Текст книги "Простой человек"

Автор книги: Юсуп Хаидов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

– Да, да – ущипнул Пальван-ага кончик бороды и устремил на Туманова большие и добрые глаза.

В то время, когда караван приготовился продолжить путь в сторону Дарвазы, возвратились уехавшие на задание. Они захватили несколько басмачей. Командир доложил об уничтожении Язан-быка и его разбойников и спросил, что сделать с сопливым погонщиком.

Туманов выразил удовлетворение успешной опера цией и сказал:

– Погонщика отпустите. Пусть займется своим делом. Он теперь безопасен для нас, так как виновника всех бед Язан-быка уже нет на белом свете.

Погонщик не сдвинулся с места и после того, как разошлись все вооруженные люди. Он совсем не ожидал столь благоприятного для себя поворота событий.

                                                                            * * *

Нагрузив верблюдов, караван отправился из Дар-вазы в обратную дорогу. Пока люди не испытывали особых трудностей. Было незаметно, что вокруг прячутся басмачи.

Оставались одни сутки пути до колодцев Шор-куи и Палчикли-куи. Туманов выслал вперед десять всадников во главе с Пальван-агой. Он им дал два ручных пулемета, кроме имевшихся у них личных пятизарядных винтовок.

Когда караван без всяких помех подходил уже к названным колодцам, Туманов увел отряд в другую сторону, оставив пять бойцов добровольцев.

Верблюдов разгрузили и напоили водой на лугу между двух, расположенных близко друг от друга колодцев. Потом по десять-пятнадцать верблюдов отпустили пастись.

Черные кумганы поставили на середину и по степи разнесся возбуждающий жажду запах зеленого чая. Погонщики успели выпить всего пару глотков горячего напитка, когда они услыхали с двух открытых сторон крики и конский топот. Один из них, более нервный, вскочил с места, с ближней возвышенности Пальван-ага сердито крикнул ему: – Сиди на месте, не шевелись.

Басмачи со всех сторон ринулись к месту, где были разгружены чувалы. Они непрерывно стреляли. Когда осталось около пяти-десяти метров до места, где сидели погонщики, затараторили ручные пулеметы и опрокинули с коней передний строй скачущих. Басмачи попытались изменить направление атаки, но летящие с песчаных возвышенностей пули не давали им времени опомниться. В это время раздалось громкое, слитное «ура». Лучи восходящего солнца, попадая на лезвия сабель, занесенных над головами басмачей, вспыхнули как молнии.

                                                                                  * * *

Мукым сердар, не доезжая караванной дороги, оставил Соегмурада в одной из глубоких ям.

– Коня не держи голодным. Мы скоро вернемся, – сказал он Соегмураду и во главе своих нукеров пустился в дорогу.

Солнце только взошло. Тени от бугров были хоть и мелкими, но очень прохладными. Соегмурад с удовольствием уснул в прохладной, оставшейся от ночи тени ямы. Он проспал до полудня не шевельнувшись, так как всю ночь ехал на коне и устал. Наконец, он проснулся от жары. Лучи жаркого солнца, казалось, просверливали макушку. В яме чудилось, что сидишь в тамдыре с углями. И, кроме того, было очень душно, даже травинка не шевелилась.

Весь взмокший мальчик выбрался на край ямы. Огляделся вокруг. Окружавшие его выпуклые, крупные песчаные возвышенности чем больше отдалялись, тем больше мельчали и, уходя за горизонт, превращались в черные точки, соединившиеся с небом. Соегмурад стоял, не отводя взгляда от стороны, куда уехал отец.

Он очень обрадовался, увидев издали трех-четырех всадников. Однако, сразу не поняв, куда они направляются, он крикнул им и помахал рукой. Потом побежал в их сторону. Увидев, что всадники действительно направляются к нему, Соегмурад остановился, узнав их. Все были нукерами Мукым сердара. Один из них – бородач, близкий друг отца. Но самого Мукым сердара среди них не было.

