Текст книги "Саманта"
Автор книги: Юрий Яковлев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)
Письмо президенту
Четыре ступеньки Самантиного дома вели в удивительный мир, где сосны шумели, как море, и горько пахло еловыми шишками. Белки, как птицы, перелетали с одной ветки на другую, а дятлы – неутомимые плотники – стучали клювами-топориками по гулким стволам. Когда начиналась гроза, молнии вспыхивали электрическим светом, словно суетливый фотограф делал снимки и вспышкой блица освещал темный мир.
Эти четыре ступеньки вели то в глубокие снежные сугробы, то в ворох опавших листьев, то к ручьям весеннего снеготава. Саманте казалось, что ее дом постоянно движется, а четыре ступеньки – ступеньки вагона, ночью мчащегося по разным странам. Как было бы скучно, если бы дом стоял на одном месте!
Нет, это не дом, это наша планета в постоянном движении, и все люди – путешественники.
И однажды Саманта подумала: поезд может остановиться. Кто-то рванет на себя красную ручку стоп-крана – и движение кончится.
Эта мысль все чаще и чаще посещала девочку. Особенно ночью.
Саманта лежала с открытыми глазами и думала: неужели на целой планете не найдется человека, который бы знал дорогу к миру. Пусть придет такой человек. Пусть придет поскорей, пока не поздно.
Я представляю себе Саманту среди ночи.
Саманта проснулась и почувствовала, что не хочет спать. Обычно утром она любила поваляться хоть минутку, а сейчас прилив бодрости поднял ее, и она уже собралась соскочить с постели и бежать мыться, чистить зубы. Но ее насторожила тишина – за стенкой не слышно было тяжелых папиных шагов, не звучал мамин голос. Саманта села, свесила босые ноги и прислушалась.
С улицы долетело три глухих удара колокола – городские часы пробили время. Три часа? Саманта удивилась. В ее памяти всплыли стихи:
Час дневной – болтун.
Час ночной – молчун.
Утренний – разговорчивый,
Вечерний – несговорчивый.
«Я заблудилась во времени, – решила девочка. – Думала, что наступило утро, а оказалось – глухая ночь». Ею овладела невнятная тревога. Над домом с грохотом, как по рельсам, промчался самолет.
Саманта соскочила на пол и подошла к окну. Ночь была туманной. Не видно было ни звезд, ни неба, ни голубоватых крон сосен.
Час ночной действительно молчун – не с кем поговорить, все спят. Но зато хорошо думать, хорошо разговаривать самой с собой.
И тут тревога стала проявляться, как проявляются дома, деревья, небо, когда ночной туман рассеивается и наступает рассвет. Саманта вспомнила, как русский танк едва не разбил стекло телевизора и не ввалился в дом. Вспомнила искаженную рожицу бумажного змея и черный дым вместо хвоста… Стало страшно, захотелось крикнуть. Но у Саманты хватило сил сдержать крик. Она скрестила на груди руки, обняла себя за плечи и, как лунатик, стала ходить по комнате. И думать.
И вдруг девочку обожгла мысль, которая последнее время преследовала ее. Может быть, эта ночь последняя. Может быть, именно сейчас случится страшное, непоправимое: кто-то рванет красную ручку тормоза – поезд остановится, жизнь на Земле замрет. И уже не будет разговорчивого утра, болтливого дня, несговорчивого вечера… Почему русские хотят завоевать весь мир, хотят завоевать Америку?
Почему? Почему? Почему?
В сознании девочки произошло просветление. Она совершенно четко поняла, кому надо задать этот страшный, неразрешимый вопрос: почему? Саманта решительно подошла к столу. Зажгла свет. Вырвала из тетрадки листок, достала ручку. Села на краешек стула и вывела первые слова: «Мистер советский Президент…»
Строка полилась за строкой:
«Мне 10 лет. Я обеспокоена, будет ли война… Вы за войну или нет? Если вы против, пожалуйста, напишите, как вы собираетесь не допустить войны».
Саманта остановилась. Она тяжело дышала, словно не писала, а совершила большую пробежку. Но задерживаться было нельзя, каждое мгновение это могло произойти, и она, крепче сжав ручку, вывела на бумаге самый страшный вопрос: «Почему вы хотите завоевать весь мир или по крайней мере Соединенные Штаты?»
