Текст книги "Обиды на Россию не имели. Штрафные и заградительные формирования в годы Великой Отечественной войны"
Автор книги: Юрий Рубцов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)
Такие же права, но лишь в отношении задержанных дезертиров рядового и сержантского состава, бежавших из частей действующей армии и из других гарнизонов, получили начальники гарнизонов, пользовавшиеся правами на уровне не ниже командира полка. В случае, если начальник гарнизона не обладал такими правами, направление задержанных дезертиров производилось распоряжением командиров расположенных вблизи соединений или областных военных комиссаров.
Обращает на себя внимание, что центральным органам военного управления потребовалось более года, чтобы осознать необходимость узаконить перечень конкретных преступных действий, а также дисциплинарных проступков, за которые соответствующий командир (начальник) мог своим приказом направить подчиненного в штрафную часть.
Приказом наркома обороны СССР № 0413 решались как минимум две задачи правового характера. Во-первых, реализовывался курс, намеченный в проанализированном выше приказе наркома юстиции Н.М. Рычкова от 26 августа 1942 г. «О задачах военных трибуналов по проведению в жизнь приказа НКО СССР № 227 от 28 июля 1942 г.», в котором содержалось категорическое требование сократить масштабы судимости и шире применять «меры дисциплинарного воздействия и меры, предусмотренные приказом № 227 (направление в штрафные роты и т. п.)».
Ранее (после приказа наркома обороны СССР № 298 от 28 сентября 1942 г.) командиры (начальники) могли своей властью направлять в штрафные части только тех подчиненных лиц сержантского и рядового состава, которые совершили грубый дисциплинарный проступок. В случае же, если в ходе дознания устанавливалось, что в действиях указанных военнослужащих выявлялись признаки преступления, соответствующий командир (начальник) передавал материалы дознания военному прокурору. Теперь же командиры полков (отдельных частей) и выше получали персональное право на отправление правосудия в отношении военнослужащих, совершивших ряд уголовно наказуемых действий. Это заметно сокращало масштабы судимости в рамках Вооруженных сил. В то же время приказ особо оговаривал, что «в случаях, когда к виновному должна быть применена более суровая мера наказания, дознание [необходимо] направлять в военную прокуратуру для предания виновного суду военного трибунала».
Во-вторых, приказ наркома обороны СССР № 0413 позволял ограничить возможность произвола со стороны отдельных командиров (начальников), которые представленные им полномочия на правосудие могли использовать теперь только в рамках указанных в приказе составов преступлений. Правда, эта линия была проведена в приказе недостаточно последовательно: формула «и иные воинские преступления» оставляла определенный простор для злоупотреблений, что будет показано далее при освещении правоприменительной практики.
В круг законодательных и нормативных актов, составлявших правовую основу строительства штрафных частей, по ходу войны стали включаться и те, действие которых распространялось на людской контингент, первоначально не входивший в состав действующей армии, а то и Вооруженных сил вообще.
Так, приказом наркома обороны СССР № 0860 от 29 октября 1942 г. предпринимались меры по установлению твердого воинского порядка и дисциплины в гарнизонах и на путях сообщения с целью решительной борьбы с дезертирством. На базе существовавших до этого этапных комендатур на железных дорогах формировались этапно-заградительные комендатуры, на которые (как и на контрольно-пропускные пункты военно-автомобильных дорог и начальников гарнизонов) возлагались задачи по задержанию и препровождению на гарнизонные гауптвахты и содержанию под строгим арестом дезертиров, отставших от эшелонов и команд, злостных нарушителей воинской дисциплины и т. п. Военным прокурорам и военным трибуналам предписывалось в трехдневный срок рассматривать дела лиц, содержащихся на гарнизонных гауптвахтах, и осужденных с применением отсрочки исполнения приговора «немедленно отправлять в штрафные части действующей армии в порядке приказа НКО от 16 октября с.г. № 323»[170]170
Русский архив. Великая Отечественная. Приказы народного комиссара обороны СССР 22 июня 1941 г. – 1942 г. Т. 13 (2–2). М., 1997. С. 352.
[Закрыть].
