Текст книги "Цена жизни"

Автор книги: Юрий Власов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Юрий Власов
Цена жизни

Вступление

Физическая культура и спорт – необходимые элементы общей культуры. Без физического воспитания, закаливания невозможна полнокровная жизнь. Условия существования требуют от каждого и выносливости, и силы, как душевной, так и физической. Не случайны бег трусцой, домашние тренировки с отягощениями и другие физические занятия в сочетании с «волевой» гимнастикой (аутотренинг, самовнушение и тому подобное) – это защита людей от старения, болезней и вообще жизненной нагрузки. Дело в том, что тренировки в бассейнах, залах, на стадионах по разным причинам не всем доступны, но они вовсе и не обязательны для людей волевых и предприимчивых. В своих желаниях и целях человек не должен зависеть ни от кого и ни от чего. Только он должен определять, что нужно ему и каким путем и средствами он этого может добиться. Кстати, самостоятельные (домашние) тренировки – один из самых действенных способов поддержания силы и здоровья на заданном уровне. Именно на заданном, ибо в прямой зависимости от степени тренированности находятся выносливость, энергия, а стало быть, тонус, работоспособность организма. Чем выше тренированность, закаленность, дисциплинированность – это главным образом следование режиму, тем больше «количества» здоровья.

Нет возможности тренироваться в залах и на стадионах – тренируйтесь самостоятельно. Домашние тренировки по-своему удобны: уже не ты подстраиваешься под навязанный режим, а эту физическую работу подгоняешь под себя, свои нужды и время. К примеру, я десятилетия тренируюсь только самостоятельно, дома, и поэтому время тренировок у меня разное: то раннее утро, то глубокая ночь (я умею засыпать)...

Для подобных занятий существуют лишь два серьезных ограничения (требования) – это умение самому тренироваться, впрочем, это дело наживное (тут целое море литературы), и умение следить за своим состоянием (чтобы не перетренироваться и не наносить вред здоровью). Но самоконтроль – тоже дело наживное, и литературы по данному вопросу тоже достаточно.

Обычные тренировки – тренировки для здоровья – в молодости могут перейти в увлечение, страсть и оказаться причиной уже профессионального тренинга. А это уже имеет мало общего со здоровьем. Тут платят здоровьем за результат, а случается, и жизнью.

И в обычном и в большом спорте ныне в ходу различного рода допинги. Препараты ничего общего не имеют со здоровьем, напротив, наносят ощутимый вред. Статистических данных об использовании допингов в нашей стране нет. По американским же данным, сейчас (1988—1989 годы) в США употребляют анаболические препараты около пяти миллионов человек. Цифра не просто внушительная – грозная.

Анаболические препараты в совокупности с тренировками дают заметное увеличение мышечной массы, стало быть, и силы. Однако эти препараты отрицательно воздействуют на организм. И весь парадокс их применения в том, что прибавление мышечной массы и силы они дают лишь на время – какие-то недели, в лучшем случае месяцы. После мышечная масса и сила возвращаются к исходному состоянию. Одним словом, допрепаратному. А вот вред уже не устраняется. Организм несет следы этого насилия, иначе нельзя назвать воздействие препаратов на организм.

Большой спорт – это уже самостоятельная область культуры со своими достоинствами и недостатками. Я постараюсь дать о нем какое-то представление. Конечно, мой рассказ далеко не исчерпывает тему, однако в нем опыт и непосредственное знание спорта, которое я приобрел в десятилетиях как обычных тренировок, так и самых высоких, на уровне сборной страны по тяжелой атлетике. Первым в нашей стране я добился звания «самого сильного человека в мире» и удерживал его около восьми лет, сохраняя за собой абсолютные рекорды силы.

Тренировка, сила, здоровье...