Она так погрузилась в свою трудную работу, что не заметила, как дверь отворилась и порог комнаты переступил папа, а за ним, кутаясь в халатик, маленькими шажками бесшумно вошла мама. Они встали за ее спиной. И не дыша следили за каждым словом, выходившим из-под ее пера. Только когда Саманта поставила точку и отложила ручку – почувствовала, что не одна в комнате, и оглянулась.
– Ты правильно поступила, дочь, – сказал папа. – Хотя неизвестно, чем это кончится.
– Не слишком ли опрометчиво? – спросила мама. – Впрочем, скорее всего, ты не дождешься ответа. Но пусть в Москве по крайней мере знают, что даже наши дети не хотят войны…
– Хорошо, что вы здесь, – тихо произнесла Саманта. – Хорошо, что вы знаете. Я завтра отправлю письмо. Если русский президент честный человек, он ответит, он напишет правду.
Я представляю себе раннее утро в маленьком американском городке, когда еще слышны голоса птиц, а вместо резкого запаха бензина и асфальта еще пахнет свежей травой и тополиной смолой. И городские люди на мгновение вспоминают, что существует небо, солнце, трава, а ветер возникает не от мчащихся машин, а от дыхания Великих озер.
Я вижу Саманту, мою дорогую Сэми, сбегающую по ступенькам крыльца, раз, два, три, четыре – до меня долетает стук ее каблучков.
На плече сумка с книжками. В руке голубой конверт. В конверте не просто листок бумаги, сложенный вчетверо, в нем – все ее надежды, начало какой-то очень важной, серьезной связи. Придет ли ответ? Или связь оборвется, как обрываются провода-паутинки в осеннем лесу?
На углу Саманту поджидал Дуг.
– Понимаешь, я совершенно случайно… – начал было мальчик, но Саманта оборвала его:
– Да, да, я знаю, ты совершенно случайно очутился здесь. Я очень хорошо знаю это, Дуг! – Саманта улыбнулась, а потом лицо ее стало серьезным, и она обратилась к другу как к официальному лицу: – Дуглас Хилл! Ты умеешь хранить тайны?
– Ты же знаешь, Сэми: я – могила!
– И ты можешь дать клятву…
– Клянусь! – поспешно отозвался мальчик, боясь, что Саманта раздумает посвящать его в свою тайну.
Саманта приблизилась к Дугу и на одном дыхании сказала:
– Сегодня ночью я написала письмо русскому президенту. Если ты засмеешься, я повернусь и уйду.
Дуг не засмеялся. Он только смотрел на Саманту веселыми глазами, и девочка почувствовала, что ему очень хочется засмеяться.
– Почему твои глаза смеются? – строго спросила она.
– Потому что я вспомнил про бродягу, который решил жениться на английской королеве. «Половина дела сделана, – заявил он дружкам. – Я согласен. Осталось уговорить английскую королеву».
Саманта закусила нижнюю губу и сухо спросила:
– Какое отношение твоя дурацкая история имеет к этому письму? – Девочка подняла над головой конверт.
– О чем ты просишь русского президента? – вместо ответа поинтересовался Дуг, и его глаза перестали смеяться.
– Я ни о чем не прошу. Я спрашиваю его: за войну он или нет? Я видела в газете портрет русского президента. У него вполне человечные глаза.
– Но он может не ответить тебе.
Некоторое время девочка молчала. Потом вскинула голову и сказала:
– Не верить всегда проще, чем поверить.
Повернулась и застучала каблучками.
– Саманта, куда ты?
– В почтовую контору.
– Я с тобой! – Дуг сорвался с места и побежал за подружкой.
В конторе не было посетителей, и, сидя за барьером, девушка в больших очках увлеченно рассматривала журнал «Вог» – изучала новые фасоны. Увидев Саманту, девушка кивнула ей и спросила:
– Что у тебя?
– Письмо.
– Куда отправляешь?
– В Москву! – ответила Саманта и выжидательно посмотрела на девушку.
– В Москву? Это в нашем штате?
– Да нет же! – воскликнула Саманта.
