Текст книги "Время вперед (СИ)"
Автор книги: Юрий Ра
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)
Глава 16 Время тусить
Я был прав, полевую форму и сапоги нам оставили на память. Было бы странно оставлять её на полигоне, когда на нас ничего другого нет. Какой-то этап мы там пропустили, точно говорю! Как-то немасштабно для такой организации отвезти делегатов просто пострелять и окопаться. Кто-то нас подвел! И да, некоторые юноши перед обедом переобулись в кеды. Плюс мне в карму и к авторитету.
Неделя пролетела пулей, хорошо в деревне летом… Не подумайте плохого, к штиблетам ничего не пристает, потому как по поселку скотину водить не разрешается. У кого подворье, оно на выселках располагается. Наш народ при наличии возможности не допустит праздности своих рук, спины и себя. Каждый раз, когда слышу про лень, присущую русскому народу, хочется в рожу дать! Большая часть взрослых людей постоянно крутится и работает после работы. А не имеют такой привычки, как мне кажется, только детдомовские. Им родители не привили этого правила, что каждый миг существования ты должен зарабатывать копеечку для семьи. Но я могу ошибаться.
По субботам, кроме самой первой субботы, в расписании дискотека, народ в предвкушении мероприятия. Для некоторых в этом возрасте это вообще самый яркий момент жизни! А мне зачем? Мозг предпочел бы посидеть на квартирнике какого-нибудь рокера, посмотреть, «из какого сора растут хиты, не ведая стыда, как лебеда у ссаного забора, чертополох и прочая беда». Как-то так Ахматова отзывалась о творчестве, такая же пьянь бессовестная, как все талантливые люди. Один я приличный человек, видимо не совсем талант. Но кроме мозга головного в моем теле орудует революционное подполье в составе спинного мозга, мочеполовой системы, щитовидки и еще кто-то не выявленный пока. Есть основания подозревать и отдельные отделы головного мозга в подрывной деятельности. Короче говоря, кто-то выкидывает в кровь гормоны, а в моё поведение внезапные фортели. Вряд ля сам по себе такой бешеный и резко активный. Взрослому пожившему мужчине не свойственно поведение, демонстрируемое сейчас.
Бальные джинсы, мокасины, пятнистая футболка как отсылка к сгинувшей эпохе хиппи. Бальный кастет не понадобится, да и не завел еще в этой жизни. Счастливому обладателю волшебной палочки кастет ни к чему. Если затеем прогулки по ночи, за ветровкой вернусь в номер. В смысле, в келью. У нас тут комнаты проживания почти все стали называть кельями. Как это обычно бывает, музыка уже гремит, а танцевальный зал пустой, сначала положено вытусить определенное время на улице, собрать всё компанию, а уже потом вваливаться в набранном настроении на дискотеку. Банда Милославского, это уже практически официальное название, набрала полный состав минут за десять. Живем в одном здании, мне было несложно, проходя по коридору, заорать «Тревожная группа, на выход!». Кто услышал, до тех дошло. А кто не услышал, те в другом корпусе живут.
Вваливаемся в танцевальный зал, уже можно. Не мы первые, не мы последние, но остальные кучкуются не так массово. Звук вполне приличный, аппаратура профессиональная по местным меркам. Молодцы, что сказать! Хорошо Интернат финансируется. Кто-то знающий убрал искажения, возбуждение и эхо. Среди ящиков с рычажками и лампочками, проводов и непонятных железок кто-то виднеется, диск-жокей или главный по аппаратуре? Или два в одном флаконе… Колонки качают популярнейшую группу из ФРГ, пожалуй, даже Рамштайн не смог их переплюнуть. И Ла Кремоза не смогла. Бони-М, они и в Африке Бони-М! Нормальная комсомольская дискотека, а перед неграми из Германии крутили негров из Франции – дуэт Оттаван. Вот, значит, когда Европу захватывать начали понаехавшие. Удивительное дело, русские эмигранты, как бы не кичились своей духовностью, оказали в плане массовой культуры на старушку-Европу куда меньшее влияние, чем арабы и негры. Видимо, старушку к закату потянуло на экзотику и гнедых жеребцов.
Диско-ритм сто двадцать ударов в минуту не дает стоять на месте, скачем как нормальная молодежь своего времени, хорошо! Не так, здорово!!! Кондиционеров нет, но зато открыты окна, не запаримся. Вокруг витают яркие ароматы, порой даже не витают, а с разбегу бьют по носу. Есть такое подозрение, что парфюм на Школу не привез только я. Зато у меня дымовая шашка. Это я к чему? Ага, юность комсомольская играет в одном месте. «Юность Комсомольская» – есть такая станция на Свердловской железной дороге. Романтики, кругом романтики.
