ответ на эти вопросы простой: нет государства, нет государственной политики – не будет ни науки, ни культуры, ни образования. Для того, чтобы открывать газовую или нефтяную задвижку, не надо быть академиком или доктором наук, а надо осуществить мечту в стиле предвыборного клипа:

“Борис Николаич, по малости нашей

У нас на деревне заботы одни:

Была бы деревня со щами и кашей,

А то ведь опять заведут трудодни!”

Говорят, что 70 % членов кабинета министров в России имеют ученые степени. Да этот факт надо самым тщательнейшим образом скрывать, т. к. он доказывает, что уничтожение науки идет по заранее намеченному плану, а не по дурости или непониманию ее роли в существовании этой страны”.

Только конечная цель – превращение бывшей державы в колониальную страну, сырьевой придаток развитых “цивилизованных” государств – оправдывает такую политику, и ни один министр (будь он даже академиком многих стран) ничего не сможет противопоставить этой “магистральной” линии!