Нукеры отца, делая вид, что не замечают его, проехали мимо, поторапливая коней. С людей лил пот и все они тяжело дышали. Их лица были хмуры и злы. Соегмурад последовал за ними. Не доезжая ямы, нукеры слезли с коней и вслед за бородачом поднялись вверх.

Бородач смело шагнул и с песчаного бугра спустился в яму, прихватил суму и взобрался назад. К этому времени подоспел Соегмурад и схватился за его ношу.

– Не трогай суму, там вещи отца.

Бородач тряхнул суму, и мальчик растянулся на песке. Один из нукеров изо всей силы ударил его кнутом. Мальчик, сжавшись, уполз в сторону.

– Кто твой отец, знаешь, собачий сын? – разозлился бородач.

– Твою мать и отца десять лет назад убили за то, что они были большевиками. Потом ты попал в руки Мукым сердара. Он стал тебе отцом, вырастил тебя. Сегодня ты освободился и от второго отца. Ну, и как?

Соегмурад остолбенел. Бородач кинул на седло полную суму. Потом все куда-то умчались и исчезли под палящим солнцем.

Появление нукеров походило на сон. Жара и жажда мучили мальчика. Он, спотыкаясь, как будто после тяжелой болезни, еле добрался до коня и после нескольких попыток взобрался на него. Бедный конь с трудом выбрался из ямы и сам нашел дорогу. Соегмурад все больше сникал. Вскоре он в забытьи положил голову на шею коня.

                                                                             * * *

Борьба была недолгой. Обдуманные заранее защита и нападение ускорили конец басмаческой группы. Очень мало басмачей ускользнуло невредимыми из этого боя.

Солнце палило беспощадно. Караван вышел на дорогу. Когда Туманов и остальные бойцы хотели оседлать копей, неожиданно из-за песчаного холма вышла оседланная кобыла. Она спустилась в яму и внезапно остановилась. Заставляющее дрожать сердце храпение кобылы заинтересовало Пальван-агу.

Заложив руки за спину, Пальван-ага медленно направился в ту сторону. Схватившись за куст черкеза, он заглянул в яму. На дне ее, распластавшись, лежал рыжебородый человек.

Кобыла не убежала. Пальван-ага забрался в яму и взял у лежащего человека маузер и нож. Затем проверил его самого. Тот оказался живым. Даже не был ранен.

– По-видимому упал с коня и лежал без сознания Видя, что Пальвап-ага задержался, пришел Туманов.

– Мукым сердар, – невольно произнес Туманов.

Пальван-ага и Туманов перекинули Мукым сердара поперек его лошади и пошли, ведя ее на поводу. Басмач не приходил в себя.

В связи с тем, что было очень жарко, по дороге снова сделали привал и стали ждать вечерней прохлады. Тогда Туманов порасспросил пленных басмачей, кто откуда, почему занимаются грабежом и кто их главный предводитель.

На вопросы, касающиеся их самих, они отвечали как-то неясно, но имя Мукым сердара, как главного предводителя, назвали без колебаний. Мукым сердар, оказывается, объединил несколько мелких группировок басмачей для нападения на караваны.

Чтобы наедине обдумать снова сегодняшнее происшествие, Туманов прохаживался вокруг понуро стоящих коней под горячим солнцем.

«И все-таки Мукым сердар оказался хитрым и коварным. Он устроил за мной хорошую слежку. Но в конце концов запутался в своих же сетях, – думал Туманов про себя так, будто его сильно встяхнули. Но Мукым сердара?»

Уныло стоящие кони вдруг насторожились. Это прервало мысли Туманова. Он увидел, что приближается тот серый конь, на которого зимой посадил его Мукым сердар. Кто-то, сидящий верхом, обнял его за основание шеи.

Серый конь, жалко хрипя, шел иноходью к кобыле Мукым сердара. Привязанная кобыла, увидя его, с силой потянула веревку, но, не сумев освободиться, стала с топотом кружиться на месте. Затем обе лошади встали рядом и устремили грустные глаза на подошедшего Туманова.