– Пойдем выйдем!
– Чего?!
– Пойдем выйдем!
– Из-за кого деремся?!
– Да просто так поговорить!
Покричали в толпе с Михой, идем на улицу общаться спокойно. Даже не представляю, о чем будем общаться. А и не парюсь, узнаю через минуту.
– Жорж, говорят, ты можешь достать бухло. Это правда?
– Не знаю.
– В каком смысле, не знаешь?
– Не знаю, вправду ли говорят. Я такого не слышал.
– Я слышал!
– Тогда правда. Я не вижу причин тебе не верить.
– Молодец! Тогда и нам достанешь пару бутылок?
– Откуда?
– Ну там, откуда ты достаешь выпивку. Нам тоже достань. Мы заплатим, не бойся.
– Между нами возникло непонимание, дружище! Я никакую выпивку ни откуда не достаю, если не считать воды, которую я достаю из-под крана.
– Ты же сам сказал только что! – Миха уже начал кричать.
– Что я сказал?
– Ты. Сказал. Мне. Что правда.
– Ах это. Да, я сказал, что правда, про меня говорят, что я могу достать бухло. Потому что ты мне это сказал, а я тебе верю. Ты меня обманул?
– Что!?
– Миша, ты обманул меня, когда сказал, что про меня говорят, что я могу достать бухло? А я тебе верил..
– Я чего-то не понимаю! Я уже ничего не понимаю. Так ты достанешь?
– Я опечален Михаил, я верил тебе. А ты стучишь.
Когда человека спровоцировали, ему глупо надеяться, что он сможет ударить неожиданно. Миша молодец, но я уже начал с бойцами отрабатывать уходы корпусом от ударов. Так что мимо. И второй мимо. А отвечать я не стал, ибо незлобив по природе. Кулаками месить воздух не обучен, а предметов под рукой подходящих нет. Я просто ушел. Ушел чуть вбок от удара и толкнул Мишу всем корпусом. Ой, как неудачно толкнул! Прямо со ступенек. То есть сначала он до этих ступенек долетел, а потом и упал с них вниз. Очень хорошо, что их всего три. Если бы мы снимали сериал, одна из ступенек обязательно бы Мишку убила. А обычные ступеньки не настолько кровожадные. Асфальт вообще пацифистом оказался. Мягко поймал юношу в свои объятия и укачал. Не совсем уж мягко, а как сумел. Я посмотрел сверху на безобразие и ушел обратно в зал. Сказал бы, что танцевать, но нет. Скорее отплясывать или дергаться аки бесноватый. Хочешь уцелеть среди бесноватых, будь им. А среди комсомольцев будь комсомольцем, только так выживешь. Зажигаем, народ! Даааа!!!
Петрова Оля чувствовала себя обманутой. Она ждала медленного танца, а когда его включили, Милославский куда-то исчез. И зачем тогда медляк? Жорж появился в зале снова в аккурат, когда опять погнал дискотечный ритм. Может покурить выходил, а нет, не курит Жора сам и другим прозрачно намекает, что не одобряет. Надо аккуратнее танцевать, а то вспотеет как лошадь, пахнуть будет и блузка взмокнет. И как тогда с Милославским обжиматься? Да и не с кем другим не сможет медленный танец танцевать, если вспотеет. А боец Коваленко пусть себе другого найдет, Коваленко в десятом классе, а Оля в девятом, ей Жорж больше подходит по возрасту. И юбка у Оли короткая и расклешенная, такие мальчикам больше нравятся, чем джинсы. Посмотрите на неё, на дискотеку пришла, джинсы напялила как парень!
Для Михаила сегодня дискотека кончилась, как вышло по-дурацки! Ну попросила его эта зав. политсектором разузнать у Милославского насчет вина или водки, где берет. Ну не получилось, но зачем он в драку полез, сам не понял, что нашло на него. Хотя понятно, мелкий этот сам виноват. На военке раскомандовался, всё время воображает как не-знаю-кто, сейчас дурака начал из себя строить, оскорбил, вот и сорвался Миша. Стукачом его еще никто не называл. Угу, сорвался Миша так сорвался, вон щека горит и плечо болит. Самбист, наверняка. Кинул его Жорка, да так ловко, Мишка даже и не понял, каким приемом. Вот Жорка стоит напротив, вот его нет, а вот асфальт по лицу бьет. Отдохнул, блин. И сказать никому нельзя. Восьмиклашка навалял боксеру-десятикласснику за то, что тот сам на него напал. Сказать, что подкрался и напал – враньё и стыдно еще больше. Подойду завтра к Жоре, предложу замять для ясности.