Осенью 1942 г. руководство Наркомата обороны приняло меры по значительному расширению призывного контингента за счет тех категорий военнообязанных, военнослужащих и призывников, которые по нормативам, установленным на мирное время, не подлежали призыву. Приказом наркома обороны СССР № 0882 от 12 ноября 1942 г. было предписано провести сплошное переосвидетельствование по новому расписанию болезней, объявленному в приказе наркома обороны № 336 от 24 октября 1942 г., всех военнообязанных и военнослужащих в возрасте до 50 лет и призывников, ранее получивших отсрочки или отпуска по последствиям ранений и болезни, а также признанных годными к нестроевой службе. Цель – резко увеличить за счет этого численность призывного контингента.
Приказ, в частности, категорически запрещал командирам частей и соединений отправлять на переосвидетельствование военнослужащих, признанных врачебными комиссиями годными к службе, но продолжающих заявлять себя больными, без предварительного тщательного осмотра врачами частей и их без их письменных заключений. «Если будет установлено, – говорилось в приказе, – что военнослужащий симулирует болезнь и членовредитель, предавать [его] суду, а осужденных немедленно отправлять в штрафные части действующей армии»[171]171
Русский архив. Великая Отечественная. Приказы народного комиссара обороны СССР 22 июня 1941 г. – 1942 г. Т. 13 (2–2). М., 1997. С. 363.
[Закрыть].
Постановлением ГКО от 9 октября 1942 г. весь личный вольнонаемный состав военно-строительных организаций, занятых сооружением оборонительных рубежей, переводился на положение состоящих в рядах Красной армии. На него распространялось действие уставов РККА, в т. ч. Дисциплинарного, а также статей УК «О воинских преступлениях»[172]172
Русский архив. Великая Отечественная. Приказы народного комиссара обороны СССР 22 июня 1941 г. – 1942 г. Т. 13 (2–2). М., 1997. С. 343.
[Закрыть]. Таким образом, с этого момента лица вольнонаемного состава потенциально могли пополнить собой штрафные части.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 апреля 1943 г. на всех железных дорогах Советского Союза было введено военное положение. В связи с этим работники железнодорожного транспорта на время войны считались мобилизованными и были закреплены для работы именно на этом виде транспорта, а их ответственность за преступления по службе была установлена наравне с ответственностью военнослужащих Красной армии. Указ предписывал рабочих и служащих железных дорог «за преступления по службе по решению военного трибунала увольнять с работы с направлением на фронт в штрафные роты, если они не подлежат более суровому наказанию». Еще одним указом Президиума Верховного Совета СССР от 9 мая 1943 г. военное положение было введено на морском и речном транспорте со всеми вытекающими отсюда последствиями для работников этих отраслей в смысле ответственности за преступления по службе[173]173
Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР 1917–1952 гг. М., 1953. С. 422, 423.
[Закрыть].
Постановлением пленума Верховного Суда СССР от 18 февраля 1943 г. лица, входившие в состав формирований местной противоздушной обороны, за преступления против установленного порядка несения службы в формированиях МПВО подлежали ответственности по соответствующим статьям Положения о воинских преступлениях, а дела этой категории рассматривались военными трибуналами[174]174
Сборник действующих постановлений Пленума и директивных писем Верховного Суда СССР 1924–1944 гг. М., 1946. С. 12.
[Закрыть].
Кроме того, в военное время ответственность за преступления по службе по Положению о военных преступлениях была установлена в отношении лиц начальствующего и рядового состава военизированной охраны предприятий и военизированной пожарной охраны НКВД СССР (указ Президиума Верховного Совета СССР от 27 января 1944 г.[175]175
Сборник документов по истории советской военной юстиции. М., 1954. С. 431.
[Закрыть]). Они, таким образом, в случае осуждения с отсрочкой исполнения наказания также пополняли переменный состав штрафных частей.
Острая необходимость в пополнении действующей армии живой силой в связи с большими потерями заставила политические и военные власти СССР обратить внимание на такие источники дополнительных мобилизационных ресурсов, как советские территории, освобождаемые от немецкой оккупации, места лишения свободы и другие. Бывших заключенных или лиц, находившихся на оккупированной территории, либо освобожденных из плена, в силу их прошлого, по мнению властей, нельзя было направлять в обычные воинские части. Поэтому в своем большинстве они предварительно пропускались через штрафные части.