Назначение их – укреплять справедливость, противостоять насилию и злу, созидать жизнь, оберегать честь и честность от грязи стяжательства и всеядности. Иначе зачем борьба за долголетие и самобережение, неужели только для того, чтобы все в свой карман, в свою сытость и довольство? Это маловато для человека. Если все это так, только под себя и для себя – это уже от вырождения, болезни...

«Подарили вторую жизнь...»

...Раздробленная в крошево стопа держалась лишь на сухожилии. Выше колена левая нога сломана. Рука раздроблена от локтя до пальцев. Два из сломанных ребер пробили легкое... При всем том он даже не потерял сознание...

Несчастный случай на работе разом перечеркивает планы Ричардса и спортивные, и личные. Теперь все сводится к необходимости терпеть и покориться своей участи.

В 1970 году, за три года до печального происшествия, англичанин Фрэнк Ричардс выиграл один из высших титулов, о котором смеет только мечтать культурист. Он – Мистер Универсум...

Через полгода его выписывают из больницы. Ричардс говорит:

– Я вышел, потеряв двадцать шесть килограммов веса, а точнее, чистой мускульной массы.

Семь месяцев после выписки Ричардс скован гипсом и обречен на неподвижность.

На эти семь месяцев наслаиваются полных семь лет скитаний по клиникам. Операция торопит операцию – трансплантации костей, соединения костей на болтах и металлическими пластинами... Наркозы, инъекции, лекарства, бессонницы и слишком часто постель. Слабость, боли и постель...

Только в 1981 году Ричардс расстается с клиниками и врачами. Он рассказывает: к тому времени «моя нога превратилась в шкурку на кости». Да и сам он лишь походит на остов прежде могучего человека.

Степень разрушения организма не столько удручающа – она безнадежна с точки зрения активного будущего. Тут бы довольствоваться жизнью без страданий, возможностью обслуживать себя без посторонней помощи, а Ричардс решает иначе. Он – атлет. У него за плечами суровые тренировки. Он знает, как работа восстанавливает и воспитывает организм; возродить себя тренировкой, быть мощным, неутомимым мужчиной, которому доступны любые физические нагрузки: упражнения с тяжестями, прыжки, бег, словом, все без исключения движения.

Это тем более дерзкая мечта – за бедами ему незаметно перевалило за сорок. Возраст возводит значительные преграды для усвоения нагрузок, сокращая выносливость и ограничивая способность мышечной ткани к изменению. Но Ричардс исповедует созидательную мощь физических упражнений. Именно они сложили из него, в общем-то обычного парня, едва ли не самого совершенного в мускульном отношении человека своего времени. И не только красоту и гармонию вложили в него тренировки, но и выносливость марафонца (именно это свойство отличает тренировки настоящих культуристов), подкрепленную впечатляющей энергией мышц.

«Я начал с самых легких упражнений для левой ноги с буквально невесомых отягощений. И все равно первое время они меня убивали. Но это было все, что я мог себе позволить. Не возобнови даже такие тренировки, я остался бы калекой и обрек бы себя на страдания...»

Еще бы не болеть ноге: кожа на едва сросшихся осколках костей. Хилая неверная опора для передвижения.

Тренировки обнаруживают необходимость дополнительного лечения, и на следующий год операции возобновляются опять одна за другой. И как следствие – полтора месяца в гипсе: все та же обессиливающая неподвижность...

Именно в эти горькие для него месяцы Ричардс решает бесповоротно обратиться к самым серьезным профессиональным тренировкам. Только такая работа вернет его в высокий мир красоты и неограниченного владения телом.

А пока он возится с тяжестями, которые под стать пятилетнему ребенку, но и они обрывают руки, отзываются одышкой и болью. Мышцы сведены на нет, вместо мышц – кожа, кости и рубцы бесконечных операций. Безусловно, на стороне Ричардса база былых тренировок – неумолимо жестких, иначе к титулу первого в мире не прорваться. Организм хранит память прошлых тренировок, а самое главное, поистине отрадное – тянет сердце, тоже вышколенное в практически профессиональной работе.