– Еще Москва есть в Канзасе. Я сейчас посмотрю справочник. – Девушка раскрыла потрепанную книгу и стала называть штаты, в которых есть населенный пункт с названием Москва: – Айдахо, Охайо, Теннесси… Есть еще в Пенсильвании…
– Ей нужна другая Москва. Русская! – решительно сказал Дуг.
– Русская? – девушка удивленно посмотрела на Саманту. – Да, да, вспомнила! У русских тоже есть Москва. Это будет стоить сорок четыре цента! У тебя там родные?
Саманта покачала головой.
– Кому же ты пишешь… в Москву?
– Президенту! – за Саманту ответил Дуг.
Девушка от удивления даже сняла очки и посмотрела на Саманту так, словно увидела впервые.
– Президенту?! Однажды мой дедушка написал письмо губернатору штата, но ответа не получил.
– Я тоже, может быть, не получу, – сказала Саманта.
– Наверное. Лучше бы купила мороженого. Только деньги бросаешь на ветер. Ну, давай письмо.
Саманта протянула голубой конверт, девушка наклеила марку, поставила жирный штемпель и отсчитала сдачу с доллара.
Когда Саманта ушла, девушка еще долго смотрела ей вслед. А потом вздохнула и сама себе сказала-подумала вслух:
– Иногда выигрывают по автобусному билету. Вдруг и она выиграет?
Солнце с белыми лучами
Старый солдат Ральф рассказывал сказки. У него были любимые сказки, которые он рассказывал по нескольку раз. Но они не надоедали слушателям.
Его сказки отличались тем, что обычно в сказках речь шла о минувших временах, старый же солдат обращался к будущему. Он был скорее фантаст, чем сказочник.
– История эта произойдет лет через сто, а может быть, через двести. Дети, вроде вас с Дугом, прибегут однажды домой в страшном возбуждении и, перебивая друг друга, станут рассказывать матери:
– Мама, мы нашли странный цветок!
– Он растет за домом, около клена с красными листьями.
– Мы не знаем его названия. Белое колесико с желтой сердцевинкой.
– Вовсе нет! Он похож на маленькое солнце с белыми лучами. Ты не знаешь, что это за цветок?
Они все еще не могли отдышаться, а замолчать тоже не могли, им хотелось поскорей все высказать маме.
– Он пахнет корицей.
– Вовсе нет! Он пахнет солнцем.
– Солнцем? – Мама подняла брови, и глаза ее заблестели. – Я не знаю, как пахнет солнце. Разве можно понюхать солнце?
– Если наклониться пониже, можно. И на носу остается желтая пыльца. Смотри!
Два маленьких носа поднялись к маме – кончики были желтыми.
– Не знаю, о каком цветке вы говорите, – сказала мама и поочередно вытерла желтую пыльцу с ребячьих носов. – Может быть, вы придумали этот цветок? Хотя от придуманных цветов носы не желтеют. Пойдемте!
И все трое зашагали к клену с красными листьями.
Цветок действительно был похож на белое колесико с желтой сердцевинкой, но и на солнце с белыми лучами был похож тоже. Все зависело от того, чьи глаза на него смотрели.
– Значит, не ты посадила этот цветок? – сказали дети, и в голосе их прозвучало разочарование. – Кто же посадил его? Отец?
Мама пожала плечами.
– Я слышала, что раньше… очень давно цветы появлялись сами и неожиданно. Никто не удивлялся, просто радовались.
– Неужели цветы могут появляться сами?!
– Только в сказках цветы появляются сами!
Четыре глаза с недоумением смотрели на маму.
– Может быть, этот цветок появился по ошибке? – сказала мама.
– По ошибке ничего хорошего не получается, – сказали дети. – Наверное, отец решил сделать нам подарок, всем троим.
И они стали ждать отца. И все это время они разглядывали цветок, поливали, заслоняли от яркого солнца. Постепенно все три носа стали желтыми.
Когда отец вернулся с работы, оказалось, что никаких цветов он не сажал. Он долго рассматривал незнакомое растение, измерил рост стебля, диаметр колесика. Все тщательно записал в книжечку и наконец сфотографировал открытие своих детей. А дети терпеливо ждали, что скажет отец.
Он сказал:
– Вероятно, семечко этого цветка занесло ветром из жарких стран, где растет много экзотических цветов.