Вопрос приобрел особую актуальность с победным завершением зимой 1943 г. Сталинградской битвы, после которой началось масштабное движение Красной армии на Запад. 21 января 1943 г. было принято постановление ГКО № 2779сс, которое разрешало командующим войсками фронтов использовать для пополнения частей действующей армии бывших военнослужащих, находившихся в плену и в окружении противника. Ранее, в соответствии с постановлением ГКО № 1069сс от 27 декабря 1941 г., таких военнослужащих концентрировали на сборно-пересыльных пунктах, созданных органами военного управления в пределах армейского тыла, после чего направляли в специальные лагеря НКВД, размещенные в Вологодской, Ивановской, Тамбовской и Сталинградской областях. Там особые отделы фильтровали поступивших, выявляя изменников Родине, шпионов, дезертиров. Лица, со стороны которых не было установлено компрометирующих деяний, передавались военным комиссариатам как потенциальный призывной контингент[176]176
1941 год. В 2 кн. Кн. 2. М., 1998. С. 479–480.
[Закрыть].
Правда, в постановлении ГКО от 21 января 1943 г. речь о направлении указанных лиц в штрафные части не шла, оговаривалась лишь необходимость «надлежащей их фильтрации на месте в армейских и фронтовых сборно-пересыльных пунктах»[177]177
Сборник документов по истории советской военной юстиции. М., 1954. С. 20.
[Закрыть].
Порядок реализации постановления ГКО уточняла директива заместителя наркома обороны СССР, начальника Главного управления формирования и укомплектования войск НКО СССР (Главупраформ) армейского комиссара 1-го ранга Е.А. Щаденко № 97 от 10 марта 1943 г. Она устанавливала порядок повторной мобилизации лиц призывного возраста, выявленных в освобожденных от немецких захватчиков местностях. После их «быстрой проверки» директива требовала немедленно направлять таких лиц в штрафные части. Речь шла о бывших военнослужащих, которые, как говорилось в директиве, «в свое время без сопротивления сдались противнику в плен или дезертировали из Красной армии и остались на жительство на территории, временно оккупированной немцами, или, оказавшись окруженными в месте своего жительства, остались дома, не стремясь выходить с частями Красной армии»[178]178
Русский архив. Великая Отечественная. Прелюдия Курской битвы. Т. 15 (4–3). М., 1997. С. 49.
[Закрыть].
Необходимо отметить, что органы военного управления и юстиции на протяжении всей войны выявляли лакуны в ранее принятых нормативно-правовых актах и, хоть не всегда оперативно, но вносили необходимые коррективы. Так, еще на самой ранней стадии создания штрафных частей стало понятно, что переменный состав в ОШБ и ОШР в значительной мере будет формироваться за счет осужденных с применением отсрочки исполнения приговора до окончания боевых действий в соответствии с прим. 2 к ст. 28 УК РСФСР и соответствующих статей УК других союзных республик. Однако из-за неправильного толкования этой нормы некоторыми судами и необоснованного предоставления такой отсрочки действующая армия, включая штрафные формирования, стала засоряться лицами, совершившими тяжкие преступления.
В применении этой нормы военными судами, с одной стороны, и общими (гражданскими) судами – с другой, существовали серьезные разночтения. Органы военной юстиции исходили из того, что приказ наркома обороны СССР № 323 от 16 октября 1942 г. «О направлении в штрафные части военнослужащих, осужденных военными трибуналами с применением отсрочки исполнения приговора до окончания войны» не должен распространяться на лиц, которые были ранее осуждены народными судами и досрочно, по постановлению Верховного Совета СССР, освобождены из мест заключения. Указанных лиц, поступивших в распоряжение кадровых органов фронтов и армий, последние должны были направлять в части действующей армии, но не в штрафные.
Это разъяснение Главная военная прокуратура 21 января 1943 г. направила подчиненным органам, а военные прокуратуры фронтов, в свою очередь, направили в отделы кадров фронтов с предписанием срочно отозвать бывших заключенных из штрафных частей[179]179
ЦАМО РФ. Ф. 208. Оп. 2522. Д. 41А. Л. 229.
[Закрыть].