А на дискотеке творилось очередное безобразие. А может мероприятие по сплачиванию коллектива, как сказать. Группа танцующих собрала шеренгу, обняв друг друга за плечи, и плясала, высоко подкидывая ноги. Ритм был вполне себе дискотечный, но при этом всё выглядело так, словно компания танцевала канкан. То, что на некоторых танцующих были юбки, еще более намекало на это произведение буржуазной хореографии. Ни разу не удивительно, что в центре шеренги оказался Милославский в своей чудовищной пятнистой футболке. Шеренга дрейфовала по залу и поворачивала, сохраняя линию, к ней подцеплялись с разных сторон новые участники пляски. По команде Жоры шеренга вдруг меняла направление вращения, было совершенно ясно, кто верховодил безобразием. С последним аккордом музыки раздался крик «Падаем!» и линия рассыпалась, а все парни и девчонки из неё попадали на пол. Громкий хохот был знаком всеобщего ликования.
– Штабисты Школы в уголке аккуратно двигались в такт музыке, по общему мнению, им надлежало быть с делегатами, быть среди них и при этом не смущать ребят, не сковывать, не давить. А лучше всего стать невидимками. Похоже, у них получилось. Взрослые танцевали вполне себе от души, но без перегибов. Молодежь на них внимания особо не обращала, а насчет «стесняться» – тут вообще всё было очень раскованно, вон даже канкан замутили. А начни потом предъявлять несоветское поведение, кто-нибудь заявит, что это был танец прыгунов в высоту или каких-нибудь греческих пастухов. И мы понимаем, кто будет этим кем-нибудь. А вот и новая забава: этот кто-нибудь построил перед собой всех танцующих в несколько шеренг и выделывает какие-то отчаянные танцевальные движения под музыку. А все остальные их повторяют в меру сил и способностей. А забавно получается, где-то даже красиво. Хоть и необычно.
Всё, народ, я убегаю! Вслух не стал кричать, но реализовал посыл вполне незаметно. Футболка абсолютно мокрая, бегу в свою комнату менять на сухую. Как неудобно вышло, в келье Валера с кем-то обнимается в горизонтальной позиции. А закрываться надо! Ах да, было закрыто, но ключи у обоих, надо ему было ключ в замке оставить. А я и не гляжу на вас, и тут темно. Вообще, мне только футболку сменить, да я прекрасно вижу, где футболка лежит, достаточно светло, луна в окно наяривает. Нет, я не гад и не кайфоломщик! Целовались, вот и целуйтесь дальше, нефиг на меня смотреть, я не сто рублей! Уже убежал. Валера правильный парень. А я еще маленький, мне не положено, могу тормоза потерять по детскому делу. Не дошел, однако:
– Нет, Оля, мы не пойдем с тобой гулять в лес. – выцепила она меня на маршрут келья – дискотека и прессует.
– Я тебе не нравлюсь?
– Ты мне очень нравишься, были бы мы постарше, я бы даже показал, как ты мне нравишься!
– Ну и покажи, не бойся! У меня тоже уже было!
– Я очень за тебя рад, но конкретно сейчас не готов. Понимаешь, мы с тобой комсомольцы!
– Ты дурак?! При чем тут это!
– А при том, что у настоящих комсомольцев всё поровну! Значит, потом я должен пойти в лес с Женей, потом с Зиной, потом с остальными комсомолками. А может даже не по очереди, а вместе.
– Хватит! Ты дурак Милославский! Скажи лучше, боишься.
– Боюсь, конечно! Ты потом скажешь, что я на тебе жениться должен. И на Женьке, и на Зинке!
– Хватиииит! Иди в пень! Чего ты за мной увязался?
– И правда, чего я за тобой увязался! Извини, Петрова. Я пойду на дискотеку.
– Оль, он пристает к тебе?
– Витя, ты тоже дурак?! Иди нахрен! Все идите нахрен уже!!!
– Пойдем нахрен, Витя. Мы с тобой дураки.
– Пойдем, Жорж. Нам дуракам закон не писан. А там девчонки ждут неохваченные вниманием. Дураки нынче нарасхват.