Туманов узнал того, кто лежал на лошади. Это был Соегмурад. Находящегося в полусознательном состоянии мальчика Туманов отнес в тень и напоил водой. Мальчик постепенно пришел в себя и рассказал Туманову о случившемся сегодня.

Туманов отозвал в сторону Пальван-агу и передал ему рассказ мальчика о его родителях. Немного по» думав, Пальван-ага сказал:

–Во время революции в Ташаузе жил один парень. Он был одним из строителей Советской власти в нашем краю. Позже его направили руководить одним из ближайших районов. Потом я слышал, что этого парня с женой убили басмачи. У них был единственный ребенок, говорили, и тот пропал. Я того парня несколько раз видел. Давай-ка посмотрю на мальчика. Может, есть сходство?

Соегмурад сидел склонив голову, не произнося на звука, иногда глотая слюну.

– Да, этот мальчик очень похож на того парня.

                                                                                 * * *

Караван благополучно возвратился в Ташауз. Туманов на несколько дней остался здесь, а отряд добровольцев отправил в Тахту.

Ему хотелось окончательно решить задачу, связанную с Мукым сердаром. Пока были в городе, пока освободились от забот о караване, Мукым сердар пришел в себя. Он содержался под охраной в отделении милиции. ГПУ и отделения милиции находились в одном здании. Место, где содержался Мукым сердар, тоже было здесь.

Туманов вызвал Мукым сердара на первый допрос.

Когда два милиционера привели Мукым сердара в кабинет, Туманов, не поднимая головы, заполнял начало протокола допроса. Мукым сердар стоял с хмурым лицом, глядя в угол кабинета.

Туманов разрешил милиционерам уйти и показал Мукым сердару на стул.

– Садитесь, яшули, – сказал он официальным тоном.

Туманов сел рядом с Мукым сердаром, вытащил из кармана кисет и положил его со спичками на стол. Молча покурили. Вдруг Мукым сердар переменился. От былой его грусти и задумчивости ничего не осталось. Он превратился в того самого зимнего Мукым сердара. Улыбаясь, он обратился к Туманову:

– Магтым, я теперь пойду.

– Не понял, яшули, – удивился Туманов.

– Поймешь, Магтым. Я ведь сегодня специально дал возможность твоим людям уничтожить басмачей. Помог тебе. После этого, я думаю, мне простят прошлые преступления и оправдают.

– Яшули, зачем нужны ненужные разговоры. Вы ведь даже сами в это не верите. Ну, хорошо. Предположим, вы напали на караван, чтобы дать возможность уничтожить басмачей. Тогда зачем напали на прошлый караван? Убили охранников каравана, захватили зерно и все остальное. Давайте уж не врать.

–Хорошо, Магтым. Пусть будет так, как ты говоришь. Тогда ты меня отпусти. Я ведь тебя, не тронув, отпустил, помнишь?

– Помню, яшули. Но я к вам пришел недобровольно. Потом, у меня не было желания грабить и насиловать. Ваше сравнение неудачно. Короче говоря, у меня нет возможности помочь вам. Вы человек, который сам себе отрезал пуповину.

– Тогда что со мной будет?

– Сначала будет расследование всех совершенных вами преступлений. Оно, наверняка, охватит ваши деяния за десять-пятнадцать прошедших лет.

– За десять-пятнадцать лет тому назад у меня вины нет.

– Возможно. Но вам придется рассказать о том, как к вам попал Соегмурад, которого вы называете сыном.

– Его родителей убил Язан-бык. Когда он хотел зарубить мальчика, подоспел я и забрал его. Потом усыновил.

– Яшули, я вам гарантирую, что расследование будет проводиться беспристрастно.

– Меня расстреляют?

– Наказание назначает орган, который называется суд, яшули. Я не смогу ответить вам вместо суда. Но в особых случаях бандита сразу же расстреливают.

– Мукым сердар громко вздохнул и закурил.

– Максим Максимович, – заговорил он на чистом русском языке. – Тебе улыбнулось счастье, а мне счастье изменило.