Он тренируется по трехразовой системе (два дня работы и на третий – отдых). Организм с благодарностью отзывается: всего за три месяца Ричардс прибавляет шесть с половиной килограммов чистого мускульного веса. Появляется выносливость, заметно разрабатываются суставы. И меньше, меньше болят места бесчисленных переломов.

Через три месяца он переключается на четырехразовую тренировку (три дня работы и на четвертый – отдых). Постепенно тело скрепляют мускулы, день ото дня все более мощные. Разворачивается грудь. Распрямляется стан. В самоотверженном восстановлении себя проходят 1983, 1984 годы...

Ричардс уже способен вести шестиразовые тренировки (пять дней работы плюс день отдыха). Последствия несчастного случая устранены, их как бы не было вовсе. Он снова могучий человек, и ему по плечу любые нагрузки...

Дерзкая мечта не дает покоя – вернуться в спорт самых физически развитых и красивых, сразиться за титул первого из первых. Работа не страшит. Больше того, о прошлом он вспоминает с сожалением: «Раньше (до несчастного случая. – Ю.В.), бывало, я шел в зал без всякого удовольствия... Как жаль, в молодости у меня не было и доли той жадности к работе, какую я испытываю теперь!»

В молодости Ричардс не помышлял об атлетизме – страсть к спорту замыкалась на регби. «Годами я прибегал к силовой тренировке, но только чтобы лучше играть в регби». Однажды Ричардсу попался журнал с фотографией Билла Перля. Ричардс испытал нечто вроде потрясения. Отныне он преданный последователь атлетических тренировок. И он не только становится классным культуристом – он добивается одного из самых высоких титулов. Тот журнал с фотографией Перля «я храню до сих пор. Позже, в 1968 году, я имел огромное счастье тренироваться вместе с ним». И вдруг несчастный случай, почти катастрофа!..

К 1985 году тренировки Ричардса достигают внушительного объема и напряжения. В среднем они обходятся ему в семь с половиной тысяч калорий в день (ошибки нет – именно в семь с половиной тысяч!). Это один из самых могучих расходов энергии, на который способен человек в обычных условиях изо дня в день.

Жена называет его «машиной по поглощению пищи». И действительно, суточный перечень пищи поражает. Лучше его здесь и не приводить.

«Несмотря на, казалось бы, сверхобильное питание, я все время голоден и частенько шарю в холодильнике в поисках куска сыра...» И это при постоянном дополнительном приеме протеина!

Без полноценного, разумного питания существенная часть усилий, затраченных на тренировку, окажутся произведенными впустую.

Культуристы прекрасно осведомлены в вопросах питания. Набрать полноценную мышечную массу, избежав какого-либо ожирения, возможно только при правильной организации питания. В культуристских журналах на Западе непременный раздел – рассказ о наиболее целесообразном и сбалансированном питании.

Однако эти семь с половиной тысяч калорий, вложенных в сверхинтенсивную тренировку, не подрывают организм Ричардса. «Я довольно часто проверяю мочу на содержание белков, но тесты неизменно дают образцовые результаты».

Одно из необходимых и непреложных условий – медицинский контроль. Только он дает непредвзятую объективную оценку правильности нагрузок и вообще методики тренировки.

Тренируется Фрэнк Ричардс азартно и беспощадно. Он работает вместе с самим Биллом Перлем. Именно Перль дает совет, как восстановить изуродованную ногу, слабо поддающуюся привычным нагрузкам. Во всяком случае, его, Ричардса, опыта на восстановление ее до былого состояния недостает.

Рекомендация Перля, опытнейшего из атлетов мира, увенчанного всеми высокими титулами, звучит по-своему чудовищно: работать весь день, с девяти утра и до шести вечера, ибо «нет ничего лучше для роста мускулов ног, чем шоковая терапия».