Весь остаток дня дети провели около цветка. Приходили соседи, разглядывали незнакомое растение, строили различные предположения о его появлении. Одни говорили, что в природе появился новый вид. Другие не исключали, что цветок инопланетянин – семечко занесло на землю потоком космических частиц. Третьи глубокомысленно молчали. Но никого цветок не оставил равнодушным. Одним он напоминал колесико с желтой сердцевинкой, другим – маленькое солнце с белыми лучами. И все уходили с желтыми носами.
А цветок одиноко стоял в траве и покачивался от ветра на тонком стебельке.
И тогда дети вспомнили о бабушке.
Обычно о бабушке они редко вспоминали, а тут вспомнили и привели ее в сад. Бабушке было сто лет, а может быть, двести, дети умели считать только до ста. Бабушка жила не только с ними, но и еще в каком-то далеком, малопонятном времени, о котором люди знали только по книгам. Отец называл бабушку «живая история».
Бабушка долго смотрела на цветок и молчала. Потом она сняла очки, словно они мешали ей рассмотреть удивительное растение, и тут дети заметили, что в глазах у бабушки накапливаются слезы.
– Что с тобой, бабушка?
– Может быть, от этого цветка у тебя аллергия?
– Тогда мы сорвем его и выбросим.
– Нет, нет, – запротестовала бабушка. – Никакой аллергии. Все в порядке.
– Почему же у тебя на глазах слезы?
– Цветы всегда напоминают людям детство, – сказала бабушка и легкой сухой рукой смахнула слезу.
– Разве когда вспоминают детство, плачут? – спросили дети. – У тебя было тяжелое детство?
– Нет, – ответила бабушка. – У меня было хорошее детство. Я просто встретила старого знакомого, как встречают на улице или на вокзале.
– Как же зовут… старого знакомого?
– Ромашка, – тихо произнесла бабушка.
– Ро-маш-ка, – по складам повторили дети. – Правильно? Мы никогда не слышали про ромашку. Она из Африки или из Австралии?
– Она из моего детства.
Слезы снова навернулись на глаза бабушки; у детей и стариков чуть что – слезы.
– Когда-то давно ромашек было очень много. Они покрывали поля, пригорки, берега рек. Словно летом неожиданно выпал теплый снег.
Бабушка вспоминала, а детям казалось, что она рассказывает им забавную сказку, в которую сама верит.
– Белое колесико с желтой сердцевинкой было живым, оно встречало человека весной и катилось рядом с ним до осени. От детства до старости человеку светило маленькое солнце с белыми лучами. И от этого жизнь становилась прекрасней. А потом ромашек становилось все меньше. Их стали безжалостно срывать, каждый, кто проходил мимо, срывал.
– Зачем?! – четыре непонимающих глаза смотрели на старую женщину, а она молчала, не знала, что ответить.
Она опустилась в траву и низко наклонилась к ромашке. Ее губы шевелились, она что-то шептала своей старой знакомой. Может быть, рассказывала о своей жизни.
Неожиданно она оглянулась на детей, и глаза ее стали сухими:
– Мы виноваты перед вами, дети! Не уберегли ромашку. Она стала для вас чужой, как инопланетянин. Теперь ромашка уже не вернется.
– Вернется, – сказали дети. – Одна ромашка уже вернулась. Мы будем охранять ее, а когда придет осень, соберем семена. И весной вернутся остальные ромашки, и людям будет казаться, что выпал снег… Бабушка, когда ты была молодой, люди не знали, что ромашка – маленькое солнце с белыми лучами. Но теперь они будут знать.
Дети помогли бабушке подняться с травы. Нос у нее был желтый от пыльцы цветка, а глаза светились. И всем троим показалось, что высоко в небе над кленом с красными листьями сияет солнце с белыми лучами и оно пахнет ромашкой.
Выигрыш по автобусному билету
Потом, когда Саманта будет вспоминать этот теплый апрельский день, ее фантазия нарисует его совсем не таким, каким он был.