И мы пошли. И охватили. В сухой футболке гораздо комфортнее, и даже можно танцевать медляки, так популярные у комсомольцев-старшеклассников.
– Лена, ты комсомолка?
– Комсомолка!
– Тогда пойдем потанцуем, Лена-комсомолка!
– Жора, какой ты дурак, тебе это не говорили еще?
– Сегодня ты четвертая. Теряю хватку. В молодости порой до десяти барышень за вечер называли меня дураком, три-четыре нахалом, а парочка – изобретательным молодым человеком.
– Во ты дураааак! Все вы дураки. Ладно, ведите меня танцевать, Жорж!
Глава 17 Время нервных
Дискотека для меня лично больше не омрачилась никакими сюрпризами. А если что у кого-то и было, то это не ко мне. Я пошел спать, меня грубо послали из моей же кельи, пришлось итить-колотить в двери соседей и проситься переночевать к добрым людям. Добрые люди посмеялись, порадовались вслух за Валерку и обеспечили несчастного меня половой жизнью – постелили на пол два одеяла, чтоб мягче спалось и дали накрыться пыльным покрывалом. Что сказать, всё-таки удобнее было, чем в некоторых местах, где жизнь заставала меня. Это вам не зимой на посту спать с автоматом в обнимку. А кое-кто мне теперь сильно задолжал, и компотом он не отделается, ненавижу компот из сухо-фруктов.
По здравому рассуждать, никто из товарищей по Школе мне не кажется перспективным знакомым. Не чувствуется в них партийное происхождение, скорее всего, просто комсомольские активисты. У таких нет перспектив. Опять же времени нет взлететь у моих ровесников. У тех, которые постарше, у тех небольшие шансы есть. Помню комсомольские аферы с молодежными жилищными комплексами, со счетами комсомольских шараг, которые разрешили обналичивать… Стартовый капитал большинства крупных бизнесменов не из драконьей пещеры, а из чертогов КПСС и ВЛКСМ. И даже, если стану вась-вась с кем-то из них, то что? Шестерить на «комсомольцев» за долю малую, кидать других «комсомольцев» и однажды проснуться с пулей в голове? И это еще не худший вариант! В очередной раз понимаю, никаких перспектив у Жоржа-партработника и одновременно бизнесмена девяностых. Помню, был у меня дружок, юный папин банкир. Приезжаю в гости, а он рассказывает – случайный знакомый покоцал авто бандитам, а когда его взяли за жабры, кивнул на Юру – мой друг расплатится. Бандюки с наездом на Юру вломились к нему домой, пистолет приставили к голове жены и требовали через час ажно пятьсот баксов. И он бегал по Москве девяносто второго искал полтыщи долларов, что обдолбанные бандюки не грохнули его жену. А через год он чуть «приподнялся» и уже сам начал посылать бригады к неплательщикам своего банка. И уже не было ужаса в его голосе, так все живут. А с женой он разбежался. И я в стороночку отошел, не по мне такое. У многих такие рассказы в памяти есть, нечем хвастаться. И страшновато второй раз в то болото окунуться. Вот если бы у меня был альманах банковских котировок как в фильме «Назад в будущее» и можно было на бирже играть… то меня бы грохнули еще быстрее. Одному Ленину хорошо, его сейчас уважают, и потом трогать не будут. Лежит себе на отдельной жилплощади с видом на Кремль, небось самое элитное жильё.
О! Элитное жилье. Это инвестиция, если оформить грамотно, то фиг выковырнешь меня оттуда. Можно сдавать и безбедно жить, можно продать. Тогда две квартиры надо где-то найти в центре Москвы. Одну продать и жить на эти деньги, а вторую продать, когда деньги кончатся. Одна беда – не знаю пока, где берут элитную недвижимость в центре Москвы. Точнее, я знаю, где она находится. Не знаю, ка мне там оказаться. Жениться на паре министерских дочек? Вот и план нарисовался. Кто тут последний в министерские зятья? Все вон те и вот эти тоже? Столько же дочек у министров нет, вы чего! Такой план сорвался. На самом деле я учился (или буду учиться?) с двумя замминистровыми дочками в прошлой жизни. Даже в голову не пришло жениться на них. Склад ума у меня такой, что ли. А может и нет у меня того склада, а так – котомочка.
Ближе к вечеру после занятий приперся Мишка мириться. Рожа поцарапанная, чуток припухшая с одной стороны.