В первые тридцать минут Ричардс должен был сделать двадцать подходов на приседания (в каждом десять – пятнадцать повторений). После наступала пауза на тридцать минут. Ричардс должен был выпить напиток, насыщенный протеинами и витаминами. За паузой следовали снова двадцать подходов в течение получаса. Их сменяла очередная тридцатиминутная пауза. И так с девяти утра до шести вечера.

Ричардс сознавал, что это более чем жестокое лечение, но другого выхода не видел, да его, пожалуй, и не существовало. Ведь без участия в крупнейших турнирах он отказывается принимать будущее. Испытание на выносливость, способность вести самые плотные силовые тренировки, непрерывное накопление мускульной мощи, лепка тела по заданному рисунку, нахождение новых приемов тренировки – работа, работа...

Каждый месяц приносит обновление. С освоением мышечного массива на руках и туловище Ричардс справляется успешно. «Сегодня грудь и плечи у меня много крепче, чем прежде, и здесь я добился наибольшего прироста мышечной массы».

Итак, все дело в ногах, точнее, в той, которая была разможжена. Согласиться на метод шоковой терапии по Перлю?..

После такой тренировки Ричардс оказался не в состоянии даже пошевелиться и день пролежал в постели.

«Билл предупредил, что сначала ноги будут худеть (терять в массе), и в первую неделю я должен дать им полный отдых, а затем перейти на свой нормальный тренировочный цикл. И мышцы ног росли и росли!..»

Здесь уместно будет напомнить, что неправильно организованная тренировка, казалось бы очень объемная, интенсивная, может обернуться ухудшением физического состояния и как следствие сокращением мышечной массы. Отнюдь не всегда большая работа – это обязательно хорошо.

«Конечно, я мог бы выбрать более легкие соревнования, однако как раз, простоты я и не хотел. Итак, выступить в Нью-Йорке в обществе высококлассных атлетов и оказаться в первой десятке. Шестое место открыло дорогу к почетнейшим соревнованиям на звание «Мистер Универсум». Мое десятое место в этом тяжелейшем соревновании нужно было видеть, понять! Это чувство не сравнимо ни с чем. Это так, как будто вам подарили вторую жизнь...»

И Ричардс восторженно восклицает:

– Теперь, когда мне за сорок, я сильнее, чем в любое время раньше!

«У меня был лучший учитель в мире – Арнольд Шварценегер, – вспоминает о своей спортивной молодости Ричардс (это еще до трагического падения в 1973 году). – Он научил меня очень многому. Именно он показал, как выжать все из себя в тренировке и оптимальным образом войти в лучшую форму».

В ту пору (до знакомства с Арнольдом) Ричардс всегда делал десять повторов в подходе – последний на большой усталости. Шварценегер постарался объяснить Ричардсу, что такой взгляд на тренировку ошибочен. Надо поднимать столько, сколько получится: десять... двенадцать... пусть и шестнадцать...

Шварценегер научил Ричардса преодолевать болевые ощущения: нет сил поднимать, кажется, выложился, в мышцах одна боль, а все равно поднимай, поднимай гантель, штангу или отжимайся на перекладине, брусьях...

Ричардс вспоминает те тренировки: «В некоторых упражнениях Арнольд делал повторы до полного изнеможения, не останавливаясь и тогда, когда боль в мышцах становилась нестерпимой, зато мышцы росли от месяца к месяцу...»

Тренируясь вместе с Арнольдом, уже будучи классным культуристом, Ричардс, следуя его наставлениям, прибавляет за три месяца около семи килограммов чистой мускульной массы. Усиленное, правильно поставленное питание и отдых полностью восстанавливали силы. Ричардс с нетерпением ждал каждую очередную тренировку. «Я знал, завтра будет утро, встанет солнце, и радовался предстоящей работе в зале».

Арнольд никогда не позволял другим подсчитывать количество приседаний – не существовало ограничений. Он постоянно подгонял Ричардса: «Дальше! Еще! Еще! Еще!..»