Для Туманова было совершенно неожиданным, что Мукым сердар говорит по-русски. Он почувствовал себя так, будто его сильно встряхнули. Но Мукым сердару он не высказал своего удивления, а обратился к нему тоже на своем родном языке:

– Что вы хотите этим сказать?

– Я не Мукым сердар, – обратил тот проницательный взгляд на Туманова.

– Для нас все равно, как вас зовут. В любом случае вы остаетесь неизменно басмачом. Говорите.

– Я английский разведчик Гарольд Джеймс. По международному соглашению я считаюсь военнопленным. Меня нельзя расстрелять, – сказал он и сделал паузу в разговоре.

– Простите, но это ложь. Вы посмотрите на себя, разве есть у вас сходство с английским разведчиком?

– Хорошо, Максим Максимович, не обижайся, что обращаюсь на ты. Привык. Послушай мой рассказ.

– Говорите, яшули. Так как вы меняете свое имя, хорошо, что я с самого начала называю вас яшули.

– Я работник органов английской разведки Гарольд Джеймс. Не достигнув еще совершеннолетнего возраста, попал в Среднюю Азию. Изучил язык, обычаи и привычки. Затем снова немного учился в Англии. Все это я подробно напишу. С начала двадцатых годов вел диверсионную работу сперва в Хорезме, а затем в окрестностях Ташауза. Чтобы скрыть, что я англичанин, пришлось затратить много труда. Даже коран наизусть выучил. Я овладел искусством гипноза, и это подняло мой авторитет среди людей, усыновил Соегмурада, стал настоящим местным туркменом. Сначала я отдал мальчика под присмотр знакомой женщине. Когда он начал что-то понимать, я его забрал к себе. Знаешь, на какой бы работе не находился, свойственные человеку привычки не исчезают. Как бы там ни было, Соегмурад был мне утешением. В начале этой зимы я взял с собой объединенных мною нукеров и прошел на левый берег Амударьи, где проходит пограничная зона между Узбекистаном и Туркменистаном. Мы занимали тот двор, где ты был в гостях, потому что там была назначена встреча а посланцем британской разведки. Мне должны были по реке привезти оружие. Думаю, что их захватили чекисты. Никакого известия от агличан не было,

Сначала я решил, что ты и есть тот посланник. До того, как тебя привели нукеры, басмач Орунбай прикрепил к талии Соегмурада мину. Причину ты знаешь. Тогда я тебе рассказал правду. Я сам без труда мог открыть мину, прикрепленную кандалами к талии мальчика. Но, думая, что может придется этим воспользоваться для дела, я не стал торопиться. Потому что известно, вся сила разведчика в тайне и хитрости. Если бы прибыл тот, кого я ждал, мину с пояса мальчика должен был бы снять он. Он должен был получить от меня благодарность и уйти, не возбудив подозрения у нукеров. Случайно пришел ты. Своей просьбой снять мину с пояса Соегмурада я показал, что совсем не разбираюсь в технике. У тебя не возникло никаких сомнений в том, кто я. Но я сразу предположил, кто есть ты. Ты не смог обмануть меня связанными сзади руками. Но я постарался всем внушить, что верю тебе. Ты знаешь, почему я тебя посадил на осла, когда ты собрался уезжать от нас? Проверял. Узнал, что ты раньше на осле не ездил. Потом дал тебе коня. Увидев, как ты держишься на коне, можно было догадаться, кто ты таков. Серый конь, на котором ты поехал, хорошее животное. Если не бывает осадков, может и через два дня по следам своей матери найти дорогу. Тогда за час-два до твоего отъезда я отправил одного человека на кобыле, являющейся его матерью. И ты ехал там, где шла кобыла, и останавливался там, где она останавливалась. По дороге на тебя хотели напасть. Ты понял, нет? Мои люди, не показываясь, охраняли тебя.