Но многие гражданские суды, рассматривая дела лиц призывного возраста или военнообязанных, совершивших преступления, в эти детали не вникали. Они руководствовались постановлением Верховного Суда СССР от 22 января 1942 г., в соответствии с которым «осуждение лиц, совершивших уголовное преступление, к лишению свободы на срок не свыше 2 лет без поражения в правах, не является препятствием к призыву или мобилизации этих лиц в Красную армию или Военно-морской флот»[180]180
Сборник действующих постановлений Пленума и директивных писем Верховного Суда СССР 1924–1944 гг. М., 1946. С. 106.
[Закрыть]. В этих случаях исполнение приговора – применительно к ст. 19.2 Основных начал уголовного законодательства СССР и союзных республик (прим. 2 к ст. 28 УК РСФСР и соответствующие статьи УК других союзных республик) – приостанавливалось судом, вынесшим приговор, до возвращения осужденного из РККА или РККФ.
26 июля 1943 г. Верховный Суд СССР дополнил приведенное выше постановление указанием, которое позволило существенно расширить в военное время круг осужденных, подлежащих призыву или мобилизации в действующую армию, на которых распространялась отсрочка. Судам предоставлялось право отсрочивать исполнение приговора в отношении таких лиц с направлением осужденного в действующую армию, «независимо от срока, на который он осужден»[181]181
Сборник действующих постановлений Пленума и директивных писем Верховного Суда СССР 1924–1944 гг. М., 1946. С. 106.
[Закрыть].
Понятно, что эти руководящие указания Верховного Суда СССР территориальными судами исполнялись в отношении не только тех лиц, которые к моменту выхода в свет этих указаний подлежали суду, но и тех, в отношении которых приговор был уже вынесен. На практике это означало, что судами начали пересматриваться дела лиц, уже находившихся к этому моменту в местах лишения свободы. К таким осужденным применялась отсрочка исполнения приговора, у них отбиралась подписка о немедленной явке в местный военкомат, который тут же призывал их в действующую армию.
Беда в том, что суды нередко допускали ошибки, вынося приговоры с отсрочкой исполнения, в результате немало рецидивистов получили возможность избегнуть заслуженного наказания, а попав в армейские ряды, навязывать сослуживцам преступные нравы.
Это показал анализ практики судебных органов по применению отсрочки исполнения приговора с направлением осужденных в действующую армию, проведенный заинтересованными наркоматами и Прокуратурой СССР. Были вскрыты серьезнейшие недочеты, отраженные в совместном приказе заместителя наркома обороны маршала А.М. Василевского и наркомов внутренних дел Л.П. Берии, юстиции Н.М. Рычкова и прокурора СССР К.П. Горшенина № 004/0073/006/23cc от 26 января 1944 г. «О порядке применения примечания 2 к статье 28 УК РСФСР (и соответствующих статей УК других союзных республик) и направления осужденных в действующую армию». Выяснилось, что многие судебные органы необоснованно применяли отсрочку исполнения приговора с направлением в действующую армию к лицам, осужденным за контрреволюционные и тяжкие общеуголовные преступления, рецидивистам, неоднократным дезертирам из Красной армии.
Недостатки были вскрыты и в деятельности органов военного управления при передаче осужденных в действующую армию, из-за чего многие из них получали возможность дезертировать и снова совершать преступления.
Приказом устанавливался единый порядок применения к осужденным отсрочки исполнения приговора с направлением их в действующую армию. Судам и военным трибуналам было категорически запрещено применять отсрочку к «лицам, осужденным за контрреволюционные преступления, бандитизм, разбой, грабежи, ворам-рецидивистам, лицам, имевшим уже в прошлом судимость за перечисленные преступления, а также неоднократно дезертировавшим из Красной армии»[182]182
Русский архив. Великая Отечественная. Приказы народного комиссара обороны СССР 1943–1945 гг. Т. 13 (2–3). М., 1997. С. 241.
[Закрыть]. По остальным категориям дел судам и военным трибуналам, решавшим вопрос об отсрочке с направлением осужденного в действующую армию, предлагалось учитывать личность осужденного, характер совершенного преступления и другие обстоятельства дела.
Отсрочку исполнения приговора предписывалось применять лишь в отношении тех лиц, сверстники которых призваны (мобилизованы) в Красную армию, и оговаривать таковую непосредственно в самом приговоре.