Они тренировались вместе как бы в одной упряжке. Подходы следовали за подходами при минимальном отдыхе и до тех пор, «пока я не становился сначала красным, а потом синим... Я никогда не видел, чтобы Арнольд массированно применял какие-либо препараты, за исключением витаминов С и В-комплекс...» Кстати, мне, автору данного очерка, Арнольд при встрече в Москве говорил, не таясь, что пробовал различные анаболики и отказался навсегда. Правильная тренировка при разумном питании – вот основа мышечной кладки...

Ричардса удивило: Арнольд не обладал таким колоссальным аппетитом, как он, но это не мешало ему наращивать массу невероятно быстро, буквально на глазах. Более того Арнольд, пусть изредка, не отказывал себе в паре кружек пива и в прочих удовольствиях. Это разительно отличается от поведения нынешних культуристов, отмечает Ричардс, у которых ничего в голове, кроме тренировок.

О суженности интересов

Тренировка не должна становиться самоцелью, смыслом и содержанием нашего бытия. Для тех, кто вне потока знаний и культуры, жизнь всегда суженная, примитивно тесная. Зачастую именно здесь истоки различных преступлений: жизнь – то, чем дорожить не стоит, если и есть в ней что-то – лишь деньги. Этот утробно-убогий взгляд на жизнь обрекает людей на неразвитость, культурную ограниченность, бедность чувств и полное отсутствие помыслов, кроме животных...

 
О, весна без конца и без краю —
Без конца и без краю мечта!
Узнаю тебя, жизнь! Принимаю!
И приветствую звоном щита!
 

Лишь знания, культура смещают горизонты до безграничных просторов, превращают жизнь в бесценный дар. И только образованный, культурный человек способен оценить, что такое в действительности жизнь и как она дорога каждым своим мгновением и как следует оберегать жизнь, не только свою...

Сужение жизни единственно до смысла тренировок превращает человека в червя. Я имел и имею сомнительное удовольствие видеть таких больших червей – спорт (и не только большой спорт, но и обычная жизнь среди обычных людей) плодит их в избытке. И всегда это жалкое и жестокое зрелище: только физиологический придаток, только физиологические отправления...

Пока живешь, пока сохраняешь способность дышать – необходимо читать. И не следует забывать настоящее чтение – это работа. Книги были и остаются основным источником знания и культуры, а без знания и культуры человек как бы вне общества, вне его устремлений за достойные и светлые принципы. Я поклоняюсь книгам. Без них я никогда не сумел бы разглядеть жизнь и пусть отчасти, но понять, для чего мы живем.

 
Приявший мир, как звонкий дар,
Как злата горсть, я стал богат...
 

Шварценегер тренировался яростно и изобретательно.

При тренировке бицепсов Арнольд показал Ричардсу, как он это исполняет. Он брал штангу широким хватом. «Мы всегда начинали тренировку с этого упражнения». Широкий хват по Шварценегеру – это на пять сантиметров (или что-то около того) шире размаха плеч. «При этом штангу тянули до лба... Это тоже явилось для меня новостью...»

Так или иначе, все упражнения Шварценегер выполнял на свой лад, вносил нечто оригинальное. Тренировка с ним была чрезвычайно плодотворной, и мышцы росли как никогда.

«Мои планы?» – спрашивает себя Ричардс и отвечает: «Конечно, мне очень хочется выиграть титул «Мистер Олимпия». Когда я уйду из спорта, люди должны говорить:

– Фрэнк Ричардс? Он действительно был одним из лучших!»

Атлетическая гимнастика (иначе атлетизм, или культуризм) – универсальное средство для восстановления поврежденных суставов и поддержания жизнедеятельности организма. Это не новость. Пример Ричардса лишь сверхубедительно подтверждает целительные свойства этого спорта.