Разноцветные гроздья фейерверка взлетят в небо и превратятся в огромный фантастический букет. Отблески этих небесных красок отразятся во всех окнах города. Зазвучит музыка, и музыканты в ярких униформах, пританцовывая, пройдут по улицам, состязаясь в своем искусстве. Далеко за полночь еще будет звучать музыка, люди будут танцевать, и смеяться, и плакать от счастья. А старый солдат Ральф Пастер появится на своем кресле-каталке в отглаженной форме с орденами и прочими знаками воинской доблести.
На самом деле день был как день. Саманта возвращалась из школы. И вдруг издалека увидела на крылечке своего дома папу. Он стоял, размахивал руками и звал ее:
– Сэми! Сэми! Ты только подумай, Сэми!
Когда девочка подошла к дому, лицо папы сияло, в глазах затаилось лукавство, и он был похож на себя в детстве.
– Что случилось, папа?
– Произошло невероятное! Он ответил! Вот письмо.
– Кто ответил, папа?
– Русский президент.
– Ты шутишь, Арт! Ты неудачно шутишь! – сказала девочка и стала подниматься по ступенькам: она устала и была голодна.
Но папа преградил ей путь.
– Я шучу… но не сейчас, – почти закричал Артур Смит. – Мало того, что он прислал тебе ответ. Он приглашает тебя с родителями… посетить Советы. В удобное для нас время.
Но тут терпение девочки лопнуло. Она подпрыгнула и выхватила из руки отца письмо. Затем бросила сумку, уселась на ступеньку и стала быстро, перескакивая со строки на строку, читать:
«Здравствуй, дорогая Саманта!.. Мне кажется, ты смелая и честная девочка, похожая на Бекки, подружку Тома Сойера… – Саманта глотнула воздух и продолжала. – Твой вопрос – самый главный. Отвечу на него серьезно и честно… Советские люди хорошо знают, сколь ужасна и разрушительна война… У Америки и у нас есть ядерное оружие – страшное оружие, которое может в один миг убить миллион людей… Но мы не хотим, чтобы оно было когда-либо пущено в ход… Мы предлагаем прекратить его дальнейшее производство и приступить к уничтожению всех его запасов на Земле… Мы хотим мира для себя и для всех народов планеты. Для своих детей и для тебя, Саманта…»
Саманта читала, а папа стоял над ней, огромный и сильный, и терпеливо ждал, когда письмо из Москвы будет дочитано. Саманта поднялась со ступеньки. Она должна была бы закричать «ура!». И запрыгать. Но она вопросительно смотрела на отца и молчала. Не расцвели огни фейерверка, не заиграли оркестры, и люди не закружились в танце.
Мама вышла из дома и спросила:
– Что случилось?
– У нас ничего не случилось, – как можно спокойней ответил папа. – Саманта получила ответ от русского президента. Он приглашает ее и нас… посетить Союз… в удобное время. Джейн, когда у нас удобное время?
И тут папа заметил, что Саманта молчит и не улыбается.
– Ты не рада? – спросил папа.
– Не знаю, – призналась девочка. – Когда все было далеко, я была спокойна. А теперь все так резко приблизилось.
– Но ты… мы будем гостями президента! – воскликнул папа.
– Президенты всегда улыбаются. А обычные люди чаще бывают мрачными. Я для них – американка. Они там, за океаном, ненавидят нас.
– Кто это тебе сказал? – твердо спросил папа.
– По телевизору, – начала было девочка, но папа перебил ее:
– Когда-то телевизор был признаком цивилизации. Теперь умные люди выбрасывают из дома… ящики. – Папа протянул маме листок с письмом президента: – Прочти. Мы выиграли по автобусному билету.
Саманта молча сидела на ступеньке. Что скажет мама?
– Тебе, Артур, не кажется, что в этом есть что-то авантюрное? – спросила мама.
– Удача не всегда результат авантюры, – сдержанно ответил папа, – иногда везет и не авантюристам.
– Ты считаешь, что нам повезло? – спросила мама. – Ты подумал, что это не просто приглашение от друга или от дальней родственницы, которая неожиданно объявилась в России? Об этом приглашении завтра узнает мир. А послезавтра каждый наш шаг будет очень ответственным. Надо твердо знать, что мы хотим. Мы должны поступить разумно. А что на этот счет думает Сэми?