До момента вступления приговора в законную силу осужденные должны были оставаться, как правило, под стражей и направляться под конвоем обратно в места заключения. Судам и военным трибуналам, вынесшим приговор, предписывалось немедленно направлять его копии начальнику места заключения и в соответствующий районный (городской) военкомат по месту содержания осужденного, а также информировать военкомат о месте содержания осужденного под стражей.
По вступлении приговора, по которому применена отсрочка, в законную силу начальник места заключения был обязан в суточный срок извещать соответствующий районный (городской) военкомат, а последний – не позже чем в 3-дневный срок производить медицинское освидетельствование осужденного по месту его содержания под стражей и обеспечить его направление в действующую армию.
Важная особенность этого совместного приказа заместителя наркома обороны, наркомов внутренних дел, юстиции и прокурора СССР состояла в том, что впервые нормативным документом было предписано направлять осужденных из мест заключения в том случае, если вступала в действие отсрочка исполнения приговора, исключительно в штрафные части. Ранее эта установка в нормативной базе столь четко прописана не была, в результате осужденные из мест заключения попадали как в обычные линейные части, так и в штрафные, о чем уже говорилось выше.
Указанный приказ определил порядок доставки осужденных, признанных годными к службе, на фронт. Военкоматы принимали указанных лиц в местах заключения под расписку и отправляли в штрафные батальоны военных округов для последующей отправки их в штрафные части действующей армии вместе с копиями приговоров. В пунктах сбора осужденных до момента отправки во фронтовые штрафные части было приказано содержать под охраной.
Для сопровождения осужденных из мест заключения в пункты сбора, а оттуда – в штрафные части действующей армии командующие войсками военных округов и начальники гарнизонов обязывались назначать опытных и энергичных офицеров, сержантов и красноармейцев, способных поддержать строгий порядок и дисциплину в пути.
В приказе говорилось и о том, как следовало распорядиться с осужденными, к которым была применена отсрочка, но которые по состоянию здоровья оказались негодными к службе в действующей армии. В этом случае военкоматы должны были в 3-дневный срок извещать суд или военный трибунал, вынесший приговор, и последние в этом случае в порядке статьи 461 УПК РСФСР (и соответствующих статей УПК других союзных республик) должны были немедленно выносить определение об отмене отсрочки исполнения приговора и обращать его к исполнению.
Документом также определялась участь лиц, к которым была применена мера пресечения, не связанная с содержанием под стражей. В этом случае судам предписывалось немедленно по вынесении приговора отбирать подписку о явке в военкомат и одновременно направлять туда же копию приговора. Осужденные подвергались здесь медицинскому освидетельствованию, и дальше с ними поступали в зависимости от результата: при необходимых показателях призывали в армию, а в случае признания негодным к службе в действующей армии военкоматам и судам немедленно выносить определение об отмене отсрочки исполнения приговора и обращать его к исполнению. При поступлении осужденных в штрафные части сроки пребывания в них устанавливали командиры войсковых частей.
* * *
Анализ последовавших за приказом наркома обороны СССР № 227 от 28 июля 1942 г. законодательных и нормативно-правовых актов Президиума Верховного Совета СССР, Наркоматов обороны, юстиции, внутренних дел, Верховного Суда СССР, Прокуратуры СССР, Главной военной прокуратуры позволяет сделать вывод, что по ходу войны была сформирована вполне целостная нормативно-правовая база, обеспечившая функционирование институтов штрафных частей и заградительных отрядов.
Притом что в ходе реализации основополагающего приказа наркома обороны СССР № 227 органы военного управления использовали опыт ранее существовавших в Красной армии штрафных и военно-исправительных частей, сам институт штрафных частей периода Великой Отечественной войны был во многом уникальным. В процессе мобилизации всех возможных людских ресурсов на отпор врагу они позволяли в массовом порядке привлекать в действующую армию лиц, вступивших в конфликт с воинским уставом и законом, но способных физически выполнять конституционный долг по защите Отечества с оружием в руках.
Военное законодательство, касавшееся института штрафных частей, при отмеченных положительных сторонах, отличалось и рядом недостатков. К ним следует отнести: множественность и недостаточную систематизированность нормативно-правовых актов, из-за чего была затруднена ориентировка в них непосредственных исполнителей, отставание процесса правового урегулирования тех или иных отношений в рамках института штрафных частей от быстро меняющейся практики, произвольное отступление отдельных ведомственных актов от требований законов и другие.