Не нужно искать особые залы. Нарабатывать энергию мышц можно в любых закутках или сараях, даже подвалах. Если же человек наделен достаточной волей, он обойдется и тренировками дома. Ведь для занятий не обязательны станки. Пригодны набор гантелей (от пяти до тридцати килограммов – смотря по возрасту и силовым возможностям), перекладина (она у меня поперек коридора, под потолком) и брусья (брусья у меня в комнате заменяют две переносные сварные стойки, не очень устойчивые, но работать можно). Для выполнения «разводки» – на мой взгляд, это одно из лучших упражнений атлетизма – я заказал кушетку под наклоном в сорок градусов. Гонять гантели на ней, насыщая грудные мышцы блаженной усталостью, – истинное удовольствие. Уже одни только эти снаряды обеспечат действенное и всестороннее развитие мышечной системы. Да, и никогда не забывать о беге. Выносливость от бега (общая подготовленность сердечно-сосудистой системы) переносится на специальную, расширяя возможности тренировки на силу. Кроме того, бег сжигает лишние килограммы. Ведь одна из целей атлетизма не только развитая мышечная система, но и сведение подкожного жира к минимуму.

В тренировках надо быть гибким. Надо уметь отказываться от одного упражнения ради более производительного, а то и просто приятного (не всегда же быть только расчетом, машиной).

Моя тренировка никогда не была застывшей. Она почти непрерывно меняется. Я что-то ввожу, от чего-то отказываюсь.

При болевых ощущениях нелепо и глупо проявлять упрямство. Я, к примеру, решил прошлой осенью всегда идти в жиме лежа с веса сто тридцать килограммов и в знак окончательности и категоричности решения навесил на гриф диски по пятьдесят килограммов: лишний раз не снимешь. Спустя несколько месяцев у меня разболелось правое плечо. Я заупрямился: обвыкну, боль рассосется. Не рассосалась, и я заработал стойкое воспаление сустава и невозможность работать в ряде важных упражнений. В конце концов, я был вынужден снизить первый вес до смешного – семидесяти килограммов и лишь таким тренингом за полгода притушить боль в плече. Отныне, дабы поработать на ста семидесяти – ста восьмидесяти килограммах, я беру разгон с семидесяти. Очевидно, уже сказывается возраст, а скорее всего, изношенность сустава из-за многочисленных травм.

Во всяком случае, я предостерег бы любителей потренироваться от такого рода упрямств. У хорошего спортсмена тренировка гибкая, изменчивая, все время в развитии и совершенстве (и само собой, в пробах, поисках). Девиз тренировки: никаких догм, и что хорошо одному – может не подходить другому.

И еще. Без белков, животных и растительных, не способна полноценно складываться мышечная масса, это противоестественно. Без витаминов нет возможности вести объемные и интенсивные тренировки – тоже опробовано. На скудном витаминами питании (каше, чае да хлебе) не наработаешь мощных мышц и даже просто не потянешь настоящую тренировку – ту, без которой нет силы и мускулов. В питании обязательно должно присутствовать мясо, предпочтительно нежирное. Должны быть и растительные белки (фасоль, горох, бобы...). Повторяю: без белкового питания невозможны ни сила, ни крупные выносливые мускулы. Белки – строительный материал мышечной ткани. Без достаточного поступления их не помышляй о силе и мышцах.

Кстати, к повышенному потреблению витаминов сейчас поворачивает мировой атлетизм. Не в состоянии наша пища, даже, в общем, обильная витаминами (что уже само по себе большая редкость), подать такое количество витаминов, которое вполне удовлетворит организм. В свою очередь, без повышенного потребления витаминов организм просто не вывезет современные тренировки, вместо укрепления здоровья – переутомление, недомогания, простуды, слабости, болезни...

Для продуктивной тренировки, восстановления здоровья, воспитания детей крепкими, сильными необходимо полноценное, сбалансированное, богатое белками и витаминами питание.