У меня была мысль воспользоваться тобой. Думая, что мое желание исполнится, я помог тебе добраться до Ташауза. Но не получилось. Правильно сказано: «Кувшин для воды в воде и поломается». Я сломался. Моя просьба к тебе, доложи обо всем старшему начальству. Какая выгода от того, что расстреляют меня как басмача? Британское государство побеспокоится обо мне. Это принесет пользу и нашему государству.

– Сначала вы расскажите о своих соучастниках.

– Максим Максимович, вы очень занятой человек, Дайте мне побольше бумаги и карандаш. За два дня все подробно опишу и дам вам. А сейчас верните меня в камеру. У меня голова раскалывается от боли.

Туманов отправил заключенного в камеру, зашел в кабинет начальника отдела и передал ему весь разговор.

– Мне кажется, обещая все о себе написать, он хочет выиграть время. И, таким образом, будет искать путь для побега из камеры, – сделал вывод Туманов.

– Максим Максимович, этот человек очень хитрый. Его связь с английской разведкой не вызывает) сомнения. Вы же сами поймали в реке лодку с оружием. Но Мукым сердар ли это, или Гарольд, он хочет снова нам строить козни. Мы знаем, что он хочет жить. Давайте-ка, если он сможет, пусть бежит. Но за его побегом надо следить. Если мы сделаем так, то узнаем людей, связанных с ним. Может быть, захватим склад с оружием и всякие документы. В отдельных местах я поставлю своих людей. Позаботимся о том, чтобы он не причинил вреда охранникам.

Среди ночи охранники камеры предварительного следствия подняли шум. Туманов, спящий в кабинете на диване, выбежал. Милиционер, стоящий на часах, торопливо заговорил.

– По положению, я в определенное время заглянул в камеру. С той стороны падал свет и было видно, что разобрали стенку камеры с задней стороны. Заключенный убежал.

По сведениям, полученным утром начальником отдела, заключенный вместе с человеком, устроившим ему побег, направились в сторону развалин дворца, расположенного в пятнадцати километрах от города, и в этом месте исчезли из вида.

Утром были подняты на ноги все работники ГПУ и отделения милиции, они обыскали все вокруг развалин, но никаких следов убежавших бандитов не нашли.

Поэтому для поимки преступников решили исполь-зовать Марса – собаку-ищейку. Марс торопливо забегал во все стороны и, наконец напал на след. Ринулся в сторону полуразрушенного здания, начал рыть лапами землю под стеной. Подвинув сапогом хворост, сложенный у стены, проводник собаки громко крикнул:

– Здесь есть подземный вход!

Когда потянули дверь вверх, она тут же открылась. Внизу была довольно большая квадратная яма, высотой в рост человека. У передней стены ямы чернела дыра, напоминающая отверстие казана. Туманов прыгнул в яму, присел и заглянул в темную дыру, Оттуда послышался тихий стон.

Стоящие вокруг ямы пока не поняли, что к чему, а Туманов протиснулся в дыру. Он быстро исчез из вида и с шумом куда-то провалился. Когда один из сотрудников приготовился последовать за ним, темнота внизу немного осветилась. По-видимому, Туманов зажигал спичку. Через некоторое время раздался его хриплый голос:

– А ну-ка: подтяните, будьте осторожны.

В дыре показались две ноги, которые болтались в разные стороны, как у человека в бессознательном состоянии. Когда показалась голова, стоявшие вдруг вскрикнули:

– Беков!

Из дыры вылез весь вспотевший Туманов.

– Вызовите врача, Беков ранен, – сказал он показал следы крови на своей одежде.

Оказывается, Беков был ранен в спину ножом. Из раны, не переставая, шла кровь. Рану ему перевязали, смочили губы водой, потом, по мере возможности, удобно уложили.

Туманов доложил обстановку начальнику отдела.

– Бункер широкий. Там много пустых ящиков от патронов и везде валяется бумага. Помещение надо специально осмотреть.

– Кто бы он ни был, Мукым сердар, или Джеймс, почему он покушался на жизнь Бекова? – спросил один из сотрудников ГПУ.

На постоянно озабоченном лице начальника показалась еле заметная улыбка. Он кивнул на Туманова.