– Мириться так мириться. Тебя не сильно пытали за следы на лице?
– Что, думаешь, я сдал тебя?
– Не думаю, потому и спрашиваю. Неприятно же, когда отверткой в ухо тычут «С кем дрался? Кто зачинщик?»
– Точно подметил, Жорж! Вот прямо отверткой с проворотом. Говорю, со ступенек слетел – не верят! Мне ведь что обидно, правду же говорю!
– Предложи в следующий раз следственный эксперимент. Поставь эту дознавательницу на ступени там же и толкни посильнее. А потом сличите следы.
– Гааа! Вот ты выдал! Так и сделаю, пусть проникнутся. А как ты понял, что дознавательница, а не дознаватель выпытывал?
– А мужчины, они более-менее понимают, что парням западло, а что можно. А женщины не ориентируются совсем. «Ты комсомолец, ты должен был сделать хулигану замечание, а заниматься рукоприкладством»
– Во-во, регулярно наша классная так говорит! И это… короче, неправ я был.
– Да проехали, самое страшное не произошло?
– А что самое страшное?
– Мы могли убить друг друга на дуэли. Тем самым мы бы подвели комсомольские организации, которые нас направили сюда.
– Тебе на язык лучше не попадаться, Жора!
– Согласен, пусть мне на язык попадется какая-нибудь комсомолка.
Дискуссионный четверг оказался вполне себе забавным мероприятием, если подойти к делу с выдумкой. На прошлом я особо не встревал, решил оторваться на этом. Суть занятия-игры такова: кто-нибудь выдает максимально абсурдную идею, желательно из общественно-политической жизни, а остальные делятся на две команды, защитники и оппоненты.
Елена Захарова, наш главный по идеологии начала собирать завиральные тезисы:
– «Анархия высшая форма человеческого общества» – принимается. «Технический прогресс опасен для человечества» – хорошо. Милославский, громче! Еще бы с улицы начала предлагать.
– Маркс и Ленин такие же люди, как все, и тоже могли накосячить в своих трудах.
– Милославский, это что было? Идеологическая диверсия?
– «Учение Маркса всесильно, если оно верно», так чего вы испугались? Или у нас не дискуссионный клуб?
– И как ты планируешь защищать свой тезис?
– Найти по одной серьезной ошибке у Маркса и Ленина, это будет доказательством моего тезиса.
– Нет, такая тема никому не интересна, она заранее обречена на провал. Отклоняется.
– Тогда, всего хорошего, я думал, у вас тут дискуссионный клуб. Пойду поищу, где его сегодня проводят.
– Сядь, Милославский!
Сидевший рядом с Леной Козлов, тронул её за руку: «Не поддавайся на провокацию. Ты не совсем права, пусть идет». Но Милославского уже не было в зале, он не стал ждать разрешения. Что ты будешь делать, Лена не привыкла к настоящим дискуссиям, расслабилась в среде школьников. Хотя и права в чем-то. Если итогом дискуссии стал бы вывод о ошибочности некоторых трудов отцов-основателей марксизма-ленинизма, это могло больно ударить по мировоззрению делегатов. А еще по репутации руководителей Школы в глазах их начальства. Спасибо, дорогие туляки! Прислали нам подарочек!
Ушел как избалованный мальчик из зала, сам не понял, зачем. Ну не приняли мою тему, ну ерунда какая. Нет, обиделся. Или понравилось, что все провокации проскакивают, привык к безнаказанности. Подойду потом к Лене, скажу, что был неправ. Пока свободно на спортплощадке, взял короткую ореховую палку, пошел отрабатывать удары. Автомобильная покрышка так и осталась висеть на столбе, пусть теперь не обижается, что опять бить будут. На звук подтянулся Петр
– Чего на дискуссионный клуб не пошел? Дисциплину нарушаешь?
– Да разнервничался во время обсуждения, решил изолироваться от общества, чтоб не разрушать атмосферу дружеского спора.
– Как красиво излагаешь. Писать не пробовал?
– Пробовал, стишки в основном.
– И как, получается?
– Угу, один в классной стенгазете написали.
– Молодец, полон талантов, так сказать.
– А еще одно в Пионерке.
– Хм, это уже серьезнее.
– Да ну, серьезнее. Гонорар что там не заплатили, что тут. Везде кидалово.
– Жизнь вообще тяжелая штука. Поучишь удары наносить? А то даже странно – ты вон мелкий еще, а лупишь как из пулемета. А я так не могу, пытался, честно говоря. Потому и снимать шину не велел.