Зимой 1988 года Шварценегер приехал в Москву на съемки. Бывший великий чемпион уже создал себе имя в кинематографе. Он искал встречи, и мы встретились. Мне было приятно узнать, что я сыграл определенную роль в его судьбе. Он рассказал, как на чемпионате мира по тяжелой атлетике в Вене оказался в моей раздевалке. Я сматывал бинты, пил воду, о чем-то возбужденно переговаривался со своим тренером – Суреном Петровичем Богдасаровым. Там, в Вене, я получил свою третью золотую медаль. За плечами были победы на чемпионатах мира и Олимпийских играх в Варшаве (1959), Риме (1960), Вене (1961). Тогда я носил громкий титул «самого сильного человека мира». Этот титул собирал на мои выступления толпы людей. Именно в Вене в афише чемпионата мира было напечатано: «Выступают атлеты 38 стран и Юрий Власов».

Арнольда, еще подростка, ко мне в раздевалку привел его взрослый товарищ – известный австрийский штангист. По словам Арнольда, мое выступление и особенно мои мышцы произвели на него впечатление. Рассказывая об этом мне в Москве, Арнольд спросил:

– А вы запомнили меня?

– Нет, – признался я.

– Это и не в диковину, вокруг вас всегда было столько публики.

Я подумал, что сейчас людей вокруг Арнольда куда как больше.

– После вашего выступления я несколько лет старательно занимался тяжелой атлетикой, набрал силу и переключился на культуризм.

Я с удовольствием смотрел на Арнольда. Он суховат (условие режиссера последней картины, ради нее он в Москве), подтянут, нет и подобия распущенности – талия, что называется, в рюмочку. И что особенно приятно, не только в обращении со мной, но и с любым другим – ни тени бравады своей мускулатурой, спортивной славой и популярностью киноактера. Ни тени чванства и особой чемпионской значительности...

Немало поучительного и в судьбе Н.С.Перехреста.

Николай Степанович написал мне в начале восьмидесятых годов. В декабре 1988 года мы встретились. Судьба Николая Степановича интересна не только для тех, кто попал в беду, она характерна прежде всего волевым началом в преодолении кризиса, а с этим в той или иной мере приходится встречаться едва ли не каждому. Однако далеко не каждый отдает себе отчет в значении воли, умении переносить боль, тяготы, управлять своим настроением в борьбе за жизнь. Отнюдь не каждый в состоянии вытащить себя вроде бы из безнадежного состояния. Как и в случае с Ричардсом, воля и вера в себя оказались для Николая Степановича тем эликсиром, волшебным лекарством, которое возродило его к жизни. И это в условиях, когда медицина, казалось бы, уже обрекала его на медленное угасание, если не на гибель.

Не дать себя завалить бедам!

Не только вернуть здоровье, но и молодость, все радости и чувства ее сверкающих лет!

Распахнуть тяжкий занавес, закрывший небо, солнце, простор!

Распахнуть жизнь!..

В письме ко мне Николай Степанович описал историю строительства своей жизни наново, дав этому описанию заголовок: «Сердцу можно приказать...»

«...Моя добрая знакомая, Людмила Петровна, как-то рассказала мне о том удивлении, которое выразил тоже мой знакомый, увидев меня на велосипеде. Он развел руками и громко сказал всем на автобусной остановке:

– Ну надо же, поехал на велосипеде! Да мы ведь все в палате знали, что он со своим инфарктом не жилец, долго не задержится...

И по сию пору многие придают слову «инфаркт» нечто угрожающее, фатально-роковое, неизбежно-трагическое по своим последствиям.

Когда я выписывался из больницы (апрель 1980), валидол и нитроглицерин были завещаны мне на всю оставшуюся жизнь. Мне наказывали их иметь всегда с собой. И я вбил себе в голову, что мне уже не так много и осталось.