– Я во всем виновата, – призналась девочка и поднялась со ступеньки. – Я очень хотела знать, будет ли завтра на месте наш дом, наш город, наша Земля. Я хочу не бояться жить. Но для этого надо своими глазами увидеть, что это за Россия.
Саманта быстро поднялась по ступенькам и скрылась в доме, словно хотела немедленно собраться в путь.
– Ты молодец, дочка! – воскликнул папа, входя следом в дом.
В комнате было тихо. Мама подошла к окну и задумалась.
Бывает момент, когда взрослые, всегда самые умные, всегда самые справедливые, всегда самые правые, – когда взрослые вдруг прислушиваются к ребенку. И тот оказывается мудрее, дальновиднее и понимает то, чего люди из-за своей взрослости понять не могут.
Этот момент наступил.
И оказалось, что права Саманта. Права, как никогда. Права, как никто.
– Теперь вся наша жизнь переменится, – наконец заговорил папа. – Теперь жизнь будет другой. Только какой, я не знаю точно.
– Я боюсь перемен. Ведь они не всегда бывают счастливыми, – сказала мама.
– Надо быть на высоте, – сама не замечая того, повторила Саманта любимые папины слова.
Как быстро по городу разносятся вести. Особенно если город маленький, а весть большая, необыкновенная.
В магазинах, в аптеках, в барах, в котлетных и возле игровых автоматов люди обсуждали феноменальное событие: их маленькую землячку пригласил сам мистер президент Советов.
Город гудел:
– Слыхали? Девчонка выиграла по автобусному билету!
– Еще неизвестно, может быть, проиграла.
– Но она гостья президента!
– Ничего хорошего из этого не получится. Это пропаганда!
– А может быть, именно наша девочка поможет понять людям нечто очень важное.
– С каких это пор дети стали заниматься большой политикой?!
– Она вернется из Москвы красной!
– Да хоть зеленой. Лишь бы не было войны!
А вечером к дому на краю леса подрулила каталка старого солдата. И, попыхивая трубочкой, которую ему подарил русский Иван на Эльбе, Ральф крикнул:
– Мисс Саманта! Не соблаговолите ли вы выйти на крыльцо?
И когда Саманта, возбужденная и встревоженная, появилась на крыльце, Ральф Пастер воскликнул:
– Сэми! Уезжаешь? Позволь пожелать тебе счастливой дороги. Ты сделала смелый шаг, теперь уже нельзя отступать. Только не ошибись, Сэми!
Девочка вопросительно посмотрела на гостя.
– Помнишь, я рассказывал тебе про военный лес? Так у этой истории есть продолжение. Прошли годы. Смола затянула раны, появилась свежая зелень. Лес стали пилить на доски, чтобы построить дома. И тогда у пил начали ломаться зубья: столько осколков и пуль было в стволах деревьев. Видишь, как глубоко в мир входит война. Я тоже дерево из того леса. И в моем теле тоже сидит осколок, и поэтому я не могу ходить, бегать, плавать, играть в бейсбол… Сэми, ты разведчик, которого наш народ посылает в Россию. Нет, тебе не придется пересчитывать русские ракеты! Ты должна узнать нечто более важное: нужна ли русским новая война, хотят ли они войны? Ты должна серьезно сыграть в «горячо-холодно» и найти истину. Запомни, весь мир поверит тебе. Только не ошибись, Сэми. Только не ошибись.
И он внимательно посмотрел на девочку своими светлыми, выгоревшими от огня глазами. В этом взгляде слились боль и надежда.
Решено было ехать в июле, после дня рождения.
Решено было экстренно вызвать бабушку и кузину Тейлер, чтобы они помогли собраться, а потом остались бы, чтобы позаботиться о собаке и кошке.
Вещи увязаны в тюки, провизия уложена в корзины, на случай нападения индейцев заряжены ружья. А под окнами стоит фургон с брезентовым верхом, запряженный шестеркой лошадей. Глава семьи подаст команду – и загремят колеса по долинам рек, по скалистым нагорьям и по глубоким каньонам. Вперед! На Дикий Запад?
Так в былые времена американцы отправлялись открывать новые земли. Но теперь семья Смит отправляется не на запад, а на восток, и не в фургоне, а в самолете, и не уезжает, а улетает. Прощай, Манчестер!