– Да мне не жалко. Вторую палку несите.
– А тебя послать?
– А мне зачем?
– Трудный ты.
– Это потому, что переходный возраст. А вот вырасту, сразу всем легче станет.
– Чем же легче?
– Посылать нафиг буду по-прежнему, но уже не так обидно взрослым быть посланным нафиг, чем подростком.
– А не посылать не можешь?
– Жила-была одна добрая девочка. Пока она была маленькая, все нарадоваться не могли. А как выросла, начали шалавой обзывать, потому что добрая была.
– Тебя твои анекдоты когда-нибудь не доведут до добра.
– А есть верный рецепт, что обязательно доводит до добра? Ну кроме должности на складе? Ладно, начинаем учебный процесс? Тогда бегом за палкой!
Спустя полчаса Петя уже не был склонен к беседе. Он ориентировался на Жоржа, но опыт в данном деле оказался важнее силы. То, что требовало мышечных усилий у него, у Милославского выходило легко и непринужденно, если смотреть со стороны. Палка просто сама отскакивала от резины и налетала на нее уже с другой стороны, серии ударов сверху, снизу, сбоку длились по полминуты без остановки.
– Слушай, а мечом ты так же орудуешь?
– Нет пока, мышечной массы не хватает, тренироваться и расти надо.
– Я раньше думал, бой заканчивался одним богатырским ударом, зачем мельтешить?
– Если против ополченцев выходить или пастухов-кочевников, то так и было. Удар-труп, удар-труп. А если равный противник – десяток ударов, и ни одного смертельного. Тут поцарапал, там отсушил… Пока размахнулся по-молодецки, уже самого подрезали.
– Вот какой вопрос, меня после Школы к вам посылают изучать опыт и новое направление в спорте. К кому сразу идти, кто ведет вас?
– По изучению опыта в горком – там некто Петрыкин подскажет. А по самому спорту сложнее. По большому счету, кроме меня никто в историческом фехтовании не шарит, масштабов никто не представляет и перспектив. И я не шучу. У меня в голове уже и правила сложились, и методика тренировок, и по судейству.
– А у тебя в голове это как оказалось?
– Я же говорил, родовая память.
– Угу, ты мне еще не рассказал, откуда военная выправка. Это можешь товарищу Артему втирать про отца бывшего военного. Я уже пробил, отец твой офицер запаса институтского выпуска, даже срочку два года служил вместо трех, как все его ровесники.
– Так родовая память. У меня все предки по всем линиям казаки да офицеры. Вы же уже нарыли, что отец в СССР приехал в пятьдесят третьем из Манчжурии? Военная косточка не проросла, но на попе ровно сидеть не дает.
– Кстати, почему не проросла? Может, ты после школы в военное училище пойдешь?
– Ни за что. Я нашим генералам не доверяю, они такую армию уже практически просрали!
– Это с чего такой вывод?
– Ну вот вы, вы же у нас «человек в штатском», а стреляете хуже школьника.
– По больному ударил! Может, я из пистолета лучше стреляю?
– Ой вряд ли, вас же не учил никто скорее всего. Дуэльно-спортивная стоечка и по неподвижной невооруженной мишени бах-бах. Вы хоть в одном огневом контакте участвовали? Вам кто-то судоплатовские наработки по подготовке спецназа давал изучать?
– А тебе давали?
– А я даже не представляю, что такие есть. И фамилию Судоплатов только что впервые услышал от вас.
– Красиво врешь! Под протокол сможешь повторить?
– Ну ладно, истории про ОсНаз и Судоплатова мне рассказывал попутчик в поезде Москва – Новосибирск два года назад. Дяденька пожилой рассказывал, как их готовили, как бандеровцев гоняли по Украине, как потом этих бандеровцев отпустили из тюрем после смерти Сталина. Это правда? Фамилию не помню, где живет не знаю, свидетелей не назову. Под протокол – только в присутствии родителей. Вам оно надо? Как один бомбила говорил – вам шашечки нужны или уехать хотите?
– А что ты можешь предложить?
– Чтоб вы пошарили по своим архивам и начали готовить армию и МВД к войне.
– К войне с кем?
– А вы считаете армия для красоты нужна?
–
Дорогой читатель, нужна твоя помощь! Тут у Жоры переломный момент намечается. Как думаешь, есть смысл закончить всё в этой книжке или таки продолжить серию? Жду советов и комментариев. Угу?