Лежа на диване и устремив взгляд в потолок, я до изнеможения задавал себе один и тот же вопрос: «Что меня ждет?» И сердцебиение открывалось при совершенном покое и полнейшем отсутствии внешних раздражителей. Не помогали ни валидол, ни нитроглицерин, и потому вызывалась «скорая»... Я больше доверял шприцу и верил человеку в белом халате. Был убежден: без них не обойтись, в них моя палочка-выручалочка.

Сейчас мне не понятно, о каком убеждении вообще я мог вести речь, на чем это убеждение основывалось, если я тогда совершенно ничем не интересовался и, естественно, не мог знать, каковы человеческие возможности и резервы.

На глаза попалась книга академика Н.М.Амосова «Раздумья о здоровье». Я не мог не выписать для себя: «...медицина неплохо лечит многие болезни, но не может сделать человека здоровым. Чтобы быть здоровым, нужны собственные усилия, постоянные и значительные. Заменить их ничем нельзя».

Постоянные и значительные...

Предвижу язвительные улыбки: «Нам только этого не хватало, тут лечить не поспеваешь, а когда же заниматься душеспасительными беседами?»

Тогда не следует медицинским работникам быть столь категоричными в рекомендациях больным. При выписке – одни запреты. Давая рекомендации больному о неукоснительном соблюдении щадящего режима и выписывая кучу рецептов, врач прежде всего подстраховывает себя. Многие об этом знают, догадываются. А что же делать тем больным, кому неоткуда ждать толкового совета и доброй, от сердца, подсказки?!

Шесть лет я совершенно спокойно переношу возникающие порой неприятные ощущения в сердце, из-за которых раньше вызывал «скорую». Все это время я не прибегал и пока не собираюсь прибегать к помощи лекарств. Лекарства в кармане в моем понимании – это унижение собственного достоинства. У меня есть грозная справка, там записано: строго нормированный рабочий день, без выезда в командировки, противопоказаны сельхозработы в подшефных колхозах. А я выезжаю в командировки. Нет, я не бесстрашен и вообще не ухарь. Просто мне горько и обидно осознавать себя неполноценным человеком. Почти не сомневаюсь, если бы я строго придерживался того, что мне говорили и что записано в справке, то уже «сыграл бы в ящик».

У нас писали, что за рубежом люди с трансплантированным сердцем прыгают с парашютом и бегают марафон, а у нас в чрезмерном осторожничании, по существу, бросают человека на произвол судьбы, отделываясь тем, что дадут инвалидность. Сумеет человек поставить себя на ноги, ему говорят: «Молодец, отлично!» Не смог – угас, ушел из жизни. И пояснят: «Что вы хотите? У него была серьезная болезнь. К тому же он наверняка не берегся...»

Я пишу обо всем этом, может быть, потому, что жадно искал в печати практические советы, рассказы о тех, кто сам вынес, пережил и вырвал себя в конце концов из плена слабостей, болезни, немощи. Есть у А.С.Макаренко такие слова: «Я видел, как нетрудно человеку помочь, если подходить к нему без позы и «вплотную», и сколько трагедий рождается в жизни только потому, что «нет человека»...

Я не сказал и сотой доли того, что хотел, а из того, что изложено, получилось не то, что вынашивал, чем хотел бы поделиться с теми, кого обокрала жизнь, обокрала некомпетентность врачей. Нелепость подхода к лечению: врачи лечат обезличенного больного. Они не видят человека и не желают его видеть. Они сориентированы лишь на болезнь, а не на человека. И больные гибнут, не успев поверить в себя, слепо веруя в медицину, как икону.

Человеку нужен человек, а его заменяют уколом, таблеткой. «Слабый защищается прикосновением к сильному», – говорит Н.М.Амосов. Вот что нужно больному, вот что даже выше любого лечения! Нужно прикосновение! Я его искал. И нашел...

В декабре 1988 года «Известия» напечатали очерк об известном общественном деятеле, политике Казинсе.