– Максим Максимович отлично провел игру против возможной игры врага. Говоря другими словами, нацепив наживку на крючок, бросил его в воду, поймал рыбу. У этого, так называемого Бекова, нет никакой вины перед своим соучастником. Он обманулся только из-за того, что он наш враг и сам, не зная этого, надул своего дружка. Все это Мукым сердар, его соучастник, понял так: «Беков это сделал нарочно или ошибся». И решил от него избавиться. Как в стае волков, каждый спасает свою шкуру. И эти не отличаются от волков.

Пришел врач, осмотрел Бекова. Привел его в сознание. Но тот, услышав голос Туманова, снова закрыл глаза. Его забрали в больницу.

Марс снова взял след и, идя по нему, через пять-сот-шестьсот метров привел людей на еле видимую среди кустиков тропинку и резко остановился.

Пока решали, что делать дальше, подошел Пальван-ага. Он осмотрел тропинку и сказал:

– Думан, тот твой знакомый уехал отсюда на осле. Вот здесь он сел верхом и двинулся в эту сторону.

– Кто же ему дал осла? – неожиданно для себя спросил Туманов.

Пальван-ага рассмеялся.

– Вот, гляди, сколько хочешь ослов бери. Нужен оседланный или без седла? – показал Пальван-ага на несколько ослов, пасшихся неподалеку и привязанных, чтобы не разбежались. – Если не торопишься, скоро и хозяин уведенного осла придет. Животное наверняка из какого-то ближнего дома. Он обрисует осла.

Начальник отдела ГПУ посоветовался с сотрудниками.

– Товарищи, время идет. Давайте здесь же решим, как поймать беглеца.

– Мой совет таков, товарищ начальник, —придвинулся Пальван-ага.—Если мы все вместе верхом поедем за ним, он живым не сдастся. Поэтому позвольте мне преследовать его и следуйте за мной, не теряя меня из виду. Я сяду на своего осла и буду ехать за врагом хоть на край света.

–Пальван-ага, будьте осторожны. Он очень опасный и хитрый враг, – сказал Туманов.

– Думан, я же знаю, с кем ты имеешь дело. Как бы он ни был хитер, он же человек. Не моргнув, не проживет. Как только моргнет, так и приберем к рукам.

Туманов остался в городе, остальные сотрудники выехали преследовать беглеца.

Решив поговорить с Вековым, Туманов отправидся в больницу.

– Как вы себя чувствуете? – спросил Туманов у Бекова, лицо которого отливало синевой.

– Ничего. Я получил положенное. Этот изверг много лет тому назад, обманув меня, привез аз Стамбула сюда. Я всегда исполнял его поручения. Он с гобою свел меня, чтобы знать твои тайны. Я тебе сейчас все, вплоть до того, как устроил ему побег расскажу, —Беков со стонами, временами замолкая, отвечал на запросы Туманова.

Когда перевалило за полдень, приведи пойманного беглеца.

Пальван-ага вошел в кабинет Туманова и сказал:

– Думай, сюда твой друг прибыл. Хочет тебя видеть.

– Кто это?

– Соегмурад.

– О-го, старый друг, а ну-ка, заходи, – встретил Туманов мальчика.

Соегмурад обрадовался, схватил Туманова за руку.

– Магтым-ага, возьми и меня к себе.

– Хорошо, обязательно возьму. Тебе в оружие нужно, не так ли?

Мальчик кивнул головой.

Туманов пошел в один из кабинетов и вернулся оттуда с кожаной сумкой.

– Как ты смотришь на это?

– Что это?

Туманов открыл сумку и вытащил книгу, тетрадь, ручку.

– Вот, друг, твое оружие. Ты видишь вон то высокое здание среди деревьев?

– Вижу. Что это?

– Это называют школой. Там наберешься знаний. Потом ты в моем отряде будешь самым сильным воином. Понятно?

– Понятно.

– Давай руку.

Соегмурад своей маленькой ладошкой пожал крупную руку чекиста.